ЭПИЛОГ

Агата сидела на широкой кушетке на террасе, прислонившись спиной к груди мужа, и жмурилась, подставляя лицо тёплым лучам солнышка. На губах герцогини играла мягкая улыбка, ладони покоились на большом животе, а поверх лежали широкие ладони Деннера. Его подбородок устроился на плече Агаты, она слышала размеренный стук его сердца и была абсолютно счастлива. Беременность протекала спокойно и легко, и большую часть времени Агата проводила с сестрой и племянником, которому уже исполнилось два годика. Шустрый мальчишка держал в тонусе ведь дворец, регулярно поднимая на уши няню — Оливия не всегда могла быть рядом с сыном, обязанности королевы, хоть и не особо многочисленные, всё равно требовали её внимания. У самой Агаты, как говорили врачи, тоже сыновья ожидались. Она вспомнила ошарашенное лицо Деннера, когда сообщила о двойне, и невольно хихикнула.

— М-м? — вопросительно протянул герцог, его губы скользнули по щеке Агаты.

— Да так, ничего, — она неосознанным жестом погладила живот и тут же негромко охнула — кто-то из малышей довольно чувствительно дал о себе знать.

— Что такое? Началось? — встрепенулся и тут же напрягся Ден, моментально убрав руки с живота Агаты.

Она терпеливо вздохнула и покачала головой.

— Футболисты будут, — пошутила молодая женщина, поудобнее устроившись в его объятиях.

Срок уже подходил, и на днях Агата собиралась отправиться в роддом, чтобы муж лишний раз не переживал, если вдруг схватки начнутся. Почему-то Ден начинал нервничать каждый раз, как супруга морщилась или охала от чересчур активных детей. В первые дни, как Агата сообщила ему о беременности, он вообще порывался чуть ли не на руках её носить. Она даже устроила небольшой скандал на эту тему, доходчиво объяснив, что беременность — не болезнь, и Агата сама в состоянии справляться с делами. Ден успокоился, но ровно до того момента, как супруга не стала слишком неповоротливой из-за выросшего живота. Вот теперь она с удовольствием позволяла ему носить себя на руках, потому что ноги отекали и к вечеру передвигаться самостоятельно становилось сложно.

— Ну, я освободилась! — раздался весёлый голос Оливии, и Агата приподнялась на груди мужа, посмотрев на сестру. — Пойдём?

Они собирались обедать все вместе. Герцогиня кивнула и осторожно встала с помощью Дена, однако успела сделать всего несколько шагов, как по ногам потекло что-то тёплое. Агата замерла, придержав живот, сердце скакнуло к горлу и забилось быстро-быстро от тревожно-радостного осознания, что произошло. Герцог остановился и оглянулся на жену.

— Агата? — он вопросительно поднял брови.

Она даже сумела улыбнуться, вцепившись в его ладонь.

— Кажется, я пропущу обед, — пробормотала она, и тут поясница вспыхнула болью.

Агата не сдержалась, коротко застонала сквозь зубы, и Ден побледнел, сразу поняв, что происходит. Застыл, беспомощно оглянулся на Оливию, не зная, можно ли сейчас взять Агату на руки и донести до кровати. Лив же, ничуть не испугавшись, кивнула и широко улыбнулась.

— Ден, уложи её на кровать и переодень, я всё приготовлю, — скомандовала она и поспешила к выходу с веранды.

Герцогиня выдохнула, держась за талию, и посмотрела на Дена такими же широко раскрытыми и немного испуганными глазами, как он смотрел на супругу.

— Всё хорошо будет, — тоненьким от волнения голосом попыталась успокоить она мужа.

— Надеюсь, — пробормотал он и осторожно взял её на руки.

Вскоре в спальне поднялась суматоха, появились служанки, хлопотавшие вокруг кровати, которыми руководила Оливия. Деннера вежливо выставили в гостиную и захлопнули перед носом дверь.

— Тебе лучше не видеть, дальше мы с Агаткой сами справимся, — весело известила она и подмигнула прежде, чем оставить Дена с Ричардом. — Запасайся терпением, это может быть надолго, — «обрадовала» она будущего отца и исчезла в спальне.

— Насколько — надолго?.. — растерянно спросил Деннер уже закрытую дверь и оглянулся на невозмутимого Дика.

— Ну, Лив справилась за пять часов в общей сложности, — ответил он, пожав плечами и усмехнулся, протянув другу открытую бутылку. — На, плесни. Может, всё-таки в другом месте подождём? — уточнил он.

