17
Разоблачения

Джек Домбрант не любил осложнений. А еще он не любил ездить в метро и вливаться в толпы, забивавшие главные улицы Города. Однако на этот раз он вышел из станции «Камден» пешком, окунаясь в зловоние и хаос Северного Лондона, чтобы проверить анонимное сообщение о том, что дочь Эшби Барбера остановилась на какой-то барже, пришвартованной в камденском шлюзе.

Переступив через полураздавленную коробку с лапшой цвета дерьма, он зашагал по главной улице, стараясь держаться как можно ближе к потоку велосипедов в центре улицы и как можно дальше от рыночных лотков — насколько это было возможно делать, не рискуя оказаться задавленным.

Сверившись с проецируемой интерфейсом картой, он свернул налево на Джеймстаун-роуд и двинулся в направлении Гилбиз-ярд. Его раздражали сразу несколько вещей, из-за которых он не стал рассказывать Эшби о своих намерениях. Ариана Барбер оказалась гораздо умнее и сообразительнее, чем склонен считать ее отец. Ее спокойствие в то утро после похищения Джаспера свидетельствовало о недюжинном самообладании, что должно было бы напомнить всем заинтересованным лицам: это — не первый сокрушительный удар, который нанесла ей судьба. Кроме того, она отнеслась к Джеку с подозрением, хотя должна была бы испытывать к нему доверие.

Джек ничего подобного не предвидел. Напрашивался вопрос о том, что ей на самом деле известно. Не могли ли они недооценить ее взаимоотношений с Джаспером Тореллом? Какого дьявола ей было бы прятаться в Городе, если бы она не имела ни малейшего подозрения о том, что замышлял Джаспер?

Да уж, все было весьма непросто. И это ему совершенно не нравилось.

В соответствии с сообщением доносчика Джек обнаружил две баржи, пришвартованные на канале в сотне метров по направлению к Гилбиз-ярд. Он неспешно двинулся к ним, прикидывая возможные сценарии, приготавливаясь к самым разным вариантам, не желая оказаться неподготовленным.

Перегнувшись через борт черной баржи, он соскреб с борта свежую грязь. Оба судна совсем недавно меняли место стоянки. Несколько засохших линий на корпусе говорили о регулярных стоянках в нескольких разных местах. А потом он заметил название — имя, которое разыскивал уже четыре дня, крутясь, словно дебил, пытающийся поймать собственную тень. Он готов был бы посмеяться над собой, если бы не помнил, что упоминал имя Энкиду в разговоре с Арианой.

Позади него и чуть левее под чьими-то ногами захрустел гравий. Джек, не оглядываясь, предположил, что от рынка к нему направляется невысокий мужчина, один. Он выпрямился и улыбнулся при виде юноши, стриженного под ежик. Как приятно, когда твои дедуктивные способности раз за разом находят подтверждение!

— Я чем-то могу вам помочь? — спросил паренек.

Смотритель переключил свой интерфейс в режим досье, однако на свитере паренька не появилось никакой проекции. Джек взглянул на интерфейс, висевший у паренька на шее. Огонек зарядки светился зеленым. А это означало, что либо у паренька нет ни блога, ни своей страницы, ни веб-сайта, ни регулярно посещаемых сайтов, ни членства в какой бы то ни было онлайн-организации… Или же тот знаком с чертовски талантливым блокировщиком досье.

— Я ищу одну девушку, — дружелюбно сообщил Джек. — Молоденькая, рост метр семьдесят, очень привлекательная. Я слышал, что она поселилась здесь.

Парень пожал плечами, словно ничего о ней не знает и она его нисколько не интересует.

— Почему бы тебе не пойти к Барри? Там масса хорошеньких девочек.

Джек улыбнулся.

— Эта девушка — особенная, — сказал он, выделив слово «особенная» так, что даже самый тупой из окрестных юношей не смог бы этого не заметить.

У паренька задергался уголок левого глаза.

— О ней тревожится много очень важных личностей. Вот. — Джек извлек на свет свой планшет размером с ладонь и поднял чуть выше. — Давай я покажу тебе видео с ней. Может, она тебе знакома?

