В седьмую луну третьего года правления под девизом Гэнко этот девиз сменили на Кэмму. Говорят, что таков был добрый пример позднеханьского Гуан У, который, усмирив мятеж Ван Мана, вторично унаследовал ханьскую державу и благоволил изменить девиз правления.

В том году очень много людей умерло от повальных болезней. И не только это. С той осени на дворце Пурпурных покоев появилась птица-оборотень, которая стала кричать: «До каких пор?! До каких пор?!». Её голос отдавался в облаках и прогонял сон. Среди людей, которые этот крик слышали, не было таких, кто бы не возненавидел его. Вельможи соглашались между собой, говоря: «В старину в иной стране, в эпоху правления Яо, взошло девять солнц. Человек по имени И узнал об этом и восемь солнц сбил стрелами.

В нашей стране в старину, в те времена, когда на престоле находился экс-император Хорикава, водился оборотень, и он мучил государя. Государево повеление получил прежний губернатор провинции Рикуоку Ёсииэ. У нижнего входа во дворец трижды запела его тетива и он заставил оборотня утихнуть. Кроме того, в бытность на престоле экс-императора Конъэ, поднявшись в облака, кричала птица нуэ. Тогда его милость Гэн-самми Еримаса по воле императора сбил её стрелой. Так разве не найдётся в роду Гэн такого человека, который бы смог сбить её стрелой?».

Так все спрашивали, однако, может быть, оттого, что все считали, что если промахнёшься, то это будет стыд на всю жизнь, — только никто стрелять не вызвался.

Тогда, подумав, нет ли подходящего человека среди стражей северной стены дворца или воинов на службе у придворных сановников, предложили:

— Человек по имени Сануки Дзиро Саэмон Хироари, который служит у его милости канцлера и Левого министра Нидзё, этим искусством, как будто, владеет.

С этими словами сейчас же вызвали Хироари. Получив повеление императора, Хироари обследовал сигнальные колокольчики на дворце. В действительности эта птица была так мала, словно могла свить гнездо в ресницах у комара, так что стрелой её было не достать. Пока птица не поднимется в воздух, в неё не попасть. Если её станет видно, и она будет на расстоянии полёта стрелы, я в неё попаду во что бы то ни стало, — так он подумал, возражений против не нашёл и согласился взяться за это дело. Потом, взяв лук и стрелы, которые были у его слуги, он укрылся в тени под навесом крыши и стал наблюдать за внешним видом этой птицы. Ночью семнадцатого числа восьмой луны, когда луна была особенно ясной, в прозрачном воздухе над обителью его величества повисло чёрное облако, и стал то и дело раздаваться крик птицы.

Когда она кричала, было видно, как из её рта исторгалось пламя, из звуков своего голоса она метала молнии, и сполохи от них проникали за бамбуковые шторы государя. Хироари высмотрел место, где находилась эта птица, натянул тетиву лука и вложил в неё стрелу с наконечником в форме листа стрелолиста. А государь изволил выйти из дверей южного дворца и смотреть на него. Его милость канцлер и те, кто ниже его, — левый и правый старшие военачальники, старшие и средние государственные советники, восемь советников Высшего государственного совета, семь секретарей, помощники глав восьми ведомств, домашние чиновники встали плечом к плечу наверху и внизу пагод, сотня гражданских и военных чиновников смотрели на это. Все напряглись от страха: что-то будет?!

Хироари повернулся и уже хотел натянуть тетиву, но, как будто, подумал немного, выдернул из стрелы наконечник для охоты на диких гусей и отбросил его. Потом в лук, рассчитанный на двоих, с силой вложил двойной толщины стрелу длиной в двенадцать кулаков, но сразу не выстрелил, а подождал, пока птица закричит. На слух он угадал, что птица слетела ниже обычного, что место, где она закричала, находится в двадцати дзё от гребня крыши дворца Пурпурных покоев и со звоном спустил тетиву. Наконечник стрелы пропел-прозвучал наверху дворца Пурпурных покоев, на звук его отозвались облака. Что получилось? — не знали. Потом услышали, как рухнуло что-то вроде большой скалы и, расколовшись надвое, упало с края крыши дворца Добродетельной старости к основанию бамбука.

Те, кто находился наверху и внизу пагоды, в один голос с чувством закричали:

— Ого! Сбил, сбил!

Этот крик не утихал целые полчаса. Когда воины дворцовой охраны, высоко подняв сосновые факелы, посмотрели на птицу, голова у неё была как у человека, форма тела — как у змеи. Клюв загнут вперёд, зубы острые, как у пилы. На обеих ногах имелись длинные шпоры, которые действовали, как сабли. Когда её крылья растянули и посмотрели, их размах был в один дзё шесть сяку.

Тогда государь благоволил поинтересоваться:

— И всё-таки, в то время, когда Хироари стрелял, он вдруг выдернул и отбросил прочь наконечник стрелы для охоты на диких гусей. Отчего это?

Хироари благоговейно произнёс:

— Когда эта птица закричала на крыше дворца августейшего, упала стрела, которую я собирался выпустить, и тут я решил, что следует отказаться от стрельбы, пока птица находится на дворце, и отбросил наконечник стрелы, предназначенный для охоты на диких гусей.

Государь всё больше проникался чувством восхищения и в ту же ночь возвёл Хироари в пятый ранг, а на следующий день пожаловал ему два больших поместья в провинции Инаба.

Он до грядущих поколений прославился как мастер лука и стрел.