Если Ламию и раньше недолюбливали в отряде, то теперь старались совсем не разговаривать. Если им что-то было нужно, то обращались через меня. Ли очень расстроилась тому, что Лу разругалась с сослуживцами. Добрая половинка пыталась наладить отношения. Это вызывало еще больше подозрений у собеседников.

На второй день в крепости мы с ведьмой ужинали в столовой. Сослуживцы после вчерашнего перестали подсаживаться к нам за столик. Еда простая, я привык к такой у Разведывающих. Вареные овощи, каша, иногда мясо или рыба. Фруктов давали больше. Климат Бессадора для солнцелюбивых культур больше подходит.

– Вот ты где! – услышал я сзади грубый мужской голос.

Сначала я не придал этому значения, однако ведьма насторожилась и прекратила есть. Я обернулся. Развязной походкой уверенного в себе человека к нам шел надзиратель. Стаун – так его звали вроде бы. Батраки часто жалуются на него. Он иногда отбирает добытое в боях серебро под надуманными предлогами. Капитан крепости смотрит на это спустя рукава. Кто-то предположил, что часть денег оседает в карманах самого Тезонниса.

Стаун по-хозяйски уселся на скамью рядом с ведьмой и положил руку ей на колено. Ламия сжала губы в узкую полоску и буквально побелела от злости. Еще немного, и она взорвется.

– Тихо, не рыпайся. Ты ведь не хочешь, чтобы я выдал вас? – ухмыляясь, сказал надзиратель.

– О чем ты говоришь? – выплюнула слова ведьма.

– Хоть ты и покрасила свои патлы, я узнал тебя почти сразу. У меня брат служит. Это ведь вас разыскивают за нападение на патруль у границы? Вы те самые тазамские шпионы.

– Что ты хочешь?

– Не надо строить из себя пай-девочку. Полкрепости слышало, как ты кувыркалась с графом. Пойдем.

Стаун грубо схватил ведьму за руку и потащил на выход.

– Отпусти ее! – вскочил я.

– Не надо, Селин. Я сама, – твердо сказала ведьма.

Вернулась Ламия только поздней ночью. Я не смыкал глаз, ожидая ее. Ведьма тихо пробралась к своему месту возле стенки. Устало присела на шконку и оперлась спиной о деревянную стенку казармы. Я поднялся.

– Не спишь?

– Нет.

Я подошел и присел рядом с ведьмой.

– Ты чего? – подозрительно спросила Ламия.

Вместо ответа я резко придвинулся к девушке и обнял ее. Поначалу ведьма рванулась в сторону, но я держал крепко.

– Знаешь, когда я был маленьким, – как только я начал говорить, Ламия немного успокоилась и прекратила попытки вырваться, – и приходил домой в слезах, мама обнимала меня вот так. И мне становилось хорошо. Любая боль становилась в сотню раз слабее.

Некоторое время ведьма настороженно ожидала продолжения. Но я молчал, и Ламия постепенно расслабилась.

– В этом что-то есть, – тихо заметила Лу. – Я почти и не злюсь. Уже не хочется расчленять его тело на девяносто девять частей. Достаточно отрезать ему яйца и засунуть в глотку.

– Тебе помочь?

– Нет. Я сделаю сама. Если что-то понадобится, то я попрошу.

– Ты знаешь, как это сделать? У него ведь амулет? Если убить его или лишить сознания, он сработает и активирует все ошейники в округе.

– У меня есть план. Правда, рискованный.

– Хорошо. Только будь осторожна.

Некоторое время мы сидели молча. Каждый думал о своем.

– Я нарушила наш уговор.

– О чем ты? – удивился я. – Это ведь не по твоей воле!

– То есть ты по-прежнему мой парень? – тихо спросила Лу.

– Разумеется. Нашла о чем переживать.

– Пока Ли спит, я хочу тебе кое-что сказать.

– Что?

