2. Кризисные ситуации
Негативные мысли – как крысы. Нападают группами. Стоит только появиться одной, как не успеете оглянуться, и они вас уже затоптали.
Пример: вы поговорили на работе по телефону с хамоватым клиентом. Первая мысль: «Ненавижу хамов».
Следом за ней тянется следующая: «На этой работе я просто окружена хамами!»
А потом еще одна: «На этой работе я просто окружена хамами, да еще и недоплачивают».
А затем: «На этой работе я просто окружена хамами, мне мало платят, и меня никто не ценит».
И в довершение: «На этой работе меня окружают сплошные хамы, мне мало платят, меня никто не ценит, а если вдуматься, то и дома меня никто не ценит».
И вот крысы уже атакуют вас толпами: «На этой работе вокруг меня одни хамы, мне недоплачивают, меня совсем не ценят, если подумать, так меня и дома не ценят, а еще мне вечером придется готовить ужин, и от мужа никакой пользы в жизни, почему бы ему не приподнять свой зад и не помочь, мама всегда говорила, что, выходя за него, я делаю большую ошибку… а теперь еще и голова разболелась, наверное, у меня опухоль мозга!»
Знакомый сценарий? Начинается все с одной-единственной крысы, а заканчивается полномасштабным нашествием.
Вам нужно выработать стратегию борьбы с этими вредителями, и вот вам самый лучший из известных мне способов избавиться от крыс. Как только в голове появляется первая негативная мысль, надо задаться вопросом: «И что из всего этого можно вынести хорошего?»
• Чего хорошего можно вынести из конфронтации с грубияном?
• Я тренирую в себе твердость характера и терпеливость.
• Я вырабатываю навыки общения с людьми, которые могут пригодиться мне на следующем месте работы.
• Грубияны, с которыми приходится сталкиваться на работе, помогают мне больше ценить своего супруга.
Теперь можно сказать себе: «Будем реалистами». И ВОТ КАКОВА РЕАЛЬНОСТЬ:
• Неприятности в жизни случаются.
• Из любой ситуации нужно вынести что-то хорошее.
• Счастливые люди привыкли задаваться вопросом: «Что хорошего я могу вынести из этой?»
• Хочешь быть счастливым человеком или нет?
Например, ломаете ногу… «Что из этой ситуации можно вынести хорошего?»
• Есть время отдохнуть.
• Я научился сочувствовать больным людям.
• Появилось время прочитать несколько чудесных книг.
• Целый месяц мне нельзя пылесосить.
Или вас бросает подружка… «Чего же в этом хорошего?»
• Теперь можно сэкономить денег.
• Можно сколько влезет смотреть по телевизору футбол.
• Можно реже мыться.
• Пылесосить теперь не надо вообще!
Короче говоряОдна негативная мысль тянет за собой следующую.Одна позитивная мысль привлекает другие.Пока не началось нашествие вредителей, спроси себя: «Что из всего этого можно вынести хорошего?»
Дело не в том, что с вами происходит…
Важнее всего не то, ЧТО С ВАМИ ПРОИСХОДИТ, а КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ к тому, что с вами происходит.
ПРИМЕР: Сидите в аэропорту, дожидаетесь своего рейса, и вдруг:
– Приносим извинения! У нас случились технические неполадки. Рейс откладывается на три часа!
Вы впадаете в ярость: «Это ужасно! Я не попаду на важную деловую встречу. Это просто катастрофа!» Но, пока вы в состоянии стресса, дела идут только хуже. Вас толкают проходящие мимо люди, кто-то проливает вам на колени кофе, а потом еще и теряется багаж. Если начинаете воевать с жизнью, жизнь все равно выходит победителем!
Через какое-то время наконец получается немного успокоиться. И вы говорите себе: «От меня тут все равно ничего не зависит. Значит, я, судя по всему, нахожусь именно там, где мне суждено быть в этот момент. Надо извлечь из ситуации максимум».
Внезапно все меняется! Или из ниоткуда появляется старинный друг, или знакомитесь с новым, или вдруг натыкаетесь на очень привлекательное деловое предложение… и жизнь сама начинает вас во всем поддерживать. Стоит только изменить свое отношение к «неприятной ситуации», и, оказывается, ею можно пользоваться себе во благо. Самые интересные возможности жизнь подкидывает нам, маскируя их под несчастья и катастрофы.
Они изнасиловали меня и чуть не задушили… Они нанесли мне больше тридцати ножевых ранений в живот…
ПРИМЕР: Представьте себе двух женщин. Мэри и Джейн. Обе сейчас находятся в процессе развода.
– У меня ничего не получается. Жизнь кончена, – говорит Мэри.
– Жизнь только начинается! – говорит Джейн.
