Глава 21
Трейси услышала эту охранную систему, когда заехала на дорожку к дому, где Дэн О’Лири жил в детстве, хотя не узнала Кейп-Код-хауз на большом участке. Ей помнился одноэтажный, обшитый желтой вагонкой домик. Теперь на ухоженном газоне стоял двухэтажный дом с мансардными окнами и большой верандой с парковыми креслами. Вагонку заменили светло-голубым гонтом с серым рисунком, и во внешности дома было определенно что-то от Восточного побережья. Дэн открыл дверь и вышел в лунный свет. Рядом с ним были два очень больших пса. Они смахивали на накачанных стероидами бульдогов, с мрачными черными мордами и короткой шерстью, дающей рассмотреть широкую мускулистую грудь. Когда они улеглись у ног Дэна, он стал похож на египетского фараона.
Трейси с большой сумкой на плече вышла из машины.
– Они не кусаются?
– Не будут кусаться, когда тебя должным образом им представят.
Дэн, похоже, чувствовал себя комфортабельно босиком, в линялых джинсах с дырой на коленке и черном свитере с треугольным вырезом поверх белой рубашки.
– Мне не нравится этот звук, – сказала Трейси, подходя по мощеной дорожке, тянущейся через коротко подстриженный газон.
– Просто протяни руку и дай им тебя понюхать.
– Что-то мне как-то не хочется.
– Не будь дурочкой.
Трейси протянула руку. Первый пес вытянул шею и провел холодным носом по тыльной стороне ладони.
– Это Шерлок.
– Ты шутишь?
«Да что ты, Шерлок!» было одним из излюбленных выражений Дэна.
Он переключил внимание на пса, который был еще больше:
– А это…
– Дай мне угадать. Пурген, – сказала она.
Другим его излюбленным выражением в детстве было «легко, как после пургена».
– Теперь это звучало бы грубовато. Нет, этого парня зовут Рекс, как тираннозавра.
Тираннозавр Рекс не удосужился обнюхать ее руку.
– Он более сдержан, чем Шерлок.
– Что это за порода?
– Помесь родезийского риджбека и мастиффа. Вместе они весят двести восемьдесят шесть фунтов, и я трачу на их прокорм вдвое больше, чем на свой. Пошли, отведем их внутрь. Я поставлю твою машину в гараж на случай, если кто-то проявит любопытство.
Трейси заметила свободный гараж за домом.
Она вошла в комнату с Г-образной кушеткой у кирпичного камина, над которым висел большой телевизор с плоским экраном. Комната переходила в освещенную лампами накаливания кухню со столом и стульями и с табуретами у гранитной стойки. Напротив мойки за раковиной стена была выложена кафелем. Дэн закрыл дверь и отдал ей ключи.
– Ты перестройщик, – сказала Трейси.
– Не то слово. Спустя сорок лет дому требовался новый облик.
Он зашел на кухню, но псы не спускали глаз с Трейси. Она бросила сумку на один из табуретов у стойки.
– Ты планируешь здесь остаться?
– После того, что я вложил сюда, после всех трудов надо насладиться всем этим.
– Это сделал ты?
– Не надо так удивляться.
Он открыл холодильник.
– Я просто не помню, чтобы ты любил работать руками.
– Ты удивишься, чему человек может научиться от скуки, когда есть мотив и доступ к Интернету, – отозвался он из кухни. – Хочешь есть?
– Не беспокойся, Дэн.
– Никакого беспокойства. Я говорил тебе, что знаю прекрасный ресторанчик. – Он вернулся с тарелкой, на которой лежали четыре большие булочки для гамбургеров. – Я как раз собирался приготовить свои фирменные чизбургеры с беконом.
Она рассмеялась.
– Я уже чувствую, как мои артерии затвердевают от холестерина.
– Только не говори мне, что стала одним из этих травоядных веганов.
– С моим-то расписанием? Я счастлива, когда вижу овощи, если это не помидоры на гамбургере.
