Глава 16
Я поспешно надела джинсы и фуфайку, а затем прокралась на кухню за ножом.
Не представляю, подействует ли металл на призрака, и вообще, неизвестно, призрак ли прячется внизу, но лучше хоть какое-то оружие, чем пустые руки. Я выбрала короткий узкий нож с толстой металлической рукояткой.
Минди стояла на кровати, боясь прикасаться к полу. При виде лезвия ее глаза округлились.
– Лиззи, нам лучше просто удрать.
– И затаиться в мамином шкафу? – Я сунула нож в задний карман. – Я здесь живу, Минди. Мне некуда бежать. И не ты ли говорила, что привидения должны меня бояться?
– Что бы там внизу ни царапалось, не похоже, что ему страшно, – пролепетала она.
Словно в ответ на это, жутковатый голос опять принялся за свое. Теперь он настолько приблизился к доскам пола, что мог, пожалуй, перейти на шепот:
– Спускайся и поиграй…
Я содрогнулась и сунула ноги в кроссовки.
– Пожалуйста, давай убежим, – умоляла Минди.
– Нет. Я собираюсь кое-кого позвать.
Она уставилась на меня.
– Кого же?
– Я его повстречала, когда начала видеть призраков. Я тебе о нем не рассказывала.
– Ты о мертвом?
Я отрицательно покачала головой.
– Он вроде меня.
– Помп? – Минди отвернулась и вскочила на стол, совсем как ребенок, развлекающийся игрой, где нельзя прикасаться к полу. Она направлялась к двери спальни, а затем к маминой комнате, где находился ее любимый шкаф.
– Хватит, Минди! Он славный.
Она повернулась ко мне, пытаясь не свалиться с комода.
– Они всегда уверяют, будто славные. И забирают тебя.
– Он меня спас, – возразила я.
Минди посмотрела на меня, как на дурочку, и на миг я задумалась, почему так сильно доверяю Ямарадже. А если он отберет у меня Минди?
Но я видела достаточно ужастиков и знала, что шум в подвале не следует проверять в одиночку. В особенности, если в твоем доме нет подвала.
– Доверься мне. – Я подошла и протянула ей руку. – Чтобы его позвать, мне нужно перейти в другой мир.
– Нет! – отскочила Минди.
– Прекрасно. Я справлюсь сама. – Я глубоко вдохнула. – Служба безопасности докладывает…
Тварь под ногами умолкла – наверное, прислушивалась, и в тишине я заговорила спокойнее.
– Вы можете добраться до безопасного места?
Меня, как всегда, бросило в дрожь, в комнату вполз ночной холод. Мое дыхание замедлилось. Проговаривать реплики обеих сторон было дико, но я чувствовала, что чары действуют.
– Я не могу, и он сейчас всех расстреливает.
Холод стал материальным, напирая на меня со всех сторон.
– Тогда, моя милая, вам стоит притвориться мертвой, – тихо произнесла я.
Едва последнее слово слетело с губ, я ощутила переход. Все случилось мгновенно, даже тени обесцветились до нежно-серых полутонов, а яркие цифры на будильнике замерцали и потускнели.
Но на сей раз воздух не отдавал пресным металлическим привкусом. Меня окружал насыщенный сладкий аромат, похожий на тот запах, который я чувствовала в пустыне. Я посмотрела вниз и увидела, как посреди пола растет черное пятно.
Оно напоминало чернила, заливающие призрачную школу, или нефтяные реки… странное озерцо пустоты. Вначале его размеры были не больше пролитой чашки кофе, но пока я наблюдала, оно расползалось по полу.
– Не позволяй ему прикасаться к себе, – пискнула Минди.
Я шагнула назад.
– Ямараджа, ты мне нужен.
Неожиданно его имя зазвучало, будто эхо, и показалось безумием верить в то, что он меня услышит. Ямараджа может находиться в тысяче миль отсюда или на тысячу миль глубже…
Но, когда я звала его впервые, он появился.
– Ямараджа, пожалуйста, приди ко мне. – Когда я снова произнесла его имя, жар коснулся моих губ.
Пятно из небытия подтягивалось к ступням. Я попятилась и прислонилась к стене.
– Что это за дрянь, Минди?
– Река, – выдавила она. – Это что-то вроде границы…
Кровать стояла достаточно близко, чтобы на нее можно было запрыгнуть, но тьма почти достигла моих кроссовок, и ноги тотчас заледенели. Мышцы настолько ослабли, что было невозможно двигаться.
