Глава 16
Лютеция Янг не обрадовалась встрече с Квином, и еще меньше ее воодушевило упоминание имени Кейта Шэкелфорда. Она как бы застряла в дверном проеме квартиры, обставленной по ее вкусу. Упершись рукой в бедро, женщина оглядела Квина сверху вниз. Затем она направилась на кухню, не приглашая гостя войти, но и не предлагая ему убраться. Квин вошел, сняв, по своему обыкновению, бейсбольную кепку, и последовал туда, где Лютеция подогревала макароны с сыром. Она стоя ела подогретую пищу, делая во время разговора глоток за глотком из полувыпитой бутылки диетической кока-колы, кивая и соглашаясь со всем, что говорил Квин, словно у нее не было иного выбора. Квин был уверен, что она считала его сотрудником ведомства шерифа, хотя он так себя не рекомендовал, сказал только, что его дядя был шерифом.
– И вы не видели Кейта целый год?
– Не видела.
– Знаете, где он живет?
– Последний раз, когда мы говорили, он был с Джеттом. Не знаю, куда он уехал после пожара.
– Вы его с тех пор не видели?
– И не хотела видеть, – уточнила она, качая головой. – Я слышала, что он плохо кончил.
У Лютеции было худощавое мускулистое тело и светлая кожа. Она была одета в поношенную футболку и линялые джинсы. На стенке ванной комнаты висела светло-голубая форма горничной.
– Он звонит вам?
– Иногда.
– Но вы не отвечаете?
Женщина покачала головой.
– Вы можете позвонить ему сейчас?
– Хотите, чтобы я солгала? – спросила она, держа руку на холодильнике. На ее плечах голубели татуировки в виде рук, воздетых в мольбе. – Плясать под чью-то дудку? Если бы не этот пожар, думаю, я никогда бы не рассталась с ним. За вас когда-нибудь хватались так цепко, как это делает тонущий человек?
– Почему он тонет?
Лютеция пожала плечами.
– Просто позвоните и скажите, что у вас находится человек, который ему нужен. Скажите, что можете забросить его к нему.
– Нет, черт возьми.
– А номер телефона дадите?
Женщина снова оглядела Квина с головы до ног, затем задержала на нем взгляд на некоторое время. Видимо, размышляла о том, чем закончить разговор.
– Я осталась без средств. Не пила шесть месяцев. Даже не курила.
Квин кивнул.
– Поработаю еще три месяца и верну своих детей.
– Сколько у вас детей?
– Мальчик и девочка. Мальчику шесть лет, девочке – восемь.
– Кто за ними смотрит?
– Они в приемной семье, – пояснила она. – Их отец был хуже Кейта. Бил меня за то, что я только могла подумать об уходе от него. Как вам это понравится? Я не могла даже и подумать о себе.
– Вы знали Джил Буллард?
Лютеция отрицательно покачала головой, глянув вниз на свой несъеденный обед.
– А как насчет Кейта и Джетта Прайса? Они часто бывали вместе?
– Конечно.
– Для чего?
– Пили, курили марихуану. Говорили о войне. Мне кажется, Джетт торговал оружием. Они, бывало, весь день сидели в исподнем и играли в видеоигры, пока кто-нибудь не позвонит, или Кейт уходил.
– Куда?
Женщина подошла к стулу, на спинке которого висела ее сумка, достала из нее мобильник и прокрутила ряд номеров. Показала номер Квину.
Тот внес его в память своего мобильника.
– Не говорите ему, как узнали этот номер.
– Ни в коем случае, мэм.
– Что с ним теперь будет?
– Не думаю, что пожар был несчастным случаем.
– Многие хотели бы видеть Кейта покойником.
– Кто, например?
– Мы закончили? Это мой обед, хотя и не очень аппетитный.
Квин позвонил, и Кейт Шэкелфорд отозвался на первый же звонок.
– Вами интересуется семья Джетта Прайса, – начал Квин. – Хотят узнать, не нуждаетесь ли вы в деньгах.
