Дополнительных разъяснений не требовалось, слова Ясы означали, что похищенный Зиацтой артефакт обрек ее на положение узницы, пока Полчища шпионов не разузнают историю приобретения загадочного предмета. К тому же Оган наверняка проявит интерес и к камню, и к ее проявившемуся вдруг психокинетическому таланту. Она уже готовилась мысленно к мучительным экспериментам и тестам; кОгда же через некоторое время вызов в лабораторию так и не поступил, сперва облегченно вздохнула, но затем почувствовала себя уязвленной. Либо психотех не рискует работать с артефактом, несущим заряд, либо все еще готовит для Зианты изнурительные проверки.

Время ее заточения тянулось медленно. Она завязала уже два узелка на поясе, чтобы отсчитывать дни. Девушка ощущала нарастающее беспокойство. Рассеять его не могли ни развлекательные видео, ни трехмерные стереопередачи из Тикила. Двое суток пустого времяпрепровождения начисто выбили ее из колеи.

Утро третьего дня застало ее сидящей после беспокойной ночи у окна, за которым раскинулся парк. По желанию Ясы он больше походил на джунгли и поддерживался именно в таком состоянии.

Предтечи... Никто точно не мог сказать, сколько цивилизаций, сколько рас населяли космос во все времена. На такой вопрос не могли дать ответ даже закатане — потомки рептилий, чей век гораздо дольше человеческого. Эта древняя раса выдвинула немало блестящих умов в области истории и археологии. Народ Зианты сравнительно недавно освоил межзвездные сообщения, и тут же потоки переселенцев хлынули в иные миры. Их родная планета на окраине Галактики называлась Терра, а светило — Солнце. Одни бежали от войн и политических интриг, другие — в поисках лучшей судьбы, богатства и славы. Самые смелые пускались в неизведанные глубины космоса и либо гибли, либо открывали новые миры, становясь основателями очередной колонии терранцев. Из-за воздействия необычных природных факторов — звездных излучений, микроорганизмов, химических соединений — поколения переселенцев подвергались мутациям, их потомки уже мало походили на своих прародителей. Одни стали великанами, другие карликами; у одних стала пышная шевелюра, другие совсем лишились волос. Изменялся цвет кожи, даже количество пальцев, острота зрения или обоняния у колонистов разных миров были неодинаковы. Особенно хорошо это было заметно в Диппле — пристанище неудачников с сотен планет. И улицы Тикила также демонстрировали великое многообразие разумных порождений природы.

Тем же изменениям, что терранцы, подвергались в свое время и более древние расы, которых называли предтечами. Их путь по космосу отмечали загадочные следы: испепеленные дотла миры — памятники титанических конфликтов, а также руины циклопических сооружений, монументальные гробницы и непонятного назначения устройства, которые на некоторых планетах продолжали действовать и до сих пор, миллионы лет.

Каждая новая находка рождала новые загадки, над которыми безуспешно бились лучшие умы Галактики. В ученом мире шли постоянные споры о принадлежности этих памятников, к какой относить их эпохе, к какой цивилизации. Закатане собрали тысячи легенд разных народов, в результате всплыли схожие имена, и только. Было ли это названием рас или их правителей — никто не знал. Как вообще можно определить принадлежность к культуре?

Например, остатки древнего города на Архоне IV и порты в Мочикане и Вотане были отнесены к «культуре Заати» только потому, что имели одинаковые затейливые резные орнаменты.

Ученые лелеяли надежду, что удастся отыскать какой-то архив, ленты с записями или что-то подобное, способное пролить свет на тайны предтеч. Увы, эти надежды становились все более призрачными. Правда, совсем недавно, пару лет назад, была открыта планета, представляющая собой один гигантский город. Этот мегаполис считался памятником некой сверхцивилизации, и сейчас его дотошно изучали, рассчитывая установить его связь с предтечами.

