Следовало бы выдумать слово, которое смогло бы передать основные элементы отношения к другим (поощрения, ответы, реакции, взаимодействия, ответственность, взаимодополняемость, взаимность) и к самому себе (программирование, память, повторение, преувеличение, дифференциация, образ самого себя, внутренние сознательные и бессознательные конфликты, ответственность за собственную жизнь, восприятие тела, ресурсы и недостатки, внутренняя экономика психики). Мы предлагаем разделить эти два полюса двумя терминами — «внутриличностный» и «межличностный».

Внутриличностный (отношение со своим внутренним миром) — это слово для определения совокупности связей, сосредотачивающихся на центральных сторонах нашего внутреннего мира. Мы бы хотели обозначить этим термином внутренние запрограммированные и связанные друг с другом каналы общения, которые открывают одни ходы и закрывают другие, усиливают одни поступки и сдерживают другие.

Упомянутый образ принадлежит каналам, трактующим информацию, которую мы получили от окружающих, соблюдая определенные правила и преследуя некую цель. То есть, сопоставляя эти два определения — внутриличностный и межличностный — мы бы хотели выйти за рамки их очевидной противоречивости.

Восприятие, чтобы превратиться в чувство, проходит фильтрацию по каналам, заполненным важным детским опытом. Некоторые из них приводят в тот же тупик, на те же перекрестки, и они становятся похожими на сверхсовершенные радары, которые ловят цель и управляют всем аппаратом согласно траектории ее движения.

Тридцативосьмилетний мужчина рассказывает, что ему не нравится, когда кто-то ест из чужих тарелок. Он систематически отвергает жесты любовной нежности, которые проявляет его жена в ресторанах или дома («Возьми, попробуй!»), предлагая, например, ему свою вилку. Он добавляет: «За десять лет брака я так и не сумел сказать жене, что это напоминает мне трапезы из детства. Я был старшим ребенком в семье, и меня заставляли доедать за моей сестрой Флоранс. От нее плохо пахло. Я не мог ослушаться свою мать, меня воротило от этого, но все же я должен был съедать этот ужас».

Мы отлично видим, что все происходящее в жизни этого мужчины сейчас связано с тем, что произошло давно в детстве, обязательно проходя через цепочку «доесть-за-младшей-сестрой-от-которой-плохо-пахло» и приводя к отказу и невысказанному отвращению — непреодолимому, какими бы ни были нынешние стимулы.

Мужчина рассказал нам о своем отношении к напиткам за столом.

«Я не могу помешать людям в гостях или у себя дома наполнять мой стакан до краев. В этом случае я не могу удержаться и осушаю одним глотком весь стакан. Этот маленький факт стал причиной многих конфликтов и неприятных размышлений. Потом я вспомнил, что когда был ребенком, мне не разрешали наливать воду себе самому. Мать всегда говорила мне: „Подожди, ты что-нибудь сломаешь, оставь". Она наливала мне воду, но всегда ровно полстакана. Поэтому полный стакан воды отбивает у меня аппетит и заставляет нервничать. Эти полстакана «разрешенной» воды, эти полстакана «запрещенной» воды — я всегда выпиваю их с жестокостью и радостью. Пустой стакан — это знак моей свободы, моей независимости и моего удовольствия».

Другой мужчина замечает, что всегда выступает за пределы пешеходного перехода, останавливаясь на красный свет.

«Я не могу помешать себе пройти вперед до того места, где уже не буду видеть светофор; потом я опять должен отойти назад, чтобы увидеть, что он переключился на зеленый. Я уже давно связываю это поведение с нарушением. Как будто я всегда должен пойти чуть дальше за пределы дозволенного. Как будто я сам это решаю, а не другие. Так у меня и появилось ощущение, что мой обман совсем незначителен. Это заставляет меня искажать отношения, скрывать что-то от своих лучших друзей, обманывать их доверие. Иллюзорное чувство, что я сильнее, что я держу ситуацию в своих руках, мстило мне отказами и непризнаниями. Да, красный свет действует на меня как стимул, вызывающий двигательный акт, и при этом я даже не отдаю себе в этом отчета».

Мы способны обнаружить и услышать внутри себя все, что угодно. И даже если мы не в силах изменить свое поведение, мы можем высказаться через него, и это станет причиной для «циркуляции» слов.

Именно с отношения к самому себе мы начинаем общение с окружающими. Поэтому нам и кажется таким важным делом убрать некоторые проявления своего бессознательного поведения, разоблачить их, ведь подобное поведение так часто нас подводит.

Дело не в том, чтобы контролировать свое бессознательное, а в том, чтобы лучше понимать его влияние.

Наше бессознательное яро хранит все воспоминания, часто самые плохие, трудные, больные, слишком опасные — все то, что мы спрятали, не сумев с ним разобраться. Внутри нас эти невидимые часовые становятся безжалостными цензорами обновлений и изменений. Если мы приручим часть их силы, мы сможем заставить ее служить нам, на благо нашей радости и жизненной силы, которую мы недоиспользуем.

Каждый из нас видит одну сторону этой парадоксальной медали:

□ Каждый сам творит свое страдание и свою радость, никто другой не может вызвать в человеке эти чувства.

□ В то же время каждый из нас сильно зависит от своего окружения, которое складывается из биологического, культурного и социального наследия, из близких отношений и прочего — заканчивая далекими звездами, которые своим движением и расположением на небе также влияют на то, кто мы есть и что мы делаем.

Мы можем дать вам ориентиры, которые позволят выработать настоящее чувство ответственности. В следующей главе мы затронем некоторые вещи, которые способны сделать нас лучшими компаньонами как для нас самих, так и для окружающих нас людей.