Книга: Скандинавская мифология. Энциклопедия
Назад: Глава 1 НОРВЕЖСКАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ТРАДИЦИЯ
Дальше: Глава 3 ДАТСКАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ТРАДИЦИЯ И СУЕВЕРИЯ ДАТЧАН
Глава 2
ШВЕДСКАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ТРАДИЦИЯ И СУЕВЕРИЯ ШВЕДОВ
Йоль, или Рождество. — Один и Тор в фольклоре. — Великаны и карлики. — Тролли. — Эльфы. — Горный народец. — Эльфийские сады. — Летающие эльфы. — Лесные духи. — Скоге. — Русалки и духи источников. — Неки и стромкарлы. — Чудесные животные. — Горные тролли. — Томте. — Вервольф. — Белый змей. — Киркегрим. — Тор и Дева Мария. — Иванов день. — Шведские народные приметы.
Традиционные занятия на Рождество, или Йоль
Многие рождественские обычаи и занятия восходят своими корнями к жертвоприношениям, которые во времена язычества устраивали, чтобы умилостивить богов. Жертвы Одину, иногда и человеческие, сопровождались играми и танцами. В Готланде, где сосредоточено большинство памятных мест, связанных с Одином, в некоторых местностях до сих пор существует игра, представляющая собой такой танец-жертвоприношение. Этот танец представляет собой множество хитроумных прыжков и пружинящих движений с постоянной сменой направления. Его исполняют обычно переодетые юноши с разукрашенными или покрытыми черной краской лицами. Один из них изображает жертву, вносят все необходимое для жертвоприношения, которое и происходит под звуки музыки или песню. Иногда человек, изображающий жертву, сидит на табурете, завернутый в кожу, и держит пучок соломы во рту. Соломинки, заостренные на концах, напоминают свиную щетину; считается, что человек, одетый таким образом, представляет собой кабанью жертву Фрейе, приносившуюся богине в день Йоля. Во многих местах пекут особый хлеб или пирог, называемый Julgalt (дословно «йольский кабан»). Такой хлеб хранят до весны, и весной дают его той домашней скотине, с чьей помощью предстоит выполнять все весенние сельские работы. Все это делается в память о языческих жертвоприношениях, совершавшихся с надеждой на хороший урожайный год в день зимнего солнцестояния, называемый также Йолем. Даже само название Йоль (древненорвеж. Jol, дат., швед. Jul) восходит к движению солнца по кругу. Первые полгода до Йоля дни убывают, вторые полгода после Йоля дни прибывают, а время, когда обе эти половины встречаются, называется Julamot. В старину в этот день отмечался Новый год: он начинался с самой долгой ночи зимы, носившей название Modernatt (Матерь Ночь). Старинным новогодним пожеланием было «хорошего Julamot».
Жертва кабана (sonargoltr), приносимая, чтобы умилостивить Фрейю, являлась серьезным и торжественным событием на Севере, а в Швеции и до нынешнего времени сохранилась традиция на каждое Рождество печь хлеб или пирог в форме кабана. Верелий (Verelius) в своих примечаниях к «Саге о Хервере» пишет, что шведские крестьяне высушивают испеченный Yulehog и сохраняют его до весны, а весной делят пополам. Одну половину они мелко крошат в емкость, из которой будут потом сеять зерно, и, смешав эти крошки с ячменем, дают их рабочим лошадям перед пахотой. Вторую часть съедают те батраки, которые идут за плугом. Все это делается в надежде на обильный урожай.
Один в фольклоре
В Готланде и особенно в Смоланде многие истории и обычаи, связанные с Одином Старым, до сих пор живы в устах людей. В Блекинге в свое время было принято оставлять на поле сноп для лошадей Одина. На ферме Крокторпс в Смоланде около ста лет назад был раскопан курган, в котором, по преданию, был похоронен Один и который с утверждением христианства получил название Helvetesbacke (Адская гора). В этом кургане был обнаружен склеп, из которого, когда его открыли, вырвалось невиданное пламя, похожее на вспышку молнии. В то же самое время там были обнаружены каменный гроб и лампа.
Об одном жреце по имени Петер Дагсон, жившем недалеко от Тройенборга, рассказывают, что когда рожь, посеянная им, взошла, Один каждый вечер с копьем в руке приезжал к нему верхом из-за холмов, и был он такого гигантского роста, что возвышался над всеми постройками на ферме. Остановившись перед входом, на протяжении всей ночи он не давал никому ни войти, ни выйти, и так продолжалось еженощно до тех пор, пока вся рожь не была сжата.
Эдуард Берн-Джонс. Один (ок. 1870 г.). Верховный ас восседает на престоле Хлидскьяльв, на его плечах вороны Хугин и Мунин, а у ног — волки Гери и Фреки.
Также в народе ходит история о золотом корабле, затонувшем, как говорят, в Рунемаде недалеко от Никельберга. Согласно преданию, на этом корабле Один вез погибших в битве при Бровалле в Вальхаллу. Название Четтильс-Ос, по слухам, происходит от имени некоего Четтиля Рунске, выкравшего у Одина его рунические клейма и пометившего ими своих собак и быка, а еще и русалку, пришедшую на помощь Одину. Множество таких рассказов до сих пор можно услышать в этой части Швеции. Разумеется, к ним не относятся как к неопровержимым фактам, однако сельскому жителю, проходящему мимо кургана, источника или груды камней, приятно вспоминать о том, какие в старину о них ходили предания и как эти курганы и источники дали имена деревням и поселкам.
Стоит также отметить, что одну из шведских перелетных птиц, черную цаплю (Ardea nigra), в древние времена называли ласточкой Одина.
Тор в фольклоре
Тор, равно как и Один, пришел на Север в эпоху великого переселения народов, когда племя асов из Азии обосновалось в Скандинавии. Здесь ему пришлось сражаться с коренными жителями этих мест, которых за могучее телосложение и свирепый нрав и за то, что они жили в горных пещерах и логовах, называли Jattar (великанами), Trolls (троллями) и Bergsboar (горными жителями). Отсюда берут начало все предания о великанах и им подобных существах. Гладкие клинообразные камни, которые время от времени находят на среди травы, называют Thorwiggar, т. е. «клинья Тора»: говорят, Тор когда-то бросал этими камнями в одного тролля. Во многих местах, где луга граничат с горами, часто рассказывали истории о том, какой ужас испытывали тролли при звуках грома, и о том, как они, принимая различные формы, чаще всего в виде огромных шаров или клубков, кубарем скатывались с горы, ища себе убежища среди косарей, которые, будучи прекрасно осведомленными о причине их страха, сдерживали натиск троллей своими косами. В таких случаях часто бывало, что с очередным раскатом грома коса разбивалась вдребезги, и тогда тролль, издавая жалобные пронзительные звуки, снова удалялся в горы.
Ф. Лееке. Прощание Одина (ок. 1875 г.). Один перед схваткой обнимает свою супругу Фригг.
Аэролиты встречаются во многих местах, и они напрямую связаны с Тором. Несмотря на то, что далеко не все из них отличаются гигантскими размерами, они, однако, настолько тяжелы, что сейчас вряд ли кто-нибудь окажется в состоянии приподнять их в одиночку. Считается, что в свое время они служили Тору игрушками. Об аэролите в Линнериде, что в Смоланде, рассказывают, что когда-то Тор со своим спутником проходил мимо это камня и встретил великана. Бог поинтересовался, куда великан направляется. «В Вальхаллу, — отвечал тот, — сразиться с Тором, который своей молнией сжег мой хлев». — «Не советовал бы я тебе меряться с ним силой, — молвил в ответ Тор, — не могу себе представить, что ты даже вон тот маленький камушек окажешься в состоянии поднять на вершину большого». При этих словах великан разгневался и ухватил камень со всей силы, но не смог даже оторвать его от земли, ибо чудесным образом заколдовал его Тор. Тогда к камню подошел спутник Тора (видимо, Тьяльви) — и поднял его столь же легко, как если бы он поднимал обычную перчатку. В ярости великан ударил Тора, и удар был так силен, что Тор упал на колени, но тут же выхватил свой молот и сразил им великана. Тело последнего до сих пор погребено под грудой камней недалеко от того места.
В Готланде Тора почитали выше других богов и поклонялись ему ревностнее прочих.
Артур Рэкхем. Тор (ок. 1900 г.).
Его священным животным был Thorbagge (scarabaeus stercorarius, жук-скарабей). Относительно этого жука до сих пор существует поверье, передаваемое от отца к сыну, о том, что если кто-то увидит на дороге Thorbagge, лежащего беспомощно на спине, и перевернет его, поставив обратно на лапки, то искупит этим семь своих грехов. Данное поверье объясняется тем, что во времена язычества Тор считался посредником в общении с верховным божеством, или, как его еще называли, Всеотцом, то есть Одином. С распространением христианства священники всеми способами, нередко путем угроз, старались отучить людей от поклонения старым божествам, объявляли языческих богов злыми духами, принадлежащими аду. Бедного Thorbagge переименовали в Thordjefvul или Thordyfvel («Тор-дьявол»), и под этим именем он и до сих пор известен в Швеции. Теперь уже никто не думает о Торе, если случайно находит беспомощное создание, лежащее на спине; но редкий добрый сельчанин пройдет мимо, не поставив жука снова на лапки и не вспомнив при этом об искуплении грехов.
Б. Фогельберг. Тор (ок. 1890 г.).
Подтверждение тому, что память о Торе и благоговейное поклонение этому богу еще долго сохранялись в Норвегии и Швеции, можно найти во многих преданиях. Сохранилась история почти столетней давности о моряках, вышедших на китовый промысел к берегам Гренландии на голландском корабле из Амстердама. Они сбились с курса, но много ночей подряд им виделся свет от костра, то ли на каком-то островке, то ли на берегу. Нескольких матросов в конце концов обуяло страстное желание выяснить, в чем же дело. Они спустили на воду шлюпку и стали грести на свет. Когда они высадились на берег и подошли к костру, то увидели старика, гревшегося у огня; старик справился, откуда они прибыли. «Из Голландии», — отвечал один моряк. — «Но откуда ты сам родом?» — с интересом осведомился старик. «Из Сэфве, что на Хисингене», — отозвался моряк. — «Ведомо ли тебе место под названием Торсби?» — «Еще бы!» — «А знаешь ли ты, где находится Ульвеберг?» — «Да, я часто проезжал мимо, ведь прямая дорога из Гетенборга в Марстранд через Хисинген проходит по Торсбю». — «А огромные камни и земляные курганы стоят до сих пор на своих местах?» — «Да, все, кроме одного камня, который того и гляди упадет». — «Скажи мне еще вот что, — молвил старый язычник, — ведомо ли тебе, где находится Глоссхедский алтарь и цел ли он до сих пор». Моряк ответил, что алтарь почти разрушен, и тогда старик произнес: «Прошу, потребуй у жителей Торсбю и Торесбрака не разрушать камни и курганы под Ульвебергом, а пуще всего пусть хранят они алтарь, что в Глоссхеде, и тогда будет тебе ветер попутным до того самого места, куда ты плывешь». Моряк пообещал выполнить просьбу, когда вернется домой. Он также спросил у старика, как того зовут и почему он с таким беспокойством расспрашивает об этих алтарях. «Мое имя Торер Брак, и живу я здесь, но сейчас в изгнании. В большом кургане под Ульвебергом похоронен весь мой род, а на Глоссхедском алтаре мы возносили наши молитвы богам». Затем моряки простились со стариком и с попутным ветром вернулись домой.
О качающихся и поющих камнях
Качающиеся камни, такие же, как в Англии и многих других местах, а также поющие камни, то есть такие, которые издают глухой заунывный звук, когда кто-нибудь проходит мимо, — все эти камни широко используются в магии и колдовстве, так как считается, что они служат излюбленным пристанищем для эльфов и троллей.
Обычай при краже
Такой жестокий и варварский обычай до недавних пор практиковался в нашу просвещенную христианскую эпоху.
