Войдя в лифт, она нажала на кнопку стоянки флиттеров. Так и подмывало оглянуться — проверить, нет ли слежки, но годы муштры помогли ей побороть это желание. Ни жестом, ни взглядом она не выдала беспокойства. Клавишу вызова автоматического флиттера девушка вдавила так сильно, что суставы пальцев побелели. Томительно тянулись секунды ожидания. Эти мгновения были, наверное, самыми трудными: когда избавление уже совсем близко, опасность быть схваченной особенно пугает.

Перед ней открылась дверца опустившегося флиттера. Немного торопливее, чем требовала осторожность, Зианта вошла в кабину. Ее пальцы лихорадочно забегали по пульту, набирая код полета. И лишь когда машина взлетела, девушка рискнула бросить взгляд на взлетную площадку. Ничто не говорило о преследовании. Но это еще не значит, что за ней не ведут наблюдение.

Спустя минуту флиттер сел в центре главного рынка — огромной, заполненной людьми площади неподалеку от космопорта. Здесь в ходу были товары, купленные у космонавтов, которые согласно закону имели право совершать мелкие торговые сделки. Впрочем, эта поблажка не уменьшала число космических бродяг, промышлявших контрабандой. Здесь было одно из узловых мест, где Гильдия располагала массой явок, защищенных мощным силовым экраном от любого сенситива. Здесь Зианта могла наконец расслабиться — лишь немного, ибо осознание того, что лежит у нее в кошельке, не отпускало ее ни на миг. Она углублялась в торговые ряды, лавируя между палаток и лавок. На гильдейской явке ей могли предоставить транспорт, помочь уйти от Патруля — если, конечно, за ней и вправду следят.

Легкое покалывание, исходящее от браслета, вело туда, где можно рассчитывать на помощь. Вечерело. Харат вовсе не жаждал встретить вне дома холод и тьму надвигающейся ночи, о чем намекал сейчас недовольным бормотанием и щелканьем клюва.

Впереди, над входом в одну из неприметных лавчонок, вспыхнули буквы, составившие имя торговца: «Какиг». Покалывание браслета усилилось. Вышедший ей навстречу мужчина был серокожим, как все саларикийцы, но без признаков кошачьей расы. Видимо, его предки когда-то приспособились к гуманоидному миру.

Зианта небрежно поправила прическу, обнажив руку с браслетом. Пароль был узнан.

— Джентльфем! — прозвучало тонко и пронзительно. — Отведайте ароматы звездных миров. Вам наверняка понравится «Огненное дыхание» Андросы, а от «Алмазной пыли» с Алабана вы будете без ума...

  — Есть ли у вас «Серповидная лилия десятидневного цветения»?

Лицо торговца не выразило ничего, кроме вежливой любезности к покупателю.

— Это редчайшее из благовоний готово смочить ваши волосы, милая девушка. Но не здесь — столь тонкий экстракт может потерять свою прелесть на открытом воздухе.

Она последовала за хозяином внутрь лавки.

Тот хлопнул в ладоши, и, словно из-под земли, перед Зиантой появился мальчуган в униформе.

Какиг приказал:

— Отведи девушку к Ларосу.

Благодарно кивнув, Зианта поспешила за маленьким провожатым, который ловко пробирался сквозь бурлящий людской поток. Девушка даже запыхалась, пока не очутилась наконец возле не слишком респектабельной стоянки, где было припарковано несколько флиттеров.

— Вон тот, четвертый. — Грязный палец мальчишки указал на одну из машин. Бросив вокруг себя быстрый взгляд, юнец кивнул: — Пора!

Зианта почти бегом устремилась к флиттеру и забралась в кабину. На месте пилота сидел саларикиец. Он метнул на пассажирку недоверчивый взгляд, но, заметив браслет, успокоился. В кабине плавал тонкий аромат. Сушеные лепестки серповидной лилии десятидневного цветения могли хранить свой запах несколько лет. Его любила Яса, и так пахло везде, где хозяйка Зианты имела влияние. А таких мест в Галактике были тысячи...

Впервые с того момента, как Харат предупредил об опасности, девушка рискнула обратиться к своему пушистому товарищу мысленно:

«Мы свободны?»

