Глава 12
Воскресенье началось с мелкого дождя, почти неслышного, почти невидимого. Вылезать из-под одеяла в прохладу неуютной комнаты не хотелось. Еще больше не хотелось выходить на улицу, тащиться к турнику и заниматься. А ведь слово себе дал, что не пропустит ни одного утра, что ежедневно будет заниматься.
Возле двери у его ботинок завозился кот Спиридон, недовольно мяукнул и оглянулся на дверь. Значит, кто-то явился к ним в гости. Саша зажмурился крепче и даже голову под одеяло спрятал, притворившись спящим, будто тот, кто через минуту принялся колотить в его дверь, мог это увидеть.
Это не Марина Ивановна. Вчера вечером, наготовив ему еды на неделю, она все же улетела в Москву к сыну.
– Посмотрю, что и как, Саня, – словно извиняясь, проговорила она, прощаясь на пороге. – Не понравится, долго ли вернуться?
Она не вернется, понял он сразу по тому, с какой тоской смотрела она на свои окна и палисадник под ними. Она не вернется, потому что у нее тут никого не осталось. И он тоже не задержится. Вот выполнит задание Вовы и…
Вспомнив про то, что сегодня воскресенье и у Эльзы запланирован визит к косметологу в соседнем городе, Саша досадливо чертыхнулся. Как он сможет пробраться в женский салон красоты, не привлекая внимания ее охраны, он не представлял! С черного хода? Так тот заперт, он проверял, два дня назад туда съездив. Через центральный вход не войдешь. Мордовороты Сафронова не дремлют. Это он тоже проверил, погуляв пару часов за Эльзой по торгово-развлекательному центру. Охранники даже возле ее примерочной кабинки торчали, невзирая на ее возмущенное фырканье.
А время шло! Вова от него ждал результатов. Ему было очень важно знать, зачем она накачала Егора психотропными препаратами. Одно дело, если ей просто не хотелось за него замуж, и она решила выставить его в невыгодном свете. Но совсем другое, если она решила просто поглумиться над ним. Или если это был чей-то заказ!
– Мой хозяин человек влиятельный и очень состоятельный. И у него, конечно же, имеются недруги, – проговорил задумчиво пару дней назад в телефонном разговоре Вова. – Кто знает, какие пути избрали его враги, решив ему насолить!
Изначально Вове просто хотелось узнать, зачем Эльзу столько лет пичкают этим дерьмом. Хотел просто собрать на Сафронова как можно больше информации, потому что деловые соглашения никто не отменял. И Саше очень хотелось Вове об этом напомнить. Но разве он станет слушать!
– Так что вы от меня-то хотите? – спросил он по телефону у Вовы.
– Если она выполняла чей-то заказ, нам нужно имя заказчика, – обронил Вова и, не простившись, отключился.
У ребят паранойя, подумал тогда Саша. Но за Эльзой следил в оба глаза. Мало ли! Вдруг она в самом деле с кем-то встречается вне стен дома и ведет свою собственную опасную игру? Или выполняет поручение своего отца? Но сколько он ни наблюдал, уличить Эльзу в преступном сговоре с кем-то у него не вышло. Более того, он постепенно проникался к ней жалостью. Она казалась ему очень ранимой, одинокой и несчастной.
Вчера вечером он сказал об этом Вове, когда тот забирал Марину Ивановну, чтобы отвезти ее в аэропорт.
– Ты еще очень молод и неопытен, лейтенант, чтобы судить об этом, – заметил тот с кривой ухмылкой. – Внешний вид обманчив! Не забывай, что некоторые из близкого окружения Эльзы подозревают ее в убийстве родной сестры!..
Вряд ли Эльза была как-то причастна к убийству своей старшей сестры, наверняка это был несчастный случай, решил Саша после долгих размышлений. Не мог, ну не мог пятнадцатилетний подросток по злому умыслу столкнуть своего родного человека в ледяную пропасть! Не мог!..
Мяуканье Спиридона стало еще более недовольным. Стук в дверь сместился, теперь вовсю молотили в окно. И кто-то даже пытался заглянуть в его дом, приплюснув к мокрому стеклу лицо.
– Иду! – закричал Саша, сбрасывая одеяло.
Ежась от прохлады, он вдел ноги в резиновые шлепанцы, в которых обычно выходил на улицу, и толкнул дверь в сенцы.
– Здрассте!