Если человека обокрали, он идет к так называемому колдуну, который совершает ритуал выкалывания глаза у вора. Это происходит следующим образом. Колдун вырезает человеческую фигурку из молодого дерева, бормочет страшные заклинания, чтобы заручиться помощью дьявола, а затем втыкает какой-нибудь острый инструмент в глаз фигуры. Также распространенной практикой было выпускать стрелу или пулю в ту или иную часть деревянной фигуры, следствием чего, как уверены многие люди, будет появление ран на соответствующих частях тела человека, против которого направлено колдовство.
Финский магический обряд
К вышесказанному можно отнести и финский магический обряд воспроизведения в сосуде с водой образа отсутствующего в этом месте человека, с последующим выстрелом в него. Таким образом можно ранить или даже убить заклятого врага, находящегося в момент совершения обряда за много сотен миль. Такой обряд практиковали иногда и на скоте соседа. Вот потому-то инсульт и другие внезапные болезни получили название «тролльих выстрелов» (Troll-shots).
Однажды молодой швед, путешествуя по Финляндии, посватался к симпатичной финской девушке, но едва он вернулся домой, как совершенно забыл о своей любви и об обещании вернуться к возлюбленной. Как-то к нему зашел лапландец, хорошо владеющий магией своей страны, и молодой швед решил выведать, не знает ли тот, как живется той девушке в Финляндии. «Ты сможешь узреть это сам», — молвил в ответ лапландец. Бормоча заклинания, он наполнил ведро водой и приказал шведу подойти и заглянуть в воду. Как говорится в предании, молодой человек увидел хорошо ему знакомую сельскую местность вокруг дома своей возлюбленной, и сердце его яростно заколотилось, когда он увидел, как она, бледная, вся в слезах выходит из дверей. За ней шел отец, держа в руках ружье, и лицо его было преисполнено гнева. Старый финн подошел к ведру с водой, посмотрел в том направлении, откуда они ждали молодого человека, покачал головой и взвел курок. Дочь в это время стояла рядом, заламывая руки. «Сейчас, — нарушил тишину лапландец, — он застрелит тебя, если только ты не помешаешь, застрелив его сам. Поторопись и прицелься». Старый финн подошел к ведру с водой и навел ружье. «Стреляй сейчас, — сказал лапландец, — или ты покойник». В ответ на эти слова молодой человек выстрелил, и старый финн бездыханным пал на землю. Некоторое время спустя совесть заставила молодого шведа снова посетить место своего вероломства, и там он узнал, что старик умер от инсульта в тот самый день, когда лапландец показывал свое магическое искусство.
О великанах и карликах
Как свидетельствуют саги и другие письменные источники, в незапамятные времена в Швеции жил народ, называвшийся Jotens (Jotnar). Это были люди огромного роста, дикие и жестокие. Местность, которую они населяли, — вокруг Финского залива и к северу от него — именовалась Jotunaland, или Jattenhem. Однако, когда более просвещенный народ из Азии, чьим главным божеством был Все-отец — Один, пришел в Швецию со стороны ее восточных границ, то между этим народом и йотенами вспыхнула война, продолжавшаяся не одно столетие. И, как Давид низверг самонадеянного и высокомерного великана Голиафа, так и новые азиатские переселенцы, благодаря своим умениям и высокому интеллекту, победили варваров-аборигенов, которые постепенно отступали все глубже и глубже в дремучие леса, пока наконец не обосновались в горных пещерах и норах. С этих времен и ведут свое начало все народные предания о троллях, великанах и горных жителях. Считается, что они обладают огромными запасами золота и других сокровищ. Их описывают как злых, но туповатых и легковерных существ, а их женщин — как уродливых и безобразных.
Особой разновидностью бергтроллей (или горных троллей) являются карлики. Они слыли хорошими ремесленниками и обладали многими тайными знаниями; рассказывают также, что их жены и дочери наделены неземной красотой. Можно предположить, что племя карликов ведет начало от народа, переселившегося на Север из восточных стран в более поздний период, нежели асы. На такую мысль наталкивает тот факт, что гномы были знакомы с рунами и использовали их в своих магических заклинаниях, сопровождая последние игрой на арфе, о чем можно прочитать в старинной балладе о рыцаре Тинне:
То Ульфва была, юная карлика дочь,
И служанке своей она молвила так:
«Принеси сюда мою золотую арфу,
И рыцарь Тинне полюбит меня,
Ибо рунами я в совершенстве владею.
Схожим искусством очаровывания и привораживания лапландцы обладают и по сей день, и можно с некоторой степенью вероятности предположить, что азиатский народ, который в сагах упоминается под именем карликов, был не кем иным, как предками восточных лапландцев. Ряд источников говорит о том, что финны произошли от великанов, и, таким образом, они являются древнейшей расой, населяющей Швецию в наши дни. У этих народов не было единодушия и взаимопонимания, как не было и общего правительства и законов, и поэтому они послужили легкой добычей для асов, пришедших на Север под предводительством своих вождей-дроттов.
Во времена, когда самооборона была первейшей необходимостью, а победа почиталась за великое счастье, и даже на небеса после смерти можно было попасть, лишь заслужив это право доблестью и добрым мечом, было вполне естественно, что хорошо закаленное, на славу сработанное оружие считалось одним из самых ценных приобретений. Про искусного оружейника говорили, что он обучался своему ремеслу у эльфов или карликов. Определение «это работа карлика» служило высшей похвалой для надежного гибкого клинка из хорошо закаленной стали. Другие драгоценные вещи, в частности, золотые наручи доспехов, инкрустированные драгоценными каменьями или переливающиеся красками неземной красоты, иногда называли эль- фийскими украшениями, а иногда — украшениями карликов. Считалось, что великаны и горные жители постигли все тайны кузнечного ремесла. В горах иногда встречаются небольшие скалы, стоящие особняком; простые люди называют их наковальнями великанов — по преданиям, именно на этих скалах великаны ковали свои удивительные поделки.
Сон короля Эрика
В свое время люди свято верили, что король Эрик был величайшим магом и волшебником, исключительно сведущим в тайных науках, а также что знания о вещах, скрытых от простых смертных, он получал от самого Одина. После победы при Фюри ни один враг больше не смел оспаривать право Эрика безмятежно властвовать над своими законными владениями. Он наблюдал за тем, как христианство распространяется все дальше и дальше во всех направлениях, и вдруг осознал, что остался последним языческим королем на Севере. И тогда он принес жертву Одину, чтобы узнать от него, сколько еще королей после смерти самого Эрика будет царствовать на шведском престоле. Во сне ему пришел ответ: он должен взломать скалу Сверкера, в камне которой найдется табличка, долженствующая пролить свет на грядущую историю шведов. Эрик исполнил все, о чем говорилось во сне; кто такой был Сверкер и где находилась его скала, хроники умалчивают. Когда скала была расколота, в ней нашли каменную дощечку, украшенную по краям золотыми пластинками и драгоценными камнями. На одной ее стороне была изображена продолговатая четырехугольная табличка, окруженная коронами, под каждой из них было написано имя короля и было их трижды по девять. Табличка с другой стороны была треугольной, а корон было трижды по семь. Все эти короны различались также и цветом: синий цвет обозначал шведов, зеленый — норвежцев, красный — датчан, а желтый — германцев. Эта дощечка долгое время хранилась среди сокровищ Шведского королевства в государственной сокровищнице — до тех пор, пока архиепископ Густав Тролле не увез ее в Данию, где вынул из камня все самоцветы и оставил ее на хранение некоему священнику в Роскилле. Этот священник взял дощечку с собой в Севде, что в Скании, и там занес ее в опись церковной утвари. Здесь дощечку и нашел Нильс Хвиде, епископ Лундский. Священник из Скании по имени Мастер Якоб сочинил памфлет в стихах, обвиняющий епископа в краже, но не смог доказать свое обвинение, вследствие чего был приговорен к смерти и казнен в Копенгагене. Говорят, что его последними словами на месте казни были:
Пусть нынче мастер Якоб расстанется с жизнью
Раньше, чем петух пропоет,
Но вором останется жить епископ,
Ибо камень украл все же он.
Эти же слова высечены и на надгробии мастера Якоба.
В книге, принадлежащей церкви Фрезунда в Рослагене, записан этот рассказ о сне короля Эрика, и там же приведено изображение таблички в скале Сверкера.
О Бьерне Шведе, Ульфе Ярле и Кнуте Великом
Когда-то давным-давно жил в Швеции один богатый человек, и подрастала у него юная дочь неописуемой красоты. Недалеко от городка, в котором они жили, находилось уютное местечко, утопавшее в зелени, в которое местная молодежь часто любила наведываться в поисках развлечений. И вот однажды случилось так, что, когда девушка играла там со своими друзьями, из леса вышел медведь, ворвался в толпу перепуганных юнцов и, схватив девушку передними лапами, помчался вместе с ней в свою берлогу. Медведь всячески выказывал девушке свою привязанность, каждый день добывал для нее дичь и фрукты и заботился, чтобы она ни в чем не нуждалась. Но так как он убивал слишком много скота для собственного пропитания, люди в конце концов объединились, все вместе вышли на охоту и застрелили медведя. Тогда-то девушку и нашли снова, и вскоре после этого она родила сына, которого назвала Бьерн (Медведь). Мальчик рос, становился сильнее других людей и гораздо сообразительнее. В этом, вероятно, он пошел в своих предков, согласно старинной поговорке о том, что медведь в двенадцать раз умнее человека и в шесть раз его сильнее. Внуком того самого Бьерна был Ульф Ярл из Скании, который, вопреки воле ее брата, женился на Эстрид, сестре Кнута Великого. Именно Ульф помог королю Кнуту, когда флот последнего чуть не попал в руки врага возле острова Helge. Однако, несмотря на помощь, Ульфу так и не удалось стать другом короля, который обошелся с ним крайне несправедливо.
На следующий день после битвы при Хельге король Кнут и Ульф Ярл сидели и играли в шахматы в Роскилле. Кнут сделал ход пешкой, но затем захотел вернуть ее обратно на место. Это так возмутило Ульфа, что он перевернул шахматную доску, скинув с нее все фигуры, и выбежал из покоев. Король в гневе окликнул его: «Ты убегаешь, трусливый Ульф?» Ульф откликнулся: «Когда б не я, ты бежал бы быстрее моего; и трусом ты меня не называл, когда шведские собаки рвали твою шкуру». Вассалу неблагоразумно слишком вольно говорить со своим сеньором, что и не замедлило подтвердиться. На следующее утро королю доложили, что ярл укрылся в церкви Святой Люсии. Король послал своего человека, который убил ярла прямо перед главным алтарем. После пресечения рода Кнута по мужской линии датский престол унаследовал Свенд, сын Ульфа Ярла и Эстрид; последней из потомков Свенда была знаменитая королева Маргарет.
Языческие и христианские обычаи, связанные с троллями и подобными им существами
Первый огонек христианства был слишком слаб, чтобы в одночасье рассеять всю тьму язычества. На проезжих дорогах и на полях сохранялись маленькие часовенки, возведенные над тем или иным языческим идолом, для удобства путешественников и крестьян, занятых полевыми работами. Из таких часовенок, или скурдов, как их еще называли, христиане изымали изображения языческих богов и заменяли их ликами святых, и не было редкостью, что многие новообращенные могли в одном и том же месте в один день молиться Деве Марии, апостолу Петру и другим христианским святым, а на другой день — Тору и Фрейе. Христианам, таким образом, пришлось изо всех сил бороться, чтобы подавить в людях веру в языческих божеств. Языческие демоны, тролли и эльфы, заодно с духами тех, кто умер во времена идолопоклонства и нашел упокоение под курганами, были объявлены бесами. Встреча с кем-либо из «злых духов», особенно ночью, сулила множество неприятностей, а избавление от оных требовало значительных затрат. Люди щедро платили монахам, ведуньям и знахаркам за чудодейственные средства, часто представлявшие собой ритуальные священнодействия с благовониями и заклинаниями, проводившиеся на перекрестках, в церквях и у так называемых эльфийских камней. В этих местах звучали диковинные молитвы, в которых имена языческих божеств употреблялись вместе с именами Иисуса и христианских святых. Эти молитвы, большая часть которых сочинялась в монастырях, иногда слагались и в стихотворной форме.