У кого из них жизнь сложится лучше?
Короче говоряЛюбая случившаяся в вашей жизни катастрофа – это не столько катастрофа, сколько ситуация, которой не терпится, чтобы вы изменили к ней свое отношение.
История ЭлисонМне было 27, у меня была хорошая работа, я мечтала выйти замуж, завести детей и жить долго и счастливо. Но в декабре 1994 года, когда я парковала машину у своего дома в южноафриканском городе Порт-Элизабет, меня похитили два совершенно незнакомых мне человека. Они отвезли меня далеко в буш, там изнасиловали и попытались задушить. Пока я лежала без сознания, они нанесли мне больше тридцати ножевых ранений в нижнюю часть живота. Они от уха до уха перерезали мне горло и бросили меня, совершенно голую, умирать.Я помню, как думала:– Если мне суждено здесь умереть, я, по крайней мере, сделаю последнее усилие и попытаюсь помочь поймать этих монстров.Я слышала, как они говорили между собой, и знала их имена. Я пальцем выцарапала их на песке.До дороги было целых 80 метров, но я знала, что шансы выжить у меня будут, только если я смогу как-то до нее добраться.Когда тебе перерезают горло, перерезают и мыщцы, которые помогают держать голову. В результате, когда я поднялась на ноги, голова у меня практически упала на спину. Кроме того, из живота начали вываливаться внутренности. И вот, одной рукой придерживая голову, а другой – зажимая дыру в животе, я то ли поползла, то ли побрела к дороге.Времени было уже больше двух ночи, и я знала, что так далеко от города машин будет очень мало. Истекая кровью, я лежала прямо на осевой линии и в конце концов услышала, что приближается автомобиль. Судя по звуку двигателя, машина замедлила ход, потом остановилась, но из салона никто не вышел. Фары светили прямо на меня. Не может быть, чтобы пассажиры машины меня не видели. Я из последних сил помахала рукой. Прошло очень много времени… по моим ощущениям, минут десять-пятнадцать. Из машины так никто и не вылез. Внезапно взревел двигатель, и машина, объехав мое тело, умчалась в темноту. Я увидела, что это был «Фольксваген»-«жук», а потом мне осталось только смотреть, как его задние подфарники исчезают вдали. Я почувствовала, что вот-вот опять потеряю сознание.Луч надеждыЧерез некоторое время я почувствовала, что снова оказалась в свете автомобильных фар. На этот раз машина остановилась. Послышались голоса. Кто-то вызвал «Скорую». Как я выяснила позднее, одним из пассажиров был студент-ветеринар Тиан. Он проверил мой пульс и посмотрел язык. Он сразу же понял, что я немедленно умру, стоит только мне потерять сознание. Он накрыл меня своей рубашкой, взял за руку и начал со мной говорить.Когда перерезано горло, дышать можно, а говорить – нет. Тиан непрестанно задавал мне вопросы, сказав перед этим, чтобы вместо ответа я пожимала ему руку… один раз, если «да», и два раза, если «нет». Он снова и снова повторял мне:– У тебя прекрасные зеленые глаза. Открой глаза. Дай мне посмотреть на твои прекрасные глаза.И вот я изо всех сил старалась не закрывать глаза и «разговаривать» с ним пожатиями руки, пока не приехала «Скорая».Меня доставили в больницу. У меня были перерезаны трахея, дыхательное горло и щитовидная железа, все основные мышцы и кровеносные сосуды в шее, во многих местах поврежден кишечник. Я пролежала на операционном столе больше трех часов. Бригаде хирургов удалось все это зашить. Через несколько дней после операции мне дали небольшое зеркальце. К своему удивлению, я увидела, что белки моих глаз были густого красного цвета, будто два куска сырой говядины. Я сразу же подумала: «Я выгляжу просто кошмарно… но на что были похожи мои глаза, когда я, истекая кровью, умирала на шоссе?» Надо было это выяснить.– Скажите, а глаза у меня были в таком же состоянии, когда меня привезли на «Скорой»? – спросила я медсестер.– Когда эти люди душили вас, у вас в глазных яблоках полопались все сосудики и капилляры, – объяснили они.Меня охватило смешанное чувство… я была благодарна Тиану за то, что он делал все, чтобы я продолжала оставаться в сознании, и в то же время мне было очень стыдно, что я так ужасно выглядела, когда демонстрировала ему свои «прекрасные» глаза!Мне выпустили кишки и перерезали горло. Я просто не должна была выжить. Но даже в этой кошмарной ситуации мне продолжало везти.Если бы не Тиан, я бы умерла, лежа на том шоссе.