18

Телефон на столе у секретаря негромко зажужжал. Лейтенант приподнял трубку и некоторое время прислушивался к звучащему в ней голосу.

– Да, сэр! Разумеется, сэр!

Трубка опустилась на рычаг, и секретарь поднял на меня взгляд.

– Господин майор, генерал примет вас через пять минут.

– Благодарю вас, лейтенант.

Пять минут… Что ж, у меня есть время приготовиться к встрече. Хотя… что такого невероятного может мне предложить генерал-лейтенант Хоган? По правде говоря, я и имя-то это услышал сегодня в первый раз. Когда зазвонил мобильник, и незнакомый голос сухо предложил мне завтра прибыть не куда-нибудь – а прямо в Пентагон! К генералу Хогану. Вероятность того, что заслуги какого-то там майора вдруг нашли должную оценку на такой верхотуре была исчезающе малой. А для начальственного втыка нет необходимости приглашать означенного офицера в кабинет к большому генералу. Это вполне возможно сделать и в кабинете начальника центра переподготовки.

Куда я тотчас же и направился – ведь для отлучки требовалось разрешение полковника. Как выяснилось, он уже был в курсе дела и даже успел отдать соответствующее распоряжение.

– Езжайте, Джон! Не беспокойтесь, вас на занятиях заменит капитан Маркос. Надеюсь, что ваш визит будет плодотворным! Нечасто на моей памяти приглашали наших офицеров к такому руководству!

А на моей памяти – так и вовсе никогда…

После окончания операции… впрочем, тут лучше всё подробно объяснить.

Когда наш грузовик остановился у границы периметра, мы, поддерживая раненых, выбрались наружу. Несомненно, нас уже заметили передовые посты. Надеюсь, они также разглядели и нашу форму.

Но рисковать я не хотел и дал команду покинуть машину – пусть воочию убедятся в том, что никого постороннего в грузовике нет.

Убедились они или нет, но уже через пару минут около нас разворачивался фургон медиков, и в раскрывшиеся дверцы выскакивали санитары. Ну, хоть так! Мы-то и пешком дойти можем, а вот парней тащить на руках…

Впрочем, и о нас тоже позаботились, джип тормознул рядом с фургоном уже через минуту.

А через пять минут я уже сидел в приемной у Лоренца. Странно, но он не принял меня немедленно, хотя по всем раскладам был в этом заинтересован больше всех. Но вышедший через несколько минут незнакомый капитан сказал мне, чтобы я изложил все свои сведения на бумаге.

– На чьё имя я должен адресовать рапорт?

– Начальнику базы, разумеется! Кому же ещё? – удивился капитан.

– А полковник Лоренц не хочет увидеть меня лично?

– Прошу меня простить, но такого офицера тут нет… – и с этими словами он скрылся за дверью.

Показалось мне или я услышал в этот момент из-за двери голос Лоренца?

Рапорт я, разумеется, написал и передал его секретарю Вершбоу. Разумеется, я не стал плевать против ветра и излагать известные мне причины произошедшего. В этом случае, мой рапорт навсегда исчез бы где-нибудь в архивах. Пришлось сделать основной акцент на мужестве своих солдат, проявленном ими перед лицом превосходящих сил противника в сложных условиях. Надеюсь, этим я хоть немного смогу отблагодарить ребят… Сам подполковник был занят тем, что пытался вытащить из охваченного огнем города остатки наших групп. Выходило это плохо, и в сложившейся обстановке ему было не до меня. Тем паче, что осматривавший меня врач диагностировал контузию и настоял на немедленной госпитализации. На аэродроме уже дежурило несколько санитарных вертолетов, и запихать меня в медицинский фургон не заняло много времени. Я только-только успел прихватить свои личные вещи и попрощаться с Крамером.

А дальше… дальше был госпиталь, где я пришёл в себя только через несколько дней. Контузия оказалась гораздо более серьёзной, нежели это представлялось вначале. Поэтому первое время меня вообще никто не трогал, и я воспользовался этим, чтобы всё хорошенько обдумать. Интернет в госпитале был. У меня хватило ума не пользоваться терминалом на нашем этаже. А улучить момент и выйти в сеть с другого компьютера… ну, я всё же не кадет-первокурсник!

Так что когда ко мне в палату пожаловал подполковник Горон, офицер-дознаватель военной прокуратуры, я с чистой совестью сослался на то, что в результате контузии не очень хорошо помню предшествующие ей события.

Вот это, например, помню – а вот про это, сэр, вообще слышу в первый раз! Да, понимаю, что принимал участие, что должен – но, увы… контузия, будь она неладна!

Надо думать, что Горон, в свою очередь, не преминул проконсультироваться у моего лечащего врача. Полагаю, что те сведения, которые я почерпнул в интернете (что ж время-то даром терять?) не сильно отличались от того, что поведал ему мой врач.

