Глава 59
В отличие от головных болей, которые в последнее время подобно выездной полицейской команде регулярно посещали его, эта боль, вызванная ударом в висок, была другого свойства. В первый момент она показалась невыносимой, но потом, когда Мартин упал на пол, она относительно быстро стихла.
По крайней мере, достаточно быстро, чтобы заметить, что нападавший встал над ним и занес руку с электрошокером. Мартин инстинктивно поджал колени и нанес киллеру сильный удар между ног, однако тот не согнулся в три погибели, как ожидалось, а лишь слегка наклонился вперед. Правда, электрошокер выскользнул у него из рук, это привело к тому, что теперь Мартин вместе с напавшим на него ощупью искали оружие на голом металлическом полу.
При этом Мартин оказался в проигрыше, так как сильный удар в висок замедлил его реакцию, и хотя электрошокер находился ближе к нему, но теперь он опять оказался в руках киллера, который с удивительной силой схватил Мартина за горло. С такой силой, какой Мартин никак не ожидал от субтильного киллера, тот пережал ему шейную артерию.
Перед глазами Мартина засверкали голубые молнии.
Убийца включил электрошокер, находившийся всего лишь в нескольких сантиметрах от головы Мартина, собираясь парализовать его мышцы электрическим зарядом в десять тысяч вольт. Мартин почувствовал влажное дыхание противника на своем лице, и у него мелькнула мысль, как могла эта хрупкая на вид особа быть ответственной за все преступления, произошедшие на борту «Султана»: похищения, изнасилования, убийство. Собрав последние силы, он попытался сбросить с себя киллера и начал наносить удары во все стороны. При этом его удары попадали в пустоту.
Где? Где ты?
Противника в капюшоне уже не было над ним, видимо, он отскочил в сторону, чтобы ударить его своим электрошокером в бок, как он однажды уже сделал это на прогулочной палубе. Чтобы предостеречь его.
Томми мертв. В следующий раз умрешь и ты.
Только теперь время предупреждений закончилось.
Мартин инстинктивно прижал обе руки к телу, ударил ногой в ту сторону, где, по его представлению, должен был находиться убийца. В следующую секунду он услышал душераздирающий крик, сопровождаемый звуком ломающихся костей.
Мартин, удар которого даже не достал его противника, оперся на локоть и поднял голову. По крайней мере, одним глазом он смог увидеть четкие очертания двух фигур.
Киллера, распростертого на полу.
Елены, стоявшей рядом с ним.
Она стояла перед неподвижной фигурой у подножия платформы, держа в руке ноутбук и дрожа всем телом. Голова киллера лежала в луже крови, которая медленно сочилась из-под капюшона.
– Я… я…
Елена с трудом перевела дыхание, потрясенная содеянным.
– Я… ударила ее. Она… упала.
Рукавом своего купального халата Елена вытерла слезы, катившиеся из ее глаз, при этом она уронила ноутбук на бетонный пол. Она показала на неестественно вывернутую голову нападавшего, который при падении сломал себе шею о металлическую ступеньку.
Мартин подполз на четвереньках к трупу и откинул капюшон, закрывавший голову киллера.
– Нет! – воскликнула Елена, охваченная еще большим ужасом при виде трупа. Она была так потрясена увиденным, что без чувств упала рядом с неподвижным телом киллера. Чтобы смягчить падение Елены, Мартин успел выставить руку, и Елена не ударилась головой о бетонный пол, что наверняка спасло ей жизнь. Мартин пощупал ее пульс.
Он был учащенным, но равномерным.
В отличие от пульса Шахлы.
Мартин повернулся к трупу горничной. Всмотрелся в ее широко распахнутые, остекленевшие глаза.
Даже если это и не имело никакого смысла, поскольку этот преступник не мог изнасиловать Анук, – прямо перед ним, в луже собственной крови, лежала горничная, которая якобы нашла Анук, но, вероятнее всего, похитила малышку и в течение нескольких недель где-то насильно удерживала.
И которая, если Мартин не ошибался, где-то здесь, внизу, держала в плену и мать Анук.
В «Голубой полке».
Пол, вибрирующий уже в течение примерно полутора минут, в течение которых продолжалась схватка. Словно он двигался.
Как будто открывалась заслонка.
Мартин с трудом встал и заковылял к двери в резервуаре.
Ему потребовалось еще секунд десять, прежде чем он смог наконец открыть ее.