Секунду спустя кроссовки начали погружаться в пол.
– Как мне выбраться?
Минди чересчур перепугалась, чтобы ответить, и только наблюдала за мной округлившимися глазами. Я чувствовала, как холодная, словно зимняя грязь, чернота подбирается к коленям. Протянув руку, я попыталась схватиться за край кровати, но оказалось, что та слишком далеко.
Я тонула. Леденящий холод постепенно поднимался все выше по телу, и с каждым сантиметром меня сотрясали новые волны дрожи. Легкие заполнил густой сладковатый аромат, и я еле-еле могла дышать.
Когда добралась до моей талии, дверь в спальню отворилась. Это вошла мама в белой ночной рубашке. Вероятно, она услышала, как я спорила с Минди перед переходом в другой мир.
– Лиззи? – позвала она, щурясь на пустую постель.
– Мама! – заорала я, но, естественно, она меня не слышала. Я сейчас находилась на обратной стороне и превратилась в невидимку. Внезапно мой дар перестал казаться мне такой уж восхитительной сверхспособностью.
Чернота засосала меня – теперь до плеч.
– Ямараджа! – крикнула я в отчаянии и ощутила, как на губах полыхнул жар.
Я попыталась позвать его снова, в надежде, что паника вытолкнет меня в мир живых. Но текучая холодная тьма замедлила удары сердца и выдавила воздух из легких. Она лезла в рот, глаза, уши, скользила по мне, как жидкая полночь.
Я полностью погрузилась в реку.
* * *
Внизу царила холодная тьма.
И только низко завывал ветер, непрестанно продувающий огромное пустое пространство. Он трепал волосы и одежду, пытаясь сбить меня с ног, и ощущался почти материальным. Но я перестала тонуть и, по крайней мере, встала на что-то прочное. Мои ноги нашарили опору в кромешном мраке.
Я различила какой-то проблеск… лицо мужчины.
Он выглядел старше, чем казался по голосу, такой же старый, как мой дед, бледный и светловолосый. Когда мои глаза привыкли к темноте, я разглядела его в деталях. Он носил длинную залатанную куртку, а его руки были засунуты в ее карманы. Полы одежды колыхались на ветру.
Он с интересом уставился на меня.
– Живая.
– Неужто?
Он почесал подбородок мертвенно-бледными пальцами. Его кожа была лишена серого оттенка, она влажно мерцала и поблескивала, как глянец мраморной статуи.
– Что ты делаешь под моей спальней? – спросила я, пытаясь говорить грозно, но мой голос был почти не слышен на фоне непрестанного ветра.
– Я унюхал маленькую девочку. – Он говорил с легчайшим акцентом. – Она твоя?
– Моя?
Он приподнял тусклую бровь. Глаза у него оказались бесцветными, почти прозрачными, как у глубоководных блеклых рыб, обитающих в океанических впадинах, куда не проникает ни единый луч солнца.
– Ты не собираешь?
– Кого, призраков?
– Ты, должно быть, новенькая. – Его улыбка появлялась постепенно, как будто он отмеривал ее по шкале. В подземелье тотчас похолодало.
И я поняла, что его кожа слабо светится в темноте, совсем как моя.
– Ты похож на меня, – выдавила я. Он не какое-то чудовище из легенд, а очередной психопомп.
– Метко подмечено, – ухмыльнулся он в ответ. – Но ты вообще знаешь, кто мы такие?
– Да. И я не собираю призраков.
– Я могу тебя научить, как это делается, – сказал он, делая шаг ко мне.
– Не вздумай подходить.
Он снова улыбнулся.
– Я тебя пугаю?
– Меня пугают террористы с автоматами. Ты меня просто злишь. Я пыталась поспать.
– Приношу извинения. – Он слегка поклонился. – Но вряд ли тебе теперь нужен сон.
– Почему?
– Сон – просто кусочек смерти. А у тебя уже есть кусище, верно? Подумай над моими словами. Пирожок тебе еще может пригодиться.
– Паршивые у тебя метафоры, – буркнула я.
Глаза старика вспыхнули в темноте.
– Может, английский и не мой первый язык, но у меня куча других познаний, и я всегда хотел обзавестись ученицей. Я могу показать тебе кое-какие полезные хитрости. А ценой будет маленькая девочка.
