Глава 60

Теперь пол под ее ногами представлял собой только узкий выступ, не шире обычной книжной полки. Остальная часть пола уже исчезла в стене. И если бы Мартин не распахнул дверь, предназначенную для входа обслуживающего персонала, у «Голубой полки» уже не осталось бы дна. А так он, сам того не ведая, включил механизм аварийной остановки, который прервал открытие люка для сброса мусора в море.

Еще бы на несколько сантиметров меньше – и Наоми Ламар не смогла бы удержаться на узком выступе.

Ее босые ступни уже на треть лишились опоры на краю выступа. Сейчас она была похожа на пловчиху, которая ждет только стартового выстрела, чтобы прыгнуть в воду, бурлящую под ней. При такой килевой качке, с которой двигался «Султан», мать Анук сорвется в воду при следующем сильном толчке, Мартин был абсолютно уверен в этом.

– Наоми! – крикнул ей Мартин, однако она находилась в таком же шоковом оцепенении, как до этого ее дочь. Она никак не прореагировала на его крик. Возможно, она и не слышала его, так громко бушевала Атлантика под ней.

Бурлящая пена и брызги волн долетали до ее расцарапанного лица. Вскоре женщина в грязных лохмотьях, кожа которой была покрыта рубцами и ссадинами, промокла до нитки. Капли морской воды долетали даже до Мартина, одежда которого тоже очень быстро намокла.

– Идите сюда.

Он ухватился за дверную раму и наклонился как можно дальше вниз в шахту. При этом он вытянул свою свободную правую руку, насколько это было возможно. Проявив немного смелости, Наоми могла бы попытаться ухватиться за его руку. Но на Мартина мать Анук произвела впечатление скорее смертельно усталого, чем мужественного человека. Складывалось впечатление, что она даже и не хотела, чтобы он ее спасал. Во всяком случае, она не делала ни малейшей попытки облегчить его задачу. Она стояла как вкопанная и не отрываясь смотрела на пенящуюся воду у нее под ногами.

– Анук жива! – крикнул он. Действительно, показалось, что имя дочери произвело на нее какое-то воздействие.

Наоми повернула голову. Подняла ее. Задрала подбородок в его сторону. Посмотрела на него. Ее губы шевельнулись.

– Мне очень жаль, – сказала она, или что-то в этом роде.

I am very sorry.

Ее голос был слишком слаб, чтобы перекрыть рев моря.

– Не-е-ет! – закричал Мартин, так как ему показалось, что Наоми собирается сделать шаг вперед. Навстречу смерти. Если она сейчас прыгнет в воду, вращающиеся с бешеной скоростью корабельные винты неизбежно разорвут ее тело на куски.

– Ваш похититель мертв! – крикнул он.

Наоми в последний раз приостановилась. Ее губы раскрылись как для последнего привета, но затем вдруг что-то изменилось в выражении ее лица. Уголки ее рта дрогнули. Сначала показалось, что она плачет. Потом – что хочет рассмеяться. И наконец она заплакала и рассмеялась одновременно.

Мартин заметил, что она не смотрит больше на него, а куда-то в точку над его плечом.

Он на мгновение обернулся. Причина ее эмоционального изменения стояла прямо у него за спиной.

Наконец-то она отыскала дорогу.

В самый последний момент.

С фонариком в руке она медленно приблизилась к шахте. На ее лице было такое выражение, которое Мартин еще никогда не видел на лице малышки. Ничего удивительного, так как она смеялась.

Он услышал радостный возглас, который прозвучал не только из уст Анук, но и из уст Наоми.

Мартин снова повернулся к матери, которая громко звала свою дочь по имени. Так громко, что даже Атлантика не могла заглушить ее голос.

И Наоми теперь тоже смеялась, как и ее дочь. Громко и во всю глотку – а этого не следовало делать. Так как от радостной дрожи, охватившей все ее тело, Наоми потеряла равновесие.

Сейчас она снова была похожа на человека, стоящего на краю бассейна, однако теперь это был человек, не умеющий плавать, который отчаянно размахивал руками, пытаясь предотвратить неизбежное.

Падение в бездну.

– Ко мне! – закричал Мартин от волнения по-немецки, и скорее случайно, чем намеренно, падавшая вперед Наоми ухватилась за его руку.

Мартин почувствовал сильный рывок, отдавшийся болью в плече. Он изо всех сил сжал зубы, стараясь не отпустить ни одну из своих рук. Ни ту, на которой повисла Наоми, почти касавшаяся босыми ногами кипящей поверхности воды, и уж ни в коем случае не ту, которой он держался за дверную раму, стараясь не сорваться вниз, что грозило бы им обоим неминуемой смертью. К счастью, мать Анук весила не больше, чем девочка-подросток. Неполноценное питание, от которого она чуть было не умерла, могло сейчас стать для нее спасительным, если…

Наоми была легкой, болезненно исхудавшей, но ее ладонь была влажной. Мокрой. Скользкой.

Мартину казалось, что он держит намыленную веревку. Чем сильнее он сжимал ее ладонь, тем, казалось, быстрее она выскальзывала из его пальцев. И это привело его в бешенство.

Мощным рывком, который отдался острой болью в поясничном отделе позвонка…

…он рванул мать Анук к себе…

…через край «Голубой полки». На металлический пол платформы. Рядом с резервуаром. В безопасность.

Совершенно выбившись из сил, он лежал на холодном полу. Пытался одновременно сделать вдох и выдох, что неизбежно привело к приступу кашля. Но он чувствовал себя замечательно.

Он смотрел на Наоми, которой радость встречи с дочерью придала больше сил, чем ему самому, так как она уже встала и протянула руки.

Навстречу своей дочери, которая, пошатываясь, шла к ней.

Удовлетворенный увиденным, Мартин на мгновение прикрыл глаза.

Даже если это был не его собственный сын и даже не ребенок, которого он спас, ему все-таки удалось спасти от смерти мать, воссоединить семью – и подарить Анук улыбку.

И так случилось, что, когда он лежал рядом с «Голубой полкой» на шатком, холодном полу, пропахшем мусором и морской солью, он впервые за долгое, долгое время снова был счастлив.

Даже если и очень короткое время.

До тех пор пока улыбка, с которой Анук шла к своей матери, не исчезла с ее лица и она не толкнула свою мать в грудь. Она сделала это быстрым движением, не очень сильным, даже для девочки одиннадцати лет, но все-таки этого было достаточно, чтобы Наоми Ламар потеряла равновесие и упала спиной вперед в шахту «Голубой полки», навстречу бурлящей воде.