«Теперь — да».

Если бы мыслеобраз имел тон, как высказанное слово, то этот лаконичный ответ мог означать, что Харат раздражен, даже сердит. Но Зианта не делала попыток ублаготворить спутника. Сейчас, когда забота о безопасности стала ненужной, ее мысли вернулись к полученной таким трудным способом добыче. Сознание, что у нее оказалась вещь, покушаться на которую она не имела права, лежало в душе тяжким грузом.

Оправдать подобный поступок могло только одно: если похищенная вещь действительно представляет огромную ценность. Однако это сомнительно: Джукундус тогда хранил бы ее в сейфе, а не на виду, среди безделушек. Скорее всего, он даже не обратит внимания на столь незначительную пропажу.

Словно невзначай Зианта положила руку на бедро, ощутив притягательную выпуклость кошелька. И снова в ней боролись две силы: страстное желание исследовать загадочный камень и страх при мысли коснуться этой вещи. Но девушка не сомневалась» что притяжение камня победит боязнь. Скорее всего — успокаивала она себя — манипуляции с камнем окажутся менее рискованными, чем способ его похищения.

Она хотела сохранить свою добычу в тайне. Но Харат... От него обо всем станет известно Огану. Психотех сумеет воздействовать на Харата тщательно подобранным сочетанием импульсов. Впрочем, вряд ли в этом будет надобность — Харат сам бросится рассказывать Огану о такой интересной прогулке. Если бы она смогла подобрать мыслеимпульсы, чтобы заблокировать память маленького помощника...

Но ей не удалось ничего предпринять. Харат сердито защелкал клювом, показывая, что не расположен к мыслеконтакту. А через несколько минут флитттер уже садился в парке виллы. Как только Зианта спустила Харата на землю, тот стрелой умчался в дом, чему отнюдь не помешала внешняя неуклюжесть этого существа. Девушке стало ясно, что времени у нее в обрез. Скорее к себе в комнату — там она попытается хоть что-то узнать о своей добыче.

Забравшись в постель и укутавшись покрывалом, она извлекла из кошелька вожделенный обломок. Положила на ладонь — ничего, только легкое тепло. Тогда она поднесла комок ко лбу — и отпрянула: голову пронзила мгновенная острая боль. Импульс был неожиданным и беспощадным, как удар. На нее Нахлынула целая гамма эмоций, и самой сильной был парализующий страх, равного которому она до этой минуты не знала. Вскрикнула ли она, или крик был лишь внутренней реакцией ее потрясенного сознания?

Обессиленная, мокрая от липкого пота, она упала на подушки, не сразу поняв, что пугающее оцепенение уже не сковывает ее. Камень... Где он? Увидев его между подушек, Зианта отпрянула, словно перед ней был готовый к прыжку хищный зверь.

Девушка ощутила горечь: ей, видимо, не по силам обладание, а тем более исследование загадочного предмета. Но страх и разочарование постепенно ослабевали, уступая место новому приступу неодолимой тяги к пыльному серому комку.

Вместе с тем ее сознание не освободилось от того нового, пугающего, восставшего из глубины веков, что вторглось в нее в короткое мгновение контакта. Как изгнать из себя это чужое?

Девушка шатаясь встала с постели и, с трудом передвигая ноги, поплелась в освежитель. Ею двигала потребность в очищений, она хотела снова быть только Зиантой, а не...

— Не кем?

Она в отчаянии выкрикнула это вслух. На ходу сбрасывая одежду, очутилась наконец под струями горячего влажного пара. Постепенно в тело возвращались жизнь и тепло, но она не убавляла температуру, пока не почувствовала, что это нечто враждебное ее духу и разуму, чуждая ей частица ее испаряется, исторгается прочь.

Укутавшись в длинный халат, девушка в раздумье расхаживала по комнате. Она не только сумела подавить желание вновь взять в руки комок, но стала искать способ избавиться от него. Пришла даже мысль закопать камень где-нибудь в глубине сада.

Он все так же лежал на простыне между подушек. Она опустилась на колени у постели и стала, не прикасаясь, рассматривать артефакт. С этого и надо было начать, а не делать опрометчивой попытки познать его сущность весьма рискованным способом.

