ГЛАВА 10
Платье было великолепно. Узкое, но корсет, который плели особые жучки, совершенно не стеснял движений, пышные юбки приятно шелестели, а традиционный черный цвет мы немного разбавили серебром. Лалисса самолично заплела мне сложные косы и застегнула драгоценности, выбранные еще во время первой примерки. Все было в точности так, как мне хотелось!
— Я взяла на себя смелость сшить еще несколько платьев, — заговорила Кажетта, когда работа была закончена и я настраивалась на торжественный выход. — Их доставят завтра в твои покои.
Свадебный подарок? Или утешительный дар?
Подозреваю, это будет зависеть от итогов инициации.
— Спасибо.
— Ну что, идем? — Лали тронула меня за руку. — Фи, ты просто ледышка! Нервничаешь?
— А ты как думаешь? — не слишком дружелюбно пробурчала я и направилась к выходу.
Стремление отсрочить неприятный момент вполне естественно, но, с другой стороны, чем быстрее все начнется, тем скорее закончится. Кто знает, возможно, завтра на мою совесть ляжет неподъемный груз. Или придется бояться будущего с непонятным мужчиной в незнакомых землях. Но одно точно: склизкий холод мучительного ожидания чего-то страшного исчезнет.
Оно или случится, или нет. Третьего не дано.
— Если бы могла, я бы прошла это за тебя. — Лалисса нагнала меня и обняла за плечи.
— Знаю. Но это моя пытка.
— Хочешь совет? — Ее тепло успокаивало, и дышать становилось чуть легче. — Не думай ни о чем, просто делай.
Плохой совет. Думать надо. И контролировать себя как никогда. Может, это спасение? Впрочем, другие взрослеющие Черные Королевы наверняка рассуждали похожим образом, и куда это привело? Никуда. Так где же выход?!
Прислушалась к себе — паучиха спокойна. Сонная, ленивая и вообще не интересуется происходящим. Может, Оракул ошибся и оборот произойдет не сегодня?
— Лали, позволь я украду на минутку свою невесту? — Мейхем появился внезапно, выскользнув из затемненного алькова.
Мы с подругой испуганно попятились.
— Фу, напугал! — выдохнула шер-лаше, силясь выровнять сбившееся дыхание.
— Приношу свои извинения, — обворожительно улыбнулся мой жених.
Я невольно залюбовалась… а еще стало неприятно, что он любезничает с другой женщиной. И паучиха ревниво закопошилась. Это наш жених! И наше внимание!
Предмет моих тщательно скрываемых чувств все заметил и хитро блеснул глазами.
— Не надо извинений, лучше сделай так, чтобы твой каменный друг меня не преследовал, — буркнула вейла.
— Он не будет, — с честным видом заверил ее мужчина.
Не знаю, поверила ли она, но все же, уточнив, что у нас минута, не больше, деликатно отошла в сторону.
— Шерему надоело гоняться за ней? — полюбопытствовала я.
— Зачем гоняться за тем, что и так скоро окажется в твоих руках? — усмехнулся Мейхем.
Иногда у него бывает такой вид, будто этот паук является хозяином мира. Раздражает, пугает… и гордость берет, если честно! Это же мой паук. Будет, если переживет ближайшие сутки. Знать бы еще, как он сам относится к перспективе обзавестись женой в принудительном порядке. Что ни говори, смерть — дело быстрое, а брак — это на всю жизнь. Особенно со мной.
Но не спрашивать же его, в самом деле!
— В Паутине найти нечистого на руку артефактора оказалось делом трудным, — пожаловался жених. — Шерем вчера всю ночь на это убил. Все боятся правящую!
— Предполагается, что я расстроюсь или загоржусь? — осведомилась едко.
Логично, что маму побаиваются даже знатные пауки, от нее зависит их магия. И вообще много чего зависит. Вот только жениху почтение к Черным Королевам привить, видимо, забыли, а мне теперь расхлебывай!
— Радуйся, что ему это удалось, — определился с моими эмоциями Мейхем.
— Кстати, зачем твоему другу понадобился маг столь узкой направленности да еще с довольно специфической моральной составляющей? — спросила, чтобы уколоть, а в итоге получила правдивый и интересный ответ:
— Ему надо было смотаться домой и обратно, а телепорт в пуговице повредился при переносе, требовалось его починить.
