Глава 22
Прошло две недели. Все эти дни пираты и индейцы под руководством лорда Рочестера трудились не покладая рук. Морин, в силу своего нового статуса, который приобрела в глазах краснокожих благодаря внешним данным и внезапному эффектному появлению, к своему глубочайшему разочарованию, могла принимать в ремонте только пассивное участие. Она не раз сетовала на это Эдварду во время их тайных свиданий, но изменить ситуацию пока не могла. Приходилось ждать. Тем временем корабль преображался прямо на глазах. Из полуразрушенного судна, чудом дошедшего до Бермудских островов, он вновь превратился в мощную, хорошо вооруженную крепость на плаву, каким его и создавал лорд Батлер для охраны своих судов. После процедуры кренгования низ фрегата смазали смесью смолы и животного жира. Затем восстановили мачты и многокилометровый такелаж. Теперь судно горделиво покачивалось на легких прибрежных волнах, играя на солнце до блеска надраенными цепями. Все надстройки, все его части, сделанные из металла, сверкали так, что через некоторое время глаза начинали болеть от этого блеска. Начищенные пушки стояли на палубе, окрашенной охрой. Все было так, как при прежнем хозяине судна. Единственные произошедшие изменения коснулись цвета парусов и корпуса фрегата. Из белоснежной птицы, стремительно летящей над волнами, он превратился в хищное существо, приобретя зловещую окраску: теперь его борта и сами паруса были окрашены в черно-желтый цвет. Издали он походил на гигантскую осу, непонятно как попавшую в безбрежную пустыню океана. Да и в самом названии теперь слышалась угроза: фрегат «Мэри Клэр» стал называться «Эвмена». Изменилась и гальюнная фигура-ростра. Вместо богини правосудия Фемиды с весами в руке, говорившей о том, что лорд Батлер слыл справедливым человеком, появилась греческая богиня Немезида — крылатая богиня мщения, наказывающая за нарушения закона. В одной руке у богини были весы, а в другой она держала поднятый меч, предупреждая, что пощады не будет!
Морин, вынужденная только созерцать происходящее, не находила себе места. Все свое свободное время она проводила на песчаном берегу недалеко от корабля, наблюдая за работами. Это обстоятельство вызвало очень сильные подозрения у вождя. Чтобы рассеять свои сомнения, в одной из бесед с девушкой он спросил ее о частых отлучках из деревни. Выдержав его проницательный, испытывающий взгляд, Морин сослалась на необходимость присматривать за теми людьми, которых она взяла под свою защиту. Наганигабо сделал вид, что поверил Морин, но на самом деле ее слова не удовлетворили его любопытства, а, наоборот, только разожгли его…
…Стояла глубокая, темная, тихая ночь. Огромные звезды холодно мерцали на черном южном небе. Внезапно тишину прорезали пронзительные крики. Морин вскочила со своего ложа, сделанного из шкур животных, наспех оделась и выбежала из вигвама. Очутившись на площади, она увидела, что возле кострища собралась большая толпа индейцев во главе с молодым вождем. Пробравшись сквозь толпу, Морин, все еще продолжавшая находиться в неведении, обратилась к Белому Ястребу.
— Что происходит? — встревоженным голосом спросила она.
— Наши часовые заметили огни недалеко от берега. Это англичане.
— Они не ошиблись?
— Нет, — сухо отрезал Белый Ястреб, с вызовом посмотрев на Морин.
— Сколько огней они насчитали? — не обращая внимания на пренебрежительный тон молодого вождя, спросила девушка.
— Морин, что случилось? — услышала она голос Эдварда.
— Англичане, — тихо ответила девушка. Затем она вновь обратилась к Белому Ястребу: — Так сколько их?
— Для чего тебе нужно это знать, дочь великого бога Куракавери? — озадаченно проговорил молодой вождь. — Какой в этом смысл? Англичане рядом — это все, что нужно нам знать.
— Не время сейчас объяснять, Белый Ястреб. Где часовые?
— Один остался на берегу, следить за бледнолицыми, а другой принес в лагерь дурную весть.
— Позови его, Белый Ястреб! — повелительным тоном приказала Морин.
Недоуменно посмотрев на девушку, молодой воин выполнил ее требование. Он что-то крикнул своим людям, и через несколько секунд показался запыленный воин, одетый в холщовую рубаху и штаны, богато украшенные орнаментом.