На красной барже возникло какое-то движение. Джек поднял голову и увидел темноволосую девушку подросткового возраста с черной помадой, густо наложенными тенями и ярко-голубыми глазами: она выглядывала из рулевой рубки. Девушка скрестила руки на груди и прошла на корму баржи. Спрыгнув на причал, она присоединилась к ним, не отрывая при этом взгляда от Джека.

Джек постарался подавить досаду. Это же просто ребенок, тут нечего тревожиться. Он подключил свой интерфейс к планшету и включил приготовленное заранее видео, где Ариана играла на рояле на прошлогоднем школьном концерте. Когда начался этот тридцатисекундный отрывок, смотритель отметил, как отреагировали девушка и паренек. Паренек мгновенно забеспокоился, а вот девушка и глазом не моргнула.

— Судя по всему, она Чистая, — сказала девушка. — Что такой, как она, делать здесь?

Джек помрачнел. Ну и задание попалось: сплошные хитрые девицы, а на вид они такие милые!

— Узнаешь ее? — спросил он у паренька.

— Нет.

— Она могла изменить прическу, цвет глаз или макияж.

— Я ее не узнаю, — снова сказал паренек.

— Потому что, видишь ли, проблема в том, что она через пару недель должна была заключить союз с тем похищенным студентом Оксфорда, Джаспером Тореллом, и… — Тут юноша вздрогнул. — …И нам кажется, что она могла что-то увидеть, что у нее есть какая-то информация о похищении, но она боится об этом говорить.

Паренек бросил быстрый взгляд на темноволосую девицу, потом — на красную баржу, потом — на дорожку-бечевник, а потом снова посмотрел на Джека.

— Ее отец, Эшби Барбер, очень обеспокоен, — добавил Джек.

Теперь побледнела даже девица. Несмотря на известность, которую Эшби имел в кругах образованных Чистых, было странно наткнуться на двух юнцов из Города, которые о нем слышали. Большинство носителей и больных с активной и спящей формами моложе тридцати лет совершенно не следили за новостями или политикой. Половина из них не смогла бы даже назвать фамилию премьер-министра.

Джек вынул бумажник и продемонстрировал свой жетон.

— Не покажете ли мне свои удостоверения? — осведомился он.

Паренек судорожно сглотнул, и его спрятанные в карманы руки сжались в кулаки. Он моргнул, но не пошевелился, словно преследуемое животное, внезапно обнаружившее, что охотник его увидел. Темноволосая девица протянула ему свое удостоверение личности.

— Если та, кого вы ищете, напугана, — сказала девушка, — то почему она не обратилась к вам, смотрителям? Чистые ведь не проводят время в Городе, правда?

Джек почувствовал, что его терпение иссякает. Не отвечая на заданный вопрос, он провел ее стержнем перед своим интерфейсом и стал рассматривать ее данные.

Джек воззрился на данные, не смея поверить в подобное совпадение. Он установил скрытую камеру наблюдения по этому адресу всего месяц назад, когда стало известно, что министру торговли и промышленности больше нельзя доверять. Этот министр еженедельно посещал квартал Арчуэй. Джек не обратил на это особого внимания: он решил, что министр просто выплачивает старый долг: двадцать лет назад его сын в пьяном виде убил мужа этой женщины, наехав на него на машине. Но, возможно, тут было нечто другое. Если эти люди связаны с министром торговли и промышленности по какой-то иной причине, все страшно запутывается. Сейчас этот министр и Джаспер Торелл были главной проблемой Отдела защиты Чистых, и Ариана связана с ними обоими. Эшби будет в ярости, если окажется, что его дочь узнала, в чем именно замешан Джаспер.

У Лайлы Эймс не было зарегистрировано нарушений закона или психиатрических проблем. Джек сунул ей стержень обратно.

— Твой, — обратил он на паренька мрачный взгляд.

Паренек стремительно перевел на него глаза, которые до этого момента были устремлены куда-то левее. На долю секунды в них появился страх. Джек оглянулся. Тяжело переваливаясь, к ним шла беременная девица. Джек проверил удостоверение паренька, поглядывая при этом на только что присоединившуюся к ним личность.

