Удалось встать на четыре конечности. Точнее, на три: левая рука не слушалась. Ну, хотя бы стало понятно, что рука на месте. Но что-то с ней произошло. Вывернута странно, и боль такая, что дыхание перехватывает. Пришлось приложить невероятные усилия, чтобы перевернуться и встать. Несколько раз она едва не теряла сознание. И каждый раз боль, точно острие, ввинчивалась в поврежденную руку. Но теперь она стоит на коленях и может ощупать пространство вокруг себя правой рукой.

Темнота по-прежнему оставалась давящей, лишь над головой тоненькие полоски. Четырехугольный контур из света. Теперь она знала, что упала. Вспомнила дыру, вспомнила люк. Он был открыт, словно западня. Опасно для жизни, вообще-то.

Через силу поднялась на ноги. Дрожащий свет слишком высоко. Ей никогда не добраться туда. Не хватит сил, чтобы открыть люк. Начала двигаться. Мелкими, осторожными шажками. Наткнулась на что-то, ощупала правой рукой. Похоже на край низкого круглого столика, рядом стул. Чуть левее обнаружилась кровать. Одеяло из грубой шерсти. Здесь спали. Дрожа, села на кровать. И тяжело упала на подушку.

Сон как миг. С воздухом что-то странное. Она и потела, и тряслась как в лихорадке. Мокрая ткань обжигала кожу. Медленно натянула на себя шерстяное одеяло, закуталась.

Роза. Это Роза столкнула ее в яму. Воспоминания обретали четкость. Яростный вопль, слившийся с ее криком, а потом – бросившаяся к ней женщина, толчок, падение.

Роза больна.

Она во власти психопатки.

Ее затопил страх, зубы застучали. Накатила дурнота. Не успела совладать с собой, ее вырвало прямо на куртку и одеяло. Попыталась оттереть рвоту, счистить к краю кровати. Пальцы слипались, смердели.

Позже. Другая мысль, надежда: Роза не хотела ее толкать, это несчастный случай. Так что хозяйка вот-вот вытащит ее. Может, решила попугать немножко. Наверняка она злится на нее. Ингрид увела у нее мужа, перевернула всю жизнь. Захотела расквитаться, наказать. Конечно, она откроет люк. Поможет добраться до больницы. Нужно, чтобы поврежденную руку осмотрели. Роза сразу заметит, что с рукой все плохо, что она висит под странным углом. Наверняка перелом. И понадобится операция. Иначе кость срастется неправильно.

Титус… Теперь она вспомнила. Должно быть, он вне себя от беспокойства.

Который теперь час? Ни малейшего представления. Циферблата наручных часов в темноте не разглядеть. Но если подумать: как долго она здесь? Приехала под вечер. Вероятно, несколько часов пролежала без сознания. И сейчас ночь. Да. Точно, ночь. Ночь…

Вспомнила о мобильнике. Ну, уж с телефоном все в порядке. Да, обязательно должно быть в порядке. В сумке остался. А если сумка не здесь? Ничего не видно. Вообще ничего не видно. Наверняка сумка где-то там, наверху. Титус ей точно уже звонил. И Роза должна была ответить. Что же она сказала? Что Ингрид ушла и скоро будет дома. Наверняка так и сказала. Вряд ли сообщила о том, что столкнула его новую жену в ледяной подземный карцер.

Значит, Роза скоро появится, утешала себя Ингрид.

А что, если ей так и не добраться до дома? Кто заметит ее отсутствие? Кто забеспокоится?

Титус! Вот кто заметит! А еще он знает, куда она отправилась, и обязательно кого-нибудь пошлет. Чтобы помочь. Если только ему не станет хуже. Если только он не… Но тогда ей должны позвонить из больницы. Позвать. А если не смогут связаться с ней? Что тогда предпримут? Сперва позвонят его дочерям. Мы пытаемся связаться с его женой, вы не знаете, где она может быть?

Ингрид застонала.

– Прекрати! – сказала она себе громко. – Хватит, черт подери!

За ней кто-нибудь придет. Ее непременно спасут.

Только бы увидели люк! Это ведь Роза его захлопнула. А вдруг она заявит, будто Ингрид никогда здесь и не появлялась? Не понимаю, о чем вы говорите.

Она заскулила от страха. Но тотчас взяла себя в руки. С какой стати Роза позволит событиям зайти так далеко? Нет. Все образуется.

Но вот что еще странно. Эта крыса на кухне. Крыса, в которую она швырнула чашку. Большая, плешивая, с мерзким хвостом. Крыса почти набросилась на нее. Она остановила животное.

А вдруг там не одна крыса? Это стайные животные или нет?

Ингрид жалобно застонала и со всхлипом подтянула ноги к животу.

Город просто кишит крысами. Она сама несколько раз видела этих тварей. Они пугали ее. Крысиная фобия. Видела целый крысиный выводок – выскользнули из-под автомобиля возле мусорных баков. Слышала, что в центральной части города на одного человека приходится по пять крыс. И они очень опасны. Ходит история, как грызуны напали на ребенка. Мать оставила коляску во дворе, а через некоторое время раздались душераздирающие вопли. Мамаша примчалась и обнаружила в коляске огромную крысу. Отъела ребенку щеку. Титус отмахивался, говорил, что все это городские мифы. Считал, что она, как обычно, преувеличивала. Он не понимал, какой панический ужас вызывают у нее эти животные. Чтобы помочь избавиться от страха, купил ей диск с мультфильмом про крыс. Мультик назывался «Рататуй». Они смотрели мультфильм вместе, но даже такая терапия не помогла. Когда на экран высыпала орда мультяшных крыс, она зажмуривалась.

Иные городские крысы вымахивают размером с кошку. Та, на кухне, была поменьше, но зубы у нее… Длинные и желтые. И нацелены прямо на нее. Явно собиралась укусить.

Села, придерживая больную руку. Прижала к сердцу, чувствуя, как колотится оно – от страха. Она должна выбраться отсюда! Немедленно!

– Эй! – крикнула она. Голос прозвучал тихо, сдавленно. – Эй! – закричала она еще раз, громче, но тут же захлестнула боль. – Роза, ты там? Выпусти меня!

Похоже, все дело в простом недоразумении. Пока она так и считала.

Это просто недоразумение. Так Ингрид решила. Когда не дождалась ответа, когда люк не распахнулся. Наверное, Роза просто не видела ее. Может, и на кухню не заходила. А ее подвела память, все было совсем иначе. Роза, должно быть, считает, что Ингрид давно ушла.