Во всем Порт-Элизабет всего два специалиста в области торакальной хирургии, и в четыре часа утра, когда меня привезли, один из них оказался на ночном дежурстве.Врачи объяснили, что, когда похитители душили меня, они раздавили мне трахею и полностью перекрыли доступ воздуха. Я должна была задохнуться. «Что же меня спасло?» – спросила я. «К счастью, потом они перерезали вам горло и воздух снова стал поступать в легкие!» – ответили доктора.Несколько следующих месяцев я не чувствовала ничего, кроме невыносимой, сводящей с ума боли, но потом постепенно пошла на поправку. Затем состоялся очень громкий судебный процесс, на котором я давала свидетельские показания. Моих похитителей приговорили к пожизненному заключению.Не осталось ничегоЯ пережила нападение, я прошла через судебный процесс, и теперь наступило время двигаться дальше по жизни. Но когда закончилось самое страшное, у меня просто больше ничего не осталось. Я провалилась в черную депрессию. Найти повод вылезти из постели я смогла только спустя несколько месяцев. Все это время опорой и источником жизненных сил для меня оставалась мама. С той минуты, когда она появилась у моей больничной кровати, и до самого окончания суда я не увидела у нее на лице ни слезинки. Лишь потом я узнала, как часто она рыдала в одиночестве.Я сказала себе: «Ты так упорно боролась за жизнь вовсе не для того, чтобы теперь потратить ее впустую». Меня стали просить рассказать свою историю на разных семинарах и конференциях. Меня пугала перспектива делиться всем этим с публикой, но мне очень хотелось сделать что-то стоящее, и именно поэтому я начала заниматься тем, чем занимаюсь сейчас.Я простила своих похитителей. Я сделала это не для них – для себя. Я отказалась до конца жизни носить в себе ненависть и злобу. Сегодня я отношусь к этим людям с жалостью. Они остались в прошлом.В 1997 году я вышла замуж, а потом случилось самое настоящее чудо: несмотря на жуткие ранения в репродуктивной области моего тела, я родила двух прекрасных детишек.Всю эту историю я рассказала в своей книге «Я – живу». Сегодня я выступаю с лекциями по всему миру. И что же я говорю людям? Жизнь – прекрасна. За нее стоит бороться. И дело не в том, что в этой жизни с вами произошло, а в том, как вы ею распорядитесь.Веб-сайт Элисон:
Я отказалась до конца жизни носить в себе ненависть и злобу.
Гибкость
Вот вам рецепт бесконечных мучений…
А) Решите для себя, каким ДОЛЖЕН быть окружающий мир.
Б) Придумайте, как ДОЛЖНЫ себя вести окружающие люди.
А потом, когда мир откажется повиноваться установленным вами правилам, злитесь на него! Именно так поступают люди, не знающие счастья!
Скажем, вы считаете, что:
• друзья ДОЛЖНЫ платить услугой за услугу,
• люди ДОЛЖНЫ вас ценить,
• самолеты ДОЛЖНЫ прилетать вовремя,
• все вокруг ДОЛЖНЫ быть честными,
• муж ДОЛЖЕН помнить, когда у вас день рождения.
Вроде вполне разумные требования. Но слишком часто в жизни все происходит совершенно не так! И в результате начинаешь нервничать и раздражаться.
А вот стратегия получше. Поменьше требований. Замените их пожеланиями! Когда происходит что-то, на что вы не имеете никакого влияния, скажите себе: «Я БЫ ПРЕДПОЧЕЛ ВАРИАНТ «А», НО ЕСЛИ ЗАКОНЧИТСЯ ВАРИАНТОМ «Б», ЭТО ТОЖЕ НИЧЕГО!» На самом деле это всего лишь своеобразная мысленная игра. Но если эта игра войдет у вас в привычку, жить будет гораздо спокойнее… Вы бы предпочли, чтобы люди вели себя вежливо, но когда они грубят, день для вас не потерян. Вы предпочитаете солнце, но и дождь – тоже хорошо! Иначе говоря, нужно быть гибче.
Если бы только мир был устроен справедливее…
Конечно, можно показать на голодающих в Калькутте и сказать: «Мир устроен неправильно». И это можно использовать как повод, чтобы не заниматься собственной жизнью. Но, вполне возможно, ситуация будет вам более понятной, если вы индиец или просто живете в Калькутте и помогаете умирающим от голода. Вынося суждения о ситуации, в которой не можете разобраться, потому что находитесь на другом конце света, ничего полезного вы не делаете. Если хотите изменить ее или сделать что-то в этом направлении, это другое дело. Но просто так изводить себя страданиями нет никакого смысла. Матери Терезы этого мира не изводят себя страданиями, а действуют.
– Я мог бы быть счастливым человеком, если бы в мире не было столько несправедливости, – говорит Фред.
