О том, что старший помощник начальника Ведомства гражданской администрации господин Асикага Такаудзи стал врагом, сразу не узнали, потому что из-за дальности дороги срочный гонец не прибыл, и в Камакура известия не было. Как раз в полночь второго дня пятой луны третьего года правления под девизом Гэнко второй сын его милости Асикага его милость Сэндзюо удалился в долину Фкураноя, а куда он поехал потом, — неизвестно.

Поэтому благородные и низкие жители города Камакура подняли крупные беспорядки, говоря, что дело это весьма значительное. Поскольку дорога до Киото дальняя, ясных объяснений того, как там обстоят дела, не было. Считая, что там всё внушает тревогу, в столицу послали двух гонцов — Вступившего на Путь Нагасаки-кагэю Саэмона и Вступившего на Путь Суханомоку Саэмона. В городе Такахаси провинции Суруга они встретились со срочными гонцами из Рокухара.

— Его милость Нагоя изволил погибнуть, его милость Асикага стал противником, — сказали те, и оба посланника повернули назад в Камакура:

— В таком случае дела в Камакура тоже внушают беспокойство.

Тогда старший сын Такаудзи, его милость Такэвака, находился в горах Идзу, а его дядя, государственный советник Рёбэн-хоин, служки и тринадцать человек, имевшие общее с ними пристанище, приняли облик отшельников-ямабуси и тайно отправились в столицу, но на равнине Укисима встретились с теми двумя гонцами. Суха и Нагасаки хотели взять их живыми, но государственный советник-Печать Закона, хоин, не произнёс ни слова, но, не сходя с коня, разрезал себе живот и упал ничком на обочину дороги. Нагасаки на это сказал:

— Значит, у этого человека, таившего в себе злой умысел, другого выхода не было.

Потом исподтишка убил Такэвака, отрезал головы его тринадцати попутчикам и проехал через долину Укисима, насадив их головы на концы пик.