Задание Мишкину
Генерал Строев прочитал первые сообщения о нападении ядовитых мух на Гринхилс и предположил, что причиной трагедии, разыгравшейся в маленьком американском городке, могла стать утечка смертоносных насекомых из какой-то секретной лаборатории, размещенной адмиралом Кондраки на континенте.
– А что по этому поводу пишут наши из Вашингтона? – обратился Александр Иванович к начальнику информационного управления Генштаба и тут же получил короткий ответ на свой вопрос:
– Ничего.
В адрес российского военного атташе в Соединенных Штатах полковника Николая Васильевича Лодыгина немедленно последовала сдержанная, но строгая телеграмма.
Военный атташе понял, что упустил из вида эту проклятую муху. Она, оказывается, представляет большой интерес для Центра, который требовал срочно добыть и переправить в Москву несколько таких вот ядовитых насекомых.
В голове полковника мгновенно созрел план действий. Он перебрал в уме своих подчиненных и после коротких, но трудных раздумий прошел по коридору к кабинету старшего лейтенанта Мишкина. Военный атташе услышал негромкое пение, но не удивился. Он знал, что бывший танкист любил это занятие.
Николай Васильевич приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Мишкин сидел за письменным столом, читал какую-то бумагу, пел и постукивал каблуком в такт мелодии. Старший лейтенант так увлекся этими своими занятиями, что не слышал скрипа двери и не почувствовал, что у него появился слушатель.
– А я лягу, прилягу… – выводил он, вдруг заметил начальника и вскочил.
Пение оборвалось.
– Виктор Владимирович, перед тем как прилечь, зайдите, пожалуйста, ко мне! – строго сказал военный атташе.
– Есть зайти, перед тем как прилечь! – выпалил старший лейтенант.
– Ну, вы даете! – только и смог сказать Лодыгин и невольно рассмеялся.
– Товарищ полковник, старший лейтенант Мишкин по вашему приказанию прибыл! – раздалось в кабинете военного атташе спустя минуту.
– Садитесь, – сказал Лодыгин.
– Есть! – Мишкин, лысоватый, смуглый брюнет с тонкой кадыкастой шеей и длинными руками, устроился на стуле за приставным столиком, чуть повернул голову вправо и вперил свои черные глаза в начальника.
Старший лейтенант ГРУ Мишкин прибыл в свою первую заграничную командировку в Вашингтон три недели тому назад. Молодой сотрудник только начинал осваивать азы военно-дипломатической службы, к острым оперативным мероприятиям еще не привлекался. Поэтому Лодыгин полагал, что этот парень пока не мог стать объектом повышенного внимания американской контрразведки. По-английски Мишкин говорил достаточно бойко, пусть и не совсем грамотно, машину водил как заправский гонщик, рвался на ответственные задания.
– Про мух, которые разбушевались в Гринхилсе, слышал? – спросил полковник.
– Так точно, слышал.
– И что ты думаешь про этих зловредных насекомых?
– Ничего не думаю, товарищ полковник.
– Плохо. Ты военный дипломат и должен не песни распевать в служебном кабинете, а думать. Твой долг – постоянно размышлять над острыми проблемами страны пребывания. Ты понял меня?
– Так точно, понял! – Старший лейтенант вскочил так быстро, что его стул с грохотом опрокинулся на пол. – Извиняюсь. – Мишкин смутился, наклонился и поднял стул.
– Если сам не думаешь, тогда садись и слушай. – Военный атташе встал, заложил руки за спину и прошелся по кабинету. – Москве срочно потребовалась эта проклятая муха. Вот тебе первое боевое задание. Сейчас прямо от меня дуешь в аэропорт, покупаешь билет и самолетом отправляешься в Сан-Франциско. Там берешь машину напрокат и едешь в Гринхилс. Это километров шестьсот по шоссе. Такое расстояние, как я понимаю, для тебя не проблема.
– Так точно, товарищ полковник, не проблема! – заявил офицер и опять вскочил.
На этот раз обошлось без падения стула, но военный атташе поморщился.
– Да ты садись, – недовольно сказал он.
Лодыгина раздражала неспособность старшего лейтенанта отключить положения строевого устава, вбитые ему в голову еще с училища и плохо применимые в условиях работы за границей.