Я хотела заорать на него, но не ощутила должного гнева. Тело на миг онемело, а ветер, казалось, лишил меня способности чувствовать.
Впрочем, губы покалывало – капелька тепла во мне еще сохранилась.
– Нет, спасибо, – сказала я.
Старик оттопырил пальцами карманы. Они открывались все шире и шире. Почему-то они оказались черней загробного подземелья – были бездонными и голодными.
– Разве ты не хочешь увидеть то, что я делаю из призраков?
По моему позвоночнику побежали мурашки, и в мышцы наконец-то впрыснули жизнь. Я потянулась за спину и вытащила нож из кармана джинсов.
– Ни капельки.
Он выглядел разочарованно.
– Нож? Как глупо. Милая, в жестокости нет необходимости. Я совершенно не интересуюсь живыми вроде тебя.
– Тогда оставь меня и мою подругу в покое.
– Та призрачная крошка не твоя подружка. Призраки – не настоящие люди.
Мне не хотелось это слушать, но я решила спросить:
– Кто же они тогда?
– Они блуждающие нити воспоминаний, истории, что сами себя рассказывают. – Он погладил ладонями карманы. – Уверена, что не хочешь посмотреть?
Отвратительно, но часть меня прямо жаждала взглянуть и изучить все секреты загробного мира, и было неважно, насколько они ужасны. Однако само то, что я с ним общаюсь, было предательством Минди. Я отрицательно замотала головой.
– Я могу тебя научить многому. Мои уловки – не для щепетильных.
– Например? – осведомилась я.
Он вяло улыбнулся. Он знал, что заинтриговал меня.
– Как использовать дыхание призраков для того, чтобы не мерзнуть в реке. Как сделать так, чтобы выцвели надоедливые привидения. Как извлечь из их нутра самые прекрасные воспоминания и использовать их для себя. Ты попробуешь лучший праздничный торт, что когда-либо ела твоя маленькая подружка там, наверху. Или почувствуешь, каково ей было слушать любимую сказку на ночь, завернувшись в теплое одеяло.
– Ты серьезно? Вот и все уловки для не щепетильных?
– Я серьезен, как смерть, – проговорил он, приближаясь ко мне. – Ты не знаешь, что упускаешь, девочка.
Моя рука сжалась на рукоятке ножа. Сталь лезвия вспыхнула в темноте.
– Не подходи.
– Я предлагаю тебе чудеса, – проговорил он. – Не оскорбляй меня отказом.
– Стоять! – крикнула я и сделала шаг назад, но что-то холодное и сырое, похожее на мокрые листья, прошмыгнуло по спине.
– Что там за тобой? – вкрадчиво спросил старик.
Я попыталась обернуться, но окоченела, пальцы свело вокруг рукояти ножа. Затылка коснулось легчайшее дыхание, как если бы заговорил ветер.
А потом воздух поменялся, и тьма постепенно потеплела. Мои покалывающие губы запылали, и морок за спиной внезапно исчез.
Я усмехнулась и спрятала нож в карман.
– Проваливай. Приближается мой друг.
– Твоя маленькая подружка? – Старик с жадностью посмотрел вверх, поглаживая тонкими пальцами свою куртку.
– Мой друг для тебя слишком стар.
Улыбка старика угасла.
– В чем дело? – поинтересовалась я. – А я-то думала, ты любишь загадочную чушь.
– Ты начинаешь меня сердить, дорогая.
– Раздражать, значит? А как насчет быть разбуженной посреди ночи? – Мой гнев, закипая, поднимался из груди. – Как насчет шума под кроватью? Ты просто старикашка, который преследует маленьких девочек!
Он отбросил всю притворную вежливость. Его лицо стало напоминать мрамор.
– Тебе стоило быть более воспитанной.
Я хмыкнула и посмотрела ему за плечо. Сквозь мрак пронеслась теплая волна, сопровождаемая резким запахом дыма. Из темноты к нам, широко шагая, шел Ямараджа. Словно у огнеходца, вокруг его стоп кружили искры, и ветер развеивал крошечные вспышки пламени.
Зрелище было величественным, но старик не поджал хвост. Он повернулся ко мне с выражением любопытства на лице.
– У тебя – занятные друзья, – произнес он, засунул руки в карманы и сплюнул перед собой. Затем шагнул вперед и… мгновенно угас, как потушенная свеча.
Я не шевелилась и тяжело дышала.
