Глава 6
Гуров ехал домой. День был напряженный, сыщику хотелось поскорее очутиться в своей теплой квартире. Но этому мешала декабрьская ранневечерняя тьма, мокрый снег и особенно невыносимые в это время автомобильные пробки. Вырвавшись за пределы Садового кольца и уже предвкушая скорый поворот к родному дому, полковник неторопливо двигался по одной из боковых улиц. Пробки здесь уже не было. Сзади Гурову посигналил джип — пропусти. Полковник пожал плечами — соседняя полоса была свободна. Джип обогнал Гурова и неожиданно замигал правым поворотником, подрезая машину полковника.
«Что за чертовщина?» — подумал Гуров, стал притормаживать и одновременно потянулся за пистолетом. В заднее окно он увидел еще один джип, шедший прямо за ним и тоже мигавший фарами. Передний притормозил, из него выскочил мужчина в пальто и сделал жест рукой в сторону гуровской машины. Тормознул и второй джип.
Мужчина, показывая руки — мол, ничего в них нет, можно не опасаться, — подошел к машине Гурова. Полковник осторожно нажал на кнопку бокового стекла.
— Лев Иванович, добрый вечер, — вежливо сказал мужчина. — Извините за беспокойство. С вами срочно хочет переговорить Валерий Андреевич Галактионов.
Гуров нахмурился.
— Он в задней машине. Пройдите, пожалуйста, туда. — Мужчина показал рукой в сторону остановившегося джипа.
— Поговорить хочет он, а не я. Поэтому пусть выходит и садится в мою машину, — возразил Гуров.
Помощник подмосковного мэра нерешительно потоптался, потом кивнул и пошел к машине шефа. Гуров наблюдал за тем, как он склонился к боковому окошку джипа. Разговор был недолгим. Дверь открылась, из нее солидно, как и подобает чиновнику высокого уровня, вылез мужчина, одетый в дорогое черное пальто.
Он с видимым неудовольствием прошел к машине полковника и, открыв дверь, неторопливо втиснулся на пассажирское сиденье.
— Лев Иванович! — покровительственным тоном начал он. — Неужели вы подумали, что я вас буду убивать прямо в своем автомобиле?
— Это было бы крайне непредусмотрительно с вашей стороны, — чуть усмехнулся Гуров. — А ваше настойчивое приглашение напоминает принуждение горы идти к Магомету, а не наоборот.
— Но ведь вы, так или иначе, хотели поговорить со мной, — сказал Галактионов. — Я просто решил ускорить процесс.
— С чего вы это взяли? — задал чисто риторический вопрос Гуров, понимая, что Галактионов, по сути, прав.
— Лев Иванович! — снова покровительственно заговорил мэр. — Давайте не будем тратить время на всякие пустяки. Вы занимаетесь делом об отравлении некоего журналиста Никонова, который живет в городе, где я имею честь быть мэром.
— Откуда вы знаете, что он был отравлен? — решил уточнить полковник.
— Лев Иванович! Я же должен по долгу своей службы знать, что происходит в моем городе. Или в данном случае — то, что происходит с жителями моего города, пускай и за его пределами. Естественно, я узнал, что Никонов был убит и что убит он был именно таким способом. Вы думаете, что у меня нет связей в ваших структурах? Тогда как бы я узнал про вас?
— Так что же вы хотели мне сказать? — спросил в свою очередь Гуров.
— Вкратце одну очень важную вещь — я непричастен к смерти этого журналиста.
Гуров усмехнулся, на этот раз более открыто.
— Вы бы сказали то же самое, даже если на самом деле все обстояло бы совершенно иначе, — скептически произнес полковник.
— Я просто не хочу, чтобы вы тратили свое время на отработку ложных версий.
— Ну, если уж наш разговор состоялся и вы в курсе дел, то, может быть, скажете, какая версия правильная?
Галактионов покачал головой и широко улыбнулся:
— Нет, я не знаю правильной версии. И, честно говоря, это уже ваша работа — найти и отработать эту версию. А у меня достаточно своих проблем без этого журналиста.
— Разрешите я все-таки задам вам несколько вопросов…
— Тем более что вы задали бы их мне в любом случае, разве что несколько позже, — закончил мысль Галактионов.
— Итак, есть журналист со своей маленькой конторой, который живет в Москвореченске и активно обвиняет вас в коррупции…
— Это все ерунда! — яростно парировал мэр. — Во-первых, он никого не обвинял. А писал критические, порой на грани фола, статьи. Что якобы у нас везде бардак, что ничего не развивается… Ну, знаете ли, у нас вся страна не развивается, а не только один Москвореченск. Хотя могу сказать, что у нас многое сделано в последние пять лет, пока я здесь мэром. Новую поликлинику открыли, — Валерий Андреевич начал загибать пальцы, — раз! Компьютеризацию школ провели — два! Спортивные кружки открыли, криминал поприжали — три! А у него одно на уме — воровство…
— И тем не менее никоновские статьи выходили.
— Выходили — а куда деваться?! Им же надо как-то деньги зарабатывать, рейтинг повышать. А как это сделать легче всего? Наехать на начальство. Начальством всегда все недовольны, от этого никуда не уйдешь. Вот вы довольны своим начальством? Генералом Орловым, министром внутренних дел?
