Послышался ритмичный сигнал…

Айя очнулась от глубокого навязчивого сна. Она совершенно не выспалась, у нее кружилась голова от изнеможения. Звук раздавался снова и снова и требовал ее внимания.

«Скоро полночь», — напомнил Айе этот сигнал.

Айя сжала пальцы в кулак, чтобы прекратить муку, и застонала. Она собиралась поспать вечером, но из-за тяжелого разговора с Фрицем и последовавшего затем дежурства по присмотру за малышами она очень устала, а потом ей пришлось еще целый час обрызгивать Моггла камуфляжной краской, и в итоге до постели она добралась только к десяти.

Словом, проспала Айя меньше двух часов.

Но она заставила себя сесть, вспомнив о том, какой знаменитой ее может сделать сегодняшняя ночь. Об этом ей напомнил и жалкий рейтинг ее лица, указанный в уголке дисплея: четыреста пятьдесят одна тысяча шестьсот одиннадцать.

Моггл оторвался от пола. На айскрин Айи аккуратно наложилось поле зрения аэрокамеры и идеально соединилось с ее собственным.

Айя улыбнулась. Сегодня она ни за что не пропустит ни одного потрясающего кадра.

— Готов в путь? — шепотом спросила Айя.

Моггл зажег ночные фары. Айя зажмурилась. За тридцать шесть часов, проведенных под водой, ее аэрокамера так и не избавилась от дурных привычек

Айя, пытаясь проморгаться, на ощупь добралась до окна и влезла на подоконник. Глаза после слепящего света фар Моггла не сразу привыкли к темноте, но когда Айя увидела огни города, у нее до боли сжалось горло. Обычная паника, извечная боязнь собственной неизвестности. Приступ страха был гораздо сильнее сегодня после смущения при встрече с Фрицем. На самом деле Айя хотела сказать ему только о том, чтобы он не переживал — она тоже скоро станет знаменитой. А в итоге повела себя жалко и безлико, как уродка, которая только-только обзавелась собственным сетевым каналом. «Предсказуемая» — вот как он о ней отозвался.

Горевать по этому поводу было бессмысленно. Слава — это не красота. Красоты можно было просто дождаться. Исполнилось тебе шестнадцать — и получай. Правда, могло несказанно повезти, как Нане Лав и ты мог родиться красивым. Но славу можно было только создать самостоятельно.

Как только этот сюжет запустится, рейтинг лица не будет стоять между ней и Фрицем. В этом Айя была уверена.

Моггл выплыл из окна и потерся о плечо Айи. Она улыбнулась и обхватила аэрокамеру руками. Она была рада тому, что отправится подальше от городских огней — в такое загадочное место, что Фриц, когда снова заговорит с ней, придет в полный восторг, узнав обо всем, что ей удалось совершить.

Айя спрыгнула с подоконника и окунулась в прохладный ночной воздух.

— Прежде чем мы приступим, — сказала Джай, — есть одно дело. Первый вопрос — о моем имени. Кто-то говорил обо мне там, где это мог подслушать городской интерфейс.

Некоторые из «ловкачек» стыдливо потупились.

Джай укоризненно пощелкала языком.

— Все ясно. Я утром проснулась, а рейтинг Моей физиономии почти выбрался из последней тысячи. Это означает, что город снова начал следить за моим прозвищем. Пора его изменить.

Айя удивленно вздернула брови. Так вот, значит, каким образом «ловкачки» ухитрялись сохранять низкий рейтинг лиц. Они меняли свои прозвища — точно так же, как Хиро и Рен выражали свою ненависть к Безымянному.

— С сегодняшнего дня меня зовут Кай. Все понятно? Отлично. Теперь второй вопрос.

Кай повернулась к Айе. У той по спине побежала струйка холодного пота.

— Наша новая подруга опять с нами, — сказала Кай. — У кого-то есть возражения?

Наступила нервная тишина. Айя услышала далекий рокот поезда. По обе стороны рельсы едва заметно засветились — это было предупреждение о приближении маглева. Казалось, рельсы сейчас на ощупь горячие, как элементы внутри стенной ниши, после того как там создавалось что-то крупное. Однако ни одна из «ловкачек» не обратила на это внимания — как будто они всегда проводили свои деловые встречи между рельсами маглева.

Айя даже не могла воспользоваться Могглом для наблюдения за поездом. Аэрокамера пряталась где-то между фабричными зданиями и следила за хозяйкой, но Айя была вынуждена отключить поле зрения Моггла, иначе бы ее глаза характерно бликовали.

— А она не «выскочка»? — пробормотал кто-то.

Кай посмотрела на Айю в упор, ожидая ответа.

