Внушение чувства вины
Чувство вины присутствует во всех отношениях — подобно интегральной схеме, оно определяет поведение и поступки.
Без ограничений, вызываемых чувством вины, наше общество, возможно, было бы ужасным.
Обозначает ли странное чувство вины наш надлом? Что оно делает с нами — оказываемся ли мы выведенными из состояния невиновности, в то время как внутренний голос стремится донести до нас, что мы должны его восстановить?
Продолжая разговор, само слово «секс» обозначает «надлом», а сексуальность часто становится объектом для ужасного и неразумного чувства вины. Это своеобразное пространство для чувства вины и стыда.
В некоторых отношениях чувство вины распространяется подобно раковому заболеванию, отравляя их. Многие сами способны управлять этим ядом («Я иногда чувствую себя виноватой из-за чего-нибудь»), другие отравляют жизнь своих близких («Я показываю ему, что .он виноват в том, что со мной случается»). В последнем случае нормальные отношения невозможны.
«Я чувствую себя виноватой, прося его о чем-то, ведь он в свою очередь чувствует себя ужасно виноватым, когда вынужден ответить мне отказом. Или наоборот: я чувствую себя еще ужаснее, когда он соглашается против своей воли».
Чувство вины возникает таким запутанным образом, что тот, кто его испытывает, не может сказать, откуда оно у него — пришло ли оно само или этому способствовал другой человек.
«Я спрашиваю себя о том, не уподобляю ли я своего мужа маленьким детям, делая все, что он попросит!» — рассказывает сорокавосьмилетняя женщина, не отдавая себе отчета в том, что она сама уподобляется маленькому ребенку, выполняя противоречивые требования мужа.
Эти преувеличения, вызываемые чувством вины, и превращают его в злокачественную опухоль.
Нормальное чувство вины касается только нас самих. Оно не имеет ничего общего с тем, что думают и чувствуют другие. Это как голос совести, который с грустью дает нам знать, что мы нарушаем внутренние законы. Оно вызывает у нас чувство дискомфорта, может быть, даже сожаления, но не покрывает нас позором и не приговаривает к смерти. Чувство вины есть не что иное, как точка опоры, которая регулирует наше поведение в обществе.
И это я, стремящийся быть честным любой ценой, обманул, солгал. Я не должен так поступать.
Винить себя самого
Чувство вины — это смесь непонятных нам ощущений: страхов, разных точек зрения на одну и ту же ситуацию, недооценки и потребности в силе.
Страх реакции другого человека
Страх перед тем, как отреагирует другой человек, занимает видное место в том, что мы несправедливо называем чувством вины. Мы боимся негативных последствий своих поступков. Страх перед гневом партнера, страх не оправдать его ожиданий и разочаровать, а особенно страх оказаться отвергнутым, потерять любовь, потерять близкого человека — и так потерять частичку себя.
Молодой человек рассказывает о своих любовных мучениях: «Мы немного повздорили и не виделись десять дней. Потом она позвонила мне — чего она почти никогда не делала — и предложила к ней приехать. Она старалась быть ласковой, и я отлично понимал, что она хочет примирения — так же, как и я. Но я был таким уставшим, а утром у меня был поезд, и я сказал ей об этом. Я отложил нашу встречу до субботы.
Как только я положил трубку, я почувствовал беспокойство. Чувство вины нахлынуло на меня. Я испытал даже страх. Она больше не звонит, и я понял, что отказ ее задел. Я должен был повести себя по-другому, ведь она такая чувствительная. Я постоянно опасаюсь сделать ей больно, а когда все-таки причиняю ей боль, она меня отталкивает. Я уже не могу отличить ее страх от своего, и все сводится к тому, что я испытываю огромное чувство вины».
Расставание: сохранить в себе то, что принадлежит нам, и отпустить то, что принадлежит другому.
Внушение чувства вины и страх последствий чаще связаны не с тем, что мы сделали, а с тем, чего не сделали.
«Я не позвонил, не написал, не появился, не пригласил». Постоянное самоупрекание и волна вопросов: «О чем я забыл? » и «Что я должен был сделать? » — как будто преследуют некоторых людей, в жизни которых слишком много «Я должен» и ожиданий, возложенных на них другими!
Есть настоящие знатоки «Я должен» и «Я должен был». Ох уж эти неисчерпаемые средства для пытки!