– Не бросай ее, по… пожа… пожалуйста, – выдавила из себя ведьма. – Она очень привязалась к тебе. Ли глупая, слабая, неприспособленная, наивная и доверчивая. Но она – это я, а я – это она. Помоги Ли стать сильнее. Научи ее справляться с потерями и трудностями. Научи ее не убегать.

– Слишком сложно. Я не могу обещать.

– Ничего. Главное – я сказала это.

– Удивительно. Ли тоже просила меня позаботиться о тебе.

– Это в ее духе, – ведьма грустно вздохнула. – Я становлюсь слабой, как отец.

– Думаешь, это слабость?

– Только не надо высокопарных слов о дружбе, любви, взаимопомощи и прочей ерунде. Отношения – самое уязвимое место человека. Много лет назад, когда была рабыней, я познакомилась с парнем по имени Эрик. Ли влюбилась в него без памяти. Даже мне он чем-то приглянулся. Веселый, красивый, сильный, готовый поддержать в трудную асенду. Такой же невольник, как и я. Хозяин наш был старым богатым аристократом. Все свои покупки женского пола он лично пробовал на вкус. Хотя, может, и не только женского. Меня в том числе. Но я не о том хотела сказать. Большая часть прислуги в огромном поместье хозяина состояла из рабов. Садовники, повара, конюхи и другие слуги. И каждый из рабов старался найти себе нишу лучше и комфортнее. Кто-то пробивался в личные любовницы хозяина. Кто-то скорешился с кладовщиком или мажордомом. Эрик же решил завести дружбу с охранниками. Он старался попасть к ним на попойки, веселил их разными историями, всячески прислуживал. Эрик хотел сам стать охранником. Лояльным рабам это дозволялось. В один из вечеров я занималась какой-то работой, когда подошел Эрик и позвал меня прогуляться. Ли тут же доверчиво ломанулась за парнем. Думала, будет первое романтическое свидание под ночным небом, поцелуи и объятия. Немного ошиблась. Эрик привел нас в охранное помещение, где гвардейцы что-то праздновали. Пьяные в стельку. Разумеется, им захотелось бабы, и Эрик тут же вызвался привести. В тот день Ли ушла в себя на несколько декад. Меня пускали по кругу, да и сам Эрик имел меня под улюлюканье мужиков. У парня деловая хватка. В итоге он поднялся и стал охранником. Понимаешь? Вот, что значит сила. Отбросить любые связи, чтобы идти вперед, продвигаться выше.

Я слушал ведьму и буквально чувствовал все переживания, что испытывали Лу и Ли в те моменты. Потрясающе. Сам я никогда не ощущал столь сильных эмоций.

– Может, ты и права. Только не все такие, как этот Эрик.

– Если тебе предложат стать надзирателем, ты сдашь меня?

– Нет, конечно.

– Кто бы сомневался, что ты так ответишь. Рабы у хозяина были разные. Но такие, как Эрик, меня бесят больше всего. А другие. Безвольные куклы. Не делающие ничего, чтобы освободиться из плена. Главное на словах любой горазд: «Да вот только накоплю денег и тут же сбегу!» Жалкие трусы. За все время только я сбегала. Да еще одна девчонка. Но та умом повредилась окончательно после развлечений хозяина. Три раза меня находил аурник. У вас их называют М’ищущими. Три раза меня лупили плетью. Лицо не трогали, и лекарь постоянно подлечивал. Как же! Я ведь ценный товар. Негоже, если он придет в неприемлемый вид или совсем помрет.

– Как же ты сбежала?