Значит, темноволосая девица и этот паренек — единоутробные брат и сестра. Однако, в отличие от девицы, последующие записи в досье паренька были похожи на диссертацию о трудном детстве. В год и три месяца взят у матери службой здравоохранения, до шести лет сменил трех опекунов, еще до наступления седьмого дня рождения оказался в приюте. Спустя полгода исчез. Власти числили его без вести пропавшим, но четыре года назад он подал заявление о выдаче удостоверения личности и объявил о рождении сына, за которым последовал брак с Симоной Джанет Эприл.

Краем глаза Джек увидел, что беременная хочет от них уйти: Нэт Уинтер подавал ей знаки взглядами.

— Извините! — окликнул ее Джек.

Девица замерла на месте. Нэт и его сестра напряглись. Джек неспешно подошел к жене паренька.

— Седьмой месяц? Восьмой? — спросил он с улыбкой.

Девица прижала ладонь к животу.

— Седьмой, — ответила она.

— Низко носите. Похоже, снова будет мальчик. — Он сделал небольшую паузу. — Странно. Я только что проверил удостоверение вашего мужа, но по нему не видно, что вы ждете ребенка. Могу я видеть ваше разрешение на беременность?

Девица начала крутить свое серебряное обручальное кольцо, плотно сидевшее на отекшем пальце. Она не стала отрицать, что она жена Нэта Уинтера. «Как всегда, в точку», — подумал Джек.

— Я… э-э…

Она сдула со лба челку и открыла висевшую на плече сумку. Чуть ли не засунув внутрь голову, она начала рыться в ее содержимом. Тем временем Нэт и его сестра подошли ближе.

— В чем тут проблема? — спросил Нэт.

— По твоему удостоверению не видно, чтобы ты зарегистрировал второго ребенка, — ответил Джек. — Твоя жена как раз ищет разрешение.

Нэт посмотрел на Джека в упор.

— Оно на барже, — сказал он. — Подождете здесь, пока я его найду?

— Конечно.

Джек кивнул.

Нэт зашагал к барже, пришвартованной рядом с «Энкиду». Девицы медленно попятились. Джек решил, что если будет наседать дальше, то у него будет мало шансов выйти из передряги невредимым. Ему нужна поддержка. Ему нужно надежное доказательство того, что Ариана у этих людей. Тогда он сможет выяснить, как они связаны с Джаспером Тореллом и министром торговли и промышленности.

Сделав вид, что ему на интерфейс пришел вызов, он подключил наушник и сделал жест приема звонка.

— Да?.. Да!.. Сейчас… Похоже, мы нашли ту девушку в другом месте, — сообщил он сестре Нэта и беременной. — Извините за беспокойство. — Он вернул планшет в кожаный футляр и убрал его во внутренний карман куртки. — Только разберитесь со своим разрешением. Домашние роды опасны, так что вам надо позаботиться о том, чтобы вас приняла любая больница.

Улыбнувшись, он повернул к складам, вытянувшимся вдоль канала, задействовав все свое чутье, чтобы определить, идет ли за ним Нэт.

После того как Ана с Коулом ушли от его матери, они проехали немного дальше, к Тафнелл-парку. Ана осталась ждать с мотоциклом, а Коул скрылся в особняке. Вернувшись спустя несколько минут, он извинился за то, что оставил ее одну.

— Я подумал, что можно пойти и выпить кофе, а уже потом возвращаться, — сказал он. — Если ты не против.

Ана кивнула:

— Это будет здорово.

Она чувствовала себя вымотанной и хотела бы взбодриться, прежде чем встречаться с кем-то еще.

Они поехали в сторону Камдена, свернули с длинной улицы направо и направились на запад, петляя по узким проездам. Коул ехал медленно даже там, где народа было мало. Усталая Ана положила голову ему на плечо, остро ощущая соприкосновение с его телом и вдыхая запах мыла и лета, сохранившийся на его куртке. Он ничего не сказал, но она знала, что он понимает: чувство вины и беспомощности останется с ней навсегда.

Они остановились у громадного круглого строения, сооруженного из старинного кирпича. Коул выключил двигатель.

