Посетители «Поло Лаундж» в Беверли Хилл начинали понемногу расходиться. Но все равно в баре было еще слишком шумно, чтобы свободно позвонить в другой город.

Джерри поднялся в свой номер, снял трубку и попросил телефонистку соединить его с Гринвичем, однако гринвичская линия была перегружена, и заказ пришлось отменить. У него была назначена встреча с Амандой и Кристи в ресторане «Чейзн». Сегодня вечером Аманда согласилась выйти. В последнее время она очень уставала. Ее номер был в конце коридора, и каждый вечер ровно в половине девятого на ее двери появлялась табличка: «Просьба не беспокоить».

Поведение Аманды интриговало Джерри. Она проводила с Кристи лишь несколько вечеров в неделю и категорически отказывалась показываться с ним вместе в Голливуде. Кристи был вынужден развлекаться в компании Кении, Эдди и своей танцовщицы. Он утверждал, что в первый и последний раз приехал в Голливуд и больше здесь его ноги не будет! Джерри поддерживал его: ему было так же одиноко в Голливуде, как и Крису.

Зато Аманда, казалось, совсем не сожалела о Нью-Йорке. Еще никогда она не была так соблазнительна, и кинопродюсеры начинали виться вокруг нее. Она по-прежнему приветливо улыбалась Джерри, но в их отношениях произошли какие-то изменения, сделавшие их чужими людьми. Может, Аманда выбросила его из своего сердца так же, как и Робина? Она никогда больше не произносила его имени и ничего не спрашивала о нем.

Джерри глянул на часы: без четверти девять. Кристи и Аманда наверняка злятся, что его еще нет. Он позвонил в «Чейзн» и позвал к телефону Кристи.

— Черт побери! Где ты отираешься?

— Я пока жду звонка из Нью-Йорка и немного опаздываю.

— Тогда встреча отменяется. Я лучше прогуляюсь в «Шваб».

— Но ведь вы, кажется, не один, а с Амандой?

— Она меня бросила. Час назад предупредила, что у нее ангина. И я здесь торчу один. Боже, ну и дыра!

— Не падайте духом! — сказал Джерри. — Не успеете оглянуться, как наступит июнь.

— Мне все здесь осточертело! — сказал Кристи.

Джерри повесил трубку, сел на кровать и закурил еще одну сигарету. Если он закажет еду в номер, может, Аманда согласится поужинать с ним? Джерри позвонил ей.

Аманда вежливо отклонила его приглашение.

— Я ничего не могу проглотить, Джерри. У меня болит горло, а на шее вспух лимфатический узел.

Джерри повесил трубку в некотором замешательстве. У него вдруг появилось ощущение, будто он находится в полнейшей изоляции и ему не хватает воздуха. Он открыл балконную дверь, выходящую прямо в сад, который обожала Аманда, и вышел на террасу. Одиночество вдруг показалось ему невыносимым. Нужно было хоть с кем-то поговорить. Может, Аманда еще не спит. Он спустился в сад, чтобы посмотреть, горит ли у нее свет.

Неожиданно он услышал скрип открывающейся двери и одним прыжком отскочил за огромную пальму. Это была Аманда. Она переступила порог, с опаской оглянулась по сторонам и направилась в сторону коттеджей. Из любопытства Джерри пошел за ней. Дойдя до одного из коттеджей, она остановилась и постучала в дверь. Ей открыл Айк Райан.

— Боже милостивый! Сокровище мое, почему ты так долго?

— Я ждала из предосторожности. Вдруг Крис позвонит снова. Я только что отключила телефон.

— Когда ты, наконец, решишься отшить этого кретина?

— Как только закончатся съемки. Нужно завершить сезон без неприятностей. Дверь закрылась. Через окно Джерри увидел, как они поцеловались в темноте.