На крыльце, стряхивая с растрепанных волос влагу, приплясывала высокая статная женщина с опухшим, сильно накрашенным лицом. Он не сразу узнал в ней любовницу отца Эльзы.
– Здравствуйте, – поздоровался Говоров, запоздало вспомнив, что стоит перед дамой в одних спортивных трусах, в которых обычно спал.
– Я Неля, – широко улыбнулась она, и тут же лицо ее свела болезненная судорога, она ухватилась двумя пальцами за вспухший подбородок. – Черт… Извините… Упала вчера, прямо подбородком на ступеньки.
Он промолчал, не поверив в историю. Но дела ему до ее падения не было никакого. Он отчаянно мерз и хотел обратно в дом. Хотел затопить котел, чтобы в доме стало тепло, разогреть что-нибудь на завтрак. Марина Ивановна советовала на утро съесть сырники.
– А то на третий день заклекнут, – предрекла она.
Он хотел сырников. Горячих, со сливочным маслом. И еще кофе хотел, с молоком. А потом хотел подумать, как незамеченным проникнуть в салон красоты, когда там сегодня будет Эльза.
– Есть разговор, – обломала его планы Неля и пошла на него. – Я войду…
Саше пришлось подчиниться. Он посторонился, впуская ее в дверь, пошел следом. Пока она осматривалась и отряхивалась от дождя в его комнате, он успел надеть футболку и спортивные штаны. Сел к столу. Кивком указал ей на место напротив. Спохватился.
– Может, чаю?
– Некогда, – отмахнулась она. – Я на минуту.
– Слушаю, – проговорил он с кивком и снова уставился на ее распухший синий подбородок.
– Не упала я, – она потрогала синяк, вздохнула. – Илья приложился.
– За что?
– Из-за дочки своей.
– Вы ее обидели? – усомнился Саша.
– Если бы! – фыркнула она почти весело. – Позволила себе сказать, что Эльза в тебя влюбилась!
– Да ладно! – Он округлил глаза. – Эльза?! В меня?
– В тебя, в тебя.
Она пошарила в карманах широкого плаща, вытащила смятую фотографию, швырнула ему через стол.
– Взгляни!
Он посмотрел. Ничего такого не увидел. Ну фотография, ну сидят они на веранде напротив друг друга, разговаривают.
– Ничего не замечаешь?
– Нет. – Он положил фотографию на стол. Вскинул на нее недоуменный взгляд. – А должен?
– Не замечаешь, с каким обожанием Эльза на тебя смотрит?
– Обычно смотрит, приветливо.
– Это ты так думаешь! – фыркнула Неля и бегло осмотрела скудно обставленную комнату. – Нравится тут? Переезжать не собираешься?
Конечно, собирался. И не очень-то ему тут нравилось. Но для того чтобы переехать, ему надо…
Кстати!
– Эльза сегодня в салон красоты собирается? – спросил он, глядя мимо гостьи на Спиридона.
Чем-то ему новая гостья не нравилась. Кот без конца чихал и выгибал дугой спину.
– Собирается. А ты откуда знаешь? – прищурилась Неля, и через мгновение по опухшему лицу скользнула судорога догадливой улыбки. – Наводил справки?
– Наводил.
– Она тебе тоже понравилась? – выдохнула она с облегчением и обмахнулась большим воротником плаща. – Ну слава богу, а то я думала, что в нашу красавицу никто уже никогда не влюбится.
– Почему вы так думали?
– Странная она, – неосторожно заметила Неля и тут же спохватилась. – Не настолько, конечно, чтобы ее нельзя было полюбить, но…
– Но у вас полюбить ее не получилось? – криво ухмыльнулся Саша и проводил взглядом несчастного кота.
Тот впервые за долгие недели оставил свое место возле его ботинок и забился куда-то за холодильник. И мяукал оттуда недовольно и требовательно. То ли застрял, то ли поторапливал гостью.
– Не получилось! – с вызовом отозвалась Неля, и взгляд ее сделался неприятным. – Я из-за этой девки, между прочим, до сих пор не могу выйти замуж за любимого человека, это понятно?!
Эта девка была дочерью любимого человека, между прочим. И жизнь у нее выдалась нелегкой. И кому, как не отцу, знать об этом и жалеть ее по этой причине.