– О-о-о, я поняла в итоге, что надо делать. Я долго входила в доверие к прислуге, к охране, к кладовщикам, к другим рабам. Несколько лет я играла роль сломанной и смирившейся рабыни. И мне наконец доверили ходить на рынок за продуктами. Я откладывала любую мелочь, каждую монету. Дальше мне поручили стряпать простую еду и разносить на стол охране. Я очень долго готовилась и выжидала момент. Был большой праздник, по-моему, день рождения хозяина. Почти вся охрана, маги, обычные слуги и сам хозяин собрались в трапезной. Вино, пиво, медовуха и нахрамское лилось рекой. Когда все изрядно нажрались, я подсыпала сонное зелье в выпивку. Его я купила на сэкономленные монеты. Те, кто засыпал лицом в тарелках, не вызвали подозрений поначалу. А потом уже было поздно. Я испытывала непередаваемое наслаждение, когда резала им глотки. Представляешь, крови в помещении скопилось по щиколотку! Для Эрика, нашей с Ли первой любви, это был последний праздник. Дежурным на посту возле ворот я вынесла отравленное пиво. Сказала, что хозяин разрешил им промочить горло. Я убила почти всех в поместье. Некоторых слуг не было в тот момент. Рабов пощадила, хотя очень хотелось заодно и их прибить. Ты бы слышал, как эти тупые коровы визжали, когда увидели, что творится в трапезной. Будто их самих режут. Хех. Я думаю, они даже не пытались бежать. Свыклись с клеймом рабынь. Я взяла ключи с тела хозяина. Отыскала деньги и отпечатки аур всех рабов. Свой отпечаток я уничтожила. Ну а дальше? Долгое путешествие в Тазам. Я прикидывалась заразной бездомной, поэтому ко мне не приставали особо. Думала, что в Тазаме будет лучше. У вас ведь нет рабов, как мне говорили. Я ошиблась. Да, в монастыре со мной обращались намного лучше, но это было то же рабство. День и ночь заряжать эти чертовы накопители.

– Не знаю, что и сказать. Моя жизнь протекала намного проще. Я даже не подозревал раньше о том, что где-то есть голодные и нищие или рабы. Извини.

– Есть сильные, а есть слабые. Есть богатые, и есть бедные. Такова жизнь. И это прекрасно… Зачем я тебе все это рассказываю?

Так и заснули с ведьмой в обнимку.

На следующее утро, седьмого числа желтой кварты мы отправились в третий наш поход в составе тринадцатого отряда. После обсуждений Руви, Арьена и Лампи решено было посетить деревню, где ранее заметили мозговика. Вернее, самого его не видели, но нежить вела себя слишком умно. Мастер рассказал – он ходил в разведку и едва ушел на своей лошади. Два мага, владеющие Баошил, внушали уверенность в своих силах. Ведьма и Дуболом почти не колебались. Надзирателя же волновало только количество собранных фалов.

Я эти места плохо знал. Если раньше мы больше забирали восточнее, то теперь повернули на запад. В ни чем не примечательном месте на дороге мы повстречали отряд всадников. Обе группы знали о приближении друг друга заранее. Несколько раз я видел чужое Синко, ощупывающее нас. Мы сначала подумали, что это другой отряд чистильщиков или могильщиков. Хотя были и странности в аурах. Магов десяток. Но с ними еще пятнадцать неодаренных.

– Будьте наготове, – поднял руку Дуболом.

– Змей. Мы с тобой спереди. Заряжающие не зевайте, – тут же распорядилась Ламия.

Вскоре мы выехали на ожидающий нас разношерстный отряд. Нашивок или накидок Куневрона я не заметил у них издали.

– Кто такие?! – крикнул Дуболом своим громогласным голосом.

В ответ неизвестные стали формировать щиты и атакующие плетения.

Ламия мгновенно активировала Сан, запитав его к заряжающим. Начала плести еще один Сан, если я правильно опознал форму. Двойной щит хочет поставить.

– Что застыл?! Вали их! – бросила ведьма.

– Насмерть? Лер Руви?

– Насмерть! – твердо ответил надзиратель.

Ведьма не успела доплести второй щит. В первый Сан врезалось пробивное Тио. Огненный шар просвистел рядом и разорвался о лошадь Мастера. Похоже, его сочли наиболее опасным. Сослуживец упал вниз, сильно приложившись оземь.

Все происходило так быстро, что я не успевал реагировать. Я спешился и шлепнул Пылинку, чтобы она отошла в сторону. Противник выстроил Сан наподобие нашего. Все маги окутались куполами дополнительных магических защит. Некоторые воины активировали защитные руны. Двойной барьер. Худо дело.