— Стремительный Олень! Дочь нашего бога Куракавери хочет задать тебе вопрос, — громко произнес Белый Ястреб.
— Я слушаю, — почтительно кланяясь, ответил молодой воин.
— Вы видели на берегу огни. Какие они и, главное, сколько их? — подходя к воину, встревоженно спросила Морин.
— Их было всего четыре, — недоуменно ответил тот, не понимая цели расспросов.
— Как они располагались? — торопливо произнесла девушка. — На равном расстоянии друг от друга или нет?
— Я не понимаю тебя, дочь нашего Куракавери! Зачем мы тратим время на пустую болтовню? — вмешался в разговор Белый Ястреб.
Морин, понимая, что времени действительно мало, так как вскоре уже начнет светать, ничего не ответила и, сгорая от нетерпения, продолжила допрос:
— Так как? Ты можешь показать?
— Я могу нарисовать, — пожал плечами воин и, взяв в руки палку из кострища, нарисовал на песке расположение огней, которые видел в бухте.
Посмотрев на рисунок, Морин вздохнула с облегчением: всего два корабля. Значит, не все так уж плохо. Многозначительно поглядев на лорда Рочестера, она тихим голосом отдала несколько распоряжений. Тот, слегка кивнув, отправился их выполнять. Тем временем Морин повернулась к Белому Ястребу и подошедшему к кострищу вождю.
— Наганигабо и ты, Белый Ястреб! — обратилась она к ним. — Враг рядом с нами! Но его мощь не так велика, как могла бы быть. Прислав всего два корабля, англичане явно недооценили вас, предположив, что легко справятся с вами такими ничтожными силами. Так что, объединив усилия, мы без особого труда справимся с ними. Для этого нужна небольшая хитрость, которая позволит с легкостью одолеть врага, не понеся при этом больших потерь.
— Откуда ты знаешь, что их всего два? — недоверчиво поглядев на девушку, спросил вождь.
— Четыре фонаря, расположенные в таком порядке, — она указала на рисунок, нарисованный Стремительным Оленем, — говорят о том, что два из них находятся на корме, а два на носу — это якорные фонари. Перепутать их невозможно. — Увидев сомнение на лицах индейцев, Морин поняла, что настало время все им рассказать. — Наганигабо, Белый Ястреб! Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз.
Вождь жестом указал на свой вигвам, и они втроем проследовали туда. Войдя вовнутрь, Морин подождала, когда опустится полог и усядутся вожди. Затем она пристально посмотрела на своих собеседников и отчетливо произнесла:
— Вождь! У нас мало времени, поэтому я буду кратка. Но прежде, чем я начну говорить, о великий Наганигабо, дай мне слово, что выслушаешь меня до самого конца.
Наганигабо поднял правую руку в знак согласия.
— Запомни, вождь. Ты поклялся! — Морин перевела дыхание и начала: — Я давно вижу озадаченность на твоем лице, о мудрый вождь. Многое в моем поведении непонятно тебе: я не говорю на вашем языке, я постоянно отлучаюсь из деревни, иные странности. Но рассказать тебе всю правду раньше было бы равносильно смерти. Но я не боюсь смерти, меня страшит только мысль, что из-за моего преждевременного признания могли бы пострадать близкие мне люди. К тому же ты вряд ли сдержал бы свое обещание, узнав всю правду в самом начале.
Морин обвела взглядом сидевших напротив индейцев. Казалось, что они окаменели: ни единый мускул не дрогнул на их мужественных лицах. Они сидели, как гипсовые изваяния, готовые выслушать откровенные речи девушки.
— Вождь! Я не дочь бога Куракувери. Прости за ложь!.. Я капитан того самого фрегата, который ты помог отремонтировать и который, в благодарность за услугу, поможет вам одолеть врага, тем более что это наш общий враг.
Наганигабо и Белый Ястреб, как ужаленные, вскочили на ноги.
— Ты обманула нас! Я с самого начала знал, что тебе нельзя верить! — вскричал молодой вождь и, схватив томагавк, бросился к девушке.
— Вождь! Ты дал слово! — побледнев, воскликнула девушка, увертываясь от молодого воина.
Наганигабо властным голосом приказал Белому Ястребу сесть. Вернувшись к отцу, тот сел рядом с ним. Старый вождь опустил голову. Судьба его людей предрешена! Его обманули, и он не в состоянии теперь спасти свой народ. Но они будут драться, как настоящие ягуары, и покажут этим англичанам, как умирают настоящие воины!