Зианта сжала руками виски. Ее тоже интересовали предтечи. Может быть, их тайна скрыта здесь, в этой шкатулке? Она взглянула на небольшой ящичек, куда Яса уложила укутанный шарфом артефакт. Все эти дни девушка не извлекала его на свет, но думала о нем непрерывно.

Ключом к мегаполису послужил случайно найденный перстень с очень странным камнем. Быть может, ее находка — тоже ключ? Нр где дверь, которую она откроет?

Здесь, на Корваре, была своя древняя тайна — Рухкарв. Довольно заурядные руины на поверхности маскировали входы в подземные шахты и галереи, тянувшиеся на непостижимую глубину. Сооружение этих катакомб приписывалось неведомой расе, по некоторым признакам — даже негуманоидным существам. Спуск в подземелья Рухкарва для многих исследователей окончился трагически, и теперь рейнджеры Диких Земель, на территории которых находится этот загадочный реликт прошлых эпох, никого даже близко к нему не подпускали. Однако неутомимые историки продолжали спор, был ли Рухкарв местом обитания существ, близких по образу жизни к муравьям, или убежищем одной из воюющих сторон, или, может быть, пересадочной станцией для тех, кто владел тайной перемещения между мирами...

Зианта поднялась и, влекомая притяжением артефакта, вынула сверток из шкатулки и поднесла его к окну, через которое били лучи света. Ей казалось, что этот естественный свет может обезвредить предмет, лишивший ее покоя, освободить ее от подчинения ему.

Она принялась разворачивать шарф складку за складкой, пока ткань не упала на пол. В лучах солнца фигурка казалась еще более нелепой, словно ребенок пытался неумелыми пальцами сделать что-то из куска глины. Нет, эта примитивная вещь вряд ли могла принадлежать расе, достигшей звезд.

Дрожа от страха, Зианта слегка коснулась предмета. И не ощутила ни тепла, ни какого-нибудь импульса! Выходит, Оган прав: артефакт зарядился в результате телекинеза, а теперь приобретенный потенциал иссяк. Она уже смелее стала водить пальцем по фигурке, особенно внимательно ощупывая то место, где должна быть голова.

Поверхность, визуально казавшаяся шероховатой, рельефной, на ощупь была совершенно гладкой. Но что это? В верхней части фигурки рука почувствовала несильное, но явственное покалывание.

Словно в трансе, девушка крепко сжала в пальцах предмет, а затем другой рукой повернула верхнюю часть — это вышло помимо воли, просто она знала, что именно так должна сделать.

Верх фигурки сдвинулся, отделился от нижней части и откинулся, словно крышка маленького ларца.

Внутри стенки и дно хранилища были обложены тонкими серебристыми нитями, чтобы уберечь то, что лежало там. Такие же нити прикрывали содержимое сверху. Зианта поставила ларец на подоконник. Ей хватило благоразумия не касаться нитей незащищенной рукой. Девушка взяла со стола ложку с длинным черенком, которой во время завтрака вычерпывала сочную мякоть из какого-то экзотического фрукта, и ее черенком легонько разворошила комок нитей, пока в проделанное отверстие не проник солнечный луч. От его прикосновения нити вспыхнули тысячами ярких бликов, а глубоко под ними зажегся изумрудно-голубой огонек.

В гнездышке из нитей покоился камень овальной формы. Прежде Зианта не встречала камней такого цвета и не смогла определить его. Она, не дотрагиваясь, рассматривала его. Он был гладким, сферическая поверхность не имела следов огранки. Вдруг почувствовав, что впадает в транс, девушка закрыла глаза и принялась на ощупь укладывать пушистые нити обратно, прикрывая ими камень.

Она читала о кристалломантии, одном из древних способов стимулировать ясновидение. Для этого сенситив фиксировал внимание на шарике из прозрачного, чистой воды камня и высвобождал с его помощью энергию. Снова Оган оказался прав: этот камень, долго используемый подобным образом, получил огромный заряд психической энергии.