– Есть, сажусь!
– Твоя задача – добыть хотя бы несколько живых особей.
– Есть, добыть несколько живых особей! – Мишкин, опять вскочил, придерживая левой рукой спинку стула.
– Немедленно успокойся и перестань прыгать. Не на плацу. Здесь ты дипломат, так скажем, по военным вопросам. Нам нужны не строевые приемы, а другое. – Лодыгин выразительно постучал указательным пальцем себя по лбу. – Ты понял меня?
– Так точно, товарищ полковник! – рявкнул Мишкин, хотел было опять вскочить, но вовремя опомнился и остался сидеть, преданно поедая начальника блестящими угольками черных глаз. – Сколько мух надо добыть?
– Сколько бы ни добыл, все равно скажут, что мало. Поэтому чем больше, тем лучше. Но запомни, эти сволочи кусаются очень чувствительно. Раз грызнет, и не встанешь. А твоя задача – исполнить приказ и выжить. Понял меня?
– Так точно! – Тонкая шея старшего лейтенанта дернулась в широком не по размеру воротничке рубашки.
Это нервное движение показало полковнику, как трудно дается его подчиненному общение с начальством не по уставу.
«Черт бы побрал эту проклятую муху. Отправляю в рискованную командировку совсем не обкатанного парня. Надо бы потеплее с ним», – подумал военный атташе.
– С английским, Витя, у тебя пока не очень, – перешел Лодыгин на отеческий тон. – Поэтому лишний раз рот не открывай. Прикинься латиносом. В тех краях их пруд пруди, многие на английском ни бельмеса. Ты смуглый, сойдешь. Жаль, что усов не отрастил, а то был бы чистый мексиканец. Оденься соответственно, джинсы там драные, рубашку клетчатую, шляпу соломенную и так далее. Технарям я позвоню, водительские права с подходящим именем тебе сделают. Только на фотографии ты должен уже иметь соответствующий имидж. Подумай над этим.
– Есть, товарищ полковник, подумать!
– Никакой я тебе здесь не полковник. – Лодыгин поморщился. – Называй меня, как и все, Николаем Васильевичем.
– Есть, товарищ… – Мишкин запнулся. – Николай Васильевич!
Военный атташе повернулся к сейфу, покрутил хромированное кольцо цифрового замка, открыл дверцу и бросил на стол серовато-зеленую пачку долларов в банковской упаковке.
– Вот тебе десять тысяч на расходы.
– Зачем так много? – изумился Мишкин.
– Муха того стоит. Зря не транжирь. Остаток вернешь в кассу.
– Есть, сдать в кассу остаток!
– Для связи возьмешь вот эту трубку. – Военный атташе достал из ящика стола и положил перед подчиненным маленький черный мобильник. – Аппарат ни разу не использовался. Местной прослушке неизвестен. У меня есть такой же незасвеченный телефон, номер которого заложен в твоем мобильнике. Прибыв в Гринхилс, сбрасываешь мне эсэмэс: «22». Это означает, что ты на месте, у тебя все нормально. Добыв мух, набираешь «33». Операция может затянуться, поэтому, чтобы ни я, ни Москва не дергались, периодически давай понять, что у тебя все нормально, через каждые семь-восемь часов набирай мне «00». Все понял?
– Так точно!
– Повтори!
Виктор четко повторил условия связи.
– Если я дам тебе сигнал «11», ты прекращаешь операцию и незамедлительно возвращаешься обратно. Слово «незамедлительно» понятно? – спросил военный атташе и пристально посмотрел на Мишкина.
– Так точно, понятно!
– Вопросы есть?
– Нет… – бодро начал старший лейтенант, но запнулся, несколько смутился и осведомился: – А можно позвонить Наталье и сказать ей, что я улетаю?
– Какая Наталья?! – разозлился начальник. – Тебе доверено выполнение задания самого генерала Строева!
– Так она мне потом за то, что не предупредил, всю плешь проест, – извиняющимся голосом пролепетал Мишкин.
– За плешь свою не волнуйся. – Лодыгин усмехнулся. – Жене твоей мы все объясним. Давай, действуй. Надеюсь на тебя, Витя. Добудь эту проклятую муху во что бы то ни стало. Москва ждет.