— В целом — да, — пожал плечами полковник.
— Да бросьте! — отмахнулся Галактионов. — Естественно, вы недовольны. А ваши подчиненные недовольны вами. Но это ладно! Пойдем теперь дальше…
— А вы вообще были знакомы с Никоновым? — спросил Гуров.
— А как же! — ответил Галактионов. — Город у нас маленький, средств массовой информации не так уж и много. Две газеты — одна наша официальная, другая — независимая и плюс интернет-портал критиков системы во главе с Никоновым. Естественно, как какое городское событие — они все тут как тут, приходят и освещают. Пресс-конференции, заседания мэрии — они все там присутствуют. С Олегом мы несколько раз разговаривали, он вопросы задавал, как правило, с подковырочкой. Но это нормальная совершенно жизнь. Я же не какой-нибудь диктатор!
— А он критиковал вас просто потому, что хотел популярности? Или, может быть, кто-то платил ему?
Галактионов повернулся и посмотрел на Гурова в упор:
— Вы знаете, там, наверное, серединка на половинку. Разумеется, он хотел популярности и рассчитывал, что в Москве обратят на него внимание, куда-то там пригласят — может, блог вести или в газету какую федеральную. Он ведь приходил когда-то устраиваться в нашу официальную газету, но по каким-то причинам не сработался с главным редактором и быстро ушел. А потом я узнал, что он организовал свою контору. Что же касается второй части вопроса… — Валерий Андреевич на секунду задумался. — Я пробовал узнавать, кто их содержит. Но, честно говоря, никакой мощной поддержки не обнаружил. Словом, никакие мои политические соперники-противники здесь не замешаны. Да и живут они… — Галактионов как-то презрительно поморщился. — Честно говоря, не очень. Коллектив маленький, зарплатки так себе… В общем, живут и живут, мне особо не мешают.
— А ваше назначение в Московскую областную администрацию? Оно что, всех устраивает?
Галактионов неопределенно покачал головой:
— Может, и не всех, и что? Да не было у Никонова ничего против меня, не было!
— А мы его статью так и не нашли, — прищурил глаза Гуров.
— Ну, сейчас же есть технические средства, камеры везде понатыканы… Проверьте, посмотрите, кто, может, украл эти материалы, засветился. Меня, может, там увидите. И вот только когда увидите, — мэр сделал паузу, — тогда вызовете в свой кабинет, и я уже буду говорить, почему я в такое-то время в таком-то месте был. А пока что это все так, разговор ни о чем… И, кстати, Лев Иванович, если вы будете продолжать копать именно в этом направлении, слова «ни о чем» можно будет применить ко всему вашему расследованию. Ну что, у вас есть еще ко мне вопросы? — Мэр нетерпеливо посмотрел на часы. Беседа явно начинала его тяготить.
— Есть, — разочаровал его Гуров. — Валерий Андреевич, вы вообще часто бываете в Москве?
Галактионов явно не ожидал такого вопроса.
— Ну, периодически бываю, — кивнул он.
— И Никонов периодически бывал. Но не так часто, как вы. И вот смотрите что получается: вы в Москве — и он в Москве. И в Москве же он умирает. Совпадение интересное, правда?
— Намекаете, что я его убил, воспользовавшись тем, что он в столице? Лев Иванович, вы же опытный сыщик! — попенял Гурову Галактионов. — А эта версия — ну просто детсадовского уровня. Она абсурдна, разве вы сами не видите?
— А вы поясните ее абсурдность, — сказал Гуров. — В чем вы ее видите?
— Ну, смотрите — там была бутылка вина, если не ошибаюсь… — Галактионов посмотрел на Гурова, и тот кивнул. — Как вы это себе представляете? Я еду в Москву, встречаюсь там с Никоновым, дарю ему эту бутылку вина непонятно с какого перепугу и удаляюсь в надежде на то, что журналист тут же ее откроет и будет пить? И еще ладно, если бы он распил ее с какой-нибудь дамочкой — еще один труп. А если бы он прихватил ее на какую-нибудь вечеринку, а там, возможно, и не стал бы пить, а предпочел что-нибудь покрепче… Выпили бы другие. Куча невинных жертв, а результат не достигнут! Глупость какая-то, согласитесь! Да вы и сами это понимаете.
Разумеется, Гуров понимал. Понимал он также и то, что если бы Галактионов захотел убрать Никонова, то не стал бы делать этого сам. И яд в бутылке — действительно не самый лучший способ. Хотя, может, на это и было рассчитано?
Галактионов будто угадал направление мыслей полковника и заговорил снисходительно:
— Да и вообще, все эти отравления, яд в бокале — кстати, так могла бы называться какая-нибудь дешевая детективная повесть, — все это как-то очень по-женски. Вы не искали женщин в окружении Никонова? Так поищите! Там, скорее всего, собака-то и порылась…
— А вам известно о каких-нибудь женщинах из окружения Никонова? — спросил Гуров, которому пока что, кроме несчастной Кати Сороковановой, ни о ком известно не было. Если, конечно, не брать в расчет двух девочек-сотрудниц, о которых говорил Крячко.