Ямараджа поднял ладонь, и она вспыхнула жаркой белизной. Свет разогнал тьму подземелья, подтверждая, что старик пропал. Теперь я поняла, где мы находимся – на бесконечной серой равнине, которая тянулась и уходила в бесконечность. Это была бескрайняя, пустынная и влажная земля. Над нами – там, где следовало находиться полу моей спальни, – маячило пустое небо. От светящихся ладоней Ямараджи поднимался столб дыма, который клубился и, постепенно расширяясь, сворачивался в дугу под непрестанным ветром.
Ямараджа внимательно огляделся, а затем опустил руку. Мы опять погрузились в темноту, где мерцали запечатленные моим зрением формы.
– Ты в порядке, Лиззи? – прозвучал его голос.
Я кивнула, но у меня подкосились ноги. Может, тот психопомп и выглядел как старик в залатанном костюме, а его бледная кожа служила ему лишь прикрытием. В моей памяти до сих пор остался чудовищный приторный аромат.
– Что ему было нужно? – спросил Ямараджа.
Я заморгала и ничего не ответила. Хотя в глазах еще мелькали огненные снопы искр, я чувствовала, как Ямараджа приближается ко мне…
– Он приходил не за мной, – в конце концов произнесла я и немного успокоилась…
Ямараджа был рядом со мной. От него нагревался окружающий воздух, что лишь напоминало мне о том, как я мерзла минутой раньше.
– Он хотел мне что-то показать, – продолжила я. – Что-то сделанное из призраков, как я думаю.
– Но ты не смотрела? – проговорил он. Его карие глаза пронизывали тьму и мой страх.
– Нет. Не смотрела.
Он смягчился.
– Хорошо. Кое-кто из нас собирает имущество, клочки жизней. Если бы ты это увидела, то обратного хода – нет.
Вдруг по моему телу прокатилась дрожь, смесь остатков злости и страха. Меня пробирал холод, от которого никак не удавалось избавиться. Часть меня хотела заключить в объятия теплого Ямараджу, но я не могла показаться ему жалкой. Кроме того, когда я прикоснулась к нему в прошлый раз, меня выбросило обратно в реальность.
Совсем не так я представляла себе нашу встречу. Я собиралась впечатлить Ямараджу своими навыками и буквально села в лужу. Напуганная и неряшливо одетая девчонка.
– Спасибо, что пришел, – пробормотала я.
– Пустяки, – ответил он. – Но как ты сюда попала?
– В смысле… в реку? Наверное, старик крался за нами прямо до самого дома. Он прятался в школе – в том призрачном здании, которые мы исследовали. Он каким-то образом умудрился забраться под половицы моей спальни и сводил меня с ума. Пришлось дать ему отпор.
– Надо же, ты многое исследовала, – полуулыбка, невольная и прекрасная, заиграла на губах Ямараджи. Он беспокоился обо мне, и я его впечатлила.
Я не могла отвести от него взор. За последнюю неделю я представляла себе Ямараджу тысячу раз, и теперь мои воспоминания дополняли более четкие детали. Роковой излом его бровей, будто изгиб бумеранга. Твердый подбородок, и то, как темные волосы вьются за одним ухом, и как их треплет ветер…
– Ты сказала «мы»? – уточнил он.
– Да, моя подруга. Она – призрак и живет со мной.
Его улыбка поблекла.
– Твоя подруга? Лиззи, стоит впустить привидение в жизнь, и от него сложно отделаться.
– Она всю жизнь со мной. Очень давно она была лучшей подругой мамы и живет рядом с самого моего рождения. Она меня всему учит.
– Чему, Лиззи?
– Как видеть призрачные здания. Как в них входить. – Я вспомнила голос старика, когда он пел под школьным коридором, и содрогнулась. – Кто он такой? Психопомп, да?
– Он не такой, как мы, – Ямараджа отвернулся, обшаривая глазами темноту. – Он – нечто бессердечное и голодное.
– Он сказал, что призраки – не люди.
– Кое-кто из нас тоже так считает. Для них мертвые являются неодушевленными предметами, игрушками, – вздохнул Ямараджа, – но и кое-кто из людей смотрит на живых так же.
– Класс! Психопомпы и психопаты.
Он промолчал.
Тепло, которое принес с собой Ямараджа, слабело. Я поежилась и скрестила на груди руки. Внезапно на меня обрушилась реальность увиденного этой ночью.
