Глава 6
ДРУГИЕ ЛЕГЕНДЫ О ВСЕМИРНОМ ПОЖАРЕ
Первой и самой примечательной из всех легенд о всемирном пожаре является легенда одного из народов Центральной Америки, которая сохранилась не только в виде устного пересказа, но и была записана в отдаленном прошлом.
В «Кодексе Чимальпопока» — одной из священной книг тольтеков, повествуется о разрушениях во время пожара:
«Третье солнце» (или эра) «называется Киаутонатиу, солнце Огненного ливня, потому что при нем упал дождь огня; все, что существовало, загорелось; и упал дождь из камней.
Также рассказывают, что в то время песчаник, который мы сейчас видим разбросанным вокруг, и тетцонтли (трапп или базальтовые камни), «горели с большим шумом, и выросли скалы ярко-красного цвета». Другими словами, в то время на поверхности потревоженной земли с огромным шумом выбрасывало базальт и ярко-красные камни.
«Потом, в год Се Текпатль, Одного камня, был день Нахуи-Куиахуитль, Четвертого дождя. В тот день люди исчезали и погибали в дожде огня, они превращались в гусят; само Солнце было в огне, и оно поглотило все, вместе с домами («The North Americans of Antiquity», p. 499).
Здесь коротко пересказывается целая история. «Дождь огня» означает комету. «Само Солнце было в огне» говорит, что комета достигла Солнца, или с Земли казалось, что достигла; может быть и такое, что голова кометы упала на Солнце, или же, что сам этот ужасный объект был ошибочно принят за пылающее Солнце.
«Дождь из камней» — осадочные породы выпали при появлении кометы. Можно понять, что вокруг были раскиданы куски известняка; встречаются и упоминания о том, что в земной коре появились огромные трещины, вызванные либо ударной волной при столкновении с кометой, либо резким изменением, электрических зарядов. Также говорится, что на поверхность земли с огромным шумом выбрасывался базальт и ярко-красные камни. Человечество погибло — за исключением тех, кто бежал в моря и озера, погрузился в воду и жил подобно «гусятам».
Можно ли считать, что индейцы Центральной Америки все это выдумали? А если выдумали, то почему их выдумка так точно соответствует легендам всей остальной части человечества, а также открытиям науки, в частности о связи между траппом и гравием?
Теперь мы обратимся к легендам другого народа, находящегося на другой стадии культурного развития — к диким индейцам Калифорнии и Невады. Рассказываемая у них история удивительна и забавна:
«Уроженцы окрестностей озера Тахо считают, что их род появился после громадных природных катаклизмов. Они говорят, что когда-то было время, когда их племя расселилось на весь мир, было многочисленно и богато. Но настал день, когда появился народ еще более сильный, чем они, этот народ победил их и обратил в рабство. После этого Великий дух послал огромную волну от моря через весь континент — и эта волна поглотила как победителей, так и побежденных, так что осталось совсем немного народа. Затем правители заставили оставшихся воздвигнуть огромный храм, так чтобы они, правящая каста, имели бы убежище в случае еще одного наводнения. На вершине этого храма правители стали поклоняться колонне вечного огня».
Было бы естественно предположить, что в легенде идет речь о великом наводнении, о котором упоминают все древние легенды человечества. Я думаю, что это наводнение, хорошо описанное в легенде об Атлантиде, имело место во всем мире. Следует упомянуть, что как на востоке, так и на западе Атлантики легенды часто говорят о нескольких наводнениях — или серии катастроф, — произошедших в очень далекое время. Возможно, легенда о вавилонской башне описывает события еще более отдаленного прошлого, чем Ноев или Девкалионов потоп. Может также быть, что потопы в людской памяти были переставлены по времени.
Легенда индейцев племени Тахо продолжает:
«Однако не прошло и половины месяца, как Земля снова заволновалась, на этот раз от сильных толчков и землетрясений — от них повелители спрятались в своей огромной башне, закрывшись от народа снаружи. Бедные рабы побежали к реке и, забравшись в каноэ, начали грести изо всех сил от того ужасного зрелища, которое им открылось — Земля волновалась, словно потревоженное море, и выбрасывала огонь, дым и золу.
Пламя поднялось к самим небесам, и многие звезды расплавились, ОТЧЕГО ОНИ ПРОЛИЛИСЬ ДОЖДЕМ РАСПЛАВЛЕННОГО МЕТАЛЛА НА ЗЕМЛЮ, сформировав руду, которую ищет белый человек» (золото?). «Горы перемешались сверху до самого низа; в это время место, где стояла огромная крепость, затонуло, и остался только купол вершины над поверхностью озера Тахо. Те, кто находился в башне, прицепились к куполу храма-башни, чтобы не утонуть; но Великий Дух шел по воде, горя гневом; он брал угнетателей один за другим, словно камешки, и бросал их в глубь огромной пещеры на восточной стороне озера — это место называется сейчас Обителью Духа, — и волны закрыли их там. В пещере, должно быть, они пребывали до последнего великого пожара, который перевернул всю Землю и снова ее зажег. Из глубины тюрьмы-пещеры их причитания и стоны можно слышать и сейчас во времена, когда снег тает и вода течет в озеро» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 89).
Здесь мы имеем обычную смесь фактов и вымыслов. Легенда, без сомнения, точно описывает ужасный вид колеблющейся земли и падающих с неба огня и камней, а также бегущих к рекам и пещерам людей, часть из которых остались в пещерах навсегда.
Легенда, как обычно, привязана к географии и топографии страны, в которой живет рассказчик.
В мифах ацтеков о создании мира, как их записал со слов индейцев Фра Андрес де Олмос, можно встретить описание уничтожения человечества Солнцем.
Согласно этим легендам, Солнце взошло со страшным огненным ореолом, вид которого были не в состоянии выдерживать даже глаза богов. Солнце остановилось на горизонте, и тогда посланные Тлотли божества прибыли к Солнцу с приказом, чтобы оно продолжало свой путь. Однако Солнце зловеще ответило, что не покинет своего места пока не разрушит и не уничтожит все до основания. Эти слова привели некоторые божества в ярость, другие — в страх. Китли был среди тех, кто испытывал ярость, он немедленно натянул свой лук и вышел против светящегося врага. Быстро наклонив голову, Солнце уклонилось от первой пущенной в него стрелы, но вторая и третья стрела почти одновременно попали в его тело. Переполнившись яростью, Солнце схватило одну стрелу и бросило ее назад, на тех, кто на него нападал. И отважный Китли больше не натянул лук, поскольку стрела Солнца пронзила его лоб. Тогда все смешалось в собрании богов, и отчаяние наполнило их сердце, поскольку они увидели, что не могут победить. И они решили умереть, надрезав себе грудь. Ксололт был назначен старшим, и он убил своих товарищей одного за другим — и последним он убил себя… Сразу после гибели богов началось движение в небе, и человек по имени Текуцистекатль, или Тескокицтекатль, который прятался в пещере, когда Нанаху-атцин исчез в огне, вышел из укрытия и стал Луной. Другие говорят, что вместо того, чтобы скрываться в пещере, этот Тескокицтекатль исчез в огне вместе с Нанахуагцином, но жар от огня несколько угас, и именно поэтому Луна светит меньше Солнца. Есть и другой вариант легенды — что Солнце и Луна вышли из огня с одинаковым свечением, но это не понравилось богам, и один из них взял кролика и швырнул его прямо в лицо Луны, уменьшив блеск Луны пятнами, которые можно видеть по сегодняшний день» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 62).
Здесь мы встречаемся с той же титанической битвой между богами, богоподобными людьми древности («древними») и кометой — той самой, что встречается в норвежских легендах, когда Один, Тор, Форейр, Тюр, Хеймдалль смело идут на битву с кометой и падают мертвыми, подобно Китли, от ядовитого дыхания чудовища. То же самое мы видим и у Гесиода, когда великий Зевс поднимается высоко на Олимп и поражает Ти-фона молнией. В дальнейшем мы увидим, что конфликт между богами и огромным злым чудовищем проходит через все легенды. Возможно, три стрелы из этой индейской легенды представляют три кометы, о которых говорил Гесиод. Это могут быть волк Фенрир, змея Мидгард и Сурт или Гарм из мифологии готов. Первая стрела не поражает Солнце, вторая и третья «достигают его тела», а затем разъяренное Солнце бросает последнюю стрелу назад в Китли, то есть в Землю. После этого в людей вселяется такой страх, что они готовятся к смерти.
«Авеста», священная книга древних персов, была написана на среднеперсидском, и она рассказывает ту же самую историю. Я уже приводил одну из ее версий: Ахурамазда был добрым богом, он созидал жизнь и способствовал ее развитию. Именно он присылал на Солнце и плодородные дожди. Для предков персов он создал прекрасную Землю, рай, теплую и плодородную страну. Но Ахриман, гений зла, создал Ажидахака, «кусающего змея зимы». «У него было три челюсти, три головы, шесть глаз и сила тысяч земных существ». На прекрасную Землю он принес разрушение и зиму. Затем появился могущественный герой, Трайтаон, который убил змею и спас страну (Poor, «Sanskrit Literature», p. 144).
В персидских легендах можно встретить Феридуна, героя «Шахнаме». Есть и король-змей по имени Зохад, который совершает ужасные преступления при помощи демона по имени Иблис. В качестве награды Иблис просит разрешения поцеловать короля в плечо, что ему разрешается. Затем с плеча спрыгивают две страшные змеи. Иблис говорит Зохаду, что кормить змей следует мозгами детей. По этой причине человеческая раса начинает понемногу уменьшаться. Красивый и сильный Феридун идет на бой, убивает короля-змею Зохада и наследует его страну. Зохад — это тот же самый персонаж, что и Ажидахак в «Авесте» — «кусающий змей зимы» (Ibid., р. 158). Это Пифон или Тифон, волк Фенрир или змея Мидгард.
Почитание огня у персов основывается на признании важности света и огня — и это признание возникло во времена тьмы и холода.
В индуистских легендах мы читаем о сражении между солнечным богом Рамой (Ра является египетским богом солнца), и гигантом Раваной, которому помогают ракшасы, или демоны. Эта битва происходит в какие-то ужасные времена, в той земле, в которой предки индусов обитали когда-то. Равана уносит жену Рамы, Ситу. Ее имя означает «борозда» и явно относится к сельскому хозяйству — отсюда можно сделать вывод, что в те времена существовали пашни и на них работал сельскохозяйственный народ. Равана уносит ее по воздуху, и битва происходит в воздухе. Рама и его союзники преследуют похитителя. Бог обезьян Хануман помогает Раме — через глубокий океан к острову Ланка строится огромный мост в шестьдесят миль длиной. На этом острове начинается великая битва: «Камни, которые раскиданы по южной Индии, говорят, были уронены строителями-обезьянами!» Армия прошла по мосту — совершенно так же, как силы Муспелльсхейма в норвежских легендах маршируют через мост «Биврёст».
Сражение было ужасным. У Раваны было десять голов, и как только Рама срезал одну, на ее месте вырастала другая. В конце концов Рама, как и Аполлон, зажег ужасную стрелу Брахмы, создателя, и чудовище упало замертво. Боги и чудовища смотрели на сражение с небес, цветы падали дождем на победоносного героя.
Тело Раваны пожрало пламя. Сита — покрытая бороздами Земля — проходит испытание огнем и выходит из него очищенной и искупившей все, чем запятнал ее Равана. Рама, Солнце, и Сита, Земля, разлучены на четырнадцать лет; Сита прячется в темных джунглях, а потом Рама и Сита снова играют свадьбу, после чего живут счастливо.
Здесь мы видим сражение в воздухе между Солнцем и демоном; демон овладевает Землей, но в конечном счете его пожирает огонь, и дьявол гибнет. Земля проходит через испытание огнем, горит вся, и на протяжении четырнадцати лет Земля и Солнце не видят друг друга; Земля спрятана в темных джунглях. Но в конечном счете любящая пара снова соединяется, после чего живет долго и счастливо.
Байрон, пересказывая греческую легенду о Фебе (Аполлоне), пишет:
Но вот он сам, поэтов покровитель,
Бог солнца, стреловержец Аполлон.
Он смотрит, лучезарный победитель,
Как издыхает раненый дракон.
Прекрасный лик победой озарен,
Откинут стан стремительным движеньем.
Бессмертный, принял смертный облик он,
Трепещут ноздри гневом и презреньем, —
Так смотрит только бог, когда пылает мщеньем.
(Байрон Дж. Д., «Паломничество Чайльд-Гарольда», стих 161, перевод с английского В. Левика. — Примеч. перев.)
Этот бой, так великолепно описанный, был поединком с Пифоном — разрушителем, змеей, драконом, кометой. Что Пифон сделал? Он «украл ручьи и фонтаны». Другими словами, великая жара иссушила водные потоки на Земле.
«Стреловержец» использовал стрелы для того, чтобы разбить чудовище на куски и сбросить эти куски на Землю, спасая тем самым ручьи, облака и мелеющий океан.
Теперь вернемся к Америке. Легенды индейцев говорят нам о какой-то великой битве между добром и злом, между светом и тьмой. Манидожо, или Великий заяц Нана, в легендах алгонкинов является Белым, светом, солнцем. «Большой палец его ноги был сверкающей змеей» — то есть кометой (Brinton, «Myths», p. 182).
Согласно иезуитскому миссионеру отцу Бребёфу, который гостил у гуронов в 1626 году, среди ирокезов был распространен миф о двух братьях, Иоскебе и Тавискаре; на диалекте онеидов эти слова означали Белый, свет, и Черный, ночь.
Они оба были близнецами, рожденными от девственницы, которая умерла во время их рождения. Их бабкой была Луна (божество воды), которое звали Атаеусик; это слово значит «она купает себя» и происходит от слова «вода».