— Приехали, — сказал он, кивком указывая на здание. Из песочного цвета конструкции выдавалась прямоугольная стеклянная пристройка. На окнах этого трехэтажного сооружения были видны обшарпанные буквы.

— «Депо», — прочла Ана.

— Когда-то давно здесь ремонтировали паровозы, — пояснил Коул, слезая с мотоцикла.

Он протянул руку, чтобы помочь ей сойти на землю. Когда ее рука легла на его ладонь, по телу Аны пробежала жаркая дрожь. Она отстранилась, пытаясь понять, почему ей не удается управлять тем, как ее тело реагирует на Коула.

— Где ты достаешь бензин? — спросила она, стараясь замаскировать свою неловкость.

— На самом деле это этанол, спирт. На территории «Просвещения» его получают в небольших количествах из переспелых фруктов. Я немного переделал мотоцикл — и теперь мне даже не нужно смешивать спирт с бензином.

— Правда?

— Конечно. Если понимаешь, что делаешь, то есть несколько способов решить проблему с бензином. Например, можно наладить дизельный двигатель машины так, чтобы он работал на чистом растительном масле… Пахнет, словно огромная фритюрница.

Он широко улыбнулся. Она ответила улыбкой, почти забыв о своем смущении. Они прошли через стеклянные двери и оказались в большом вестибюле. Девица за стойкой устремила взгляд на Коула, кокетливо хлопая ресницами.

— Значит, это новая? — спросила она, адресуя Ане неискреннюю улыбку. — На вид она моложе твоей сестры.

Ана снова смутилась. Устремив взгляд на носки своих туфель, она спрятала руки в карманы.

Коул никак не отреагировал на эту инсинуацию.

— Роб здесь?

— Нет, но вы можете подождать наверху, пока он не вернется.

Коул положил ладонь Ане на спину и повел ее к арочному проему. Она удлинила шаг, чтобы нарушить их контакт. «Прекращай так о нем думать!» — приказала она себе.

— Дениз репетирует, — объявила им вслед администратор. — Она будет просто счастлива тебя видеть.

«Дениз… Рэйчел…» Мало того, что Коул явно любит погулять, вдобавок к этому он связан с сектой «Просвещение» и стал последователем таинственного шамана. И бог знает что будет делать в будущем. И потом — у нее ведь есть Джаспер. Как только Джаспер окажется на свободе, ему нужно будет скрываться, пока доказательства, разоблачающие анализы на Чистоту, не окажутся достоянием общественности. Она отправится с ним, будет его поддерживать. Возможно, они вернутся на ту ферму, где она жила в детстве.

Решив держаться подальше от Коула, Ана зашагала вперед по коридору со сводчатым потолком.

— У тебя все нормально? — спросил он, когда они оказались в круглой комнате, от которой в стороны расходились шесть сводчатых коридоров.

— В полном.

— Нам сюда.

Он пошел впереди. Ана двинулась за ним по кирпичному переходу. От волнения у нее сводило живот. Ей надо оставаться начеку. Есть что-то ненормальное в том, что Коулу удалось за столь короткое время разрушить все барьеры, которыми она себя окружила.

Он открыл дверь, за которой оказалось белое помещение со стеклянным пультом, громадным плоским экраном, микрофонами и записывающей аппаратурой. Она задержалась на пороге.

— Если хочешь, мы можем уйти, — сказал он.

— Я не знала, что подобные места еще существуют, — призналась она, изумленно осматриваясь. — Я считала, что после того, как все компании, торгующие записями, обанкротились, звукозаписывающие студии ушли в прошлое и все стали делать эти вещи на своих интерфейсах.

— Не-а. По Лондону до сих пор разбросано несколько таких. На хорошую музыку всегда останется спрос.

— Наверное. Так ты записываешь свои вещи здесь?

— Классические — нет. Только фьюжн и те вещи, над которыми я не закончил работу. — Он исчез в одной из крохотных боковых комнат. Ана заглянула туда. На низкой полке стояли чайник, чашки и растворимый кофе. Он тряхнул чайник. Вода плеснула о пластмассовые стенки. Он включил чайник в сеть и нажал кнопку. — Хочешь что-нибудь послушать?

