Глава 15

У меня была неделя на то, чтобы посидеть в библиотеке и составить договор, продумывая каждое слово. Когда я читала о магических клятвах, то напрягала мозги насчет самой нерушимой. Память услужливо помогла, и всплыли знания об Арра-Зат — клятве на крови. Мне оставалось лишь прочитать более подробно о ней.

В эти дни я еще несколько раз посещала больницу. Малыша, которого я пеленала, уже там не было. Неожиданно объявились родственники умершей девушки и забрали ребенка к себе. Да и из прежних пациентов остались лишь те, у кого были сложные переломы или ранения, но и они быстро шли на поправку, настолько быстро, что целители называли это чудом и… стали задумчиво коситься на меня. Когда прозвучали первые несмелые намеки, что мое посещение благотворно сказывается на больных, я сделала непроницаемое лицо и заявила, что я всего лишь Тень Первого советника.

Когда договор был готов, я подсунула его на чтение аттану. В нем я четко оговаривала свою свободу, неприкосновенность моей семьи и нераспространение сведений о том, что я наярита. Он заявил, что Ясарат ЭТО не подпишет. Еще ему очень хотелось узнать, откуда мне стало известно насчет Арра-Зат, ведь это древняя и не известная в широких массах магическая клятва. Мне оставалось лишь хранить загадочное молчание. Чтобы найти сведения о ней, мне пришлось попотеть, и то я знала, что искать.

При ознакомлении с договором Его Величество заявил, что ни за что на свете не подпишет, и очень интересовался, кто помог мне его составить. Долго не мог поверить, что я сама, и лишь слова аттана насчет того, что это так и есть, убедили его. В конечном итоге после длительных переговоров, где я стояла насмерть, нам удалось достичь компромисса.

Аттан дал слово больше не брать под контроль мое тело, лишь если я сама попрошу его об этом и дам согласие. Как он пояснил, это может понадобиться, к примеру, при угрозе моей жизни. Он обещал показать, каким образом я смогу связываться с ним при надобности. Скрепя сердце, согласилась. Также Первый советник отказывался от меня, как от своей Тени, но, пока не нашлись мои родные, он считает меня членом своей семьи, берет защиту и все финансовое обеспечение на себя. Мне это не очень понравилось, но при дворе я уже была его Тенью, татуировки принадлежности никуда не деть, наши имена и так связаны. Он упирал на то, что финансово меня и так содержит и не собирается отказываться от взятых обязательств, пока я не перейду к мужу, меня же это никак не обязывает. Я согласилась лишь из-за того, что переехать жить отдельно от него я не могла, иначе это вызвало бы вопросы и привлекло к этому факту лишнее внимание. После появления мужа он должен был как благородный человек прилюдно отказаться от меня и дать воссоединиться семье, больше не вмешиваясь в мою жизнь.

Теперь насчет короля. Я обещала приложить все усилия, чтобы вернуть королеву к жизни. В случае успеха он в свою очередь обещал сделать все возможное для обнаружения моего мужа и сына и способствовать воссоединению семьи. Признавал за мной право покинуть его государство в любой момент. Вот с этим он долго не желал соглашаться, приводя разные доводы, но я была тверда как кремень.

Еще в договоре было много оговорок, в которых я исключала любые обвинения и претензии на наш счет. Для своей семьи я выторговала абсолютную защиту на территории данного государства. Влада не могли ни судить, ни вызвать на дуэль, ни каким еще способом причинить вред, разве только он будет напрямую угрожать жизни короля. Эту оговорку внесли в договор, когда Ясарат взорвался, заявив, что с такими условиями мой муж может безнаказанно подойти к нему и убить.

Я думала, что поседею, пока мы согласуем все пункты договора! Свободно вздохнула лишь тогда, когда они принесли магическую клятву Арра-Зат. Вместо подписей мы скрепили договор кровью. Вот где мне пришло на ум сравнение заключения сделки с дьяволом, только, судя по не очень довольным лицам мужчин, роль дьявола они отводили мне.

Не успели высохнуть чернила на договоре, как они насели на меня, чтобы я рассказала им о муже и откуда я. Наивные! Может, им еще отдать и ключи от квартиры, где деньги лежат? Ведь пока я не помогу королеве, ни одна из наших договоренностей в силу не вступает, на что я не постеснялась им указать. Они оскорбились. Причем оба! Взглядами дали прочувствовать, что они ко мне со всей душой, а я их незаслуженно обидела. Только меня сам же аттан излечил от излишней доверчивости, посему их взгляды меня не впечатлили.