Братья ссорились и со временем начали драться. При этом один использовал рог оленя, второй — дикую розу. Тот, у кого оружие было слабее, естественно, потерпел поражение и получил сильные ранения. Он бросился бежать, и кровь лилась из него при каждом шаге. В конечном счете он упал и превратился в кремень. Победитель вернулся к своей бабке, жившей далеко на востоке, и установил свой охотничий дом на границе великого океана, где ходит солнце. Со временем он стал отцом человечества и особым охранителем ирокезов. Поначалу земля была сухой и безжизненной, но он убил гигантскую лягушку, которая проглотила все воды, и направил потоки в озера и плавные реки. Леса он наполнил дичью. Узнав от огромной черепахи, поддерживавшей мир, как делать огонь, он научил своих детей, индейцев, этому необходимому умению… Иногда индейцы говорили о нем как о солнце, но только в переносном смысле» (Brinton, «Myths of the New World», p. 184).
Здесь мы имеем свет и тьму, Солнце и ночь, которые сражаются между собой; Солнце борется со своим более молодым, тоже светящимся, братом, то есть кометой; комета распадается; она убегает, спасаясь бегством, красная кровь (красная глина) тянется из нее, и на Земле появляются желваки кремня — там, куда кровь (глина) упала. И затем миф о Солнце появился в легендах о великом народе, которые были праотцами человечества и обитали «на востоке», на границах великого восточного океана, Атлантики. «Поначалу земля была сухой и безжизненной», покрытой обломками и камнями; но возвращающееся Солнце по имени Белый уничтожило гигантскую лягушку — символ холода и воды, то есть огромные снега и отложения льда. Эта лягушка «проглотила всю воду» — другими словами, вода для дождей была собрана в этих огромных снегах и ледниках; Солнце их растопило и убило лягушку; воды хлынули половодьем. Манибожо «направил потоки в озера и плавные реки», леса снова стали расти, наполнившись животными. Затем миф снова говорит о Солнце и стране Солнца на востоке. К этой стране Солнца, представленной «лягушкой», которая всегда была символом острова, ирокезы возводят свое знание «как делать огонь».
Мотив пришествия чудовища, его атаки на Солнце и поражения его встречается в легендах, на стенах храмов и в огромных курганах по обеим сторонам Атлантики в виде огромной змеи, держащей во рту земной шар.
Небесный объект, оставляющий длинный след в небе, возможно, и привел к появлению в древнем мире мифологического образа большого змея, которого можно найти по всему миру. Во многих религиях змей ассоциируется со злом. Сама по себе змея не может представлять большее моральное зло, чем ящерица, крокодил и лягушка, но неземная змея стала прообразом мифологического змея. Змей выступает в виде великого разрушителя, зла, врага.
Давайте обратимся к еще одной легенде.
Один старинный источник («Une Fete Brnsilienne сёlёЬгё a Rouen en 1550», par M. Ferdinand Denis, p. 82) приводит следующую легенду бразильских индейцев племени тупи:
«Моно, существо без начала и конца, создатель всего сущего, видя неблагодарность человечества и их презрение к нему, сделавшему столь много для их счастья, отвернулся от них и послал на них «тата», небесный огонь, который поглотил все существовавшее на поверхности земли. Он начал грести землю вокруг огня таким образом, что в некоторых местах он воздвиг горы, а некоторых — вырыл долины. Из всех людей был спасен только один, Инин Маге, которого Моно взял на небо. Видя, что все вокруг разрушено, этот человек сказал Моно: «Ты также разрушишь и небеса, и все, что в них находится? Горе! Где тогда будет наш дом? зачем мне жить, если от моего племени никого не осталось? Моно преисполнился такой жалостью, что пролил дождем настоящий потоп на Землю, который погасил пламя и разлился во все стороны, создав океан, который мы называем «парана», великая вода» (Brinton, «Myths of the New World», p. 227).
Слова Ирина Mare, с которыми он обратился к богу, чтобы спасти находящееся на небе, заставляет вспомнить слова Земли в поэме Овидия.
Нужно особо отметить, что небеса в легенде Тупи означают небесную землю, а не небо — именно поэтому Ирин спрашивает, где он будет обитать, когда небеса будут разрушены. Понятие «небеса» вряд ли относится к чисто духовному миру.
И здесь я бы хотел отметить несколько совпадений: огонь, который пал на Землю, назывался божественным «тата». В Египте есть спутница божества «та-та» или «пта-пта», что означает «отец». Это превратилось в «я-я» иврита, от которого берет корень «Ях», Яхве. И это слово можно найти во многих языках Европы и Америки, и даже в английском — «da-da», «daddy», «отец». «Тата» народа тупи означает, происходящий от высшего отца.
Как можно сомневаться в единстве человеческой расы, когда у нее миллионами нитей пересекаются легенды и языки в совершенно разных областях, подобно гигантской паутине, сотканной из одних и тех же нитей?
Мы переходим с одного континента на другой, от жарких районов Южной Америки к покрытым льдом областям Северной Америки, и везде видим те же легенды.
Народ такулли из Британской Колумбии верит, что земля была создана мускусной крысой, которая, прыгнув во всемирный океан, вынырнула с землей во рту и выплюнула ее, пока не получился «большой остров, а потом, постепенно, и целая земля».
«Каким-то необъяснимым образом эта земля впоследствии стала повсюду населенной. Так было до того, как свирепое пламя, продолжительностью в несколько дней, смело все с земли, уничтожив все живое, за исключением двух человек: одного мужчины и одной женщины, которые спрятались в глубокой пещере в глубине гор, и от которых впоследствии потом вновь размножился народ» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 98).
Этот короткий пересказ имеет все ту же последовательность событий. Сначала появился мир, затем все уголки мира заселяются народом; позже несколько дней бушует свирепый огонь, пожирая все живое, кроме двух человек, которые спасаются, спрятавшись в глубокой пещере — и именно эти люди становятся прародителями народов, вновь заселяющих мир. Как удивительно эта легенда повторяет скандинавский эпос!
Скептики часто утверждают, что легенды о потопе, которые можно найти у многих народов, — это просто пересказ истории Ноя, распространенного христианскими миссионерами. Но это не может быть так, поскольку миссионеры не учили, что мир когда-то был уничтожен огнем и что остатки человечества нашли укрытие в пещере — хотя все же мы увидим, что намеки на что-то подобное имеются и в Библии.
Но оставим Крайний Север и пройдем по берегу Тихого океана, чтобы встретиться с индейцами юта в Калифорнии. Вот легенда народа юта:
«Мудрецы племени юта считают, что Солнце является живым существом и объясняют его проход по небесам по определенному пути результатом яростного личного конфликта между Та-Ви, богом Солнца, и Та-Ватс, одним из главных богов их мифологии.
«Давным-давно — так начинаются все легенды — Солнце вращалось вокруг Земли так, как хотело. Когда оно подошло слишком близко к Земле, то своим теплом обожгло людей. Потом оно скрылось в своей пещере на долгое время, поскольку ему было лень ходить вокруг Земли, и наступила длинная и холодная ночь. Однажды Та-Ватс, бог-заяц, сидел со своей семьей у костра в темном лесу, с нетерпением ожидая возвращения Та-Ви, своенравного солнечного бога. Устав от долгого ожидания, бог-заяц заснул, а в это время солнечный бог проходил так близко, что обжег обнаженное плечо Та-Ватса. Предвидя месть, которую это могло вызвать, бог убежал в свою пещеру под Землей. Та-Ватс проснулся в величайшем гневе и немедленно решил отправиться на бой с богом Солнца. После долгого путешествия с многими приключениями бог-заяц пришел на край Земли и здесь начал долго и терпеливо выжидать выхода солнечного бога, чтобы выстрелить ему в лицо — но сильный жар сжег стрелу; когда была приготовлена еще одна стрела, то жар сжег и ее — и следующую, а затем следующую, пока в колчане не осталась только одна — но это была волшебная стрела, которая никогда не промахивалась мимо цели. Та-Ватс, держа эту стрелу, натянул тетиву до глаза и освятил ее божественной слезой. Затем стрела была пущена в цель и ударила солнечного бога прямо в лицо, отчего Солнце раскололось на тысячу кусков, пролившихся дождем на Землю и вызвавших всемирный пожар. Та-Ватс, бог-заяц, побежал прочь от того разрушения, которое он произвел, и когда он бежал, огонь лизал ему пятки, его тело, его повязки и его руки — все было сожжено, кроме головы, которая покатилась по долинам и горам, нанося разрушения горящей Земле. В конце концов глаза бога разорвались и из них слезы хлынули потоком, который разлился по Земле и потушил огонь. Теперь солнечный бог был действительно побежден, и он предстал перед судом богов в ожидании приговора. Совет богов долго совещался, устанавливая продолжительность дней и ночей, времен года и самих годов» («Popular Science Monthly», October, 1879, p. 799).
Здесь мы имеем ту же последовательность стрел, или комет, которая встречается в легендах ацтеков — и здесь тоже разрушает Солнце самая последняя стрела. Здесь тоже начинается пожар на всей планете, какие-то обломки падают на Землю, долго отсутствует Солнце, льются долгие дожди и мир охватывает холод.
Теперь перенесемся еще дальше.
Перу — страна древней таинственной цивилизации. Эта цивилизация возникла одновременно с египетской и вавилонской, она глядит на нас из сумерек древности с берегов Тихого океана, в полной изоляции от остального мира, ожидая, что кто-нибудь придет в эту удивительный страну, чтобы раскрыть ее тайны. В Перу мы находим следующую легенду:
«До того как появились Солнце и Луна, Виракоча, Белый, поднялся со дна озера Титикака, чтобы руководить возведением этих удивительных городов, чьи руины все еще сохранились на островах и западном берегу — и чья история совершенно затерялась в глубинах времени» (Brinton, «Myths of the New World», p. 192).
Ин создал Солнце, Луну и всех обитателей Земли. Но обитатели Земли бросились на него, желая его убить (комета напала на Солнце?). Но «не желая ввязываться в столь неравное состязание, он показал свою силу, бросив молнии по сторонам холма и воспламенив леса». Созданных им существ это вразумило. Одним из имен Виракочи было Ат-Ачучу. Он принес перуанцам цивилизацию, научил их искусствам, сельскому хозяйству и религии. Люди называли его «учителем всех вещей». Он пришел с востока и исчез в Западном океане. За ним последовали четыре цивилизатора, которые появились из пещеры Пакарин Тампу, «Дом рождения» (Brinton, «Myths of the New World», p. 193). Эти четыре брата также зовутся Виракоча, белые люди.
Здесь мы встречаемся с Белым, пришедшим с востока, бросающим свои молнии на Землю и вызывающим всемирный пожар; после этого из пещер вышли цивилизованные люди. Они были белыми, и именно этим родившимся в пещерах людям Перу обязано своей первой цивилизацией.
Сохранилась еще одна, более яркая версия перуанской легенды.
Перуанцы верили в бога по имени Ат-Ачучу, о котором мы уже говорили, создателя небес, Земли и всех вещей. От этого бога произошел первый человек, Гуамансури.
Этот первый смертный был вовлечен в события, которые, похоже, происходили в Эпоху огня.
Он спустился на землю и соблазнил сестру неких Гуачеминов, «несветящихся» или «темных», — то есть некоей темной силы. «Темные» захватили первого человека и убили его. Другими словами, темнота победила свет. Но не навсегда.
«Их сестра оказалась беременной и умерла во время родов, родив два яйца» — солнце и луну. «Из них появились два брата — Апокатекуиль и Пигерао».
Потом последовала великая битва — такая же, которую мы уже встречали во многих легендах, и которая всегда оканчивается, как в случае с Каином и Авелем, тем, что один брат убивает другого. В данном случае Апокатекуиль «оказался более могучим, притронувшись к трупу своей матери (Солнцу?), он ее оживил, после чего направился прочь и убил Гуачеминов (силы тьмы) и, по указанию Ат-Ачучу, освободил индейский народ из-под земли, перевернув землю золотой лопатой».
Другими словами, он вырыл их из пещеры, в которой они были погребены.
«По этой причине они поклонялись ему как своему создателю. Именно Ат-Ачучу, считали они, производит гром и молнии, бросая камни при помощи пращи; падающие молнии считаются его детьми. Несколько деревень имеют несколько его детей — по внешнему виду это маленькие, округлые и гладкие камни, которые имеют замечательное свойство приносить плодородие на поля и защищать их от молний» (Brinton, «Myths of the New World», p. 165).
Теперь снова возобновим наше путешествие. Я хочу собрать воедино легенды из разных мест. Вот еще одна цитата:
«Такахли (уже упомянутые нами такулли) северного побережья Тихого океана, юру кары боливийских Кордильер и мбокоби Парагвая имеют легенды, по которым разрушение мира произошло из-за всемирного пожара, который охватил Землю и поглотил все живое, кроме нескольких человек, которые укрылись в глубокой пещере» (Ibid., р. 217). Ботокуды из Бразилии полагали, что мир был однажды разрушен упавшей с неба Луной.
Теперь перенесемся севернее.
Согласно легендам чипевеев, когда-то жил один мальчик. Солнце сожгло и испортило его одежду из птичьей кожи, и мальчик поклялся отомстить. Он убедил свою сестру сделать петлю из ее волос. Мальчик устроил капкан в том месте, где Солнце должно было появиться из-за края солнечного диска. Поймав Солнце, он быстро привязал его, так что оно не могло подниматься.
«Животные, которые правили тогда на Земле, немедленно подняли большую суматоху. У них не было света. Они собрали совет, чтобы обсудить этот вопрос и назначить кого-нибудь, кто пошел бы и перерезал путы. Это была очень опасная задача, поскольку солнечные лучи сжигали всех, кто близко приближался. Наконец одно сонливое животное взялось за эту задачу, поскольку тогда оно было самым большим животным в мире» (мастодонт?); «когда оно поднялось, оно выглядело как гора. Сонливое животное отправилось к месту, где фыркало Солнце, у животного начала дымиться и гореть спина из-за сильного жара, и вершина его тела превратилась в огромную кучу золы. Тем не менее оно смогло порвать путы зубами и освободить Солнце, но с тех пор оно осталось очень малого размера, и в таком виде существует до сих пор».