Он вернулся к себе, заказал ужин в номер и попытался смотреть телевизор, но его мысли были далеко: в коттедже по другую сторону дороги. В два часа ночи Джерри услышал, как скрипнула дверь в садике Аманды. Не удивительно, что она все время была уставшей. Лимфатический узел! Ха!

Тем не менее узел был настоящим. Айк его тоже заметил. Вернувшись в номер, Аманда посмотрела на себя в зеркало: краска размазана по лицу. Да, Айк не был самым предупредительным любовником, но зато он заботился о ней. Айк настаивал, чтобы она порвала с Кристи. Когда Аманда ему объяснила, что передача — основной источник ее доходов, он ответил:

— Послушай, мой ангел, ты не останешься без гроша, пока будешь со мной.

Но все-таки эти слова не были предложением выйти замуж. Вдруг Аманда почувствовала сильнейшую усталость. Ощущение было таким, будто из нее выпустили всю кровь. Она приняла амфетамин, который немного поддерживал ее силы. Конечно, амфетамин уменьшал аппетит, но она все же старалась есть. Однако сегодня она едва притронулась к своему ужину. На деснах и небе появились маленькие трещинки. Ей, видимо, нужно сделать укол пенициллина или хотя бы хорошо выспаться. Она легла в постель и уснула.

Утром ей стало хуже. Когда она почистила зубы, трещинки начали кровоточить. Аманда испугалась. Это, наверное, была какая-то инфекция. Она позвонила Джерри. По его мнению, эти симптомы указывали на общее переутомление. Уходя на работу, Аманда приняла две таблетки амфетамина, который ее сильно возбудил.

Фотограф отвез ее в машине на пляж Малибу. Аманда сидела в купальнике и ждала, когда все будет готово. Солнце жгло нещадно, но она встала на водные лыжи и сумела хорошо сняться с первой попытки. Из предосторожности фотограф решил сделать еще один дубль. Надевая лыжи, Аманда почувствовала, что ноги стали ватными. Она ухватилась за веревку и, когда моторка стала набирать скорость, выпрямилась. Фотограф находился сзади. Вдруг все поплыло у нее перед глазами, солнце упало в море, и она почувствовала, как ее обволакивает нежная прохлада океана.

Когда Аманда снова открыла глаза, она уже лежала на пляже и была завернута в одеяло. Все с ужасом смотрели на нее.

— У меня закружилась голова, — сказала она.

Остаток дня и ночь она провела в постели, а проснувшись на следующее утро, выглядела вполне здоровой. Трещинки во рту стали заживать, но ноги были все в синяках. Видимо, она сильно ушиблась при падении. К счастью, Аманда могла надеть на передачу длинное платье.

На следующий день ей стало хуже. Трещинки во рту появились снова, а синяки на ногах превратились в целые сплетения фиолетовых пятен. Она сказала об этом Кристи, когда тот позвонил ей.

— Старуха, ты сама выбрала это дурацкое ремесло! По всем законам ты должна была умереть от воспаления легких еще два года назад. Позировать на морозе в легком платье! Да ты надорвалась. А после падения с водных лыж у кого угодно появятся синяки.

— Крис, найди мне врача.

— Послушай, крошка, через десять минут я встречаюсь со своими авторами, а потом у меня пресс-конференция. Попытайся найти лекаря, который должен быть при этом чертовски шикарном отеле.

Как назло, врач отеля уехал по вызову. Аманда отменила все встречи во второй половине дня. Она дремала, когда позвонил Айк. Немного поколебавшись, Аманда все рассказала ему.

— Не двигайся, солнышко, — сказал Айк. — Я сейчас приведу лучшего врача Лос-Анджелеса.

Не прошло и двадцати минут, как вошел Айк в сопровождении человека средних лет с обычным медицинским чемоданчиком.

— Аманда, это доктор Аронсон. Я вас сейчас оставлю, но буду тут, в коридоре. Если он позволит себе вольности, кричи, — Айк подмигнул врачу как старому знакомому.