— Что ж, тогда не будем оттягивать и приступим, — заключил Ясарат. — С чего начнем?

Если откровенно, то умных мыслей у меня не имелось. Предложение внес Первый советник:

— В больнице пришел в сознание подросток, которого ты умыла водой. Может, омоешь королеву?

Сказано — сделано! Глаза мне завязали, и по тайному ходу вел меня король, а аттан тащил ведро воды для экспериментов. Нужно было слышать, как он под нос ругался, когда она расплескивалась, а его друг ему выговаривал, что нечего сырость разводить, а если он не будет аккуратнее, то в ведре ничего не останется.

— Скажи, почему я тащу ведро, а ты ведешь мою Тень? — задал логичный вопрос Первый советник.

— Идея твоя — тебе и реализовывать! — не проникся Ясарат. — Не будет же король таскать воду, в то время как его советник с девушкой прогуливается.

— Кстати, насчет девушек, — подала голос я, — вы бы удалили из дворца всех своих фавориток. Это для вас прошло несколько лет, и вы посчитали, что имеете право на некоторые слабости, а для вашей жены время застыло, и ей будет неприятно столкнуться лицом к лицу с вашими любовницами.

Судя по тому, как выругался король, об этом он не подумал, и подшучивать над другом у него желание пропало.

Опять я оказалась в тайной комнате, где среди варварской роскоши обитала застывшая на годы королева. Молодая, во всеоружии женской красоты готовая к празднику.

Когда с меня сняли повязку, я заметила, что физические нагрузки вызвали испарину на лице аттана. Воды в ведре действительно поубавилось, но больше половины в нем еще оставалось.

— Если это не поможет… — красноречиво посмотрел он на меня.

— То можете выпить, чтобы обратно не нести. И нечего на меня так смотреть — идея была ваша! — огрызнулась я, немного нервничая перед началом.

— И все же ты неправильная наярита, — произнес Ясарат, отходя от королевы, которую погладил по лицу, здороваясь. — Везде пишут, что они добрые.

— Я тоже добрая, — оскорбилась я.

— Добрая?! Да я не встречал женщины более острой на язык, чем ты! А твой договор… С шархами было легче договориться!

— С кем?!

— Племя дикарей в степях на северо-западе наших земель, — просветил меня аттан.

— Ну, знаете, если я женщина, то это не значит, что простушка, которую как нечего делать вокруг пальца обвести. Правда, ему один раз повезло, — бросила я недобрый взгляд в сторону Первого советника.

— Не сказал бы, что мне повезло, — усомнился мужчина, наградив меня хмурым взглядом. — Я бы сказал, что это был самый опрометчивый мой поступок.

— Может, вы забыли про свою невесту? — ядовито поинтересовалась я.

— Слушайте, вы ругаетесь, как после двадцати лет брака, — вмешался в нашу перепалку король. — Советую отвлечься и вспомнить, зачем мы здесь собрались.

Обменявшись с аттаном одинаково «теплыми» взглядами, мы замолчали и приблизились к королеве. Мне было тяжело переключиться, а в душе так и кипело возмущение. Ведет себя, как будто я набивалась к нему в Тени, и смеет еще выказывать недовольство, что не отвечаю его ожиданиям. Совсем обнаглел!

Взяв себя в руки, попросила принести воду поближе и, зачерпнув, вылила на лицо королеве. Никакой реакции. Водные ручейки как слезы потекли по ее лицу, упали на грудь и скатились в ложбинку между полушариями.

Тогда я налила воды на гребень в волосах, но ничего этим не добилась, кроме лужи на полу.

— Еще гениальные идеи есть? — спросила мужчин. — Напоить я ее не могу, омовение не помогает.

— Я думал, что это у тебя есть план, — разочарованно произнес король.

— У меня есть желание помочь, но мало опыта. Как лечили наяриты?

— Через воду, наложением рук, близостью.

— Хотите сказать, что близость наяриты лечит? — заинтересовалась я. — Может, мне с ней в обнимку поспать? — кивнула я на кровать.

Мужчины как-то странно переглянулись, и, кашлянув, Его Величество предложил попробовать это, если ничто иное не поможет.

— Кстати, а зачем здесь кровать? — полюбопытствовала я.

