ГЛАВА 10
В ванной я пробыла почти полчаса, и вовсе не из-за того, что приводила себя в порядок, вытаскивая перья из волос. Я пыталась успокоиться. Злилась на мага за его поведение, злилась на себя за то, что так реагирую, и почему-то вспоминала ощущение его губ на своих и отчаянно краснела. И да, елки зеленые, снова злилась!
Я на миг прикрыла глаза, потерла виски, опять умылась холодной водой, но жар внутри не исчез. Да чтоб тебя!
В комнате по-прежнему находились Ромео и Фиона, поедающие вафли, горой высившиеся на огромном подносе, явно добытые заботливой Оганой. Саламандра нежилась в пламени камина и, казалось, дремала, но, едва я вошла, выпрыгнула из огня и превратилась в огненную девушку.
— А где…
— Ушел, — отозвались хором.
Не знаю, что я испытала в этот момент, узнав, что Ираса в комнате нет. Облегчение? Разочарование? Я так и не поняла, чем вызвано его поведение. То ли он обиделся, что не хочу идти с ним на бал, то ли ему просто все равно. Или за показным равнодушием и холодностью что-то прячется? М-да… что-то я совсем запуталась.
— Просил передать, что если тебя не будет на балу, то он…
Огана как-то красноречиво замолчала, а Фиона и Ромео отвели глаза.
— То что он? — сквозь зубы процедила я.
— Лично надерет ивовых прутьев и займется твоим воспитанием.
Гад! И правильно, наверное, говорят, что горбатого могила исправит. А принца — вообще ничего. Особенно если он упрямый, как одно небезызвестное животное. Мне отчаянно захотелось швырнуть что-нибудь в стену и разбить, но дымящийся кофейник, стоящий на столе, было жалко. Я резко выдохнула, села рядом с друзьями и откусила вафлю.
— Варь…
Голос у Фионы звучал как-то жалобно.
— Что?
— А что происходит-то?
Подруга поправила ярко-желтый бант в волосах, разгладила складки бежевого платья и внимательно посмотрела на меня.
— Ты почему на бал не пошла?
— Платья нет.
И желания. Но об этом подруге знать не стоило.
— И возвращать долг магу ты не хочешь, — завершил Ромео, хмурясь.
— И оскорбила его тем, что пошла к нечисти вместо…
— Огана! — воскликнула я, подумав, что даже если маг и обиделся, то это совсем не помешало его планам затащить меня на праздник.
Я, конечно, помнила про обещание станцевать для него и не отказывалась, но разве он приглашал меня на бал?
Я потрясла головой, потому что в мыслях царил хаос.
Саламандра вздохнула и покачала головой.
— Да объясните же, что к чему! — воскликнула Фиона.
Я обреченно вздохнула и принялась рассказывать.
— Клубок! Ну надо же! — Подруга, сверкая глазами, рассматривала сокровище, добытое у русалок, и не переставала восклицать на протяжении всего моего повествования.
— Ну ты даешь, Варь! Да мне за всю свою жизнь не было так весело, как сейчас! — восхитился Ромео, когда я дошла до того момента, где узнала, что Ирас — принц.
— И почему он остался у тебя? — спросила Фиона, мечтательно вздыхая.
— Это совсем не то, о чем вы все подумали, — вспылила я.
Друзья переглянулись.
— Увы, — вздохнула саламандра. — Ничегошеньки не было, кроме боя подушками. А жаль…
— Сводница! — воскликнула я.
Фиона и Ромео засмеялись.
— Ты лучше скажи, в чем пойдешь на бал, — спросила подруга, доедая последнюю вафлю.
— Я не пойду на бал.
— Опять! — Ромео закатил глаза и фыркнул.
— Я объяснила причину.
— А если добудем платье? — не унималась подруга.
— Где? У кого?
— У тех же швей попросим и…
— Когда это они были столь любезны? И у них что, лишнее бальное платье завалялось? — удивилась я. — Да и уверена, что сможем по размеру найти и подходящее именно для меня? Он ведь принц, Фиона. Я рядом с ним буду выглядеть замарашкой.
— Тебя это так волнует? — поразился Ромео, заставляя меня невольно понять, что я права в своих предположениях. — Никак от тебя такого не ожидал!