□ «Я не должен так мучить себя этими «я должен»!»
□ «Я не должен стараться соответствовать ожиданиям окружающих. Если я сделаю все, что от меня хотят, меня не будут уважать».
□ «Я должен, несмотря ни на что, быть более твердым, научиться говорить “нет”, не быть таким покорным — по крайней мере, она будет меця уважать».
«Ах! Как бы другой был счастлив без меня!»
Некоторые люди словами «Я должен» и «Нужно» руководствуются на протяжении всей своей жизни.
Как отличить собственное чувство вины от чувства вины, вызываемого реакцией другого человека?
Сорокалетний мужчина говорит: «В течение двух лет я вел двойную жизнь, не ставя об этом в известность ни одну из своих женщин. Я не чувствовал себя виноватым, ведь после двух болезненных расставаний я хорошо понимал все свои страхи перед союзом с одной женщиной. Я не хотел жить ни с одной, я просто позволил всему идти своим чередом и постепенно сильно привязался к одной из женщин. В одно утро они обе встретились у меня дома и разоблачили мои отсутствия, мое молчание, мою двуличность, мою ложь. Я почувствовал себя ужасно виноватым в их страданиях, настоящим подлецом и мерзавцем.
Подлец ли я? До тех пор, пока они ничего не знали, я не был им, я жил с собой в согласии. И что это значит? Это значит, что я предпочел выступить в роли виноватого, нежели показать свою слабость, нерешительность, страх и — особенно — свои желания».
Мы слышим подобные высказывания от многих мужчин: моногамные отношения не соответствуют их внутренним представлениям об отношениях, чувство вины вызвано не чем иным, как реакцией спутниц. Представляя себя на их месте — именно в этот момент они ссылаются на свою собственную ревность, — они начинают чувствовать себя виноватыми. Внутренний дискомфорт связан с тем, что чувство вины возникает у нас не из-за собственных представлений о жизни, а из-за представлений других людей.
Самопринижение
Это чувство сравнимо с внушением себе чувства вины.
«Я беспомощен, ни на что не способен и жалок».
Те, кто жаждет любви других, те, кто желает быть в центре внимания, часто носят в себе невероятные мысли: «Меня никто не любит, я никому не интересен, никто не полюбит меня за то, какой я есть».
Ребенок, получивший мало родительской любви в детстве, уверен в том, что он не заслуживает любви, а не в том, что это ошибка его родителей. Такое чувство никчемности является одной из худших психологических пыток, которой могут подвергать себя люди. Оно приводит к тому, что мы перестаем быть самими собой, вставая перед ужасной дилеммой.
«Если я покажу, что внутри у меня пустота и ужас, никто меня не полюбит. Если я прибегну к хитрости, меня полюбят за то, кем я не являюсь на самом деле».
Самопринижение, вызывающее чувство вины, питается сравнениями.
«Все, что я заметил прекрасного в других, я воспринимаю как отсутствие этого в себе».
Мне не хватает уверенности в себе. Таким образом я хочу восполнить этот недостаток.
Как будто нам необходимо почувствовать себя неполноценным по сравнению с теми, кто уверен в себе.
Многие из великих консерваторов прячут под своим безупречным поведением ужасные муки недоверия своему настоящему естеству.
Анита смогла заговорить о своих страданиях, глубоко спрятанных за безупречным поведением, только в возрасте тридцати восьми лет, на сеансе терапии: «Меня способна сильно ранить любая мелочь, слово, жест; это как внезапный обвал, но я умею хорошо скрывать то, что происходит у меня внутри. Никто в моем окружении не сомневается в том, что у меня все хорошо. Даже в ситуации, когда я испытываю ужас и панику, я улыбаюсь.
Это кошмар, и никто не может понять, что я испытываю. Как будто я не самостоятельная личность, а полностью подчинена другим. Я только и делаю, что играю в маленькую послушную девочку».
В моменты самопринижения можно наблюдать тенденцию обобщения своих ошибок и недостатков.
Мать, раздраженная поведением сына, с отчаяньем говорит себе: «Я плохая мать» вместо того, чтобы просто сказать: «Я сейчас ужасно зла».
Школьник, который не понял сказанное на уроке, думает: «Я полный идиот».
Чувство самоприниження — это ужасный бич отношений; оно приносит беспокойство не только тому, кто его испытывает, но и тому, кто пытается любить этого человека.