— Вождь и ты, Белый Ястреб, выслушайте меня до конца! — немного успокоившись, продолжила девушка.
Ее рассказ не был долгим. Зная, что время на исходе, она не стала углубляться в свои воспоминания и рассказала только то, что могло оправдать ее в глазах индейцев. Но на протяжении всего рассказа ни жестом, ни словом, ни восклицанием они не показали своего участия и отношения к повествованию. Когда девушка закончила излагать свою историю, она пристально поглядела на старого воина, ища поддержки и боясь при этом услышать порицание. Наганигабо поднял голову и взглянул на Морин.
— Я раздвоился. Я не знаю, где правда, а где ложь. Как тебя зовут, женщина с волосами цвета солнца?
— Морин, — тихо произнесла девушка. Затем в воздухе опять повисла тягостная тишина. Не выдержав ее, девушка добавила: — Я понимаю, что тебе трудно поверить моим словам, о мудрый Наганигабо, но посуди сам, что помешало бы мне сейчас бросить тебя и твой народ и уплыть в неизвестном направлении?
— Рифы, — промолвил старый воин. — Они уже много лет служат нам прикрытием от незваных гостей, но, к сожалению, не совсем избавляют нас от них. И только я знаю, как покинуть наш остров и выйти из гавани, не повредив корабль.
— Согласна с тобой, о Наганигабо. Но я могла бы использовать наше оружие против тебя, вождь. Я же, наоборот, предлагаю помощь и готова со своей командой защищать твой народ. Что ты на это скажешь?
Наганигабо погрузился в тягостные думы, не зная, что ответить на прямо поставленный вопрос девушки. Белый Ястреб, который на протяжении всего диалога молчал, внимательно наблюдая за Морин, обратился к вождю:
— Отец! Ты знаешь, как я отношусь к бледнолицым. Я ненавижу их за лживость и предательство. Я выслушал рассказ этой бледнолицый женщины, и мне показалось, что мы можем принять ее помощь. Ей можно верить. Она многое испытала в жизни, и ее вражда к англичанам ничуть не уступает нашей. Ее сердце так же, как и наши сердца, наполнено ненавистью к этим людям. Ее душа, как и наши души, жаждет справедливости. К тому же враг близко и на рассвете высадится. Без помощи мы потеряем много славных воинов, а может, потеряем и свободу.
— Хорошо, — вставая, сурово произнес вождь. — У меня нет выбора. В деревне много женщин и детей. Мы принимает твою помощь, женщина с волосами цвета солнца. Если ты и твоя команда помогут нам отразить нападение, клянусь: вы покинете гавань в целости и сохранности. Я лично покажу вам выход в открытое море, но, если ты обманешь, твоя голова будет служить украшением на моем вигваме. Я так решил!
— Я не подведу, вождь! А теперь разреши мне отправиться к моим людям. Время не терпит!
Не дождавшись ответа, она слегка поклонилась, прижав правую руку к груди, и поспешила к своему экипажу, который ждал ее со все возраставшим беспокойством. После ремонта корабля половина команды все время находилась на фрегате, под надзором индейцев, а остальные люди оставались в деревне. Среди них были лорд Рочестер и мистер Лоу.
Выйдя из вигвама вождя, Морин подошла к Эдварду и, найдя глазами квартирмейстера, жестом приказала ему приблизиться.
— Милорд и мистер Лоу, вы уже знаете о прибытии английских кораблей, — тихо проговорила Морин. — Наш корабль в прекрасном состоянии и может дать отпор любому, кто посмеет бросить нам вызов. Не пора ли проверить его в деле, лорд Рочестер?.. Не пора ли им ответить за все унижения, а, мистер Лоу? Мне кажется, что надо уже показать английским властям, что мы не жалкая свора мятежников, а грозная и безжалостная рука возмездия. Господь хранил и защищал нас все это время. А это значит, что он на нашей стороне, и мы боремся за правое дело, наказывая зло.
— Вы считаете, что, убив невинных, совершите подвиг? — заметил лорд Рочестер.