Я снова вздохнула. Много он понимает… С одной стороны, ну и что, что принц. Я всегда оставалась собой, не подстраиваясь под чье-то мнение. Но с другой… Как же хочется выглядеть так, чтобы все мастерицы от зависти лопнули! Поганое такое, но понятное для любой девушки желание. Впрочем, рядом с Ирасом всеобщее внимание мне обеспечено. Только нужно ли оно? Главное, чтобы боевой маг восхищался. Тьфу! Я опять не о том думаю. Что-то меня после купания у русалок заносит. Хоть снова иди и в ледяную водицу ныряй, чтобы остыть.
— Хорошо, допустим, на бал ты не пойдешь, — заметила Огана, вытаскивая из огня корзину с яблоками.
И где она еду берет? Наверняка с университетской кухни носит. Но я ей была благодарна за то, что мне не придется спускаться вниз и ловить завистливые взгляды. Разумеется, вся МыШКа в курсе моего грандиозного знакомства с его высочеством. Лучше уж отсидеться на чердаке. Знаю, я трушу, но могу же позволить себе хоть маленькую слабость?
— А что насчет танца, который ты ему должна? — Фиона надкусила краснобокое яблоко и уставилась на меня.
— Не знаю.
— Я могу подобрать мелодию, чтобы ты смогла участвовать в конкурсе танцев и…
— Ромка!
Друг, в глазах которого заплясали смешинки, подмигнул.
— Неужели нельзя просто станцевать для него здесь?
Я провела рукой перед собой.
— Можно, — вздохнула Фиона. — Но Варь… Представь, как здорово победить в таком конкурсе! Тебя ждет тур вальса с принцем!
— И деньги на второй сапог будут, — невозмутимо отозвалась я.
— Чего? — Фиона вытаращилась на меня, чуть не подавившись яблоком.
— Первое место — это еще и денежный приз, — устало заметила я. — Не отказалась бы от дополнительного заработка.
— Ты невозможна! А как же романтика? Он возьмет тебя за руку и закружит в вихре музыки!
— Скорее я отдавлю ему все ноги.
Кентавр как-то обреченно вздохнула и посмотрела на Ромео, словно надеялась, что он меня переубедит. Друг промолчал.
— И опять же возвращаемся к тому, с чего начали. В чем я буду танцевать?
— Ой, да костюм найти не проблема, Варь! — махнула рукой Фиона, и ее глаза загорелись предвкушением.
— Значит, бальное платье отыскать нереально, а костюм просто? — поразилась я.
— У Артура девушка увлекается асканийскими танцами. У нее куча нарядов, — улыбнулась она. — Брат попросит, Эль даст. Она так в него влюблена, что маленькая просьба для нее — раз плюнуть. Жаль, что бальное платье одолжить не сможет. У вас совсем разные фигуры. Не перешьешь.
— А костюм для танца можно изменить?
— Там ткань другая. Мастерицы делают. Она может менять размер, а некоторые ткани, если нужно, еще и цвет.
Хм… Как удобно-то!
— А асканийские наряды схожи с нашими восточными?
— Да. Помнишь, ты рассказывала?
Я поморщилась, те воспоминания были у меня как в тумане.
— У них там монеты пришиты по подолу. И разрезы делаются до середины бедра, чтобы удобнее было двигаться. Да и ткань… легкая, комфортная. Эль говорила, что она не липнет к ногам.
— И при всех этих достоинствах выдерживает тяжесть монет? — удивилась я.
— Ага. Ткань-то зачарована, говорю же. Ни одна танцовщица не станет шить из простой. К мастерицам обращаются.
Я повертела в руках яблоко. Похоже, придется идти на этот конкурс, хочу я того или нет. Обещание нужно выполнять. Но как же… боязно.
— Только асканийский костюм должен соответствовать правилам конкурса, — напомнил Ромео, и подруга как-то сникла.
Я невольно задумалась, потому что впервые слышала о том, что там есть какие-то критерии. Сдается, раз мастерица дуется, мой танец накрылся медным тазом.
— Нельзя надевать слишком откровенный наряд, а у асканийцев…
Ромео покраснел и как-то чересчур быстро откусил яблоко.
М-да… И что мне теперь делать? Одно дело танцевать перед всеми, а другое дело — перед одним Ирасом. Со стыда же сгорю. От откровенного наряда, движений и… его взгляда. Я представила, как он может среагировать, и сердце ухнуло вниз. То ли от страха, то ли от предвкушения, то ли от всего вместе. Ой мамочки! Попала ты, Варь.