Это может быть воспоминанием об исчезновении крупных млекопитающих (Tylor, «Early History of Mankind», p. 848). «Огромная куча золы» может представлять собой большие отложения глины и пыли.
У вейандотов (более известных под названием гуронов. — Примеч. перев.) в XVII веке рассказывали историю о мальчике, чей отец был убит и съеден медведем, а его мать — Великим зайцем. Мальчик был маленьким, но имел огромную силу. Он мог забраться по дереву до неба, как Малъчик-с-Пальчик.
«Мальчик расставил капкан для дичи, но когда он ночью поднялся, чтобы посмотреть в капканы, то увидел, что все вокруг все в огне. Его сестра сказала ему, что он случайно поймал Солнце. Когда мальчик, Чакабеч, отправился проверить это, так и оказалось. Но мальчик не осмелился подойти к Солнцу, чтобы его освободить. Случайно он нашел мышь и начал надувать ее, пока она не стала очень большой» (снова появляется тема мастодонта) «и стала способной освободить Солнце. Солнце возобновило свой путь по небу, но за то время, когда оно было в капкане, день на Земле уменьшился». Наступил период темноты (Le Jeune (1637), «Rdlations des Jesuits dans la Nouvelle France», vol. I, p. 54).
У живущих на самом севере Америки, поблизости от эскимосов, индейцев племени «собачьи ребра», встречается аналогичная легенда, но Чакабеч здесь фигурирует под именем Чапеви. Он тоже забирается на дерево и попадает на небо, но в погоне за белкой. Чапеви ставит капкан, изготовленный из волос его сестры и ловит Солнце. «Небеса немедленно потемнели. Семья Чапеви говорит ему: «Должно быть, ты сделал что-то неправильное, когда был наверху, поскольку у нас больше нет света». «Я сделал, — ответил он, — но это было неумышленно». Чапеви послал много животных, чтобы они разрезали капкан, но сильная жара превратила их всех в золу». Наконец крот, подобравшись под землей, перерезал капкан, но при этом потерял зрение, «и его нос и зубы с тех пор выглядят коричневыми и обгоревшими» (Richardson, «Narrative of Franklin’s Second Expedition», p. 291).
Коренные жители Сибири считают мамонтов огромными кротами, которые буравят землю и выбрасывают на поверхность целые горы. Попав под свет Солнца, мамонты умирают.
Эта легенда о пойманном Солнце возникла во времена, когда человечество на Земле еще не была разделено. Потому мы встречаем одну и ту же историю от Полинезии до Америки.
Мауи являлся в древности главным божеством Полинезии. Как и Та-Ватс из легенды индейцев, Мауи решил, что дни слишком коротки. Он хотел, чтобы Солнце замедлило свой ход, но этого добиться не удавалось. Потому он решил поймать Солнце в петлю, подобно мальчику из племени оджибвеев и юноше у вейандотов. Легенда утверждает, что изготовление петли положило начало искусству изготовления веревок. Мауи взял на охоту своих братьев. Они вооружились, подобно Самсону, челюстью. Но в отличие от Самсона они взяли не челюсть осла, а, весьма разумно, челюсти жен, поскольку эти челюсти была закалены долгой болтовней. Идти им пришлось долго, как и Та-Ватсу, до самого края Земли, откуда восходит Солнце.
Когда пришло Солнце, оно попало передними ногами в западню, тогда братья натянули веревки и Мауи с силой ударил его челюстью. Солнце вскрикнуло и зарычало. Братья держали Солнце в капкане много времени (это была Эпоха тьмы) и наконец отпустили его. Ослабевшее от ран (закрытое облаками) Солнце медленно поползло по своему пути. В этом мифе, видимо, челюсть Фенрира скандинавских легенд, которая простиралась от небес до земли, стала более правдоподобной для слушателей челюстью, которой ударили и разрушили Солнце.
Весьма любопытно, что Солнце в этой полинезийской легенде называется Ра — точно так же, как звучит имя бога Солнца в Древнем Египте, в то время как в Индостане солнечный бог называется Рама.
В другой полинезийской легенде мы читаем о персонаже, который был всем недоволен, и «даже пирог ему был не по сердцу». Семью этого капризного парня очень тревожили его разные идеи и предприятия. Этот персонаж был представителем прогрессивной, изобретательной расы людей. Парень строил огромный дом, но дни стали слишком коротки, и потому он, подобно Мауи, решил поймать Солнце в сети из веревок. Это никак не удавалось, но наконец он преуспел в своем предприятии и поймал Солнце. Благодаря этому этот добрый человек построил свой дом, но Солнце кричало и кричало, «пока остров Савайи почти не утонул» (Tyler, «Early Mankind», p. 347).
Как это ни странно, но мифы о привязанном веревкой Солнце можно найти даже в Европе. Легенда говорит:
«В Северной Германии горожане Боссума сидят в своих колокольнях и держат Солнце за шнур весь день; они ухаживают за ним ночью и выпускают его вновь утром. «В Рейнеке-лисе» день привязан веревками, и только эти веревки обеспечивают медленный ход времени. Перуанские инки считали, что Солнце подобно привязанному животному, которое ходит кругами по одному и тому же пути» (Ibid., р. 352). Таким образом они признавали, что Солнце — не бог, а слуга бога.
Поистине связи, которые соединяют вместе все народы на Земле, удивительны; эти связи тянутся от одних мест на земной поверхности к другим, словно сеть, протянувшаяся от Европы к Америке, и далее в Полинезию.
Давайте вновь пройдем по этим связям и перенесемся к соседям ацтеков.
Здесь бытует легенда о двух юношах, предках вождей миштеков, которые разошлись в разные стороны; каждый должен был завоевать для себя земли:
«Самый храбрый из этих двух, придя в окрестности Тилан-тонго, вооруженный небольшим щитом и луком, встретился с очень досаждающими жаркими лучами Солнца. Став владыкой этой области, он решил предупредить продвижение Солнца на свои земли. Юноша привязал тетиву к луку, закрылся щитом и вытянул стрелу из колчана. Он пускал стрелу за стрелой, пока Солнце не умерило свой жар. Тогда юноша вступил во владение этой землей — и тут увидел, что тяжело ранил солнце, отчего оно скрылось за горами. На этой истории держится право руководителей миштеков быть вождями. Даже в наши дни вожди миштеков носят облачение, на котором изображен наряд для боя — стрелы, лук, щит и головной убор из перьев — и садящееся за облака Солнце (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 73).
Являются ли эти двое юношей, один из которых напал на Солнце и ранил его, двумя волками из легенд готов, двумя кометами, которые поглотили Солнце и Луну? Имеют ли право варвары-миштеки в своей гордыне утверждать, что происходят от этих ужасных созданий неба? Почему бы и нет, если многие исторические персонажи древности ведут свое происхождение от богов, а правители Перу, Египта и Китая утверждали, что они по прямой линии восходят к Солнцу? И даже в Европе хватает людей, которые считают, что королевская кровь отличается по своему составу от крови обычных людей.
Как! Льется кровь Ланкастера на землю?
(Уильям Шекспир, «Генрих VI»,
перевод с английского Е. Бируковой. — Примеч. перев.)
Согласно легендам ацтеков, было четыре эпохи — ацтеки их называют «солнцами». Первая эпоха, согласно Гаме, завершилась гибелью всех людей от голода; вторая — гибелью от сильного ветра, в третьей человеческая раса была уничтожена огнем, а четвертый раз она погибла от воды. И в индусских легендах мы находим ту же серию больших циклов, или эпох. Один из учителей, Шастас, учит, что человеческая раса была уничтожена четыре раза — сначала водой, затем ветром, потом ее поглотила земля, а еще позже — пожрало пламя» (Brinton, «Myths of the New World», p. 232).
И теперь я подошел к самой интересной записи.
В молитвах ацтеков, обращенных во время мора к великому богу Тескатлипоке — «верховному, невидимому богу», — мы встречаем самые примечательные упоминания про гибель людей из-за камней и огня. Похоже на то, что эта великая молитва, благородная и возвышенная по своему языку, была впервые произнесена в самый разгар Эпохи огня, и что она исходила из самого сердца, продиктованная ужасным бедствием, которое постигло человеческую расу. Эта молитва передавалась из века в век, как гимны Вед и молитвы евреев, и потому она через тысячелетия дошла до времени, когда ее смог старательно перевести священник-миссионер. В молитве говорится:
«О, всемогущий Бог, под чьими крыльями мы находим защиту и кров, ты невидим и неощутим, как ночь и воздух. Как могу я, столь ничтожный и жалкий, осмелиться обратиться к своему величеству?
С дрожью и непослушными губами говорю я, неловко, словно прыгающий между бороздами или идущий неровным шагом. За это я боюсь навлечь твой гнев вместо твоей милости — и пусть ты сделаешь со мной так, как желаешь. О, господь, ты считаешь нужным покинуть нас в эти дни, согласно мнению совета, который ты собрал как на небе, так и в аду. Горе нам, что твой гнев и негодование упало на нас в эти дни; горе в том, что многие несчастия, посланные тобой в гневе, пали на нас и поглотили нас, падая в виде камней, стрел, пик на грешников, что населяют Землю! От язв и мора, которые на нас напали, мы почти истреблены. О отважный и всемогущий господь, простые люди почти полностью погибли. Великие разрушения, бедствия и мор уже произошли у этого народа, и что печальнее всего, маленькие дети, невинные и ничего не понимающие, которые способны только играть с гравием и делать маленькие кучи из земли — они тоже умирают, когда их калечат и разрывают на куски камни, и это очень печально и скорбно видеть, поскольку их останки нельзя больше держать в колыбели, эти останки не могут говорить или ходить. О господь, как все стало плохо! У молодых и старых, у мужчин и женщин нет теперь укрытия среди деревьев; твой народ, твои люди, твое богатство — все теперь сравняло с землей и разрушило.
О наш господь, защитник всего, самый отважный и самый добрый, да что же это?
В твоем гневе и твоем негодовании достойно ли славы и восхищения бросание камней, стрел и пик? ОГОНЬ истребления, исключительно горячий, упал на твой народ, как огонь на лачугу, сжигая и дымясь, не оставляя никого, кто бы мог стоять или быть здоровым. Дробилка твоих зубов» (падающие камни) «используется, как и твой тяжелый кнут, против твоего скверного народа, люди в котором теперь стали малы числом и худы, как пустой зеленый тростник.
О господь, самый сильный, сострадательный, невидимый и неощутимый, которому подчиняются все вещи, от чьего расположения зависят порядки в мире, которому все подчиняются — что за решение ты держишь в своей божественной груди? Начиная это, предвидел ли ты все, что произойдет с твоей нацией и твоим народом? Ты и в самом деле решил совершенно всех уничтожить, чтобы о них не осталось памяти в мире, чтобы населенное место стало заросшим холмом и БЕЗУМСТВОМ КАМНЕЙ? Начиная все это, ты решил позволить уничтожить храмы, места для молитв и алтари, построенные для службы тебе — и не оставить о них никакой памяти?
Может, твой гнев, твое наказание и твое возмущение можно смягчить, чтобы положить конец процессу разрушения? Или уже решено на твоем божественном совете, что нам нет ни жалости, ни прощения, пока стрелы твоей ярости не приведут к окончательным гибели и разрушению? Может быть такое, что твое наказание и очищение дается нам не для исправления, а только для всеобщего разрушения и уничтожения? Что СОЛНЦЕ БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ БУДЕТ НАМ СВЕТИТЬ? Что мы останемся в ПОСТОЯННОЙ МГЛЕ и в тишине? Что ты никогда не посмотришь на нас глазами милости — ни больше, не меньше?
Неужели ты уничтожишь и увечных, которые не могут найти покой, повернуться со стороны на сторону, чей рот и зубы заполнены землей и налетом? Печально говорить, как мы все чувствуем себя в темноте, ничего не понимая, не в силах приглядеть друг за другом или помочь друг другу. Мы словно пьяные, не способны ничего понять, без надежды на помощь, уже маленькие дети страдают от голода, поскольку нет никого, кто бы дал им есть, пить, нет никого, кто бы их утешил или приласкал, никто не даст младенцу грудь, поскольку их отцы и матери умерли и оставили младенцев сиротами, страдающими за грехи своих родителей».
Что за живописная картина предстает перед нами! Она рисует трагедию имеющего культуру и религию народа, остаткам которого приходится прятаться в какой-то глубокой пещере, в темноте, после того как основная часть людей миллионами погибла от падающих камней, летящих подобно стрелам и копьям, и от ядовитого газа. Запасы пищи исчезли. Выжившие люди испытывают ужас, благоговение, отчаяние, страх того, что они никогда не увидят свет, что этот ужасный день станет концом человеческой расы и всего мира! И один из них, возможно жрец, определенно, выдающийся человек, прибегнул ко всему своему красноречию во времена тьмы и ужаса, чтобы в своей жалобной и патетической молитве обратиться к верховному божеству с просьбой о милости, защите и освобождении от ужасных бедствий.
Просто замечательно, что жрецы ацтеков через века сохранили до нас этот созданный в пещерах гимн — одну из самых древних идущих от самого сердца молитв, дошедших до нашего времени, — и это несмотря на то, что значение слов было для жрецов тайной!
Молитва продолжается следующими словами:
«О наш бог всемогущий, полный прощения, наше убежище — хотя твой гнев и твое негодование, твои стрелы и камни в самом деле принесли бедствия этому бедному народу — пусть это будет как наказание, которые мать и отец дают детям, дергая их за ухо, ударяя их по рукам, высекая их крапивой, выливая на них прохладную воду — и все это для того, чтобы они могли избавиться от ребячливости и детскости. Твое наказание и твой гнев уничтожили твоих слуг, твой бедный народ, когда на деревья и колышущийся ветром зеленый тростник — и на все, что ниже — упали камни.