Словно в ответ на его вопрос из спальни донёсся длинный стон, а за ним ёмкое ругательство. Ден вздрогнул, взъерошил волосы, метнув на дверь взгляд, полный тревоги и страха. Потом выдернул бутылку из рук Ричарда и отхлебнул прямо из горла.

— Н-нет, — чуть охрипшим голосом решительно ответил он. — Лучше здесь.

— Ну, тогда крепись, папаша, — ухмылка Ричарда стала шире, он поудобнее устроился в кресле, насмешливо наблюдая за мечущимся по гостиной другом.

— Как ты можешь быть таким спокойным?! — нервно воскликнул герцог, сделав ещё один глоток и совсем не почувствовав вкуса алкоголя — из-за двери снова раздался стон Агаты.

— Потому что сам так же по потолку бегал, когда Лив рожала, — хмыкнул Ричард.

— Она так же кричала? — Деннер прикусил губу и вздрогнул, не сводя с двери в спальню напряжённого взгляда.

— Ден, приятель, уверяю, молча ни одна женщина не может пережить этот процесс, — с тихим смехом ответил Ричард. — Сядь и успокойся, Агата справится, вот увидишь.

Из спальни опять донёсся голос герцогини, она громко обещала убить Деннера особо изощрённым способом — каким именно, не договорила, сорвавшись на очередной стон. Герцог шумно вздохнул, прикрыл глаза, громко сглотнув, прошёлся по гостиной, запустив пальцы в и без того растрёпанные волосы.

— Это нормально, — флегматично отметил Ричард. — Как мне рассказала Лив, многие женщины во время родов не контролируют себя.

— О, духи, если бы я знал… — пробормотал Деннер, но принц его перебил, снова рассмеявшись.

— Что, не стали бы детей заводить? — ехидно отозвался Ричард и махнул рукой. — Не говори ерунды, Ден, вот уж не знал, что ты такой тонкой душевной организации.

— Но ей больно! Она так кричит, — его лицо страдальчески исказилось.

Дик покачал головой и закатил глаза.

— Было бы странно, если бы Агата молчала, — фыркнул он.

В гостиной воцарилась тишина, время от времени прерываемая звуками из-за двери спальни. Стрелки на часах ползли ужасно медленно, по мнению Деннера, а крики Агаты стали чаще и громче… Он уже допил бутылку, оставаясь совершенно трезвым, чуть не оборвал пуговицы, расстегнув ставший тесным воротник рубашки, и по выражению Ричарда, протоптал уже траншею на ковре.

— Ну что так долго… — бормотал он, буравя взглядом дверь, едва сдерживая желание ворваться туда и хоть как-то облегчить мучения любимой супруги.

Ричард только вздыхал и качал головой, наблюдая за другом. Помочь ему он ничем сейчас не мог, сам точно так же нервничал, когда Оливия рожала их наследника.

…Солнце уже давно перевалило зенит и потихоньку ползло к западной стороне неба, стрелки показывали пятый час дня. Деннер бессильно обмяк в кресле, прикрыв глаза и уронив руку с подлокотника. На столе рядом стояли уже две пустых бутылки, а алкоголь так и не брал взбудораженную нервную систему бедного герцога. Когда за дверью в спальне на несколько мгновений воцарилась тишина, а потом раздался новый звук, отличный от прежних криков Агаты, Деннер сначала не поверил своим ушам. Плакал младенец. Громко и требовательно. Герцог непонимающе уставился на дверь, с некоторым трудом соображая, Ричард же широко ухмыльнулся, поднялся и приблизился к другу.

— Поздравляю, папаша, — он хлопнул его по плечу.

— А?.. — растерянно выдохнул Ден и медленно поднялся, гипнотизируя дверь в спальню.

Словно в ответ на его вопрос, оттуда раздался ещё один длинный стон Агаты, и за ним снова плач ребёнка.

— Вот теперь всё, — кивнул Дик и покосился на Деннера.

Почти сразу дверь наконец распахнулась, и на пороге появилась Оливия, слегка растрёпанная и запыхавшаяся, но с довольной улыбкой.

— Прошу, — она посторонилась, весело глянув на Дена. — Иди, поздоровайся с детьми, герой.