Мы помолчали, доедая яблоки. Клубок, добытый у русалок, лежал на столе и переливался разноцветными нитками. Я снова пыталась успокоиться, но все больше думала об Ирасе. Опять ведь спас. Без него бы я от русалок не избавилась. И за это я тоже должна его отблагодарить.
— Добывай костюм, Фиона. Станцую на чердаке, — ответила я, поднимаясь.
Подруга снова чуть не подавилась яблоком. Видимо, не ожидала, что я решусь. Она вскочила, быстро попрощалась и исчезла.
— Я схожу за мандолиной, — сказал Ромео.
Я кивнула. Тренировка мне не помешает. Все же танцами на Земле я занималась любительски. Честно говоря, у меня не совсем получалось, но когда встал выбор — еще один кружок кройки и шитья или восточные танцы…
— Чувствуешь себя виноватой? — неожиданно спросила Огана, снова сворачиваясь клубком в пламени огня.
— Да, — честно созналась я и, чуть помедлив, уточнила: — Он правда просто спал рядом?
— Ну, как тебе сказать…
Я вздрогнула и кинулась к огню.
— Полночи он тебя лечил.
Я глупо заморгала, потрясла головой.
— Сходил за зельем, смазал все твои царапины и порезы, заставил выпить снадобье от простуды…
Ничего не помню! Да и образ боевого мага никак не вязался с тем, что сделал Ирас. Вот уж не ожидала от него такой заботы!
— Так что за это тоже можешь его поблагодарить.
Обязательно! Это так мило, что он стянул с меня одежду и смазывал царапины. Не с закрытыми же он глазами раны лечил! Гад! Однозначно. И бабник.
Саламандра зевнула, прикрыла глаза.
Ромео вернулся как раз в тот момент, когда я металась по комнате, не зная, что уже и думать. И попался не то чтобы под руку, но… Иногда полезно выпустить пар. Вот!
— А что ты хотела, Варь? — спросил он, терпеливо меня выслушав.
— Ром…
— У тебя какое-то неправильное представление складывается о боевых магах, — заметил рыжик, перебирая струны мандолины.
— А у тебя — идеалистическое, — возразила я.
— Они не убийцы, а защитники. Их учат уничтожать нечисть. Боевые маги сильны и смелы.
— И весьма коварны, — прервала я хвалебную оду.
— Думаешь, что среди мастериц нет плохих людей? Поверь, зло есть в каждом из нас. И мы сами выбираем свой путь.
— Ты стал философом, — вздохнула я. — А почему остальные маги не требуют платы?
— У них сила иная.
— Это как?
Я натянула на себя широкую юбку, чтобы удобнее было танцевать, посмотрелась в зеркало.
— Вот ты — мастерица.
— Будущая.
— Будущая, — согласился менестрель. — Ты когда шьешь — вкладываешь в это душу.
Ну я, когда шью, ругаюсь, будто портовый грузчик. По крайней мере, так сказала Огана, вынужденная время от времени наблюдать, как я колю пальцы иголкой, пытаясь одолеть очередную вышивку. Но разочаровывать друга, для которого магия — самый желанный на свете подарок, я не стала.
— Ты отдаешь часть своего внутреннего света. И едва подаришь кому-то творение, получишь часть сил.
— Э…
— Варь, человек же радуется твоей работе, значит, делится своими эмоциями, а они подпитывают твою магию.
— А у боевых магов как?
— Они вкладывают в заклинания жизненные силы, поэтому каждое заклинание сокращает им жизнь. Боевые маги вынуждены требовать плату, понимаешь?
— А целители?
— Так же, как и мастерицы, их магия схожа.
Я кивнула, задумчиво кусая губу.
— Давай лучше репетировать, а потом прогуляемся по городу, — предложил Ромео.
— Фиону возьмем?
— Она платье ищет. Да и братья ее пригласили посидеть в кондитерской. Так что давай не отлынивай.
Я вышла на середину комнаты, вспоминая движения. Закружилась под затейливую мелодию, но через полчаса почувствовала себя взмыленной лошадкой, пробежавшей марафонский забег. Но куда деваться-то?
Мы репетировали до обеда, потом поели и отправились в город, изменив планы. Вместо прогулки пошли на городскую площадь, чтобы заработать хотя бы немного денег. Ромео сознался, что у него тоже нет теплой одежды, а сбережения ушли на подарок Фионе — маленький кулон-капельку, с которым подруга теперь не расставалась.
