Кейл молча отвел ее к себе в кабинет. Несмотря на зловещий характер встречи, Чейз почувствовала привычную атмосферу небольшой комнаты, залитой теплым светом: запах кофе, которым буквально пропиталась мебель, переросшие поникшие растения, ряд старых мушкетов на стене (ей всегда хотелось схватить какой-нибудь, упереть в плечо и прицелиться).

Кейл изумил ее, опустившись в мягкое обтянутое кожей кресло – ее кресло – и взяв со стола кружку.

– Садись, – предложил он.

Единственным свободным местом было рабочее кресло у него за столом. Немного поколебавшись, Чейз устроилась на нем, удивляясь новой перспективе. Звездно-полосатый флаг на противоположной стене раньше не был настолько заметным. Чейз приготовила цепочку аргументов, которыми намерена была защищать свою дружбу (это ведь дружба, верно?) с Тристаном, но как только Кейл заговорил, ее мысли разлетелись.

– Мне сказали, что ты ссоришься со своим ОРП.

– Что? Как… – Она уронила руки на колени и впилась в них пальцами. – Кто вам сказал?

Кейл потер глаза.

– Не важно.

– Чертова Сильф! – Руки Чейз сжались в кулаки и нанесли сильный удар. – Я ее у…

– Ты будешь делать то, что тебе говорят, и радоваться, что у тебя есть такой надежный друг, как Гренадин.

– Ага. Радоваться, – проворчала Чейз.

– Я задам тебе два вопрос, Харкорт. Первый: нам нужно устраивать совместную беседу с доктором Ритц?

– Нет, – заявила Чейз. – Я с Пиппином разберусь.

Ее слова прозвучали довольно жестко. Немного мафиозно. Казалось, они повисли в воздухе, демонстрируя ее самонадеянность. Как ей помириться с Пиппином? Каждая ее попытка только ухудшает дело.

– Ваш второй вопрос, сэр?

– Что не так?

Чейз воззрилась на Кейла. Он откинул голову на спинку кресла, демонстрируя поросль на шее, которая оказалась еще более седой, чем его курчавые волосы. По дороге в кабинет Кейла она была на него зла, но это чувство испарилось, как только она увидела, насколько он усталый и унылый.

– А можно ответить «все»? – спросила она.

– Можно, но потом придется говорить конкретнее.

– И как это сделать? – возмутилась Чейз. – Почему все считают, что я запросто выверну душу всем напоказ?

Такое могло сработать, когда она находилась под влиянием слов и чересчур ярких глаз Тристана, но с остальными – с Пиппином и Кейлом – она по-прежнему оставалась замкнутой Чейз. Никс. Подпись: «Не влезай».

Пока она молча кусала губы, Кейл понемногу отпивал из своей кружки. Наконец он поставил ее на край стола.

– Тот еще денек выдался, да?

Чейз заглянула в кружку, готовая увидеть там нечто крепкое.

– Это что… вы пьете молоко, сэр?

– Цельное молоко. Из чего видно, что я на грани. – Он потер лицо. – Твой отец меня прогрызает.

– Это нас с вами объединяет. – Она принюхалась к кружке – но там действительно было молоко.

– Сэр? – Она выдирала из себя слова с кровью. – Он вас не снимет с командования. То есть – он же не может взять и уволить вас? Так ведь?

– Может. Мое назначение изначально было чем-то вроде шутки. Я не делал звездной карьеры, пока не получил «Звезду», так сказать. Но твой отец настоял. Он хотел меня сюда поставить, а все относятся к его назначениям очень серьезно.

– Мы не могли бы назвать его Торном, сэр? Когда вы говорите «твой отец», мне хочется обернуться и посмотреть, не разговариваете ли вы с кем-то еще.

Кейл медленно кивнул. Он все понял. Казалось, он всегда все понимает – и ей было очень важно в это верить. Чейз переложила у него на столе какие-то бумаги.

– Я слышала кое-что о том, какой была «Звезда» до вашего приезда. Сотни правил. Проверки и форма одежды. Никаких развлечений.

– Когда я сюда приехал, то обнаружил академию, полную перспективных кадетов, которые были слишком юны для военной дисциплины. Они враждовали друг с другом. Летуны и наземные команды. Старики помыкали новичками. Мерзкие отношения и удары в спину. Я провел непопулярные реформы. Установил более мягкие правила. Черт: я даже позволил вам использовать непечатные слова.