Об эльфах
И в христианскую, а уж тем более и в языческую эпохи эльфы занимали и продолжают занимать самое видное место среди скандинавских сверхъестественных существ. Все, о чем мы уже говорили в отношении языческой веры в эльфов, передавалось преданиями из века в век и дошло и до наших дней, правда, с немалой примесью христианских легенд и сюжетов. До сих пор можно встретить эльфийские алтари (elf-altars), где устраивают жертвоприношения, если кто-то заболевает. Так называемые ведуньи — Horgabrudar — натирают алтарь свиным жиром, что характерно для языческого жертвоприношения, и читают молитвы, по их словам, таинственные и мистические; после чего на алтарь (alf-qvarn или, как его еще называют, alf-gryta) кладут какой- либо металлический предмет, который больной носил при себе или на своей одежде — достаточно маленькой монетки или даже булавки, — а затем кладут крест (залог того, что сила Спасителя здесь тоже мистическим образом присутствует). Эти колдуньи (signerscor), когда их зовут к больному, обычно начинают с того, что льют расплавленный свинец в воду и по тем формам, которые принимает жидкий металл, выносят вердикт, что болезнь была вызвана эльфами. Получив оговоренную плату, они затевают новый обряд, называемый «натирание для эльфов», на закате следующего за вызовом четверга. Некоторые сельские жители натирают жиром эльфийские алтари, не прибегая к помощи ведуний; они не читают над камнем никаких молитв, а только произносят со вздохом: «Господи, помоги мне!»
Одним из старейших преданий об эльфах может считаться то, текст которого выбит на руническом камне в Лагно в Седерманланде. Среди плавно изгибающихся линий рун сидит, вытянув ноги, высеченный из камня эльф, в руках у него головы двух змей. Руны сообщают нам, что «Гислог приказал начертать эти знаки в память о Торде, а Слоди велел запечатлеть истинное свидетельство об эльфах и других троллях, которых он видел возле скалы».
Среди людей ходят различные предания об эльфах, согласно которым их можно разделить на три группы, принадлежащие, соответственно, стихиям земли, воздуха и воды.
О Горном народце
Среди эльфов, принадлежащих стихии земли, или, точнее говоря, среди подземных эльфов, Горный народец (Berg-folk) занимает самое выдающееся место. Кажется вполне возможным, что христианское сострадание к тем, кто умер во времена язычества, не получив всех благ, обещанных в Писании и будучи захоронен по языческому обряду в неосвященной земле, послужило основанием безрадостному убеждению в том, что эти бедные люди, в страхе ожидающие в своих покрытых зеленью курганах великого дня всеобщего искупления грехов, мучимы чувственными желаниями, как и прежде, при жизни; что они хотят любви христиан и общения с ними, однако, как только вступают в контакт со смертными, наносят им урон, за которым, если вовремя не подоспеет помощь, нередко следует и смерть.
По своему телосложению эльфы почти не отличаются от людей, они только более стройные и хрупкие. Юных эльфийских дев описывают как изумительно красивых, изящных, как лилии, белых, как снег, и обладающих чарующими голосами. Их время для игр и танцев — от захода солнца до первых петухов, но как только пропоет петух, эльфы не могут более оставаться на поверхности. Обо всех существах потустороннего мира говорится, что если они не удалятся на покой к моменту, когда петух прокричит трижды, то окаменеют на том самом месте, где их застиг третий крик петуха. По-шведски такая «окаменелость» носит название «dagstand»; считается недоброй приметой случайно наткнуться на такой невидимый «dagstand» на своем пути. Многие верят, что подхватили свою боль или болезнь как раз на таком месте. Если путник летним вечером приляжет отдохнуть у подножия эльфийского холма, вскоре он услышит звуки арфы и сладкоголосое пение. Если он пообещает эльфам избавление от страданий и искупление грехов, то услышит самые радостные мелодии, повторяемые на все лады многочисленными струнными инструментами; но если он скажет «Не будет вам спасения», тогда с криком, плачем и громкими рыданиями эльфы разобьют свои арфы в щепки, после чего в холме настанет тишина. В зеленых лесах и долинах, на лугах и на холмах каждую ночь эльфы устраивают свой stimm, то есть игры и танцы, отчего трава в этих местах буйно растет, образуя темно-зеленые круги, называемые «ведьминскими кольцами», в которые смертным ни в коем случае нельзя вступать.
Практически во всех наиболее известных и прославленных семействах Швеции в качестве семейных реликвий хранятся драгоценности или украшения, связанные с преданиями о троллях и эльфах. Так, о жене государственного советника Харальда Стейка рассказывают, что однажды летним вечером к ней пришла эльфийка и попросила свадебное платье, чтобы покрасоваться в нем на эль- фийской свадьбе. После некоторых раздумий добрая женщина решилась исполнить просьбу. Через несколько дней платье вернулось, каждый шов его был расшит золотом и жемчугами, а на вороте висел золотой перстень, украшенный драгоценными каменьями; впоследствии этот перстень передавался в семье Стейков по наследству как фамильная драгоценность.
Среди деревенских жителей бытует страх перед завистью эльфов. Верным средством против последней считается следующий способ: невеста в день свадьбы должна зашить в свой наряд сильно пахнущие травы, такие, как побеги чеснока или валериану. Наиболее опасными для свадеб считаются перекрестки и различные ворота. Если спросить жениха, для чего он принимает многочисленные меры предосторожности, он непременно ответит: «От зависти эльфов». И нет жениха более несчастного, чем тот, чья невеста в день свадьбы усомнится в зависти окружающих — если уж не людей, то хотя бы эльфов.
Здесь следует упомянуть о наиболее распространенном в скандинавском фольклоре «свадебном» сюжете.
Невеста сидит в светлице, одетая и причесанная, окруженная своими подружками. Жених седлает серого жеребца и, облаченный в рыцарский доспех, с соколом на перчатке, выезжает из материнского чертога, чтобы привезти невесту к себе домой. Но в лесу, где он обыкновенно охотится со своим соколом и собакой, его ожидает эльфийская дева, уже давно приметившая миловидного юношу; ей не терпится заключить его в объятия или хотя бы пройтись с ним в танце, рука об руку, под завораживающие звуки эльфийских скрипок. Когда юноша приближается к эльфийскому холму или собирается проехать в ворота замка, до его ушей доносится самая дивная музыка, какую он когда-либо слышал. Он видит, как ослепительной красоты девушки, взявшись за руки, танцуют удивительнейший танец, и из их круга выходит дочь короля эльфов, ликом прекраснее всех прочих, вместе взятых, и, как говорится в старинной балладе:
Протянула девица снежно-белую руку:
«Вступай в наш хоровод, будем танцевать».
Если рыцарь позволит себя околдовать и дотронется до очаровательной руки, то его увлекут в эльфийскую страну, где чертоги неописуемо красивы, а сады таковы, что их прелести не передаст никакое описание. Рука об руку он будет бродить со своей эльфийской возлюбленной среди лилий и роз, а если и вспомнит ненароком о своей скорбящей суженой и если эльфы, которые никогда предумышленно не желают зла смертным, согласятся отвести его обратно в мир людей, то он снова может увидеть родной дом, однако не замедлит выясниться, что юноша отсутствовал целых сорок и даже больше лет. Никто не будет узнавать его, он просто чужак, на которого все смотрят с удивлением. Старики с трудом вспомнят, что был когда-то молодой рыцарь, который пропал сорок лет назад, когда поехал за своей невестой. А что же невеста? Она умерла от горя.
Согласно другому повороту сюжета, рыцарь отвечает на приглашение эльфийской девы потанцевать с ней следующим образом:
Не могу я в твой танец вступить,
Меня ждет невеста в светлице своей.
Эльфы вынуждены отпустить его, и он, смертельно бледный, возвращается к матери, которая с тревогой спрашивает:
«Скажи мне, милый мой сын,
Щеки алые твои почему так бледны?» —
«Да, щеки мои смертельно бледны,
Ибо видел я эльфов». —
«А что мне ответить невесте твоей,
Когда она спросит, что стало с тобой?» —
«Скажи, на оленя охочусь в лесу,
С собакой и соколом, среди листвы».
Но все ж он вернется,
Пока листья в лесу зеленеют.
Молодая невеста ждала долгих два дня,
Поскакала затем в дом жениха.
Но все ж он вернется, и т. д.
И лили там мед, и лили вино.
«Но где же жених мой, твой юный сын?» —
Но все ж он вернется, и т. д.
«Жених твой оленя гонит в лесу,
Собаку и сокола взял он с собой».
Но все ж он вернется, и т. д.
У невесты, однако, возникает предчувствие, что жених не вернется уже никогда. Она идет в его спальню и видит бездыханное тело. Сердце девушки разрывается от горя; утром из свадебного чертога выносят три тела, так как мать юноши также умирает, не пережив потери.
В старинной датской балладе «Elveskud» эльфийская дева на отказ Улофа танцевать с ней молвит:
«Если в танец со мной ты не вступишь,
То болезнь и смерть тебя преследовать будут».
Затем она сильно бьет его между лопаток, сажает на коня и отправляет домой к суженой, и т. д.
У шведов есть схожая баллада, а бретонскую балладу «Сеньор Нанн и фея» отличает поразительное сходство со скандинавской.
Эльфийские сады
В большинстве сельских местностей существуют предания о волшебных садах. Крестьяне могут показать, где именно находится то самое волшебное место, и всегда готовы назвать имя человека, сумевшего там побывать, бродившего под деревьями, зеленее которых никто никогда не встречал, пробовавшего фрукты, не растущие больше ни в одной стране, любовавшегося цветами неописуемой красоты, но впоследствии, когда он пытался вернуться в эльфийский сад, не обнаружившего и следа от прежнего великолепия: все стало либо дремучим лесом, либо открытым всем ветрам полем.
О похищенных эльфами и уведенных в холмы
В старинных летописях есть немало упоминаний о людях, похищенных эльфами и уведенных ими в свои холмы. Разбирательства подобных случаев в присутствии мировых судей и духовенства имели место и в XVIII–XIX столетиях; предметом разбирательств обычно служили заявления крестьян, вообразивших себе, что их похитили, и искренне веривших в эльфов и лесных демонов.
Эльфийские чертоги и палаты представляют собой гроты, пещеры или подземные дома внутри горы или холма; в них иногда может забрести случайный странник в поисках места для отдыха; но если он намеренно решит отыскать такое место, то никогда его не найдет. В Эсторпе, на Моссеберге, когда-то жил один сведущий человек, который рассказывал, что однажды летом, возвращаясь домой из Фалькепинга, он сбился с дороги и среди скал совершенно неожиданно наткнулся на один из эльфийских чертогов, куда и вошел и где отлично отдохнул на поросшей мхом скамье, наслаждаясь восхитительной прохладой. Покидая это место, он тщательнейшим образом запомнил все приметы в надежде когда-нибудь вернуться в сей удивительный уголок, но впоследствии ему так и не удалось этого сделать.
Три сестры погожим летним днем вышли прогуляться на луг возле усадьбы Боды в Богуслоне. Недалеко от луга была гора, возле которой они часто играли и потому прекрасно знали это место. К их величайшему изумлению, они внезапно обнаружили, что стоят перед входом в исключительно живописный грот. Это был эльфийский чертог, по форме он напоминал треугольник, вдоль стен тянулись поросшие мхом скамьи. Посередине, на полу, находилась маленькая елочка, служившая украшением. Сестры тщательно осмотрели и запомнили это место, но их усилия пропали втуне — вернуться туда они уже не смогли.