День выдался солнечный, погожий, и повсюду гуляли красиво одетые люди. Парочки держались за руки, улыбались и целовались, останавливаясь рядом с местом, где Ромео играл, а я пела. Степенно прогуливающиеся вдоль лавочек дамы с детьми или мужьями тоже к нам подходили, слушали и оставляли монеты, поэтому по паре золотых мы заработали. Да и я отвлеклась от своих мыслей.
Через пару часов мы с Ромео перекусили в кондитерской пирожками с повидлом и направились в МыШКу. По пути рыжик постоянно оглядывался.
— Меня не покидает ощущение, что кто-то смотрит в спину, — сознался он.
— У меня тоже такое было. Утром, когда мы бегали вокруг школы.
— Странно, да? — уточнил он. — Но угрозы вроде бы не чувствуется.
На этом разговор прервался, потому что Ромео стал невменяем, увидев Фиону. Кажется, рыжик и правда влюблен. У него глаза так сияют, что мне хочется расплакаться. На меня никто и никогда так не смотрел! Подруга же краснеет, смущается. Повезло им встретить друг друга.
Мы втроем дошли до моей комнаты, где Фиона отдала костюм для танцев — светло-голубой, расшитый золотыми монетами, и мы распрощались. Ромео пообещал, что придет за полчаса до начала бала, чтобы помочь выполнить обещание, данное магу, а Фиона дождется его в своей комнате.
— И как это понимать? — В голосе Ираса, появившегося в моей комнате, звучали злые нотки.
Я вздрогнула и повернула голову в его сторону. Последний час перед балом я решила отдохнуть, поэтому валялась на пушистом ковре возле камина, читая книгу сказок, выпрошенную у Арнавия. Она оказалась настолько интересной, что я увлеклась и открывшийся портал не заметила.
— Ты испытываешь мое терпение?
Маг, одетый в темно-синий камзол, расшитый черными переливающимися нитями, был прекрасен, как Посейдон, и зол, как голодный кракен.
— Варвара! Почему ты до сих пор не готова?
— Э-э-э…
Я почесала нос, с трудом приходя в себя. Ирас быстро оказался рядом, рывком меня схватил и приподнял над полом так, что наши лица оказались напротив.
— Ну?
— Так я не иду на бал, — выдала я.
Меня отпустили.
— Огана!
— Да, ваше высочество.
— Ивовых прутьев, пожалуйста, — холодно приказал он, небрежным жестом откидывая мешавшую прядь волос.
Саламандра не ответила.
— Да как ты смеешь! — Я окончательно вышла из ступора и возмутилась.
Меня смерили взглядом, которому позавидовал бы палач. Ну все, мало кому-то не покажется! И плевать, что принц! Я схватила со стола книгу и швырнула в него. Маг уклонился и…
— А-а-а!
Я рванула в сторону, помчалась по комнате, сшибая все на своем пути, потому что злополучные ветки небезызвестного дерева упали как раз между нами, а у меня началась… паника! Он же принц! Ему все можно! А я…
— Варя!
Ирас попытался меня перехватить, но я как-то на автомате (нервы подвели, не иначе!) подставила подножку, и он упал, увлекая меня следом.
— Ненавижу! Гад!
Я отчаянно билась в его руках, пытаясь выпутаться. Ирас вздохнул, наклонился и поцеловал. Какое-то время я сопротивлялась, но вскоре сдалась. Он не был грубым, скорее… нежным? Откуда взялся этот новый Ирас, о котором я даже не подозревала? Разум отключился, и на поцелуй я ответила, жадно касаясь его губ.
Он остановился и, тяжело дыша, оттолкнул меня. Серьезно. Просто оттолкнул, как будто я — ненужная вещь. Поднялся, подошел к камину, поднял ветки и швырнул их в огонь. Я села и тут же вздрогнула. Седые пряди волос у Ираса смотрелись странно и жутко. На лбу пролегли морщины, под глазами — тени, а скулы заострились.
— Ирас…
Не ответил, лишь посмотрел на меня каким-то безумным взглядом.
— Ты почему седой?
Маг нахмурился.
— Хотел бы я знать, почему на тебя не действуют маскировочные чары, — сквозь зубы процедил он. — Но, видно, не судьба.
— Так почему?