Разумеется, прокуратура (или то ведомство, что скрывалось за сей почтенной вывеской) этим не ограничилась. Различные попытки навести меня на какие-то воспоминания продолжались ещё некоторое время. И, надо сказать, что не все они были неприятными – вспомнить хотя бы хорошенькую медсестру Джен… м-м-да! Но и они никакого результата не дали. Факт моего запроса о некоторых последствиях таких ранений так и прошел мимо носа всевозможных проверяющих и вызнавающих. Ну ещё бы! Формально я не покидал палаты, кроме как для приема пищи. В интернет обращался только с самыми обыкновенными запросами, никак моего ранения не касающимися. На прогулки ходил вместе с медперсоналом, там никакого интернета не наблюдалось вовсе. А вот стоило бы им проследить куда я ходил вместо ужина… но они этого не сделали.

И все вопросы ко мне постепенно отпали.

Понятное дело, что после такого ранения, да к тому же и сопровождавшегося частичной амнезией, на прежнее место службы меня уже не направили. Да там уже был другой офицер – и тоже после Афганистана. Вершбоу отстранили от должности и следы его затерялись. В тот памятный день нам вломили так, что даже малейшие упоминания об этом событии моментально исчезли из печати и вообще откуда бы то ни было. Локальная стычка с бандитствующими элементами – и всё. Залезать же на заграничные сайты из госпитальной сети я не рискнул, такой запрос моментально был бы отслежен, и в мою дверь неназойливо постучались бы некие любопытствующие. Спасибо Мартинесу, он в своё время немало рассказал мне о некоторых особенностях интернет-поисковиков…

А вот в деле востребования положенных мне по статусу льгот и прочего – я нашим умникам из финансового отдела проел немалую плешь! Положено – так будьте любезны! И в этом мне с удовольствием помогали многие выздоравливающие и даже медперсонал – моих оппонентов не любил никто. Подсказывали нужные формулировки, делились опытом – словом из госпиталя я вышел со славой записного крючкотвора. Не раз, в пылу словесных перепалок, мне приходилось жаловаться на то, что я не помню, к сожалению, некоторых обстоятельств происходивших событий, а то бы их так прижал! Надо думать, что и эти мои слова дошли-таки до нужных ушей – и я был признан окончательно выздоровевшим и годным к дальнейшей службе без каких-либо ограничений.

Поэтому и новое место службы было мне определено заранее – офицер-инструктор центра переподготовки военнослужащих. Непыльная работа, вполне себе приличное место службы. Через год я вполне могу рассчитывать на повышение – а там и погоны подполковника ожидаемо последуют. Да, это не горячая точка, столько не платят – но там и не стреляют, а это кое-чего стоит!

И вот, по прошествии полугода – этот вызов. Кто такой этот генерал, и что ему от меня надобно?

Поверить в то, что «прокуратура» решила вернуться к старому вопросу? Ну, да и ничего лучше не нашли, чтобы обставить этот интерес в таком антураже? Простите, господа, но сказочки надобно рассказывать в несколько в ином возрасте. Что уж тогда сразу не пригласить в Овальный кабинет?

Звонок на столе секретаря негромко прожужжал.

– Прошу вас, господин майор! – лейтенант приподнялся и указал мне на дверь.

Закрыв за собою массивную дверь, оглядываюсь. Длинный стол… но во главе у него стоит пустое кресло.

– К-х-м-м!

– Сэр! – прищелкиваю каблуками.

Генерал сидит слева от двери, я попросту не заметил его, когда вошел. По привычке смотрю вперед – а там пусто.

– Не тянись, сынок… садись-ка вот сюда, – начальственная рука указывает мне кресло напротив. – Кофе?

– Не откажусь, сэр!

– Не так громко, у меня вполне хороший слух, – генерал нажимает кнопку на пульте рядом с собой и бросает несколько слов секретарю.

Минута-другая – и на столике стоят две чашки с кофе. Подношу к губам чашку и присматриваюсь к собеседнику. Он немолод, лет пятьдесят или больше. Седоватые, аккуратно причесанные волосы. Умный проницательный взгляд – тот ещё волк!

– Удовлетворён? – усмехается генерал. Он явно заметил мой взгляд. – Думаешь, зачем ты понадобился старине Грею?

– Теряюсь в догадках, сэр… Опять куда-нибудь в Афганистан?

– Ну, нет… ты своё там уже отбегал, для этого есть парни помоложе, – мой собеседник ставит пустую чашку на стол и поднимает оттуда папку.

Моё личное дело!

– А у тебя неплохой послужной список! И с солдатами умеешь ладить – отзывы самые благоприятные. Строгий, но так это и правильно!

– Иначе нельзя, сэр! Война – не утренник в колледже и мало напоминает дружескую вечеринку!

Генерал согласно кивает.

– И на новом месте службы ты сразу сошелся с большинством офицеров… да и курсанты тоже впечатлены тем уровнем подготовки, что ты им даешь… да…

Молчу, пусть он выскажется сам.

– Ладно, не стану ходить вокруг столба! Ты мне нужен!

– В каком качестве, сэр?

– Твоя прежняя должность – заместитель коменданта, устроит?

– Куда ехать, сэр?

– Никуда. Ты будешь работать дома. Только вот участок твоей ответственности будет гораздо больше! – усмехается генерал. – Да, тут нет войны. Но никто не обещал нам с тобой, что так будет всегда! Мы должны смотреть дальше некоторых безответственных политиканов!