— Конечно, нет, — не задумываясь ответил Галактионов. — Это чужая личная жизнь. Поройтесь в ней вы. Это я вам по-дружески советую, потому что, Лев Иванович, если уж на то пошло, отношусь я к вам хорошо и даже одобрительно. Вы отличный профессионал с богатым опытом, а такие люди, безусловно, очень важны для МВД. Более того, они важны для России, — высокопарно подчеркнул он. — И мне очень приятно осознавать, что они есть.
— А откуда такая осведомленность обо мне? — спросил полковник, чуть усмехнувшись.
— Ле-ев Иванович! — с легким укором протянул Галактионов. — Вы же навели обо мне справки. Разумеется, я сделал то же самое в отношении вас. И, признаться, не остался разочарованным. Так что за наше Министерство внутренних дел я спокоен! — заключил он, протягивая Гурову руку и собираясь выйти из машины.
Гуров не стал его удерживать. Разговор был окончен. Галактионов сказал то, что хотел сказать, и сверх этого ничего. Гуров наблюдал в зеркало заднего вида, как массивная фигура мэра исчезла в салоне джипа. Полковник не стал дожидаться, пока внедорожник тронется с места, завел двигатель и поехал домой. Спустя двадцать минут он был в своей квартире, а еще через полчаса спал, утомленный событиями дня.
* * *
Очередной декабрьский день начался для Крячко как обычно. История с зубом благополучно закончилась и уже перешла в разряд исторических событий. Полковник в хорошем настроении собирался в главк.
Приняв душ, Крячко сидел на кухне и обстоятельно завтракал. Одновременно в институт собирался сын, возился с конспектами и учебниками, упаковывая их в рюкзак. Жена, проводив дочь в школу, досматривала сны. Словом, утро было спокойное и не предвещало никаких неожиданностей. Сигналом для беспокойства стал телефонный звонок с незнакомого Крячко номера. После некоторого раздумья Стас нажал кнопку:
— Алло.
В ответ он услышал неуверенный, дрожащий голос молодой девушки.
— Здравствуйте, у меня для вас есть очень важная информация. Дело в том, что статья, которую вы ищете, находится у Антона Дубнева из редакции «Москварека. ру» Она у него, это совершенно точно.
Крячко уже приготовился задать уточняющие вопросы, но связь прервалась — в телефоне послышались короткие гудки. Сыщик пожал плечами и тут же перезвонил по определившемуся номеру. В ответ механический голос сообщил: «Абонент недоступен, попробуйте перезвонить позже». Крячко снова пожал плечами и, дожевав бутерброд, позвонил Гурову.
— Лева, я, похоже, вместо главка еду в Москвореченск.
— Это почему? Орлов ждет нас через час с докладом, — напомнил Гуров.
— Подождет. Мне тут позвонили и сказали, что статью Никонова вроде как украли, и сказали, где ее искать.
— Кто сказал?
— Звонок был анонимным, — хмыкнул Крячко, — а потом отключили связь. Кстати, пробей-ка этот номерок. Как раз успеешь сообщить мне результаты, пока я буду в дороге.
Крячко продиктовал Гурову номер и нажал «отбой». Потом, пожелав удачной учебы сыну, вышел из дома и сел в машину. Он понимал, что для каждой поездки в Москвореченск личного водителя ему предоставлять не будут, а добираться туда поездом Станислав не хотел. Пришлось заводить свой автомобиль. По дороге ему позвонил Гуров и сообщил, что номер зарегистрирован на Белову Клавдию Ивановну, проживающую в Москвореченске. Крячко повторил данные, поблагодарил Льва и выключил телефон.
В офисе интернет-портала он был полтора часа спустя. В этот раз весь маленький коллектив был в сборе — за центральным компьютером сидел мрачно-напыщенный Антон Дубнев, коротко стриженная брюнетка Наташа занимала свое место у окна, справа от Антона расположилась маленькая и какая-то невзрачная девушка — видимо, та самая Оля, которой не было в прошлый раз.
Перед тем как предстать перед коллективом редакции, Крячко заехал в местный отдел полиции и взял себе в подмогу капитана-оперативника в форме. Эта деталь не укрылась от взора Дубнева, в его глазах читалась тревога. Впрочем, возможно, Крячко это показалось. В свойственной ему манере Стас решил сразу же взять быка за рога.
— Так, Антон, давай мне никоновскую статью! — без обиняков потребовал он.
— Какую статью? — Брови Дубнева взметнулись над очками.
— Ту статью, которую мы искали, да так и не нашли.
— Так она… Скорее всего, была украдена тем, кто убил Олега, — бесстрашно глядя в глаза Крячко, произнес Дубнев. — Мэром Галактионовым либо его помощником.
— Слушай, Антон, давай не будем комедию ломать, — гнул свою линию Крячко. — Давай статью, где она у тебя — здесь или дома?
Дубнев ничего не ответил, и Крячко обернулся к капитану:
— В общем, я пока его рабочее место обыщу.
— Пожалуйста! — гордо заявил Дубнев, делая широкий жест рукой. — Обыскивайте!
— А ты препроводи его в машину, — распорядился Крячко, обращаясь к капитану. — Сейчас проедем к нему домой, там тоже обыск сделаем.
— А на это вы не имеете права! — воскликнул Дубнев, отходя от стола. — Моя квартира — это моя частная собственность! В нее никто не может входить без моего разрешения!