Она кивнула. «Неудачная идея. — Она скрестила руки на груди. — Это же просто музыка! — возразила она себе. — Думаю, что смогу перед ним устоять, пусть даже он и гениальный музыкант».

Коул жестом пригласил ее сесть на вращающееся кресло перед темной приборной панелью. Как только он разбудил свой интерфейс, компьютер синхронизировался с пультом, и панель зажглась. Она проецировала весь спектр цветов, шириной похожий на радугу. При этом глубиной тридцать сантиметров и с размахом в полтора метра. Ана громко ахнула. Это было невероятно красиво!

— На этом можно делать практически что угодно, — сказал он. — Сочинять, микшировать… Попробуй руками смешивать цвета и формировать ноты.

Ана потрясенно взирала на устройство. Она никогда в жизни ничего подобного не видела.

Он надел ей на шею цепочку своего интерфейса. Шершавые подушечки его пальцев скользнули по ее голой коже. Она покраснела. «С этого момента, — сказала она себе, — нам определенно следует избегать прикосновений». На нее это действовало слишком волнующе.

Он попытался надеть ей на голову гигантские наушники.

— Я сама.

Он тут же попятился.

— Так, ты готова. Попробуй.

Она погрузила руку в густой синий цвет, и краска вокруг ее пальцев пошла волнами, словно вода. Глубокие диссонирующие ноты гулко ударили ей в уши. Она улыбнулась и попробовала провести одним пальцем вниз и влево, словно трогая струну арфы. Раздалась низкая звучная нота «соль». Заинтригованная, Ана просунула другую руку в полосу, сверкающую красным и фиолетовым. В ее наушники плеснул мрачный водоворот нот. Она осторожно покрутила пальцем в малиновом воздухе. Электронные звуки стали повторяться.

Коул возник рядом с ней с двумя исходящими паром кружками. Она сдвинула наушники чуть назад.

— Потрясающе! — сказала она. Его глаза засверкали, откликаясь на ее воодушевление. — Как это работает?

Он поставил кружки и устроился рядом с ней.

— Каждая полоса цвета делает что-то свое. Но при этом все вроде как согласованно. Все подстраивается под твою игру. Этому нельзя научиться чисто технически, это надо почувствовать. Вот, — добавил он и бережно положил ее руку поверх своей, — следи за тем, что я делаю.

Вот и все ее решение не прикасаться к нему.

Она попыталась следовать за его ныряющими и переплетающимися пальцами, расслабив тело — насколько это было возможно в такой близости от него.

— Закрой глаза, — посоветовал он. — Не пытайся чего-то добиться. Просто двигайся.

Поначалу посторонних звуков было так много, что она даже не была уверена, что за всем этим прячется «Ясновидение». Но по мере того как ее движения подстраивались под движения Коула, его мелодия начала приобретать форму, вылепленная их руками из моря цветов.

Ее дыхание стало сбиваться. Волоски у нее на руках наэлектризовались и встопорщились. За нотами возникли угрожающие электронные содрогания. Сначала она не поняла, чем они вызваны, но потом ее внезапно осенило: это делает она сама. У нее трясутся руки.

Она открыла глаза и отдернула руку.

— Извини, я… — Она поспешно поднялась и шагнула в сторону, — наверное, я еще не успокоилась после того, что вспомнила о маме.

Между нею и Джаспером все было сложно и запутанно, но они по-прежнему формально обручены. Ей не следует вот так сидеть здесь с Коулом.

— Ты бледная. Тебе что-нибудь принести? Воды?

Ана покачала головой.

— Нет, мне просто надо полежать. В последнее время я плохо сплю.

— Я отвезу тебя обратно на баржу, — сказал Коул. — Фьюжн можно будет послушать в другой раз.

Она слабо улыбнулась. Лучше бы он не был таким дьявольски чутким. Стараясь не встречаться с ним взглядом, она дожидалась у двери, пока он выливал кофе и мыл их кружки.

Пока они шли по коридору обратно к вестибюлю, Ана начала чувствовать себя ужасно глупо. Она явно среагировала слишком остро. Между ними ничего нет. Коула не может интересовать какая-то неискушенная Чистая девушка, которая на шесть лет моложе него и понятия не имеет, что делает.