Грубая фактура поверхности комка не рассеяла уверенность в его искусственном происхождении. Присмотревшись, Зианта увидела контуры какой-то фигуры. Они были едва намечены и могли обозначать как примитивное изображение человека, так и неумелую скульптуру животного или чудовища. Хотя четыре конечности смутно угадывались, на том месте, где подразумевалась голова, не было ничего. Но девушке это не показалось дефектом — что-то подсказывало, что это изделие таким и было задумано. И еще — она знала это неведомо откуда — этот предмет создан в глубокой древности, не поддающейся исчислению в веках или эпохах. И при попытке «считывания» вся эта бездна времен обрушилась на нее. Ведь чем дольше предмет подвергается эмоциональному воздействию, тем больше он «обрастает» информацией. Для того чтобы из хаотического калейдоскопа хранимых этим комком впечатлений выделить нечто цельное, связное, потребуется не один сеанс «считывания» — целая методика исследований. Лишь тогда эта нелепая фигурка раскроет какую-то часть того, чему была свидетелем.

Она много знала психометрии из рассказов Огана. В разные времена люди, наделенные даром сенситива, имели дело то с природными минералами, то с изделиями человеческих рук, излучавшими накопленную информацию. Очень долго такие занятия слыли черной магией — как и вся область парапсихологии, недоступная большинству людей. Да и те, кого судьба наделила психоэмоциональным даром, не понимали его природы, не умели ни контролировать, ни правильно использовать свои необычные способности. Не потому ли только малая часть экспериментов давала четкие и неоспоримые результаты? Как правило, сеансы «магии» или проваливались из-за неумелости сенситива, или подменялись обыкновенным шарлатанством. Да и результаты удавшихся экспериментов хотя и не вызывали сомнений, но не имели научного объяснения. Лишь спустя века парапсихология перестала быть объектом опасливых страхов или едких насмешек, а наделенных этим даром людей стали не бояться, а изучать. Лишь тогда дело сдвинулось с мертвой точки. Первое, во что поверили люди, — возможность передачи мыслей. Телепатия была признана как научный факт.

Раса, к которой принадлежала' Зианта, позже многих вышла в космос и потому не успела ассимилировать или сильно мутировать в результате расселения по иным мирам, с отличными от терранских условиями жизни. И лишь вступив в контакты с другими разумными обитателями Галактики, люди узнали, что для многих инопланетников телепатическая связь была нормальным, а иногда — единственным способом общения. Таковы были виверны с Колдуна, тэсса с Йиктора и многие другие гуманоиды. Знание известных, а также вновь открываемых населенных миров входило в программу обучения Зианты — ведь каждый народ имел свои особенности, постижение которых могло пригодиться девушке для ее службы в Гильдии. Так считал Оган, требовательный и терпеливый наставник, превративший талант Зианты в безотказный и точный инструмент. Благодаря Огану она умела очень многое. Но это...

Древний... очень древний...

— Сколько веков? — Углубившись в свои мысли, Зианта не сразу поняла, что вопрос прозвучал не в ее сознании. Она подняла голову.

На пороге стояла Яса, источая благоухание лилий. У ног хозяйки возбужденно вертелся Харат, пощелкивая от нетерпения клювом.

— Ну?.. — Голос Ясы был вкрадчив и тих, но в нем уже слышалась примесь шипения: хозяйка с трудом сдерживала гнев. — Так сколько этой вещи веков, и вообще, что это такое? Где она?

— Там, — Зианта кивком указала на лежащую между подушек фигуру.

Саларикийка скользнула к постели мягкой поступью хищника и склонилась над предметом. Зианта вздрогнула, услышав яростное шипение:

— Кто позволил тебе это? Кто, я тебя спрашиваю?

Янтарно-красные глаза впились в лицо девушки. В этом немигающем взгляде трудно было найти что-то человеческое — так глядели далекие четвероногие предки леди Ясы.

Зйанта не предполагала, что после всех сегодняшних потрясений еще способна чего-то бояться. Но увидев, в каком бешенстве хозяйка, девушка оцепенела от страха. Сейчас ее могла спасти только правда или нечто, близкое к правде. Она сглотнула и хрипло произнесла онемевшими губами:

— Я...

