Планета Лоди была точкой пересечения многих космических трасс, и возможно, именно поэтому была выбрана для устройства там Базы Торговой Службы, где могли временно размещаться те, кто направлялся к местам назначений или покидал их. Условия обитания на Базе были точно выверены в расчете на проведение здесь отпусков и одновременно сочетались с безликостью космического караван-сарая, и сама эта безликость способствовала быстрому отлету из этих мест, если вдруг кто-то забывал о таком пустяке, как совесть.

В приемной чиновника, распределяющего очередные назначения, ждал вызова молодой человек. Он сидел в легком удобном кресле, которое бережно обнимало его тонкое длинное тело и как будто приглашало расслабиться. Но молодой человек явно противился этому. Его коричневого оттенка рука постоянно массировала грудь, плавно двигаясь по красноватому, цвета граната, парадному мундиру. Но даже такое слабое прикосновение вызывало у него приступы боли. Это был не единственный шрам из тех, что всю жизнь будут напоминать ему о неудаче в первой самостоятельной работе.

И только упорно не гаснувшая искра протеста в самой глубине души Кейда Уайтхока все еще настаивала, что он был прав. Молодой человек хмурился, словно глядел на невидимую стену, и, видимо, пытаясь освободиться от обволакивающей подушки кресла, резко двинул плечами и буквально вдавил в пол башмаки. Его в очередной раз вывело из себя противоречие, которое не давало ему покоя уже несколько дней. Почему профессиональные тесты выдали ему назначение на самый дальний аванпост, в то время как было вполне очевидно, что он не мог, даже эмоционально, воспринимать высокомерие Стиора, оставаясь при этом беспристрастным и сохраняя полное самообладание?

Считалось, что тесты Службы давали абсолютно верный результат и всегда подбирали нужного человека к нужному месту. Почему же тогда не был принят во внимание тот факт, что некий Кейд Уайтхок, америнд из Северо-Западной Терранской Конфедерации, под влиянием справедливого гнева может вернуться к менее дипломатичной практике своих древних предков и начнет обращаться с правителями Стиора именно так, как того требовала нездоровая жестокость этих инопланетян?

А что, если тесты не были так надежны? Слепая вера в них была частью жизненного кредо Службы. И если тесты могли так ошибаться, что же можно было сказать обо всей священной и неприкосновенной Политике?

Рука Кейда, лежавшая на колене, непроизвольно сжалась в кулак. Эта Политика нейтралитета и мирного сосуществования со Стиором раздражала, или, по крайней мере, должна была раздражать каждого из терранцев. Допустим, что кто-то мог бы бросить вызов этой Политике, ограничить власть Стиора где-то там, на дальних звездных путях, и разбить его! Если выбрать подходящий момент...

— Уайтхок! — с шипящим свистом прозвучал металлический голос из переговорного устройства, разносясь по всей приемной. Он встал, одернул форму и тяжелым шагом направился в соседнюю комнату, чтобы предстать перед человеком, в облике которого отсутствовал малейший намек на гостеприимство.

— Уайтхок явился по вызову, сэр.

Ристоф относился к своим подчиненным с полным безразличием, широкое лицо его всегда оставалась бесстрастным. Точно так же вели себя старейшины из племени Кейда, когда встречались лицом к лицу с правонарушителем.

— Ты, разумеется, осознаешь, что твои недавние поступки весьма ограничили твои права на дальнейшее продвижение по службе?

— Да, сэр.

Но вряд ли бы меня пригласили сюда, если бы этот поспешный официальный вердикт был принят во внимание, подумал Кейд. Меня бы уже отправили на транспортный корабль, который улетел домой еще вчера. А это значит, что произошли перемены!