Интуиция почуяла нехорошее…
— Домой и обратно?
Извечная Паутина, они еще и телепорт предусмотрели!
— Видишь ли, мы придумали, как дать мне шанс пережить брачный день. — Мейхем схватил меня за запястье, будто опасался, что я убегу, не дослушав. — Мы с ним, когда охотились на врагов его семьи, заполучили один амулет. В общем, демоны того клана иногда теряют контроль над боевой ипостасью. Сама понимаешь, последствия для окружающих не самые радужные. Вот и понадобилось нечто способное их сдержать…
Мне в ладонь скользнуло что-то холодное.
Чувства были смешанные.
Ну хотя бы он сказал, а не подсунул под видом подарка!
— Я должна его надеть?
— Заставить тебя я не могу, — напряженно выговорил жених.
Распутала золотую цепочку и покачала на ней кулон. Он был выполнен в виде довольно крупной капельки, испещренной древними письменами. Не особенно красивая штука, хотя явно дорогая. И магией от нее веяло — чужой, незнакомой, сильной.
— Что будет? Я не смогу превратиться? — Было страшно до паники, до тумана в голове.
— Он не так работает, — мотнул головой Мейхем. — Если все пройдет хорошо, ты обернешься, просто не потеряешь контроль над собой.
— Свет… — сорвался с губ беспомощный стон.
— Разумеется, решать тебе. — Руки жениха успокаивающе скользнули от запястий к локтям.
Проблема выбора становится тем более острой, если среди возможных есть только один вариант действий.
А кто-нибудь вообще подумал, что я не готова принимать такие решения?! Свет, я же только недавно стала совершеннолетней, меня воспитывали в тепличных условиях, и у меня даже нет полной информации об этом артефакте! Вдруг Мейхем сейчас наврал и кулон сделает что-то другое? Или оборот из-за кулона пойдет не так? Или… еще что-нибудь…
Под выжидающим взглядом жениха было неуютно.
Надо что-то сказать…
От необходимости принимать решение прямо сейчас спасла Лали своим появлением.
— Время, — напомнила она. — Мейхем, если ты не появишься немедленно, тебя пойдут искать.
Он кивнул и стремительно зашагал к лестнице.
— Шани, подумай о том, что я сказал, — бросил мне напоследок.
Жених скрылся из виду, а я получила возможность немного перевести дух.
Но лишь миг, потому что в следующий заговорила шер-лаше:
— Я все слышала. — Она недовольно поджала губы.
— Что мне делать? — Так хотелось переложить груз ответственности на кого-то другого!
Время у нас было. В бальном зале невеста должна появиться только после того, как жених ее там некоторое время прождет. И вообще, каждой уважающей себя девушке полагается опаздывать! А я себя вдобавок к этому еще и очень люблю. Так что промурыжу это членистоногое столько, чтоб надолго запомнил! Мне можно, у меня паника.
Шурша юбками, вейла обошла меня по кругу, потом взяла за плечи и сильно встряхнула.
— Выбирать себя.
— Лали!
— Я уже девятнадцать лет Лали! — фыркнула вейла. — Подруга, подумай головой. Он тебе сейчас любую гадость подсунет, лишь бы спастись. А если эта штука испоганит тебе оборот? Если навредит паучьей ипостаси? Или сделает магию дефектной? Ты что родителям потом скажешь?!
Так-то она права, но Мейхем должен понимать, что, случись с принцессой беда, его не помилуют. Злых намерений у него нет. Однако никто не может дать гарантию, что созданный для демонов какого-то особого клана амулет правильно сработает на мне.
Решение пришло неожиданное, но я чувствовала, что именно так — правильно.
— Давай его сюда! — Вейла тоже что-то там себе решила и протянула руку за амулетом.
— Нет. — Я решительно покачала головой.
— Шани! — Подруга беспомощно всплеснула руками.
Пришлось ей объяснять.
— Мейхем увидит, что амулета нет. Он точно заметит! А так я его надену, а когда почувствую, что началось, сниму. Помоги мне ослабить пару звеньев в цепочке, чтобы можно было легко сдернуть.
Взяв у меня амулет, Лалисса принялась за дело — где-то руками, где-то магией.
