Глава 18
В ПЛЕНУ У СУМАСШЕДШЕЙ
Очнулась я от головной боли и не сразу вспомнила, что со мной случилось. После того как события начали медленно всплывать в проясняющемся сознании, я с трудом поверила в то, что это реальность, а не бредовый сон. Я сидела на стуле со связанными за спиной затекшими руками. Поднять голову от груди и разлепить веки было невероятно сложно. А когда мне все же это удалось, оказалось, что вокруг — кромешная темнота, к которой глаза так толком и не привыкли. Лишь где-то вдалеке виднелся тусклый сероватый свет. Возможно, сейчас была ночь, а за углом находилось окно, в которое светила луна. Если так, то, выходит, я провела достаточно много времени без сознания. Неудивительно, что сейчас мне так плохо.
Первой мыслью было позвать на помощь, но потом я поняла: никто ко мне не придет. Разве что Като. Но я надеялась, она про меня забыла — это было бы наилучшем вариантом… а про худший я старалась не думать. Неясно, зачем я понадобилась этой сумасшедшей.
Находилась я, судя по всему, в каком-то заброшенном доме (не исключено, что, в том самом, перед которым затормозила повозка Като и рядом с которым бывшая подруга ударила меня по голове). Здесь было холодно, как бывает летней ночью в старом помещении с каменными стенами, пахло плесенью, а где-то вдалеке едва слышно капала вода. Я осторожно дернулась, но руки были стянуты на совесть, как и ноги, которые похитительница примотала к ножкам стула. Что она собралась со мной сделать и зачем ей это нужно?
Я, честно сказать, подозревала Като в последнюю очередь. Не потому, что безгранично ей верила. Нет. Скорее, просто думала, будто подобное ей не по силам. Я всегда считала ее слабой, не способной на какой-либо серьезный поступок. Не важно, хороший или плохой. Но тем не менее ее мотивы были ясны. Като всегда завидовала. Причем всем. А мне она завидовала особенно сильно. И чувство это было нерациональным.
Она завидовала блондинкам, так как у нее самой были рыжие волосы. Завидовала худышкам, отличницам и в то же время оторвам вроде Рокси. Она всегда хотела то, что принадлежало другим, и то, чем не обладала она сама. Даже если эти качества совместить было невозможно. А вот на собственные преимущества внимания не обращала и не пыталась их развивать. Она завидовала мне, хотя, например, мои родители были не настолько богаты, чтобы удовлетворить любой мой каприз. Она завидовала Рокси, которая рано вышла замуж за моего жениха, хоть брак брюнетки трещал по швам с первых дней, и это было видно невооруженным глазом. Зависть сжигала Като изнутри. Видимо, поэтому она и решилась на подлость. Но… если она уже добилась желаемого, то зачем ей я? К чему это похищение? Она забрала то, что хотела, еще три года назад. Неужели и сейчас нашла, чему позавидовать? Хотя… я ведь играла роль успешной девушки, возможно, слишком талантливо, и это подвигло бывшую подругу на очередную подлость. И не факт, что в этот раз у меня получится отделаться так просто, как в прошлый. Ведь везения у меня не осталось.
Слабый огонек магического светильника я разглядела минут через пятнадцать. Като шла, чем-то громыхая на пути, все как обычно. Она шипела от злости и ругалась, а я испуганно сжалась на стуле. Было страшно. Неизвестно, что может в гневе натворить эта сумасшедшая. А то, что у нее с головой не все в порядке, я поняла, когда очнулась привязанная к стулу. Не будет нормальный человек похищать свою одногруппницу и прятать в заброшенном доме. Да и воровать чужое везение нормальный человек тоже не станет.
— А-а-а, очнулась, — безразлично протянула Като, чем немного меня успокоила. Видимо, злости я у нее не вызывала, и то хорошо.
Бывшая подруга свалила в угол комнаты несколько свечей, какую-то белую помятую тряпку, толстую книгу, металлическую чашу и, что заставило меня дернуться, длинный изогнутый ритуальный нож.
— Като… — хрипло позвала я. — Что ты собралась делать?
В горле пересохло, язык едва ворочался, и поэтому голос звучал особенно жалко и едва слышно.
— Устранять несправедливость, — охотно пояснила бывшая подруга, уселась прямо на пол, скрестив ноги, и начала разбираться в притащенных вещах. Она распахнула на середине толстую книгу и стала перекладывать свой инвентарь из одной кучки в другую, словно сверяясь со списком.
— Какую несправедливость? — уточнила я, пытаясь вызвать ее на откровенный разговор, но, видимо, Като была слишком сосредоточена на своем занятии.
Она не реагировала на меня, и повернулась ко мне, только удостоверившись, что на полу разложено все необходимое.
Ее глаза в пламени свечи выглядели совсем безумными. Я не узнавала ее и не понимала, как раньше не заметила, что с ней творится неладное.