— Мы не можем исключить появление чрезвычайных обстоятельств. — Неприязнь, холод и смертельный страх скрывались за внешним формализмом этих слов. — А иногда мы просто находимся под их давлением. Объединенный отряд, отправляющийся на Клор, только что потерял одного из своих людей в результате очередного акта насилия. И поскольку ты единственный представитель своей расы, у которого в данный момент нет никаких дел на Лоди, мы вынуждены послать тебя. Ты понимаешь, что это беспрецедентная уступка, если учесть все имеющиеся против тебя обвинения, Уайтхок, и что любое очередное замечание в твоем досье будет означать немедленное увольнение со службы, а возможно, и дальнейшее судебное разбирательство согласно нашему уставу?

— Да, сэр.

Объединенный отряд! Вот это да! Объединенный отряд был особым! Но почему же тогда, с его подмоченной репутацией, он все-таки назначен в этот отряд, пусть даже временно?

— Ты вылетаешь на «Марко Поло» в четырнадцать часов с личным снаряжением, не превышающим объема заплечного ранца. Отряд организован около пяти месяцев назад и сейчас полностью укомплектован всем необходимым. И еще, Уайтхок, запомни: хоть одна ошибка, и твоя карьера закончена.

— Да, сэр.

Разумеется, работа Объединенного Отряда была очень опасной. Его заинтересовало, всякий ли раз они использовали назначения такого рода в качестве одной из форм поддержания дисциплины. Ссылка и наказание одновременно? Видимо, все-таки нет, потому что Отряд имел слишком важное значение, чтобы его можно было считать местом ссылки для нежелательных лиц. Обычно Объединенные Отряды посылались для налаживания различных форм торговли на те первобытно организованные планеты, которые подчинялись Стиору, но не были полностью колонизированы им; в слаборазвитые миры, где коренное население находилось в кабале у инопланетных владык.

Укладывая различные предметы и снаряжение, Кейд продолжал думать про Стиор и старался быть объективным, заглушая свою личную неприязнь к инопланетянам. Физически они в достаточной степени были человекообразными существами, чтобы считаться собратьями терранцев. С ментальной и эмоциональной же стороны развития эти два вида разделяли несколько парсеков. Звездная империя Стиора возникла очень давно, а теперь она трещала по швам. Тем не менее Стиор был все еще силен и имел мощную галактическую армаду, способную стереть в порошок любую враждебную планету, и он по-прежнему распространял свое влияние на две трети населенных или пригодных к проживанию миров.

До сих пор их могущество не могла оспорить даже Лига. Поэтому существовало определенное, весьма ненадежное соглашение, касающееся политики и торговли. Коммерсанты проникали туда, где со стороны Лиги были бессильны другие, даже дипломатические попытки установления контактов. В самом начале роста влияния терранской галактики некоторые правители Стиора пытались извлечь выгоду из этого факта. Коммерсанты либо погибали в бараках для рабов, либо уничтожались другими отвратительными способами. Но реакция Службы на эти действия была всегда быстрой и весьма действенной. Торговля с такого рода правителем, планетой или системой полностью прекращалась. И обитатели Стиора вскоре обнаруживали отсутствие предметов роскоши и множества других вещей, к которым они уже привыкли. Эксплуатируя богатство миров, они старались вести торговлю, чтобы избежать застоя и укрепить структуру своей экономики (сейчас Стиор позволял развивать внутри своей системы и такое направление, наряду с политикой и войной), и как раз с этой целью и использовались терранцы. С врожденной верой в свое божественное предназначение и превосходство в вооружении Стиор продолжал создавать свою империю. Его правители жестоко расправлялись с любыми попытками мятежа со стороны подвластных им рас, но, продолжая верить в собственную непобедимость, они вполне терпимо относились к терранцам.

Но огонь продолжал медленно тлеть, не желая превращаться в пепел. Допустим, что сопротивление одного из миров было вполне успешным... Кейд обогнул гору упаковочных клеток, преградивших ему путь к погрузочной платформе корабля. Он уловил резкий неприятный животный запах и взглянул на ближайшую из них, различая внутри нее меховой шар, на три четверти укутанный в мягкую упаковку. Пленнику этой клетки уже сделали усыпляющий укол для перелета, но, так или иначе, это был самый настоящий, живой груз, и Кейд был немало удивлен таким обстоятельством. Не многие поставщики могли позволить себе столь высокие расходы при перевозке животных по звездным путям.

