Юный Минамото Ёритомо озирал воды залива Исэ, дожидаясь ладьи, которая должна была увезти его в ссылку. Смотрел — и не мог надивиться тому, что до сих пор жив.

Как бы то ни было, после визита необычного монаха пришла весть, что казнь Ёритомо и его сводным братьям заменили дальним изгнанием. Несколько месяцев Тайра и Государственный совет обсуждали, куда отослать сыновей Ёситомо. Решение — когда его огласили — поразило даже Ёритомо.

Самых малых отправили в монастыри, младенца Усиваку вверили храму, стоящему недалеко от самой столицы. Ёритомо же выслали… на восток, в Идзу! Область эта почти граничила с Канто, родиной Минамото. «Воистину, — размышлял Ёритомо, — Хатиман по-прежнему ко мне благоволит. Рядом с семьей Тайра едва ли отважатся меня казнить, если захотят изменить решение. Там, в Идзу, мне наверняка помогут с возведением ступы». Теперь, имей он хоть крупица власти, повсюду настроил бы святилищ Хатиману.

На море показалась ладья — она приближалась к берегу, где стоял Ёритомо и его сторожа. Воины побежали вниз, чтобы помочь лодке причалить, оставив Ёритомо наедине с собой и Мориясу — слугой, которого ему позволили взять на чужбину. Мориясу много лет служил верой и правдой дому Минамото, и у Ёритомо потеплело на душе, когда объявили, кто будет его сопровождать.

— Юный господин мой, — сказал Мориясу, — верно о вас говорят: храбр, как ястреб.

— Почему?

— Другие, отправляясь в чужие края, орошают слезами рукава, пока те не вымокнут, падают на колени и силятся вцепиться в камни, чтобы никто не смог оторвать их от родной земли. Иные слагают горестные строки и вопиют к небу так надрывно, что сердцу становится больно у всех, кто их слышит. Вы же стоите непоколебимо, без слез в глазах, без вздохов и зубовного скрежета. Глядите и глядите на море, точно оно — новый противник, которого предстоит победить.

— А-а, — отозвался Ёритомо. Он уже немного привык к шумихе, поднимаемой вокруг него. — Я не люблю Хэйан-Кё в отличие от многих, так что вряд ли буду о нем тосковать. Слишком людно. Мне бы скакать на коне по степям Канто…

— Осмелюсь заметить — когда-нибудь так и будет. И даже больше. Если позволите, я расскажу, что мне приснилось прошлой ночью.

— Приснилось?

— Да. Сон был короткий, но я видел все как наяву. Мне снилось, что вы уже выросли и какой-то грозный полководец на белом коне вручает вам луки с колчанами, полными стрел. Воина этого окружало сияние, и он склонял голову перед вами с великим почтением.

— Похоже на Хатимана.

— Возможно, так и есть, господин. Сомнений нет — это знак великого расположения. Вы непременно станете знаменитым полководцем, как ваш отец.

Ёритомо поспешно огляделся, но, на его счастье, вокруг никого не было.

— Мориясу, следи за словами! Нас могут услышать! Решат, что ты подстрекаешь меня на смуту, и я лишусь головы, не успев уехать!

Слуга согнулся в поклоне:

— Простите, юный господин. У меня и в мыслях не было подвергать вас опасности. Я лишь хотел подбодрить вас в эту скорбную пору, чтобы вы не теряли надежды.

— Мне не о чем скорбеть, Мориясу. Я жив и буду жить во славу отца. Быть может, смогу завести сыновей, чтобы они вернули почет нашему дому. Хатиман смягчил сердца Тайра, и те сохранили мне жизнь. Я до сих пор так потрясен этим чудом, что едва ли способен надеяться на большее.

Посудину подтянули к берегу, и стража стала звать Ёритомо. С молитвой покровителю ступил он в набежавшую волну и взобрался на борт.