Отель находился недалеко от набережной. Манхеттен отсюда был прекрасно виден, несмотря на застройку. И серая осенняя вода моря, и статуя Свободы вдалеке. В наступающих сумерках все такое обычное, такое знакомое.

Высокий брюнет средних лет, в шляпе, клетчатом костюме и с плащом, переброшенным через руку, неожиданно сменил направление к гостинице. Удивив этим стоящего за стойкой рецепции портье. Сквозь большие французские, почти до самого пола, окна и стеклянную дверь он видел, как сначала человека привез к отелю желтый кэб-такси и как тот, внезапно передумав, свернул к морю.

Одетый в черный костюм пожилой портье отеля отложил книгу записей клиентов, когда увидел, что человек передумал заходить. Но когда он снова взглянул в окно, то увидел, как тип стоит у воды и смотрит куда-то вдаль. На серые волны и неспешно работающий порт на той стороне залива.

«Чудак какой-то», – решил портье и выкинул из головы упущенного клиента.

Однако через двадцать минут клиент вернулся, переступил порог гостиницы и подошел к стойке рецепции. Звонок тренькнул, и портье услужливо поднял взгляд.

– Чем могу служить, сэр?

– Я хочу снять номер на одного. Есть свободные?

– Да, сэр. Есть стандартные на втором, третьем, и даже один люкс на верхнем этаже свободен.

– Я возьму люкс.

Портье сменил тон голоса. И с улыбкой, ставшей еще более приветливой, раскрыл приготовленную книгу записей клиентов, поднял чернильное перо:

– Ваше имя, сэр?

– Макс Лайт, частный детектив.

– Отличное имя!

Максим положил плащ на стойку и вытащил визитку из своего бумажника.

– Вот. Перепишите.

Портье взял визитку и вдруг поднял глаза в очках в толстой устаревшей черепаховой оправе, которую Макс в своей прошлой жизни не застал.

– Простите, мистер Лайт. Но здесь написано: Питер Пенов, неотложная магическая помощь при сверхъестественных проблемах.

Макс смутился и торопливо выхватил визитку из рук портье.

– Извините! Это моя вторая визитка. Спутал. Вот другая!

Максим протянул новую визитку, и портье записал имя, ухмыляясь про себя. Шарлатан, решил он. И не удержавшись, отдавая ключи, спросил:

– Простите, сэр, могу я вас о кое о чем спросить?

Максим улыбнулся.

– Да?

– Вы верите в магию?

– Конечно.

– Вы цирковой иллюзионист?

Максим слегка обиделся. Он внезапно прищурил глаза и спросил строго:

– Разве я похож на циркового фокусника?

Приклеенная улыбка портье, немолодого уже типа, не ушла, но слова были полны скепсиса:

– Нет, сэр. Я ничего такого не имел в виду. Вы реальный маг? Ведь на улице 1935 год! Наука все уже разоблачила. Простите, конечно, сэр, просто не могу поверить. Я скептик по жизни, знаете ли.

– Да, я реальный маг, – подтвердил Максим, с нетерпением забирая ключи от номера и плащ со стойки.

– А можете показать волшебство? Какой-нибудь трюк? – не отставал настырный портье.

Максим остановился. Критически осмотрел все еще улыбающегося портье и спросил:

– Вы владелец этого отеля?

– Да, как вы догадались?

– По вашей наглости, – ответил просто Максим. – Служащий не посмел бы донимать клиента, не рискуя быть уволенным.

Улыбка портье пропала, он сразу стал серьезным. Умные люди и умные ответы всегда вызывают у ехидных людей приступ серьезности и уважения.

– Простите, сэр. Это больше не повторится.

Максим махнул рукой.

– Не стоит. Я сегодня в хорошем настроении. Так и быть. Расскажу вам про магию.

Портье склонил голову набок в ожидании.

– Магии в нашем мире нет, – начал Максим, – но в других мирах она вполне себе живет. Если попасть туда, то волшебство – реальная штука. Но не в нашем, к сожалению, – закончил Максим короткое объяснение слегка мечтательным тоном.

– Простите, сэр, тогда как вы…

– Как я могу быть магом? Очень просто. Меня поцеловала фея. Отсюда случился небольшой эффект. Я принес ее с собой. Капельку магии в наш скучный мир без волшебства. Как и некоторые другие делали когда-то. В давнем прошлом.

Портье снова ухмыльнулся. Все-таки сумасшедший шарлатан. На дворе седьмое октября тысяча девятьсот тридцать пятого года. Какая к черту в Нью-Йорке может быть магия? Сухой закон, да. Но магия?

– Хорошо, сэр. Занятное объяснение. Может, я вам и поверю.

Хотя на слух это прозвучало как: «Да я вам никогда в жизни не поверю, сэр!»

Улыбка портье вновь стала скептичной и заносчивой. Новоявленный маг-клиент начал подниматься по лестнице, насвистывая странную мелодию, никогда не слышанную портье, приличного меломана и знатока музыки, которым он себя считал. Его улыбка провожала Макса до середины лестницы, потом он вернулся к своим делам, наклонился, чтобы захлопнуть книгу записей посетителей, и застыл так.

Как столб! Кусок льда!

Он помнил, что с утра был одет в черное.

Но сейчас его костюм был белее снега!

Он не мог перепутать. У него никогда!

Никогда, черт побери, не было белых костюмов!

Он не выступает в кабаре!

Он – почтенный владелец вполне приличной гостиницы, а не шоумен. Удивленный и вконец растерянный портье успел поднять взгляд и встретиться с ответным взглядом почти поднявшегося по винтовой лестнице чудаковатого клиента. Клиент успел улыбнуться, за секунды перед тем как его голова оказалась выше уровня этажа. Портье мог поклясться, что глаза клиента в этот миг стали лиловыми. Словно искры лилового и синего по краям огня. Странная грусть и тоска были в них, несмотря на обезоруживающую улыбку…

«Ты забросила меня не совсем точно туда, откуда я попал в мир Ридии, Шани», – думал Макс, поднимаясь в свой номер, уйдя глубоко в мысли, машинально покачивая на пальце кольцо с ключами.

«Да, Шани. Но это не имеет никакого значения. Я бы не обиделся на тебя, отправь ты меня тогда во дворце Лангвара хоть к динозаврам. Это же не твоя вина! ЗУТАН нельзя контролировать. Но, похоже, тебе все же нравилось это время. И этот стиль. Время серых ночей, шляп, плащей с пиджаками и ретро-автомобилями. Раз ты ухитрилась все же выбрать перед концом. Пойти против своей природы и полюбить человека. Я ничем не заслужил это чувство с твоей стороны. Неудачный из меня Питер Пен получился. Прости, лиловая фея…»