Последовала продолжительная пауза.
– Кто это, черт побери?
– Друг семьи, – ответил Квин. – Церковь собрала для вас кое-что, но не решается беспокоить вас.
– Погодите, погодите. В чем дело, проповедник?
Квин подобрал Лили по дороге. Они ехали на северо-запад в город Юпора округа Уэбстер. В Юпоре было мало достопримечательностей: большая АЗС с «Макдоналдсом», захудалый мотель, семейный рыбный ресторан и пиццерия рядом с железной дорогой. Руководствуясь адресом, который сообщил Шэкелфорд, они свернули за психбольницей штата с шоссе № 9 на проселочную дорогу.
Шэкелфорд занимал одну сторону дома на две семьи. Другая сторона выглядела покинутой. Ее окна были забиты фанерой, дверь-ширма свободно свисала с каркаса. Они проехали дом и припарковались у дороги. Когда возвращались к крыльцу, Лили ругала Квина за то, как он вел расследование.
Подойдя к дому, Лили и Квин через открытую дверь увидели длинный коридор. Из дверной коробки на них смотрела сумрачная фигура.
– Видишь его? – спросил Квин.
– Того, кто смотрит на нас? Мне кажется, он заметил мою полицейскую форму.
– Сукин сын.
Тень развернулась и помчалась что есть сил по коридору, выбила на бегу заднюю дверь и вырвалась в открытое широкое поле. Квин рванулся, как спринтер, обежал дом и заметил фигуру, медленно, словно с гирями на ногах, бегущую в поле.
Он схватил беглеца за воротник футболки и повалил на землю.
Кейт Шэкелфорд мало что собой представлял, но многие посетители ресторана при АЗС не отрывали от него глаз. Половина его лица багровела обожженной кожей, на горле виднелись шрамы. Оба его уха обгорели до мочек, ресниц и бровей практически не было. Обгоревшие волосы он прикрывал надвинутой на глаза бейсболкой красно-черного цвета с изображением гонщика Дейла Эрнхардта. Квин не мог понять, каким образом во рту Шэкелфорда оказалась сигарета. Он зажег зажигалку.
– Рада, что вы пошли с нами, – сказала Лили.
– Не знал, что у меня был выбор, – усмехнулся Кейт, обращая свой взгляд на Квина.
– У тебя есть выбор, – возразил Квин.
– Значит, полагаю, никаких пожертвований не будет.
– Сожалею, – подтвердил Квин.
– И ты не проповедник.
– Нет.
Они пили кофе в дальнем углу небольшого помещения «Макдоналдса», соединенного с магазином-киоском АЗС. Кейт забился в самый угол, потупив взор и стараясь не отрывать глаз от бумажного стаканчика, к которому не притрагивался.
– Насколько хорошо ты знал Джил? – поинтересовался Квин.
– Как вы меня нашли?
– Это имеет значение?
Кейт пожал плечами:
– Она была поблизости. Чаще всего с Джеттом. Думаю, она ему очень нравилась, и он ей тоже. Она появлялась, когда у него заводились деньги. В это время всегда можно было увидеть Джил рядом с ним.
– Тебе она была безразлична.
– Разве я говорил это? Мне жаль, что она погибла. Она была неплохой девчонкой до того, как все пошло наперекосяк. Вы, наверное, знаете, что ее отец проповедник. Дети из таких семей редко бывают благополучными.
– Что вас всех связывало? – поинтересовалась Лили.
Квин заметил, что она расслабилась, откинувшись на спинку кресла, и закурила сигарету. Беседа проходила легко и непринужденно.
– Еще спрашиваете, – сказал Кейт, положив на стол руки в перчатках из тонкой ткани. На нем была фланелевая рубашка, застегнутая на все пуговицы. – Я перепробовал все известные наркотики, и вот сижу здесь с вами, пью кофе.
– Джетт поставлял тебе наркоту? – спросил Квин.