И тут же вспомнила, в чем дело. Я же не отдала ему обещанную плату, вот и…
— А я для тебя танец приготовила, а ты сразу…
Я всхлипнула и поднялась.
— Танец?
Голос Ираса звучал хрипло и удивленно.
— Мне не нужна твоя благодарность. Сыт ей уже по горло, — резко ответил он, потирая скулу, в которую я случайно ударила локтем, когда подставляла подножку. — Уже устал целителям объяснять, откуда прихожу с синяками.
Я вздохнула:
— Сядь.
Боевой маг с подозрением посмотрел на меня.
— Пожалуйста, — попросила я, закатывая глаза. — Я хочу тебе подарить этот танец, и никуда ты не денешься.
Ирас фыркнул, но злиться явно перестал.
— Настолько гложет чувство долга?
— Нет, — ухмыльнулась я. — Тебе просто не идет седина. Не твой цвет, ты уж не обижайся.
Он выругался и сел в кресло, видимо решив не спорить.
Раздался стук в дверь.
— Входи, Ромео! А я — переодеваться, — сказала Ирасу, не сводящему с меня глаз.
В ванной я снова представила, как окажусь перед магом полураздетой, и запаниковала. Плеснула холодной воды на щеки, но разве можно сразу же стать невозмутимой после его поцелуя? И как я танцевать буду? Руки и те дрожат, а ноги не слушаются.
На миг прикрыла глаза. Надо собраться. Если позволю себе сейчас расслабиться, то все — танца не получится. Просто не смогу. Вдохнула и открыла дверь. На этом решительность снова почти растаяла, но отступать было поздно, потому что Ирас меня уже увидел. Оглядел с ног до головы так, что я почувствовала себя раздетой, и с трудом заставила не закрываться руками, а он нервно сглотнул, но взгляда не отвел. Горящий камин и зажженные свечи создавали в комнате полумрак, и я порадовалась тому, что он не разглядит, как краснеют мои щеки.
Как же страшно-то! С разбойниками мне однозначно было справиться проще!
Ромео коснулся струн, слегка подмигивая и стараясь меня подбодрить. И я… улыбнулась и сделала первое движение. Какие же тяжелые монеты на костюме! Надо было половину снять! И ноги тонут в пушистом ковре, цепляясь и прилипая к пальцам! Я чуть не упала и, чтобы сгладить неловкость, снова улыбнулась, при этом старательно избегая смотреть на Ираса, а то коленки и так подгибаются, а руки дрожат.
Жарко. Мне кажется, что я в одно мгновение становлюсь мокрой и липкой, но струны звенят, а танец длится, и конца ему не видно. И, как назло, поясницу начинает ломить от усталости! Эх, мало меня Чернавий на тренировках гонял! Дыхание вот тоже сбилось, а ноги в который раз чуть не заплелись. Принцу, наверное, безумно весело наблюдать за моими жалкими попытками его отблагодарить.
Я встретилась с Ирасом взглядом, и сердце ухнуло куда-то вниз. Мне показалось, что весь мир где-то там, далеко, и уж точно не здесь. А на этом маленьком пространстве, сузившемся до его сверкающих темных глаз, безумно напоминающих жемчуг, остались лишь он и я. И сейчас я для него — единственная, неповторимая, центр его вселенной. Так, наверное, рождается у танцовщиц второе дыхание… А у меня появились крылья.
И все, что так тревожило и смущало, перестало иметь значение. Ушли страхи, сомнения, неуверенность. Ирасу нравится! У меня получается! От этого осознания захотелось рассмеяться, но я снова улыбнулась. На этот раз искренне, светло и радостно. И продолжила свой танец. Я кружилась, ощущая себя мотыльком, тая от его сверкающих взглядов, растворялась в звоне монет.
Момент, когда музыка смолкла, я уловила, но как Ирас оказался рядом — нет. Мне показалось, и секунды не прошло, а он уже стоит в шаге от меня и жадно касается ладонями моей талии. А я вся такая мокрая, со сбившимся дыханием, уставшая и плохо соображающая. Хороша! Что тут скажешь!
Он наклонился, запустил руку в мои волосы, притянул к себе и страстно поцеловал. Так, как мог только он! Не давая возможности сбежать и хоть в чем-то усомниться.
Очнулась я, когда услышала его хриплый стон, а потом шепот моего имени в перерывах между изучением моих щек и носа губами.