— Давай, давай, капитан! — подбодрил полицейского Крячко. Тот уже двинулся к журналисту, готовый силой повести его на выход.
Дубнев отпрянул от капитана и еще раз твердо заявил:
— Вы не имеете права!
— Ты еще спасибо скажи, что я фээсбэшников не привел, — продолжил Крячко. — Они бы тебе с удовольствием впаяли двести восемьдесят вторую статью — за экстремизм. За все эти твои «Союзы меча и орала», собравшиеся уничтожить классовое неравенство. Короче, давай, иди в машину, я скоро подойду.
Крячко уже понял, что материалы находятся у Дубнева дома. Тот практически не защищал свое рабочее место, зато за квартиру стоял грудью.
Капитан сделал шаг в направлении Антона.
— Ладно, — пошел на попятную Дубнев и со вздохом, обращаясь к обеим девушкам, произнес: — Я вынужден подчиниться, а вы, Наташа, Оля, в случае чего будете свидетелями.
Наташа и Оля как по команде кивнули. Они с испугом наблюдали за происходящим. Дубнев с побитым видом набросил куртку, выругался по поводу отсутствия в карманах сигарет и, гордо распрямив плечи, пошел на выход. Впереди него шел капитан, так и не произнесший за это время ни одного слова.
— Подождите меня на улице, — бросил Крячко в спину уходящим.
Он остался в кабинете с девушками. Как только дверь закрылась, сыщик хлопнул в ладоши и быстро заговорил:
— Так, девушки, давайте без всяких там запирательств… Кто из вас звонил мне по поводу Антона?
Наташа и Оля молчали, уставившись в пол.
— Слушайте, барышни! Кроме вас, больше некому мне звонить. Ну, давайте, говорите… Неужели мы сейчас поедем беспокоить бедную Клавдию Ивановну Белову? Старушка наверняка какая-нибудь… Бабушка или тетя твоя? — Крячко посмотрел на Наташу. — Ну не ехать же к Клавдии Ивановне!
— Это я звонила, — чуть слышно пискнула Оля. — Клавдия Ивановна — моя бабушка.
— Так, вот и славно, — выдохнул Крячко, повернувшись к Оле. — А откуда знаешь, что статья у Антона?
— Я не совсем точно знаю… — смущенно ответила Оля. — Я просто видела, что Антон брал недавно ключ у Олега от его квартиры из куртки. Случайно увидела.
— Когда это было?
— За три дня до того… В общем, до его смерти. — Голос Оли чуть дрожал.
— Вообще Олег не очень хотел писать эту статью, — заговорила Наташа.
— Вот как? — удивился Крячко.
— Да, он говорил, что материала мало, и вообще… — согласилась Оля. — А Антон настаивал, говорил, что это наш шанс. И стал подозревать Олега в том, что ему заплатили.
— А ему заплатили? — быстро спросил Крячко.
— Да кто тут заплатит?! — махнула рукой Наташа. — Вы что, думаете, эта статья прямо такая бомба, что ли?
— Я пока ничего не думаю, я выясняю, — отрезал полковник. — Так, значит, у Олега с Антоном был конфликт?
— Был, — закивала Оля. — Вообще в последние полгода Антон стал каким-то неадекватным. Постоянно ссылается на каких-то своих знакомых, на фээсбэшника, армейского майора, говорит, что они всех, когда надо, приведут к порядку и что Галактионов еще поедет комаров кормить на Таймыр. Галактионов и все ему подобные. Еще мы в октябре день рождения Олега отмечали — он подвыпил и стал говорить, что Америку надо выжечь дотла. Чтобы вообще не было такой страны. Потом еще говорил, что Ближний Восток тоже надо весь прочистить. И что якобы «мы» это сделаем.
— Вместе с фээсбэшником? — уточнил Крячко.
— Не знаю. Может, с фээсбэшником, а может, и с директором фабрики.
— А это еще кто такой?
— Аракчеев, возглавляет фабрику по производству полиэтиленовых пакетов. Неприятный такой толстый тип, наглый. Приезжает на черном джипе, заходит, ни с кем не здоровается. Как будто он такой крутой, а все остальные — так…
— Ноль без палочки, — поддакнула Наташа.
— А однажды пришел, попытался лапать меня… Фу! — Оля покраснела и отвернулась.
— Он тоже в этой организации, которая Америку жечь будет? — ухмыльнулся Крячко.
— Не знаю, они с Антоном тут о чем-то вполголоса разговаривали. Он один раз нам деньги дал, чтобы мы про него статью хорошую написали, — мол, настоящий русский предприниматель, грамотный, работает во благо страны и все такое, — поведала в свою очередь Наташа.
— Этот Аракчеев еще говорил, это я сама слышала — мол, Олега надо отодвинуть от проекта, он слишком трусоват, и надо по-другому все организовать. Галактионов все равно уйдет на повышение, мол, и черт с ним, попытаться здесь в Москвореченске своего человека на мэра пропихнуть и потом уже из бюджета развиваться. А пока, мол, и он может помочь. Но много дать он все равно не может — все-таки фабрика его так себе, среднее предприятие, денег не так много, а сейчас еще и кризис…
— Да, да, это Аракчеев говорил.