О самый милосердный Бог, ты лучше всех знаешь, что твой народ подобен ребенку, который, когда хлещут кнутом, плачет и кричит — и жалеет о том, что он сделал. Этот народ из-за своих грехов вздыхает, плачет и проклинает себя. Перед твоим ликом он проклинает свои действия и кается в своих плохих делах и наказывает себя за них. Наш Господин, самый милосердный, полный жалости, благородный и бесценный, дай людям время исправиться, дай последнюю возможность очиститься. Останови это — и если ничего не изменится, ты начнешь это вновь. Прости и забудь грехи людей; останови твой гнев и твою ярость. Подави их в своей груди и не уничтожай ничего больше; дай людям передышку, пусть это прекратится, поскольку никто не может избежать смерти или куда-нибудь бежать.
Мы все отдадим дань смерти, как и все живое на Земле. Каждый человек заплатит за жизнь своей смертью. Никто не уйдет от неизбежного, и каждый человек получит за свои дела, когда ты пришлешь за ним своего посланника. Ты так могуществен, что никто не может от этого уклониться. О, самый милосердный бог, смилуйся наконец и пожалей детей в колыбельках, которые еще не могут ходить. Пожалей также, о Господь, бедных и несчастных, у кого нет еды, которым нечем себя прикрыть, нет места спать, кто не знает счастливых дней, чья жизнь проходит в мученьях, страданиях и печали. Разве будет лучше, о Господь, если ты забудешь о милости к своим солдатам и военным людям, в которых ты иногда нуждаешься? Лучше умереть в бою или подавать пищу и питье в доме Солнца, чем умирать от мора и постепенно сходить в ад. О самый могучий Господь, охранитель всего, господин Земли, правитель мира и хозяин всего, пусть твой гнев и жажда мести будут утолены этими последними наказаниями; прекрати этот дым и туман твоего гнева; потуши также сжигающий и разрушающий огонь твоего гнева; пусть придут мир и чистота; путь маленькие птицы твоего народа начнут петь и приближаться к Солнцу; дай им СПОКОЙНУЮ ПОГОДУ, так, чтобы их голоса могли дойти до твоих высот, и ты бы узнал о них» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 200).
Некоторые читатели могут усомниться — может ли столь удивительная молитва дойти до нас с ледниковой эпохи? Но следует помнить, что ее много раз передавали из уст в уста в глубоких пещерах до того, как из душ оставшихся немногих людей исчез страх. Когда эта религиозная молитва, связанная со столь ужасными событиями, была принята, кто при ее передаче мог осмелиться изменить в ней хотя бы слово?
Кто мог осмелиться изменить в этой молитве хотя бы слог? Даже при том, что искусство письма было утеряно, а цивилизация исчезла, даже при том, что христианские традиции молитв возникнут только через десять тысяч лет, ее передавали изустно от поколения к поколению как бесценное сокровище мысли — в силу консервативной силы религиозного инстинкта.
Не может быть никаких сомнений в истинности этой и других древних молитв, обращенных к Тескатлипоке, которые я буду приводить в дальнейшем. Хочу привести здесь ссылку на Г.Г.Банкрофта:
«Отец Бернардино де Саагун, францисканец из Испании, был одним из первых проповедников, посланных в Мексику, где он много работал, наставляя туземную молодежь, по большей части в провинции Тескоко. Находясь здесь, в городе Тепеопулько, в последней части шестнадцатого столетия, он начал работать над трудом, наиболее известным под названием «Общая история Индии Новой Испании», откуда и была взята нами эта молитва. Для своей работы над книгой отец Саагун имел исключительно хорошие условия. Он собирал у себя главных туземцев города, где он проповедовал, и просил их познакомить себя с самыми учеными и опытными в тех вопросах, о которых он собирался писать. Собрав этих наиболее ученых мексиканцев, отец Саагун просил их зарисовать в принятом у индейцев стиле их легенды, сцены из истории и мифологии, а также разные прочие моменты. Внизу рисунка индейцы писали объяснения на своем языке; эти объяснения отец Саагун переводил на испанский. Эти материалы и составляют основу его книги «Общая история»» («The Native Races of the Pacific States», vol. Ill, p. 231).
Саагун был добрым и набожным человеком; нет сомнения в том, что он считал, что вдохновляется на свои труды Богом. Хотя у него было много трудностей и много сомнений, он продолжал свой труд на пользу местным индейцам, собирая удивительные свидетельства об их истории, быте, их мнения и чувства относительно последнего великого катаклизма, который потряс весь мир и почти его уничтожил.
Религия может подвергнуться гонениям, имя бога может изменяться, переходя к другому народу, подвергаясь влиянию времени и изменениям в языке. Но столь благородная, возвышенная, яркая молитва, выражающая чувства миллионов человек, повторенная тысячами поколений, как в случае с молитвой ацтеков, измениться не может. Кому бы она не адресовалась — Тескатлипоке, Зевсу, Юпитеру, Яхве или Богу, она всегда передается прямо от сердца божьего создания к Создателю, молитва — это связь между материей и духом.
В заключение я хотел бы резюмировать вышесказанное.
1. Скалы, которые были когда-то на поверхности, а сейчас находятся под осадочными породами, подверглись, как мы видели, разрушению и изменению. Разрушения простираются на глубину от одного до ста футов и вызваны огнем. Разрушения носят характер физических превращений, металлические включения в скалах испарились от сильного жара.
2. Только очень большой жар может поднять воды океанов и превратить их в облака, а потом поддерживать на протяжении целой эпохи снежные шапки и обеспечивать сильные наводнения, следы которых можно видеть в поверхностных слоях осадочных пород.
3. Легенды народов, живших после катастрофы, говорят, что все живое когда-то было стерто с лица Земли сильным пожаром.
a. У древних бриттов, как рассказывается в мифологии друидов.
b. У древних греков, как говорится у Гесиода.
c. У древних скандинавов, как видно в «Старшей Эдде» и «Младшей Эдде».
d. У древних римлян, как это рассказывается у Овидия.
e. У древних тольтеков Центральной Америки, как говорится в их священных книгах.
f. У древних ацтеков Мексики, в переводе Фра де Олмоса.
g. У древних персов, как описано в Авесте.
h. У древних индусов, как говорится в их священных книгах.
i. У индейцев озера Тахо в Калифорнии, что видно в их сохранившихся легендах.
Также из легенд:
j. Индейцев племени типи в Бразилии.
к. Индейцев такулли британской Америки.
l. Индейцев юта в Калифорнии.
m. Перуанцев.
n. Юрукаров боливийских Кардильер.
о. Мбокоби Парагвая,
р. Ботокудов Бразилии,
q. Индейцев племени чипевеев Соединенных Штатов,
r. Индейцев племени виандотов Соединенных Штатов,
s. Наконец, индейцев племени «собачьих ребер» в Британской Колумбии.
Из всего этого можно сделать вывод, что легенды о всемирном пожаре являются либо воспоминанием всего человечества о великой катастрофе, либо крупномасштабной подделкой, выдумкой человека.
Если это выдумка, то она имела место, когда предки греков, римлян, индусов, персов, готов, тольтеков, ацтеков, перуанцев, полинезийцев (имевших похожие легенды), индейцев Бразилии, Соединенных Штатов, западного побережья Южной Америки и северо-западной оконечности Южной Америки жили вместе, как один народ, имели один язык, у них был один цвет глаз, волос и кожи. С другой стороны, все раскиданные по Земле места их обитания были в те времена безлюдными. Вся человеческая раса представляла собой горсть людей, обитавших в одном месте.
Сколь долгое время должно было пройти, чтобы человечество медленно распространилось до этих отдаленных районов Земли и превратилось в разные народы, говорящие на разных языках!
Если мы будем считать, что легенды о всемирном пожаре были выдумкой, подлогом, то придется допустить, что перед тем, как разойтись, эта первоначальная горстка людей на самой заре человечества была убеждена в правдивости этой лжи, причем настолько, что сохраняла ее в своих религиях на протяжении десятков тысяч лет.
И тогда возникает вопрос: почему люди столь упорно придерживались лжи, которая удивительно точно совпадает с данными науки? У них не могло быть грандиозных земляных работ, которые бы позволили пройти сотни футов в глубь Земли и дойти до разбитых на части камней ниже этого слоя. Таким образом, они не могли создать теорию, которая бы объяснила этот обнаруженный недавно факт.
Возникает и другой вопрос — как человечество могло сократиться до горстки людей? Поскольку человек произошел от приматов, не имевших сознания и речи, то предшественники человека должны были распространиться и покрыть весь мир, как это сделали волки и медведи. Но после того, как они распространились и приобрели мозг современного типа и способность к речи, какая-то причина уменьшила их до горстки. Что это была за причина? Нечто, говорят эти легенды, какой-то злобный объект, какой-то светящийся зверь — или змея, — которое появился в небесах, вызвал пламя по Земле и уничтожил человеческую расу, кроме жалких ее остатков, спасшихся в пещерах или в воде — и именно из этого семени, от этой горстки, человечество снова разошлось по Земле и постепенно распространилось на все континенты и острова в море.
Глава 7
ЛЕГЕНДЫ ПЕЩЕРНОГО ВЕКА
Я говорил, что человек мог бежать от огня, смертоносных газов, падающий камней и смеси пыли с глиной, найдя убежище в воде или в глубоких пещерах на земле. И именно это является причиной того, что в древних легендах часто утверждается, что человечество вышло из земли. Человек родился в земле. Тольтеки и ацтеки прослеживают свое происхождение до «семи пещер». Мы уже встречались с верованиями перуанцев, согласно которым они вышли из первобытной пещеры, «Пакарин-Тампу». Нанахуатцины из легенд ацтеков тоже нашли убежище в пещере — как и предки юрукаров, такахли, мбокоби из Америки. Все они прятались от пожара в пещере. В легендах племени тахо в пещере оказывается погребенным тиранический и грубый народ. Переходя к отдаленным регионам, мы находим, что очень древние горные племена, бангоги и панкху из Читтагонга в британской Индии, передают, что «их предки вышли из пещеры в земле, под руководством вождя по имени Тландрокпа» (Captain Lewin, «The Hill Tribes of Chittagong» p. 95, 1869).
В легендах тольтеков мы читаем, что на заре истории на Землю обрушился смертоносный ураган, который уносил деревья и лошадей, разрушал холмы и т. д. Люди искали укрытие в пещерах и местах, где этот сильный ураган не смог бы их достать.
Через несколько дней они вышли, «чтобы поглядеть, что произошло на Земле. Они обнаружили, что все заселено обезьянами. Все это время они провели в темноте, без света солнца или луны, которую принес ветер» («North Americans of Antiquity», p. 239).
У одного североамериканского племени, отпочковавшегося от племени тинне в британской Америке, есть легенда, что «Земля поначалу существовала в хаотическом состоянии, и на ней жил только один человек, женщина, которая обитала в пещере и питалась ягодами». Однажды она встретила какое-то таинственное животное, похожее на собаку. Это существо превратилось в красивого молодого мужчину, и они двое стали прародителями многочисленной расы» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 105).
Есть намек на жизнь в пещерах и у Овидия, который описывает события, происходившие сразу после создания мира:
Тут, впервые, сожжен жарой иссушающей, воздух
Стал раскаляться и лед — повисать под ветром морозным.
Тут впервые в домах расселились. Домами служили
Людям пещеры, кусты и лыком скрепленные ветви.
(«Метаморфозы», Кн. IV)
Но только в легендах индейцев навахо из Северной Америки мы находим самое полное описание жизни в пещерах.
Вот как это выглядит:
«Навахо, которые живут к северу от пуэбло, говорят, что одно время все народы — навахо, пуэбло, койотеро и белые люди — жили вместе среди сухих деревьев в сердце гор около реки Сан-Хуан. Они питались мясом, которое у них было в изобилии, поскольку с ними вместе в пещерах оказались замурованными самые разнообразные виды дичи; но свет у них был тусклый, да и он продолжался несколько часов в день. К счастью, у навахо было два немых человека, которые оживляли жизнь в темноте своей музыкой. Один из них случайно ударил по крыше пещеры своей флейтой, и это вызвало глухой звук. Старейшина племени решил начать рыть в том направлении, откуда пришел глухой звук. Флейту установили напротив крыши, и енот попытался прорыть ход из пещеры, но не смог этого сделать. Тогда к крыше подняли гусеницу; она рыла и рыла, пока внезапно не оказалась на другой стороне гор, окруженная водой».
Впоследствии мы увидим, что в ранние времена человечество по всему миру было разделено на племена или семейства, имевшие свои тотемы и именовавшие себя по именам животных. Именно к этому времени восходят сказки, в которых животные владеют человеческой речью. Когда в сказке говорится, что лиса говорит с вороной или волком, это означает лишь то, что человек из племени, где тотемным животным является лисица, разговаривает с человеком, где тотемным животным является волк. Так же надо понимать и слова, что енот попытался прорыть ход из пещеры и ему это не удалось, тогда как гусеница это смогла: человек из племени, где тотемным животным является енот, не смог сделать ход, а человек из племени, где тотемным животным являлась гусеница, это сумел. Впоследствии мы увидим, что наличие тотемных животных было, по всей видимости, характерно для первоначально существовавшего народа и позволило отличать отдельные его этнические части.
Легенда навахо продолжает:
«Оказавшись в новом для себя положении, она (гусеница) насыпала небольшой холм и уселась на нем, чтобы оглядеться и все обдумать. Положение было весьма необычным, поскольку со всех четырех сторон света на него бросились четыре белых лебедя и у каждого было по две стрелы, по одному под каждым крылом. Лебедь с северного направления достиг гусеницу первым и, пронзив ее двумя стрелами, вытащил их и, изучив их кончики, воскликнул: «Он из моего народа!» Потом они удалились, и на всех четырех сторонах света — на север, на восток, на запад и на юг — гусеница увидела четыре огромных протока, по которым уходила вода, оставляя после себя только ГРЯЗЬ. Гусеница вернулась к пещере, и енот пошел в грязь, утонув в ней до середины ноги, что по сей день видно его шерсти. Поднялся ветер, и когда он пронесся над четырьмя протоками, грязь высохла.