— Понимаешь, Мирочка, — вкрадчиво начала она. — Тебе всегда везло, а мне — нет. Если ты выучила один билет к экзамену, то тебе попадался именно он. А я если не выучила хотя бы один, то получала непременно его. И так — с первого курса. Изо дня в день. Чуешь, какая гигантская пропасть между нами?
— Но… — От обиды у меня перехватило дыхание, и на глазах выступили слезы. — Като, ты же знаешь, я всегда учила все! При чем тут везение? Мне не мог попасться на экзамене единственный выученный билет, я знала их все до одного!
— Ну а кто в этом виноват? — Она пожала плечами. — Это твой выбор. Я бы не учила, но ты же мисс совершенство во всем! Ты всегда была невероятно везучей. Лучший парень, внимание однокурсников, перспективы. А я?
— А что ты? Ты тоже могла бы всего достичь, если бы была чуть-чуть активнее и целеустремленнее! — подала голос я, хотя и понимала, что не в том положении, чтобы провоцировать Като. Но удержаться было сложно.
— Не говори так! — зарычала она и, подскочив, кинулась ко мне. — Ты ничего не знаешь! Мне всегда не везло! Всегда! И именно проклятое невезение виновато во всем!
— И ты хотела, чтобы я почувствовала на себе, каково это? — Смешок вышел горьким. Меня душила обида. Вот за что она со мной так? Я же никогда не делала ей ничего плохого. Наоборот, помогала в меру сил. — Так ведь, Като? Зачем?
— Не пытайся выставить меня стервой! — Бывшая подруга надула губки, видимо почувствовав мое настроение. — Я не желала тебе зла, я просто хотела сделать хорошо себе. Понимаешь, я тогда не стала отнимать у тебя жизнь. Просто забрала себе твою везучесть. Согласись, жить тебе стало чуть сложнее, а мне, наоборот, проще. Но видишь ли, Мира, везучесть действовала криво. Не так, как нужно мне. А как только ты показалась на горизонте, я поняла почему. Ты все равно слишком сильно притягивала собственное везение, оно пыталось от меня уйти к тебе. Я ведь не маг и не смогла тогда сделать все правильно. Поэтому сейчас подготовилась основательнее и решила исправить. Пока есть такой шанс. Не хочу вновь становиться невезучей неудачницей.
— Все исправить и сделать правильно? — дрожащим голосом поинтересовалась я, чувствуя, что решимость Като не сулит мне ничего хорошего.
— Да. — Она кивнула. — В этот раз я все сделаю правильно. Тогда я пожалела тебя, оставила жизнь, но сейчас… Нет, я не желаю тебе зла, Мира. — Като замахала руками, увидев, что мои глаза испуганно расширились. — Но пока ты жива… У меня не будет все так, как я хочу. Ты мне очень мешаешь. Прости.
Она умоляюще посмотрела на меня, так, словно просила одолжить на вечеринку мою любимую сумочку, а не собиралась отнять у меня жизнь. Даже губки бантиком сложила. Не понимаю, мне что, следовало улыбнуться и ответить: «Конечно, убивай меня! Ведь это такая мелочь!»
— Ты серьезно думаешь, будто моя смерть что-то изменит? — удивилась я, слова Като были настолько нелогичны, что у меня даже страх прошел. Остались недоумение и обида.
— Конечно. — Като серьезно кивнула. — Когда ты умрешь, то не сможешь забрать свое везение, и оно уже не станет работать на тебя. Оно станет моим. Личным. И в этом случае можно будет налаживать собственную жизнь и покорять новые горизонты.
— Като! — Вразумить сумасшедшую было невероятно сложно, но я была обязана попытаться. — Я три года рвала колготки перед важными встречами, падала в лужи, и моя карьера уже точно никогда не сложится так, как я планировала. Я только сейчас смогла приткнуться хоть где-то и получить…
— Лучшего мужчину в округе? — зло выдохнула она и хищно прищурилась, словно мужчину я отняла у нее. — Я же говорю, Мира, твоя везучесть даже сейчас тебя не покидает, в ущерб мне! А знаешь, какой мелочный и убогий у меня жених? Он богат и, может, даже хорош собой, но какое же он ничтожество! Эгоистичный, избалованный властью мерзавец. Не чета твоему ректору! И работа… Ты сидишь и перекладываешь бумажки, милуешься с начальником, а я пашу круглосуточно, и начальник у меня — тот еще упырь! Разве это справедливо?
Я не ответила ничего, потому что мой начальник тоже был тем еще «упырем». А самое главное, я совершенно не была уверена в том, что принадлежал он мне. Все это было красивой игрой на публику. К сожалению, Като восприняла игру слишком близко к сердцу. Она начала злиться. Движения стали суетливыми, резкими, а голос срывался на крик.