– Технически помидор – это ягода.
– Все равно. Ты теперь еще и садовод-огородник?
– Если после ужина будешь хорошо себя вести, я покажу тебе мой огород.
– Да, тебе, наверное, было действительно скучно. – Она зашла к нему за стойку. – Тебе помочь чем-нибудь?
Встав рядом с Дэном, она увидела, что он на добрых четыре дюйма выше ее. Свитер подчеркивал широкие плечи и мускулистую грудь. Трейси игриво пихнула его локтем в твердый торс.
– Мне запомнился более пухлый мальчик. Я знаю, что это не из-за диеты.
– Да, некоторых из нас бог не наградил длинными ногами и мышечным тонусом Кроссуайтов.
– Могу тебе сообщить, что я четыре раза в неделю хожу на тренировки, – сказала она.
– Могу тебе сообщить, что это видно.
– Боже, я похожа на стареющую женщину, набивающуюся на комплимент, да?
– Если набивалась, то я попался на провокацию. Пошли, почему бы не показать тебе твою комнату? Можешь принять горячий душ и отдохнуть, пока я приготовлю ужин.
– Пожалуй, это звучит еще лучше.
Она направилась вслед за ним к лестнице.
– Налить тебе бокал красного вина или ты скажешь, что завязала с алкоголем?
– Только такого, каким ты сам не брезгуешь.
Он ввел ее в комнату наверху, и она снова удивилась мебели, кованой кровати и раннеамериканскиму антиквариату, метелке из прутьев в углу и постельной грелке в другом. Над кроватью висела картина с изображением женщины, разжигающей камин в полутемном пионерском доме. Трейси бросила сумку на кровать.
– Ладно, я поверю в перестройку, но не может быть, что и это ты сделал сам.
Она заподозрила существование подруги.
– «Сансет Мэгазин», – пожал плечами Дэн. – Как я уже говорил, это все от скуки.
Он закрыл дверь и оставил ее обустраиваться.
Трейси села на край кровати, раздумывая об их взаимном подтрунивании, которое в некотором отношении напоминало старые времена, хотя Дэн стал определенно лучше в своих репликах, чем она его помнила. Она поймала себя на том, что улыбается. Дэн флиртовал с ней или его комментарии были просто взрослой версией шуточек, к которым они привыкли в детстве?
– «Могу тебе сообщить, что это видно», – повторила она, застонав от звука слов. – Способ сказать, что выгляжу убого.
* * *
Когда она вышла из душа, ограниченный выбор нарядов расстроил ее еще больше. Она оставила свою блузку навыпуск, чтобы придать ей новый вид, и стянула волосы в хвост – черт с ними, с морщинами, – потом накрасила глаза и немного подушила запястья и шею, после чего спустилась по лестнице на доносившийся из гриля запах бекона и гамбургеров и звуки студенческого футбольного матча из плоского телевизора.
Дэн стоял за стойкой, взбивая веничком содержимое стеклянной чаши. На стойке виднелся еще не запеченный пирог с лимонной начинкой.
– Ты делаешь пирог с лимонными меренгами?
Он выключил звук телевизора.
– Не смейся. Это рецепт моей мамы, мой любимый. И если я когда-нибудь взобью эти чертовы яичные белки, ты поймешь почему.
– Ты взял неподходящую посудину.
Он скептически посмотрел на нее.
– Как это посудина может быть неподходящей?
Она подошла к нему.
– Где ты держишь посуду?
Он показал на нижний шкаф. Она выбрала медную миску, перелила яичные белки туда и взяла веничек. Практически сразу они взбились в пену.
– Миссис Аллен пришла бы в ужас. Разве ты ничего не запомнил из ее уроков химии?
– Это не те ли уроки, на которых я у тебя списывал?
– Ты списывал у меня на всех уроках.
– И посмотри, как здорово это на меня подействовало. Я даже не умею взбивать яичные белки.
– Тут дело в одном из протеинов в яичном белке, который реагирует с медью на поверхности миски. То же происходит в посеребренной миске.