Потом люди и животные начали выходить из своих пещер, и их выход занял несколько дней. Первыми вышли навахо, и как только они оказались на поверхности, они начали играть в «патоле», свою любимую игру. Затем вышли пуэбло и другие индейцы, которые обрезали свои волосы и начали строить дома. Последними вышли белые люди, которые сразу направились к восходящему солнцу, после чего их не было видно много зим.
Когда все эти народы жили под землей, они говорили на одном языке — но когда они вышли на поверхность земли и распространились по Земле, они начали говорить на разных языках. В то время Земля была очень мала, и свет был таким тусклым, каким он был в пещере, поскольку тогда не было ни Солнца, ни Луны, не небес, ни звезд. Потому был собран совет старейшин, который решил изготовить эти светящиеся объекты» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 81).
Существует аналогичная легенда:
В древности, до того как человечество разделилось на народы, после какого-то великого события остатки его прятались в пещерах. В пещерах нашли себе убежище и все виды животных. Что-то (осадочные породы) закрыло вход в пещеры. Люди существовали за счет того, что питались животными. Наконец они вырыли себе путь наверх и обнаружили, что мир покрыт грязью и водой. Сильные ветра превратили грязь в глубокие долины, по которым текла вода. Грязь была везде; постепенно она высыхала. Но за пределами пещеры было почти так же темно, как и в самой пещере; облака закрывали мир. Ни Солнца, ни Луну, ни звезды не было видно. Земля была очень маленькой, причем над поверхностью воды была лишь малая ее часть.
И в этой легенде люди хотят возвращения Солнца. Далее в легенде описывается процесс изготовления Солнца и Луны. Немой флейтист, которому поручили создать Солнце, из-за своей неуклюжести чуть не поджег весь мир. Однако старейшины — либо более добрые, чем Зевс, либо не имеющие его грома, удовлетворились тем, что воскурили трубки перед огнем заставили его утихомириться (частое явление в американский прериях — пожар гасят встречным пожаром. — Примеч. перев.).
Здесь мы видим событие, которому следовало бы предшествовать описанию жизни в пещерах, но которое было перенесено во времени. Солнце почти что сожгло Землю, и Земля была спасена дымом из трубок старейшин — богов.
Далее в легенде говорится, что Земля увеличилась в четыре раза, а Солнце удалилось от Земли. Видимо, чем яснее воздух, тем дальше кажется расположенным Солнце:
«Ночью из пещеры выходит другой немой, неся в руке Луну. Он освещает такую часть мира, которую в состоянии осветить Луной. Еще один человек принялся за изготовление небес — он хотел разместить звезды в таком порядке, чтобы они изображали медведей, птиц и тому подобные вещи».
Другими словами, цивилизованный народ стал делить звезды по созвездиям, которым были даны названия Большая и Малая Медведица, Змея, Дракон, Орел, Лебедь, Журавль, Павлин, Тукан, Ворон и т. д. Некоторые из этих названий остались неизменными до наших дней.
«Но когда началось украшение неба, ворвался степной волк и, выкрикнув «Зачем все эти хлопоты и украшение?», разметал кучу со звездами по небесам, и в таком порядке они лежат до сих пор».
Этот антиэстетический поступок степного волка представляет собой нежелание варваров видеть организацию звезд по созвездиям — или вообще что-либо кроме не выражающей ничего кучи.
Далее в легенде идет рассказ о том, как разделились племена.
«Старейшины» (цивилизованные люди, боги) «приготовили два глиняных «тинага», кувшина для воды. Один из них они раскрасили яркими цветами и наполнили бисквитами, второй оставили не раскрашенным, но в нем поместили стада всех видов животных и богатства всех сортов. Эти кувшины были накрыты, а потом предложены племенам навахо и пуэбло. Первое племя выбрало пестрый, но почти бесполезный горшок. Племя пуэбло получило не раскрашенный, но полный богатств сосуд. По сей день народы разделяются на две группы — по тому, что они выбирают.
В легендах индейцев ленни-ленапе человечество было однажды погребено под землей волком. Освобождение принес тот же волк, который выцарапал землю и вырыл средства для спасения как для людей, так и для себя. У племени «копателей корней» в Калифорнии люди были освобождены койотом» (Brinton, «Myths of the New World», p. 247).
«Один из диких народов Техаса, тонкаваи, до наших дней празднует свое освобождение из могилы, причем это празднование выглядит весьма курьезно. Каждый год они устраивают грандиозные танцы. Один из них, голый, как при рождении, погребается в земле, другие, облаченные в волчьи шкуры, ходят по нему, обнюхивают его, воют по-волчьи и, наконец, вырывают его ногтями» (Ibid.).
Сравните этот американский обычай с религиозными церемониями одного из древних италийских племен:
«Три тысячи лет тому назад «хирпани», или «волки», древнее племя сабинян в Италии, имели традицию собираться на горе Соракте, где произносили определенные молитвы, в честь предсказателя, который предрек, что они исчезнут, когда прекратят добывать себе на пропитание, подобно волкам, насилием и грабежом. Они обряжаются в волчью шкуру и бегают с лаем и волчьим завыванием по тлеющим углям, а затем по-волчьи грызут все, что могут схватить» (Brinton, «Myths of the New World», p. 217).
Все племена криков, семинолов, чоктавов, чикасавов и натчезов, которые, согласно легенде, в отдаленные времена были объединены в общей конфедерации, дружно определяют свою прародину около искусственной возвышенности в долине Биг-Блэк-Ривер в стране натчезов. Считается, что именно здесь первые люди появились из-под земли. Эта возвышенность представляет из себя холм площадью в половину квадратной мили и имеет 15–20 футов высоты. Из его северо-восточной части тянется стена такой же высоты, которая идет примерно полмили до возвышенности. Этот холм зовется «Нунне Чаха», а если передавать язык индейцев правильнее, то «Нани вайя», холм со склонами. Холм фигурирует в легендах чоктавов, и капитан Крегг обнаружил, что, даже перейдя к цивилизован; ной жизни, индейцы не забыли про этот холм.
«Легенда говорит, что в центре холма была пещера, дом Хозяина дыхания. Здесь он создал первого человека из глины, которая лежала вокруг него. Во времена, когда Землю покрывала вода, он воздвиг стену, чтобы отвести воды. Когда мягкая грязь затвердела в эластичную плоть и твердые кости, он отвел воды по их каналам и руслам, и дал сухую землю своим создателям» (Ibid., р. 242).
Здесь снова мы встречаемся с возникновением существующей расы людей из пещер, с окружением из глины и воды, которые покрывали Землю. И снова воду отводят по каналам и руслам, снова появляется сухая земля.
Похожая на эту легенду южноамериканских индейцев предание существует и у «шести народов» на севере. Эти шесть народов считают, что гора около водопадов Освего-Ривер в штате Нью-Йорк является местом, где их предки увидели свет дня. Эти шесть народов называют себя «онеида» — люди из камня.
Пещера Пакарин-Тампу, «убежище рассвета», или «место рождения перуанцев», о которой мы уже говорили, окружена священной рощей и имеет очень древние храмы.
«Из этих почитаемых тайников вышли мифические создатели цивилизации Перу, сделавшие из черепков первого человека — и в них во время наводнения остатки спасались человечества от ярости водной стихии» (Balboa, «Histoire du Perou», p. 4).
В легендах ораиби, которые мы приведем далее более подробно, можно прочитать, что люди поднялись по лестнице из нижнего мира в этот, то есть они перебрались из пещеры, в которой у них было убежище. В легендах описывается эпоха холода и темноты; в ту эпоху не было ни Солнца, ни Луны.
Индейцы, проживающие по соседству, на горе Шаста в Северной Калифорнии, сохранили странную легенду, которая относится ко временам «пещер и льда».
В легенде утверждается, что Великий Дух сначала сделал гору Шаста: «Пробурив отверстие в небе» (это напоминает расколовшееся надвое небо в «Эдде»), «используя большой камень как бурав» (падение камней и гальки?) «он сгребал снег и лед, пока они не достигли желаемой высоты; затем он пошагал по облакам вниз на огромную кучу льда, а с нее перешел на Землю, где он посадил первые деревья, просто тыкая пальцем тут и там. Солнце заставило таять снег; от снега получилась вода; вода потекла по сторонам гор, оживляя деревья и делая реки. Создатель собрал листья, которые упали с деревьев, подул на них, и они стали птицами» и т. д. (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 90).
Это описание конца ледникового периода.
Но легенды индейцев горы Шаста идут еще дальше. После рассказа о падении камня с неба и формировании огромной массы льда, который впоследствии растаял и превратился в речки, Создатель сделал деревья, птиц и животных — среди которых надо выделить медведей гризли. Дальнейшая часть легенды заставляет вспомнить о пещерной жизни, которая сопровождала великую катастрофу.
«Это животное» (медведь гризли) «было таким большим, сильным и сообразительным, что Создатель даже побаивался его, отчего вырыл отверстие в горе Шаста, сделав его своим вигвамом, в котором он мог жить, находясь на Земле, с максимальным комфортом и в наибольшей безопасности.
И потому скоро над горой, где жил Великий Дух, можно было видеть курящийся дым. Живет там дух и сейчас, хотя огонь под очагом не горит с тех пор, когда на этой земле появился белый человек». Именно в горе Шаста высшая раса нашла убежище в пещере, огонь от их костров люди стали связывать с дымом, который идет из вулканов.
«Это было тысячи зим назад. После этого пришло время, когда весна приходила поздно и была суровой. Однажды с моря подул сильнейший ураган, который потряс даже огромный дом» (гору Шаста) «до самого основания» (здесь видно еще одно воспоминание о ледниковом периоде).
«Великий Дух приказал своей дочери, которая была еще почти девочкой, выйти наружу и приказать ветру утихомириться. Вместе с тем Великий Дух по-отечески попросил ее не подставлять голову под ветер, а вытянуть свою маленькую красную руку и сделать знак перед тем, как передать свое сообщение» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 91).
Похоже, что здесь мы встречаемся с воспоминанием о жизни в пещерах и с тем, как люди из своих укрытий глядели на ужасный шторм.
Дочка Великого Духа высунулась слишком далеко, ее увлекло ветром и потащило вниз по склону, где ее нашла, дрожа от холода, семья медведей гризли. Эти медведи гризли явно имели некоторые человеческие черты: «Они ходили на задних лапах подобно людям, говорили, носили дубинки, использовали верхние лапы так, как люди используют руки». Это были облаченные в медвежью шкуру представители грубой, покрытой волосами расы, которая широко распространилась во время ледникового периода. Дочка Великого Духа — высшая раса — вышла за одного из медведей гризли, и из этого союза вышла «раса людей» — то есть индейцы.
«Но Великий Дух наказал медведей гризли, лишив их возможности говорить и ходить прямо — то есть сделав их настоящими медведями. Тем не менее ни один индеец не может по сей день убить медведя гризли, поскольку связан с ним кровными узами».
Далее снова говорится:
«Население центральной Европы и люди тевтонской расы пришли в Англию довольно поздно; их мифические герои обитали в пещерах, в подземельях под заколдованными замками, или в холмах, которые внезапно поднимались и раскрывались, чтобы погребенные там люди оживали и начинали принимать участие в делах земных людей. В Морейшире считают, что погребенный народ, возможно, живет под песчаными холмами, как и в некоторых других частях Британии» («Frost and Fire», vol. И, p. 190).
В подобного рода легендах можно найти множество упоминаний о времени большого холода, обильных снегопадов и льдов. Я хочу привести один-два примера:
У племени ирокезов есть легенда, согласно которой Белый человек (Свет, Солнце) убил чудовище, покрывшее Землю кровью и камнями, а потом уничтожил и гигантскую лягушку. Лягушка, влажное земноводное с холодной кровью, всегда была символом воды и холода; она представляет собой огромные ледяные поля, которые распространились, подобно лягушке, по поверхности Земли. Лягушка «проглотила все воды», говорит ирокезская легенда; это значит, что «вода застыла в ней, и, когда лягушка была убита, из нее хлынули огромные, все разрушающие потоки, опустошившие Землю. Манибожо — Белый человек, благотворное Солнце — превратил эти потоки в плавные реки и в озера». Ацтеки поклоняются божеству воды в образе большой зеленой лягушки, вырезанной из цельного куска изумруда (Brinton, «Myths of the New World», p. 185).
В Омахе можно встретить историю, «как кролик убил зиму». Рассказывают ее на манер, принятый у индейцев. Кролик, возможно, является реминисценцией Великого зайца, Манибожо — и он, возможно, как мы еще увидим, является воспоминанием о великом народе, тотемом которого был Заяц.
Индейскую легенду я перескажу в кратком виде:
«Когда-то давно Кролик пришел к Зиме. Зима сказала: «Тебя давно здесь не было; садись». Кролик ответил, что он пришел потому, что его бабушка совершенно выбила из него жизнь» (упавшие камни?). «Зима отправилась на охоту. Было очень холодно: начался снежный шторм. Кролик увидел оленя. «Убей его, — сказал Кролик. «Нет, на таких я не охочусь», — ответила Зима. Они пошли дальше и натолкнулись на несколько человек. На людей Зима охотилась. Она убила людей и сварила их для ужина» (пещерный каннибализм). «Кролик отказался есть человеческую плоть. Зима снова отправилась на охоту. От сестры Зимы Кролик узнал, что больше всего на свете Зима боится головы Овцы каменистых гор. Кролик приобрел одну. Было темно. Кролик внезапно бросил овцу на Зиму, сказав: «Тетка, эта круглая вещь — голова Овцы каменистых гор». От этого Зима скончалась. Осталась только ее сестра. И с тех пор сильный холод прекратился».