— Что «я»? Кто послал тебя сделать это?

— Послал?.. Нет... Когда я была у Джукундуса, это... оно тянуло меня. И потом... я не могла ни о чем думать... и вот-вот оно.

— Может, все это к лучшему?

Оган возник так же неслышно, как Яса.

— Мощное поле притяжения, — продолжал он, — возникает порой, если сенситив чересчур напряжен, работает на пределе. Скажи, — он подошел к Зианте вплотную, когда ты впервые ощутила воздействие: до «считывания» или после?

— После, когда уже уходила. Это был необычайно сильный зов, я ничего подобного прежде не чувствовала.

— Что ж, ничего необычного. Видимо, после сеанса ты излучила психоволны, и они попали в резонанс с полем этого предмета. Это и породило такую мощную ауру артефакта. Где, кстати, хранил его Джукундус — в сейфе?

— Нет. — Она подробно описала столик с безделушками, среди которых стояла фигурка.

—  Что все это... — начала Яса, но Оган жестом прервала ее. Он положил руку на лоб Зианты. Ей не хотелось сейчас этого прикосновения — легкого, успокаивающего, хотя оно могло быть и другим — настойчивым, требовательным, иссушающим все силы. Но девушка не отстранилась: только Огаи со своим умением проверить правдивость ее рассказа — а она сказала всю или почти всю правду — мог спасти ее от гнева хозяйки.

— Итак, — голос наставника звучал ласково и проникновенно, — ты была настолько заворожена этим предметом, что решилась на телекинез...

— Я не нашла иного способа...

— Выходит, в тебе таятся возможности, которых мы прежде не использовали?

— Мне помог Харат.

— Так. — Казалось, Яса сейчас вопьется когтями в лицо девушки. Но слова леди, хлеставшие Зианту, причиняли не меньшую боль. — Она все продумала, даже взяла с собой Харата, чтобы обрушить на нас неприятности.

Харат встопорщил пушок на голове и защелкал клювом, как бы выражая солидарность с разгневанной хозяйкой.

— Уж теперь все сенситивы Тикила настороже. А что будет потом, когда Джукундус заметит пропажу?..

Оган засмеялся. Зианта почувствовала, что он охвачен радостным возбуждением.

— Леди, — с улыбкой сказал психотех, — подумайте, сколько комнат в штаб-квартире Джукундуса. Двести? Триста? Четыреста? Он их все ежедневно обходит? А если он оставил эту вещь на каком-то там столике, вряд ли хватится ее в ближайшее время. Допустим даже, что сенситив Патруля засек излучение Зианты. Но если у них не было наготове сканера, определить или выследить ее не могли. Они с Харатом... вернее Харат вовремя прервал мысленный контакт. И пусть сенситивам известно, что кто-то из находившихся в парке генерировал колоссальный поток энергии. Ну и что с того?

Оган осмотрел девушку и нахмурился:

— Уж не вообразила ли ты, что скрылась от Патруля благодаря своему уму и находчивости? Запомни: это просто везение, на которое нельзя рассчитывать в серьезном деле.

Ей не хотелось спорить. Она кивнула:

— Я знаю. Если бы не Харат...

— Вот именно... А сейчас Харат расскажет нам все об этой вещи.

— Но... — Зианта сделала протестующий жест.

— Что «но»?

— Я...

— Ты для этой работы не годишься, во всяком случае сейчас. Разве ты не утомлена до предела?

Наставник был терпелив, словно обращался к ребенку. Этот размеренный голос она помнила еще с той поры, когда была совсем девочкой и проявляла непослушание.

— Харат, — холодно и твердо повторил Оган.

Ей хотелось закрыть артефакт руками, 1рудью, всем телом. Ей хотелось спрятать от этих людей вещь, к обладанию которой она так страстно стремилась. Да, ее неудачная попытка доказала, что она не в состоянии «прочесть» это послание из тьмы веков. Но она по-прежнему была в его власти, ей необходимо было узнать, откуда Он взялся и почему так неодолимо притягивает ее.

Харат гордо прошелся по комнате, польщенный вниманием людей к своей персоне. Но, услышав приказ Ога-на взять артефакт, вцепился в юбку Ясы, выбивая клювом протестующее стаккато.