На борту «Марко Поло» он отыскал выделенную ему тесную каюту, с неприязнью воспринимая весь дискомфорт очередного путешествия. Когда, после режима ускорения, пришло время расстегнуть страховочные ремни, он с нетерпением потянулся к считыванию лент, чтобы получить все имеющиеся у терранцев сведения о планете Клор.

И вот теперь он внимательно смотрел на картины, разворачивающиеся перед ним на экране размером с ладонь. Это была своего рода энциклопедия знаний, подобранных по основным направлениям. По мере того как он изучал все это, его не оставляло странное ощущение, что в этой подборке сведений по истории, географии, производстве и торговле было что-то знакомое, ранее встречавшееся ему. Но тем не менее он не смог выделить ни одного конкретного уже известного ему факта.

Вдоль спины его поползли мурашки — что всегда предупреждает бойца о поджидающей впереди засаде, которую нельзя обнаружить никакими другими средствами. Хотя, с другой стороны, на этой планете не было ничего особо опасного, как можно было заключить по меняющимся перед его глазами картинам, не более чем на дюжине других известных ему осваиваемых миров.

Человек, чье место он теперь занимал... как это сказал о нем Ристоф?.. погиб в результате акта насилия. Кейд задумался над этими несколько неестественными, слегка высокопарными словами. Не разыграл ли и здесь Стиор один из своих старых трюков? Нет, смерть терранца по воле Стиора вряд ли удалось бы сохранить в секрете, несмотря на все тайные предосторожности. Слухи о таком событии очень быстро распространились бы по всем уголкам Базы на Лоди. А «акт насилия» вообще мог и не восприниматься как какая-то скандальная катастрофа.

Итак, вот что известно о Клоре. Климат умеренных зон подобен климату северных континентов Терры. На планете есть три основных участка суши, два из которых лежат по обе стороны экватора, располагаясь в западном полушарии, а третий, длинный и узкий, отдаленно напоминающий крюк, лежит в восточном, простираясь как в северное, так и в южное полушария. Юго-западный континент так изборожден вулканами, что почва практически обезвожена и представляет собой необитаемую пустыню, полностью лишенную каких-либо достоинств и поэтому мало интересующую Стиор. И только на северном окончании этого континента, изо всех сил цепляясь за эту горькую землю, приютилась кучка убогих рыбацких деревень.

Изогнувшаяся, как крюк, земля на востоке была наиболее привлекательной для торговцев. Несмотря на то что здесь поднималась цепочка остроконечных гор, пересекающая по диагонали весь континент, а их пики были окаймлены холмистыми предгорьями, основная часть земли была занята покрытыми травой равнинами. Практически эта земля имела поразительное сходство с той, что изображалась на древних картах его собственной родины. Сходство это особенно напоминало те времена, когда атомные войны еще не уничтожили цивилизацию и позволили его собственной расе вернуться на равнины из затерянных уголков пустынь и гор, куда они ранее были изгнаны вторжением индустриальной культуры, которая в конце концов уничтожила сама себя. Равнины Клора разбудили у Кейда воспоминания о предках.

Почти в середине этой главной горной цепи, размещенный тем не менее все-таки на равнине, находился торговый форт терранцев. Его местоположение определяло срединную точку между двумя главными центрами, основанными здесь Стиором. В одном из них в основном размещалось металлургическое производство, в другом же, носившем название Кор, размещался административный аппарат управления всей планетой. Остальная территория была изрезана на лоскуты, являвшиеся частными владениями правителей. Но Клор, за исключением шахт, которые считались личной собственностью Императора, не приносил больших доходов. За исключением, может быть, верховного правителя Пака, инопланетяне, жившие на этой далекой планете, представляли либо вновь возникшие семьи, либо неудачников, сосланных сюда по решению рода, людей, так или иначе имевших темное прошлое.

