Есть ли в космосе разумные существа?
Можно ли предположить, что мы, люди двадцатого столетия, являемся не единственными живыми существами в космосе? Поскольку ни в одной экспозиции любого музея мира нет зародыша существа с другой планеты, ответ, гласящий, что наша планета — единственная, на которой существует человек, следует признать достаточным и убедительным. Но если мы углубимся в обилие фактов, которые возникли в результате последних открытий и исследований, лес вопросов станет все гуще и гуще.
В ясную ночь невооруженным глазом можно увидеть примерно четыре с половиной тысячи звезд — так говорят астрономы. С помощью телескопа даже маленькой обсерватории к нам приближаются около двух миллионов звезд. Учитывая невообразимые размеры космоса, наша звездная система представляет собой только небольшую часть несравнимо большего звездного скопления — так сказать, ядра Млечного пути, содержащего около двадцати галактик радиусом в 1 500 000 световых лет. И даже это огромное число невелико по сравнению с многими тысячами спиральных туманностей, о существовании которых поведали нам радиотелескопы. И их исследование только начинаются.
Астроном Харлоу Шепли считает, что в пределах досягаемости наших телескопов существуют примерно 1020 звезд. И если, по его прикидкам, планеты есть вокруг только одной из каждой тысячи звезд, мы получаем весьма внушительное количество планетных систем. Если, исходя из этого положения, мы продолжим подсчеты и примем, что условия для жизни есть только на одной звезде из тысячи, то получим число 1014. Шепли спрашивает: как много звезд из этого поистине «астрономического» числа имеют атмосферу, подходящую для жизни? Одна из тысячи? У нас по-прежнему остается невообразимое число 1011 звезд, на которых есть предпосылки для возникновения жизни. Если мы предположим, что лишь на одной тысячной из этого числа планет возникла жизнь, у нас все же будет около миллиарда планет, на которых может возникнуть жизнь. Подсчеты эти исходят из разрешающей способности существующих сегодня телескопов, но не будем забывать, что техника астрономических исследований постоянно развивается.
Придерживаясь гипотезы биохимика доктора Стерли Миллера, мы придем к выводу, что условия, подходящие для возникновения жизни, куда скорее могли возникнуть на любой из этих планет, чем на Земле. Если мы примем ее, то, значит, цивилизации, куда более развитые, чем наша, существуют на 100 000 планет.
Даже не беря в расчет фантастическое количество еще не известных нам галактик, мы можем считать, что в сравнительном отдалении имеется 18 тысяч планет, условия существования на которых вполне сравнимы с нашими в плане возможности возникновения жизни. И тем не менее, мы пойдем еще дальше в наших подсчетах и примем, что лишь один процент из них обитаем — и все же у нас остается 180 планет!
Идея, что жизнь может расцветать только при условиях, сходных с земными, была отвергнута в ходе исследований. Ошибочно предполагать, что жизнь ни в коем случае не может существовать без воды и кислорода. Даже на земле есть формы жизни, которые не нуждаются в кислороде: так называемые анаэробные бактерии. Кислород действует на них как яд. Почему же не может быть других, более высоких форм жизнедеятельности, которым тоже не нужен кислород? Под давлением новых данных, которые появляются буквально каждый день, нам придется менять картину мира, существующую в нашем представлении. Научные исследования, сконцентрировавшиеся на нашей планете, еще недавно считали ее идеальным прибежищем жизни. На Земле не слишком жарко и не очень холодно, достаточно воды и неограниченное количество кислорода; органические процессы позволяют природе постоянно обновляться.
Предположение, что жизнь может существовать и развиваться только на планетах, подобных Земле, не выдерживает критики. Подсчитано, что на Земле существует примерно два миллиона видов живых существ. С научной точки зрения мы «знаем» о жизни лишь 1 200 000 видов. И среди этих форм жизни, известных науке, есть несколько тысяч, которые не в состоянии существовать в соответствии с общепринятыми идеями! Необходимо по-новому переосмыслить и исследовать предпосылки существования жизни.