Летающие эльфы
Упоминания о летающих эльфах встречаются довольно редко. Этих маленьких летунов описывают как очаровательных существ с крохотными крылышками на белоснежных плечах, но люди так до сих пор и не пришли к единому мнению, являются ли крылья эльфов заимствованным оперением или «исконно» принадлежат телу этих хрупких созданий. В пользу первой гипотезы говорят некоторые саги, из которых мы узнаем, что иногда смертные брали эльфийских крылатых дев себе в жены. Люди часто видели, как эльфы, превратившись в лебедей, летали по воздуху и спускались наземь, чтобы искупаться в источнике; едва они касались воды, как обретали прекраснейшие и соблазнительнейшие человеческие формы.
Молодой охотник однажды увидел трех лебедей, опустившихся на берег моря. С изумлением он наблюдал за тем, как они скинули свое оперение и положили на песок — словно обыкновенное белье. Еще больше поразило его, что вместо лебедей в воде теперь плавали три прекрасных девы с кожей ослепительной белизны. Вскоре он увидел, что девы вышли из воды, накинули свои льняные одежды, тут же превратившиеся в лебединое оперение, и улетели прочь. Одна из них, самая юная и прекрасная, настолько пленила сердце юноши, что он лишился отдыха и днем и ночью думал только о ее красоте. Приемная мать юноши вскоре стала догадываться, что ни охота, ни другие занятия, доставлявшие ему еще совсем недавно удовольствие, больше не приносят ее пасынку удовлетворения, и решила разузнать причину его печали. Молодой человек поведал, какому удивительному зрелищу он оказался свидетелем, и прибавил, что должен добиться прекрасной девы, иначе никогда больше не испытает счастья. Мать утешила его: «Я подскажу тебе средство от твоего недуга. В следующий четверг на закате отправляйся на место, где последний раз видел ту девушку. Три лебедя не замедлят прилететь. Заметь, куда твоя избранница сложит свою одежду, возьми ее и спрячься. Скоро ты увидишь, как две лебедушки улетят, а третья в поисках своего оперения подойдет к тебе; она будет молить тебя на коленях, не отдавай ее одежду, если хочешь, чтобы она оставалась в твоей власти». Молодой человек не замедлил последовать этому совету. Долго для него тянулись дни, пока не наступил четверг, но еще дольше казались часы до заката. В конце концов солнце село, и не успел он оглянуться, как в воздухе послышался шелест крыльев и на берег опустились три лебедя. Они мгновенно превратились в трех девушек, которые, сложив свою одежду на траве, поспешили к белоснежным пескам и вскоре скрылись в волнах. Из своего укрытия молодой охотник внимательно наблюдал за девами и заметил, где его возлюбленная оставила свое оперение. Юноша выбрался из укрытия, схватил оперение и спрятал среди листвы. Вскоре после этого две лебедушки улетели, а третья, как и предсказывала приемная мать, принялась молить неведомого похитителя крыльев о пощаде. Юноша оставался глух к ее мольбам; наконец, когда девушка совсем изнемогла от мольбы, он взял ее на руки, закутал хрупкое создание в свой плащ, посадил в седло и повез к себе домой. Сыграли свадьбу, и молодые счастливо зажили вместе. Об их детях говорили, что никогда еще не видали таких милых ребятишек. Так миновало семь лет, и однажды вечером в четверг, когда супруги собирались ложиться спать, охотник рассказал своей жене, как смог добиться ее расположения, и, по ее просьбе, показал, где лежит похищенное оперение. Едва жена взяла оперение в руки, как тут же превратилась в лебедя и вылетела через открытое окно. Как рассказывают, покинутый муж недолго прожил после того злополучного дня.
Считается, что трава, буйно зеленеющая в «ведьминских кольцах», которые встречаются то тут, то там среди полей, так расцветает от танцев эльфов и поэтому называется alflexing. Лихорадка, сопровождающаяся просовидной сыпью, по словам сельских жителей, начинается от встречи с эльфами, и для избавления от нее следует найти лишайник под названием alfnafver (lichen aphosus или lichen caninus). В старинных топографических трудах не было недостатка в упоминании семей, которые, как предполагалось, по материнской линии вели свой род от эльфов. В Смоланде такое происхождение приписывают одной весьма известной семье, чья прародительница, юная и прекрасная эльфийская девушка, просочилась с солнечным лучом в дырку от сучка в стене и была взята в жены наследником семейства. Родив своему мужу семерых сыновей, она исчезла тем же путем, что и пришла.
Лесные духи
Кажется, что Lofjerskor, упоминаемые в старинных шведских преданиях, — то же самое, что лесные девы (Lund-jungfrur), разновидность эльфов, которых еще называют Лесным народом (Lund-folk). Во времена язычества люди верили, что священные рощи, к которым, согласно неписаным законам, запрещено было даже приближаться без должного почтения, охранялись невидимыми божествами. Если дерево выглядело более крепким и раскидистым по сравнению с другими, его называли обитаемым деревом (botrad); считалось, что в нем обитает эльф (Ra, Ra-dande), который, сам оставаясь невидимым, живет в тени дерева, награждает здоровьем и достатком человека, заботящегося о дереве, и наказывает тех, кто причиняет дереву вред. Ореол святости вокруг языческих рощ и деревьев берет начало от древней традиции совершать жертвоприношения на деревьях.
В наши дни люди во многих местах могут указать на рощи и деревья, к которым никто не может приблизиться с топором. Эти деревья часто стоят особняком и выделяются своим необычным внешним видом. Кое-где ходят истории о том, как некоторые люди поплатились собственной жизнью за то, что срубили ветвь с «обитаемого дерева». В Швеции известна сосна Klinta tall в Вестманландии. Древняя, почти насквозь прогнившая, она стояла на голой скале. Говорили, будто русалка, обитавшая в бухте озера Меларен, жила также в горе под сосной и была «ро» этого дерева. Местные жители часто видели, как она выгоняет свой белоснежный скот из озера на луг на берегу. Ствол и ветви дерева до сих пор лежат на скале, никем не тронутые. В старинной летописи есть рассказ о человеке, который собирался срубить куст можжевельника в лесу, когда услышал голос из-под земли: «Друг, не руби меня!» Но он все-таки ударил топором, и тогда из корней хлынула кровь. Перепугавшись, человек поспешил домой, где ему стало плохо.
В балладах и преданиях часто встречаются истории о молодых девушках, превращенных колдовством в деревья и кусты, но о Lofjerskor упоминаний очень мало; так же трудно проследить и этимологию самого этого имени. Но с Horgabrudar (ведуньями) в рощах языческих богов люди часто советовались в трудные минуты. Отсюда, возможно, в более поздние времена мог взять начало обычай, требовавший, когда человек заболевал или попадал в беду, искать помощи у «ро» деревьев. Мать бога Локи звали Lofja (Laufey); вполне возможно, присутствует определенная этимологическая связь между ее именем и прозвищами женских духов (Lof-maids). Язычники во всех странах справляли свои идолопоклоннические обряды в рощах и под деревьями. О святом Мартине рассказывали, что он на глазах у язычников, желавших принять христианство, разрушил их святилище и не встретил при этом никакого сопротивления; но едва он вознамерился срубить ель, росшую неподалеку, люди окружили его со всех сторон и помешали уничтожить дерево.
Скоге
Относящиеся к той же расе, что и описанные выше эльфы, скоге, несомненно принадлежат языческим временам. Считалось, что встреча со скоге для охотников чревата большими неприятностями. Согласно старинным охотничьим легендам, появление скоге предвещает порывистый ветерок, так раскачивающий ветви деревьев, что кажется, будто они готовы разлететься в разные стороны. Если охотник сплюнет или высечет огонь, то он будет в безопасности. Скоге, как утверждает народная молва, бывают только женского пола; отсюда происходит известное суеверие, что охотнику не будет удачи, если первым, кого он встретит, выходя из дома, будет женщина. В этом случае следует сплюнуть и назвать женщину karingmote («старая карга»).
В сагах лесные жительницы представлены как злодейки, распутницы и предвестницы несчастий; охотники, однако, рассказывают совсем другие истории — о дружелюбии этих существ. Благодаря скоге, охотникам удавалось настрелять большое количество дичи. Когда охотники отдыхают в лесу в полночный час, скоге любят подходить и греться возле костров, прилагая все усилия к тому, чтобы не повернуться к людям спиной. Нередко можно услышать такие истории: «Когда она подошла к костру, я выхватил головешку и кинул в нее — дескать, убирайся в свой лес, мерзкий тролль! Она взвыла и попятилась, поднялся сильный ветер, казалось, деревья и камни разорвутся на части. Когда она повернулась ко мне спиной, то оказалось, что изнутри она совершенно полая, будто дерево с огромным дуплом». Если человек вступал в связь со скоге, от их союза рождалось исключительно вредное существо, на горе и несчастье окружающим.
Русалки
Ученые, обращающие свое внимание на чудеса творения, исследовали воду, встречающуюся в определенных озерах и известную под именем «призрачная вода» (spokvatten). Она обладает свойством, будучи нагретой солнечными лучами, образовывать густой белоснежный туман, напоминающий то фигуру человека, то животного, меняющий облик и направление движения в зависимости от того, куда дует ветер. Люди, живущие возле таких озер и завороженные этими явлениями, рассказывают, что видели бессчетное число раз русалку, сидевшую на берегу озера и расчесывавшую свои длинные локоны золотым гребнем. Русалки считаются существами неискренними и коварными. Всем рыбакам есть что сказать о русалках, их появление предвещает плохой улов, шторм и бурю. Увидевшему русалку советуют не рассказывать об этом даже своим товарищам, а также взять кремень и огниво и высечь огонь, чтобы отвести беду. С того самого времени, как Тор метал свой молот в троллей и поражал их молнией, у сверхъестественных существ возник страх перед огнем. Отсюда до нашего времени в деревнях сохранился обычай в каждом доме, где есть новорожденный, зажигать огонь и не гасить его до тех пор, пока ребенок не будет крещен. В противном случае можно опасаться, что тролли похитят ребенка, оставив вместо него кого-либо из своих детей. О русалках рассказывают, что они живут на дне океана или моря, у них есть замки и усадьбы, а также домашние животные и скот, который называется brandcattle, то есть «пятнистый».
В северном Готланде, в области Бьярке, есть озеро Антен, берега которого покрыты живописнейшими лесами. На острове среди этого озера стоял древний замок, руины которого до сих пор сохранились по сей день. Назывался замок Локхольм и принадлежал рыцарю Гуннару, предку знаменитого рода Левенгауптов. Однажды русалка помогла ему, однако потребовала в награду новой встречи с рыцарем. Получилось так, что Гуннар забыл о назначенной встрече.
Тогда русалка сделала так, что вода озера поглотила Локхольм, а Гуннару пришлось укрыться в самой высокой башне. Когда же вода поднялась еще выше, рыцарь сел в лодку и поплыл прочь, но его лодка затонула возле огромного камня, который до сих пор называют камнем Гуннара. С того самого времени рыцарь Гуннар живет на дне со своей русалкой. Когда рыбаки проплывают на лодке мимо этого камня, они обычно приподнимают свои шляпы, как бы приветствуя Гуннара, ибо верят, что если этого не сделать, то удача от них отвернется.
Духи источников
Выше уже упоминались жрицы языческих богов, или Horgabrudar, которые следили за священными источниками. Они же получали от обращавшихся к ним людей дары за свои советы. После того, как страна приняла христианство, монахи и священники взяли источники под свою опеку, разместили возле них лики святых или кресты и заставили людей приносить пожертвования и просить здоровья у того святого, под чьей защитой, как предполагалось, находится тот или иной источник. Так христианский обычай заступил на место языческого и в таком виде существует и по сей день. Но люди не забыли языческих Horgabrudar. Крестьяне верят в то, что эти девы стали эльфами и в ожидании спасения будут обитать на дне своих источников. В песнях и сказках воспевается красота дев- хранительниц источников. К человеку, вычистившему источник или посадившему рядом с ним дерево, дева будет добра и благосклонна; того же, кто осквернит или испачкает целительные струи, будут преследовать болезни и несчастья.