— Ты ему так и не сказала, что его собираются опоить? — шепотом спросила она.
— Нет. Знаешь же, какой у него характер. — Я вздохнула и принялась мерить шагами коридор. Чувствовала себя зверюшкой в клетке, хотелось вырваться и убежать. — Он вполне способен нагрянуть с претензиями к родителям. Но я догадываюсь, куда именно подольют сонное зелье, и постараюсь не дать ему выпить.
Потом я ему все расскажу. И о другой своей уловке. Но сегодня надо рискнуть, другого выхода нет, а Мейхем сам сказал, что принимать решение мне.
Хоть бы все закончилось благополучно!
Надеюсь, он потом простит меня. Потому что выходить замуж за полузнакомого мужчину и так страшно, а уезжать из дома непонятно куда — еще страшнее. В свете всего этого было бы неплохо стать с супругом хотя бы друзьями. Я, конечно, мечтала, что меня будут любить, но разве можно испытывать хоть что-то к навязанной невесте, из-за которой чуть не погиб? Сомнительно. Так что взаимное уважение и доверие — это уже очень много.
— Готово.
Амулет спрятали под моим ожерельем. Алмазные нити сверкали, и его не было видно. А магия… Приближается оборот, от меня сейчас так фонит, что лишние всплески не должны вызвать вопросов.
— Пора. — Лали поправила на мне и без того идеально сидящее платье и увлекла к бальному залу.
Казалось, сердечко стучало громче каблуков. Мне с трудом удавалось справляться с дыханием. Вдох-выдох… шаг-шаг-шаг… Когда белый туман паники перед глазами становился слишком густым, я сильно прикусывала губу. Боль отрезвляла, помогала на время вернуть контроль над эмоциями.
Встречные слуги нам кланялись, восхищались моим нарядом и желали обрести сильную ипостась. Вот так. Не любви и семейного счастья, а сильную ипостась!
У дверей в бальный зал нам встретилась мамина шер-лаше Танаиза.
— Наконец-то! Я как раз шла вас поторопить, — недовольно проворчала она и посмотрела на меня с нежностью. — Хороша!
Ну хоть эта ничего не желает, и на том спасибо.
— Шагренья, дальше одна. — Танаиза забрала свою дочь и увлекла ее в сторону, в один из скрытых альковов.
Наверняка будет расспрашивать о моем состоянии, чтобы потом доложить маме.
Я еще успела бросить на Лали предупреждающий взгляд, прежде чем огромная двустворчатая дверь разделилась на ниточки, которые втянулись в стены.
Зал замер.
Меня объявили.
Мейхем, дожидающийся у алтаря, повернулся ко мне лицом, уголки его губ дрогнули. Когда шла к нему по живому коридору из знати, казалось, не дышала вообще. Все эти взгляды… Перешептывания… Дамы восхищались нарядом, мужчины спорили за право потом ухаживать за мной, одна пожилая особа наставляла своего блеклого сына, чтобы он не растерялся и приложил все усилия, дабы стать постоянным мужем третьей принцессы. Обычная суета, на свадьбе Аши было то же самое. Только там половина собравшихся верила, что у них с Гердом получится, а в меня не верит никто.
Шаги давались неожиданно легко, будто бы за спиной выросли крылья, и я летела к жениху. Внутри зрело желание что-то кому-то доказать. А оказавшись рядом с Мейхемом и почувствовав, как мои пальчики сжимают его теплые руки, я испытала огромное облегчение и чувство защищенности.
— Принцесса, ты непосредственная и очень храбрая девушка, и я восхищаюсь тобой, — вдруг сказал жених тихо, так, чтобы расслышать могла я одна.
Он не поддразнивал, был абсолютно серьезен.
И он не спросил про амулет, хотя наверняка не заметил его. Вообще не выказал интереса к принятому мной решению.
Поняла это, и вдруг стало так легко…
В безраздельной власти этого состояния я пребывала, когда родные подходили по очереди, целовали в щеки и лоб, шептали напутствия. Слов не слышала, они казались чем-то далеким и неважным. Например, тепло рук жениха куда важнее… Оно помогало удержаться на грани. В шаге от чего-то страшного.
Родители обнялись и умиленно смотрели на меня.