Доктор Аронсон осмотрел Аманду с ничего не выражающим лицом. Послушал ее сердце, сосчитал пульс и кивнул в знак одобрения. Аманда почувствовала себя успокоенной. Невозмутимость врача убеждала, что ее самочувствие не должно вызывать особой тревоги. Он внимательно осмотрел с помощью лампы ее рот.

— Как давно у вас эти трещинки?

— Несколько дней. Но меня больше беспокоят ноги.

Он пощупал ее шею и покачал головой. Выражение его лица не изменилось, когда он увидел ее ноги, покрытые лиловыми пятнами. Аманда рассказала ему о падении с водных лыж.

— Вы думаете, из-за этого? — спросила она.

— Пока затрудняюсь ответить. Скорее всего, все эти нарушения не одного и того же происхождения, но я хотел бы положить вас на несколько дней в больницу, чтобы обследовать. Когда вы последний раз сдавали анализ крови?

— Мне никогда его не делали. — Аманда вдруг испугалась. — Доктор, у меня действительно что-нибудь серьезное?

Он улыбнулся.

— Не думаю, скорее всего, это анемия, которая когда-то была в моде. Но я хочу исключить некоторые сомнения, возникшие при таких симптомах.

— Что, например?

— Мононуклеоз. Здесь это распространенная болезнь. У вас тоже есть некоторые симптомы: усталость, кровоподтеки, головная боль.

— А нельзя ли мне пройти обследование в вашем кабинете?

— Как хотите. Я дам адрес Айку, и мы договоримся обо всем назавтра.

Когда Айк вошел к ней в комнату, он прямо расплылся в улыбке.

— Собирай чемодан, бросай в него самые красивые ночные рубашки и будь готова к моему возвращению. Я спущусь в книжный магазин и куплю тебе все последние бестселлеры. — Куда ты меня везешь?

— В больницу. И без разговоров! Послушай, солнышко, врач думает, что у тебя мононуклеоз. Если это так, ты рискуешь заразить весь отель. Тебе даже поесть не принесут в номер. Кроме того, он предписал тебе полный покой, и, может быть, тебе сделают несколько переливаний крови, чтобы поставить на ноги.

— Но ехать в больницу… Айк… я никогда не болела.

— Ты и не больна, солнышко. Но таковы законы Голливуда. Если ты подружка Айка Райана, то ты не можешь таскаться по врачам, делая анализы. Ты будешь жить, как принцесса. Я заказал самую большую угловую палату, и за несколько дней тебе все сделают. Я заплачу. Готов поспорить, что у тебя, конечно, нет страховки.

— Нет, я всегда хорошо себя чувствовала.

— Прекрасно! Будь готова к моему возвращению. Оставь записку, что уехала в Сан-Франциско по поводу одной работенки и что вернешься к началу передачи.

Джерри сидел в «Лансере». В этот момент он должен был быть в Лос-Анджелесе и присутствовать на репетиции Кристи Лэйна, но он решил задержаться в Нью-Йорке на десять дней, а не на неделю. Он отхлебнул глоток мартини и помахал рукой вошедшему в бар Робину. Приступив ко второму мартини, Джерри понял, что опоздает на поезд. Робин рассказывал ему о новом информационном журнале, когда к ним подошел бармен и сказал, что Джерри просят подойти к телефону.

— Меня? — удивился Джерри. — Я никому не говорил, что буду здесь. Звонил Кристи Лэйн.

— Джерри, я звонил тебе на работу, но ты уже ушел. Потом позвонил домой, и твоя жена подсказала, где тебя можно найти. Боже, как " рад тебя слышать! Сегодня вечером Аманда не выступает, ее в срочном порядке заменили другой манекенщицей.

— Где же она?

— Ничего не понимаю. Накануне исчезла, оставив записку, что уезжает в Сан-Франциско из-за какой-то работы. И вдруг сегодня утром звонит и преспокойно сообщает, что не будет участвовать в передаче. И знаешь, где она? В больнице!