– Что я могу сказать, Фред? Другого мира у тебя нет и не будет. Так не лучше ли быть счастливым в этом? Ведь мир этот, скорее всего, гораздо лучше, чем нам кажется. Но мы получаем о мире, в котором живем, очень искаженные данные.
Представьте себе, что в газетных ларьках вы увидели газеты с такими заголовками: «На этой неделе 145 стран не ведут военных действий», «Вчера не ограблены 7000 банков», «В этом году нам не грозит птичий, собачий, крысиный или лосиный грипп!..» Или даже с таким: «98 % родителей любят и правильно воспитывают своих детей…»
Неужели вы скажете себе:
– Поразительно! Надо немедленно купить эти газеты!
Конечно, нет!
Или представьте, что работаете руководителем рекламного отдела в «Тойоте» или «Кока-Коле», а я пришел к вам в кабинет и предложил купить разворот в газетах, которые печатают эти самые материалы. Что вы скажете мне в ответ?
– У тебя в голове вместо мозгов тараканы. Никто такие новости читать не будет!
Если говорить о новостях, то людей привлекает и завораживает все, что касается всяческих угроз, опасностей и где есть доля абсурда. Мы хотим, чтобы нас пугали и удивляли. Вот газеты, радио и телевидение и пугают, удивляют и бередят наши нервы. Я не о том, хорошо это или плохо… я о том, как оно есть. За редким исключением, о событиях прекрасных, о проявлениях доброты и душевной щедрости не пишут на первых полосах. Тысячи мужей делают своим женам сюрприз и приходят домой с цветами, и только один вваливается в дверь с ножом в руке. Кто же из них становится знаменитостью? Мир, в котором мы живем, гораздо прекраснее и приятнее того, что мы видим в новостях. И будет таким всегда.
Ждать перемен
Один сезон сменяется другим, то выше, то ниже становится уровень инфляции, людей то берут на работу, то увольняют. Казалось бы, нам давно нужно понять, что именно перемены – основополагающий закон жизни Вселенной! Вместо этого мы злимся. Возвращаемся спустя пять лет на любимое место отдыха и ноем: «Как тут все изменилось». На 40 центов поднимается цена на хлеб, и мы впадаем в расстройство. Любимому мы говорим: «Когда мы с тобой только-только встретились, все было совсем иначе»… что бы это ни значило.
Все мы ищем мудрости и просветления. Но степень нашей просветленности измеряется вовсе не тем, как часто мы медитируем на рассвете или сколько бобов съедаем на завтрак. Степень нашей мудрости в гораздо большей мере определяется тем, насколько мы готовы к переменам и как относимся к людям, совершенно непохожим на нас самих.
Короче говоряСчастливые люди радуются переменам. Именно от таких людей слышишь: «С какой стати мне хотеть, чтобы следующие пять лет моей жизни были похожи на пять предыдущих?»
Когда жизнь – это боль
Когда случайно прикусываешь язык, очень сложно разглядеть в боли хоть какие-то позитивные моменты. То же самое можно сказать и про мозоль на большом пальце ноги… Кому нужна больная нога? Но что, если боли нет? Ведь оттяпать себе кончик языка или ошпарить зад, плюхнувшись в ванну с кипятком, у нас получается не так часто.
Физическая боль – это чудесная сигнальная система, помогающая нам избежать более серьезных увечий. Она подсказывает нам: «Лучше прекратить делать то, что делаешь!» Боль эмоциональная передает нам аналогичное сообщение, то есть говорит: «Лучше прекратить думать как думаешь!» Вполне нормально сердиться, ревновать или даже немного завидовать… но недолго. Но если эти чувства вдруг становятся постоянными, то сообщение может становиться и таким:
• Не думай, что можешь управлять другими людьми.
• Не ожидай, что другие люди будут вести себя так же, как ты.
• Не рассчитывай, что счастливым тебя будут делать другие люди!
Продолжая зацикливаться на одних и тех же мыслях, мы продолжаем чувствовать ту же самую боль. А потом заявляем: «Видите, я же прав». Увы, эта «правота» в жизни не помогает!
Мозоль на ноге – это сигнал поменять ботинки. А эмоциональная боль, по ощущениям напоминающая мозоль на мозгах, как правило, сигнализирует о том, что пора менять образ мышления. Наше эго обожает чувствовать свою правоту. В результате мы иногда годами цепляемся за свою злобу, продолжаем кого-то ненавидеть или винить в своих бедах… «Пусть мне очень плохо, зато я прав!»
Но у боли и страданий есть большой плюс: эго от них устает. Когда терпеть боль у нас нет уже никакой возможности, мы переключаемся из режима «я прав, потому что иначе на эту ситуацию не посмотришь!» в режим «все, больше не могу… наверно, надо попробовать посмотреть на все происходящее с какой-то иной точки зрения!»