Теония, как обычно, казалась недовольной. Рядом Эликер и дети. Юные принц и принцесса подражали маме и тоже были серьезны и немного высокомерны, правда, пока это смотрелось забавно. Зато они держались за руки, и брат уже успел утащить для сестры что-то съедобное, хотя пиршество начнется, только когда жениха и невесту проводят к месту исполнения их главных на сегодня обязанностей.
Аши о чем-то шепталась с Ашмеем, и весь остальной мир для нее, казалось, не существовал.
К одиноко стоящей у стены Лалиссе подошел демон и обнял ее за плечи. Вопреки обыкновению, она не стала его отталкивать, а уткнулась лицом в сильное плечо. Мы связаны, и ей тоже было страшно.
Церемонию вел Оракул, так уж принято. В ней было много торжественного и еще больше скучного. Заунывный мотивчик заклинания откровенно усыплял. Нашей с женихом задачей было взяться за руки, переплетя пальцы, и в таком положении разместить руки на алтаре. И внимать. Последнее было сложнее всего, потому что Оракул вещал на одном из древних языков, напевно растягивая слова, понимала я его через слово, а еще приходилось бороться с зевотой и прилагать немалые усилия, чтобы держать глаза открытыми.
Гостям хотя бы шептаться и шевелиться было дозволено, а нам с Мейхемом оставалось только им завидовать.
Экзекуция продлилась часа два, не меньше. И если вначале я еще слабо чувствовала недовольную паучиху, то ближе к середине она махнула всеми конечностями на приличия в общем и на то, что нам скоро предстоит обернуться в частности, и растворилась во тьме моей души.
Наконец Оракул закончил читать заклинания. Стоило в тишину упасть последним словам, как руку пронзила просто сумасшедшая боль, будто на коже запястья выплетали кружева, по ниточке… В глазах побелело. Сама не понимаю, каким чудом не потеряла сознание. Одновременно горло сдавил незримый обруч, и, помимо всхлипа, не получилось издать ни звука.
Все закончилось довольно быстро.
Оракул окинул дело рук своих удовлетворенным взглядом и объявил:
— Вот и все. Поздравляйте новоиспеченную чету, и пусть их проводят в ритуальную комнату.
Сказав это, бесполый маг удалился к себе в башню, а к нам с Мейхемом ринулась толпа желающих поздравить и сказать какую-нибудь глупость.
Несправедливо! Они тут будут пировать, потом танцевать, а нас запрут в ритуальной комнате…
Но лично я пробыла в бальном зале немного дольше, нежели жених. Видела, как разбирали и уносили алтарь, потом успела потанцевать с отцом. Понимая, что настроения развлекаться у меня нет, он вскоре оставил меня в покое, а потом и сам куда-то исчез. Больше приглашать невесту никто не имел права. Я должна была настраиваться и ждать, когда за мной придут слуги.
Кто бы знал, как это мучительно — ждать… особенно когда все кругом веселятся, а до твоих переживаний никому и дела нет!
Полюбовавшись некоторое время на кружащие по залу пары, я решила выйти в коридор и подождать своих сопровождающих там. Хотелось послать в свет правила и самой явиться в ритуальную комнату, но было страшновато, и я решила просто постоять в коридоре.
Дверь за спиной затянулась быстро. Моего исчезновения вроде бы никто не заметил.
Отойдя на несколько шагов от белых воинов, неподвижными изваяниями замерших у входа в бальный зал, я устроилась прямо под фиолетовой сферой, чтобы явившимся сопровождающим было хорошо меня видно и они ненароком не подумали, что принцесса удрала. И только мысленно похвалила себя за хорошую идею, как услышала сбоку шепот.
Угораздило же меня стать возле ниши в стене!
— А если что-то пойдет не так? — волновалась мама. — Я не хочу потерять еще одну дочь!
— Сокровище мое, успокойся, — пророкотал папа и, судя по паузе, поцеловал жену. — Шани сильная девочка, она справится. А у нас есть несколько дополнительных планов, хоть один, но сработает.
Вот это мне не понравилось… Сильно не понравилось!
— Парень серьезно ранен, он даже ходит на сплошном упрямстве, — продолжала шипеть правящая. — Вдруг ничего не получится? В последние дни все одно к одному складывается, это может быть дурной знак!