– И не надо на меня так смотреть! – взорвалась гостья, нервно скомкала фотографию и сунула ее обратно в широкий карман. – Ты не имеешь права осуждать меня! Сам-то в наш дом зачем притащился с Ганьшиными? Думаешь, поверили тебе, что ты давний друг детства? Ха-ха! Всем было понятно, что ты вынюхивать явился.
Саша промолчал. Он сразу предупредил Ганьшиных, что в доме, куда они отправляются на ужин, не дураки живут. И вся затея с его визитом будет очевидной.
– Ладно, проехали, – махнула Неля рукой и болезненно сморщилась, нечаянно задев разбитый подбородок. – Мне лично плевать, с какой целью ты туда явился. Мне главное, чтобы у вас с Эльзой срослось.
– Считаете, это возможно? – он недоверчиво покрутил головой.
– А почему нет? – оживилась Неля. – Ты ей нравишься, я это поняла сразу. Она тебе тоже. Почему нет?!
– Да к ней подойти невозможно! У нее такая охрана. Я дважды пытался.
Трижды! Он пытался трижды обойти кордон и приблизиться к девушке, бесполезно. Ее стерегли надежно.
– Мальчик мой… – Неля снисходительно хмыкнула, поднялась с места, взбила волосы и направилась к выходу, успев обронить у порога: – Доверься мне… Доверься мне, мой мальчик…
Эта женщина оказалась не так проста и взбалмошна, как он о ней думал, провожая до калитки. Они ни о чем таком не договаривались, но ровно в пятнадцать ноль-ноль она позвонила ему на мобильник. Откуда у нее оказался его номер, загадка. И проговорила быстрым шепотом:
– В шестнадцать тридцать ты должен быть в салоне красоты. Проходишь по коридору. Предпоследняя дверь налево. Войдешь туда и спрячешься там.
– А что там? – у него вдруг отчаянно заколотилось сердце.
– Там кабинет СПА-процедур. У Эльзы сегодня шоколадные обертывания.
– Что шоколадные? – не понял Саша.
– О господи! Это так важно?! – прикрикнула Неля. – Главное, спрячешься там. Дождешься, пока косметолог уйдет и…
– И?
– И у вас целый час для свидания, мальчик мой, – и промурлыкала довольно: – Не упусти свой шанс. Есть вопросы?
– Да.
Он обхватил ладонью затылок, там отчаянно ныло. Задрал взгляд к потолку, по которому от светильника в разные стороны разбежались извилистые трещины.
– Как я пройду этим коридором? Меня же не пустят! Туда вход по карте гостя.
– Умный мальчик, – проворковала Неля. – Все оговорено… Войдешь и скажешь козе на ресепшене, что ты к Ольге Голубевой. Запомнил?
– К Ольге Голубевой, – послушно повторил он.
– Правильно.
– А кто это?
– Это как раз тот косметолог, к которому направляется наша девочка. Все, удачи, мальчик мой. Не упусти свой шанс! И не спались. Если что, я ни при чем!
– Понял, – проговорил Саша и засобирался.
Зачем-то заново побрился, хотя уже делал это после утреннего ухода Нели. Достал с полки дорогой одеколон, пользовался им крайне редко. Точнее, второй раз. Первый, когда в дом Сафроновых собирался вместе с Ганьшиными и их помощником Вовой. Надел новую одежду, благосклонно оставленную Вовой, хотя тот и считал, что лейтенант ее не отработал. И в пятнадцать двадцать пять вышел из дома. В запасе у него был час. И он мог бы не торопиться. Но у салона очутился за двадцать минут до назначенного времени. Пришлось слоняться по улице под дождем. Можно было бы зайти в кафе через дорогу и переждать там, но так волновался, что эта мысль даже не пришла ему в голову.
– Здрассте.
Саша склонил намокшую голову возле стойки администратора, с волос капало.
– Я к Ольге Голубевой.
– Ах да. Проходите, она предупреждала, – девушка лениво кивнула и тут же, забыв о нем, уставилась в монитор.
Он прошел вестибюлем мимо нарядных женщин и девушек, дурманяще пахнущих дорогими духами и лениво листающих толстые журналы. Свернул в узкий коридор. Едва не наступил на маленький светильник, вмонтированный в доски пола. Крохотный такой, в виде яхты. Шарахнулся в сторону и тут же налетел на высокую худую девушку в хрустящем белоснежном халате.
– Тс-сс… – прошипела она, прикладывая к губам тонкий длинный палец. – Я Ольга. Идемте за мной.