— В больнице?

— Не волнуйся, ничего серьезного. Я был у нее. Она лежит в огромной солнечной палате, уставленной цветами. Подкрашена, прекрасно выглядит. Утверждает, что у нее малокровие и что не выйдет из больницы, пока совершенно не выздоровеет.

— Ну раз она там, значит, это ей необходимо, Кристи. Людей просто так не кладут в больницу.

— В Голливуде? Ты смеешься! Половина молодых баб в этом городе торчит в больнице из-за так называемого нервного расстройства. Послушай, я видел Манди… Она никогда так хорошо не выглядела.

— Я приеду в конце недели, Кристи. И не волнуйся за Аманду. Уверен, что с ней ничего серьезного.

Джерри повесил трубку и, вернувшись в бар, рассказал всю историю Робину, который внимательно выслушал его.

— Не в ее стиле ложиться в больницу из-за ерунды, — заметил Робин.

— Тут не обошлось без Айка Райана, — буркнул Джерри.

— Айка? При чем тут он?

Недолго думая, Джерри рассказал о тайных вылазках Аманды в коттедж Айка.

— Если хочешь знать мое мнение, горло — только предлог, — сказал Джерри. — Спорю на что хочешь, что она забеременела и легла на аборт. Как ты думаешь?

Робин нахмурил брови.

— Я думаю, что ты отвратительный доносчик. Он бросил деньги на стойку бара и ушел.

Когда Джерри вернулся на побережье, Аманда все еще была в больнице. Подкрашенная, в красивой ночной сорочке, она выглядела великолепно. Но Джерри подскочил при виде капельницы с кровью и иголкой, воткнутой в ее руку. Заметив его испуг, Аманда улыбнулась.

— Не бойся! Я получаю здесь свою порцию томатного сока.

— Зачем тебе переливание крови? — спросил Джерри, устроившись на краешке стула.

— Чтобы быть в форме к началу представления. Дверь внезапно открылась, и в палату вошел Айк.

— Привет, солнышко, я принес тебе твои заказы и новую книжку. — Он с любопытством посмотрел на Джерри и протянул ему руку: — Я много слышал о вас. Аманда всегда говорила, что вы к ней великолепно относитесь.

— Мы с Амандой давно знакомы, — пробормотал Джерри и, стараясь говорить уверенно, продолжил: — Все это прекрасно, и я знаю, что Аманда ценит, когда о ней заботятся, но у нее есть обязательства по отношению ко мне. Она обязана участвовать в представлении. — Он повернулся к Аманде: — Когда ты рассчитываешь выйти отсюда?

— Доктор думает, что в конце недели… — робко начала она.

— Она выйдет тогда, когда окончательно выздоровеет, — оборвал ее Айк. Джерри встал.

— В таком случае мы, видимо, будем вынуждены заменить ее до конца сезона.

— Нет, — взмолилась Аманда. — Джерри, пожалуйста. Я вернусь на следующей неделе… может быть, даже на этой…

Она с мольбой посмотрела на Айка.

— Как хочешь, солнышко, — произнес Айк. — Послушай, мне нужно позвонить. Я спущусь в холл.

Как только они остались одни, поведение Джерри сразу же изменилось. Его голос стал искренним, дружелюбным.

— Послушай, Аманда, тебе следует, наверное, бросить передачу. Похоже, этот тип от тебя без ума.

— Но он не делает мне предложения…

— Ты опять за свои фокусы, — буркнул Джерри. Аманда нахмурила брови.

— Послушай, Джерри, в данный момент Айк интересуется мною только потому, что мною интересуется Крис. Если я останусь без работы и без Криса, то сразу же потеряю всякую привлекательность в его глазах. Джерри, я вернусь.

Джерри потрепал Аманду по волосам.

— Не волнуйся, крошка. Ты не потеряешь работу. Я позвоню тебе завтра. Он вышел из палаты. В холле его ждал Айк.