Окиньте мысленным взглядом прошлую неделю и вспомните какое-нибудь расстроившее вас событие. Скажем, вас обхамили в автомобильной пробке, ваш парень обозвал вас толстухой, у вас сперли бумажник. А вспомнив, осознайте, что вас не столько обеспокоило само происшествие, сколько ваши собственные мысли по его поводу. «На моем месте любой бы расстроился», – скажете вы. И ошибетесь. Не любой, а всего лишь большинство людей.
На протяжении всей жизни нас приучают реагировать на окружающий мир и происходящие в нем события определенными мыслями. Именно эти мысли и делают нас несчастными… но нам вполне по силам эти мысли изменить.
Короче говоряИ с физической, и с душевной болью – одно и то же: болеть будет, покуда будешь продолжать действовать и думать по-прежнему!
Правда ли это?
Дело не в самой ситуации, а в том, что мы об этой ситуации думаем.
Очень многому можно научиться у людей, сумевших выбраться из пучины отчаяния.
Байрон Кэти занималась частным бизнесом и растила троих детей. На протяжении десяти лет она не могла выйти из депрессии и избавиться от мыслей о самоубийстве. Она настолько ненавидела саму себя, что иногда неделями не вылезала из постели, не мылась и не чистила зубы. У нее настолько упала самооценка, что она даже перестала спать на кровати, предпочитая наказывать себя и спать на полу.
Именно лежа на полу и наблюдая за ползущим по ноге тараканом, она ощутила что-то вроде пробуждения. (Не пытайтесь повторить это дома!) Она внезапно осознала, что причиной всей этой боли была вовсе не сама ситуация, но мысли о той ситуации, в которой она оказалась. И беда была даже не в том, что у нее были эти мысли, а в том, что она в них верила. Иными словами:
• Несчастными нас делает не окружающий мир.
• Несчастными нас делают даже не мысли об окружающем мире.
• Несчастными мы становимся, поверив своим мыслям об окружающем мире.
Вы воскликнете: «Кэти могла бы узнать об этом из учения Будды!» Это так, но иногда, чтобы понять важные вещи, нам необходимо сначала пройти через страдания. Эти страдания вдохновили Кэти (теперь она известна всем под этим именем) на написание четырех вопросов, которые мы можем задавать себе, когда нас что-то сильно беспокоит:
• Истинна ли эта мысль?
• Можно ли с абсолютной уверенностью сказать, что мысль истинна?
• Как я реагирую, когда верю в эту мысль?
• Кем я мог бы быть без этой мысли?
Эти вопросы легли в основу ее книг и тренингов. Они представляют собой весьма полезный инструментарий для исследования реальных причин своего беспокойства. Как же им пользоваться?
Пример № 1
Кэти рассказывает историю одной женщины… назовем ее Джейн. Муж ушел от Джейн к женщине, живущей в соседнем доме. Для Джейн эта ситуация превратилась в постоянный кошмар. Она каждый вечер наблюдала, как он возвращается с работы и оказывается в объятиях другой женщины. Она видела, как они, обнявшись, сидят на соседнем крылечке. Исполнившись злобы и ненависти, она совсем махнула рукой и на собственную жизнь, и на жизнь своих детей.
Джейн сказала себе: «Я хочу только одного – чтобы муж вернулся домой». Через несколько месяцев этой добровольной пытки она наткнулась на эти четыре вопроса и спросила себя:
• Уверена ли я, что это абсолютная правда?
• Действительно ли я хочу, чтобы ко мне вернулся муж?
Ее на секунду словно осенило, и она вдруг осознала: может быть, это неправда. Она поняла, что, возможно, больше не хочет продолжать жить со своим супругом. Кроме того, она еще обнаружила, что ее расстраивает вовсе не муж, а мысли о муже. Она немного трансформировала мысль «я хочу, чтобы он вернулся домой» и задалась вопросом: «А не хочу ли я сама вернуться к себе домой?» Другими словами: «А не сама ли я должна начать заботиться о себе?»
Джейн перестала дожидаться от своего мужа любых действий. Она начала следить за собой и ухаживать за детьми. И тут вся ее жизнь в корне изменилась. Она обнаружила, что на самом деле очень даже счастлива – ведь теперь заботу о ее муже взяла на себя соседка! Она даже начала чувствовать благодарность к соседке!
Конечно, вы сейчас можете сказать: «Если б мой муж ушел к соседке, для меня высшим счастьем было бы переломать ему ноги!» Но дело-то вот в чем: в споре с реальностью верх всегда берет реальность. Что случилось, то случилось, сколько ни копи в себе ненависти и сколько ни повторяй, что «этого не должно было произойти!»