Я выбросил из посоха оглушающую волну Баов. Рассчитывать, что она кого-то оглушит – глупо. Я надеялся, что пять пробивных форм сделают дыры в первом барьере. Вышло даже лучше, чем я предполагал. Первая сигнальная форма сразу обнаружила Сан и стянула все пробивные части. В щите образовались многочисленные прорехи, куда смогли проникнуть пару оглушающих частей-форм. Троих незащищенных воинов разбросало в стороны.

В нас полетели боевые заклинания, однако ведьма уже успела возвести второй щит. И также запитала на заряжающих.

– Змей, не отвлекайся на защиту. Кроши мудаков!

Пока первый щит не заделал прорехи, я успел послать два пробивных Тио вперед. В моем посохе в основном сидели непробивные волны и лезвия, поэтому пришлось формировать заклинания самостоятельно. А вот Ламия изрядно выкосила врагов, используя свой посох. Ведьма всегда носила в Черном посохе кучу атакующих форм. Принц также послал пару огненных шаров в щели. Противник явно не ожидал, что его Сан будет сметен в одно мгновение. Раскаленные мячи врезались в личные щиты магов, проходили дальше и вгрызались в одежду и плоть. Минус четыре мага. Осталось шесть. Я спешно начал формировать огненный шар, добавляя в плетение дополнительные пробивные формы. Вражеская защита восстановилась. Кто-то из наших вывел еще один Сан спереди. Противники также выставили третий магический барьер. Почти патовая ситуация. Как они нас достанут интересно?

Только я об этом подумал, как один из магов расчехлил какую-то непонятную металлическую штуковину, ярко светящуюся в магическом зрении.

– Скала, прикрой Змея, – скомандовала Ламия.

Женщина, почти с меня ростом, немедленно встала впереди, прикрываясь небольшим щитом.

Так… один контур, второй… Узел контроля… шипастая часть… активирующая часть… расширить каналы… балансир сместить…

Краем сознания я отметил, как что-то с тремя звучными хлопками пролетело мимо меня и врезалось в Кукловода справа. Мужчина упал на землю.

Готово. Прицелившись в мага с артефактом, я отправил заклинание в полет. С приглушенным визгом огненный шар прошел тройную защиту неприятеля и попал точно в цель. Во все стороны полетели огненные языки всепрожигающего пламени. Артефакт откинуло в сторону. Мужчина упал вниз и принялся кататься по земле, пытаясь сбить огонь. Его крик, полный боли, добавился в многоголосый хор пострадавших магов.

Больше никто из противников не смог пробить наш тройной щит. Огненные и воздушные заклинания преодолевали один, изредка два. Вязли в толстой пленке барьера. Хоть мана у заряжающих Ламии и подходила к концу. Я же один за другим отправлял огненные шары во врага. Неприятель сплел четвертый щит, я добавил еще одну пробивную форму. Когда у них на ногах осталось всего два мага и пятеро воинов, то они наконец осознали свое положение. Оставив пострадавших товарищей на произвол судьбы, противники запрыгнули на коней и поскакали прочь по дороге.

– Змей, Светлая, займитесь ранеными. Остальные за мной, – приказала Ламия.

– В живых оставьте кого-нибудь для допроса, – добавил Руви. Надзиратель вперед лезть явно не собирался.

Я немного перевел дух и восстановил ману. Светлая занялась Мастером. Похоже, воин сломал руку. Я же быстро подошел к Кукловоду. Мужчина тяжело дышал, весь в поту. Правый бок и грудь его полностью обожжены. Дрянь фиолетового цвета покрыла тело Кукловода, проела одежду. Знакомая хрень. Гномий артефакт. Похож по действию на тот, который лишил меня руки и убил Ведущего Жага, только мощностью поменьше.

– Змей, дай ему это, – Листик протянула бутылек с мутной жидкостью. – Действует быстро, – передав предмет, женщина поспешила за остальным отрядом.