– Я всегда считал, сэр, что их болтовня… может сильно навредить нашему делу.

– Может, сынок, ещё как может! И навредила, это уж ты мне поверь!

Он опускает папку на столик.

– Короче. Проверку ты прошел. Удивлен?

– Э-э-э… какую проверку, сэр?!

– А, так ты её и не заметил? – улыбается Хоган. – Что ж, мы тоже умеем работать!

На столик ложится бумага.

– Прежде, чем мы продолжим разговор, ты должен это подписать.

Очередное обязательство? Господи, да сколько я уже таких бумаг подписал!

Ставлю подпись и протягиваю бумагу генералу. Он небрежно суёт лист куда-то в папку.

– Я рад, что не ошибся в тебе, сынок! Добро пожаловать в проект!

Нажата кнопка на интеркоме, генерал бросает туда несколько слов.

– Все остальное тебе расскажет твой новый старый начальник!

Звук закрывшейся двери. Оборачиваюсь.

– Присаживайтесь, мой друг! – Хоган указывает на свободное кресло.

Еще один человек в генеральской форме.

– Ну, как я полагаю, представлять вас генералу Гофману нет необходимости? – прищуривается хозяин кабинета. – Ваше личное дело давно уже им изучено вдоль и попрек.

Встаю из кресла.

– Сэр!

– Садитесь, майор! – голос у Гофмана негромкий, но властный и уверенный. – Я, действительно, наблюдаю за вами уже давно. Но лично мы с вами, разумеется, не были до сих пор знакомы. Пора, как я думаю, исправить это досадное недоразумение.

Рука у генерала жесткая и рукопожатие крепкое. В форме мужик, нечего сказать.

– Но, сэр… Полковник Лоренц говорил мне, что вы уже в отставке…

– Так и есть – для всех прочих. Формально, разумеется.

– А на самом деле, – снова усмехается Хоган, – кабинет генерала расположен совсем неподалеку от моего.

– У вас есть вопросы, майор? – наклонив голову набок, спрашивает меня Гофман.

– Когда и куда я должен прибыть к новому месту службы?

– Я же вам говорил, Александр! – торжествующе произносит Хоган.

Гость улыбается, достаёт бумажник и, вытащив из него десятидолларовую купюру, протягивает её хозяину кабинета.

– Ваш выигрыш, сэр!

Теперь он смотрит уже на меня.

– У вас будет время на сборы и сдачу дел. Три дня, полагаю, для этого вполне достаточно?

– Совершенно верно, сэр!

– Как закончите дела в центре, вы должны будете прибыть по этому адресу, – на стол ложится визитная карточка.

– Техас, сэр?

– Совершенно верно. Вам ведь не привыкать к жаре, майор?

– Так точно, сэр, я хорошо её переношу.

– Вот и хорошо. Но на всякий случай, ваша квартира оборудована кондиционером, учтите это. Ничего покупать не нужно, всё необходимое у вас есть дома. На первое время хватит, а там уже сами разберётесь.

– Понятно, сэр!

– Можете быть свободны, майор!

Моё прощание с коллегами по учебному центру было вполне дружеским и даже теплым. Всё время, пока звучали их дружеские напутствия и пожелания, я пытался представить себе – кто же из них участвовал в моей проверке? Весельчак Агостини? Хмурый неразговорчивый Гомец? Внимательный слушатель Томас? Кто из них? Или все вместе и каждый по отдельности?

За моей спиной медленно закрываются ворота центра. Всё, эта страница моей жизни перевернута. Что ждёт меня дальше?

На секунду мне показалось, что я снова вижу перед собою мрачную громаду башни на окраине города, лежащие вокруг тела убитых, слышу крики раненых. Ничего не стерлось из памяти, ничего!

Здесь нет никакой необходимости маскировать комплексы ПВО – мы у себя дома.

Да и системы РЭБ можно ставить хоть прямо посреди лужайки перед Белым домом – кто сможет против этого возразить?

Что же остаётся?

Я останавливаю машину и некоторое время молча сижу за рулем. Мой дальнейший путь ясен… но куда он меня, в итоге, приведёт? И куда придёт моя страна? Что ждёт нас всех в ближайшем будущем? Толпы рукотворных зомби идущих через мексиканскую границу? А в какую сторону, позвольте вас спросить?

Щелкает замок чемодана, и на свет появляется мобильный телефон. Простейшая низкобюджетная модель, сейчас такого уже и не найти. Нет выхода в интернет, нет множества дополнительных опций, ничего нет. Он может только звонить – и ничего кроме этого.

Тускло загорелся экран, зарядки вполне ещё достаточно, чтобы сделать звонок.

А номер?

Он забит в память телефона – один-единственный.

Абонент ответил не сразу, я уже думал прервать звонок.

– Алло?

– Ты как там – живой?

– И даже относительно здоровый.

– Я тут подумал… ты помнишь своё предложение?

– Помню.

– Так вот, я бы хотел выпить с тобою вместе… и поговорить…