Двойственность
Она происходит от чрезмерного чувства вины. Внутренний конфликт между любовью и ненавистью порождает фрустрации, это страшное сражение между притяжением и отторжением вызывает чувство вины, которое оказывает разрушающее действие.
Но кто может поручиться за то, что обретенное равновесие не способно внезапно исчезнуть? Кто может быть полностью уверенным в том, что неосознанные стремления и ярость, так хорошо нами управляемые, однажды не вырвутся наружу?
Даже будучи глубоко спрятанными, желания и агрессия по отношению к близким вызывают чувство вины у тех, кто одновременно их любит и ненавидит.
Один мужчина рассказал о том, как он мечтал о смерти любимой жены: «Я представлял себя в роли вдовца, окруженного сочувствием друзей и семьи. Я чувствовал себя ужасно несчастным. Я успокаивался насколько возможно, забывал все свои упреки, которые жили во мне на протяжении многих лет.
В своих мечтах я был идеальным мужем, каким на самом деле быть не сумел. Я желал ей смерти только для того, чтобы убежать от своих проблем».
Именно в отношениях пары реактивируется живущая в нас с детских лет диалектика привязанности и внутреннего конфликта, вызываемого этой привязанностью. Мысль о полной автономности и независимости живет в нас, заставляя отдаляться от близких — возлюбленных, родителей, детей.
Незамужняя пятидесятилетняя женщина, работающая медсестрой, твердо убеждена, что должна проводить все воскресенья со своей матерью, живущей в доме престарелых. Она чувствует себя виноватой, если не заскочит к ней на выходных. У нее настоящая мания заботиться о матери и делать ей приятное. Для нее это неизбежная обязанность, непременный знак дочерней любви.
Ухаживая за матерью, она неожиданно понимает, что ее гложет ужасная злость на нее: она живет в ней с юности, а может быть, и еще раньше. Усердная забота о матери, время, которое она проводила вместе с ней вместо того, чтобы отдыхать, были всего лишь способами нейтрализовать поток своей внутренней агрессии.
Ее рвение соизмеримо с ненавистью, вызывающей у нее чувство вины. После того как она внезапно поняла свои настоящие чувства к матери, она почувствовала прилив нежности к ней. Заново оценив эти отношения, она стала посвящать матери намного меньше времени, но делала это гораздо искреннее.
Двойственность неизбежна в любых отношениях. Каждый из нас мечется между двумя противоположными желаниями: быть независимым и держать дистанцию, любить и быть любимым и сближаться с людьми. Внутренний и внешний конфликты, порождаемые такими разными желаниями, часто сопровождаются чувством вины и осуждениями. Независимость будет расцениваться в качестве эгоизма, а привязанность — как незрелость...
Всемогущее чувство вины
«Все трое моих детей разведены. Я понимаю, что это моя ошибка, ведь я не смогла подготовить их к семейной жизни...»
«Мои родители без конца ругались, когда я был ребенком, и я всегда думал, что это происходит из-за меня. Я чувствовал себя виноватым в их ссорах».
«Когда ко мне в голову приходят негативные мысли и чувства, я начинаю злиться й упрекать себя. Даже сны вызывают во мне чувство вины, я вижу в них совершенно невероятные вещи. Мне становится стыдно, когда я просыпаюсь».
«Мой отец умер по моей вине. Если бы я запретил ему работать и лучше заботился о нем, он был бы жив до сих пор».
Такое чувство вины поддерживает нашу иллюзорную уверенность в том, что мы способны контролировать благополучие близких и оказывать влияние на него — даже решать вопросы жизни и смерти, как в последнем примере.
Все, кто не может освободиться от этого чувства иллюзорной уверенности, предпочитают жить с чувством вины: уж лучше чувствовать себя виноватым, нежели лишенным власти и беспомощным. Такое всемогущество весьма мучительно. Оно наделяет наши желания и фантазии ужасающей силой — если люди, которых мы ненавидим, тотчас же умрут, мы будем окружены трупами! Стремление брать на себя заботу о других, винить себя в их болезнях и неудачах может привести к странным последствиям.
Женщина, решившая уйти от мужа потому, что чувствует себя ущербной в этих отношениях (однако ее мужа все устраивает), говорит ему об этом: «Я ухожу от тебя, чтобы ты смог построить более счастливые и гармоничные отношения».