Будьте готовы поставить свои мысли под сомнение и задаться вопросом: «Правда ли то, что я думаю, или я просто делаю предположения?» Придуманные Кэти вопросы помогают нам отделить факты от убеждений. Факты следует принять как данность, а убеждения поставить под вопрос:
• «От меня ушел муж» – это факт.
• «Без мужа я не смогу быть счастливой» – это убеждение.
Короче говоряФакты – это то, что есть.И первый шаг к счастью – принять то, что есть.
Пример № 2
Ваш сын попал в аварию. Он столкнулся с грузовиком – с его машины словно ножом срезало всю крышу. Он получил тяжелейшую травму мозга, впал в кому, и врачи даже не надеялись, что он дотянет до утра. В конечном счете ему удается выжить, но огромной ценой. У него парализована вся правая сторона тела, он частично потерял зрение, не может говорить, и у него отключен механизм краткосрочной памяти. Он не способен ни учиться, ни работать.
Откуда я взял этот пример?
Это история моего приемного сына Майкла… родного сына моей жены Джулии. Майкл врезался в тот грузовик в ноябре 1986 года. Как было бы легко верить: «Майкл никогда не будет счастлив, потому что никогда уже не сможет быть нормальным человеком. Мы больше не будем счастливы, потому что Майкл никогда уже не сможет быть таким, как прежде».
Но могли ли мы быть абсолютно уверены, что это правда?
• Множество абсолютно здоровых людей чувствуют себя несчастными.
• Многие люди с такими повреждениями мозга живут гораздо счастливее большинства остальных.
• Больше всего счастья и любви бывает в семьях, которым пришлось пройти через тяжелые испытания.
«Что случилось, то случилось, – сказала Джулия. – Будем жить одним днем». Наблюдая за Джулией все эти последние 20 лет, я понял и научился ценить силу материнской любви. Я до сих пор восхищаюсь ее отвагой и стойкостью. А позитивный настрой Майкла постоянно служит нам всем примером.
Мы нашли способ быть счастливыми. Но иногда это бывало очень нелегко.
Короче говоряКак только в следующий раз захочется сказать: «Я не могу быть счастливым, потому что…» – задайтесь вопросом: «А есть ли у меня абсолютная уверенность в том, что это правда?»
Можно ли решить жить счастливо?
Я вырос с уверенностью в том, что счастье напрямую зависит от того, что с тобой происходит по жизни. «Я буду счастлив, когда у меня будет поменьше проблем!» – вычислил я для себя. Но потом я постепенно начал замечать, что у самых счастливых людей проблем даже больше, чем у меня!
Может, вы тоже обращали на это внимание: людям, получающим от жизни максимум, пришлось пережить большие тяготы. Они теряли родных и близких, оставались без гроша, серьезно болели, их бросали и выгоняли с работы… мало того, скорее всего, у них и сегодня множество проблем! Но они счастливы, потому что в какой-то момент решили, что жить в счастье – это единственный способ жить вообще. Счастье не приходит «по случайности».
Двадцать пять лет назад у меня была соседка по имени Кэролайн. Более счастливого человека я, кажется, не встречал. Кэролайн по-настоящему ценила и любила людей… она получала удовольствие от общения с кем угодно, кем бы этот человек ни был и чем бы ни занимался.
– Тебе обязательно надо познакомиться с Россом, – говорила она мне. – Он просто чудесный! Он тебе ужасно понравится.
Или звала:
– Приходи ко мне, я тебя познакомлю с Шэрин… это одна из моих самых лучших подружек. Удивительный человечек.
Я шел знакомиться с официантом Россом, летчиком Плейстедом, садовником Джо или бывшим террористом Набилем, а потом думал: «Ну, приятные, конечно, люди… но ничего в них такого уж удивительного нет!» Я совершенно определенно не мог проникнуться ни к кому из них какой-то особой любовью.
А Кэролайн их просто любила… любила абсолютно искренне. И всегда была весела и жизнерадостна. Однажды, когда я встретился с ней, она только что похоронила мать, а муж сбежал от нее с женщиной постарше. Но и теперь она находила в жизни только хорошее.
Кэролайн ездила на маленьком белом «мини», и как-то по дороге домой машина загорелась. Восстановлению она не подлежала. В тот же вечер мы случайно столкнулись на улице, и она сказала мне с широченной улыбкой:
– Угадай, чего со мной сегодня приключилось… у меня машина сгорела!
Можно было подумать, что она только что выиграла в лотерее! Больше я терпеть уже не смог и спросил ее:
– Кэролайн, какого хрена ты все время такая счастливая?
Она рассмеялась и ответила:
– Сама так решила. Я просто устала печалиться!