Предпоследняя дверь налево была чуть приоткрыта. Они вошли. В комнате было сумрачно из-за наглухо задвинутых портьер. В центре стояла высокая кушетка, застеленная белоснежной простыней. Возле окна стеллаж с полотенцами, кучей тюбиков и баночек с косметическими средствами. Слева от двери мягкий кожаный диванчик, вешалка с болтающимися на ней пустыми плечиками. Справа в углу ширма. Ольга плотно прикрыла за собой дверь. Молча указала пальцем на ширму, шепнула, едва разлепив губы:
– Сидите там. Тихо и молча. До тех пор, пока я не выйду. Потом можете…
Она увела смущенный взгляд в сторону и через минуту вышла. Саша спрятался за ширмой. Какое-то время просто стоял, уставившись в плотный темный шелк, которым была обтянута рама ширмы. Потом опустился на пол, устроился удобнее и стал ждать.
Через полчаса они вошли: Ольга и Эльза.
– Раздевайтесь, Эльза, – кротким голосом сказала Оля.
Ее халатик зашуршал. Она подошла к стеллажу возле окна, достала эмалированную ванночку и принялась выдавливать в нее что-то из тюбиков. Что-то остро пахнувшее шоколадом и корицей. У него даже в носу защекотало и захотелось чихнуть. Еле справился со слабостью.
Он слышал, как пристраивается на плечики одежда, которую с себя снимала Эльза. Слышал, как она идет от вешалки к кушетке, шлепая по полу задниками одноразовых тапочек. Потом она легла на кушетку. Ольга метнулась к клиентке и принялась хлопотать, размазывая по телу девушки пахучую смесь, от которой ему дико хотелось чихать. Затем противно заскрипела целлофановая пленка, и воркование косметолога стало едва различимым. Но Саша все равно слышал, как она просила Эльзу поднять ручки, ножки, выгнуть спинку…
Черт! Он и не думал, что это будет так возбуждающе! Воображение играло с ним на все лады, предлагая одну картину за другой. Или всему виной этот дурманящий шоколадный запах, перемешанный с корицей?! Или то, что он забыл, когда последний раз был с девушкой? Но он почти ощущал физически, как ползет по коже девушки шпатель, как прилипает тонкая пленка к ее груди и бедрам, как шевелятся ее пальцы, пытаясь поправить волосы, выбившиеся из-под косметической шапочки.
– Все, Эльза, отдыхайте, – проворковала Ольга, ее халатик снова зашуршал, девушка двинулась к выходу. – Кнопка в изголовье, вы помните. Если что-то будет нужно…
– Да-да, спасибо, – сонно отозвалась девушка.
– Помните, процедура длится ровно час, – странно громко, видимо и для него тоже, проговорила косметолог и ушла.
Замок двери щелкнул, запираясь. Повисла тишина. Он боялся дышать, не то что выбираться из своего укрытия. Он же ее перепугает насмерть! Она тут же может нажать на кнопку, вызывая Ольгу Голубеву. И как, интересно, ему действовать дальше?!
– Саша… – вдруг донесся до него расслабленный шепот.
Он выпрямил спину, затаил дыхание. Она его позвала? Или… Или просто вспомнила о нем?
– Саша, вы здесь?
Звала! Она его звала, а не просто вспоминала о нем, произнося имя вслух!
– Да, – выдавил он еле-еле. – Я здесь. Только вы не бойтесь, Эльза. Прошу вас!
– Я не боюсь, – она тихо рассмеялась. – Я узнала ваш одеколон, Саша. Что вы тут делаете?
Он встал на ноги, мышцы слегка покалывало от долгого сидения в неудобной позе. Чуть попружинил на носочках, вышел из-за ширмы. Подошел к кушетке.
Эльза была укутана полностью. Полотенца укрывали ноги, тело, руки. Открытым оставалось лишь лицо и ушки, которые она высвободила из-под косметической шапочки, чтобы лучше слышать его. Прядка волос еще выбилась, которую ему тут же захотелось поправить. Шоколадом пахло невыносимо, ему просто нечем было дышать.
– Эльза…
Он подошел ближе, присел на корточках в изголовье кушетки, чтобы видеть ее лицо. Девушка сонно моргала, расслабленно улыбалась, глядя на него.
– Эльза, зачем вы это сделали?
– Что?
– Зачем вы подсыпали Егору в графин с водой те таблетки, которые принимаете сами?
Она вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. Потом возразила:
– Я их не принимаю.