Импорт терранцев с этой планеты включал отнюдь не продукцию металлургов, а всего-навсего мех. Эти остроконечные зазубренные вершины, выставлявшие свои мрачные серые скелеты сквозь разрывы в желтовато-коричневой растительности, были буквально изрешечены небольшими пещерами, большинство которых были населены, по-видимому, неисчерпаемыми стаями животных, которых здесь называли масти.

На Терре обитали летучие мыши, чей серебристо-шелковый мех, если шкурка была подходящих размеров, покорял торговцев своей красотой. Но шкурки размером всего в несколько пальцев шириной не представляли никакой ценности. Люди разведали множество звезд, прежде чем открыли для себя масти. Как и летучие мыши, у них дома летающие существа Клора имели кожаные крылья, но размах этих крыльев доходил до десяти футов, а покрытое мехом туловище имело соответствующие пропорции. Мех был шелковистый, с изящной волнистостью, или, что характерно для масти, живущих почти на самых вершинах, был коротким, с упругими, словно пружины, завитками, окрашенный в разные цвета, начиная от серебристо-серого цвета горных скал до темно-синего, под стать местному ночному небу. И один сезон охоты на них мог позволить торговцу занять положение среди лиц, обладающих наиболее высоким доходом.

Охоту на масти вели иккинни, представлявшие местное население. Каждый правитель Стиора имел столько этих рабов-аборигенов, сколько мог отловить среди гор и холмов или купить у профессионального работорговца. Кейд нажал клавишу повтора, чтобы повнимательнее рассмотреть картину, появившуюся на экране.

Очень похожие на людей, но более необычные, чем обитатели Стиора, которые изначально считают, что иккинни всего лишь животные. И, несомненно, от их деспотичных завоевателей они отличались в лучшую сторону.

Представитель их, отображенный на экране, был, вполне возможно, ростом с Кейда, но его длинные и тонкие конечности создавали впечатление, что рост этого аборигена был на несколько дюймов больше. Тело, руки и ноги покрывали тонкие и длинные черные волосы, через которые проступала бледная кожа. На плечах и груди волосы были плотнее, и эта поднимавшаяся вверх темная масса завершалась на макушке грубым жестким гребнем. На щеках и подбородке волосы скорее напоминали мягкий пух, из которого торчал твердый крючковатый нос, словно нарост, затмевая остальные черты. Широкий и, как казалось, начисто лишенный губ рот был чуть-чуть приоткрыт, а зубы, как у насекомоядных, по своему цвету вполне подходили к коже.

Что касается одежды, то на аборигене была набедренная повязка, концы которой проходили между ног и, пропущенные через узел на животе, свободно болтались на уровне колен; материалом для нее служила дубленая шкура. Однако ошейник на шее иккинни указывал на то, что перед вами раб.

Около трех дюймов в ширину, ошейник мягко облегал плоть, но Кейд знал, что его наличие обрекало иккинни на пожизненное рабство с того самого момента, как он оказывался замкнутым на его шее. Потому что эта лента была сторожем, надсмотрщиком, средством наказания, всем, чем угодно, в соответствии с причудами владельца со Стиора. Радиоимпульсы, передаваемые с расстояния в несколько миль, могли принести с собой приступы боли или предсмертную агонию. И никто не мог спастись бегством.

До пришествия сюда Стиора, насколько могли установить терранцы, иккинни образовывали свободно управляемые племена, обычно включающие два или более семейных кланов. Возникавшие время от времени межплеменные войны велись чаще всего с целью получения новых жен или для поднятия престижа конкурирующих племен. В основном они были странствующими охотниками, за исключением некоторых племен прибрежной зоны, занимавшихся рыболовством, и ряда кланов,-осевших на плодородных горных речных долинах и занимавшихся выращиванием зерна и плодов.

Эти фермеры и стали первыми жертвами агрессии Стиора, потому что охотники, после ряда ужасных стычек, бежали в горы, где аномальные воздушные потоки мешали Стиору применять авиацию. Работорговцы же продолжали совершать набеги в обширные горные районы и отлавливали иккинни с тем же проворством, как эти местные аборигены в свою очередь отлавливали в горных пещерах масти.