— А фээсбэшник и вояка тоже сюда приходили? — спросил Крячко. — Майор, я имею в виду…
— Нет, — закивали девушки. — Эти никогда не приходили. Только Аракчеев. Его Олег не очень жаловал. Но деньги тогда взял.
— Ладно, Наташа и Оля, спасибо за помощь, — подытожил Крячко, глядя на часы. — Только зачем звонили с номера бабушки-то, только запутали все.
— Мы не хотели, чтобы вы на нас вышли. Мало ли что… — опустила глаза Оля.
Крячко покачал головой. Он не стал говорить собеседницам, что вычислить их не составляет для него никакого труда. Крячко попрощался и пошел к машине, в которой уже сидели невозмутимый капитан и нахохлившийся Дубнев. Крячко махнул рукой капитану и сел в свою машину. Процессия покатила по улице.
Дубнев жил в стандартной пятиэтажной хрущевке, каких в Москвореченске было много — можно сказать, что именно эти дома и определяли облик города.
Пока они поднимались на этаж, Дубнев хранил гордое молчание. Крячко тоже помалкивал, лишь ехидно посмеивался про себя. Он не сомневался, что обнаружит украденную статью в квартире Дубнева — собственно, тот сам уже это признал. Станиславу было лень организовывать обыск по всем правилам, он втайне рассчитывал, что Дубнев сам покажет ему статью.
— Прошу! — произнес Дубнев, широко распахивая перед Крячко дверь квартиры.
Они прошли внутрь и оказались в очень тесном помещении. Узенькая прихожая, в которой Крячко едва мог развернуться, одна-единственная комнатка…
«Впрочем, это и к лучшему, — мысленно отметил Крячко. — Возни меньше».
Он, не разувшись, прошел в комнату и быстро окинул ее профессиональным взглядом. Мебель старенькая, ее немного — шкаф, софа, покрытая шерстяным покрывалом, стол у окна, на нем компьютер. Крячко сразу же сделал шаг к столу. И не ошибся.
Выдвинув верхний ящик, он сразу же увидел стопку листов с текстом. Судя по тому, как вспыхнул Дубнев, это было то, что нужно. Крячко взял листы в руки и стал просматривать. Фамилия «Галактионов» мелькала в тексте через строчку. По всей видимости, это и была статья, которую готовил Никонов.
Внимание Крячко привлек абзац на последнем листе. Там говорилось, что мэр Москвореченска является агентом ФБР, специально разваливающим экономику Российской Федерации, и что к подобным людям нужно применять высшую меру наказания.
«Что за бред?» — подумал Крячко, засовывая листы обратно в прозрачный файл.
Полковник включил компьютер. Тут уже Дубнев не выдержал и шагнул к столу.
— Не трогайте компьютер, вы его сломаете, — угрюмо произнес он. — Техника старенькая, периодически глючит. Давайте я сам покажу вам этот файл.
— Давай, давай, — не стал возражать Крячко, уступая место журналисту.
Дубнев повозил мышью по коврику и открыл нужный файл.
— Вот он, можете скопировать, — обреченно произнес он и добавил: — И все равно, это частное имущество! Оно принадлежит частному лицу!
— Угу, — хмыкнул Крячко. — Стыренное у другого частного лица!
Стас скопировал файл на флешку и, довольно потирая руки, обратился к Дубневу:
— Ну что, теперь поговорим?
— О чем? — удивился тот. — Вы уже все знаете!
— Ну, кое-что знаю, — подтвердил Крячко. — Только кража материалов — это еще не все. Это вообще пустяки по сравнению с убийством, детские игрушки.
— К убийству я непричастен! — тут же заявил Дубнев.
— А вот я думаю, наоборот!
— На каком основании?
— Ну, смотри — ты поссорился со своим напарником, — усаживаясь на диван, начал Крячко. — Ты, я вижу, в целом-то человек миролюбивый, интеллигентный, вон в очках ходишь…
— Это еще ни о чем не говорит! — запальчиво возразил Антон.
— Вот-вот, — продолжил Крячко. — Ты хочешь казаться сильным, значимым, поэтому и говорил мне постоянно про каких-то офицеров из ФСБ и армии — мол, вот я какой, за мной такая сила, такие люди! Тем не менее человек ты интеллигентный, я бы даже предположил, довольно мягкий и податливый. Но мстительный и с комплексами… И метод убийства — яд в бокале — как раз твоя стихия. Это не какой-нибудь гопник или бандос, который выбрал бы арматуру или огнестрел. А вот так, да еще чтобы на женщин подумали. Да, Антош?..
— Это полная ерунда! — заявил Дубнев. — Не убивал я Олега, несмотря на то, что мы не находили в последнее время общего языка.
— Девочки вон говорят, что тебя на работе в тот день не было… — заметил Крячко.
— Девочки… — презрительно повторил Дубнев. — Девочкам этим вообще лучше заниматься своими делами и не совать нос куда не надо! Это клевета, потому что в тот самый день я на работе был. Может быть, не полный рабочий день.
— Ну, правильно — тебе нужно было время, чтобы проникнуть в квартиру Никонова, порыться там, найти статью и потом дописать туда вот этот бред. — Крячко ткнул в лицо Дубневу последние абзацы статьи, принадлежащие, в этом Стас был уверен, перу Антона.