Конечно, любые попытки как-то интерпретировать столь незамысловатую легенду могут быть только догадками. Тем не менее из легенды видно, что индейцы верили в существование в древности погоды более суровой, чем существует теперь. В те времена было холодно и темно. Это вынуждало людей заниматься каннибализмом. Наконец, Кролик приносит какой-то круглый предмет (Солнце?) — голову Овцы каменных гор, Зима глядит на эту вещь и исчезает.
Легенду о ледниковом периоде можно найти даже в тропическом Перу.
Гарсиласо де ла Вега, потомок инков, записал древнюю поэму своего народа, которая, похоже, хранит намек на какое-то великое событие, связанное со льдом и снегом. Доктор Бринтон переводит ее с языка кечуа следующим образом:
Прекрасная принцесса,
Ло, твой брат
разбил мое судно
Сейчас на части.
От удара произошли гром, молния,
удары молнии,
И ты, принцесса,
Да возьми эту воду,
С дождевой водой,
И градом или
Выпавшим снегом.
Виракоча,
Создатель мира
К этому дому
Троих назначил,
Троих создал.
(«Myths of the New World», p. 167)
Может возникнуть вопрос: как в такое время ужаса и бедствий — которые комета, несомненно, вызвала — человек пришел к мысли спрятаться в пещере?
Ответ очевиден: либо люди, либо их предки жили в пещерах. Пещеры были главным убежищем человека, пока он не перешел к цивилизации. Для многих не было нужды бежать к пещерам сквозь дождь из камней — эти люди уже жили в этих укрытиях еще до начала всемирного катаклизма, пещеры стали для них привычным жильем. «Жизнь в пещерах, — говорит Бринтон, — осталась смутным воспоминанием у всех народов».
Человек является порождением земли, он сделан из глины, подобно Адаму, создан
Из хорошей красной глины
«хапли» с горы Аорнус,
Под размахом
Крыльев черного орла.
Пещерные храмы Индии возможно, являются воспоминанием об этой пещерной жизни.
Впоследствии мы встретимся с тем, что Лот и его дочери «обитали в пещере» — и увидим, что Иов прятался в яме или пещере с «узким проходом и без дна».
Глава 8
ЛЕГЕНДЫ ЭПОХИ ТЬМЫ
Все космогонии начинаются с эпохи тьмы: периода холода, сырости, дождей и мрака.
Говоря о «начале вещей», Гесиод сообщает:
«По правде, тогда, сначала возник Хаос… Но из Хаоса родился Эребус и черная Ночь; а из ночи вновь возник Эфир и день, которого она родила после зачатия от союза с Эребусом».
Аристофан в своих «Птицах» свидетельствует («Теогония»):
«Сначала существовали Хаос и Ночь и черный Эребус и широкий Тартар» (Faber, «Origin of Pagan Idolatry», vol. I, p. 255).
Орфей говорит:
«С самого начала мрачная ночь окружила и сделала едва различимыми все вещи, которые были среди эфира» (облака). «Земля была невидимой из-за тьмы, но сквозь эфир прорывался свет» (облака) «и освещал Землю».
Этой силой были созданы Солнце, Луна и звезды (Cory, «Fragments», p. 298).
Из «Санхониафона» мы знаем ббльшую часть того немногого, что сохранилось о древнем народе финикийцев. Они жили перед Троянской войной, из их текстов до нас дошло лишь несколько фрагментов, да и то в виде цитат в более поздних источниках.
В «Санхониафоне» написано:
«В начале всех вещей был конденсированный, ветряной воздух — или бриз из плотного воздуха, и пыльный хаос и чернота, как в Эребусе.
Из всего этого хаоса появился Мот, который некоторые называют Илус» (грязь), «но другие — гнилой водой. И из этой воды проросло все семя создания, и поколения вселенной… и, когда воздух начал посылать впереди себя свет, появились ветра, облака — и очень сильные наводнения и потоки вод с небес».
Был ли этот «плотный воздух» воздухом с кометной пылью, который впоследствии стал грязью? Может, именно это и следует понимать под «пыльным хаосом»?
Теперь обратимся к вавилонским легендам. Бероэс, ссылаясь на тексты из храма Бела в Вавилоне, пишет: «Было время, в которое не существовало ничего, кроме темноты и водной пропасти, где жили самые жуткие существа, которые появились от двойного принципа».
Были ли эти «жуткие существа» кометой?
Из «Законов Ману» древних индусов мы узнаем, что мир поначалу существовал в темноте. В Ведах есть следующие строки:
«Существовало только Верховное существо; после него была только всемирная тьма; распространение добродетели привело к появлению водного океана^.
Обратимся к китайским легендам. Там мы найдем ту же историю.
Китайские хроники начинаются с «Пань Гу, или Царства хаоса» («The Ancient Dynasties of Berosus and China», Rev. T. P. Crawford, D.D., p. 4). Китайские историки говорят, что «Пань Гу появился в середине времени великой хаотической пустоты, и мы не знаем о его происхождении; он знал, как разделить небо и землю и ввел смену Тьмы и Света» («Compendium of Wong-shi-Shing 1526–1590», Crawford, p. 3). Пань Гу «существовал перед наступлением Света» (Ibid.). Он был «князем Хаоса». «После того, как хаос рассеялся, сначала пришли в порядок небеса, затем земля. После того, как атмосфера изменила свои свойства, появился человек» (Ibid., р. 2).
Другими словами, Пань Гу жил во времена эпохи тьмы, когда царил хаос и атмосфера была наполнена газами от комет. Где он жил? Китайские хроники сообщают: «Во времена после хаоса, когда небеса и земля только что разделились». Другими словами, когда большие массы облаков поднялись с земли.
«Тогда еще не было изобретено письменности и от тех пор не сохранилось записей. Поначалу даже правители жили в пещерах и пустынных местах, питались сырым мясом и пили кровь. На счастье, появился Пань Гу, и с его появлением земля и небо разделились, люди стали людьми, а вещи приобрели свой современный вид, так что хаотическое состояние исчезло» (Ibid., р. 3).
Это — то же обновление мира, которое встречается во многих других легендах.
Эти же летописи говорят нам о «Десяти побегах» — стадиях древней истории Земли.
«Во времена «Ву» — «Шестого побега» — Темнота и Свет объединились с губительным эффектом — все вещи стали твердыми» (замерзшими?), «и темнота остановила рост всех вещей».
Во времена «Кун» — «Седьмого побега» — темнота уменьшила все вещи».
Но темнота прошла:
«Во времена «Цзин» — «Девятого побега» — Свет начал питать все вещи в низинах.
Наконец, во времена «Цзе», все вещи начали расти» («Compendium of Wong-shi-Shing 1526–1590», Crawford, pp. 4, 5).
Такая же история приводится при описании «Двенадцати ветвей».
«Куан-тун означает период хаоса, холодную полуночную темноту. Говорят, что в этот период все вещи начинают прорастать в скрытых тайниках подземного мира». Во втором периоде — Чи-фун-ю — света и тепла стало больше, и все вещи принялись расти в соответствии с их природой». В третий период — «Шэнь-цы-кун», — возможно, появились звезды и Солнце, поскольку календарь начинается с этого времени. В пятый период — «Чжи-ши-и» — вещи начали появляться в оцепенелом состоянии. В пятый период — «Юэнь-ся» — все вещи гармонизовались и установился существующий ныне порядок — другими словами, последствия катастрофы» (Ibid., р. 8).
Цари, которые правили до появления слоя осадочных пород, были названы Правителями неба и земли; те, кто появились позже, стали Правителями человечества. «Шэнь Чжиху-ан говорит: «Правители человечества делились на Правителей неба и Правителей земли; затем атмосфера постепенно очистилась и все расцвело; порядок времен постепенно установился, а отношения между людьми стали правильными и уважительными» (Ibid.). Далее мы читаем, что «день и ночь не были еще разделены», но после некоторого времени «день и ночь были различимы друг от друга» (Ibid., р. 7).
В мире установились царские династии, небесное царство сменилось на человеческие. В то время еще царили хаос, холод и темнота, растения погибали. Но свет понемногу увеличивался и растения снова начали расцветать. Но атмосфера оставалась густой. Небеса лежали на земле, день и ночь были почти похожи друг на друга, и человечество обитало в пещерах и питалось сырым мясом и кровью.
Все это, конечно, прекрасно согласуется с нашей теорией.
И далее мы видим ту же историю в другой форме:
«Философ Ориби говорит нам, что когда люди поднимались вверх по магическому дереву, которое имело лестницу от нижнего мира до верхнего, они нашли небесный свод, потолок этого мира, лежащий на земле — потолок этого мира».
Другими словами, когда люди выбрались наверх из пещер, где они прятались, то увидели на поверхности Земли густые облака.
«Мачито, один из их богов, поднял небесный свод на плечи и поднял его. В таком виде мы сейчас небо и видим. Но тьма вокруг не рассеивалась, не было Солнца, не было Луны и звезд. Люди роптали из-за тьмы и холода. Мачито сказал: «Приведите мне семь девственниц», и ему привели семь девственниц. И он сказал: «Принесите мне семь корзин с семенными коробочками хлопка» — и ему принесли семь корзин с семенными коробочками хлопка. И он научил семь девственниц ткать магическую ткань из хлопка, и когда они закончили, он поднял ткань над головой, и ветер понес ткань к небесной тверди — и в мгновение ока ткань превратилась в красивую и полную Луну. И тот же бриз схватил остатки клочковатого хлопка, который девственницы роняли во время работы, и поднял их вверх, где они превратились в яркие звезды.
Но все равно оставалось холодно, и люди продолжали роптать. Тогда Мачито сказал: «Принесите мне семь шкур бизонов» — и ему принесли семь шкур. Из густой спутанной шерсти шкур он соткал еще одну удивительную ткань, которую буря унесла в небо, — и эта ткань превратилась в круглое Солнце. После этого Мачито ввел время и установил времена года, а также пути, по которым должны были двигаться небесные тела. И боги небесного свода подчинялись нововведениям Мачито с самого дня их появления до настоящего дня» («Popular Science Monthly», October 1879, p. 800).
Среди индейцев-тлинкитов в Британской Колумбии распространена легенда, что Великая ворона или Великий ворон, Йехл, была создателем большинства вещей:
«В самом начале мир был очень темным, влажным и хаотичным; кроме Йехла не было ничего, что имело бы тело и дышало. В одеянии ворона он сидел, размышляя, в тумане; его черные крылья били вниз, создавая большое смятение; воды отступили перед ним и появилась сухая земля. На землю были помещены тлинкиты — хотя точно не ясно как и когда, — в это время мир был неподвижным в темноте, без Солнца, Луны или звезд» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 98).
Легенда тянется очень долго, рассказывая о деяниях Йела. Его дядя пытался убить его и, когда ему это не удалось, «он, издав страшное проклятие, предпринял новую попытку, наслав на Землю наводнение… Хлынула вода, воды поднимались и поднимались, но Йел обрядился в птичью кожу и подскочил до небес, воткнул клюв в облака и оставался в таком положении, пока воды не утихомирились» (Ibid., р. 99). Эта легенда напоминает о легенде Керамбосе из Фессалии, «который спасся от наводнения, поднявшись в воздух на крыльях, подаренных ему нимфами».
Теперь я обращусь к легендам миштеков, которые проживали на окраинах Мексиканской империи. Эти легенды были переписаны Фра Грегориа Гарсиа («Origen de los Ind.», pp. 327–329) из книги, найденной им в монастыре в Куила-пе — маленьком индейском городке, примерно в лиге с половиной к югу от Оахаки. Эту книгу составил викарий монастыря, «точно так, как они сами привыкли изображать и объяснять в своих примитивных свитках».
«В год и день плохой видимости и темноты» (день большой облачности?), «даже когда дней и лет не было» (перед тем, как стало видным движение Солнца, отмечающее смену дней, а всеобщие тьма и холод не давали отследить смену времен года?), «когда мир был в великой тьме и хаосе, когда Земля была покрыта водой, и не было ничего, кроме грязи и слизи на всей поверхности Земли — бог стал видимым, и его имя было Олень, а его фамилия была Лев-змея. Появилась и очень красивая богиня, которую звали Олениха, а фамилия была Тигр-змея. С этих двух богов начались все боги, которые были их потомками».
Этот Лев-змея, вероятно, был кометой; Тигр-змея, без сомнения, был второй кометой, названной в честь тигра из-за ее «полосатого», разного на вид внешнего облика. Надо особо отметить, что они появились перед тем, как вернулся свет.
Эти боги воздвигли на высоком месте храм и разбили сад, после чего осуществили жертвоприношения высшим богам и начали терпеливо ждать. Во время жертвоприношений они наносили себе раны кремневыми ножами и «молились, чтобы к ним пришло благо в виде небесного свода, чтобы на Земле появились свет и тьма — и чтобы воды собрались вместе, чтобы из-под нее могла появиться земля, поскольку у них не было участка, чтобы разбить даже один маленький сад».
В этой легенде мы видим и людей, и змей. После описанных событий Земля стала пригодной для проживания человечества, но впоследствии наступил «великий потоп, от которого погибло много сыновей и дочерей богов. Говорят, что когда потоп прекратился, человеческая раса восстановилась в том числе, что был до потопа, и появились земля и небо» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, pp. 71–73).
Отец Дюран в своей рукописи «Древняя история Новой Испании», написанной в 1585 году, приводит описание легенд племени чолула, которая начинается следующими словами:
«В самом начале, перед тем, как были созданы Солнце и небо, на этой Земле царила тьма и было трудно что-либо разглядеть, и на ней не было ни одного создания».
В легенде тольтеков мы читаем о времени, когда:
«Был сильный ураган, который уносил деревья, горы, дома и самые крепкие здания, из которых многие люди бежали, в основном в пещеры и места, где их не мог достать ураган. Прошло несколько дней, и люди отправились посмотреть, что стало с Землей. Они обнаружили, что Земля населена обезьянами. Все это время было темно, не было видно света солнца, луны, которые принес людям ветер» («North Americans of Antiquity», p. 239).