Зианта поспешно сложила обратно обе половинки и повернула фигурку в противоположную сторону. Затем внимательно осмотрела ee: никаких следов того, что она только что открывалась. Со вздохом, облегчения она снова замотала ее в шарф и поместила обратно в шкатулку.

А что, если попробовать поработать с кристаллом? Что она увидит — смерть или мрак? Этого видеть она не хотела, как не хотела сообщать об этом своем открытии Ясе или Огану. Они, конечно же, заставят ее смотреть в камень, а ей это вовсе не...

Она тут же поставила экран на свои мысли. Но если Оган что-то заподозрит, это, конечно же, не поможет. Хорошо хоть, что сейчас он чем-то серьезно занят за пределами виллы — это ей на руку.,

Спустя час поступил вызов от Ясы. Зианта застала хозяйку в обществе одного из координаторов Гильдии. Он рассматривал вошедшую девушку, словно перед ним был некий инструмент, и он прикидывал, насколько этот предмет эффективен. Яса была спокойна, хотя общение с патронами Гильдии было зачастую небезопасно для тех, кто стоял на ступень ниже и претендовал на то, чтобы занять более высокое место. Путь наверх лежал, как правило, через убийство. Смерть подстерегала тех, кого руководители сочли ненадежным, а также тех, кто мешал карьере кого-либо из честолюбивых нижестоящих гильдейцев.

Когда проводилась инспекция, редко обходилось без неприятностей. Но Яса ничем не выдала своего беспокойства, а сквозь ее кошачью невозмутимость не пробился бы и детектор правды. Она смотрела на Зианту немигающим, нарочито сонным взглядом. На коленях хозяйки сидел Ха-рат. Глаза его были подернуты пленкой, словно он спал. Зианта поняла: это предупреждение для нее. Она много лет прожила здесь и знала: любая необычная деталь означает сигнал тревоги и призыв к обороне.

На самом же деле Яса была далеко не так беспечна, как хотела показать, да и Харат находился здесь отнюдь не в роли комнатной зверюшки. Сейчас он старается пробиться через экран к сознанию гостя, чтобы уловить утечку информации. Все это означает, что Яса не расположена посвящать во что-либо координатора и требовала от Зианты особой бдительности. А поскольку главным событием на вилле девушка не без оснований считала похищение артефакта, именно это следовало держать в тайне.

— Макри, ты хотел увидеть сенситива, который считывал информацию Джукундуса. Вот, она перед тобой.

Перед ней сидел крупный мужчина, некогда мускулистый и привлекательный, но теперь чрезмерно располневший. Он был в форме космолетчика с капитанскими эмблемами. Костюм был гостю явно тесен — то ли шитый не на него, то ли носимый им с давних времен. Лицо, темно-красного цвета, гладко выбрито, кроме маленькой курчавой бородки. На бритой голове топорщилась искусственными кудряшками серебристая сеточка — такие надевались под шлем космонавтами.

Глаза его тонули в одутловатых щеках, но не были добродушными, как у многих толстяков. Они глядели на девушку жестко и властно, их серебристый блеск напомнил ей игру нитей, из которых было сплетено гнездо для кристалла. Это сейчас было опасной ассоциацией, и Зианта поспешно упрятала мысли о камне на самое дно сознания.

Вдоволь насмотревшись на девушку, координатор недоверчиво хмыкнул. А затем на Зианту посыпались короткие резкие вопросы — гостя интересовали все подробности налета на апартаменты Джукундуса. О содержимом лент разговор, естественно, не велся — оно было начисто стерто из ее памяти приборами Огана. Она пересказала свои действия шаг за шагом с момента проникновения в квартиру и до возвращения на виллу. Полученное от Ясы предупреждение совпало с собственным желанием девушки сохранить тайну артефакта — тучный посетитель ничего не услышал от нее ни о столике с безделушками, ни о последующем сеанса телепортации.

Когда Зианта закончила, лицо хозяйки оставалось по-прежнему непроницаемым, и по его выражению девушка не могла определить, удалось ли ей выполнить негласные инструкции иди, же она допустила какую-то оплошность. Макри снова хмыкнул. Яса повернулась к нему.