— Это все ваши домыслы, — упирался Дубнев. — Это еще нужно доказать.
— Докажем, не беспокойся, — заверил его Крячко. — Пошли!
— Куда? — нахмурился Антон.
— Пойдем, пойдем, — поманил его Станислав. — Не заставляй меня надевать на тебя наручники!
Они вместе спустились по лестнице и прошли к машине, где их дожидался местный капитан.
— Закрой его до выяснения, — бросил ему Крячко.
— А основание? — коротко спросил тот.
— Основание — проникновение в чужое жилище, кража материалов, — недолго думая, ответил полковник.
Дубнев уже открыл рот, чтобы возразить, потом почему-то махнул рукой и замолчал. В этот момент он полностью покорился судьбе.
— Ну садись, — усмехнулся капитан, принимая задержанного.
Дубнев с явной неохотой сел в полицейскую машину. Фыркнув мотором, она тронулась с места. Крячко сел в свою и поехал обратно в Москву.
«Бензина-то сколько потратил, — недовольно подумал он. — А кто возместит? Нет, нужно обязательно требовать премию!»
* * *
Когда полковник Гуров утром приехал в главк, Крячко на месте не было. Лев не удивился, он знал, что напарник в Москвореченске, ищет неожиданно всплывшую статью убитого Никонова.
«Ну наконец-то! — с надеждой подумал Гуров. — Может быть, она что-то прояснит».
Честно говоря, он мало верил в то, что именно эта пресловутая статья явилась причиной гибели журналиста. Вчерашние беседы с Шелестовым и Галактионовым и последующий их анализ, который полковник провел перед тем как заснуть, убедили его в этом. Действительно, если бы Галактионов хотел предупредить появление подобной статьи, то, наверное, нашел бы другой способ устранения журналиста. Тем более что его дело наверняка продолжили бы коллеги. Особенно такие фанатичные, как Антон Дубнев. Так что убивать Никонова действительно не имело смысла.
— И все-таки его кто-то убил, — вслух произнес полковник, постукивая пальцами по столу.
«Ищите женщину, ищите женщину», — крутилась в его голове фраза, брошенная вчера Галактионовым.
Но женщина не находилась. Была только несчастная Катя Сорокованова, о которой, кстати, Гуров пока ничего не знал, поскольку Крячко до сих пор не рассказал ему о своем визите в психиатрическую больницу.
Зазвонил служебный телефон, Гуров снял трубку.
— Лева, на доклад, — коротко бросил Орлов.
— Так Крячко нет, — сообщил Гуров. — А без него доклад теряет смысл. Нужны сведения от него.
— Так, а где он? — вскричал Орлов. — Опять зуб лечит?
— Не кипятись, Петр! На сей раз у Крячко действительно уважительная причина. Он в Москвореченске.
— Он там прописаться решил, что ли? — ворчливо спросил Орлов. — Понравилось?
— Ну это вряд ли. Там кража документов.
— Какая кража?
— Петр, вот он вернется — и мы сразу тебе все доложим, хорошо? Не суетись, как курица над яйцом! — отрезал Гуров и положил трубку.
Суетливость генерал-лейтенанта, усилившаяся под старость, порой откровенно раздражала полковника. В ожидании Крячко Гуров предавался своему любимому занятию — думал. Он анализировал все, что ему удалось узнать со вчерашнего дня. Постояльцы гостиницы «Аркада», Владимир Полянский, друзья и коллеги Никонова, бывшая девушка, заболевшая шизофренией… Не наблюдалось мотивов для убийства журналиста. За исключением разоблачительных статей, которые Гуров уже отнес к ложным версиям. Разве только…
Гуров задумчиво посмотрел в окно. Ударивший ночью мороз оставил на стекле причудливые линии. Точно такие же линии расходились в воображении полковника вокруг фигуры Никонова. И все они практически не пересекались между собой. От окна веяло холодом. Полковник встал и включил электрический чайник.
Что, если статьи Никонова мешали вовсе не мэру Москвореченска, а кому-то еще? Каким-нибудь конкурентам, к примеру? Версия, конечно, хлипкая, но на безрыбье, как говорится…
Что там еще было? Семья из Пензы? Это вообще только штрих, не более того. Кроме совпадения города — ничего. Не ехать же из-за этого в Пензу! Хотя, возможно, и придется, если к вечеру не появится что-то более существенное. И ехать, скорее всего, придется ему, Гурову… Крячко наверняка наотрез откажется.
Полковник заварил себе чаю в большом бокале, достал из ящика стола начатую плитку шоколада. Сел за стол и продолжил свои размышления. Но дело шло плохо, трудно. Вообще никак не шло. Нет, как ни крути, а нужно дожидаться Крячко с его докладом. Пока не получены добытые им сведения, ничего не складывается. Мало фактов, мало сведений.
Это был тот случай, когда, выражаясь математическим языком, для решения задачи недостаточно данных. Орлов бы сейчас, конечно, сказал, что данные есть, просто они их не нашли, и в чем-то был бы прав. Значит, надо искать. Ведь Никонов, как ни крути, убит. И убийца — вполне реальный человек — сейчас где-то ходит. Нужно искать сведения о нем, искать, кому мог помешать Никонов.
— Лева, здорово! — В кабинет ворвался довольный Крячко.