Морин вспыхнула. Она гневно посмотрела на милорда и с силой произнесла:
— Когда лорд Кондрингтон убивал пятерых матросов с «Мэри Клэр» и моего отца, никто — слышите, никто! — из стоявших на палубе людей не остановил его и не заступился за них. Это сделал только один офицер, которого вице-адмирал тоже приговорил без суда и следствия. Позже он отправился в океанскую бездну вслед за телом моего бедного отца. Никто не остановил эту расправу над невиновными… А когда судили Вильяма, орущая беспощадная толпа смеялась и насмехалась над ним и скандировала: «Смерть ему!» Так кого после этого считать невинной жертвой?
Морин говорила с таким надрывом и так убедительно, что ни у кого не осталось сомнений в обоснованности ее действий. Даже у милорда, которого терзали сомнения в разумности подобного шага, они мгновенно улетучились, стоило ему услышать горячую речь девушки.
— Но как вы намерены руководить кораблем, находясь здесь, в деревне? — неожиданно спросил мистер Лоу. — Парням нужен капитан, мэм. Ребятам нужны вы, капитан. Пусть мои внутренности сожрет Кракен, но они не захотят подчиняться приказам милорда… сударь, не в обиду вам. Они и так не в восторге от мыслей, что им придется защищать этих двуногих обезьян.
— Эти «двуногие обезьяны», как вы изволите выражаться, мистер Лоу, — холодно заметила Морин, бросив ледяной взгляд в сторону квартирмейстера, — помогли нам отремонтировать корабль. Более того, только местные жители знают безопасный выход из гавани. Поэтому, нравится вам это или нет, но я заключила с вождем сделку: мы поможем им отбить атаку англичан, а он взамен на эту услугу покажет нам путь, который позволит сохранить наше судно в целостности…. Но это так, к слову. А сейчас нам нужно возвращаться на фрегат.
— Но, Морин, вы не можете покинуть сейчас деревню, — запротестовал лорд Рочестер, — тогда обнаружится та ложь, благодаря которой мы еще живы.
— Она уже обнаружена, Эдвард.
— Что? — в один голос вскричали удивленные мужчины.
— Нет времени передавать весь разговор, который произошел между мной и Наганигабо. Через час начнет светать, а нам еще нужно подготовиться к встрече. Не будем терять драгоценное время. В дорогу! По пути обсудим план. У меня возникла кое-какая идея, и я хотела бы поделиться ею с вами.
Горизонт начал уже постепенно окрашиваться в розовый цвет, когда Морин с оставшейся командой в сопровождении Белого Ястреба, вождя и их воинов добрались до фрегата. Войдя в свою каюту, она сбросила золотистое парчовое платье, в котором вынуждена была ходить в последнее время, создавая образ дочери индейского божества, и мгновенно надела на себя черные атласные плотные штаны и черную шелковую рубашку. Поверх них она опоясалась алым кушаком, за который воткнула короткую морскую саблю — достойный заменитель катласа, которая более удобна для девушки, носящей мужское платье. Одев поверх рубашки перевязь, она воткнула в нее три пистолета. Подойдя к зеркалу, Морин взглянула на свое отражение. Теперь она готова сражаться не на жизнь, а на смерть!
Выйдя на палубу, она предстала перед индейцами-воинами, ничего не знающими о перевоплощении Морин. Недоумение, отразившееся на лицах хладнокровных индейцев, сменилось изумленными возгласами. Морин приблизилась к вождю, у которого при виде девушки лицо стало суровым и угрюмым. Раздосадованный ее внешним видом, означающим лишь то, что он услышал в вигваме чистую правду, он холодно произнес:
— Что ты собираешься делать, женщина с волосами цвета солнца?
— Прежде всего, я приказала поднять английский флаг, — решительно ответила Морин. — Это собьет с толку врага и даст нам дополнительное время. Когда полностью рассветет, мы пошлем сигнал бедствия. После этого мы разыграем небольшой спектакль перед прибывшими, заставив поверить в то, что вы захватили корабль и перебили почти всю команду, за исключением тех, кому удалось спрятаться. Мы расскажем им о вашем численном преимуществе перед ними, заставив тем самым капитанов высадить на берег как можно больше людей. Первую группу высадившихся людей возьмешь на себя ты, вождь. Вместе с той частью моей команды, которая мне не понадобится на корабле, вы перебьете англичан. А мои пушки доделают всю оставшуюся работу: мы уничтожим корабли и лодки противника. Единственное, о чем я хочу тебя попросить, это — не дай им уйти. Мне нужны их скальпы… Не удивляйся, Наганигабо. — Увидев поднятые брови своего собеседника, девушка пояснила: — У меня есть свои планы относительно их голов… Так… маленький каприз. Хочу нанести дружеский визит и преподнести подарок вице-адмиралу Его Королевского Величества.
