Утро, как обычно, началось с того, что Сэр Генри, положив тяжелую башку на ее подушку, начал сопеть и пускать слюни. Настя открыла глаза, потрепала собаку за уши, сонно пробормотала:

– Погоди, сейчас встану – и пойдем.

– Не нужно, – ответил Дан. – Я сам его выведу.

– Уверен? Как ты себя чувствуешь? Тебе же по утрам всегда плохо.

Друг, покряхтывая, сполз с кровати.

– Не настолько хорошо, чтобы порадовать такую шикарную женщину, как ты, но и не настолько плохо, чтоб не вывести пса. Надо же когда-то приходить в норму? Начну с малого.

Данилка принялся натягивать одежду. Настя улыбнулась, подскочила, целомудренно чмокнула его в лоб:

– Ничего. Когда-нибудь порадуешь. Я подожду. И уж когда дождусь… ты мне все эти дни отработаешь.

– С радостью, – ответил друг, пристегивая псу поводок. – Идем, чудовище.

Чудовище фыркнуло и подалось вслед за хозяином. С полчаса их не было, потом Данилка вернулся и спросил:

– Хочешь прогуляться?

Настя совсем засиделась дома. Порядочной викторианской леди не полагается по ночам сопровождать сыщиков. Ее никуда не брали. Время она проводила на кухне, пытаясь усовершенствовать навыки безрукой миссис Хадсон, либо читала книги, которые в избытке имелись в библиотеке постояльцев. Только вот все они были слишком… приличные. Нудные романы с длиннейшими диалогами и обязательной христианской моралью. Пространные описания путешествий, с той же христианской моралью в конце. Исторические хроники, от которых хотелось уснуть. В общем, Настя вынуждена была признать: до тошноты пристойное, до ужаса традиционное, ханжеское и чванное викторианство – не ее эпоха.

– Конечно, хочу! – обрадовалась она.

– Тогда одевайся, я вызову кеб.

– А Генричку возьмем? – Девушка очень привязалась к псу, который составлял ей компанию, когда мужчины расходились по делам.

– Возьмем, возьмем, – пробурчал Дан. – Сенкевич девушку свою призрачную возьмет, ты собаку светящуюся. Отличная компания…

Вскоре все трое сидели в коляске. Сэр Генри устроился с краю, пугая жуткой физиономией прохожих и восторженно поливая слюнями дверь кеба. Лошадь нервно оглядывалась на светящегося зверя. Вездесущее привидение на этот раз решило не летать, уселось рядом с псом, обняло за шею, прижалось, зашептало в уши. Сэр Генри, видимо, что-то чувствовал, потому что периодически вздыбливал шерсть на затылке и зябко, совершенно как человек, передергивался.

– В Ист-Энд, Бернер-стрит, – приказал Данилка.

Кеб покатился, загрохотав колесами по мостовой. Сэр Генри радостно гавкнул, распугав стайку мальчишек-газетчиков. Девушка залилась призрачным смехом. Дан безнадежно посмотрел на сопровождение, вздохнул. Настя улыбнулась: друг не любил загадок и непонятностей.

На Бернер-стрит Данилка остановил извозчика, вручил шиллинг:

– Задаток. Ждите здесь. – Повернувшись к Насте и Сенкевичу, добавил: – Вы можете тоже подождать в коляске.

– Я хотела бы прогуляться, мистер Холмс, если вы не возражаете, – чинно и по-английски, специально для кебмена, ответила Настя. – Сэр Генри, на выход.

– Пожалуй, я тоже присоединюсь, – решил Сенкевич.

Дан пожал плечами и двинулся к месту убийства. Остальные поспешили за ним.

– Куда он? – шепотом поинтересовалась Настя, оттаскивая Сэра Генри, который порывался сожрать перебегавшую дорогу крысу.

– К месту убийства, – тихо ответил Сенкевич.

Данилка остановился в проулке между домами. Постоял немного, перебирая ногами, словно разминался перед пробежкой. Потом достал из жилетного кармана хронометр, взглянул на него, развернулся и быстрым, решительным шагом отправился прочь. Сэр Генри рванулся следом.

Настя вопросительно взглянула на Сенкевича. Тот на секунду нахмурился, потом просветлел лицом:

– Пойдем в кеб.

Усевшись, приказал:

– На Бейкерс-роу, к причалу!

Он тоже вынул хронометр и был так сосредоточен и напряжен, что Настя ничего не стала спрашивать. По дороге они обогнали Дана, который шагал быстро и мерно, как марафонец. Приехав на причал, остановились. Минут тридцать спустя подошел Дан. Отдышался, посмотрел на Сенкевича. Тот молча покачал головой. Призрачная девушка повторила его движение.

– Вот и у меня не получается. – Дан взглянул на свой хронометр. – Сейчас отдохну и повторю.

Минут десять он делал глубокие вдохи и выдохи, потом кивнул и бегом припустил обратно. Привычный ко всему кебмен молча тронул лошадь.

На Бернер-стрит картина повторилась. Сначала приехали Настя с Сенкевичем, потом подоспел Данилка. Теперь разница во времени составляла восемнадцать минут.

– Чуть не сдох, – доложил Дан, плюхаясь в кеб. – Все равно не получается.

– Никак, – подтвердил Сенкевич.

– Домой. – Дан откинулся на спинку сиденья.

Уже в коляске он подробно объяснял:

– Судя по состоянию первого трупа, мы разминулись с убийцей буквально на несколько минут. На месте преступления находились не больше тридцати минут. Потом подбежал констебль, сообщил, что на причале еще один труп. Но когда мы прибыли на причал, и второй труп был свежим. Кишки еще дымились.

Настя поморщилась.

– Извини, – вздохнул друг. – Как есть, так и говорю, не до политесов. Так вот. Получается, Потрошитель сразу после первого убийства отправился и совершил второе. Пусть он даже бежал изо всех сил. Но констебль, обнаруживший тело, затратил на дорогу до нас приблизительно тридцать минут. Понимаешь, что получается? Когда мы прибыли на место первого преступления, вторая жертва уже была мертва. Или в этот момент ее убивали.

– Кеб? – предположил Сенкевич.

– Всех кебменов уже допросили. Никто из них не был в ту ночь в Ист-Энде.

– А если собственный экипаж? – вмешалась Настя.

– Даже тогда Потрошитель не успел бы. Ведь он не просто убил. Он разделал женщину. На это, даже при определенной сноровке, требуется много времени. Нет, ее убили приблизительно тогда же, когда и первую жертву. Или даже чуть раньше. Но совсем чуть-чуть.

– Получается… – протянул Сенкевич.

– Получается, что убийц было двое.

Призрачная девушка радостно закивала.

Сначала она не обратила внимания на двигавшуюся рядом коляску. Но экипаж ехал слишком медленно – кучер будто приноравливался под ее шаг. Кэт покосилась на него. В ответ на взгляд дверь распахнулась, показалась мужская рука в перчатке, которая поманила ее. Коляска остановилась.

«Повезло», – подумала Кэт. Сегодня не придется заголять зад в подворотне – в экипаже гораздо теплее и удобнее. Сиденья мягкие. А может, человек отвезет ее к себе домой, в гостиницу или на съемную квартиру. Пару раз попадались такие клиенты.

Она подбежала к коляске, ловко вскочила на ступеньку и спустя секунду уже сидела на бархатной скамеечке напротив мужчины, который выглядел весьма импозантно.

– На причал! – скомандовал он кучеру. – Трогай!