— Като! — Я попыталась воззвать к остаткам ее рассудка, но достучаться было, по-моему, нереально. — Ты ведь понимаешь, что не права? Если убьешь меня, никуда не денется начальник-идиот, и твой парень не изменится в одно мгновение. Да и мой ректор в тебя не влюбится! Есть везенье или нет его, в конечном счете все зависит от тебя самой!
— Может быть, так, а может, и нет.
Като подошла ближе и взяла нож, я дернулась, сглотнула, но она улыбнулась ласково и произнесла:
— Не дергайся, Мира, я сейчас тебя убивать не буду. Нужно соблюсти все формальности. У тебя есть еще немного времени в запасе. И ты можешь… — Она пожала плечами. — Ну, даже не знаю… например, помолиться.
— Ка-а-акие формальности?
Страх вернулся. Как бы ни была нелогична Като, убийство она, похоже, спланировала хорошо и четко.
— Алтарь, свечи… чаша, — послушно перечислила Като. Он наклонилась над инвентарем и любовно погладила книгу. — Должно быть все по правилам, как в книге. Ты медленно истечешь кровью, а когда умрешь, в моей жизни все наладится.
Она говорила неторопливо и ласково, уверенно, словно повторяла эти ужасные слова раз за разом на протяжении длительного времени. Неожиданно я осознала, что Като действительно готовилась и мечтала о сегодняшнем дне долго. И вот это по-настоящему пугало. Я понимала: уговорить ее отказаться от страшной мечты не выйдет, но была обязана пробовать раз за разом.
— А если нет? — истерично крикнула я. — А если ты ошибаешься и все и дальше будет не так, как ты хочешь? Может быть, дело не во мне, а в тебе? Может, ты слишком ленива, чтобы получить хорошую работу, и не разбираешься в людях, поэтому и следующий твой парень будет красивым негодяем? Ты же все пять лет, пока училась, тащилась по Алексу, а он надменный и безразличный! Я-то в этом не виновата! — Меня понесло, терять все равно было нечего. — Неужели ты думаешь, что с моей смертью получишь не только везение, но и благоразумие! Думаю, ничего не выйдет, только винить больше будет некого. Ты станешь винить себя или и дальше пойдешь убивать тех, кто покажется тебе более успешным? Вот Рокси, например!
Като на мою гневную тираду ответила удивительно спокойно:
— Рокси несчастлива, а ты счастлива. Поэтому Рокси живет. Она завистливая дрянь. Не хочу быть как она.
— Проблема в том, что ты никогда не станешь такой, как я, никогда! — Меня душили слезы, и сдерживать их с каждым мигом получалось все сложнее. Я не хотела умирать. — Мы разные, Като, и вовсе не обязательно, что я лучше. Просто другая. Не такая, как ты!
— Замолчи!
Мои слова разозлили Като. Она, выпучив глаза, шагнула вперед и наотмашь залепила мне пощечину. Перстень с массивным камнем мазнул по губам, и я вскрикнула.
— Ой, прости! — Кажется, Като слега смутилась и даже чуть отступила от меня, спрятав нож за спину. — Просто ты слишком много говоришь. Я понимаю, Мира, тебе хочется жить и ты пытаешь придумать что-то, что спасет твою шкуру, но это бесполезно. Правда. Я уже все решила. Я долго изучала этот вопрос и поехала на встречу выпускников только для того, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки. Как только я увидела тебя в дорогом платье, сияющую, в обнимку с успешным мужчиной, я поняла, почему у меня все не наладилось после того, как я забрала твою везучесь.
— Ты делала вид, будто рада встрече со мной и планировала мое убийство?
— Конечно. — Она как ни в чем не бывало кивнула и даже слегка улыбнулась. — Я просто ждала, когда представится удобный случай. Но твой ректор не оставлял тебя одну ни на минуту. Когда он с утра вышел и сел в повозку, я сначала испугалась, что ты уедешь вместе с ним, а когда ты так и не появилась на улице, обрадовалась и поняла: вот мой шанс. Осталось чуть-чуть. Мира, не переживай, — «утешила» меня Като. — Я постараюсь сделать не больно. Я долго тренировалась на свиньях.
— На свиньях? — поразилась я и проводила Като взглядом.
В ее слова про «не больно» верилось не особо. Бывшая подруга деловито расставила на полу свечи, а в центр пентаграммы постелила мятую белую простынку — видимо, именно на нее она планировала положить меня. Первой мыслью было начать орать, но потом я вспомнила, куда она меня завезла, и поняла: бесполезно. Даже если вдруг кто-то и услышит, на помощь точно не придет. Я могла надеяться только на то, что шушель с Васиком вернутся в академию, и тогда ректор, если их увидит, начнет волноваться. Это было настолько маловероятно, что я сама себе не верила. Может быть, это сработало бы раньше, в те времена, когда Като еще не забрала себе мою удачу, но не сейчас. Слишком много всего против меня. Вряд ли шушель покажется сразу же. Совершенно не обязательно Арион фон Расс мгновенно сложит два и два и кинется меня спасать. А если и кинется, то как поймет, где меня искать? Пока найдет, Като уже выпустит из меня всю кровь.