— Зайдем сюда, — сказал Айк и показал на маленькую приемную.

— Я должен вернуться в свою контору.

— Но не раньше, чем я скажу вам несколько слов. Вы — замечательный друг! Вы что, считаете, у нее мало неприятностей, чтобы являться сюда со своими угрозами?!

— Малокровие — это не трагедия.

— Это она думает, что у нее малокровие. — Айк посмотрел Джерри прямо в глаза. — Я буду с вами откровенен. Никто не знает этого, кроме доктора Аронсона и меня. И никто не должен знать этого. Особенно Аманда. У нее — лейкемия.

Джерри опустился на диван. Хотел вытащить сигарету, но руки дрожали. Он поднял голову, пытаясь сказать что-нибудь обнадеживающее.

— Говорят, что некоторые больные могут жить долго.

— Но не на такой стадии, как у нее.

— Сколько ей осталось?

— Может быть, несколько минут, а может, полгода.

Джерри отвернулся, но не смог сдержаться и разрыдался. Айк сел рядом и положил руку ему на плечо.

— Послушайте, сейчас ее лечат новым препаратом, который специально доставили по моему заказу самолетом. Один укол стоит тысячу долларов. Лечение начали всего два дня назад, но количество эритроцитов уже увеличилось. Еще слишком рано надеяться, но если и дальше так пойдет…

— Вы хотите сказать, у нее есть шанс?

— Шанс выйти отсюда на своих ногах, а не ногами вперед. Кто знает, может, через шесть месяцев придумают какое-то новое чудодейственное средство.

— Что я могу сделать? — спросил Джерри.

— Прежде всего, держать язык за зубами. Во-вторых, помешать Кристи Лэйну без конца твердить ей, что передача прежде всего! Наконец, сказать, что ее место всегда за ней.

— Я уже сделал это. Айк тряхнул головой.

— Почему, черт возьми, она так хочет работать? Ее дни сочтены.

— Потому что думает, что вы, возможно, рискнете на ней жениться, но только в том случае, если она будет работать и будет независима.

— Черт возьми! — Айк встал и подошел к окну. Джерри направился к двери.

— Но если, как вы говорите, ей осталось не больше шести месяцев, то не беспокойтесь за нее. Пусть работает. Тогда история с анемией будет казаться ей более правдоподобной.

Айк обернулся, и они с Джерри торжественно пожали друг другу руки.

— Если вы хоть кому-нибудь об этом расскажете, я вам набью физиономию, — угрожающе произнес Айк.

Джерри пообещал, зная наперед, что нарушит слово. Он должен предупредить Робина. Аманде так мало осталось, а Робин был единственным человеком, который что-то значил для нее. Она прекрасно относилась к Айку, — это было очевидно, — но никогда не смотрела на него так, как на Робина.

Айк Райан медленно поднимался к Аманде. Подойдя к палате, он собрался, сделал улыбающееся лицо, толкнул дверь и вошел. Медсестра не спеша убирала капельницу.

— Сегодня вечером я принесу шампанское и новые книжки. Но сейчас мне нужно вернуться на работу. — Он обернулся, стоя в дверях. — Кстати, голубка, все забываю спросить у тебя одну вещь. Ты согласна выйти за меня замуж? Можешь ответить через десять минут. Я позвоню из студии.

Новое лекарство продолжало действовать. Меньше чем за неделю количество эритроцитов в крови Аманды достигло нормы. Айк ликовал, хотя доктор сразу предупредил, что если состояние Аманды и улучшится, это еще не значит, что она выздоровеет.

— Но ведь пока она может вести нормальный образ жизни, да? — спросил Айк.

— Пусть делает все, что хочет. Одному Богу известно, как долго продлится это улучшение, — ответил врач.

Айк приехал за Амандой в больницу.

— Я снял дворец в Каньон Драйв. Посмотришь сама. Вчера я в него переселился. Там есть все, даже повар и метрдотель. Когда ты хочешь, чтобы мы поженились?