Нек и стромкарл
Нек иногда появляется в образе взрослого мужчины и в этом обличье представляет особую опасность для надменных и дерзких девиц. Иногда он принимает образ красивого молодого человека с лошадиными копытами; может он выглядеть и стариком с длинной бородой, а время от времени его встречают в облике симпатичного юноши с золотистыми локонами, спадающими на плечи, и в красной шапочке. Летним вечером он сидит на поверхности воды и держит в руках золотую арфу. Если кто-то хочет поучиться у него музыке, то в качестве самого желанного для него вознаграждения рекомендуют пожертвовать черного барашка. Особенно он останется доволен, если одновременно с жертвой высказать надежду на его спасение, которого он втайне страстно желает. Потому-то, когда однажды двое мальчишек проходили мимо и сказали неку: «Чего хорошего ты добьешься, сидя здесь? Тебе все равно никогда не испытать вечного блаженства», — он начал горько плакать.
Если кого-то из крестьян одолевала болезнь, происхождение которой никак не могли объяснить, то считалось, что хворь вызвана духом того места, где болезнь и была подхвачена. Отсюда и выражение, которое часто можно слышать: «Он встретился с чем-то нехорошим в воздухе, в воде, в поле». В таких случаях надо было умилостивить нека, что делали следующим образом: в чашку наливали некий напиток и смешивали его со стружкой от обручального кольца, от серебра, латуни или любого другого металла, переданного по наследству, но так, чтобы общее количество стружек было нечетным, лучше всего три. С этой смесью направлялись к месту, где, как предполагалось, была подхвачена болезнь, и выливали содержимое чашки через левое плечо. Идти следовало молча, не проронив ни звука, и ни в коем случае нельзя было оборачиваться. Если точное место заболевания не поддавалось определению, смесь выливали либо на дверной косяк, либо на муравейник.
По преданию из Бохууса, Западный Готланд, нек превратился в лошадь и отправился на берег попастись, но местный колдун накинул на него столь искусно придуманную уздечку, что он не смог освободиться. Колдун держал нека у себя всю весну и мучил его нещадно, заставляя пахать, словно лошадь. В конце концов уздечка случайно соскользнула, и нек молнией прыгнул в воду, утянув за собой и борону.
Нека, обиталище которого находится под мостом или в ручье, обычно называют стромкарл. Он всегда играет на скрипке; и если какой-нибудь музыкант играет с необычайной силой, а техника его игры отточена до мелочей, то говорят, что он играет не без помощи стромкарла. Возле Хорнборгабро, в Западном Готланде, однажды слышали, как стромкарл поет песню, трижды повторяя припев: «Я знаю — я знаю — я знаю, что жив мой Спаситель». Моряки видели нека в образе старика, сидящего на скале и выжимающего воду из своей огромной зеленой бороды. Говорят, что появление таких существ предвещает шторм и бурю. Иногда Нека можно увидеть на берегу в обличье прекрасной лошади, только копыта его вывернуты наоборот.
Однажды вечером некий священник ехал верхом через мост и вдруг услышал чарующие звуки скрипки. Он огляделся и увидел молодого человека, обнаженного по пояс, сидевшего на воде. Священник понял, что это нек, и обратился к нему с такими словами: «Зачем столь радостно ты щиплешь свои струны? Скорее вот эта сухая палка, что я держу в руке, зазеленеет и расцветет, чем ты удостоишься искупления». Музыкант отбросил свою скрипку и горько заплакал. Священник же развернул лошадь и продолжил свой путь. Но прежде, чем он успел далеко отъехать, он вдруг увидел, что из его посоха стали пробиваться молодые зеленые побеги, перемежающиеся изумительной красоты цветами. Этот знак с небес заставил его поспешить обратно к скорбящему неку, показать тому цветущий посох и воскликнуть: «Смотри! Мой старый посох зазеленел и расцвел, как молодой побег в саду из роз, и точно так же должна расцвести надежда в сердцах всех живых существ, ибо жив их Избавитель!» Утешившись этими словами, нек снова взял свою скрипку, и веселые мелодии звучали на берегу всю ночь напролет.
У мелодии стромкарла (Stromkarlslag) одиннадцать вариаций, но танцевать можно лишь под десять из них, ибо одиннадцатая принадлежит духу ночи и его воинству. Если же сыграть одиннадцатую, то столы и скамейки, кастрюли и чашки, старики и старушки слепы и хромы, даже младенцы в колыбели — все начнут танцевать.
Такой же волшебной силой обладает мелодия эльфий- ского короля, которую не рискнет сыграть ни один музыкант, ибо, раз начав ее играть, он не сможет остановиться, если, конечно, не сумеет сыграть ее задом наперед или если кто-то, стоя позади него, не перережет струны на скрипке.
Из грунта, который собирается среди пены в тихих бухточках, а также из речных вод образуется рыхлый белый пористый камень, напоминающий сухарики из хлебного мякиша: его называют Necke-brod («хлеб Нека»), а слипшиеся комки этого материала носят название marlekor, так как mare (стоячая вода) спаивает их вместе. Красивые белые или желтые цветы, растущие на берегах озер и рек и называемые Neck-roses, служат общеизвестным напоминанием о неке. А ядовитое водное растение болиголов (cicuta virosa) прежде носил имя Necke-root («неков корень»).
В «Беовульфе» часто упоминается Nicor. С этим именем связано одно из имен Одина, Hnikarr — морской бог.
Следующий отрывок может служить комментарием ко всему, что рассказывают как о шведском, так и о датском неке. «Местечко Хасбю очень удобно расположено, а его церковь считается одной из самых старинных в Швеции. Здесь же находится источник святого Зигфрида, в воде которого праведник Зигфрид, по преданию, крестил короля Улофа Шетконунга. Источник этот до сих пор знаменит, и говорят, что местные жители каждую ночь пользуются им по тому или иному поводу. В середине XIX столетия у источников проводили множество обрядов и церемоний. Практически в каждой провинции был свой источник, к которому приходили в определенные дни и в который бросали монетку, кусочек железа или любой металлический предмет в качестве подношения. Однако истинный смысл этого действа сейчас практически забыт. И все-таки хотелось бы узнать, какая сила и почему приписывается металлу и как он может противостоять воздействию колдовства и злых духов? На самом деле, не для чего иного, как для того, чтобы умилостивить нека в источнике, кидают люди в воду металлические предметы. В тесной связи с вышесказанным находится народная примета, что, купаясь в море, человек должен кинуть в воду рядом с собой огниво, нож или что-то в том же духе, чтобы никакой монстр не мог причинить ему вреда. Давным-давно огниво или ножницы клали в колыбель младенца, пока тот оставался некрещеным. Обычай лить расплавленное серебро или другой металл на место, где, как считается, человек пострадал от воздействия злых сил, сохранился и до наших дней. С выливанием металла выливается и причиненный вред».
Умилостив таким образом нека, точнее, нейтрализовав его вредные наклонности, нередко во время купания к неку насмешливо обращались со следующими словами: «Нек, нек, ворующий иголки, ты на суше, а я в воде». Выйдя из воды, человек вынимал и огниво, приговаривая при этом: «Нек, нек, ворующий иголки, я на суше, а ты в воде».
Дикая Охота
В Скании звуки, похожие на голоса людей или птиц и слышащиеся в воздухе в ноябре и декабре, люди называют «охотой Одина». Якоб Гримм также связывает Дикую Охоту (Wutendes Heer) с Одином; легенда об этой охоте известна по всей Германии. После принятия христианства языческое божество «превратилось» в демонического Дикого Охотника, о котором практически в каждой местности имеется свое предание.
Чудесные животные
Согласно шведским народным приметам, существуют определенные животные, которых ни в коем случае нельзя называть их настоящими именами, но всегда только эвфемизмами, или же следует говорить о них исключительно намеками. Если кто-нибудь презрительно разговаривает с кошкой или бьет это животное, нельзя произносить ее имя, так как кошка принадлежит к адской компании и состоит в близких отношениях с горным троллем, во владения которого она часто наведывается. Говоря о кукушке, сове и сороке, следует соблюдать огромную осторожность, чтобы не попасть в ловушку, так как эти птицы «используются» в магии и колдовстве. Таких птиц, а также змей, нельзя убивать без причины, так как за них могут отомстить. Особенно грешно затаптывать жаб, ибо они часто оказываются заколдованными принцессами. Немало людей охромело не в результате падения, а в наказание за подобные злые шалости. Говоря о троллях и ведьмах, следует помянуть огонь и воду, а также название церкви, к которой принадлежишь, и тогда не будет никакого вреда. Ласку нельзя называть ее именем, а надо — aduine, лису — «синелапая», или «та, что ходит в лес», медведя — «старина» (Gubbe, Gammeln), «дедушка» (Storfar), Naskus. Крысы — «длиннотелые», мыши — «серые малышки», морской котик — «братец Ларс», волк — «золотолапый», или «серолапый», но никак не варг, так как еще в те времена, когда животные умели разговаривать, волк заявил:
Назовешь меня варгом — испытаешь мой гнев.
Назовешь золотым — буду другом тебе.
Даже неодушевленные вещи не всегда можно называть их обычными именами: например, про огонь в некоторых случаях нельзя говорить eld или ell, а надо hetta; воду, используемую в пивоварении, называют не vatn, а lag или lou, иначе пиво не будет таким вкусным.
Сорока — как и другие птицы семейства вороньих — тоже относится к чудесным тварям, это исключительно необходимая ведьмам птица, принадлежащая дьяволу и другим тайным силам тьмы. Когда ведьмы на Вальпургиеву ночь собираются на Блокулле (шведский вариант ведьминской горы), они превращаются в сорок. Когда сороки летом линяют и вокруг шеи у них образуется залысинка, деревенские жители говорят, что это они летали на Блокуллу и помогали дьяволу сгребать сено и что ярмо вытерло им все перья.
Вышеописанное суеверие, касающееся волка, очень древнее и широко распространенное. Очевидные следы его присутствуют в англосаксонском и древненорвежском: «gryre sceal for greggum» («нужно бояться Серого»).
Горный тролль
Невероятные истории о горных троллях и о похищениях ими людей распространены по всей Скандинавии. Немало также сохранилось преданий, повествующих о враждебности троллей и прочих сверхъестественных существ христианской вере. В каждой сельской местности есть камни особой формы, которыми, как считается, великаны бросались с горы, метя в церковь внизу. «Великаны, — гласят предания, — не могли вынести звона колоколов с освященной колокольни и потому швыряли скалы в надежде сбить церковь; но были они слишком сильны и потому зашвырнули камни дальше, чем требовалось». Или же: «Камень был слишком тяжел, а церковь находилась слишком далеко, так что он не долетел до церкви». На некоторых камнях, например, на том, что недалеко от Энкепинга, можно увидеть отметины, будто бы оставленные пятью пальцами гигантской ладони. Возле церкви в Варнхеме стоит гора Химмельсберг, в которой, как известно, жил великан; колокол ближнего монастыря, собиравший верующих на молитву, заставил великана покинуть эти места. Рассказывают, что, покидая гору, он спросил парнишку, работавшего по соседству, в каком направлении находится Оллеберг, ибо именно туда он и направлялся. Как только парнишка указал ему направление, великан исчез, как вихрь, и только тогда парнишка обнаружил, что указательный палец, которым он показал великану, в какую сторону идти, исчез вместе с великаном. В «Описании Уппланда» можно встретить историю о горе неподалеку от церкви Лагга и о том, как великан со всем своим семейством покинул гору, спасаясь от колокольного звона. «Когда ты вернешься?» — спросил его человек, наблюдавший их уход, на что горный житель ответил: «Когда фьорд Лагга станет полем, а озеро Ост-туна — лугом». К нашему времени фьорд и озеро практически стали полем и лугом, но люди уже не верят в возвращение тролля.
Стен из Фогелькэрра
Старинное «Описание Богуслона» рассказывает о следующем событии.