– Мне здесь нравится. – Чейз почувствовала приближение слез. – Вас не снимут, сэр. После того, как «Стрикеры» примут на вооружение? Вы… крутой!

По его губам промелькнула улыбка.

– Когда здесь появятся представители правительства, они будут проверять не только ваши полеты. «Звезда» готовила ценные кадры для Академии ВВС за счет того, что держала кадетов жестко. Обуздывала их юность. Торн не ошибся относительно моих кадетов. Мне было сказано: «Они пользуются слишком большой свободой». Жизнь в колорадской академии становится шоком.

– Но загонять всех ребят на военную службу незачем! Нам нужны те, кто хочет, готов и может. – Чейз говорила так, как мог бы говорить ее отец, но сейчас она об этом не думала. – Торн это понимает. Он предпочтет иметь пять хороших людей, чем пятнадцать набранных по призыву. Он всегда так говорит.

Кейл подался вперед, упирая локти в колени.

– Не знаю, что заставило тебя заговорить о твоем… о Торне так по-граждански, но это хорошо. Это поможет, когда он появится здесь в воскресенье.

– Он не заставит меня сорваться, – сказала она скорее себе, чем Кейлу. – Я буду готова.

Она с трудом удержалась, чтобы не добавить: «Хоть и не представляю себе, как именно я это сделаю».

– Мы оба будем готовы.

За окном у Кейла кружились снежинки. На черном фоне каждый белый кристаллик становился невероятно четким.

– Кейл, сэр… – начала Чейз.

Когда они с Тристаном говорили о Торне, слова у нее вырывались словно сами по себе. С Кейлом было иначе. Слова не соединялись. Ей приходилось выстраивать их, медленно и мучительно.

– Если честно, я думала. О Торне. Много.

– Опасное времяпрепровождение.

– Серьезно. Его… его так ненавидят. То есть… даже канадцы ощетиниваются, когда он появляется на экране. Тогда почему у него столько звезд? Его осыпают чинами с того момента, когда все узнали, что он сделал с Филиппинами.

– Прежде всего, единственное, что он сделал – это выполнил приказ. – Кейл снова откинулся на спинку кресла. – Во-вторых, у Торна особый талант в организации баз и планировании операций. Люди, которые находятся под его командованием, показывают лучшие свои результаты, потому что никогда ни в чем не нуждаются. Я это неоднократно наблюдал. Ты ведь понимаешь: я хвалю его не ради развлечения. Он знает, что нужно людям, и он это им дает.

– Не считая меня. – Теперь она уже не могла удержаться. – Он не мог понять, что мне нужно.

– Разве он не позаботился о том, чтобы ты попала в академию?

– Можно и так сказать. Он определенно подделал мое заявление.

Руки Чейз искали ее колени. Край стола. Что-то, во что можно вцепиться. Ничто не могло их остановить, пока она не поймала себя за запястья, с силой их сжав.

– Продолжай, – потребовал Кейл.

Его голос не был злым, но звучал достаточно жестко, говоря о том, что ее признание действительно такая важная тайна, какой она его всегда считала.

В кабинете Кейла стало слишком тихо. Истина развернулась промокшим слипшимся флагом.

– Тогда вы появились у нас в квартире с билетом на самолет, и я решила, что сбежать от Дженис будет просто чудесно, что ничего лучше на свете быть не может. Я… не собиралась вас обманывать. – Она вздохнула. – Когда правительственная комиссия здесь окажется, ее члены будут вчитываться в каждое слово в моем личном деле. Что-то не сойдется. Я в этом уверена.

Новая мысль вспыхнула, словно пролитое реактивное топливо.

– У Торна могут быть неприятности!

– Харкорт, слушай меня внимательно, – сказал Кейл. Она сосредоточилась на завитках его волос и на том, как он на нее смотрит – словно она что-то значит. – Во-первых, правительство Торна не тронет. Он им нужен, чтобы нести груз вины.

Чейз вздохнула чуть свободнее. Неужели она действительно тревожилась за Торна? Ну уж нет. Ни за что!