— После того, как закончу передачу.

— Ты шутишь! Это же больше шести недель!

— Но если Кристи узнает об этом, наши отношения станут невыносимыми.

— А кто тебя заставляет работать с ним? Брось ты эту чертову передачу!

— Это было бы нетактично по отношению к Джерри. Он дал мне эту работу, когда я в ней сильно нуждалась.

— Мне кажется, тебе все же нужно подождать хотя бы неделю.

— Айк, я и так потеряла почти три недели. Я чувствую себя в прекрасной форме, хотя… — в глазах Аманды появилось беспокойство, — доктор Аронсон хочет брать у меня анализ крови каждую неделю. Зачем?

Айк пожал плечами.

— Наверное, он хочет быть уверенным, что ты окончательно поправилась.

Айк отвез Аманду в отель. Вернувшись в свой кабинет, он позвонил Джерри.

— Устройте как-нибудь так, чтобы вынудить ее бросить передачу. Она вообразила, что обязана закончить сезон. Ей осталось слишком мало времени, и я не хочу, чтобы она напрасно теряла даже час своей жизни, а не то что шесть недель. Но если на этом буду настаивать я, она может о чем-то догадаться. Придумайте что-нибудь, Джерри.

Джерри посмотрел на пелену тумана, застилавшую небо, на бледное солнце, пытавшееся пробиться сквозь него. Оно не было похоже ни на то солнце, которое светило в Гринвиче летом, ни на огненный оранжевый осенний шар. Скоро Аманда никогда больше не увидит ни этого солнца, ни холодной прозрачности зимнего неба. Его глаза наполнились слезами.

Он снял трубку. Секретарша Робина просила передать, что мистер Стоун на совещании.

— Скажите его секретарше, чтобы она немедленно вызвала его! — закричал Джерри телефонистке. — Это срочно!

Через несколько минут Робин подошел к телефону.

— В чем дело, Джерри?

— Сядь, Робин.

— Ближе к делу. Меня ждут десять человек.

— У Аманды лейкемия.

Наступило зловещее молчание. Наконец Робин сказал:

— Она знает?

— Знают только трое: доктор, Айк Райан и я. Ты — четвертый. Она собирается даже участвовать в завтрашнем представлении. Но ей осталось жить не больше шести месяцев. Я подумал, что ты должен знать.

— Спасибо, Джерри, — Робин повесил трубку.

Аманда приятно провела первый день после возвращения из больницы. Ее номер в отеле был весь уставлен цветами. В четыре часа посыльный принес ей картофель, фаршированный икрой и смазанный сметаной. К нему была приложена записка: «Чтобы продержаться, пока я не вернусь к ужину. Целую. Айк».

Такая роскошь привела Аманду в восторг. Она съела весь картофель, но решила, что ей нужно следить за фигурой, тем более, что в больнице она набрала три килограмма. В шесть часов зазвонил телефон, и Аманда без особой радости сняла трубку, ожидая услышать голос Кристи.

— Привет, звезда! Как дела? — голос на другом конце провода был веселым.

На какое-то время у Аманды перехватило дыхание. Это был Робин. Вот так, запросто, без каких-либо извинений за долгое молчание. Наконец она обрела способность говорить.

— Я только что вышла из больницы.

— Что с тобой было?

— Анемия. Но теперь все в порядке.

— Послушай, милая, у меня дела в Лос-Анджелесе. Я прилечу в воскресенье. К пяти часам буду у тебя. Ты сможешь посвятить один вечер старому другу?

— С удовольствием, Робин.

— Прекрасно. Поужинаем вместе. До воскресенья.

Аманда повесила трубку и откинулась на подушку. Бесполезно возмущаться. Он, конечно же, прилетает всего на несколько дней и воображает, что добрая старая Аманда будет сидеть и ждать его. Ну что же, она с ним встретится и покажет, что чувствует человек, когда другой ставит точки над "i".