Морин зло усмехнулась. Этот план давно уже созрел в ее голове. Прислав в Порт-Ройал подарок подобного рода, она открыто бросит вызов лорду Кондрингтону, который, безусловно, примет его. А уж как дальше будут развиваться события, дано знать лишь Господу Богу. Но вырвавшись из плена, Морин была полна решимости идти до конца.
Но вот забрезжил рассвет. И девушка увидела в утренней дымке недалеко от берега две шнявы королевского флота. Морин была удивлена, увидев эти суда у берегов Бермудских островов, так как обычно подобные корабли редко встречались в водах Атлантического океана. Опасаясь быть отнесенными приливом на рифы, корабли отшвартовались лагом, взяв курс фордевинд. Эти опасения английских капитанов давали Морин и ее людям большое преимущество. Два удачных пушечных выстрела ниже ватерлинии — и суда лишатся не только руля, но и получат приличную пробоину в корпусе. Но даже если механизм руля и останется незатронутым, достаточно будет повредить грот-мачту или грот-гафтрисел, который на шнявах выполнял функцию бизань-мачты, и тем самым лишить противника возможности маневрировать и нанести ответный удар фрегату. Но действовать нужно быстро, уверенно и бесстрашно!
Все произошло, как и запланировала Морин. Внешний вид корабля, видневшегося у самого берега, хоть сначала и насторожил капитанов шняв, но вид развивавшегося английского флага сразу рассеял их подозрения. Затаившиеся пираты ожидали дальнейшего развития событий, и они не преминули последовать. Высланные на разведку две лодки с солдатами во главе со старшим офицером обнаружили на неизвестном корабле несколько «чудом спасшихся людей», которые находились в весьма плачевном состоянии. Рассказав прибывшим свою страшную историю, живописно украшенную выдумками о кровожадности индейцев, мнимые потерпевшие слезно просили помочь им разделаться с краснокожими варварами и отомстить за убитых товарищей. Несчастный вид людей и их печальная история потрясли английских моряков настолько, что они, сжимая кулаки, пообещали разделаться с «этими краснолицыми собаками».
Через час с небольшим на берег высадился отряд, состоявший из двухсот хорошо вооруженных солдат, возглавляемых несколькими офицерами. Получив команду полностью прочесать остров и уничтожать всех и вся на своем пути, они двинулись в глубь зарослей. Но, не пройдя и пятидесяти ярдов, отряд попал под мощный яростный обстрел индейцев и пиратов. Град стрел и пули косили ряды ничего не понимавших людей. Завязался ожесточенный бой. Окруженные со всех сторон англичане дрались с неистовством, стремясь прорваться к лодкам, но вырваться из рук противников, которые ради свободы и независимости были готовы на все, у них не получилось. Индейцы, поддерживаемые пиратами, дрались, как дикие звери, загнанные на утес охотниками, которые понимают, что у них только один выход — сражаться или умереть. Причем и те и другие сражаются за право на существование…
А тем временем, перебив оставшихся на фрегате солдат и офицера, пираты во главе с Морин готовились к атаке. Очистив посты, зарядив пушки и мушкеты, приготовив в достаточном количестве порох и пули про запас, а также ручные метательные снаряды на всякий случай, пираты ждали только распоряжения своего капитана. Услышав выстрелы, доносившиеся из глубины острова, Морин поняла, что пора действовать.
— Все наверх!.. Мистер Гик, заряжайте!.. Товсь!.. Огонь! — крикнула она громовым голосом.
Вслед за словами одновременно раздались несколько залпов. Когда дым от выстрелов немного рассеялся, стало ясно, что канониры фрегата отлично справились со своим делом: в борту первого корабля виднелась большая пробоина, и морская вода начала уже хозяйничать в каютах и трюмах несчастного судна, а на втором полностью отсутствовал рангоут. Корабль был охвачен пламенем, и оставшиеся на судне люди в спешном порядке покидали обреченное судно. Но очутившись в воде, они понимали, что плыть им, собственно, некуда. Все вельботы остались на берегу. Так что выбор у матросов и офицеров был невелик: либо плыть к берегу, где их поджидали враги, так как именно с берега и велся обстрел кораблей, либо на обломках шняв плыть в открытый океан в надежде, что, может быть, их подберет какое-нибудь судно. Часть моряков так и поступила, но более отчаянные все-таки решили попытать счастья и, обогнув мыс, направились к берегу.