Я напоил зельем мужчину. Достав нож, принялся за малоприятную процедуру. Кое-где приходилось срезать фиолетовую гадость не только с кожей, но и с кусками черного омертвевшего мяса. Кукловод вырывался, несмотря на обезболивающее. Я постоянно плел Аун и Аунко.

Вскоре подошла Светлая, а потом и остальные. Я выводил линии лечебных форм наружу, и другие члены отряда подзаряжали. У самого уже мана кончилась. Листик сменила меня, ловко орудуя крошечным острым ножом-скальпелем. Мне оставалось лишь поддерживать и обновлять заклинания.

– Что с противником?

– Семеро ускакали. Раненых мы добили, чтоб не мучились. Оставили одного мага, который пострадал меньше. И одного воина, которого ты оглушил вначале, – четко доложила ведьма.

– Хочу напомнить, что все трофеи «черных» чистильщиков принадлежат лорду Куневрону, – сказал надзиратель.

– Лошадь хоть можно взять новую? – хмуро спросил Мастер, поглядывая на своего погибшего питомца.

– Разрешаю, – пошел навстречу Руви.

Черные чистильщики. Нам про них рассказали немного. Собственно, это такие же отряды, как и наш. Зачищают деревни и городки от нежити, собирают добро, мародерствуют. Отличие в том, что они действуют незаконно. Без разрешения кого-либо из правителей областей. Да и маги в таких отрядах в основном уклонисты от службы и преступники, скрывающиеся от закона.

– Так. Добычу и пленников – в повозку и на лошадей, если там остались живые особи. Двигаем обратно в крепость. Нужно доложить о случившемся, – решил надзиратель.

По пути в Гилтони-Сома приходилось постоянно следить за здоровьем Кукловода. Мужчина находился в тяжелом состоянии. Внутренние органы более-менее восстановились, но это потребовало всех сил организма. Кукловод сильно изможден.

В первый день в крепости под вечер ведьма обратилась ко мне.

– Я иду к Стауну. Это опасно. Если я не вернусь, можешь забрать мои сбережения. Хотя большую часть я раскидала по банкам.

– Тебе нужна моя помощь?

– Нет.

– Будь осторожна.

Ведьма вернулась быстро. По змеившейся на ее губах улыбке я понял, что все прошло успешно. Однако она была сильно вымотана. Девушка устало откинулась на кровать и почти сразу заснула.

На следующее утро в казарму вбежал один из батраков и громко поведал новость:

– Мужики, прикиньте, Стаун повесился!

– Брешешь!

– Гадом буду! Другие надзиратели его нашли только что.

– Хех, доигрался, мудила. Я всегда говорил, карты до добра не доведут.

Я повернулся к ведьме. Девушка довольно потягивалась.

– Ты нашла способ?

– Да. Но больше я на такое не пойду. Только из-за злости я решила рискнуть.

– Как ты обманула амулет?

– Своей силой. Я держала его на границе потери сознания. Это очень сложно. Да еще надо дотащить его тушу в петлю и убраться в тот момент, когда он сдохнет. Слухи не врали. Толстые стены офицерской не пропускают далеко сигнал амулетов. Главное, что меня не видели рядом с ним вчера.

– Никто и не додумается, что есть способ обойти амулет. О твоей силе ведь неизвестно. Как бы Стаун никому про нас не проболтался.

– Вряд ли. Эта мразь намеревался еще долго развлекаться со мной.

В крепости мы отдыхали целых семь дней. Руви куда-то ускакал из Гилтони-Сома. Дуболом сказал, что надзиратели – тоже люди. У них есть семьи и родственники. На время отсутствия Руви к нам приставили другого смотрителя. Звали Хенвикс. Бессадорец, похож на Руви, только с густыми усами.