— Убедился? Все в точности так, как мы тебе доложили. Аппаратура Огана это подтвердила! Так что нет никаких оснований опасаться, что Налет обнаружен.

— Хочется верить в это. Но в Тикиле вдруг стало жарко, очень жарко! И это как-то связано с Джукундусом. В то же время не похоже, чтобы он узнал о считывании его микрозаписей. Но город наводнен сенситивами, они всюду рыщут и что-то вынюхивают. Вот эту, — он снова взглянул на Зианту, как на неодушевленную вещь, — ее вы держите «под колпаком»?

— Можешь проверить. — Яса безразлично зевнула. — Она все это время была здесь. Наши детекторы не обнаружили, чтобы ее сознание кем-то зондировалось. Или ты сомневаешься в надежности приборов Огана?

— Оган? — Это имя он произнес, показывая, что ученый для него значит не больше, чем Зианта, всего лишь другой воровской инструмент. — Решаем так. Оставлять ее здесь все же опасно* Наша работа вокруг Джукундуса идет успешно, и нельзя допустить никаких сбоев. Вышли ее куда-нибудь подальше, хотя бы на время.

Яса снова зевнула.

— Мне как раз нужно уезжать, так что и предлога искать не придется. Отправлюсь с инспекцией филиала своей фирмы на Ромстке, а ее прихвачу с собой.

— Договорились. Мы дадим знать, когда вам можно будет возвратиться.

Координатор грузно поднялся и без единого слова направился к выходу. Зианта поняла: это была умышленная грубость. А как отреагирует Яса?

По-кошачьи треугольное лицо саларикийки осталось непроницаемо спокойным, насколько мог судить человеческий глаз. Только бескровные губы приоткрылись и слегка раздвинулись, обнажив белые кончики того, что обеспечивало жизнь и безопасность ее предков: острые, несущие смерть клыки.

— Макри... — медленно проговорила Яса. Голос был бесцветен и не окрашен эмоциями, как и лицо саларикийки. — Он вел себя со мной так, будто сейчас прокладывает себе путь на самый верх. Что ж, тот, кто думает о чем-то возвышенном, рискует угодить в яму у себя под ногами. Он даже не догадывается, насколько помог нам: теперь есть повод покинуть Корвар, не вызвав подозрений Координатора и тех, кто его послал. Макри возомнил себя большим боссом, а по сути, сделал то, чего я добивалась.

— Удалось узнать что-то новое? — спросила Зианта.

— Разумеется, милашка. Когда Яса приказывает глазам, чтобы они смотрели, ушам — чтобы слушали, носам — чтобы вынюхивали, ее приказ выполняется. Мне теперь известно общее направление, откуда пришла к Джукундусу эта вещь. Остается найти тех, кто ее изготовил, проникнуть в их время и узнать многие похороненные в веках тайны. Это должны сделать мы, и никто иной! Мы отправимся на Путеводную звезду.

Путеводная! О ней Зианта много раз слышала на протяжений всей своей небольшой жизни. Большинство космических скитальцев считали Путеводную легендой, но Гильдия знала, что это не вымысел. Хотя лишь избранные могли указать путь к ней. Путеводная использовалась Воровской гильдией, хотя не была собственностью какого-либо Патрона подпольной организаций, как многие тайные космические базы.

Путеводная была тем, чем являлась и задолго до создания Гильдии, до того, как народ Зианты устремился к звездам. Это была планета преступников, место встреч почти исчезнувших ныне космических пиратов. Теперь сюда стекались джеки после налетов на разных планетах, где их поджидали агенты Гильдии, скупавшие награбленное. Впрочем, порой Гильдия не брезговала и похищением кораблей грабителей для собственных нужд.