Приказав произвести второй залп, Морин с небольшой группой пиратов и десятком индейцев, возглавляемых Белым Ястребом, которого вождь оставил присматривать за девушкой, поспешили на берег, куда устремились и мат росы с тонувших кораблей, и вырвавшиеся из окружения солдаты. На розовом песке, омывавшемся ласковыми волнами, начался смертельный бой. Растерявшись от неожиданного нападения, англичане не оказывали большого сопротивления, но и не сдавались. Крики ярости, стоны раненых и умиравших солдат и пиратов, ругань и проклятья наполнили некогда тихое райское местечко.
Морин сражалась наравне со всеми. Глядя на хрупкую стройную фигурку девушки, которая умело орудовала саблей и кинжалом и ни в чем не уступала мужчинам, трудно было бы назвать ее слабой и беззащитной женщиной. Белый Ястреб и лорд Рочестер, дравшиеся бок о бок с Морин, были поражены ее умением и ловкостью. Не прошло и двух часов, как берег окрасился в красный цвет от крови. Распростертые тела, которыми он был усыпан, лежали в самых невообразимых позах. От их искаженных страхом и гневом лиц сердце сковывало ледяным ужасом. Оглянувшись вокруг, Морин почувствовала внезапный приступ дурноты. Ей еще никогда не приходилось собственноручно убивать людей, кем бы они ни были. Заметив побледневшее лицо девушки, Эдвард тотчас же поспешил к ней. Он прекрасно понимал, что сейчас творится у Морин на душе. Увидев мокрую от крови рубашку девушки, он поспешно произнес:
— Морин, вы ранены?
— Я… я еще не знаю. Я ничего не чувствую… Боже! Сколько людей!..
— На войне так всегда случается, Морин, — обводя взглядом берег, сказал милорд. Он бережно обнял девушку за плечи. — Из-за чьих-то идей, а также непомерного тщеславия гибнет много людей. И, увы, не всегда цель оправдывает средства… Вернемся на корабль. Мне нужно осмотреть команду и обработать раны. Люди нам еще понадобятся. Да и вы, капитан, по-моему, нуждаетесь в лечении… Мистер Дункер, — обратился он к новому боцману, — найдите мистера Лоу и скажите, что капитан приказал всем вернуться на корабль.
— Да, милорд… но…
— Что «но», мистер Дункер? — лорд Рочестер от удивления приподнял брови.
— Парни хотели бы пощипать этих английских собак и собрать оружие.
Лорд Рочестер поморщился, но не стал возражать. Он помнил, что перед ними всего-навсего пираты, и их сущность никогда не изменить.
— Будем считать, что я ничего не слышал. У вас есть всего полчаса, мистер Дункер. Опоздавшим я собственноручно пущу пулю в лоб.
— Слушаюсь, сэр, — ответил боцман.
Тем временем милорд взял на руки обессиленную девушку и осторожно отправился со своей ношей на фрегат.
— Пусть меня прибьет осколком шпангоута! — встревоженным голосом вскричал мистер Лоу, когда увидел Морин в бессознательном состоянии. — Она убита!
— Нет, только слегка ранена. Думаю, завтра ей будет гораздо лучше.
— А драка была что надо, милорд, — как бы невзначай бросил квартирмейстер, помогая лорду Рочестеру уложить девушку на кровать. — Жаль вот только, что капитан пострадал…
— А вы уже метите на его место, мистер Лоу? — с вызовом произнес милорд, в упор посмотрев на него.
Мистер Лоу криво усмехнулся.
— Ребята хотят перемен. Им до смерти надоело торчать в этой дыре, милорд. Они хотят хлеба и зрелищ.
— Скоро и того и другого будет предостаточно…
— В этом, мистер Лоу, можете не сомневаться, — послышался тихий, но твердый голос пришедшей в чувство девушки. — Обещаю!..
Морин хотела было встать, но лорд Рочестер запротестовал:
— Вы с ума сошли! Я сейчас обработаю ваши раны и перевяжу. Вам необходимо лежать. Это я вам как врач говорю. Слышите? Я…
Морин жестом остановила его.