Я понабрал у Ламии и Кукловода запретных форм и стал изучать. Проф и ведьма знали много теории и кое-что мне поведали. Как я и подозревал ранее, заклинание поднятия мертвяка переносило частицу ауры человека или животного в момент после смерти. Как-то эта аура приживалась в мертвеце, и тело начинало функционировать. Из ауры человека можно поднять качественных зомби. И количеством больше. Если умерший был одаренным, то есть шанс сделать из него мертвяка-мага. Привязка диких мертвяков, перепривязка чужих и управление нежитью оказалась довольно-таки нехитрым делом. Правда, также требующим жертвоприношений.

Ведьма часто разговаривала с новым надзирателем. Я приглядывал за ней внимательно. Не хочется остаться в дураках, если она переспит с ним. Лу мое внимание очень нравилось. Ли же уверила, что никаких мыслей об измене у нее нет и быть не может. И что она присмотрит за Лу.

На седьмой день Хенвикс проверил состояние раненых:

– Нечего валяться. По пути заживет!

Мастер полностью выздоровел. Кукловод все еще передвигался с трудом. Его мучила одышка. Однако разлеживаться нам не дали.

– Руви сказал, что вы шли на восток в Алионте. Значит, туда и направимся. Пора уже зачистить эту деревню, – самоуверенно заявил надзиратель. Что-то мне этот усатый не очень нравится. Руви был лучше.

На сей раз неожиданных встреч не случилось. Без всяких проблем мы добрались до деревни, потратив около полутора суток на дорогу. Алионте могла похвастаться несколькими двухэтажными деревянными строениями. Всего домов немного – не больше, чем в предыдущей деревне. Зато выглядят побогаче. Значит, и куш будет больше. Хенвикс остался в лагере в нескольких лирах от Алионте. Мы выстроились на тракте.

– Наш враг силен! – проревел Дуболом. – Он действует хитро. Заходит во фланг. Прикрывается бесполезными мертвяками. Готовьтесь к тяжелому бою. Кто мы?!

– Чистильщики! – почти хором рявкнул тринадцатый отряд.

– Откуда мы?

– Из глубин бездны!

– Что мы здесь делаем?

– Мочим немертвых!

– Как мы это делаем?

– Крошим в капусту!

– Вперед, братья и сестры! Во славу живых!

Я кричал вместе со всеми. Под конец речи почувствовал такое воодушевление, что готов был порвать измененного голыми руками. Сколько там мертвяков? Сотня, две, тысяча? Пф-ф. Подходите вместе! Всех уделаем!

Ламия бросила Синко и отчиталась:

– Чуть больше сотни. Крупных аур двенадцать. Принц, на тебе только измененные. Покажи, что не зря на тебя Змей время тратил. Дуболом, бей по тем, кто обходит. Я на всякий случай сплету Сан и Санку.

Вот показались первые мертвяки. Я прифигел немного. Твари быстро шли чуть ли не строем. Четко прослеживались ряды и шеренги. По одиннадцать тварей в линию. Первые двадцать два шли высокие мертвяки, что не давало возможности рассмотреть задних. Из середины толпы возвышались на несколько шагов бронированные туши измененных. Двенадцать штук. Придется несладко.

– Огонь! – крикнула ведьма.

Две Баошил и одна Баол отправились в полет. Первых мертвяков выкосило знатно. А вот от заклинания Принца измененный прикрылся рукой. Конечность твари разрубило, но у нее как минимум еще одна оставалась.

– Змей! Колдуй Баол. Мелочью я займусь.

Похоже, свой посох я не совсем верно заполнил. Пять Баошил и пять усиленных Баол. Главная опасность исходит как раз от гигантов.

Сначала на пути нежити возник Сан, потом чуть дальше – купол Санку. Мертвяки даже и попытки не сделали пройти через первый барьер – развернулись вправо и стали обходить. В этом было что-то мрачное и зловещее. Хотя нам-то что?! Мы чистильщики. Нам все нипочем!

Совместно с Принцем мы обезглавили первого измененного. И второго. Третьего. Ведьма косила простых мертвяков пачками. Нежить прорвалась к защитному куполу и принялась дубасить по нему. От ударов измененных Санку заметно проседал.