Айя кашлянула и ответила:

— Я была «выскочкой». Но большой известности у меня никогда не было. Мне не нравилось делать сюжеты о том, во что сегодня одета Нана Лав.

Некоторые рассмеялись.

— Но ты до сих пор всюду таскаешься с аэрокамерой? — спросила одна из девиц.

Айя вспомнила, что ее зовут Пана. Лица у всех «ловкачек» были такие непримечательные, что Айя их с трудом различала. Но Пана была выше, чем остальные, — почти с Иден ростом.

— Я же вам позволила бросить мою аэрокамеру в озеро — вы все это видели. Вы ее еще и запломбировали, между прочим.

— Сегодня никаких камер нет? — уточнила Кай.

Айи отрицательно покачала головой. Она облачилась в тот комплект интернатской формы, в котором ныряла за Могглом, поэтому выглядела также обшарпанно, как «ловкачки», а скрытая камера, которую представляла собой верхняя пуговица, совсем не бросалась в глаза.

Скорее Айю мог выдать Моггл. Она не была уверена в том, что крошечный мозг аэрокамеры так уж четко усвоил приказ прятаться. Моггл был способен улавливать сигнал скинтенны Айи в радиусе одного километра, и прежде ему никогда не доводилось работать независимо на протяжении нескольких часов, а уж тем более преследуя скоростной маглев.

Рокот поезда слышался ближе. Маглев должен был появиться через несколько минут.

— Айя-тян повела себя очень храбро, когда мы обнаружили чудиков, — сказала Мики, — а ее успехи в серфинге вы сами видели.

Мики улыбнулась. Айя почувствовала угрызения совести. Когда она запустит этот сюжет, Фриц узнает, что она всех обманула.

«Поймет ли он меня?» — с тоской подумала Айя.

А что ты нам сама скажешь, Айя-тян? — спросила Кай. — Почему ты хочешь стать «ловкачкой»?

Айи прокашлялась. Под пристальным взглядом Кай она чувствовала себя неловко. Этот взгляд пугал ее почти так же сильно, как вибрация почвы под ногами, означавшая, что поезд уже совсем близко. Что Айя могла им открыть? Что они ожидали от нее услышать?

И вдруг к ней вернулись те слова, которые она утром скатала Фрицу.

— Как я уже говорила, я была «выскочкой». С детства мечтала стать знаменитостью. Мне не хотелось смотреть на других людей на сетевых каналах. Мне хотелось, чтобы они смотрели на меня. Мне казалось: если на меня не будут смотреть, я стану невидимкой.

Девушки негромко загомонили. Айя ловила на себе холодные взгляды со всех сторон. Она продолжала говорить, стараясь не обращать внимание на сотрясение земли под ногами, на струйки пота, стекавшие по спине.

— Только поймите меня правильно. Я не была эго-«выскочкой». Я не сидела в комнате, направив камеру на себя и бормоча о том, что моя кошечка нынче утром скушала на завтрак.

Кто-то из девушек расхохотался. Айя вымученно улыбнулась.

— Я пыталась найти сюжеты, — продолжала она, — в которых было бы что-то важное. Мне хотелось рассказывать о людях, которые после реформы «Чистый разум» начали делать что-то по-настоящему значительное… В общем, я хотела снимать что-нибудь интересное. Вот так я разыскала вас.

Айя обвела взглядом всех девушек.

— И вот что я поняла, — сказала она. — Вы, «ловкачки», не плачете от горя, когда смотрите передачи, где показывают важных персон на светских вечеринках, куда вас не пригласили. Вы не дружите с людьми, которых ненавидите, только ради того, чтобы повысить рейтинг своего лица. И хотя никто не знает, чем вы тут занимаетесь, вы совсем не чувствуете себя невидимками. Правда?

Никто ей не ответил, но все внимательно слушали.

— Слава — это абсолютно тупо, вот и все. Поэтому я хочу испытать нечто другое.

Наступила волнующая пауза… а потом напряжение спало. Некоторые девушки захлопали в ладоши — с едва заметкой насмешкой. Мики улыбнулась и медленно кивнула. Айя каким-то образом ухитрилась найти нужные слова.

И вот что странно: она не почувствовала, что лжет. «Ловкачки» не стали голосовать, никто не поздравил Айю. Только Кай хлопнула ее по спине, вскочила на свой скайборд и прокричала:

— Серфинг начинается! Давайте-ка выясним, что прячущий чудики!

Все тринадцать «ловкачек» взмыли ввысь и поспешили затаиться среди зданий промзоны, до того как показался поезд.

Вот так Айя Фьюз стала «ловкачкой».

«Интересно, — подумала она, — удалось ли Могглу снять хоть один кадр?»