— Я прихожу сюда, когда хочу побыть один или мне надо подумать. Так мне кажется, что она рядом, — нехотя признался Ясарат, через силу делясь личной информацией, чем заслужил мой внимательный взгляд. Впервые я увидела подтверждение тому, что он ее до сих пор любит. Ведь иначе не тянуло бы его сюда в сложные моменты жизни.

В этот раз ничего у нас не получилось. Я и руки накладывала, и гребень пыталась достать, но он сидел как влитой. Несолоно хлебавши мы вернулись обратно. Ведро с водой оставили, так как аттан тащить его обратно отказался, потом заберем. К тому же было решено, что ночь я проведу там. Никаких других идей у нас не было.

Днем о встрече со мной попросили Советник Бернардар, керн Ливинны, и его супруга Клариза, с которыми я познакомилась на балу. Признаться, я и понятия не имела, зачем им понадобилась, да и аттан был удивлен просьбой. Советник предупредил, что разговор будет конфиденциальный, поэтому встретились в кабинете.

После приветствий керн, не стал тянуть резину и перешел к делу:

— Как вы знаете, зимой нас постигло несчастье, — обратился он к аттану, бросая взгляды и на меня, — карета перевернулась и погибла моя невестка, а внук получил серьезные переломы и до сих пор не встает.

— Да, я слышал об этом и приношу свои соболезнования, — ответил аттан. — Сын у вас служит, кажется?

— Да, он уехал, не в силах оставаться дома после трагедии.

— Чем я могу помочь? Посодействовать в переводе?

— Нет-нет, мы по другому поводу.

— Я вас слушаю.

— Вы знаете, что я взял небольшой отпуск и решил совершить морское путешествие.

— Правильное решение. Морской климат полезен, — вежливо ответил аттан.

— Мы решили свозить внука в храм наярит, — уточнил конечный пункт их путешествия Советник. Что-то при этих словах у меня закрались подозрения о цели их визита.

— Сейчас мальчик здесь, мы перевезли его из загородного поместья, — пояснила супруга керна, Клариза.

— Вчера мы с супругой посещали общественную детскую больницу, она под патронатом благотворительного фонда Кларизы, и нам стало известно… — Взгляд аттана сделался пронзительным, и при всей расслабленности его позы я почувствовала, как он весь подобрался. Заметил это и керн Ливинны. Следующие слова он подбирал осторожно. — Что после ваших посещений многим детям становится лучше.

Лицо Ридгарна хоть и сохраняло вежливое выражение, но взгляд заледенел. Это не испугало супругу Советника, которая с полным самообладанием озвучила просьбу.

— Мы бы хотели пригласить вас посетить нас и познакомиться с нашим внуком, — произнесла она, переводя глаза с аттана на меня.

Мы тоже обменялись с ним быстрыми взглядами. Я была растеряна и не готова к подобному повороту.

— Благодарю за приглашение. Мы заедем, как позволят дела.

— Сегодня, — с нажимом произнесла Клариза.

— Боюсь, это невозможно.

— Если вы заняты, отпустите с нами Викторию, — не сдавалась женщина. — Мы не отнимем много времени. Дело в том, что корабль отплывает через несколько дней, и мы не можем ждать.

— С чего вы взяли, что наши посещения имеют хоть какое-то влияние на самочувствие детей? Кто вам сказал подобную чушь?

— Не важно. Этот человек не хотел ничего плохого. Поймите, у нас единственный сын, и если с ним что-нибудь случится…

— А Филипп, он прекрасный мальчик… — Голос женщины дрогнул.

— Сколько ему лет? — быстро спросила я.

— Четыре года.

— Моего сына тоже зовут Филипп, — призналась я. — Думаю, я все же смогу заехать на чай и познакомиться с его тезкой.

— Виктория… — В голосе аттана звучало предупреждение.

— Мы будем очень рады! — быстро произнесла Клариза.

— Простите, вас не затруднит подождать в гостиной? Я бы хотел обсудить некоторые моменты со своей Тенью.

— Да-да, конечно! Мы подождем. — Советник помог подняться из кресла своей жене, и они вышли.

Аттан пальцами отбил дробь по столу, сверля меня взглядом.

— Это глупо и неосторожно. Почему бы тебе просто вслух не заявить о том, кто ты есть. Зачем ты требуешь от нас хранить тайну, когда сама же раскрываешь себя?