На горизонте показался мертвяк, на которого вначале никто не обратил внимание. Он быстро наколдовал черный шар, бросил в наш щит и спрятался за дом. Заклинание нежити проело огромное отверстие в защите. Сразу несколько измененных схватили за дыру с нескольких сторон и принялись растягивать.

Ведьма сформировала еще один Сан внутри купола. Вовремя. Внешний барьер разошелся. Несколько измененных просочились дальше и взялись с ходу долбить по второму щиту. Сан опасно прогибался. И это буквально в пяти шагах от нашего строя. Кто-то, по-моему, Мастер, сплел еще один щит. Мы с Принцем быстро выбросили все Баол из своих посохов. Удалось еще прикончить только троих. Мертвяки-гиганты защищались руками, клешнями, даже хвостами. Рев стоял такой, что закладывало уши.

Вроде бы отбили первую волну. Тут в только что восстановившийся внешний Сайку прилетело еще одно чернильное заклинание. Оставшиеся измененные хлынули внутрь. Мы лихорадочно принялись выцеливать головы или шеи. Один из монстров грозно заревел, взял разбег и понесся на барьер, выставив вперед свой длинный костяной рог. Словно бык. Второй щит пробило сразу. Тварь немного снизила скорость. И я как раз закончил плести заклинание. Еле мерцающее воздушное лезвие вонзилось аккурат в верхушку черепа твари. К сожалению, попал я слишком поздно. По инерции туша продолжила движение, и третий барьер не выдержал напора. Я крепче схватился за посох, намереваясь активировать Банку, но не успел. Ведьма выпустила в отчаянии Баошил, что лишь немного замедлило ход исполинских монстров. Двое измененных проникли внутрь, прежде чем я поставил новый купол.

Всего пара шагов, и первая измененная тварь с длинными клешнями-лапами схватила Ламию и подняла над землей. Второй полез на Принца, который последним приложил измененного формой. Парень вовремя увернулся, и монстра встретил топор Дуболома.

Так быстро я еще никогда не плел сложное заклинание. Словно в замедленном времени я смотрел, как тварь подняла Эву и широко распахнула пасть с намерением откусить голову. С нечеловеческим усилием ведьма извернулась и подставила плечо под острые клинки-зубы. Ламия закричала. Только бы не опоздать! Закончив плести, я быстро послал заклинание в шею мертвяка, который стоял ко мне практически спиной. Сзади головы у него не было наростов. Баол свободно пролетела снизу вверх, отхватив половину черепа. Меня обдало кусками мозгов и какой-то слизью. Измененный вместе с ведьмой рухнул на землю.

– Светлая! Не дай ей умереть! – крикнул я, срывая голос. Ловкая эльфийка быстро проскользнула к ведьме.

Нельзя отвлекаться. У Дуболома дела плохи. Во многих местах его кольчуга продырявлена. Бородач держится только на честном слове. Принц изрядно покромсал шею измененного, но не добил окончательно. Те, кто стоял заряжающими Ламии, сейчас окидывали монстра слабыми заклинаниями. Урона большого это не наносило, но немного отвлекало. С наиболее возможной скоростью я сплел Баол и приложил тварь сбоку в шею. Измененный откинулся.

– Свободные заряжающие! Между мной и Принцем разойдитесь.

Банку висело на последнем издыхании. Пока мы возились с монстрами, оставшиеся мертвяки и измененные свободно прошли сквозь внешние щиты и долбили изо всех сил по внутреннему. Без ведьмы барьеры стали расползаться.

Получив поддержку заряжающих, я выпустил несколько Баошил из посоха и проредил мертвяков. Оставалось трое измененных и два десятка мертвяков. Немного, если не принимать в расчет, что наши резервы маны почти пусты.