Яса присела на пол рядом с воспитанником и стала легонько поглаживать его по пушистой головке. Не прибегая к мыслеимпульсам, она каким-то своим способом воздействовала на маленького телепата, гладя его и ласково мурлыча.

Харат отпустил подол Ясы, еще раз щелкнул клювом и пошел по подушкам медленно и опасливо, точно в любую секунду мог грянуть взрыв. Шерсть его встала дыбом. Одно из щупалец покинуло кармашек, протянулось к комку, и легонько, самым кончиком, тронуло его.

Зианта, сгорая от любопытства, открыла свой канал связи, надеясь принять то, что будет «считано» Харатом.

— Самых ранних не карайся, — ‘услышала она, как сквозь завесу, последние слова Огана. — Начни с последних слоев информации.

На Зианту нахлынули эмоции — страдание и беспомощность овладели сейчас Харатом.

«Все сразу... Слишком много всего... много...»

Харату хотелось закончить на этом сеанс, но гипнотический голос Огана буквально сотряс не только маленькое тельце зверька, но пронзил мозг Зианты.

— Я сказал: последние записи. Выполняй!

«Там... глубоко... Там спрятана черная смерть...»

Отрывистые мысли были подобны крикам тонущего.

Словно от ожога, щупальце отдернулось от фигурки.

— Где взял это Джукундус? — присоединилась к допросу Яса. — Ну же, мой храбрый малыш! ты должен увидеть! Скажи, что это за предмет?

«Старре... Очень старое место... Там лежит смерть... непонятное... тайное... Холодно... Темно... Много веков нет солнца... Смерть и холод.:. Там великий... великий лорд... Больше ничего не вижу!»

Щупальце решительно отдернуто и водворено в кармашек. Но глаза Харата остались прикованными к артефакту. Зианта уловила новый импульс.:

«Это... Вы зовете их предтечами... Очень древний... Один... Там их было два... Один из пары...»

Зианта очнулась, услышав рядом шипение, и посмотрела. Яса вся дрожала от возбуждения, в полуприкрытых глазах горел алчный огонь.

— Очень хорошо, мой малыш! — Ее рука протянулась, чтобы погладить Харата, но тот уклонился от ласки и заковылял по постели к Зианте.

«Я не могу объяснить, — телепатически передал он, обращаясь ко всем, — но знаю, что она включена в это. Только она, — щупальце указало на девушку, — сумеет отыскать место, где тьма, холод и смерть».

Глядя в неподвижные круглые глаза Харата, Зианта ощутила слабость и озноб, как после сеанса телекинеза. Она со страхом поняла, что сказанное правда. По воле случая или же в силу своих особых психических возможностей она обречена остаться в плену этого предмета. И ей не освободиться от притяжения — оно сильнее ее.

Яса поднесла к своему лицу один из мешочков и глубоко вдохнула аромат лилии.

— Эта вещь из гробницы предтеч! — Кровавый огонь в глазах саларикийки разгорелся ярче. — Оган, нужно узнать, где Джукундус добыл эту вещь.

— Он мог купить ее, а может, привез откуда-нибудь... — Отрывистый голос Огана выдал охватившее его волнение.

— Какая разница? — Яса надменно нахмурилась. — Разве существует что-либо, чего мы не можем узнать? Зачем тогда нам служат тысячи глаз и ушей?

— Если вещь куплена, то она, вероятно, из уже обнаруженного и разграбленного захоронения, — предположила Зианта.

— Ты так думаешь? — Яса повернулась к ней. — По-твоему, на эту неказистую вещицу мог кто-то позариться, купить, не подозревая о ее происхождении? А Джукундус, кстати говоря, увлекается историческими изысканиями. Он может не знать о связи этого предмета с предтечами, но держит его у себя не случайно, а с целью исследования. Так что для начала я хорошенько спрячу его...

Яса протянула к фигурке руки, но пальцы ее беспомощно повисли в воздухе. Она не могла прикоснуться к загадочной находке!

— Оган, что это? Почему?

Склонившись над подушками, ученый еще раз осмотрел предмет. Затем положил между своих ладоней руку Ясы и на несколько мгновений замер.