Стен из Фогелькэрра был исключительно метким стрелком. Однажды на охоте он подошел к горе и увидел прекрасную девушку, сидевшую на камне. У него в голове тут же созрел план, как завладеть ею, и для этой цели он кинул свое огниво, попав им как раз между девушкой и горой. И тогда он услышал громкий смех, шедший откуда-то изнутри горы. Это был отец девушки, который в тот самый миг выбрался наружу и спросил: «Берешь ли ты мою дочь?» Стен ответил: «Да» — и, так как девушка была абсолютно обнажена, завернул ее в свой плащ и привез к себе домой. Вскоре ее окрестили. Однако перед тем, как стрелок покинул гору, отец девушки ему строго-настрого приказал: «Как будешь играть свадьбу с моей дочерью, пришли в гору, где я живу, двенадцать бочек пива, а к ним хлеб и мясо четырех быков, а когда наступит время дарить свадебные подарки, за мной дело не станет». Горный житель сдержал свое обещание: когда все сидели за свадебным столом и гости, согласно древней традиции, одаряли молодых подарками, крыша неожиданно поднялась и внутрь влетел огромный кошель с деньгами, послышался голос старика: «Это мой свадебный подарок, а когда захотите забрать свое приданое, приезжайте к горе на четырех лошадях и забирайте свою долю». Стен так и сделал и получил множество медных чайников различной вместимости, помимо так называемого brand-cattle, потомство от которого еще долго встречалось в этих краях. Стен превратился в богатого и влиятельного человека и нажил со своей женой много детей. Сразу несколько семейств утверждают, будто ведут свою родословную от Стена из Фогель- кэрра и девушки из горы.
Крестьянин в деревне под названием Фиринга схожим образом женился на дочери великана и получил вместе с ней существенное богатство. Однако он жил со своей женой несчастливо, бил и унижал ее, несмотря на то, что она была кроткого и уступчивого нрава. Когда великан узнал об этом, он порвал со своим зятем, и крестьянин снова стал бедняком. Однажды ему понадобилось подковать лошадь и, за неимением других помощников, он приказал жене подержать лошади копыта. Каково же было его изумление, когда он увидел, что жена не только без труда выполнила приказ, но и, когда подкова оказалась великоватой, согнула ее так, будто та была не из железа, а их воска. Не без страха муж спросил дочь великана: «Если в тебе столько силы, почему же ты разрешала мне бить тебя?» «Я помню о том, — ответила жена, — что говорил человек в черном, который соединил нас, и буду держать слово, хотя ты уже много раз нарушал свое». С того самого дня этот крестьянин изменился и до конца жизни обращался с женой с величайшей любовью. Великан, узнав об этой перемене, снова наделил зятя всевозможными богатствами.
В районе Нэс в Вэрмланде есть огромный камень, полый внутри, в котором любят сидеть и играть крестьянские дети. Некоторые называют его камнем Стигга, другие — комнатой Хальвара. Внутри этого камня, как гласит предание, в языческие времена жил великан, друживший с фермером с ближайшей мызы. Однажды, когда фермер и еще один человек вышли из леса, они увидели, что великан сидит у своего камня. «Можете со мной поменяться? — спросил великан. — Я дам вам шесть коз и козла за одну корову». Фермер согласился. На следующее утро, когда жена фермера зашла в хлев, она увидела, что корова исчезла, а вместо нее стоят семь коз. Сделка оказалась удачной, с козами им повезло. Однажды, когда фермер с женой разравнивали граблями землю на поле, они увидели огромную беременную лягушку. Жена фермера из жалости перевязала ее шерстяным шарфом. Вечером того же дня великан пришел на ферму и попросил жену фермера прийти и развязать то, что она завязала. Выяснилось, что лягушка была на самом деле женой великана. Узел ослабили, жена великана благополучно родила. В награду великан насыпал женщине столько серебряных монет, сколько она смогла унести. Накануне Пасхи тот же фермер проходил мимо камня, и великан окликнул его: «Не зайдешь ли ко мне? Угощу молочной кашей». — «Нет, — отвечал фермер — Если у тебя еды больше, чем ты можешь съесть сегодня, оставь ее на завтра». — «Спасибо, — сказал великан. — Знай я это раньше, был бы богачом». И больше этого великана в тех местах не видели.
Когда христиане стали вытеснять троллей и великанов, последние начали искать убежище в море, на необитаемых скалах и на пустынных берегах, где, согласно общеизвестным преданиям, в более позднее время их и видели моряки. Нескольких моряков родом из Богуслона однажды штормом выбросило на пустынный берег, где они увидели великана, сидевшего на камне у костра. Он был стар и слеп и очень обрадовался, услышав северную речь, поскольку сам был родом из той же страны. Он попросил их приблизиться и подать ему руку. «Тогда я узнаю, — сказал он, — есть ли еще сила в руках северян». Так как старик был слеп, он не увидел, что моряки взяли огромный якорь, нагрели его в костре и протянули ему. Он сжал якорь, как если бы тот был сделан из воска, покачал головой и сказал: «Пожалуй, в руках у северян гораздо меньше силы, чем было когда-то».
Тролли отмечают Рождество
О том, как тролли празднуют Рождество, повествуют предания всех северных краев. В это время христианину не следует выходить из дома. На болотистых пустошах можно встретить ведьм и маленьких троллей, одни верхом на волке, другие — на метле или совке. Они спешат на свои сборища, где танцуют под камнями. Затем эти камни поднимают на колонны, и под ними тролли также танцуют и поют. Из гор тогда доносятся звуки веселья и музыки. В рождественское утро, между первым криком петуха и рассветом, для смертного исключительно опасно находиться вне дома.
Однажды в ночь на Рождество 1490 года, в то время, как фру Сиссела Ульфтанд сидела в своей усадьбе в Юнгбю в Скании, послышался сильный шум со стороны камня Мейгл, и тогда один из самых храбрых слуг фру Ульфтанд поскакал туда посмотреть, в чем дело. Он увидел, что камень поднят, и тролли пляшут вокруг. Прекрасная женщина вышла вперед и вручила гостю рог, полный вина, и дудочку. Она попросила его выпить за здоровье короля троллей и дунуть в дудочку. Он принял рог и дудочку, но в то же мгновение пришпорил свою лошадь и галопом помчался обратно. Тролли преследовали его, вдогонку неслись угрозы, но слуга сумел оторваться от погони и привез рог и дудочку своей хозяйке. Тролли обещали богатство роду фру Сисселы, если она вернет дудочку и рог, но она оставила эти вещи у себя, и они до сих пор хранятся в Юнгбю как память об удивительном событии. Говорят, что рог сделан из неизвестного сплава металлов, а дудочка вырезана из лошадиной кости. Слуга, который украл эти вещи у троллей, умер три дня спустя, а его лошадь пала на второй день. Усадьба Юнгбю дважды подвергалась пожарам, а семейство Ульфтанд никогда больше не знало достатка.
Также рассказывают о нескольких священниках, которые в рождественское утро, до восхода солнца, проезжали мимо горы, где тролли предавались своим забавам. К ним вышла горная жительница и предложила отведать напитка в металлических сосудах. Священники ухитрились незаметно вылить напиток, но несколько капель упало на лошадей и сожгло им шкуры.
Верили, что напиток, который тролли имели обыкновение предлагать столь щедро, обладал свойством стирать из памяти прошлое, и человек, отведавший его, как правило, оставался весьма доволен пребыванием в горе.
Происхождение благородной фамилии Тролле
На стене церкви Воксторп в Смоланде есть картина, изображающая рыцаря по имени Херв Ульф. Однажды утром в Рождество он одной рукой принял рог с напитком от троллихи, а другой рукой, в которой был меч, снес ей голову; затем оставил у себя рог и поскакал в церковь. В память об этом героическом поступке король повелел ему назваться Тролле и сделать тролля без головы своей геральдической фигурой. Таково происхождение благородной фамилии Тролле. Этот удивительный рог был раскрашен в три сотни цветов и сперва хранился в соборе в Векшо, а в 1570 году датчане сожгли Векшо и увезли рог в Данию.
Считается, что тролли очень плодовиты, но их потомство по большей части погибает, когда гремит гром. Отсюда и поговорка: «Если бы не гром, тролли бы уничтожили мир».
Тропа великана
В горе Биллинген в Западном Готланде есть большая расщелина, называемая Jattestig («тропа великана»), и рассказывают, что раньше она была частью пути, ведущего в самое сердце горы. Однажды туда проник некий крестьянин, он обнаружил внутри человека, спящего на огромном камне. Как он туда попал, никто не может сказать, но каждый раз, когда колокола сзывают прихожан на молитву в церковь Иглунда, этот человек переворачивается и вздыхает. И так будет продолжаться до Судного Дня.
Томте, или шведские ниссе
Два земледельца жили в одной деревне; у них были одинаковые пахотные угодья, луга, лес и пастбище, но один из них становился все богаче, а другой беднел год от года. Один покрасил свой дом в красный цвет, и дом этот был хорошо просмолен и обшит досками, а надежная крыша крыта дерном. Обиталище другого поросло мхом и являло собой жалкий вид — стены голые, крыша протекает. Знающие люди догадывались, что у первого земледельца в доме жил томте. Эти доброжелательные маленькие создания ростом с годовалого ребенка, лица у них старческие, морщинистые. Носят они серые шерстяные жакеты, короткие бриджи и туфли вроде тех, в каких ходят крестьянские дети. Томте появляются в полночь, в руках у них обычно соломинка или початок кукурузы, которые они медленно тащат за собой, пыхтя и задыхаясь на каждой ступеньке, словно обремененные тяжелейшей ношей. Некий крестьянин однажды посмеялся над томте и сказал: «Какая мне разница, принесешь ты это в мой дом или не принесешь». Томте рассердился и перебрался в жилище другого крестьянина, который в то время был беден и только начинал обустраиваться. И с того самого дня процветание отвернулось от человека, выказавшего презрение крохотному существу. Зато другой крестьянин, уваживший трудолюбивого томте, стал богачом, и в его жилище правили чистота, порядок и достаток.
Если конюх заботится о своих лошадях, разговаривает с ними по-доброму, кормит их в десять вечера, а следующий раз в четыре утра, то у него нет никаких причин бояться томте. Но тот, кто беспечен, плохо обращается со скотиной, сыплет проклятиями и ругательствами, когда заходит на конюшню, забывает дать вечерний корм и спит допоздна, должен о себе побеспокоиться, — как только он зайдет на конюшню, сразу может получить хороший удар по уху от невидимого, но очень твердого кулачка томте.
Верили, что томте — души тех, кто в языческие времена был рабом, и что они обречены заниматься своими бывшими земными обязанностями до самого Судного Дня. Многие до сих пор верят в томте и ежегодно устраивают им подношения, или, как сейчас это называют, «дают награду». Это происходит в тот день, когда по всему миру провозглашается радостная весть о рождении Спасителя. «Награда», или «подношение», включает в себя маленькие кусочки грубой серой шерстяной ткани, немного табака и совочек с землей.
Томте частенько называют иначе — ниссе. «Доброму ниссе», — говорят местные жители в Блекинге и других местах, бросая наземь первину еды.
У крестьянина из Скании была привычка каждый день класть еду для ниссе. Об этом узнал местный священник и пришел в дом, дабы убедить его обитателей, что никаких ниссе не существует. «Куда же тогда исчезает каждую ночь еда?» — спросил крестьянин. — «Я скажу вам, — ответил священник. — Сатана забирает ее в котел в аду, и в этом котле он собирается вечно варить ваши души!» С этого времени еды для ниссе больше не оставляли.
Там, где идут строительные и плотницкие работы, можно увидеть, как томте, пока рабочие отдыхают, работают своими крошечными топориками. Когда рубят дерево в лесу, то говорят: «Дровосек держит топор, но томте валит дерево». Если лошади в конюшне хорошо ухожены, то говорят: «Конюх кладет корм в кормушку, но томте делает лошадь упитанной».