Нужно было что-то предпринимать. Только вот Като была выше меня, крупнее и еще сумасшедшая, но я настроилась драться до конца. Когда бывшая подруга срезала путы с рук и ног, предварительно предупредив, чтобы я не дергалась и не пыталась сбежать, я кивнула, делая вид, будто соглашаюсь, и тут же со всего размаху ударила головой ей в переносицу. Перед глазами рассыпались звезды, голова загудела, а Като опасно взмахнула рукой с зажатым в ней ножом и отклонилась назад, пытаясь удержать равновесие. У нее из носа брызнула кровь, а я, пока противница не очухалась, со всей возможной прытью кинулась бежать. Но ноги затекли, стали ватными и подкашивались. Буквально через секунду в них словно впились сотни маленьких иголочек, и я завопила от боли. Бежать не получалось, только ковылять со всхлипами, надеясь успеть дотащиться до улицы.
Като очнулась быстро и с рычанием кинулась за мной. У нее ноги не бунтовали и слушались. Поэтому догнала она меня очень быстро, я даже до коридора добраться не успела. Бывшая подруга уронила меня на пол, налетев со спины, оседлала сверху и вцепилась в волосы.
— Просила же, Мира! — обиженно крикнула она и больно дернула меня за волосы, заставляя задрать голову. Я неестественно изогнулась в спине, а она поднесла к моей шее кривой нож. — Вот зачем ты пытаешься сбежать? Я же все равно догоню! Придется делать неправильно и некрасиво. Зачем? Ты снова хочешь все мне испортить? Умрешь ты в любом случае, только я не достигну желаемого. А ведь ты, Мира, хорошая девочка? Ты не будешь намеренно мне вредить?
— Намеренно вредишь мне ты! — Я зарыдала, болели колени, которые я разодрала, когда падала. Шею свело, а затылок словно горел. Казалось, будто Като хочет снять с меня скальп. А еще с каждым мигом у меня оставалось все меньше и меньше надежды на спасение.
— Мы уже обсуждали этот вопрос! — Като бесцеремонно, упираясь коленом мне в поясницу, встала и потянула меня за волосы, заставляя подняться на четвереньки. Кинжал она от моей шеи так и не убрала. — Давай вставай! Не надейся, сбежать не получится. У тебя нет выбора. Точнее… ты можешь умереть красиво и с пользой или сдохнуть тут, как свинья. Тебе не жить. Все понятно?
Я решительно не хотела умирать ни первым способом, ни вторым, но почему-то поверила Като. Если сейчас ее не послушаюсь, то она зарежет меня прямо здесь, а если пойду, то проживу еще хотя бы недолго, пусть несколько минут, за которые, может быть, в голову придет какая-нибудь светлая идея. Да и вдруг шушель не такой неразумный и пакостный, как о нем пишут в справочниках. Он же подарил мне бант, сделанный из чулка Като! Эта мысль только сейчас пришла мне в голову. А ведь демоненок, похоже, догадался обо всем раньше. Из всех моих однокурсников от его шалостей сильнее всего пострадала именно Като. Я не верила, что это случайность. Остальных ведь он не трогал. Только некоторым перепало, потому что попали под горячую руку или, точнее, лапу. А вот Като достался полный набор шушелевой «любви» — и чулок украл, и банку меда на волосы опрокинул, и нападал постоянно. Еще пострадал Крис, но тот сам виноват. Как я поняла, шушель питал странную слабость к белым трусам с красным рисунком. Вдруг твареныш все же сумеет донести до ректора или лича то, что я в опасности? Только вот поймут ли они странные намеки зловредного существа? Да и будет ли сам шушель эти намеки оставлять? Я сейчас была ни в чем не уверена, кроме одного — если мне хоть кто-нибудь не придет на помощь, конец моей истории будет донельзя печальный и глупый.
Несмотря на всю нереальность, мысль о том, что кто-то может меня выручить, окрылила, и я почти не дергалась, пока Като укладывала меня на простынку и закрепляла мои ноги и руки. Я только крутилась, пытаясь сбросить путы. Старалась сделать вид, будто случайно, чтобы не разозлить Като, но усложнить ей работу. Мне нужно было потянуть время. Будет обидно умереть за несколько минут до прихода помощи. Хотя… Като ошибалась. Везение ко мне так и не вернулось, только амулет немного сдерживал невезучесть. Кстати, он еще был при мне. Я очень надеялась, что его действие не прекратится в самый неподходящий момент.