Неосознанное чувство вины
Иногда люди очень жестоко себя наказывают по непонятной причине. Происшествия, повторяющиеся ошибки, лишения и депрессии кажутся им наказаниями за ошибки, которые они на самом деле не совершали, доказательствами их несостоятельности. Любопытно, что, наказывая себя, люди получают облегчение: как будто, понеся наказание, они перестают испытывать чувство вины.
«Я страдаю, я искупаю непонятную мне вину, и это приносит мне облегчение...»
Некоторые страдают, чтобы еще больше почувствовать себя виноватыми.
«Что я сделал, чтобы заслужить это?»
Некоторые идут вплоть до совершения преступления, что помогает поддерживать им перманентное, но весьма непонятное чувство вины. Они предпочитают игнорировать все, что может изобличить его, и все выглядит так, будто они на самом деле испытывают облегчение.
«В конце концов, я действительно виноват в этой ситуации, и поделом мне».
Неосознанное чувство вины может быть защитной реакцией.
«Я упрекаю себя из-за мелочей так же, как из-за серьезных вещей. Я фанат совершенства: мой внешний вид должен быть безупречным, я не допускаю никаких ошибок, все должно быть идеально. Я зацикливаюсь на своих маленьких недостатках, чтобы убежать от неведомых страхов».
Помимо тайных, запрещенных и забытых желаний из нашего детства мы все испытываем чувство вины из-за событий, в которых не участвовали, в те времена, когда нас еще не было на свете.
Исследования показали, что дети фашистов испытывают такое чувство вины по отношению к детям преследуемых фашистами евреев. Они несут на себе тяжелый груз воспоминаний о том зле, которое причинили миру их родители.
Каждое поколение несет отпечаток минувших драм и несчастий — насильственных смертей, убийств детей, самоубийств, сексуальных отклонений, абортов, сумасшествий, которые мешают нашей спокойной жизни и возлагают на нас миссию по их исправлению. Иногда подобное чувство вины настолько сильно, что способно довести до смерти.
Пятидесятилетний глава семьи неожиданно оказался причастен к смерти человека. Женщина ехала на мотороллере по деревенской дороге и врезалась в его машину, следующую по главной дороге. Она умерла в больнице несколько дней спустя. Мужчина не смог совладать со своим чувством вины. Его мучили бессонница, тревога, он без конца повторял: «А ведь она была матерью». Спустя три года после происшествия он свел счеты с жизнью на той же дороге, врезавшись на машине в дерево.
Мы можем только гадать, какую еще вину (возможно, связанную с матерью или женой) он так искупил.
Детские переживания влияют на наши отношения в настоящем времени, а чувство вины зиждется на воображаемых ошибках, которые подсознательно сидят в нас. Все мы станем отнекиваться от этой огромной ответственности за человеческие страдания на земле.
Можно обнаружить извращенное чувство вины, выворачивающее хорошие намерения наизнанку.
Во время войны начальник концентрационного лагеря в Треблинке писал руководству в Берлин отчаянные письма, в которых жаловался на то, что в его лагере не выполняется показатель смертности. Он писал, что они не могут убивать так много людей каждый день. Он чувствовал себя виноватым в том, что в своем лагере он способен уничтожить только две трети людей, и так обреченных на смерть. Он руководствовался идеологией, которая, как и всякая другая, была направлена на искоренение зла. А в данной ситуации злом были евреи.
Внутри себя мы тоже убиваем, прикрываясь своими убеждениями — мы в зародыше убиваем прекрасные стремления в нас самих и в наших детях.
Винить окружение
Некоторые люди, напротив, ни при каких условиях не испытывают чувства вины. Они постоянно находятся в напряжении, держа круговую оборону, — как будто наступит конец света, если кто-нибудь узнает об их недостатках и оплошностях. Такая внутренняя защита дублируется внушением чувства вины своим близким. Негодуя, они уверены, что правда на их стороне.
«Я всегда говорю, что супружеская неверность до добра не доведет. Что посеешь, то и пожнешь».
«Я считаю неприемлемым, чтобы мои дети росли рядом с матерью, которая изменяет своему мужу. Я все сделаю, чтобы забрать их у нее, если она не прекратит».
История: недовольная рыбка выныривала на поверхность, чтобы подышать, и каждый раз ей не хватало воздуха.