Например, принято было думать, что в высокорадиоактивной воде не могут существовать никакие зачатки жизни. Но доподлинно известно, что есть некоторые формы бактерий, которые приспособились к существованию в смертельно опасной жидкости, окружающей ядерные реакторы. Трудно воспринять жутковатые результаты эксперимента, поставленного доктором Санфордом Сигелем. В своей лаборатории он воссоздал атмосферные условия, существующие на Юпитере, и поместил в них бактерии и клещей, которые оказались в обстановке, никоим образом не соответствующей тому, что мы называем «жизнью». Тем не менее ни аммиак, ни метан не убили их. Эксперименты докторов Хинтона и Блюма из Бристольского университета также дали поразительные результаты. Двое ученых несколько часов высушивали экземпляры комаров при температуре 100 градусов по Цельсию и сразу же после этого поместили своих подопытных в среду жидкого гелия, который, как хорошо известно, представляет собой температуру космоса. После облучения жесткой радиацией они вернули образцы к нормальным жизненным условиям. Насекомые вернулись к привычному жизненному циклу и произвели на свет вполне здоровое потомство. Мы знаем и о бактериях, живущих в жерле вулканов, о тех, кто питается камнями и паразитирует на железе. Лес вопросов становится все гуще.
Во многих исследовательских центрах идут сходные эксперименты. Накапливаются все новые доказательства того, что жизнь не является прерогативой только Земли. Столетиями мир снова и снова обдумывал условия и законы, которые правят жизнью на нашей планете. Принятый порядок вещей мешал нам непредвзято посмотреть на положение дел, надевая шоры на глаза тех исследователей, которые безоговорочно понимали наши стандарты и условия существования как всеобъемлющие для всего космоса.
Если возобладает новый подход к предмету, то придется признать, что разум на других планетах имеет такие же основания считать, что критерием являются его условия существования. Если он живет при температуре минус 150–200 °C, что, как мы знаем, является убийственной температурой для нашей жизни, он будет считать, что она оптимальна и для других планет. Такой подход противостоит логике, с помощью которой мы пытаемся осветить темные провалы нашего времени.
Подсчитано, что космосу от восьми до двенадцати миллиардов лет. Под микроскопом можно увидеть следы органической жизни, которую приносят на Землю метеориты. Бактерии, спавшие миллионы лет, возрождаются к новой жизни. По космосу плавают споры и время от времени попадают в гравитационное поле других планет. Многочисленные тщательные исследования всех видов камня показывают, что земная твердь образовалась примерно четыре миллиарда лет назад. Науке известно, что человекоподобное существо сформировалось несколько миллионов лет назад!
Мы — образцы творения? — оставили за собой 400 000 лет, чтобы достичь современного состояния и настоящего внешнего вида. Кто может привести конкретные доказательства, что на других планетах не могли возникнуть более благоприятные обстоятельства, в которых появился бы подобный или схожий интеллект? Есть ли резонные причины, по которым мы можем предполагать, что на других планетах есть «соперники», равные нам по разуму или даже выше нас? Есть ли у нас право отвергать такую возможность? А сейчас мы именно так и думаем.
Как часто твердыни нашего разума обращались в пыль! Сотни и сотни поколений были убеждены, что Земля плоская. Непоколебимый закон, что Солнце вращается вокруг Земли, сохранял свою силу тысячи лет. Мы и сейчас подсознательно уверены, что наше Солнце — центр мироздания, хотя уже доказано, что оно представляет собой самую обыкновенную звезду незначительных размеров, расположенную в 30 тысячах световых лет от центра Млечного пути.
Время, которое принесло с собой открытия в глубинах неисследованного космоса, заставит нас признать, что мы не представляем собой ничего особенного. Только тогда мы поймем, что мы всего лишь муравьи необъятных просторов космоса. И тем не менее, и наше будущее и наши возможности лежат в космосе, где обитают неопознанные нами боги.
Но прежде чем мы бросим взгляд на будущее, мы должны обрести силу и уверенность в себе, чтобы честно и непредвзято исследовать наше прошлое.