– И вот еще что. – Кейл сидел все так же расслабленно. – Я знаю про твои бумаги. Вернее надо сказать, что я этого ожидал. Новички-кадеты бывают в восторге, когда получают приглашение в академию: ведь они работали над своими результатами годами. Я слышал рассказы о таких торжествах, на которые приглашали весь город. – Он помолчал. – Помнишь, что ты сказала, когда я показал тебе решение о твоем приеме?

Она мотнула головой.

– Ты придвинулась так, чтобы твоя мать не услышала, и спросила: «А он там будет?»

Чейз уставилась на свои пальцы, а Кейл продолжил:

– После этого я решил, что не уговорю тебя учиться, но ты меня удивила. Изменила свою позицию и устремления в течение одного разговора.

Чейз судорожно сглотнула. Кейл по-прежнему был на ее стороне – и теперь ей было немного стыдно за то, что она в нем усомнилась.

– А что будет, если комиссия все-таки догадается?

– Я просматривал твое дело, и все выглядит нормально. Мы будем исходить из того, что все пройдет нормально. – Он сел прямо. – Я рад, что ты сказала правду. Это демонстрирует подлинную зрелость.

Чейз встала – такая слабая, будто долго плакала. И в то же время она чувствовала в себе какую-то легкость.

– Я не могла сказать вам раньше. Я слишком боялась, что вы меня вышибете.

– А что изменилось сейчас?

– Торн приезжает.

А еще она открылась Тристану, отпустила часть внутренней напряженности и поняла, что на самом деле боялась не откровенности, а того, что после этого от нее отвернутся.

– Запомни, Харкорт: Торн не имел никакого отношения к твоим успехам здесь. Пусть даже он устроил тебя сюда, но «крылья» ты заработала сама. Ты стала лучшим пилотом своего набора и добилась возможности управлять одним из первых «Стрикеров». И ты через три дня это докажешь. – После небольшой паузы он спросил: – Что ты собираешься предпринять насчет Доннета?

У нее моментально упало настроение.

– Не знаю.

– По-моему, тебе следует продолжить в том же духе. Поговори с ним. Открыто и без свидетелей.

Чейз не стала признаваться, что уже пыталась это сделать.

– Он довольно успешно избегает встреч со мной, сэр.

– Завтра у него это не получится. Завтра он будет пристегнут к тебе и будет падать с высоты четырех километров. Примени свое обычное рвение – и он окажется у тебя на прицеле. – Она слабо улыбнулась: ей всегда нравилось, когда Кейл пытался использовать военные образы. Он встал. – И хотя я очень крутой, тебе пора в казарму. Уже поздно.

Чейз чувствовала себя на удивление… хорошо. За это ей следовало поблагодарить Тристана. А, кстати!

– Подождите, сэр. Мне нужно кое-что. Данные по взрывам в МАВС.

Кейл начал качать головой, пока она еще договаривала.

– Это секретная информация. Тебе даже упоминать об этом не следует. Рутеру надо перестать об этом думать. – Он покосился на нее. – Вы с ним говорили, так?

– Я знаю, что мне не следует с ним сближаться, или что-то еще, но мы ведь в одном звене.

Она вдруг почувствовала прилив гордости.

Кейл провел пальцами по волосам. Ей вспомнился тот момент, когда такой же жест сделал Тристан в раздевалке: он не красовался, он был полон тревоги.

– Ты не хочешь сказать, что в него влюбилась, надеюсь?

Чейз не поняла, шутит он или злится.

– Нет, сэр. Мы с ним… мы просто похожи. Мы понимаем друг друга в воздухе. Я ему доверяю.

Произнеся это вслух, она поняла, что сказала правду. Это заставило ее выпрямиться, а вот Кейл захохотал, словно его ужасный день закончился фонарем под глазом.

– Это гораздо хуже. – Он встал и открыл дверь, чтобы она ушла. – Сведения, которых ты добиваешься, мне не по чину, Харкорт. Даже если бы я хотел узнать, то не смог бы.

Она приготовилась возражать, но не успела. Он вытолкнул ее за порог. Закрыл дверь.

Чейз остановилась в пустом коридоре. Отбой уже прошел. Настроенные по часам лампы в административном корпусе начали последовательно отключаться. Чейз добиралась к себе в комнату при красном свете аварийного освещения.