Кейд обратил внимание на два копья и свернутую сеть, которые имел при себе изображенный на экране абориген. Они не имели никакой защиты ни против бластера, ни против игольника, ни против считающегося безвредным шокера, который разрешалось иметь при себе торговцам с Терры в захваченных

Стиором мирах. А без сколько-нибудь эффективного оружия какой шанс могли иметь эти бедняги?

Рука терранца инстинктивно потянулась к рукоятке висевшего на бедре оружия, прежде чем Кейд осознал, куда вели подобные мысли. Вновь могла повториться ситуация, в которой он оказался на Тадцере. Он продолжал размышлять в той же самой манере, которая там и привела его к серьезному проступку. Торговцы ни во что не вмешиваются. При малейшем намеке на то, что кто-то из них замешан в местных событиях и переступил четко обозначенные границы их служебных обязанностей, командир тут же отправляет виновника на базу. И он должен хорошо помнить об этом. Помнить и владеть собой, контролируя свои побуждения.

Кейд перестроил прибор, чтобы вызвать на экран список участников отряда. Но нечего надеяться на возможную поддержку этих ветеранов, если он в очередной раз будет отстранен от работы.

— Шака Эбу, командир. — Похожий на металлический щелчок голос представил его нового начальника. Афровенерианец, крепкого телосложения, с легким оттенком седины в волосах. Вполне возможно, что он не был чересчур преуспевающим человеком или многоопытным командиром, а скорее всего занимал один из важных административных постов в одном из секторов базы.

— Че Ин Лан. — Более молодой, со спокойным, даже скорее самодовольным лицом и с сонными глазами.

— Джон Стил.

Кейд едва сдержал удивление, как только увидел на экране не просто америнда, а индейца племени лакота, что было ясно по бледному пятну краски между бровей; ведь это был соплеменник сиу! Это, должно быть, тот самый человек, которого он заменил, тот, кто погиб в результате насилия. Ни один отряд не имел в своем составе более одного представителя какой-либо расы терранцев.

— Мануэль Сантос. — Кейд едва взглянул на последнего человека из списка. Его очень занимал Джон Стил, который погиб на Клоре. И вновь возникло ощущение готовящейся западни. Во всем происходящем было слишком много случайных совпадений.

Действительно, среди работников Службы было много добровольно поступивших туда америндов, потому что рискованная и полная приключений работа во внешних мирах была очень привлекательна для молодежи из Федерации племен. Но таких племен было много, больше двадцати, и они имели еще множество соплеменников. Что же касается замены лакоты фактически на лакоту же, то трудно себе представить, что здесь была лишь одна чистая случайность.

И Ристоф, если учесть его положение, должен был бы знать, что послать Кейда вместо его погибшего кровного брата означало спровоцировать кровную месть. Или эта цепочка случайностей была новым и еще более серьезным тестом его пригодности? Если Кейд будет следовать обычаям рода и попадет в очередную неприятную историю на Клоре, то тогда Ристоф избавится от него.

Он извлек из кобуры шокер и проверил заряд, приводя в действие это вспомогательное оружие. Оно не могло убить, во всяком случае, с тем слабым запасом энергии, который обычно предоставлялся торговцам, но могло вызвать у врага потерю сознания, чтобы иметь возможность перейти к более решительным действиям, если таковые потребуются.

Тем не менее Кейд уже получил урок на Таддере: быть осторожным. Когда-то давным-давно его племя имело устоявшиеся оценки для мужества и талантов. Одиночка мог проникнуть во вражеский лагерь и выйти оттуда целым и невредимым, забирая с собой в придачу вражеского боевого коня. Он играл по собственным правилам. И если Ристоф преследовал какие-то неизвестные пока цели, то он должен выяснить и эту причину. И вновь он ощутил все тот же холодок вдоль спины, как бывает, когда внезапный удар вдруг достигает цели. И совсем не дружеский, нет, нет, совсем не дружеский!