Одна хозяйка, просеивая муку, долгое время подряд замечала, что чан с мукой как-то по-особенному много весит и, несмотря на то, что она постоянно берет из него довольно много муки, остаток превосходит все ожидания. Она не знала, в чем дело, но вот однажды, идя в кладовую, ей удалось заглянуть в замочную скважину, и она увидела маленького томте, который сидел возле чана и просеивал муку; на нем был драный серый балахон. Женщина потихоньку ушла, сшила новый красивый камзол и повесила его на край чана, а сама устроилась так, чтобы ей было все видно. Томте сразу же надел новый наряд и принялся просеивать муку, но, когда увидел мучную пыль на своем новом камзоле, он воскликнул:
Красив молодой щеголь,
Но он запачкает себя:
Никогда больше не будет он просеивать муку!
Вороны. — Пюслинги и мюлинги. — Шкраты
Вороны кричат по ночам на лесных болотах и диких пустошах. Считается, что эти птицы — призраки невинно убитых, не получившие христианского погребения.
Говорят, в лесах бродят души убитых маленьких детей, и будет это продолжаться столько, сколько лет им было бы отпущено жить на Земле. Ужасный для бессердечных матерей, уничтожающих свое потомство, крик звучит как: «Мама! Мама!» Когда путники проезжают мимо таких мест, призраки виснут на стременах, и лошади начинают волочить ноги, словно к ним привязаны тяжелейшие жернова. Умные крестьяне догадываются, что к повозке прицепился призрак, или пюслинг. Если подойти к лошадям спереди, приподнять узду и посмотреть сквозь нее на повозку, можно увидеть крохотное существо, правда, при этом рискуешь получить удар по уху или заболеть «болезнью призраков» (gastkramad).
Мюлинги, так же, как томте и скоге, приходится часто убегать от волков. Как-то раз охотников, ночевавших в лесу, разбудил волчий вой. Они увидели, как скоге спасается бегством от стаи волков. Добежав до охотников, скоге спряталась за их спины и начала насмехаться над волками. Один из охотников дал ей хорошего пинка, так, что она перелетела через костер и угодила в гущу волков. Похожие истории ходят и о мюлингах, и о томте.
О мюлингах также рассказывают, что они могут принимать обличье живых людей и тех, кто уже умер, тем самым приводя в замешательство ночного путника; еще они могут имитировать людские речь, смех и пение.
Шкраты — разновидность мюлингов, они обожают подшучивать над запоздалыми путниками. Крестьянин из Вестманланда, копая землю, нашел кольцо, сиявшее, словно золото, и непременно оставил бы его себе, когда бы шкрат не «высмеял» кольцо. Нечто подобное, говорят, часто случается с искателями сокровищ. Шкрат появляется в полночь, в основном зимой. Он выходит из леса на большую проезжую дорогу и повисает на задней части саней. Внезапно сани становятся такими тяжелыми, что лошади, какими бы сильными и свежими они ни были, тут же останавливаются. Тогда шкрат убегает со злобным смехом.
Вервольф
В одной деревушке в лесу жили-были крестьянин по имени Лассе и его жена. Однажды Лассе пошел в лес, чтобы срубить дерево, но при этом забыл перекреститься и прочитать «Отче наш», и злая троллиха, или ведьма (Vargamor), получила над ним власть и превратила в волка. Жена оплакивала Лассе несколько лет, но однажды накануне Рождества к ней пришла нищенка. Хозяйка радушно ее приняла, как и полагается христианам в это радостное время года. Уходя, нищенка сказала, что женщина совсем скоро сможет снова увидеть своего мужа, ибо он не умер, но бродит по лесу в обличье волка. Ближе к вечеру женщина пошла в свою кладовую, чтобы положить кусочек мяса, и, когда уже выходила, наткнулась на волка, пытавшегося передними лапами приподнять полки кладовой. Женщина воскликнула: «Если бы я точно знала, что ты мой Лассе, я бы дала тебе кость с мясом». И тотчас же волчья шкура спала, и ее муж оказался рядом с ней, в той самой одежде, в какой он ушел из дома тем несчастным утром.
Даже и в наши дни многие верят в языческий колдовской обряд превращения человека в волка. К финнам, лапландцам и русским в связи с этим особое отношение. Когда в последний год войны с Россией Кальмар оказался буквально переполнен волками, простые люди говаривали, что это русские превратили шведских пленных в волков и отпустили домой, чтобы наводнить ими страну.
Бродячий огонек
Согласно старинной народной примете, человек, при жизни признавший себя виновным в передвигании межевых знаков, обречен скитаться после смерти с фонариком в руках от знака к знаку. Передвигая эти знаки, он будет приговаривать грубым хриплым голосом: «Все правильно, все правильно, все правильно». Но угрызения совести и душевные страдания снова примутся терзать его, и тогда он станет восклицать: «Неправильно! Неправильно! Неправильно!»
Баран в Гетаберге
Возле города Ингельштат, в Скании, стоит гора под названием Гетаберг, на которой перед несчастьями и стихийными бедствиями проявляется изображение барана страшной наружности. Местные крестьяне могут перечислить, в каких годах и в какие дни и какие именно бедствия были предсказаны таким образом. Как-то вечером мимо горы проходил мальчик, напевая песенку про барана, популярную в тех местах, и своим несвоевременным весельем он разбудил барана из горы, который тут же поддел мальчишку рогом и, возможно, мог бы его убить, если бы на помощь не подоспела очаровательная юная девушка, которая спасла мальчика, ибо когда к этому барану подходят молодые девушки, он становится ручным, как ягненок.
Дракон, или Белый змей
В языческих сагах нет упоминаний о цвете дракона, но в более поздних источниках мы обычно встречаем его под именем Белого змея. Его не следует путать с Белым томт- змеем (Tomtorn), которого в южных частях Швеции считают одним из добрых домашних духов и которого все домашние с удовольствием кормят; он снисходит до того, чтобы устраивать свое обиталище под полом в доме. По слухам, Белого змея видят исключительно редко, возможно, раз в сто лет, и то в безлюдных местах. Колдуньи, бывало, специально искали его и варили его кожу вместе с другими магическими компонентами, чтобы достичь полного понимания секретов природы, так как, обитая в самых сокровенных уголках земли, у корней скал и гор, деревьев и растений, он впитывает в себя их оккультные силы и делится ими с тем человеком, которому разрешает себя найти. При встрече с Белым змеем следует сразу же схватить его посередине туловища, пока он будет выползать из своей старой кожи. Эта кожа, даже если ее просто лизнуть, во много раз увеличивает силы человека и наделяет его мудростью — например, такой человек познает свойства трав и камней, будет знать, как залечивать раны и исцелять все болезни.
Маленький мальчик, сбившись с пути, вышел к небольшой хижине в лесу, в которой жила одна из так называемых ведуний. Когда мальчик вошел, ее не было дома, но на огне висел большой котел, в котором варился Белый змей. Мальчик был очень голоден, поэтому, увидев на столе хлеб, а в котле толстый слой жирной пены, которая, как он думал, поднимается от мяса, он обмакнул кусочек хлеба в котел, а потом положил себе в рот. Старая ведьма, которая как раз возвратилась, сразу поняла, что случилось, но, будучи уверенной в том, что ее саму мальчишка мудростью никогда не превзойдет, решила отпустить его и на прощание объяснила юному мудрецу, как ему обходиться с нежданным даром.
О Свене из Брагнума, что в Западном Готланде, который был настолько знаменит, что к нему приезжал сам Линней, ходит легенда, что он нашел Белого змея и лизнул его шкуру, вследствие чего стал Сведущим (Klok) и постиг свойства всех ползучих тварей, а также растений, которые прилежно собирал вокруг горы Моссеберг. Интересно, что он предвидел, что потеряет все свои знания, как только женится, и действительно, со дня его свадьбы к нему уже не приходил ни один вопрошатель.
Шведы приписывают силу отдельных целебных источников Белым змеям. Так, в 1809 году тысячи людей прибывали из Халланда и Западного Готланда к чудотворному Хельшо (маленькому озерцу недалеко от Рампейерды). Рассказывали, что дети, пасшие коров на его берегах, в том году часто видели прекрасную девушку, сидевшую на берегу и державшую в руке Белого змея. Водная нимфа со змеем появляется лишь раз в сто лет. Согласно немецкой легенде, человек, съевший Белого змея, начинает понимать язык всех животных.
Незваные гости на свадьбе
Фермер в Бахуусе праздновал свадьбу своей дочери, но едва лишь накрыли стол и внесли кушанья, как тут же — даже до того, как гости успели занять свои места — все было съедено. Хозяин воскликнул: «Здесь точно побывал Хью!» Затем он приказал внести другие кушанья, на которые гости сразу же набросились, но все равно было заметно, что еда продолжает исчезать со столов. У дверей стоял старый солдат-кавалерист, который знал больше других и который, услышав, о чем говорят за столом, вскочил на свою лошадь и поскакал к ближайшему холму, в который и постучал. Когда дверь отворилась, солдат сказал обитателю горы: «Одолжи мне свою шляпу, а я тебе дам свою на время» Такая шляпа назвалась uddehat и делала человека, надевшего ее, невидимым. Старик из горы отозвался: «Ты получишь ее, но пообещай вернуться до заката». Старый солдат поспешил обратно на свадебный пир, надел шляпу и увидел, что возле каждого гостя сидит по два тролля. Ухватив плетку, солдат так отхлестал по пальцам любителей поживиться за чужой счет, что они потеряли всякое желание набивать брюхо и кубарем выкатились из покоев. Затем солдат снял шляпу и сказал: «До этого мгновения злые духи пировали вместе с вами, но сейчас вы можете поставить на стол больше еды, и я составлю вам компанию». Так и сделали и пировали спокойно. Когда настал вечер, старик снова вскочил на лошадь и поскакал к горе, где скинул взятую взаймы шляпу и поспешил обратно так быстро, как только мог. За ним по пятам понеслась взявшаяся неизвестно откуда орава троллей. Им даже удалось дотянуться до хвоста его лошади, но лошадь была молодая и сильная и сумела ускакать, а тролли вернулись туда, откуда пришли.
О Лундском соборе
Собор в Лунде считался чудом готической архитектуры, и это относилось как к его огромным размерам, так и к украшениям, большинство которых сохранилось до сих пор. Говорят, что его построил великан Финн, и портрет великана по сей день можно увидеть в крипте.
Святой Ларс (Лаврентий), гуляя по горам и лесам, раздумывал, как бы возвести просторный храм, достойный самого Господа, и встретил огромного великана, который пообещал осуществить его мечту, но в награду потребовал солнце и луну, а также оба глаза святого Ларса. Сговорились, что работы будут выполнены за столь короткое время, что торговаться было бы глупо; святой Ларс не сомневался, что великан не справится. Однако скоро он убедился в обратном. Строительство шло стремительно, близился день, когда великан должен был прийти за своей наградой. В расстроенных чувствах святой Ларс снова отправился бродить по лесам и горам и вот однажды он услышал детский плач, доносившийся из горы, и голос матери, которая пела песню:
Успокойся, мой малыш,
Отец твой, Финн, завтра придет,
И будешь ты играть с солнцем и луной
И с двумя глазами святого Ларса.
Святой узнал, как зовут великана и, стало быть, обрел над ним власть. Когда тролль узнал об этом, они с женой пришли в церковь и каждый взял по колонне с намерением разрушить всю постройку, но святой Ларс перекрестил их и воскликнул: «Стойте же вы в камне до Судного Дня!» Они сразу же окаменели и стоят так по сей день: великан обнимает одну колонну, а его жена с ребенком под мышкой — другую.
Киркегрим и церковный ягненок
Языческие суеверия не замедлили проявить себя при сооружении христианских церквей. Закладывая фундамент, люди приносили в жертву своим старым божествам, которых не могли забыть, какое-нибудь животное, которое хоронили заживо либо под фундаментом, либо рядом. Считалось, что дух этого животного бродит по церковному двору по ночам; он зовется киркегрим, или церковный грим.
По традиции под алтарем в первых христианских церквях обыкновенно хоронили ягненка, что придавало сооружению безопасность и долговечность. Он символизировал настоящего агнца, Спасителя всего мира, краеугольный камень Церкви. Если кто-нибудь зайдет в церковь, когда не будет службы, возможно, он сумеет разглядеть, как маленький ягненок пробежит по хорам и исчезнет. Это и есть церковный ягненок. Если он покажется кому-нибудь в церковном дворе, особенно — могильщикам, это считается предвестьем смерти ребенка.