— Я благодарна вам за заботу, — холодно проговорила девушка, окончательно придя в себя и вставая. — Но сейчас она излишня… Мистер Лоу! Прикажите всей команде собраться на палубе через восемь склянок… А что касается вас, милорд, то не стоит так сильно беспокоиться о моих ранах. Они ничтожны по сравнению с душевными ранами, которые терзают меня и кровоточат изо дня в день. Более того, команда нуждается в вашей заботе намного больше, чем я… Все свободны!
Через два часа перед изрядно поредевшей командой Морин предстала, как ни в чем не бывало. Сменив окровавленную черную рубашку на белую шелковую сорочку, надев поверх нее черный атласный жилет и подпоясавшись красным кушаком, девушка выглядела очень изящно, но в то же время мужественно. Несмотря на ее уставший вид и смертельно бледное лицо, глаза девушки были полны неугасимой решимости и энергии. Речь ее была краткой. Поделившись своими планами с командой и получив ее молчаливое согласие, Морин в сопровождении лорда Рочестера и мистера Лоу направилась в деревню к индейцам, где их с нетерпением ожидал Наганигабо.
— Женщина с волосами цвета солнца! — вставая и протягивая руки вперед в знак приветствия, произнес вождь. — Подойди ко мне!
Девушка с достоинством приблизилась к вождю.
— Ты сдержала свое слово, сражаясь, как ягуар, смело и храбро. Белый Ястреб рассказал мне. Мой народ благодарит тебя и твоих людей. В знак нашей признательности прими эти сундуки. В одном — скальпы наших врагов, а во втором — тридцать восемь золотых слитков по количеству твоих людей. Англичане любят золото.
— Мы не принадлежим к подданным этой страны, — гордо вскинув голову, произнесла Морин. — И нам не нужно твое золото. Ты сдержал свое слово, мы сдержали свое. Покажи нам дорогу к океану, о вождь, и мы будем квиты!
— Я опять раздвоился, — задумчиво глядя на девушку, произнес вождь. — Хорошо, твое слово закон. Но я должен как-то отблагодарить тебя. Так велит нам наш бог, Курикавери.
— Повторяю, нам ничего не нужно: только выход из гавани и скальпы.
— О великий Бог наш, Курикавери! — вскричал тогда вождь, поднимая вверх руки. — Ты видишь, как скромна дочь твоя! Помоги ей обрести то, что имеем теперь мы, благодаря ей и ее людям: мир и покой!
— Увы, о великий вождь, — печально произнесла Морин, — покой и мир ваши лишь временные. Сегодня вы отбили врага, но на его место придут другие.
— Знаю, и мы будем вновь сражаться.
— Вам нужно уйти отсюда, ибо вас никогда не оставят в покое, пока не уничтожат всех до единого.
— Я знаю, но наш дом здесь, — твердо ответил Наганигабо.
— Что ж, вождь, ты храбр и мудр. И я желаю тебе удачи!.. А сейчас разреши нам покинуть твой остров.
Вождь сделал знак своему сыну, и тот покорно опустил голову.
— Женщина с волосами цвета солнца! — вновь заговорил вождь. — Если ты не принимаешь в дар то золото, которое я тебе предлагал за твои услуги, то возьми на свой корабль вот этих воинов. Это самые лучшие воины нашего племени. Они отважны, сильны, метко стреляют. Они будут охранять тебя и беспрекословно выполнят все твои приказания.
И он указал на рослых, атлетически сложенных и хорошо вооруженных молодых воинов, которые появились из толпы своих соплеменников.
— Не обижайся, о мудрый вождь, но я не могу! — отрицательно покачала головой Морин. — Они тебе нужнее. Кто будет охранять деревню? А у вас много женщин и детей.
— Женщина, ты забываешься! — гневно вскричал Наганигабо, вскакивая со своего кресла, устланного многочисленными шкурами животных. — Я так решил, значит, так и будет!
Морин, которая, хотя и была против такого решения, прекрасно осознавала, что любая пара рук на корабле будет не лишней. Во время сражения она потеряла несколько человек, а у оставшихся имелись многочисленные раны, правда, не опасные для жизни. Однако индейцы ничего не смыслили в морском деле… Но этот факт ее не смущал. В опытных руках квартирмейстера они уже через несколько дней станут заправскими матросами.
Условившись с вождем, что завтра на рассвете Белый Ястреб покажет им безопасный выход из гавани, она распрощалась со своими союзниками.