— С каких пор ты стала суеверной? — Видеть свою супругу беспомощной папа не привык, а потому тоже растерялся и занервничал.
— С тех пор, как уже потеряла одну дочь! — нашипели на него в ответ. — Напомни мне, где мы вообще нашли этого Мейхема? Живет на краю мира, по возрасту вписывается в рамки с трудом… Как он вообще попал в список претендентов?!
Кстати, да. Мне тоже хотелось бы знать.
Но навострила ушки напрасно, папа разочаровал:
— После бала просмотрю записи и скажу тебе точно. Странно, но не могу сейчас припомнить.
Действительно, странно. У пауков вообще память отменная. А папа отвечает за безопасность нашей семьи, мимо него ни одна букашка незамеченной не проскочит, а тут целый жених…
Опасаясь, как бы меня не уличили в подслушивании, я на цыпочках прокралась к другой сфере. И только выдохнула, как опять услышала приглушенные голоса. И поняла, что тут тоже плетут. И ладно бы паутину, так нет — заговор!
— Моя принцесса, но зачем? — Голос принадлежал мужчине, но говорил он шепотом, и понять, кто это, я не смогла.
— Просто делай, как говорю. — Принцесса даже шептать умудрялась холодно и высокомерно. Только Теония так умеет. — Или катись в свет, я найду того, кто готов ради меня на такую малость!
— Незаметно провернуть такое не удастся, — отметил невидимый паук.
— Так ты отказываешься?
Как раз в тот момент, когда я всей душой возжелала провалиться сквозь землю, послышались шаги.
Лучше бы стояла рядом с белыми воинами или вообще не выходила из зала! Теперь надо уйти так, чтобы моего присутствия поблизости даже не заподозрили.
Стараясь ступать как можно тише, я поспешила навстречу сопровождающим.
— Ваше высочество? — приподняла брови Танаиза.
— Я решила подождать вас здесь, — нервно передернула плечами.
Маминой шер-лаше это почему-то не понравилось, но она не стала ничего говорить.
Шли быстро. Вейлы помоложе несли фиолетовые сферы, Танаиза держала меня под руку. Сердце колотилось так отчаянно, а дыхание вырывалось из груди так шумно, что я не слышала стука каблуков.
Инициация проводилась в специальной комнате, просторной и защищенной магией от выплеснувшейся силы и опьяненной ею паучихи. Комнату приходилось перестраивать после каждого использования, потому что Черные Королевы зачастую там только щепки оставляли. Сейчас это безмерно радовало, потому что впервые быть с мужчиной там, где до тебя это делали твои сестры и все более старые поколения, казалось чем-то диким. А так там все другое.
Помню, для Аши ритуальную комнату отделали в розовом и лазурном. Мы с ней тогда тихонько прокрались в эту часть дворца, чтобы посмотреть. Было очень красиво… А потом, когда мы с родителями и другими заинтересованными лицами открыли дверь вечером — жутко. Наверное, страшнее я ничего в жизни не видела и не увижу.
А что увидят те, кто завтра придут за мной?
Ох, не надо об этом сейчас думать…
У двери процессия остановилась. Войти предстояло мне одной.
— Ничего не бойся, он не посмеет тебя обидеть, — дала последний совет мамина наперсница. — И не сдерживайся, пусть все идет само собой. Полноценная Черная Королева для Шанаси ценнее, чем десяток таких белых пауков.
С этими словами меня буквально втолкнули в ритуальную комнату.
И вот странность: только когда за спиной закрылась дверь и активировались все щиты, я почувствовала себя в безопасности. Здесь не было тайн и подлых интриг. Здесь был Мейхем, и он ободряюще улыбался.
Оставив мужа дожидаться в спальне — вернее, ее имитации — я провела добрых полчаса в ванной. Таковая здесь тоже была предусмотрена. Правда, выглядела на порядок скромнее, чем моя собственная, и содержала в себе только самое необходимое.
Но то, что действительно было нужно, я принесла с собой. У наших дам принято цеплять к платью небольшой мешочек в тон — туда помещали зеркальце, косметику или веер. В моем же случае их место заняли белье, небольшая фляга и кольцо. Они всю ночь были со мной, и вопросов ни у кого не возникло.