Когда «Марко Поло» вышел из киберпространства, приблизившись к Клору, Кейд ознакомился со всем, что могли сообщить ему записи терранцев об этой планете. Теперь он мог бы проложить точный маршрут с помощью наиболее подробных карт, из тех, что были Доступны торговцам и включали даже горные районы, где располагались места охоты на масти. Потому что Стиор проводил в местах охоты периодическую проверку пещер с ловушками, чтобы быть уверенным в том, что оставалось племенное поголовье. Такого рода подробности не интересовали местных правителей, чей доход мог зависеть лишь от результатов сезонного отлова в пещерах.

Кроме того, терранцы добавляли к своему хранилищу разного рода фактов и такие, что содержали контакты с иккинни, хотя и весьма ограниченные, так как Стиор не поддерживал никаких антропологических исследований. А еще Кейд составил собственную таблицу методов поведения Стиора, вместе с их модификациями, как это было установлено на личном опыте наблюдателями-терранцами. Он не имел ни малейшего представления о том, что ожидало его впереди, за исключением того, что причина смерти Джона Стила была неотъемлемой частью этого. Но, так или иначе, сомнения, которые одолевали его в зале ожидания на Лоди, укрепляли решимость провести собственное расследование.

Должно быть, это будет не так-то легко сделать, раздумывал Кейд весь следующий, длящийся двадцать семь часов день, когда наконец-то он смог уединиться. При ограниченном персонале «Марко Поло» каждый член отряда был приобщен к работе по разгрузке, чтобы транспорт мог побыстрее отправиться в обратный полет. Кейд, только формально представленный своим соратникам по отряду, был так поглощен деталями работы, что после целого дня и ночи, проведенных на Клоре, все еще имел весьма смутное впечатление относительно форта и окружающего персонала.

Среди них были иккинни, нанятые у местных хозяев и исполнявшие роль носильщиков. И один из них как раз сейчас стоял в дверном проеме комнаты Кейда, его глаза с красноватыми зрачками, казалось, дополнительно вбирали в себя свет от атомной лампы, а длинные пальцы обхватывали пояс набедренной повязки, напоминавшей скорее шотландскую юбку.

— Он уже здесь? — спросил Кейд на языке, который выучил во время полета настолько, насколько мог позволить имевшийся на корабле тренажер.

— Он здесь. — Иккинни сделал шаг назад, зацепил гибким пальцем ноги сверток и затащил его из коридора в комнату, демонстрируя обычное нежелание его соплеменников переносить грузы. Стиор, должно быть, постоянно наказывал их за подобное проявление протеста. Кейд не подал виду, что ему знакомы тонкости такого вызывающего поведения.

Но он даже не шевельнулся, чтобы переложить сверток, так как понимал, что сделать это — значит показать собственную неполноценность.

— Он так и должен лежать там? — Кейд старался не смотреть на лежащий на полу сверток. Затем, повернувшись спиной к аборигену, он занялся тем, что начал перекладывать в коробку пачки магнитофонных лент.

— Он должен быть здесь.

Кейд оглянулся. Теперь сверток лежал на его постели. Поскольку никто не был свидетелем всех тех действий, в результате которых сверток там оказался, то честь обеих сторон была сохранена.

— Это весьма любезно с его стороны. — Терранец намеренно старался сохранить тон разговора, присущий скорее воинам.

Теперь эти красноватые глаза встретились с его глазами. Он не заметил никаких изменений в выражении покрытого мягким пухом лица. Абориген быстро исчез в полуоткрытом проеме. Можно было подумать, что его никогда и не было здесь, если бы не лежавший на постели сверток. Кейд взял его и увидел официальный штамп Подразделения Исследований и Архивации. Прямо под ним было выведено имя: СТИЛ.

Он долгое время взвешивал сверток в руке. Но это послание не было личным. И формально содержимое свертка наверняка могло касаться его работы. Он отогнал легкие угрызения совести и сорвал перевязь, стремясь поскорее узнать, что же могло быть столь важным, чтобы на Базе потребовалась помощь Джона Стила.