Он накинул на вешалку заснеженную куртку, снег сразу же стал осыпаться на пол и таять, превращаясь в мелкие лужицы. Следы оставляли и грубые ботинки Крячко.
Лев недовольно поморщился и, поднявшись с места, прошел в угол кабинета, где стояла швабра. Взяв ее в руки, Гуров аккуратно затер все лужи.
— Сколько раз я тебе говорил — отряхивайся на улице! — попенял он Крячко.
— Я отряхивался, — невозмутимо сказал Крячко. — Там снег идет. Пока дошел до дверей — снова с головы до ног осыпало!
— И ботинки, ботинки тщательно выбивай! — продолжал Гуров.
Ботинки Крячко были на толстой рифленой подошве, в которую вечно забивалась тонна снега, выколотить который было довольно сложно. Станислав себя и не утруждал.
— Лева, ну какой же ты зануда, а? Я вот не понимаю: ты и Марию так же контролируешь? Как она, бедная, от тебя не сбежала до сих пор?
— Значит, ее все устраивает, раз не сбежала, — заметил Гуров.
— Да ты просто домашний тиран! — заявил Крячко. — Ей-богу, тратишь время на какую-то ерунду, вместо того чтобы делом заняться! Я, между прочим, с важными новостями! И не только!
Крячко достал из-за пазухи стопку печатных листов, упакованных в прозрачный файл, и потряс ими перед лицом Гурова.
— Вижу, вижу, ты как голый зад при луне светишься, — проговорил Гуров. — Что это такое? Статья Никонова?
— Да! — торжественно подтвердил Крячко. — И спер ее не кто иной, как Антон Дубнев, его заместитель!
— А убил тоже Антон Дубнев? — Гуров был склонен к иронии.
С одной стороны, облегчение из-за того, что дело можно будет закрыть, с другой — разочарование. Так бывало у него всегда, когда убийцей оказывался человек малозначительный и мотив для этого у него был самый заурядный. Он не знал мотивов Дубнева, но полагал, что им двигало тщеславие.
— Насчет убил — думаю, нет! — заявил Крячко.
— Почему? — В глубине души Гуров был этому рад.
— Потому что в то самое время, когда Никонов находился в Москве, Дубнев шарил у него в квартире! Можно, конечно, предположить, что он смотался в Москву, подсунул ему отравленную бутылку вина и вернулся обратно, но мне кажется, это чушь! Он так мечтал заполучить вожделенные материалы, что провел весь вечер за их изучением. И даже решил дописать их. Видишь вот эту бредятину в конце? Это как раз в духе Дубнева!
— А то, что писал Никонов, ты прочитал?
— Нет, — ответил Крячко. — Зачем? Есть же ты! Это по твоей занудной части — корпеть над всякими бумагами!
— А ты что собираешься делать? — поинтересовался Гуров.
— А я пойду пообедаю, — заявил Крячко. — Я, между прочим, из другого города приехал!
И Крячко, довольный, что на его счет не поступало никаких распоряжений, собрался на выход.
Гурову пришлось повышать голос:
— Стас, подожди! Отправляйся к Орлову на доклад.
— А как же я без тебя? — попытался увильнуть Крячко.
— Ничего, по поводу меня скажешь, что линию с мэром я отработал и она результата не принесла. То есть принесла в том смысле, что мэр к убийству Никонова непричастен. Остальное — за тобой.
Крячко вздохнул и направился к двери. Гуров же засел за чтение статьи Никонова. Однако чем дальше он читал, тем больше убеждался, что на «бомбу» этот материал не тянет…
На первый взгляд это была статья, которая в хвост и в гриву разоблачала якобы эффективный менеджмент администрации Галактионова, говорила о непонятно куда девшихся миллионах из бюджета Московской области, выделенных для оснащения местных объектов образования и здравоохранения. В школах по-прежнему не хватало новейших компьютеров, а в поликлинике вместо заявленных пяти современных томографов реально работал только один, выпущенный еще в девяностые годы.
Никонов ссылался на работников школы и поликлиники, которые анонимно ему об этом поведали. Были намеки на связи Галактионова с преступными элементами — в частности, один из его бизнес-партнеров по строительству, некто Баскаков, смылся из России два года назад с круглой суммой и сейчас скрывался где-то за границей. Никонов утверждал также, что Галактионову принадлежит вилла в испанской Марбелье, записанная официально на жену. Упреком звучал и факт обучения дочери Галактионова в Великобритании.
Словом, все было довольно стандартно, аналогично судьбам многих высокопоставленных чиновников. Однако никакой конкретики, подтвержденной документально, в статье предъявлено не было. У Гурова складывалось впечатление, что Никонов решил просто пропиариться на «антигалактионовской» кампании. Тем не менее факты оставались фактами: Никонова убили, статья до сих пор не выложена на просторы Интернета. Но ее и выкладывать не стоило! Материал был настолько сырым, и вдобавок приписки, сделанные Дубневым, — все превращалось в карикатуру. Всерьез с подобными заявлениями в прессе выступать было нельзя.
«Что за ерунда?» — хмурился полковник, в очередной раз перечитывая текст.
По факту обнаружилось, что статья как таковая занимает лишь полторы страницы. Остальные были просто продублированы — видимо, Дубневым.