– Нет, – возразил Кейт. – Мы оба служили в армии, но в разных местах. Ты военный? Если нет, то тебе нужно получить денежное вознаграждение за такую стрижку.
– Я военный.
– И сейчас?
– Да.
– В резерве?
– Нет, – ответил Квин, отпив кофе. – Служу во втором батальоне семьдесят пятой бригады.
– Ты рейнджер? – удивился Кейт. – Он поднял веки, покрытые шрамами. Во взгляде было некоторое смущение. Его лицо без всякой растительности казалось старше, чем лицо двадцатипятилетнего мужчины.
Квин кивнул.
– Черт возьми, – выругался Кейт. – Я видел в Мемфисе, как в одном баре подрались два рейнджера, они избили вышибалу и двух копов. Чтобы их утихомирить, прислали десяток человек, но они продолжали драться. Вы все психи.
Квин пожал плечами.
– Мы думаем, Джетт задолжал кому-то деньги, перед тем как его убили, – высказала предположение Лили.
– Конечно. Он мне был должен деньги.
– Кто-нибудь пытался его запугивать? – спросила она.
Кейт бросил взгляд на свой кофе. Затем оглядел ресторан и поймал взгляд подростка, жующего чизбургер и разглядывающего его лицо. Кейт посмотрел на него и показал фигу.
– Чего вы добиваетесь? – покачал он головой.
Квин перевел на него взгляд.
– Я отмотал свой срок, – продолжил Кейт. – Ладно. Выкрутился и бросил эту жизнь. Когда человек вертится на вертеле, он заглядывает в свою душу. Это был настоящий ад, когда одежда охвачена огнем, а дети пронзительно кричат. Я пытался найти детей. Пытался. Вижу их во сне каждую ночь. Иногда мне является эта малышка. Дочь Джетта говорит, что с ней все в порядке. Я пытался их спасти. Но пол трейлера взлетел вверх, и все сгорело после взрыва.
Лили и Квин переглянулись.
– Что взорвалось?
– Пол трейлера.
Кейт прикрыл рукой обезображенное лицо. Его пальцы переместились к вискам и обгоревшим бровям. Он опять покачал головой.
– Вам приходилось переживать состояние полного бессилия?
– Что это был за взрыв? – спросила Лили. Она знала это. Квин тоже знал.
– Говорят, на меня лили бензин и бросили бы это, если бы я вымолвил слово, – сказал он, усмехнувшись. – Думаю, как раз это случилось с Джил. Знаете почему? Она была не слишком умна.
– Что это за взрыв? – повторила Лили.
– А ты как думаешь? – в свою очередь осведомился Кейт. – Масло загорелось? Черта с два. Когда я пришел, стал искать свои бриджи и ружье. Мне показалось, что я снова в Фаллудже. Ты понимаешь, о чем я, лейтенант?
– Сержант, – уточнил Квин. – Я начинал службу, как и ты.
Кейт на секунду встретился с ним взглядом, затем отвел глаза.
– На что, вы полагаете, Джетт Прайс жил? Он даже не закончил оформление документов на инвалидность. Этот тупой сукин сын готовил метамфетамин для всего округа Тиббеха. Он занимался этим после демобилизации, и я помогал ему. Взорвалась лаборатория, и сгорел трейлер. Дело не в чертовой сковороде. Понятно? Разве мы не рассчитались?
Квин наклонился и схватил Кейта за руку. Лицо Кейта исказилось от боли.
– С кем?
– Брось, парень.
Квин не отпускал руку Кейта и почувствовал, как его собственной руки коснулась Лили.
– С кем?
Квин сжимал руку Кейта до тех пор, пока тот не спросил:
– Ты когда-нибудь слышал имя Говри?
Квин бросил взгляд на Лили.
– У него был конфликт с шерифом Бекетом?
– Шериф Бекет пытался выдворить Говри из округа, когда тот стал своевольничать.
Лили кивнула, слушая, но не предлагая собственной версии.
– Говри угрожал убить его. Можно себе представить такую дерзость в отношении полицейского?