По крайней мере, теперь я поняла, почему Минди боится психопомпов. В загробной жизни есть пищевая цепочка, и мы как раз находимся уровнем выше призраков.
– Старик хотел меня научить кое-чему, – заметила я.
– Некоторые вещи лучше не знать.
Я минуту выдерживала взгляд Ямараджи. Трудность заключалась в том, что мне хотелось разведать все – хорошее и плохое. Не стоило быть ученицей старика, но передо мной открылся целый новый мир, и мне следовало его изучить.
– Покажи мне обратную сторону, – произнесла я.
– Ты слишком быстро меняешься, Лиззи. Я не буду ускорять процесс.
Я кивнула на бесформенный мрак, уже сгустившийся вокруг нас.
– Потому, что тьма хуже, чем простое незнание, верно? Но тогда я буду снова и снова оступаться здесь.
Вот он – тот горящий желанием взгляд, который я видела в аэропорту. Хотя Ямараджа и беспокоился обо мне, он явно не хотел рвать связь между нами. Он открыл рот, чтобы ответить, но передумал.
Наконец, он проговорил:
– Спрашивай, Лиззи.
Я задумалась. Мне хотелось услышать правду не только о призраках и о старике в залатанной одежде… Я собиралась выяснить, как Ямараджа принес свет и огонь во тьму, и почему его прикосновение выбросило меня из серого мира в реальность.
Но поскольку нас окружала бескрайняя пустошь, я задала вопрос попроще:
– Где мы?
– Река Вайтарна. Граница между мирами.
– Река вроде Стикса.
– У древнего много имен. – Он посмотрел на бледное небо. – Верхний мир полон живых людей и скитающихся призраков. Внизу находится подземный мир, где обитают мертвые. А река является прослойкой между ними.
Я прищурилась.
– Она не похожа на реку. В смысле, где вода?
– Мы в ней.
Вокруг нас закружил ветер: похоже, он подкреплял слова Ямараджи и гудел, будто бурное течение реки. Вихрь прижал черную шелковую рубашку к животу Ямараджи, и в течение минуты я могла видеть каждую мышцу юноши.
Я откинула со лба волосы.
– Следующий вопрос. Откуда ты?
– Из маленькой деревни у большого моря.
Я закатила глаза.
– Какой-то ты уклончивый, а ведь предполагалось, что ты будешь меня учить. Ты же из Индии, верно?
– Пожалуй. Но тогда еще не было Индии.
Я медленно кивнула, в полной уверенности, что Индия существует очень и очень давно.
– Сколько тебе лет?
– Когда я перешел в другой мир, мне уже исполнилось четырнадцать, – по улыбке Ямараджи я догадалась, что мои вопросы его развлекают.
– Ты выглядишь старше. Может, на семнадцать?
– Может.
Сначала он отмалчивался, и мы провели состязание по гляделкам в темноте. Но мне нравилось его разглядывать, и я выиграла.
– Мы в загробном мире, Лиззи. Мы как призраки, а призраки не устают и не ведают голода. Кроме того, они не стареют.
Я уставилась на него.
– Значит, я не буду старухой.
– В верхнем мире ты изменишься, – пояснил он. – Каждый раз, когда другие живые люди будут общаться с тобой или просто смотреть на тебя, ты будешь стареть – совсем как обычный человек.
– А ты никогда не покидал обратную сторону?
Он покачал головой.
– После перехода я провел лишь несколько лет в реальном мире. Пара дней там, пара дней здесь и все.
– Ого, – я уставилась на черную землю. – Значит, ты живешь в подземном мире? Это туда Ями забирала всех убитых в аэропорту.
Он кивнул.
– Каково там, внизу? – Мне вспомнились страхи Минди. – Это хорошее или плохое место?
– В основном, тихое. Умерших способны расшевелить только воспоминания живых, а большинство мертвецов позабыто. Мы делаем, что можем.
– Мы?
– Нас, живых людей, которые обнаружили подземный мир, много. У каждого из нас есть своеобразные помощники. Мы учим их имена, чтобы они тоже не растворились в небытии.
Вот почему Минди сказала, что мамины воспоминания помогают ей не исчезнуть!
– Но постоянно умирают, наверное, сотни тысяч! Как можно их всех запомнить?