— Там ребенок, — только и сказала я, так как никаких иных аргументов у меня не было. — Я возьму мазь. Можно сказать, что она чудодейственная, древний рецепт, передаваемый из поколения в поколение… что-то в этом роде, а вы их запугаете, чтобы ничего иного не говорили.

— Запугаю, значит. — Почему-то мои слова вызвали странную реакцию у аттана.

— Да, у вас хорошо получается взглядом замораживать. Советник дрогнул, это его супруга отчаялась и ради внука готова на все. Кстати, вы знаете, что там с мальчиком?

— Поврежден позвоночник. Целители ничего не смогли сделать. Их род, скорее всего, угаснет: единственный сын ищет смерти в бою, а внук калека.

— Тогда я быстро сделаю массаж, выпью чай, а вы проследите, чтобы мы там не задерживались.

— Ты так уверена, что я захочу поехать с вами?

На миг я растерялась, так как действительно этого ожидала, но быстро взяла себя в руки:

— Ничего, я справлюсь сама.

Аттан поднялся и не спеша подошел, чуть ли не вплотную приблизившись ко мне, нависнув и давя мощью тела:

— Ты забываешь, что пока еще являешься моей Тенью и без моего разрешения не можешь никуда ехать.

— Нога болит? — поинтересовалась я.

— С чего такой интерес? — В голосе сквозило напряжение.

— Он тоже вытерпел много боли, но вы хотя бы ходите, а маленький мальчик вынужден лежать. И вы меня остановите? — подалась я к нему.

— А ты сострадаешь только маленьким мальчикам? — впился в меня взглядом аттан.

— Да, — отстранилась я, так как буквально чувствовала его дыхание на своем лице. — К сожалению, когда они вырастают, то чаще всего превращаются в высокомерных холодных мужчин, считающих, что имеют право распоряжаться чужими судьбами.

Несколько долгих секунд мы смотрели глаза в глаза.

— Ты сейчас только на меня намекаешь? — после молчания поинтересовался аттан.

Миг, и я дрогнула. Хотела уязвить его, но ему удалось задеть меня. Ведь Влад такой же. Из-за его поступков умерла моя мать. Он действовал намеренно. И в портале бросил меня, спасая сына. Решил все сам, не давая мне выбора. И пусть мой выбор был бы такой же, но он не дал мне его сделать. Грудь сдавило от боли и непролитых слез.

Я отступила. Потом сделала еще шаг назад. Сглотнула подступивший к горлу комок и, с усилием совладав с собой, произнесла:

— С вами или без вас, но я еду.

Резко развернувшись, покинула кабинет, чтобы тут же натолкнуться на две пары глаз, в волнении смотрящих на меня.

— Мне нужно взять мазь, и мы едем, — сказала им, чтобы успокоить, и прошла в спальню.

Первым делом сходила умылась холодной водой, чтобы остудить лицо, потом уже пошла к себе и взяла мазь, привезенную еще из поместья. Положив ее в сумочку, надела шляпку и, взяв зонтик с перчатками, вышла.

Странно, я отсутствовала совсем недолго, но в комнате резко изменилась атмосфера, и напряжение зашкаливало. Советник Бернардар был белее снега, а его супруга Клариза нервно кусала губы, и на щеках ее алыми пятнами горел румянец.

— Позвольте узнать, что вы сделали? — тихо прошипела я, подойдя к аттану.

— То, что у меня лучше всего получается, — холодно ответил мужчина, не сводя глаз с керна Ливинны.

— Прекратите немедленно! Мало того, что у мальчика нет отца, так вы его еще и бабушки с дедушкой лишите. — На меня бросили ленивый взгляд голодного крокодила и чуть изогнули бровь. — У них же сейчас сердечный приступ случится! — воскликнула я.

— Разве? — Аттан обвел взглядом гостей, как бы проверяя их состояние. — Ничего страшного.

И это так двояко прозвучало, что непонятно, то ли ничего страшного с ними не случится, то ли ничего страшного, если они все-таки умрут.

— Знаете, пожалуй, мы съездим без вас. Да-да, у вас наверняка есть более важные дела! Не будем вас отвлекать, — предприняла я попытку избавиться от аттана.

— Ну что ты, я не могу отпустить тебя одну, а то ты еще увлечешься и займешься лечением всего дома, как у меня в поместье. Ты же не можешь никому отказать. — В голосе явственно слышались ядовитые нотки. — К тому же нам есть о чем побеседовать с Советником.

