19. Эзотерики
– Не хочешь ли почитать произведения Ярослава Гашека? – лукаво подмигнув, Игорь протянул мне длинный тугой косячок.
Пожав плечами, я щелкнула пластмассовой зажигалкой. Сладковатый колючий дым заполнил легкие, с яростью завоевателя впиваясь в каждую клеточку сознания. Несколько затяжек – и вот голова становится не темницей миллиона мыслей, а просто неким пространством между ушами.
– Хорошая травка.
– Крымская, – кивнул Игорь, – ребята с семинара по йоге привезли.
С Игорем у меня не то дружба с легким оттенком эротики, не то любовь с невинно-братским подтекстом. То есть я с ним время от времени сплю, но никогда не воспринимала его всерьез.
Да и разумно ли строить какие-либо планы на будущее с человеком, на бритом черепе которого красуется узбекская тюбетейка, на лбу которого красным маркером отмечено месторасположение аджна-чакры, ноги которого обуты в ремешковые сандалии hand-made вне зависимости от метеоусловий.
– Не знала, что йоги курят травку. Я думала, они, наоборот, ратуют за чистоту сознания.
– Ну, мы же москвичи, – пожимает плечами он.
«Мы же москвичи» – его любимая отговорка.
Эх, Игорь-Игоречек, будь ты хоть немного более социально адаптирован, уж точно добился бы заоблачных высот. Мужчина с таким живым умом, к которому в качестве бесплатного бонуса прилагается столь породистое лицо, просто обязан быть на вершине мира.
Надо сказать, Игорь всегда и добивался того, чего хотел. Правда, желания и стремления у него были странноватые. Пять часов простоять на голове. Сто дней ни с кем не разговаривать. Контролировать собственные сны. Круглосуточно медитировать в компании таких же, как он, слегка спятивших на почве эзотерики горожан.
– Игорь, – я глубоко затягиваюсь и передаю ему косячок, – вот мне всегда было интересно, на что ты живешь? Ты же нигде не работаешь сейчас, так?
– Работа – удел обывателей, – смеется он, – иногда я читаю лекции, мне за них платят.
– О чем? – Я припомнила, что по образованию Игорь, кажется, авиаконструктор.
– О смысле жизни, о чем же еще. А вчера я учил одного бизнесмена на голове стоять. Он заплатил мне сто долларов.
Игорь – натура увлекающаяся, даром что круг увлечений не так уж, если разобраться, широк. Познакомилась я с ним лет сто назад в секции кунг-фу. Однажды кто-то обмолвился при мне, что восточные единоборства отлично формируют фигуру, а мне как раз надо было скинуть пару килограммчиков. Забегая вперед, скажу, что секцию я покинула на четвертом занятии, когда тренер, не рассчитав силу удара, со всей дури заехал мне пяткой в лоб. Но у моего мимолетного увлечения были серьезные дивиденды – вот знакомство с Игорем, например.
– Был тут на семинаре одном, – Игорь потягивается, разминая косточки, – вибрационные медитативные техники. Это просто чума! Крышу сносит капитально. Четыре дня полного умопомешательства. Проводит жутко продвинутый мужик, он десять лет жил где-то на Урале отшельником. Нас будили в четыре утра, занятия длились до полуночи. Почти не кормили, только раз в день давали суп.
– Неудивительно, что у тебя снесло крышу, – усмехнулась я, – я, когда сажусь на диету, тоже начинаю потихонечку сходить с ума.
– Там одной девчонке плохо стало. Не выдержала энергетического потока, пришлось ей «скорую» вызывать. Каждый вечер мне казалось, что я сдохну. Но потом понял, что все это не зря. У меня словно второе дыхание открылось. Или третий глаз. В следующий раз точно поеду. Всего-то пятьсот долларов, а сколько впечатлений.
– Пять сотен? – От возмущения я чуть с крыши не упала. – За четыре дня голодовки? Да уж, ушлый этот твой уральский мужичок.
– Ну а что ты хочешь? Мы же москвичи… Однажды Игорь пригласил меня на выездной семинар по тантрическому сексу. Оперировал он примерно теми же аргументами – крышу, мол, сносит капитально, и, вообще, мгновенное просветление гарантировано. «Тантрический секс – это такое! – возбужденно говорил Игорь. – Да если ты проникнешься этими практиками, любой мужик будет твоим! Любой, какого только захочешь!» Я была безработна, одинока, и перспектива мгновенного просветления показалась мне вполне заманчивой. Возможность заполучить любого желанного мужчину тем более.