Тогда я подумал, что она либо шутит, либо рехнулась. Мысль о том, что можно решить быть счастливым, казалась какой-то галиматьей. Мне-то ведь казалось, что счастье сродни гриппу, то есть иногда ты его подхватываешь, а иногда нет. Неужели можно быть счастливым по собственной воле?
Через месяц Кэролайн и впрямь выиграла в лотерее и получила приз – новенькую машину. Конечно, она была счастлива, но ничуть не счастливее, чем в тот день, когда сгорел ее «мини».
Действительно ли хотите быть счастливым?
Много кто может сказать: «Я по-настоящему хочу стать счастливым!» Но о чем думают все эти люди? О чем они говорят? На чем зациклены их мысли?
Когда по-настоящему хочешь быть счастливым, перестаешь жаловаться на артрит. Когда по-настоящему хочешь быть счастливой, перестаешь ненавидеть своего бойфренда. Может, бросишь его, может, нет, но в любом случае из головы мысленный список его недостатков выкинешь.
Если реально хотите счастья, оно у вас обязательно будет.
Мы подсели на нытье и жалобы, как на наркотики. «Ну, раз такое произошло, надо же об этом поговорить», – скажет Мэри. Нет, Мэри, не надо! Ты же не ешь все, что попадается под руку, а поэтому и говорить обо всем, что происходит, тоже совершенно необязательно.
Некоторые говорят о своем желании счастья, но это желание не горит в них нестерпимо ярким пламенем. Это скорее что-то типа: «Я хочу быть счастливым, но только чтобы не пришлось менять свой образ мышления». Такого «желания» мало. Серьезное желание приходит, только когда достаточно настрадаешься и решишь: «Все, больше не могу терпеть, хочу стать счастливым».
Если пришло время умирать, то оно пришло совсем не вовремя.
Может, вас это шокирует, но если у вас сейчас счастья нет, то вы его, наверное, пока что мало хотели.
Когда счастья хочется по-настоящему и очень-очень, то начинаешь:
• думать о том, от чего становится хорошо,
• говорить о том, от чего становится хорошо.
Вот вам простейшее упражнение: открывая с утра глаза, решите быть счастливым человеком… не навсегда, а только на сегодня. Скажите себе: «Сегодня я хочу быть счастливым». Идите в душ и повторите там: «Сегодня я хочу быть счастливым». Даже если начали орать соседи или какой-то идиот подрезал вас на шоссе, говорите себе: «Я хочу быть счастливым». Пусть все идет наперекосяк, пусть все складывается идеально, говорите себе: «Я хочу быть счастливым». И обязательно превратитесь в то, о чем думаете.
История ДжеффаКогда санитары из «Скорой» выносили меня из дома, один из них тихонько спросил Джиллиан: «Где бы ваш муж предпочел умереть?»Четыре месяца назад я был на волосок от смерти. Сегодня количество раковых маркеров у меня в крови, на пике болезни подскочившее до 22 000, упало до 170.Чудо? Ну, меня такое объяснение устраивает. На самом деле два врача (мой онколог и врач из реанимации) независимо друг от друга прозвали меня Лазарем. Вот какой тонкий был этот волосок.Все началось 2 августа 2007 года, когда я, устав жаловаться семейному врачу и подниматься по ночам, чтобы сбегать пописать, отправился к специалистам. Сканы получились нехорошие. Биопсия – еще хуже. У меня диагностировали рак мочевого пузыря, и в одно мгновение жизнь нашей семьи перевернулась с ног на голову. За годы до этого моя жена Джиллиан сама прошла через битву с раком груди. А теперь ей предстояло сообщить дурные вести нашей 22-летней дочери Мэдлин и 16-летнему сыну Сэму.С днем рождения!Итак, в мой пятьдесят седьмой день рождения, 13 августа, мне шесть часов делали операцию. Потом я узнал, что часть раковой опухоли удалили вместе с мочевым пузырем, но мне придется еще очень много лечиться, в частности, пройти курс химиотерапии.Несколько месяцев спустя я уже начинал подумывать, что победил болезнь, но тут рак снова настиг меня, на этот раз обложив снаружи мою прямую кишку. Еще один курс химиотерапии плюс тридцать три сеанса рентгенотерапии по пять раз в неделю. Затем случилась закупорка кишечника…В прошлом декабре мы, все вчетвером, прилетели в Лондон, где должно было начаться наше шестинедельное турне по Англии, Европе и США. Сразу же по прибытии я почувствовал себя так худо, что даже не смог ничего есть. У меня раздулся живот. Меня положили в вестминстерскую больницу Святого Фомы.Если пришло время умирать, то оно пришло совсем не вовремя.