Если верить всяким россказням, то Путеводная когда-то являлась космической станцией исчезнувшей давным-давно цивилизации, от которой остались только мертвые планеты, обращающиеся вокруг почти угасшего красного карлика. В общем, история Путеводной не менее загадочна, чем тайны Рухк!арва. И визит туда был немногим безопаснее спуска в бездонные катакомбы.

— Этот Макри... Если мы отправимся на Путеводную... — с сомнением проговорила Зианта и осеклась.

Агенты Гильдии могли узнать Ясу, и тогда... ее заподозрят в предательстве. А если такое случается с высшим членом Воровской гильдии, смерть ожидает не только его самого, но и все его окружение — кроме, конечно, тех, кто по сговору с той же Гильдией участвовал в низвержении своего хозяина.

Яса провела рукой по пушистой головке Харата и неожиданно довольно похоже воспроизвела щелканье, которое Харат издавал своим крючковатым клювом.

— Макри — просто старикан на побегушках у высших членов организации. Я права, малыш?

«Он искал что-нибудь, чем смог бы навредить тебе», — передал Харат. «Но ничего не смог йайти. Он думал, что благодаря защитным устройствам в его мысли никто не может проникнуть», — с презрением закончил Харат свой доклад.

— А это возможно? — вырвалось у Зианты.

Чтобы посмотреть на нее, Харат повернул голову почти на сто восемьдесят градусов. Большие немигающие глаза уставились на девушку

«Харат может читать мысли».

Ей оставалось гадать, что означал этот ответ, сопровождавшийся щелканьем клюва. Она с детства верила в могущество приборов и сейчас была поражена тем, что Харат сумел прорваться через созданные специалистами Гильдии психобарьеры. Девушка еще раз убедилась, насколько способности пушистого телепата отличаются от возможностей обычного сенситива.

Но если Харат был с Ясой, он не только защищал от зондирования ее сознание, но и сообщал ей каждую мысль, которая рождалась в мозгу Макри и... И мысли о камне! Нет! Она не смеет думать об этом здесь! Надо оградиться! Нет, -тоже плохо. Когда от сознания вообще не поступает информация — это настораживает. Нужно о чем-то думать. Думать... Путеводная. Она думает только о Путеводной...

— Харат хорошо читает мысли. Молодец, малыш! — промурлыкала Яса, поощряя своего помощника. — Что же касается Макри, — продолжала размышлять вслух хозяйка, — то и на Путеводной найдутся люди, перед которыми этот кусок жира будет раболепствовать, словно он ростом меньше нашего Харата, превзошедшего его и отвагой, и способностями.

— Если там нас ожидает такая поддержка, успех на Путеводной обеспечен. — Зианта посчитала необходимым польстить амбициям Ясы.

— Я тебя прошу, милашка, отвыкай от изречения очевидных истин. Да, мне там есть на кого опереться, но это не значит, что все будет сделано за нас. Я продумала свои действия еще до появления здесь Макри, подарившего нам благопристойный предлог для путешествия. Но не обещаю, что это будет развлекательная поездка. Работа нас ждет трудная, к тому же лететь придется в анабиозных камерах.

Такая перспектива не порадовала Зианту, но она была в полном подчинении у Ясы и не могла протестовать. Перелет в анабиозе был самым примитивным способом, его применяли пионеры космоса на заре звездоплавания. Команды кораблей годами лежали в своих капсулах замороженными, и к некоторым не возвращалась жизнь в пункте прибытия. Девушка догадалась, что в данном случае такой опасный способ путешествия избран Ясой из соображений секретности.

Вечером этого же дня их флиттер опустился в порту, и они взошли на борт каботажного космолета, совершавшего рейсы только в пределах местной звездной системы. Но ведь... Впрочем, удивляться Зианте пришлось недолго. Как только они очутились в своей каюте, Яса извлекла из дорожного ящика два длинных плаща с капюшонами. Девушка знала о свойствах этих балахонов: для постороннего глаза одетые в них фигуры искажались до неузнаваемости. Накинув плащц, они не мешкая прошли по безлюдным коридорам и спустились на нижнюю палубу. Там Яса провела Зианту к грузовому лифту, который доставил их обратно за борт.