– Все обстоит по-другому. Многие призраки скитаются до тех пор, пока их не забудут. Некоторых забирают и используют такие люди, как тот старик, которого ты встретила. Счастливчики находят нас. – Ямараджа выпрямился. – Мой народ общается лишь с несколькими тысячами человек, но я знаю каждого из них.
– Несколько тысяч из миллионов? Звучит удручающе.
– Такова смерть. – На миг он будто стал старше.
– Это я уже заметила, – вздохнула я. – Но неужели меня нельзя научить чему-нибудь не удручающему?
Ямараджа ненадолго задумался, затем на его лице опять заиграла улыбка.
– Как насчет того, что река – не просто граница, а способ путешествовать?
Он протянул мне руку, и я секунду недоуменно смотрела на нее.
– Разве мы куда-то собираемся?
– Назови место, куда тебе хотелось бы попасть.
– Не шутишь? – изумилась я. – Например, Эйфелева башня? Египетские пирамиды?
– Все не так просто. Тебе нужна связь с тем местом, куда ты отправляешься. Воспоминания о проведенном там времени, какая-нибудь зацепка. Но река действительно связывает миры между собой.
Я смотрела на него, соображая, с чем у меня есть подобная связь. Я всю жизнь прожила в одном и том же доме. Есть, конечно, моя начальная и средняя школы, но сейчас меня совсем не тянуло посещать учебные заведения. Не могу же я заявиться в дом своей подруги Джейми или в папину квартиру в Нью-Йорке.
Однако в моем распоряжении есть Нью-Йорк. Я всегда питала слабость к небоскребу компании «Крайслер». Кстати, я еще в детстве залпом прочитала книгу о том, как Эмпайр-стейт-билдинг жульническим путем стал самым высоким зданием в мире. И я заставила папу взять меня туда, пока гостила в Нью-Йорке. Но подойдет ли такая зацепка?
Но мне хотелось научиться перемещениям. Если бы я, будучи психопомпом, могла путешествовать куда угодно, тогда, наверно, это стоило бы всех призраков в моей жизни.
Минди! Я внезапно поняла, куда я намерена отправиться.
– Как насчет семейных уз, например, дома, где выросла мама? Она меня никогда туда не брала, но я видела фотографии.
Ямараджа нахмурился.
– Странное решение, ведь перед тобой – целый мир, Лиззи.
Я заколебалась. Неужто придется соврать Ямарадже? Тем не менее, его вряд ли бы обрадовали поиски обидчика Минди.
– Это часть семейной истории, – заявила я. – Когда мама была маленькой, там с ней кое-что случилось. Можно мы отправимся туда?
– Если для тебя важно, тогда да.
– Что мне надо делать?
– Сперва – одно предостережение.
Я вздохнула.
– Я слушаю.
– Если почувствуешь что-то за спиной, не оборачивайся.
– Ладно, – сказала я, невольно вздрогнув при мысли о том скользком нечто, которое возникло позади меня как раз перед появлением Ямараджи. – А что там – за спиной?
Он выгнул бровь.
– Я думал, тебе расхотелось получать гнетущие сведения.
– Похоже, нет. А теперь можно начинать?
Ямараджа потянулся ко мне, чтобы взять за руки, но я отстранилась: я боялась, что его прикосновение выбросит меня обратно в реальный мир.
– Все в порядке, – ласково проговорил он. – Это же река.
– Ну и что?
– Ты очень глубоко, и паника не имеет значения.
Я уставилась прямо в его глаза.
– Я и не паникую. Думаю, мы выяснили все в Далласе.
– И как бы ты тогда назвала свои ощущения? – продолжал Ямараджа.
Я не сказала ему, что его прикосновение подобно электрическому импульсу. Что оно – искры, жар, пламя. Что один его поцелуй в аэропорту так и не исчез с губ за последние десять дней.
Вслух я произнесла:
– Нервишки пошаливают.
– Прости. – Он сложил ладони и слегка поклонился в знак извинения. Затем опять протянул ко мне руки, чтобы я за них взялась.
Едва наши пальцы соприкоснулись, кожу начало покалывать от электрических разрядов. Они заставили сердце трепетать и подпрыгивать, но в небе не было ни внезапного взрыва цвета, ни прорывающейся сюда пульсации верхнего мира.
Мы находились не в моей спальне, а в реке Вайтарне, на границе между жизнью и смертью, и Ямараджа держал меня теплыми реальными руками.
– Готова, – прошептала я.
Он усмехнулся.
– Держись крепче.