Семинар проходил в заброшенной подмосковной школе. В душный спортзал набилось человек двести – я заметила, что женщин с тревожными ищущими глазами здесь гораздо больше, чем мужчин.
Гуру – костлявая женщина средних лет с опухшим лицом и пережженными волосами – велела разбиться всем на пары для тантрических упражнений. Я перехватила сальноватый взгляд какого-то косматого, попахивающего потом гражданина, шарящий по моей груди, и мне стало немного не по себе.
Игоря нагло перехватила миниатюрная жертва солярия, временами похожая на простуженного грызуна, а временами на Катю Пушкареву.
Когда я опомнилась и поняла, что партнеров надо искать самой, всех более-менее приличных мужиков разобрали. На мою долю остались лишь лысеющие старцы с дряблыми животами, распространяющие запах пота и больных зубов. «Сядьте в позу лотоса, напротив друг друга, закройте глаза, – скомандовала гуру, – кончиками пальцев касайтесь друг друга, отдайтесь этим прикосновениям, плывите по течению…» Я представила, как стариковские пальцы жадно шарят по моему телу, содрогнулась и отпросилась якобы в туалет. А сама, наспех собрав вещи, уехала в Москву ближайшей электричкой.
Игорь потом говорил, что зря я так поступила. «Это был волшебный уик-энд. Я такого никогда не испытывал, честное слово!»
Куда бежать от озвученной истерическими автомобильными гудками и разноголосыми трелями мобильников городской суеты? «В астрал», – не задумываясь ответит на этот вопрос Игорь.
– А я тебе рассказывал о випассане?
– О чем?
– Випассана – десятидневный обет молчания. Работа над собой, самонаблюдение. Без разрешения мастера нельзя ни есть, ни пить, ни спать… Правда, каюсь, я не удержался и незаметно протащил с собою запас чипсов и конфет.
– Разве ты не должен во всем слушаться мастера, разве там не такие правила?
– Ну… Сама понимаешь. Мы же москвичи. Вот когда я стану гуру, я не буду устанавливать никаких особенных строгостей.
– Когда ты станешь гуру… – смеюсь я.
Мой знакомый, бизнесмен Анатолий, провел отпуск в Непале. Не знаю, что конкретно там с ним произошло. Кажется, во время экскурсии по буддийскому монастырю он на ломаном английском переговорил с каким-то местным ветхим старцем. После чего, по словам самого Анатолия, ему открылся смысл жизни. Вернувшись в Москву, он продал бизнес и открыл небольшой чайный клуб, собрав вокруг себя таких же искателей истины, каким он считал себя самого. За церемонными чаепитиями Анатолий читал желающим лекции о Боге и о том, как на сорок седьмом году жизни небесный луч вонзился в его чакру сахасрару.
Недавно я видела его в новостях – исхудавший, с бледным сосредоточенным лицом, в несвежем, некогда белом балахоне, он стоял посреди группы павших ниц людей, которые называли его «гуру».
С ума сойти, и с этим человеком я пила текилу!
– Саш, я ведь не просто так с тобой сегодня встретился, – сказал вдруг Игорь, глядя на солнечных зайчиков, которые танцевали ламбаду на крышах соседних домов, – я хотел кое-что сообщить…
Лицо у него было при этом такое, что смутное понимание вдруг неделикатным ударом обрушилось на мое темечко. Я все поняла: Игорь женится. Именно с такой виноватой полуухмылкой мужчины сообщают эпизодическим любовницам о том, что тем больше не место в их новоявленной устаканенности.
– Я ухожу в монастырь.
– Что-о?
– Это правда, – серьезно кивнул он, – я уже договорился, меня берут.
– Но… Как же…
– Это довольно далеко от Москвы, в Ярославской области. Но, если хочешь, можешь иногда меня навещать.
– Игорек, это такая неожиданность… Как же ты собираешься жить в монастыре? Ты же такой раздолбай?!
– Как-нибудь приспособлюсь. Я должен развиваться, идти вперед…
– А ты в курсе, что в монастыре нельзя курить травку и стоять на голове?
– Ничего, – кривится он, – придумаем что-нибудь. Мы же москвичи.
Последняя затяжка – изящным щелчком я отшвыриваю тлеющий окурок вниз. Танцующая искорка медленно опускается на асфальт, постепенно скрываясь из поля зрения.