– То есть?
– Меня их заставляют принимать… – последовал еще один вздох. – Последние десять лет… Не каждый день, конечно.
– Но зачем?!
– Вот и я захотела узнать, – она виновато улыбнулась. – Поэтому и бросила в его графин таблетки. Всего две штуки. Я же не думала, что они так на него повлияют! Он просто… Просто сделался невменяемым.
– Это вы вывели его за ворота? – спросил Саша.
Встал, попятился, нашел край дивана, присел, не сводя с девушки взгляда.
– Да. Я.
– Зачем?
– Он попросил. Он ворвался в мою комнату в три часа ночи. Взгляд безумный. Все время вспоминал о какой-то Ниночке. Рассказывал, как любил ее. Даже плакал, как ребенок. Извинялся. И просил вывести его из этой западни. Все время просил. Я и… Я и вывела его.
– Но зачем? Он мог погибнуть!
– Нет, не мог, – строго перебила его Эльза. – Он отдавал отчет в своих поступках. Он помнил, кто я. Извинялся, утверждал, что не может жениться на мне, потому что не любит. Потому что любит Ниночку. И ему надо с ней встретиться срочно. Он весь вечер просидел с телефоном в руках. Я подумала, что он с ней общался. Договорился о встрече. Вот и…
– Боже мой, Эльза! Так же нельзя! Егор мог умереть от передозировки. Его отец в ярости. Он считает, что вы выполняли чей-то заказ. Что все это направлено против него.
– Нет, – мягко прервала его девушка. – Все это в конечном итоге направлено против меня, Саша. Только против меня. А вы здесь… Вы здесь снова на задании?
– И да, и нет, – не стал он врать, немного замешкавшись с ответом. – Меня попросили узнать о ваших мотивах. Но я и сам… И сам хотел вас увидеть.
– Зачем? Чтобы спросить о том же, что интересно и вашим хозяевам? – Эльза уткнулась лицом в кушетку, голос ее зазвучал глухо. – Успокойте их, Саша. Я просто хотела узнать, что принимаю. Меня подтолкнул ваш интерес к моим таблеткам. Я не хотела ему вредить… Егору… Я просто его не хотела. И замуж за него не хотела тоже. Как и он не хотел на мне жениться. Вся затея отца была идиотична с самого начала. Скажите, Саша… Скажите, вы узнали, что это за препарат? Это психотропный препарат? Наркотик?
– Нет. Это не наркотик.
Он пытался поймать ее взгляд, но не выходило, девушка все глубже зарывалась лицом в полотенца, постеленные в изголовье кушетки. Укутанная процедурным палантином спина нервно вздрагивала. Она плакала?
– Эльза, вы плачете? – Саша вскочил с диванчика, подошел к кушетке, наклонился, почти касаясь подбородком ее плеча. – Не надо плакать, пожалуйста! Я не хотел сделать вам больно! Простите.
Он дотронулся до ее лопаток, погладил, сильно сомневаясь, что она почувствует что-то сквозь толстые покровы. Но девушка почувствовала, затихла. Потом, судорожно вздохнув, спросила:
– Так что мне дают, Саша?
– Если я правильно понял, то это малоизученный препарат, блокирующий болезненные воспоминания.
– Болезненные?
– Именно. В вашей жизни произошла страшная трагедия. На ваших глазах погибла ваша сестра. Это вызвало сильнейший стресс. Может, что-то большее, я не знаю. – Он подергал плечами, не сводя взгляда с резинки косметической шапочки, под которой прятались ее волосы.
Кажется, он что-то заметил, но не был уверен. Точнее рассмотреть было невозможно, в комнате из-за плотно задернутых гардин было почти темно.
– Намекаете на то, что я сумасшедшая? – отозвалась Эльза после паузы.
– Вы не сумасшедшая. Вы нормальная, Эльза. Вы адекватная. Вы человек, получивший блестящее образование и…
Он протянул руку и тут же остановился, все еще не решаясь чуть сдвинуть шапочку. Он определенно что-то рассмотрел.
– Чертова темнота, – неосторожно выругался он. И спохватился. – Извините!
– Что вас там так заинтересовало, Саша? – Она обеспокоенно заворочалась. – Что там?
– Шрамы! – выдохнул он в ужасе, подсвечивая себе мобильником. – У вас на голове под волосами шрамы, Эльза! Что?! Что все это значит, черт побери?! Что они с вами сделали?..