Все оказалось так просто, что становилось страшно.
Быстро привела себя в порядок, переоделась и натянула на пальчик кольцо. Потом, задавив страхи, выпила зелье из фляги и вернула ее в мешочек. Вот так. И жених не должен ничего заподозрить, потому что про зелье я ему говорила, а вот про белье и кольцо — нет.
В отблесках фиолетовых сфер на миг показалось, будто камень загадочного подарка пульсирует. И ощущение вдруг возникло такое… будто кто-то ободряюще похлопал, а потом сжал ладонь…
Да поможет мне Извечная Паутина! Пусть она сохранит свое неразумное дитя!
Я дала себе честное слово, что, если только все пройдет хорошо, больше никогда и ни в чем не обману мужа, и решительно распахнула дверь.
Появление мое ознаменовал прерывистый вздох. И в темно-зеленых глазах опять рассыпались золотые искры.
— О… — Очевидно, жених тоже здорово нервничал, потому что обычная язвительность вдруг отказала ему.
От блуждающего по телу взгляда меня бросило в жар.
— Знаю, я опять заставила тебя ждать, — облизала пересохшие губы и рефлекторно поджала пальчики на ногах. Если жених был облачен в черный шелковый халат, то мне досталась лишь пара соблазнительных лоскутков. Было холодно и неловко. — Извини, я не специально.
Нашими цветами были черный и бордовый. В них отделали комнату, разве что синеватый огонь в камине выделялся. Получилось мрачновато, но изысканно.
— Поверь, ожидание того стоило, — с хрипотцой выдохнул Мейхем.
Затем встал и медленно направился ко мне.
Его взгляд гипнотизировал. Под действием его древней, как сам мир, магии страх таял. И с телом творилось что-то странное. Непривычное. Оно почти расслабилось, покрылось мурашками, в груди и животе стала собираться сладкая истома.
Муж мне, конечно, очень нравился, он красивый мужчина, но чтобы реагировать на него так бурно…
Додумать мысль не успела, Мейхем подошел ко мне почти вплотную. Поддел пальцем кулон, нежно провел по ключице, потом поймал руку и легко поцеловал ладонь. Меня захлестнула такая волна эмоций… В горле резко пересохло, а руку опалило до самого локтя.
Да что такое?!
В его руках был кубок с традиционным вином с травами. Почему-то его подают только жениху… Идеальный способ что-нибудь подмешать! Я еще накануне догадалась. И сейчас одним якобы неловким движением вышибла кубок из руки мужа. Несколько глотков он успел сделать, но там еще оставалось заметно больше половины.
Послав ему извиняющийся взгляд, я тем не менее постаралась прикрыть свою «неловкость» шуткой:
— Вот теперь честно!
— Хулиганка, — низким голосом произнес Мейхем и сердиться не стал. В отличие от меня, он быстро взял себя в руки. — Могу я предложить сделку?
— Как, еще одну?! — Рука высвободилась из его хватки и взметнулась к амулету.
Кивнул.
Едкие слова уже вертелись на языке, почти сорвались, но искры в зеленых глазах погасли… и стало ясно, что он хочет о чем-то попросить, просто гордость не позволяет.
— Предлагай, — согласилась напряженно.
— Если у нас не получится, — в этом месте Мейхем тяжело сглотнул, — позаботься о моей сестре, тебе Шерем расскажет подробности. Взамен я сделаю так, что эта ночь останется для тебя довольно приятным воспоминанием.
Моргнула. Осознала.
Вспомнила сведения из досье.
— Но у тебя нет сестры! — Папе всегда предоставляют самую точную информацию!
Похоже, эти слова были написаны у меня на лице, потому что жених криво усмехнулся:
— Еще как есть, просто мало кто знает.
Мозаика собралась. Все эти дни он не столько за себя боялся, сколько за эту неизвестную сестру, которую надо на кого-то оставить. Может, она ребенок? Но его родители погибли довольно давно… Может, больна? Понятно одно: что-то тут нечисто!
— Хорошо, — прошептали губы, когда я даже задуматься над решением не успела.
Мейхем легко поцеловал меня в нос, а в следующий миг подхватил на руки и понес к кровати, застеленной бордовым покрывалом.