Именно на этот день, сразу после прилета, у меня была назначена встреча со старыми дружками с Флит-стрит, с людьми, с которыми мы еще в 1970-х работали в «Дейли экспресс». Но встречи не будет. Не будет и турне. Британские доктора сказали, что рак у меня уже неоперабелен и что мне лучше всего немедленно вернуться в Австралию и доживать на симптоматической терапии. Мне, сказали они, осталось жить всего несколько месяцев, если не недель.Счастливого Рождества!Дальше – хуже. По причине моего почти безнадежного состояния и по правилам, принятым в авиакомпаниях, я не мог совершить 24-часовой перелет домой без сопровождения квалифицированного медработника. Но до Рождества оставалось всего три дня. Где ж за это время найти человека, готового полететь со мной в Австралию?В Санта-Клаусов я перестал верить лет пятьдесят назад, но теперь я опять верю, что они существуют. Потому что мой был из плоти и крови. В первую очередь моя жена Джиллиан подумала позвонить домой нашему другу Берни, хирургу.Когда она до него дозвонилась, он уже стоял с бокалом в руке и начинал праздновать Рождество. Она спросила, нет ли среди его знакомых человека, способного срочно слетать в Англию и обратно, и он, не моргнув глазом, сказал:– Вылетаю ближайшим рейсом.Джиллиан была поражена его готовностью пожертвовать Рождеством в кругу семьи, чтобы привезти меня домой. Берни был в самолете уже через несколько часов. В Лондоне он пробыл всего шесть часов (за это время он быстренько отпраздновал Рождество с моим семейством, но поспать не успел ни минуты).Потом ему объяснили, в каком я состоянии, нагрузили медицинским оборудованием и проинструктировали, что делать, если что-то пойдет не так. По прибытии в Мельбурн меня прямо из аэропорта отправили на «Скорой» в Эпвортскую больницу.Несмотря на мрачные прогнозы английских врачей, меня не стали класть на симптоматическую терапию. Мой лечащий врач и слышать об этом не захотел.Все это случилось семь месяцев назад. Теперь я снова вешу 85 кг, то есть на 23 кг больше, чем тогда, когда, видя меня, истощенного и слабого, все считали, что мои дни сочтены. Мои врачи признали, что перспективы у меня безрадостные, но сдаваться не думали. Через сутки после моего возвращения мне сделали срочную операцию на кишечнике и назначили новый курс химиотерапии.Все хуже и хужеНо вскоре стало совсем лихо. В январе, через несколько дней после начала нового курса лечения, я проснулся, ощущая такую слабость, что даже сказал Джиллиан: «Мне кажется, я вот-вот умру». И был почти что прав. Если б не два санитара, оказавшиеся у моей постели через четыре минуты после звонка моего сына в «Скорую», и не блистательный профессионализм работников отделения «Скорой помощи» Эпвортской больницы, выжить мне почти наверняка не удалось бы.Санитары решили, что во время последнего сеанса химиотерапии мне занесли инфекцию, а поэтому мне нужно ввести антибиотики. И как можно скорее.У меня начала развиваться септицемия, без антибиотиков я бы погиб, и они это прекрасно понимали. Когда они выносили меня из дома, один из санитаров тихонько спросил у Джиллиан:– Где бы ваш муж предпочел умереть?– Дома, – ответила она.Однако вместо этого я в тот же самый вечер уже сидел на своей кровати в реанимационном отделении, ел сандвичи и запивал их кофе. Потом дела пошли еще лучше, потому что на следующий день меня обнадежил мой лечащий врач.– Если новая химиотерапия, которую вы сейчас проходите, чуть не убила вас, – сказал он, – значит, есть шанс, что она точно так же убивает и раковые клетки.Он был прав. Совсем скоро я обнаружил, что новый курс творит чудеса.Теперь у меня не только упало до минимума количество раковых маркеров, но я еще и опять хожу, как нормальный человек, в ногах снова заработали мускулы, вернулся аппетит и пропавшее на долгие месяцы страстное желание выпить бокальчик шардонне.Несколько месяцев назад Джиллиан добавила в мой рацион мороженое, стала насильно кормить меня шоколадками – словом, начала давать мне все, что помогает набрать вес. Но времена меняются, и на этой неделе она уже отчитала меня за то, что я слопал слишком много печенья. Я слушал ее и не знал, плакать мне или смеяться.Я прошел невообразимо трудный путь, иногда мне казалось, что надежды нет. Такая уж штука – этот рак. Но его можно победить. Я, конечно, не говорю, что справился с ним окончательно (мои врачи все время повторяют, что гарантировать полного излечения не могут), но благодаря стараниям чудесных медиков и поддержке моей семьи, которая то толкала меня по этому пути вперед, то тащила на себе, я еще здесь, в этом мире.
Назад: 1. Смирение
Дальше: 3. Мысли