Дальше шли данные по каким-то другим делам… Гуров решил просмотреть и их. Там были вырезки из газетных статей, копия полицейского протокола, медицинское свидетельство, заключение о смерти…
Гуров стал читать внимательнее. Он потратил около получаса, прежде чем смог разобраться в прочитанном.
Это были материалы по происшествию, имевшему место в Москвореченске в начале ноября этого года. На одном из перекрестков была сбита девушка. «Скорая» доставила пострадавшую в больницу, где она спустя несколько часов скончалась от многочисленных травм. Водитель с места происшествия скрылся. Однако девушка успела сообщить следователю, что это был красный «Крайслер». И еще она запомнила, что в середине номера была семерка…
Гуров прикрыл глаза. Упоминание о машине задело в его памяти какую-то струну. Полковник задумался. Красный «Крайслер» ярким маяком светился в голове. Красный «Крайслер»… Точно! На такой машине ездила Людмила Абрашина! И в номере ее машины тоже, кажется, есть семерка!
Полковник поднялся и взволнованно заходил по кабинету. Потом подошел к телефону и набрал номер:
— Майора Чеснокова, — попросил он. — Алло, Валентин? Гуров беспокоит… Да, есть дело. На некую Абрашину Людмилу Васильевну должен быть зарегистрирован автомобиль марки «Крайслер». Меня интересует его номерной знак. Возможно, машина зарегистрирована на Абрашина Владимира. Но это маловероятно. Хорошо, буду ждать.
Майор Чесноков из ДПС перезвонил буквально через пару минут и сообщил, что данная машина действительно зарегистрирована на Людмилу Абрашину и что ее номерной знак — 670 РУ.
«Старею, — с упреком в собственный адрес подумал Гуров. — Раньше любые цифры автоматически заносил в память».
— Спасибо, Валентин, — поблагодарил Гуров и направился к выходу.
Заперев кабинет, он пошел к генерал-лейтенанту Орлову. Тот сидел в компании Станислава Крячко, который в очередной раз красочно расписывал, как ловко ему удалось расколоть Дубнева на краже материалов. Орлов слушал с кислой миной, поскольку сам, кажется, был уверен, что Дубнев не убивал Никонова, а следовательно, успех Крячко не имел того масштаба, который приписывал себе сыщик.
— Петр, приветствую. — Гуров быстро прошел в кабинет и сел на свой любимый стул.
— Да, Лева, что у тебя? — По вдохновленному виду Гурова Орлов понял, что у того есть что-то новое и важное.
— Вот. — Гуров выложил на стол те самые материалы, которые попали в его руки вместе со статьей Никонова. — Почитайте!
И пока Орлов, надев очки, вчитывался в документы, Гуров возбужденно рассказывал:
— Мы-то с вами думали, что дело в статье Никонова против мэра! И даже не подумали поинтересоваться, чем он еще занимался! А он, оказывается, занимался наездом на девушку! И здесь, заметьте, собирал все очень тщательно. Вон сколько копий документов приложено!
— Постой, я не понимаю… — проговорил Крячко. — А кто эта девушка? Где она?
— Девушка умерла. Но сбила ее машина, очень похожая на ту, на которой ездит Людмила Абрашина. А это уже ниточка, ребята! И еще какая! Не ниточка — трос! Который тянет за собой убийство Никонова. Вот, кстати, и мотив.
— Ты хочешь сказать, что Людмила сбила девушку? — нахмурился Орлов. — И Никонов вышел на нее?
— Да! Но есть нюанс: Людмила говорила, что давала машину своему мальчику-любовнику, которую тот вернул, якобы потому, что ему неловко пользоваться добротой Людмилы. Нужно обязательно выяснить, кто ездил в начале ноября на этой машине — она или Кораблев. Кто именно сбил девушку? И не потому ли благородный мальчик вернул автомобиль, что совершил на нем ДТП.
Орлов и Крячко переглянулись.
— Что ж, это хорошая мысль! — одобрил генерал-лейтенант. — Что скажешь, Стас?
— Неплохая, — кивнул Крячко, его триумф стремительно мерк на фоне Гурова. Но он не растерялся и тут же воскликнул: — Я же говорил, что это важные материалы! И заметьте — это я их добыл!
— Молодец, молодец, — скороговоркой проговорил Орлов. — Что ж, остается только переговорить с Людмилой Абрашиной повторно и выяснить, кто в тот роковой день сидел за рулем ее машины. Какое это число? Пятое ноября, — сам прочитал он. — Так, погибшую девушку звали Анастасия Юрьева. Дело вел следователь ОВД Москвореченска Морозов… Нужно обязательно с ним поговорить!
Орлов посмотрел на своих подчиненных. Гуров уже доставал телефон, чтобы звонить Абрашиной, Крячко тревожно смотрел на генерала:
— Что? Опять в Москвореченск? Не поеду! Я одного бензина сегодня сжег тысячи на три! И нервов столько же! Хоть режь меня — не поеду! Вон, лейтенантов посылай! А я не мальчик на побегушках.
— Зачем ехать, Станислав? — ласково заговорил Орлов. — Позвонить же можно!
— Вот и звони, — открестился Крячко и откинулся на спинку стула.
Гуров тем временем набрал номер Людмилы.