Первым порывом было заползти под него, что я и принялась воплощать, получив свободу, но Мейхем меня отловил и прижался к губам поцелуем. Куда девался его халат, так и не поняла, просто почувствовала кожей тепло его тела.
Смущение сжигало пополам с просыпающимся желанием.
На периферии сознания промелькнула мысль, что с бельем, должно быть, что-то не так, потому что тело начало реагировать, как только я его надела. Но догадка была задавлена инстинктом самосохранения. Сейчас так лучше.
А в следующее мгновение способность связно мыслить покинула меня. Надолго.
Поцелуй был настойчивый, властный, не оставляющий шанса на сопротивление. Едва заканчивался один, мужчина на крошечное мгновение отрывался от моих губ, давал глотнуть воздуха и целовал снова. Его ладони уверенно скользили по телу, но смущения больше не было. Только любопытство и… желание чего-то большего. Я обмякла в сильных руках, уплыла в сладкую дымку. Мейхем чувственно тронул губами уголок рта, прикусил нижнюю губу, затем медленно провел по ней языком. Издав довольный мурлыкающий звук, я послушно приоткрыла рот под дразнящими поглаживаниями его языка.
Стянув ленту с его волос, я погладила светлые пряди. Пропустила их сквозь пальцы… гладкие, мм…
Ощущения затягивали с головой, сознание плыло, сиюминутные желания приобретали над нами обоими все большую власть. Мужские руки настырно скользили по моему телу, и с каждым их прикосновением оно все ярче вспыхивало разноцветными искрами удовольствия.
Мой муж. Мой.
Нестерпимо, почти до судорог захотелось тоже коснуться его, и я не стала себя останавливать. Ладони сначала несмело, потом все более уверенно заскользили по широким плечам, на мускулистые руки, потом переместились на спину, обрисовали контуры мышц… Мейхем жарко прошептал мне в губы что-то и сжал крепче, его ласки стали более настойчивыми. Они заставляли выгибаться от каждого прикосновения, подставлять губы под жадные поцелуи, которые затягивали все глубже, лишали дыхания, дурманили, сводили с ума.
В голове было звонко и пусто. Я потеряла счет времени. Забыла, кто я, где и зачем.
Реальность сумел вернуть на миг треск ткани, но Мейхем снова поцеловал, и я забыла обо всем.
Миг спустя, отстранившись, муж толкнул меня на подушки. Короткий всплеск беспокойства заглушил новый, упоительно-долгий поцелуй. Кровь грохотала в ушах, тело молило о продолжении. Не зная, как это выразить словами, я стонала и всхлипывала. А Мейхем с мучительным удовольствием вычерчивал губами на коже обжигающие, раскаленные узоры.
Ненавижу его…
С ума схожу…
Мысли путались. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я почувствовала тяжесть его тела. Да, это было именно то, чего хотелось… Но все равно мало! Мейхем почему-то медлил, дразнил ласками грудь, покрывал поцелуями лицо и шею. Мне же приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы просто лежать спокойно. Я чувствовала, как мощно бьется его сердце, купалась в его запахе, жаждала быть еще ближе к нему, к своему мужчине, и каждый миг промедления становился пыткой.
Паучиха растворилась, ушла в самый дальний угол сознания, чтобы не мешать. Третьей здесь не было места.
Ладони Мейхема оставили в покое ноющую грудь и легли на бедра. Я глухо охнула. Нетерпеливое предвкушение нарастало. Именно оно заставило открыться, не сопротивляться. Чуткие пальцы скользнули по внутренней стороне бедра… и выше. Я тихо зашипела сквозь зубы. Перед глазами рассыпались искры первого, пока еще слабого удовольствия.
— Не отпускай… — лихорадочно шептали губы.
Пульсирующая тяжесть внизу живота нарастала, требовала сделать что-то. А Мейхем все дразнил. И улыбался сводящей с ума улыбкой… Ничего, пусть только выживет, я ему это до конца жизни буду припоминать! В итоге сделала то единственное, что в голову пришло: коснулась его груди, спустившись чуть ниже, погладила край повязки, скрывающей вчерашнюю рану… и двинулась еще ниже. Если ему можно, почему мне нельзя?