Священный источник Тора
Еще со времен язычества в Смоланде, в приходе Скате- фель, существует источник, печально известный из-за одного случая. На том месте, где сейчас находится источник, когда-то молодая девушка встречалась со своим возлюбленным и, заподозрив в неверности, убила его. Бог Тор сделал так, что из его крови начал бить источник. В связи с тем, что языческая религия претерпела сильные изменения в людском сознании, имя бога Тора было изменено на Helige Thor («святой Тор»), праздник Вознесения Господня стал называться Helig Thor's-dag (Чистый четверг), а Skatelofs kalla был переименован в Helige Thor's Kalla (источник Святого Тора). Из старинных документов следует, что раньше существовала особая песня, которую пели у этого источника, когда местные жители накануне каждого Чистого четверга собирались там для игр и подношений.
О Деве Марии
Как Thorbagge во времена язычества считался священным животным Тора, так и божья коровка (coccinella septe-mpunctata) была посвящена Деве Марии и до сих пор называется Богородицыной ключницей (nyckelpiga). Считается хорошей приметой, если молодая девушка увидит это крошечное создание по весне; нужно дать вскарабкаться по руке и сказать: «Сними мерку для моих свадебных перчаток». А когда насекомое расправляет крылья и улетает, девушка внимательно замечает, в каком направлении оно летит, так как оттуда однажды может прийти ее суженый. Люди верят, что эта миниатюрная посланница Девы Марии способна предсказывать фермерам, будет год урожайным или наоборот: если пятнышек на ее спинке больше семи, то зерно будет стоить дорого, а если меньше — будет обильный урожай и низкие цены.
Рождественская (йольская) солома
Во многих местах было традицией относить на поле йольскую солому, так как верили, что это поможет получить обильный урожай, — радением Младенца, через которого передалась Благодать.
Еще о йольской соломе (равно как и о йольском хлебе) бытует поверье, что часть ее надо сберечь и весной дать лошадям и другому домашнему скоту, чтобы предохранить его от болезней и несчастных случаев, а также для того, чтобы животные держались вместе и не разбегались.
В некоторых местах существует традиция устраивать так называемую братскую кровать на полу, на которой дети и все домашние спят вместе на подстилке из йольской соломы. Всю обувь следует составить в одно место, чтобы все в семье жили в гармонии на протяжении наступающего года. Сила рождественской соломы поистине огромна. Если выстелить ею гнезда домашней птицы, к ним не посмеет подобраться куница и их не коснется чужое колдовство. Расстеленная на земле, она способствует росту плодов и злаков. Если дать ее коровам перед выгоном на летнее пастбище, они будут давать отличное молоко и не потеряются.
Иванов день
На Иванов день собирают и связывают вместе все виды цветов и растений, чтобы получился Midsommarsq-vastar (цветочный венок середины лета). Такие венки висят в каждом доме, особенно в конюшнях и хлевах, — при наличии такого венка скот нельзя заколдовать. Среди цветов обязательно должен быть зверобой как обладающий особенной силой. В канун Иванова дня многое может случиться, и многие важные события из жизни человека можно предвидеть и предсказать. Некоторые люди заворачиваются в белые простыни и забираются на крыши своих домов. Что бы они ни услышали, чье бы лицо ни увидели — все имеет значение, все должно быть истолковано. Другие, не боясь встретиться с ведьмами и духами ночи, более смело заглядывают в будущее — например, приходят на развилку трех дорог и ждут некоего знамения. Впрочем, можно поступить и проще — сплести венок из девяти различных цветов и положить под подушку. Считается, что сон на такой подушке будет необычайно крепким, а сновидение — пророческим.
В это время довольно легко обнаружить ведьм. Так называемое «масло ведьм» встречается как на кукурузе, так и на цветах; это либо сок растений, либо роса. Если сложить девять пород дерева вместе, поджечь и кинуть в костер немного «масла ведьм», те, кого справедливо подозревают в колдовстве, придут и непременно выдадут себя.
Шведские народные приметы
Входя в дом, будьте внимательны, чтобы не наткнуться в дверях на выметаемый мусор, если хотите обзавестись семьей в текущем году.
Если девушка и юноша вместе съедят одну и ту же свеклу, они влюбятся друг в друга.
Если в ночь на Иванов день положить под голову девять различных цветов, то приснится суженая (суженый).
Юноша не должен давать девушке нож или булавки, так как они разрушают любовь.
Девушка не должна смотреться в зеркало после захода солнца, а также при свете свечи, чтобы не потерять расположение противоположного пола.
Невеста должна приложить все усилия, чтобы увидеть своего жениха раньше, чем он увидит ее; тогда она будет главной в доме.
Для того же во время свадебной церемонии она должна поставить свою ногу впереди его ноги.
Для той же цели она должна постараться первой сесть в венчальное кресло.
Для той же цели она должна будто бы случайно дать туфельке соскользнуть с ноги или же уронить носовой платок или любую другую мелочь, которую жених из вежливости наклонится поднять. С этих пор подчинение станет его уделом на всем протяжении брака.
Во время свадебной церемонии невеста должна стоять к жениху очень близко, чтобы никто другой не смог даже протиснуться между ними.
В церкви им следует держать между собой ленту или салфетку для того, чтобы они жили исключительно друг для друга.
Сидя на венчальном кресле, невеста должна столькими пальцами коснуться своего тела под одеждой, сколько она хочет иметь детей.
Чтобы впоследствии у девушки было много молока, по возвращении из церкви мать должна встретить ее со стаканом молока в руках и дать ей его выпить.
Пирог и кусок сыра, лежавшие рядом с невестой на брачном ложе, она хранит и съедает во время первых родов.
Новорожденным следует класть под голову книгу с тем, чтобы чтение давалось им легко.
Когда ребенка купают в первый раз, в воду нужно положить монеты, чтобы ребенок стал богатым. Небольшой кошелек с монетами также следует зашить и надеть на шею ребенку.
Какой-либо частью отцовской одежды следует укрыть новорожденную девочку, а материнской нижней юбкой — мальчика, с тем, чтобы в будущем они смогли снискать расположение противоположного пола.
Мать должна провожать ребенка до двери, когда его уносят из дома, чтобы окрестить; а когда его заносят обратно, следует встречать ребенка в дверях с буханкой хлеба, чтобы он никогда не нуждался в хлебе.
До тех пор, пока ребенку не дано имя, огонь в камине нельзя тушить ни на минуту.
Никто не должен проходить между горящим камином и грудным ребенком.
В дом, где есть грудной ребенок, поздно вечером нельзя вносить воду, не бросив в нее горящий уголек.
Никто из входящих в дом не должен брать ребенка на руки, не проведя перед этим руками над огнем.
Если у ребенка рано режутся зубы, то, возможно, скоро в этой семье появятся новые дети.
Нельзя качать пустую колыбель, иначе ребенок станет постоянно шуметь и плакать.
Если первенец, родившийся с зубами, укусит панариций, то он быстро пройдет.
Ребенок не должен одновременно читать и есть, иначе у него будет плохая память.
Первым ребенок должен дотронуться до собаки, но ни в коем случае не до кошки.
Если ребенок играет с огнем, он с трудом будет удерживать в себе воду.
Ребенок не должен пролезать в окно, также никто не должен перешагивать через ребенка или обходить вокруг него, когда он сидит на полу или в коляске, так как считается, что в этом случае ребенок никогда не вырастет выше, чем он есть к этому моменту.
Если больному человеку дать необычную пищу, то он выздоровеет.
Если за снадобье (лекарство) благодарят, оно теряет свою силу.
Если человек с открытой раной пройдется по могилам, то его рана либо будет заживать очень медленно, либо вообще никогда не заживет.
Если кто-нибудь видел привидение, нельзя никому говорить об этом до утра, иначе человек почувствует стеснение в груди и начнет харкать кровью.
Нельзя ходить за водой после захода солнца, из опасения, что может образоваться панариций.
По этой же причине, а также чтобы не ощутить стеснения в груди, необходимо трижды сплюнуть, если приходится ступать в воду после захода солнца.
Если кто-то серьезно заболел, то следует заказать молебны за его здравие в трех церквях, одна из которых должна быть жертвующей церковью, если таковая имеется поблизости. После этого очень скоро станет понятно, поправится человек или умрет.
Если поймали большую рыбу, ее зубы следует сжечь, чтобы стать удачливым в рыбной ловле.
Никому нельзя говорить, когда именно собираешься на рыбалку; также нельзя рассказывать, много поймал рыбы или мало.
Никто посторонний не должен увидеть, сколько поймано рыбы.
Если отправляются на рыбалку на лодке и отгребают от берега, нельзя разворачивать лодку против солнца.
Лучше всего рыба ловится на крючки, сделанные из найденных в церкви булавок.
Если женщина перешагнет через удочку, то клева не будет.
Украденные рыболовные снасти приносят удачу, а тот, у кого их украли, свою удачу теряет.
Под столом нельзя зажигать свет, иначе все гости перессорятся.
Если уходишь из дома по какому-нибудь делу, то нельзя оборачиваться, иначе дело не выгорит.
Не следует благодарить за булавки.
Если незнакомец войдет в дом в тот момент, когда там варится пудинг (или колбаса), то готовящееся блюдо развалится на части.
Если повернуть домашние тапочки или туфли носками к кровати, то ночью придет мара.
Накануне Пасхи необходимо сделать крест и повесить его над воротами хлева с тем, чтобы оградить скот от посягательств ведьм.
При первой ночевке в незнакомом доме перед сном следует сосчитать в доме все балки, и тогда то, что приснится, непременно сбудется.
Если, собираясь в путешествие, человек что-нибудь забывает, можно надеяться на его благополучное возвращение домой; однако оглядываться не к добру.
Если кошки умываются или сороки трещат рядом с домом, они предвещают гостей. Если нерадивая хозяйка или пренебрегающий своими обязанностями слуга еще не подмели пол, это тотчас же необходимо сделать.
Тот, кто на Рождество первым придет из церкви домой, первым в этой семье умрет.
Если, после того как посадили капусту, обойти трижды вокруг грядки, то в капусте не заведутся червячки.
Пустой мешок никогда нельзя нести развязанным. Если следом идет беременная женщина, ее ребенок никогда не удовлетворить свой аппетит.
В Страстную субботу следует дунуть в длинный рог (лур) из окна хлева: на какое расстояние разнесется звук, ближе в этом году не подойдут ко двору хищные звери.
Если человек, который ищет свою пропавшую скотину в лесу, увидит синицу по правую от себя руку, то искомая скотина будет найдена.
Если свиней выпускают в день Святой Люсии, у них заводятся паразиты.
Если накануне Михайлова дня скот с пастбища загоняют обратно без шума, то в хлеву будет тихо весь следующий год.
Любое дело по его завершении должно быть осенено крестом.
Если во время уборки в первый день нового года под столом обнаружится зерно кукурузы, то будет обильный урожай.
Если женщина, похожая на колдунью, заходит во двор, то, чтобы противодействовать колдовству, надо либо ударить ее так, чтобы пошла кровь, либо кинуть в нее головешкой.
Когда невеста после свадьбы возвращается из церкви, она должна собственноручно распрячь или расседлать лошадь, чтобы потом у нее были легкие роды.
Если невеста танцует, положив себе в туфли монеты, то ничье колдовство не сможет нанести ей вреда.
В Швеции, равно как в Норвегии и Финляндии, имеется одинаковое поверье, что если волки появляются в какой-либо местности в необыкновенно больших количествах, это к войне. Такое же суеверие имеется и по поводу белок.
Назад: Глава 1 НОРВЕЖСКАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ТРАДИЦИЯ
Дальше: Глава 3 ДАТСКАЯ ФОЛЬКЛОРНАЯ ТРАДИЦИЯ И СУЕВЕРИЯ ДАТЧАН