Спеша за хозяйкой, по территории порта, девушка с замиранием сердца ждала, что их окликнут. Но плащи служили безупречно: обе беспрепятственно достигли дальнего причала. Здесь стояло несколько звездолетов вольных торговцев. Яса схватила Зианту за рукав и ускорила шаг, устремившись к какому-то транспортнику с неясной эмблемой и полустертым названием на потемневшем от времени борту.

Возле спущенного трапа не было ни души. Яса, не отпуская руку Зианты, почти бегом поднялась по металлическим ступеням и нырнула в люк. Внутри их тоже никто не встречал, корабль словно вымер. Девушке пришло в голову, что все они специально чем-то заняты, чтобы не видеть прибывших пассажиров.

Они поднялись на три уровня, и здесь их ждала открытая дверь каюты. Они вошли, и Яса поспешно захлопнула дверь.

—Приятного путешествия, джентльфем! — прозвучал вдруг голос Огана. Вид у психолога был странным: облаченный в грубую рабочую одежду, он стоял у стены возле двух длинных и узких ящиков. Зианта внутренне содрогнулась — это были анабиозные капсулы. Даже сейчас, по прошествии многих столетий их использования, при этом варварском способе путешествия бывали трагические случайности. Зианта путешествовала в космосе впервые — не считая изгладившегося из памяти когда-то выпавшего на ее долю космического перелета, когда ее, подобно другим обитателям Диппла, выбросил с родной планеты пожар войны.

— Пока все идет по плану. — Яса свернула плащи и уложила их в ящики вместо подушек. — Артефакт положи сюда.

Зианта нехотя протянула шкатулку, которую крепко прижимала1 к груди, пока они пробирались по территории порта. Яса взяла ящичек в руки. Девушке показалось, что саларикийка хочет убедиться, на месте ли артефакт. Но хозяйка не стала открывать шкатулку, а бережно положила ее на одну из самодельных подушек.

— Очень благоразумно, леди, — подал реплику Оган. — Если между трансом и анабиозом есть какая-то связь, такое соседство может дать результат. Он будет с тобой, Зианта, и кто знает, быть может, по пробуждении ты ответишь нам на многие вопросы об истории этой фигурки.

Зианта замерла. Ей уготован сон рядом со смертью и мраком, спрятанным в этом предмете! Оган предложил такое, не подумав. Впрочем, нет: он все понимает, но ему глубоко безразличны и переживания девушки, и ее судьба. Ее берегли, пока ее дар представлял часть имущества Гильдии. Но теперь — она сознавала это — они работают не на Гильдию. Яса вовлекла Огана в сугубо личное предприятие. И теперь ценность Зианты измеряется степенью ее полезности для этого предприятия. Ее вырвали из среды, где ей была гарантирована хоть какая-то безопасность. Но пути назад нет, как нет и малейшей надежды на бегство.

— Давай, ложись сюда. — Оган протянул руки, и они повисли над ее головой. — Ну же, не упрямься, как ребенок. Ты уже испытывала гипноз — и осталась цела и невредима. Лучше подумай, что ты нам расскажешь, когда проснешься.

В этой тесной каюте у Зианты не было никакой возможности увернуться. Игла шприца в руках Огана вошла в ее руку чуть повыше локтя — и вот уже психолог укладывает ее безвольное тело в узкий ящик. Можно даже было бы сказать, что здесь мягко и уютно, если бы не мрачные мысли о будущем. И мысль о лежащей возле головы шкатулке...

— Хорошо. Видишь, как все легко и просто. Смотри сюда, ведь ты это уже делала раньше... раньше... раньше... раньше...

Монотонные слова тяжело падали в сознание, и было не оторвать взгляда от блестящего шарика, зажатого в пальцах Огана. Сил и желания сопротивляться не было.

— Раньше... — Голос исчез. Она уже спала.