Выдержки благоверного хватило ненадолго, и то, подозреваю, эти мгновения мне достались исключительно потому, что он поначалу был в шоке.
— Лежи спокойно, не то я за себя не ручаюсь, — прорычал, придя в себя, и для надежности снова придавил меня к покрывалу своим весом, а оба запястья зафиксировал над головой.
Они у него прекрасно помещались в одной руке.
Наши глаза встретились, меня в который раз заворожили зеленые омуты. Я затаила дыхание. Внутри все замерло в предвкушении и ожидании.
Одним резким движением Мейхем сделал то, ради чего мы здесь и находились.
Я выгнулась от острой вспышки боли, смешавшейся с наслаждением. Перед глазами все плыло. А попытка произнести его имя закончилась на первой букве:
— Мм…
Мужчина понял меня по-своему:
— Если хочешь, можем на этом остановиться. Главное мы сделали.
Сморгнув мутную пелену, я заглянула в полубезумные от страсти глаза. Ну уж нет! Хочу испытать это до конца! С ним!
— Продолжай… — выдавила сипло.
— Храбрая девочка, — одобрил муж. — Сама напросилась, любопытная паучишка…
Эти слова должны были напугать, но почему-то не напугали. Я расслабилась и дразняще улыбнулась мужу. А он помедлил немного и сделал еще одно осторожное движение.
Боль никуда не ушла, но стала слабее, а наслаждение, напротив, нарастало. Оно растеклось по телу, заполнило каждую клеточку, заставило меня биться в сильных руках. Я извивалась, пытаясь высвободить руки, но муж был сильнее. В итоге не нашла ничего лучше, чем подстроиться под его ритм, сдаться окончательно, и уже несколько мгновений спустя стонала от ослепительно-ярких эмоций, кусала губы, старалась удержаться на краю омута.
Его глаза пылали золотом, а мои наверняка светились серебром.
— Мм… Ненавижу… Люблю… — бессвязно шептали губы в полном отрыве от сознания.
По венам текло расплавленное серебро.
А миг спустя оно взорвалось яркими искрами, обдало жаркой волной, заставило кричать.
Потом была вторая волна удовольствия, еще более острого.
И уже у грани света и тьмы я расслышала хриплый рык Мейхема, почувствовала, как он содрогается и почти до боли сжимает меня.
— Если все Черные Королевы такие же страстные, пожалуй, я начинаю понимать, почему некоторые мужчины идут ради вас на смерть, — пробормотал муж, покрывая поцелуями мои лоб и щеки.
Хотела в категоричной форме сообщить, что проверить свою теорию ему не удастся, но сил не хватило. Сознание все-таки утянуло в омут.
Пробуждение наступило слишком скоро. Я еще не выспалась. Все тело ныло, будто меня до этого пару часов исправно пинали ногами. Внизу живота болезненно тянуло. Еще я замерзла. Сильно. Потому что укрыться мы так и не сподобились, заснули поверх покрывала.
Я приподняла голову и некоторое время прислушивалась к ощущением, пытаясь понять, что же меня потревожило. Ощущения были не самыми приятными, но… Ничего такого. Окон в ритуальной комнате не было, и сюда не проникал свет, однако я точно знала, что сейчас день.
Еще несколько часов можно сладко спать и вообще ни о чем не думать!
Приняв это разумное решение, я выпуталась из объятий мужа и свесилась с кровати, чтобы нащупать край покрывала и немного прикрыть нас… И тут началось.
Острая боль прорезала меня изнутри. Горло сжало, не получилось и звука издать, а из глаз брызнули слезы и частыми горячими ручейками потекли по щекам.
Оборот.
Паучиха!..
Извечная Паутина, как больно…
Хотелось подтянуть колени к груди, сжаться в комок, перетерпеть, но какой-то неведомый инстинкт подсказал поступить иначе. Трясущейся рукой я схватила кулон и сдернула с себя заранее поврежденную цепочку. Она мне сейчас не нужна.
Хоть бы не ошибиться!
Новая волна боли омыла тело от макушки до пяточек. Чувство было такое, будто меня разрывают в клочья. И кричать было нельзя.
Поэтому долгожданное наступление темноты я восприняла как избавление. Просто не смогла сопротивляться. Главным сейчас был кто-то другой…