В ацтекских мифах о сотворении мира, согласно литературно обработанному пересказу Мендиеты, который взял эти мифы у Фра Андреса де Олмоса — одного из самых первых христианских миссионеров среди индейцев современной Мексики, мы находим следующую легенду о «Возвращении Солнца».
«Не было Солнца на протяжении многих лет; и боги встретились в месте под названием Теотиуакан в шести лигах от Мехико. Они собрались вокруг великого огня. Те, кто поклонялись богам, сказали, что тот из них, кто возьмет на себя эту честь, будет превращен в Солнце. Тогда один из богов, которого звали Нанахуатцин… бросился в огонь. Затем боги (вожди?) «начали смотреть сквозь мрак во всех направлениях, ожидая увидеть обещанный свет и заключая пари — в какой части небес свет появится. Некоторые говорили: «Здесь», но когда Солнце поднялось, все оказались не правы, поскольку ни один не показывал на восток».
В долго продолжавшейся темноте они позабыли о сторонах света. Древние ориентиры, как и все, оказались изменены, утеряны.
«Популь Вух», эпос индейцев киче (Центральная Америка), говорит, что мир пережил было четыре эпохи. Человек первой эпохи был сделан из глины; он был «лишен сил, неумел, водянист. Он не мог двинуть головой, его глаза могли смотреть только в одну сторону. Его зрение было ограничено, он не мог оглянуться» (наверное, это значит, что он не имел знания о прошлом), «он имел язык, но его речь была невразумительной, так что он мог жить только в воде» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 46).
Потом появилась более развитая раса людей, она наполнила мир своим потомством. У этих людей был интеллект, но не было чувства морали, «они забыли Сердце Небес». Эти люди были уничтожены огнем и смолой с неба, и это уничтожение сопровождалось сильнейшими землетрясениями, так что спаслось только несколько человек.
Затем наступил период, когда все было темным, за исключением белого света «утренней звезды — единственного света, сохранившегося от первобытного мира». Возможно, это был вулкан. Боги снова собрались на совет, в темноте, в ночи опустошенной вселенной. Люди начали молиться Творцу с просьбами о свете — по всей видимости, о возвращении Солнца.
«О создатель! — кричали они, — О бог прежнего мира! Ты можешь слышать и понимать нас лучше других! Не покидай нас! Не оставляй нас! О боже, ты самый всемогущий на небе и на земле! О сердце Небес! О сердце Земли! Пусть у нас будут потомки и потомство так же долго, как виден свет». Другими словами — не прекращая наш род.
«Так они говорили, живя безмятежной жизнью, призывая к возвращению света и ожидая появления Солнца, наблюдая за одной звездой на небе, которая должна была стать Солнцем. Но Солнце не приходило, и эти четыре человека и их потомки стали чувствовать беспокойство. «Нет никого, кто бы покровительствовал нам, — говорили они, — нет никого, кто бы защитил наши символы!» Тогда они установили культ собственных богов и стали ждать. Они разжигали костры, поскольку климат становился холоднее, затем начались сильные дожди и буря с градом, которые погасили их костры. Несколько раз они разводили костер, и несколько раз дожди и ветра их гасили. Народу в Туле (Толлане) пришлось подвергнуться еще многим испытаниям — голоду, холоду и промозглости, от которой некуда было деться — поскольку Земля была влажной, а Солнце не показывалось».
Все это весьма похоже на близкое к ледниковой эпохе время. Густые облака покрывают Землю, закрывая свет Солнца, постоянно льются дожди и бушуют шторма, мир холоден и влажен, много грязи, а жизнь ужасна, людям приходится скитаться, чувствуя голод и отчаяние. Похоже на то, что люди пришли из какой-то восточной страны. Мы читаем: «Климат в Туле (Толлане) был значительно холодней, чем в счастливой восточной стране, которую они похитили». Возможно, многие поколения выросли, испытывая перечисленные природные бедствия, под небом без Солнца и «ожидая возвращения Солнца», поскольку «Популь Вух» говорит нам, что «здесь перемешались также языки всех семейств, так что никто из первых четырех не мог понимать речь других».
Другими словами, отделение и изоляция первобытных племен сделала их языки непонятными для других. Это свидетельствует о том, что прошло много, много лет — может быть, столетия до того, как огромный слой тумана, поддерживаемый испарением, не смог рассеяться, превратившись в воду снегов и дождей, которые выпали на Землю — после чего Солнце засияло сквозь «покров тьмы». Разбросанное по Земле человечество страдало от голода.
И в той же самой легенде племени киче мы читаем:
«Головы богов были облачен в темноту, в которой пребывал покинутый мир» («North Americans of Antiquity», p. 214).
Боги собрались на совет и создали четырех человек из белого и желтого маиса (белую и желтую расы?). Было все еще темно; поскольку у них не было света — был свет утренней звезды. Они пошли в Тулу (Толлан).
Аббат Брассер де Бурбур дает дальнейшие подробности легенд киче:
«Теперь наши предки и наши отцы были возведены в ранг богов, и они устроили свой собственный рассвет. Теперь у нас есть возможность видеть подъем Солнца, Луну и звезды! Великой была их радость, когда они увидели утреннюю звезду, которая появилась первой, явив перед Солнцем свой блистательный лик. Наконец вышло вперед и само Солнце; животные — большие и малые — возрадовались, они поднялись из водных потоков и ущелий и стояли на вершинах гор, направив голову туда, где поднималось Солнце. Собралась бесчисленная толпа людей, и рассвет бросал свет на всех этих людей сразу. Наконец поверхность Земли была высушена Солнцем: подобно человеку Солнце показало себя, и его присутствие согрело и высушило поверхность Земли. Перед появлением Солнца Земля была покрыта грязью и водой. Но тепло Солнца было слабым, и когда Солнце взошло, оно только светило; оно напоминало зеркало, и, как говорят легенды, оно не было тем Солнцем, которое видно сейчас» (Tylor, «Early History of Mankind», p. 308).
Как точно это сходится с тем, что, как мы показывали, следует за столкновением кометы с Землей!
Поверхность Земли покрыта влагой, грязью и глиной; Солнца долго нет на небосводе; наконец, оно возвращается; оно высушивает грязь, но Землю еще закрывают от Солнца остатки толстого облачного покрова; «тепло Солнца было слабым»; Солнце показывается только в просветах между облаками и не кажется таким огромным светящимся диском, как в наши дни».
Но когда Солнце появилось во всем своем блеске, оно показалось, несмотря на свой грозный вид, желанным зрелищем для тех, кто ждал его на протяжении многих лет. В легендах тлинкитов Британской Колумбии можно прочитать историю о том, что мир когда-то был «темным, сырым и беспорядочным», полным воды, без Солнца, Луны или звезд — и о том, что впоследствии все эти светящиеся объекты снова появились на небе. Великий бог-герой этого племени, Йихл, получил в свое владение три таинственных ящика и, открыв их крышки, выпустил Солнце, Луну и звезды.
«Когда он установил сияющий свет» (Солнца) «в небесах, люди, увидев это, поначалу испугались. Многие спрятались в горах, лесах и даже в воде и были превращены в различные виды животных, которые населяют эти места (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 100)».
Говорит Джеймс Герки:
«Мы не можем создать какой-нибудь достоверной методики, чтобы определить, сколько времени потребовалось для того, чтобы произошли эти изменения климата, под действием которых медленно и едва заметно этот огромный ледяной панцирь стаял в низинах, оставшись лишь на вершинах гор. Несомненно, прошло много времени прежде, чем тепло дало возможность растениям и животным снова размножиться, а людям — заселить Землю. Несомненно и то, что до того времени, как потепление достигло своего максимума, прошло очень много времени!» («The Great Ice Age», p. 184).
И все это время падал дождь. Солнце не возвращалось до тех пор, пока вся влага, поднявшаяся в воздух из-за выделенного кометой тепла, не сконденсировалась обратно в воду и, выпав на землю, не вернулась обратно в океан. Процесс парообразования и конденсации должен был происходить много раз. Это было время сильнейших дождей первобытных времен.
Описывая Анды, Гумбольдт сообщает нечто подобное:
«Густой туман в определенные времена года закрывает небо на многие месяцы. Ни планеты, ни самые яркие звезды южного полушария — Канопус, Южный Крест, Альфа Центавра — нельзя разглядеть. Часто нельзя разглядеть даже положение Луны. Если временами днем доводится видеть очертания солнечного диска, то он кажется лишенным лучей».
Кролл говорит:
«Мы видели, что накопление снега и льда не Земле в результате долгих и холодных зим приводит к охлаждению воздуха и к появлению тумана, который словно отрезает солнечные лучи» («Climate and Time», p. 75).
Тот же самый автор утверждает:
«Снег и лед уменьшают температуру, охлаждая воздух и поглощая лучи в толстом слое тумана. Большая сила солнечных лучей летом, благодаря близости Солнца к Земле в это время, приводит в первую очередь к повышенному парообразованию. Но большая масса снега на горах и ледяные воды океана охлаждают атмосферу и конденсируют пар, образуя толстый слой тумана. Туман и облачное небо не дает солнечным лучам доходить до Земли, и это приводит к тому, что снег не тает все лето. Фактически мы имеем дело с процессами, которые по сей день происходят в южных морях. Сандвичевы острова находятся на той же широте, что и Шотландия, и покрыты льдом и снегом все лето. То же можно сказать об острове Южная Джоржия, который лежит на той же широте, как и Англия, и где постоянный снежный покров спускается до самого моря. Вот как капитан Кук описывал это унылое место: «Мы думаем, очень странно, что остров между широтами 54° и 55° в самый разгар лета почти полностью покрыт снегом с ледяной коркой, причем в некоторых местах снег достигает несколько фатомов глубины… Передняя часть залива совершенно обезображена ледяными горами значительной высоты, с которых постоянно откалываются куски льда, производя при этом звук, подобный пушечному. Но и внутренние части страны не менее ужасны. Разорванные на части горы поднимают свои высокие вершины так высоко, что теряются в облаках, а долины покрыты, похоже, никогда не тающим снегом. И нигде нельзя увидеть ни дерева, ни малейшего кустика» (Captain Cook, «Second Voyage», vol. II, pp. 232–235).
Но вернемся к легендам.
У племени галлиномеро из центральной Калифорнии также сохранились воспоминания о днях тьмы и о возвращении Солнца:
«Поначалу не было ни луча, только непроглядная тьма покрывала всю Землю. Люди, не видя друг друга, сталкивались друг с другом и животными, птицы врезались друг в друга в полете, и везде царил беспорядок. Ястреб случайно влетел прямо в морду Койота, после чего последовали взаимные извинения, а потом — долгое обсуждение сложившейся тяжелой ситуации. Решив предпринять какие-нибудь действия, чтобы уменьшить всеобщее зло, эти двое принялись за дело. Койот собрал огромную кучу камыша, скатал его в шар и передал шар Ястребу, вместе с несколькими кусочками кремня. Собрав все вместе, Ястреб полетел прямо в небо, где высек огонь при помощи кремня, зажег этот мяч из тростника и оставил его в небе вращаться в виде ослепительного красного круга, каким круг остается по сей день — это и есть наше Солнце. Таким же способом была сделана Луна — но круг из тростника на этот раз был сделан довольно влажным, так что свет Луны получился несколько тусклым и слабым» («Climate and Time», Croll, pp. 60, 61).
Племя алгонкинов считает, что существовал другой мир, другая Земля, «которая предшествовала нашей, но в которой не было света и людей. Этот мир был затоплен, когда одно из озер вышло из своих берегов» (Powers, MS «Рото»; Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 86).
В древнем мире повсеместно существовала вера в великие циклы, каждый из которых оканчивался колоссальной катастрофой.
Отсюда возникла вера в природные эпохи, которые у древних философов превратились в «циклы» стоиков и «великие дни» Брахмы — длинные периоды, оканчивающиеся всеобщим уничтожением, катаклизмами и крушением вселенной. Некоторые полагали, что в подобных катастрофах исчезало все, некоторые — что выживала горстка людей… К примеру, Эпиктет склонялся к мнению, что в конце таких периодов исчезают не только люди, но и даже боги — и размышлял, не чувствует ли себя в такие времена Юпитер одиноким («Discourses», book III, chapter XIII). Макробий, не соглашаясь с ним, объяснял большую древность египетской цивилизации тем, что Египет удачно размещался между полюсом и экватором и это позволяло ему избежать как наводнения, так и исчезновения в огне в конце великого цикла» (Brinton, «Myths of the New World», p. 215).
В вавилонских табличках, посвященных древнейшей истории, можно найти те же упоминания о человеке — или народе, — который после великой катастрофы разделил звезды на созвездия и «отрегулировал их движение» — то есть открыл законы движения. В пятой табличке «Легенды о создании» (Proctor, «Pleasant Ways», p. 393) можно прочитать:
«1. Достойно восхищения то, что создано великими богами.
2. Он распределил звезды, их внешний вид (фигуры) животных.
3. Чтобы можно было определить времена года наблюдением за созвездия,
4. Двенадцать месяцев или знаков звезд в три ряда он распределил,
5. Со дня, когда год клонится к концу.
6. Он отмечал положение блуждающих звезд, которые должны светиться на своем пути,
7. Чтобы они не производили вреда и никого не беспокоили».
Другими словами, цивилизованный народ, живший после великого катаклизма и еще помнивший это несчастье, под впечатлением случившихся бедствий начал изучать небесные тела в попытке определить, что могло вызвать свалившееся на них бедствие. Потому он «отметил», насколько мог, «положения комет», чтобы эти кометы не могли снова «причинять вред и больше никого не беспокоили». Слово «кометы» в тесте пишется как «Нибиру». Г-н Смит считает, что этим словом обозначаются не планеты; вместе с тем это и не звезды, поскольку в тексте они стоят особняком от звезд; ранее в тексте звезды описаны организованными в созвездия. Отсюда единственном, что можно понимать под «Нибиру», остаются кометы. Далее в табличках, явно указывая на Век тьмы, сообщается:
«8. Положение богов Бела и Неа он установил рядом с собой.