— В нем колоссальный заряд психической энергии. Прежде я только слышал о концентрациях такой силы. — Отпустив руку саларикийки, сухопарый человечек прошелся по комнате. Пиза его блеснули, озаренные догадкой. — Здесь небывалые возможности: эта штука может служить для фокусировки при парапсихологических экспериментах. Она вобрала в себя ,всю энергию, действовавшую на нее не только на протяжении веков, но и сегодняшним утром, во время телепортации. Нужно ослабить заряд, иначе до этой вещи опасно дотрагиваться. — Оган посмотрел на Зианту долгим тяжелым взглядом.

— Возьми его. Немедленно!

Девушка сделала шаг к постели еще раньше, чем до нее дошел смысл приказа, Рука спокойно взяла с простыни фигурку, ощутив легкое тепло, но не встретив барьера, который воспрепятствовал прикосновению Ясы.

— Налицо избирательная психосвязь, — заключил Оган. — Пока предмет не потеряет своего заряда — если такое вообще возможно, — касаться его может только Зианта.

— А ты что, не в состоянии нейтрализовать это поле? — Приговор Огана был явно не по душе Ясе. — Чего тогда стоит вся твоя аппаратура?

— Идти на эксперимент слишком рискованно, — не уступал ученый. — Опыт обращения с подобными уникальными предметами отсутствует. Ведь впервые за многие века на одной из тысяч планет найдена вещь, которой поклонялась чужая раса. В старые времена и некоторые правители, окруженные всеобщим обожанием, концентрировали энергию, которую вливали в них вассалы. Она позволяла этим живым богам творить настоящие чудеса и укрепляла их славу всемогущих повелителей смертных.

— И ты считаешь, что перед нами — такая богоподобная вещь? — с недоверием спросила Яса.

— Я могу сказать только, что у нее небывалая концентрация психической энергии. Воздействовать на такой артефакт приборами — значит рисковать уничтожить его информационное поле. Что означает возможность упустить редчайший шанс.

Яса довольно замурлыкала:

— Ты намекаешь, что лучше использовать этот шанс с помощью нашей крошки... — В ее взгляде, брошенном на Зианту, были и прощение, и требовательность.

— Не могу ничего твердо обещать, леди, — ученый предостерегающе поднял руку, — но надеюсь, что этот ключ поможет нам отворить дверь в глубину веков. Для начала необходимо проследить путь этого предмета к Джукундусу. Я сомневаюсь, что он представляет себе, насколько эта вещь уникальна. Ведь он недолюбливает сенситивов, как всякий человек, ведущий тайную жизнь. Таким вовсе не по душе открывать кому-то свое сознание. Так что вряд ли в окружении Джукундуса существует человек, способный распознать суть этой вещи. Сейчас энергия артефакта разбужена — ее пробудил сеанс телекинеза. А до того, как это было сделано, только Зианта смогла воспринять его поле, и то благодаря игре случая. Произошло редкое совпадение: и ее возбужденное состояние, и путь вблизи того самого столика, и абсолютно сумасбродный замысел заполучить предмет посредством телепортации. Так или иначе — он здесь, и нам надо постараться использовать небывалую удачу.

— А теперь, моя девочка, — сказал Оган, обращаясь к Зианте, — тебе предстоит попытаться «прочитать» эту вещь.

— Нет! — вскрикнула она. — Я... пыталась, но не сумела. Это... кошмар. Меня всю обожгло!

Яса рассмеялась:

— Я отобью у тебя, милашка, охоту самовольничать. Ты сделаешь все, что скажет Оган, иначе твое сознание окажется под надежным замком. — Хозяйка произнесла это спокойно и легко, но Зианта с ужасом поняла, что над ней нависла смертельная угроза. В то же время ее тяга к артефакту не ослабевала, а неудачу первой попытки она расценивала теперь как указание передохнуть и собраться с силами. Повторить эксперимент сейчас она просто физически была не способна.

— Береги его, милашка. — Яса направилась к выходу. — Впрочем, он и сам пока неплохо охраняет себя. А мы пока попробуем разузнать, когда, где и каким путем этот предмет попал к Джукундусу. — Эти слова; хозяйки донеслись уже из-за закрываемой двери.