Эти несколько шагов в спальню к супруге дались ему, пожалуй, тяжелее всего в жизни. Герцог отчаянно трусил посмотреть в лицо Агате и прочесть в её глазах обвинение, что он невольно явился виновником того, что ей было очень больно и плохо последние несколько часов… Деннер осторожно переступил порог комнаты, вытянув шею, и его взгляд остановился на Агате. Раскрасневшаяся, с блестевшими глазами, прилипшими ко лбу и вискам тёмными прядями, она полулежала на кровати и держала в руках два свёртка в кружевных пелёнках, из которых раздавалось слаженное похныкивание. Агата улыбалась, немного устало, но улыбалась, не сводя с него глаз, в которых светилось счастье.

— Ну, чего замер? — слегка осипшим голосом произнесла она. — Иди, любуйся делом своих… рук, — с выразительной паузой добавила Агата с отчётливым ехидством.

Стоявшие поодаль служанки смущённо захихикали, потом, повинуясь незаметному жесту Оливии, заторопились выйти, и сама королева неслышно подошла к двери и аккуратно прикрыла её за собой, оставляя супругов одних. Деннер неуверенно улыбнулся, приблизился к кровати, переместив взгляд на посапывавшие комочки, и присел на край. С некоторой опаской заглянул, осторожно приподняв тонкий лён пелёнки, и замер, рассматривая личико ребёнка, точно так же внимательно изучавшего его.

— Ой, — вырвалось у него от неожиданности, и Агата не сдержала хихиканья. — Такой маленький… — Ден, как заворожённый, не мог отвести глаз от сына, от нахлынувших чувств в груди стало тесно.

— Держи, — со смешком сказала Агата, протянув ему один свёрток.

Руки герцога дрогнули, когда он взял ребёнка, Деннер замер, опасаясь сделать неловкое движение и навредить крохе, потом посмотрел на жену.

— Ты… не сердишься? — тихо спросил он, чувство вины не хотело отпускать, омрачая этот светлый миг в жизни.

Брови Агаты взлетели аж к волосам, она озадаченно уставилась на супруга.

— Боже, за что? Ден, что за глупые вопросы, — молодая мама снова улыбнулась. — За что я должна на тебя сердиться, по-твоему?

— Ну… — он замялся, поняв, что в самом деле сморозил что-то не то. — Ты так кричала… — Деннер окончательно стушевался, потому что Агата, поняв, о чём он, откинулась на подушку и от души рассмеялась.

— Какой ты у меня, оказывается, слабонервный, муж мой, — успокоившись, произнесла она весело. — Знала бы, настояла, чтобы тебя выгнали подальше, — хмыкнула Агата и вдруг зевнула, сонно моргнув. — Если бы все женщины обижались на мужчин за то, что Природой так предназначено, испытывать боль при рождении ребёнка, человечество бы вымерло… — пробормотала она, прикрыв глаза. — Прости… Устала… — почти шёпотом добавила Агата, уплывая в сон.

Ден остался сидеть рядом, покачивая на руках одного из сыновей, и с его губ не сходила мечтательная улыбка, смягчая черты лица. Он осторожно коснулся губами лобика ребёнка, получил в ответ короткий вздох и причмокивание. От этой умилительной картины в груди снова стало тесно от ощущения всепоглощающего счастья, грозившего перелиться через край и смести к духам всю выдержку Деннера. Они теперь — настоящая семья, и он собирался стать самым лучшим отцом близнецам, как бы сложно не было. Вдвоём с Агатой они справятся, обязательно.

Через некоторое время Ден аккуратно переложил близнецов в колыбельку, заботливо поправил одеяльце и снова устроился на кровати. Подумал, скинул обувь и вытянулся рядом с крепко спавшей женой, и она, сквозь сон почувствовав любимого, тут же придвинулась ближе, уткнулась в бок и тихонько, размеренно засопела. Деннер умиротворённо улыбнулся, обнял её, уложив к себе на плечо, и сам задремал — последние напряжённые часы дали о себе знать. В спальне воцарилась тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием спящего семейства. Оливия, заглянувшая в комнату через некоторое время, окинула картину взглядом и так же тихо вышла, прикрыв дверь

— Пойдём, — негромко позвала она мужа и взяла его под руку. — Там сонное царство, а наш уже, наверное, проснулся, — Лив невольно вздохнула, её ладонь скользнула по плоскому пока животу.

Она так и не успела сказать Агате, что та скоро второй раз станет тётей. В этот раз Лив надеялась, будет девочка, для равновесия.