Она добавила сахар из мерной чашки Дэна, чтобы закончить меренги, намазала массой начинку и, задвинув пирог в духовку, установила таймер.
– Не ты ли обещал мне бокал вина?
Он наполнил два бокала, протянул один ей и поднял свой.
– За старых друзей.
Трейси обошла стойку и села под лампой, глядя, как он переворачивает лук на гриле. Чувствовался сладкий запах лука.
– Можно тебя кое о чем спросить?
– Я весь – открытая книга.
– Ты живешь здесь один?
– Только я и эти два парня, – ответил он.
Два пса сидели на краю кафельного пола, следя за каждым движением Дэна.
– Так зачем ты связался со всей этой морокой?
Он поднял на нее глаза.
– Ты имеешь в виду перестройку дома?
– И все прочее. Перестройку, меблировку, двух собак. Это наверняка требовало больших хлопот.
Он вернулся, взяв из холодильника банку маринованных огурцов и помидоров, выудил огурец и нарезал его.
– Да. Вот поэтому я этим и занялся. В свое время я испытал это несчастье, Трейси. Когда узнаешь, что жена тебе изменяет, это не очень добавляет самоуверенности. Какое-то время я жалел себя. Потом разозлился на весь мир, на нее, на моего бывшего делового партнера за то, что тот спал с ней. Когда умерла мама, я погрузился в еще большую депрессию. Однажды утром я проснулся и решил, что мне надоело смотреть на эти чертовы стены, пошел в сарай, взял кувалду и стал все громить. И чем больше громил, тем мне становилось легче. А когда разгромил все, мне ничего не оставалось, как построить все заново.
– Значит, ты просто отвлекал себя.
Он вымыл помидор в раковине и начал нарезать его точными движениями ножа.
– Я знаю лишь, что чем больше я перестраивал, тем яснее понимал, что если все пошло не так, как я планировал, это еще не значит, что все не может исправиться. Я хотел иметь дом. Хотел иметь семью. Новой жены на горизонте не было, и, честно сказать, я и не искал. Поэтому я приобрел Рекса и Шерлока, и мы создали домашний уют.
Услышав свои имена, псы заскулили.
– С чего ты начал?
– Со взмаха кувалдой.
– Ты разговариваешь со своей бывшей?
– Время от времени она звонит. Отношения с моим партнером у нее не сложились.
– Она хочет вернуться к тебе.
Он лопаточкой переложил гамбургеры на тарелку.
– Думаю, она закидывала удочку насчет такой возможности. Но по чему она действительно тоскует – это по загородным клубам и такому стилю жизни. Довольно быстро она поняла, что парня, за которым она была замужем, больше нет.
Трейси улыбнулась.
– Думаю, получившийся продукт довольно неплох, Дэн.
Он перекладывал нарезанные помидоры и огурцы с разделочной доски на тарелку, но остановился.
– Не надо.
– Что?
– Я похож на стареющего мужчину, напрашивающегося на комплимент?
Она швырнула в него скомканной салфеткой.
Пока Трейси была в душе, Дэн накрыл стол. Он поставил тарелку с гамбургерами рядом с салатом из помидоров и огурцов и спросил:
– Годится?
– Снова напрашиваешься на комплимент?
– Ты же знаешь.
– Стол превосходный.
Когда Трейси взяла гамбургер с приправой, Дэн сказал:
– Ладно, теперь моя очередь. Ты все еще выступаешь в соревнованиях по стрельбе?
– У меня не так много свободного времени.
– Но у тебя были такие успехи.
– Слишком много горьких воспоминаний. Последний раз я видела Сару на соревнованиях в Олимпии в 1993 году.
– И поэтому ты не приезжала в Седар-Гроув – из-за слишком горьких воспоминаний?
– Отчасти.
– И все же ты готова снова выкопать эти воспоминания.
– Не выкопать, Дэн. Я надеюсь похоронить их навсегда.