Еще два измененных пали. Мы с Принцем целили в них в первую очередь. От простой нежити можно и отбиться. Я успел сплести еще Баошил и забрал десяток мертвяков. Неожиданно маг умудрился попасть в прорехи исчезающих щитов и разбил мою Банку. Последний измененный мгновенно полез в образовавшийся проход. Тварь встретила Скала. Плохо. Она и перекрывает обстрел, и лишает нас одного заряжающего, хотя каждая крупица маны на счету. Бу-ух! Щит Скалы мощнейшим ударом отбросило в сторону. Мастер ринулся на подмогу и стал наносить множественные удары мечом, отвлекая на себя. Во-от, еще чуть-чуть… Измененный повернул голову в сторону Мастера, и я выпустил Баол в шею. Безобразная серая угловатая голова без намека на кожу или волосы покатилась по дороге, заляпанной кровью, слизью и частями тел мертвяков.

– Есть еще мана? – обернулся я назад. Только отрицательные мотки головами. Принц выпустил последнее ослабленное Баол и потянулся за клинком. Мертвяки лезли в проем, где их встречала Скала с помятым щитом и Мастер. Светлая занималась ведьмой, Листик – Дуболомом. Кулинар, Проф, Принц, Весельчак, я, обессиленный Кукловод и даже Дая бросились вперед. Мой небольшой клинок, чуть длиннее локтя, плохо подходил для рубки нежити. В глазах все расплывалось. Попавшая слизь от измененного едко жгла кожу.

– Не стойте в простреле. Маг может приложить!

Первому противнику я целил в шею, однако мертвяк отмахнулся рукой. Я почти перерубил кисть. Из дерева он, что ли, сделан? Кое-как выдернув меч, я отпрыгнул назад, чтобы нанести новый удар. Однако местные мертвяки передвигались очень быстро. Даже слишком. Пальцы нежити вцепились в куртку. Клацающие зубы стали угрожающе приближаться. Извернувшись, я глубоко всадил клинок в бок мертвяка. Другую руку я выставил вперед, чтобы не подпустить нежить к шее. Любимое их место. Мертвяк изогнулся под немыслимым углом и схватил клыкастой челюстью мою кисть.

– Сука!

В ярости я толкнул мертвяка вбок, и тот повалился на землю. Я прихватил булыжник рядом, запрыгнул сверху на нежить. Одной рукой с кровоточащими пальцами я держал тварь, другой наносил сверху мощные удары прямо в череп. Во все стороны брызгала кровь, какие-то ошметки. Вскоре мертвяк перестал дергаться. Кое-как я вытащил клинок из грудины и снес ему голову. Чтоб наверняка. Только теперь я позволил себе оглядеться. Остальные уже доканчивали резать мертвяков. Последнего добил Мастер. Воин немного припадал на одну ногу, но в целом выглядел неплохо. Я кинул взгляд на свою руку. Твою мать. Указательный и безымянный пальцы еле держались на остатках мяса. Странно. Боли в пылу схватки я почти не почувствовал.

Ведьма лежала на дороге в грязи, тяжело дыша. Жива – это главное. Рядом сидела осунувшаяся Светлая. Похоже, всю ману истратила. Я подошел ближе и опустился рядом со своей девушкой. Измененный отхватил ей руку целиком вместе с плечом. Я бросил взгляд в пасть монстра, лежащего рядом. Без шансов. Рука превратилась в фарш. На животе ведьмы красовалась серьезная рваная рана. Похоже, это измененный нанес клешней, когда поднимал ее вверх.

– Я займусь ей. Спасибо, Светлая. Как восстановишься, посмотри мою руку.

Эльфийка кивнула и устало уселась на землю.

– Все, кто может передвигаться – добейте эту мразь! Накопите маны, берите лошадей и догоните мозговика, – скомандовал Дуболом. Даже сидел здоровяк с трудом. Его поддерживала Листик.

На асенду ведьма пришла в себя, и безумная улыбка исказила ее лицо:

– Если я сдохну, то знай: это было весело, – прохрипела девушка.

– Ничего веселого. Тебе чуть голову не отхватили.

– Не надо… делать из меня чучело, как этот чертов некрофил…

– Все с тобой будет в полном порядке! – сказал я, но Ламия уже отключилась.