Откуда-то раздалось покашливание. Я повернулась и увидела красного как рак Ромео, не знающего, куда деться. С одной стороны, ему наверняка хочется сбежать, с другой — оставлять меня наедине с боевым магом опасно. Еще ведь пара мгновений и понятно, чем бы это закончилось. А я как-то морально не готова. Да и можно ли назвать то, что между нами происходит, отношениями? Или любовью? Даже доверия нет.
— Ирас, — просипела я, чувствуя, что по телу бежит волна жара.
Маг остановился. Прямо сразу. И боюсь даже представить, чего ему это стоило. Замер, всмотрелся в мое лицо. Вздохнул. И неожиданно теплая улыбка озарила его лицо.
— Спасибо, чудо, — прошептал он, галантно склоняясь и целуя мою руку. — Это было восхитительно.
— Мм…
Больше ничего умного я сказать ему не смогла. Не отошла еще.
Ирас выпрямился, я робко улыбнулась в ответ, радуясь, что все признаки его старения — седина и морщины — исчезли. И он по-прежнему красив и…
— А теперь на бал.
Нет, все же он невменяем! Хотя кто сказал, что красота каким-то образом связана с его нежеланием услышать мое «нет»?
Я убрала свою ладонь из его руки.
— Варвара!
Я попятилась. Он взмахнул рукой. На стол опустилась огромная коробка.
— Подходящее платье, нижнее белье, туфли, — спокойно проинформировал Ирас.
Я обернулась к Ромео, который отчаянно краснел и не вмешивался в наш разговор. Он виновато опустил голову. И зачем только сказал магу про то, что мне не в чем пойти? Меньше всего хотелось выглядеть перед Ирасом нищенкой, просящей милостыню. А может, тот его пытал, поэтому друг выдал все секреты? Ух! Предатель! Да и чем я буду за это платье рассчитываться?
Я потрясла головой. Что-то я совсем подозрительной и недоверчивой становлюсь.
— Нет, — ответила я коротко на все вопрошающие взгляды принца.
— Что не так?
— С чего ты взял, что соглашусь?
— А ты должна отказаться? Извечная тьма!
Да, маг решительно меня не понимал.
— А может, ты его у своей любовницы стащил?
И зачем только ляпнула? Его глаза потемнели, руки сжались в кулаки.
— Твоя фантазия поразительна, — невозмутимо отозвался Ирас. — Переодевайся.
Помотала головой, обнимая себя за плечи.
— Почему нет?
И голос такой вкрадчивый, обманчиво спокойный.
— Не хочу быть снова тебе должна.
— Как же с тобой сложно-то! Да ни одна из моих женщин не отказывалась от подарков!
Я подошла к нему, смерила взглядом и дала пощечину.
— Я. Не одна. Из твоих. Женщин, — припечатала, чувствуя, как в голосе слышится шипение.
Он молчал и долго смотрел на меня. Не знаю, о чем думал. Я же видела только его алевшую щеку. И страха не чувствовала. Только какую-то бессильную злость.
— Прости.
Что? Ирас извиняется? Я не ослышалась? Признаться, я ожидала чего угодно, но не этих слов. Мужчины никогда не признают своей вины. Даже мой отец, любящий маму, когда виноват, не извиняется. Впрочем, они и нечасто ссорятся.
— Я подожду внизу. Если передумаешь — приходи, — сказал он, открывая дверь.
Послышался странный звук, ойканье, и в проходе появилась раскрасневшаяся Фиона, потирающая красное ухо. Кажется, подруга не выдержала и решила подслушать. Ох уж это нездоровое женское любопытство!
— Прошу. — Ирас галантно пропустил девушку, неловко склонившуюся в поклоне, и исчез.
Ромео подошел, закрыл дверь и расхохотался.
— Варь, ну ты даешь! У меня пару раз чуть сердце от страха не выскочило! А как ты его…
Он улыбнулся, запуская руку в рыжую шевелюру.
Я хмуро посмотрела на него.
— Сердишься? — тихо спросила подруга, отвлекая от вовсю развеселившегося Ромео.
Фиона переминалась с ноги на ногу и робко посматривала на меня из-под полуопущенных ресниц.
— Нет, — вздохнула я. — Могла бы просто сказать, что тебе интересно. Я была бы не против твоего присутствия.
Она облегченно вздохнула.
— Открываем? — любопытный кентавр пальцем указала на коробку.
Я застонала. Похоже, от бала мне не отвертеться.