9. И он открыл огромные ворота в окутанную тайной тьму.
10. Застежки были крепкими слева и справа.
11. В его массе (т. е. в нижней части хаоса) он сделал кипячение.
12. Бога Уру (Луна) он заставил подниматься, он установил ночь,
13. Чтобы был ночью свет до сияния дня.
14. Чтобы месяц не прерывался и его продолжительность была одинакова,
15. В начале месяца, при закате,
16. Его (т. е. Солнца) рога пробиваются сквозь свет на небеса.
17. На седьмой день серп начинает расти,
18. И с каждым рассветом вытягиваться все больше,
19. Когда бог Шамаш в горизонте на небе, на востоке,
20… прекрасно оформился и…
21… на орбите Шамаш был доведен до совершенства».
Здесь текст таблички становится неразборчивым. Однако общий смысл понятен: и налево, и направо, на востоке и на западе — всюду царил мрак, воздух был густ, до тех пор, пока бог не «открыл огромные ворота в окутанную тайной» и пустил внутрь свет. Первой появилась Луна, благодаря «кипячению», то есть появлению просветов в облаках, так что люди снова получили возможность отсчитывать время по движению Луны. На седьмой день появился Шамаш, Солнце. Сначала его рога, то есть лучи, едва пробивались сквозь тьму. Затем Солнце предстало в виде круглого диска, стало казаться ближе и ближе, установились нормальные рассветы. Наконец Солнце начало появляться на горизонте, на востоке, и его орбита «прекрасно оформилась», то есть его орбита могла теперь непрерывно прослеживаться через очистившееся от облаков небо.
Но как смогла выжить человеческая раса в период невзгод?
В своей великолепной поэме «Тьма» Байрон пытается представить такой слепой и мрачный мир, который описывают легенды. Он также пытается представить и голод, опустошение и наступившую деградацию.
Мы нисколько не осуждаем воображение. Любая великая мысль имеет под собой какое-то обоснование. Не было еще великого ума, который бы не сделал попытку обозреть мир с горных вершин.
Если Бэкон изобрел причинно-следственный метод, благодаря которому сейчас развивается наука, то это произошло только потому, что он, имея подобное необыкновенное воображение, увидел, что с трудом продвигающееся к прогрессу человечество нуждается в подобном пути. Его сердце обнимало человечество своей добротой точно так же, как его мозг обнимал вселенную.
Река, которая является пределом мира для кролика, — это всего лишь знак на Земле для орла. И потому, чтобы иметь представление о высших сферах, не стоит полагаться на мнение грызунов.
Байрон увидел, какое влияние окажет на мир отсутствие солнечного света — и это его видение удивительно совпадает с теми легендами человечества о наступивших после катастрофа темных днях, с которыми мы уже познакомились.
Байрон пишет:
Час утра наставал и проходил,
Но дня не приводил он за собою…
И люди — в ужасе беды великой
Забыли страсти прежние… Сердца
В одну себялюбивую молитву
О свете робко сжались — и застыли…
Весь мир одной надеждой робкой жил…
Зажгли леса; но с каждым часом гас
И падал обгорелый лес; деревья
Внезапно с грозным треском обрушались…
И лица — при неровном трепетанье
Последних замирающих огней
Казались неземными… Кто лежал,
Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,
Руками подпираясь, улыбался;
Другие хлопотливо суетились
Вокруг костров — и в ужасе безумном
Глядели смутно на глухое небо,
Земли погибшей саван… а потом
С проклятьями бросались в прах и выли,
Зубами скрежетали. Птицы с криком
Носились низко над землей, махали
Ненужными крылами… Даже звери
Сбегались робкими стадами… Змеи
Ползли, вились среди толпы, шипели,
Безвредные… Их убивали люди
На пищу… Снова вспыхнула война,
Погасшая на время… Кровью куплен
Кусок был каждый; всякий в стороне
Сидел угрюмо, насыщаясь в мраке…
Страшный голод
Терзал людей… И быстро гибли люди…
Но не было могилы ни костям,
Ни телу… Пожирал скелет скелета…
И даже псы хозяев раздирали.
(Перевод с английского И. Тургенева. — Примеч. перев.)
Как образна, как драматична, как реалистична эта картина! И как верна!
Поскольку легенды говорят, что когда наконец камни и глина перестали падать, а огонь стих, выжившие люди смогли прорыть себе путь наверх и увидели ужасное зрелище разрушений в природе.
Вместо привычного прекрасного мира, к которому они привыкли — залитого светом, зеленого, с величественными кронами деревьев, — они вернулись к разоренной и незнакомой земле, покрытой океанами грязи и камней. Сама поверхность страны изменилась: озера, реки, холмы — все это было стерто с лица Земли и исчезло. Они бродили, с трудом дыша в смрадной и болезнетворной атмосфере, в ужасающем мраке ночи, где не наступало утро, не было звезд, не было Луны. Во мраке приходилось двигаться на ощупь, свет вспыхивал только при ударах молний — и эти молнии сопровождались таким ужасающим грохотом, который мы в наши дни не можем себе и представить. Это был самый настоящий «хаос и ночь древности». Все силы природы заявили о себе во весь голос — но беспорядочно, разрушительно, борясь друг с другом или умножая друг друга в тысячи раз. Ветры прекратились в ураганы, магнитное поле сильно расширилось, а электрические разряды достигли ужасающих величин.
На земле люди оказались в большей бесприютности, чем в пещерах под землей, которые они покинули. Лесов не было, плодовые деревья смело ураганами, дикие звери погибли, равно как и домашние животные, смиренные спутники человека. Поля, на которых культивировались растения, оказались глубоко под слоем осадочных пород. Царили два главных зла человечества — голод и страх, — причем не было никаких надежд побороть голод, а страх постоянно усиливался от новых смерчей, бурь и ослепляющих молний. Люди боялись, что небеса могут снова разойтись, чтобы обрушить на них огонь, камни и пыль.
Бог отвернулся от человечества. Он покинул своих детей. Все, что люди создали во времена благоприятных природных условий, исчезло. Человек вернулся в мир, не понимая, по каким законам движется природа. Он оказался маленькой частицей, обломком, осколком в непонятной и бесконечной битве титанов.
Некоторые из выживших просто ложились на землю, желая умереть, не имея ни малейшей надежды и проклиная своих бесполезных богов. Кое-кто устремился к огням вулканов в поисках тепла и света. Вулканы были словно звезды, манящие издалека. Кое-кто питался падалью огромных животных, трупы которых можно было найти среди камней. Можно пред ставить, как люди бежали к этим тушам с радостными криками и как боролись за куски мяса.
Упоминания о почитании «утренней звезды», которые часто встречаются в легендах, похоже, относятся к какому-то большом вулкану на востоке, который единственный в мире давал свет, когда все остальное исчезло во мраке. Как говорил Байрон в своей великой поэме «Тьма»:
Перед огнями жил народ; престолы,
Дворцы царей венчанных, шалаши,
Жилища всех имеющих жилища —
В костры слагались… города горели…
И люди собиралися толпами
Вокруг домов пылающих — затем,
Чтобы хоть раз взглянуть в глаза друг другу.
Счастливы были жители тех стран,
Где факелы вулканов пламенели…
(Перевод с английского И. Тургенева, курсив И. Доннелли. — Примеч. перев.)
В этом печальном положении оказались некогда предки всего человечества. Если кто-то из читателей сомневается в этом, то ему следует просто перечитать уже приведенные нами легенды, а затем обратиться к молитве ацтеков Центральной Америки, о которой я уже упоминал раньше. С этой молитвой обращались к богу Тескатлипоке, которого ацтеки рисовали в виде Пернатого Змея — что весьма похоже на изображение кометы:
«Возможно, что эта плеть и наказание даны не для того, чтобы поправить нас и наставить, а только для нашего полного уничтожения и низвержения, что Солнце никогда не будет больше нам светить, и что мы должны навсегда оставаться в темноте?… Горько говорить, как тяжело нам в темноте… О, боже…, положи конец этому дыму и туману. Утоли жажду горящего и разрушающего огня твоего гнева; путь придут покой и свет; «пусть малые птицы твоего народа начнут петь и приближаться к Солнцу».
Сохранилась еще одна молитва ацтеков, обращенная к тому же божеству — столь же выразительная, возвышенная и патетическая, — которую, как мне кажется, произносили тогда, когда люди покинули свои укрытия после прекращения пожара, но когда тьма все еще покрывала Землю, растительность не вернулась, а зерна для посева не было. В молитве есть упоминание о «народе, который что-то имеет», что, по всей видимости, говорит об относительной разнице в условиях жизни даже при всеобщей бедности; впрочем, возможно, что эти слова были привнесены позже. Молитва выглядит следующим образом:
«О боже наш, защитник самый сильный и сострадательный, невидимый и неощутимый, ты являешься дарителем жизни, господином всего и повелителем сражений. Я пришел сюда, чтобы предстать перед тобой и сказать несколько слов относительно нужд бедных людей, не имеющих состояния или ума. Когда они ложатся спать, они не имеют ничего, ничего у них нет и когда они поднимаются утром. Бедность выглядит одинаковой и в темноте, и на свету. Знай, боже, что твои подданные и слуги страдают от бедности, которую невозможно описать, кроме как сказать, что это крайняя бедность и заброшенность. У людей нет одежды — даже у женщин, чтобы ими прикрыться — только несколько тряпок, собранных где попало, через которые проходят и воздух, и холод.
С тяжелым трудом и с усталостью они наскребают кое-что, чтобы прожить день, бродя по горам и пустыням в поисках пищи; они столь слабы и хилы, что их животы припадают к их позвоночнику, все их тело в ямах, у них неуверенная походка, а на лице и теле лежит печать усталости. Если бы они были торговцами, они бы сейчас смогли бы продать только пирожки из соли и молотый перец. Те люди, у которых что-то осталось, получают жалкую прибыль от продажи, когда они долгие дни ходят от двери к двери, от дома к дому. Когда им ничего не удается продать, они печально садятся около какой-нибудь ограды или стены — или в каком-нибудь углу, облизывая губы и обгрызая пальцы на руках из-за голода. Они глядят на рты проходящих мимо в надежде, что кто-нибудь с ними заговорит.
О, милосердный бог, кровать, на которой они ложатся, не может быть местом, где можно отдохнуть, напротив, она является источником мучений. Ночью люди прикрываются тряпкой и так спят. На эти кровати им приходится класть свои тела — тела детей, которые ты дал им. Из-за бедности, которая растет из-за недостатка пищи, недостатка одежды, лица людей желтеют, а тело становится землянистого цвета. Они дрожат от холода и из-за слабости они шатаются при ходьбе. Они много плачут и вздыхают, они полны печали, все напасти обрушиваются на них; хотя они держатся у огня, они получают мало тепла» (Bancroft, «Native Races», vol. Ill, p. 204).
Молитва продолжается в том же ключе и содержит мольбу богу дать людям «несколько дней богатства и спокойствия, чтобы они могли спать и пребывать в покое». В заключении молитвы говорится:
«Если ты окажешь великую доброту, ответив на мои просьбы, то это будет только благодаря твоей щедрости и величию, поскольку никто их нас не достоин получить твою милость за заслуги, только из-за твоей милости. Найди под кучами мусора и в горах своих слуг, друзей и знакомых — и подними их к богатствам и отличиям…
Где я? Слушая, я говорю с тобой, царь. Я знаю, что когда я говорю с одним из могущественных величеств, я стою на возвышенном месте, где река проходит через ущелье и залив простирается на ужасную глубину. Это также скользкое место, где многие падают — но даже для твоего величества нельзя найти лучшее место. Я сам, мало понимающий и не очень красноречивый человек, осмелился обратиться к тебе со своими словами. Я подвергаю себя опасности упасть в ущелье или омут этой реки. Я, боже, пришел сюда, нащупывая путь руками, поскольку мои глаза ослепли, мои члены дрожат и чувствуют себя плохо от бедности и несчастий — отсюда мои убогость и грубость. Живи и правь всегда в тишине и покое, о, ты, кто является нашим господином, наше прибежище, наш охранитель, самый сострадательный, самый милосердный, невидимый и неощутимый».
Несомненно, что все описываемое в молитве действительно встречается во время массового голода — но в данном случае, похоже, к голоду добавился и сильный холод, который охватил всю страну, поскольку люди, собираясь у костров, не могли согреться. Особо надо отметить, что подобный холод сковал такую тропическую страну, как Мексика. Из молитвы следует, что этот народ вел кочевую жизнь, поскольку «ходил по горам и пустыням» в поисках пищи. Целый народ, таким образом, был охвачен голодом, не имел крова и представлял собой толпу странствующих нищих. В той части, где молящийся говорит «найди под кучами мусора и в горах своих слуг, друзей и знакомых — и подними их к богатствам и отличиям», по всей видимости, содержится просьба воскресить тех, кто был заживо погребен под падающей слизью, глиной и камнями. Даже бедняки не живут под кучами мусора, их под ними обычно и не хоронят, так что, возможно, в передаваемой от поколения к поколению легенде первоначальный смысл был искажен. Я понимаю эти слова следующим образом: «Иди, Господин, найди и верни к жизни, дай комфорт и богатство миллионам, которые ты погреб в горах, покрыв их кучами грязи и отбросов».
Теперь мы обратимся к легендам тольтеков («North Americans of Antiquity», p. 240). В этих легендах говорится, что после падения огня с небес народ, вышедший из семи пещер, странствовал сто четыре года, «страдая от наготы, голода и холода» по многим землям, пересекал моря и испытывал несказанные лишения» — точно так, как это описано в приведенной ранее патетической молитве.
Легенда говорит нам о миграциях народа, об опустошенном мире в Эпоху тьмы. И позднее мы найдем кое-что, что очень на это похоже, в Книге Иова.