При этих угрожающих словах керн Ливинны вздрогнул и, наверное, уже в тысячный раз пожалел, что пришел сюда, а я поняла, что задерживаться у них в доме мне точно не стоит.

— Тогда едем. — Я положила свою руку на сгиб локтя аттана, желая отвлечь его внимание от Советника. Мужчина взглянул на мои пальчики, сжимающие ткань камзола, потом на меня, давая понять, что оценил мой маневр, и сквозь холод взгляда я все же заметила тень удивления.

— Едем, — повторил он, и, пропустив встрепенувшихся гостей вперед, мы пошли на выход.

Филипп оказался белокурым ангелочком с ямочками на щеках. Он рисовал с няней на свежем воздухе и при виде гостей ничуть не смутился. Он помахал дедушке, подзывая его, чтобы показать свой рисунок. Удивительно, но при физическом недостатке, приковавшем его к креслу, мальчик выглядел вполне счастливым и оживленным. Только няней его была крупная женщина. Наверное, ее подбирали с учетом того, чтобы она могла носить ребенка.

— Чай? — гостеприимно предложили нам.

— С удовольствием, — согласилась я. Дело в том, что в карете я ехала рядом с аттаном и до сих пор испытывала напряжение от вынужденной близости с ним. Выпить чего-нибудь оказалось кстати.

Хозяйка дома приказала накрыть стол на открытой террасе, откуда был хорошо виден внутренний дворик, где гулял ребенок. Советник общался с внуком и подходить к нам не спешил. Еще бы! Всю дорогу разговор не клеился, и чувствовалось, что они очень волнуются.

Мы выпили чай, и я попросила познакомить меня с ребенком. Подойдя к нему, похвалила его рисунки, где были вполне правдоподобно изображены божья коровка, птица и жуки. Спросила, какие сказки он любит. Узнав, что ему читают о подвигах принца Валиента, открыла секрет, что тот такой сильный, потому что у него была волшебная мазь. Далее оказалось совсем просто: я поделилась тайной, что и у меня она есть, и предложила его ею намазать. Таким образом, ребенок не испугался и с энтузиазмом воспринял предстоящий массаж. Мы перешли в детскую. Няня раздела мальчика, а я растерла его мазью и в награду напоила компотом, посоветовав полежать и набраться сил. Больше задерживаться в доме мы не стали, сразу же после этого уехав.

— Они сообщат о результате? Может, нужно будет еще раз массаж сделать? — спохватилась я, когда мы отъехали.

— Не получится. Они отбывают сегодня в путешествие, — ответил аттан.

— А…

— Не обсуждается, — оборвал меня мужчина, и я закрыла рот. Что ж, многим детям в больнице хватило просто выпитой воды, а Филиппу я сделала массаж. Помнится, Варгос выздоровел в тот же день, и тогда действительно будет лучше, если они уедут, чтобы не привлекать внимания.

Откинувшись на спинку сиденья, я расслабилась и отвернулась к окну.

Не знаю, докладывал ли аттан королю о произошедшем, он уехал сразу после того, как доставил меня во дворец. Я примерно предполагала, кому он собрался нанести визит, и вмешиваться не собиралась.

Поздно вечером мы опять все втроем совершили путешествие в тайную комнату к королеве. Мужчины с трудом подняли статую и положили ее боком на кровать.

Я подошла к постели, размышляя, с какой бы стороны лечь, и впервые задумалась о том, что мне придется спать рядом с холодной статуей. Блин, с памятниками я еще не обнималась!

Встал вопрос, как нам спать. Аттан сказал, чтобы король шел к себе, а он останется ночевать со мной. Тут уж я подала голос, заявив, что спать с ним на одной постели не собираюсь. На слова, что он может лечь с другой стороны от статуи, возмутился Его Величество, воскликнув, что рядом с его женой, пусть и каменной, никакой иной мужчина, даже лучший друг, спать не будет. Ясарат начал выпроваживать своего Первого советника, говоря, что и без него разберемся. И тут этот… у меня даже слов нет цензурных, заявил, что, во-первых, он потянул спину, поднимая тяжести, а во-вторых, ночью я могу отодвинуться от королевы, и его присутствие на краю кровати просто необходимо. То есть никуда уходить он не собирается!

Я задохнулась от возмущения. Король же, окинув меня взглядом и оценив, что я скорее прижмусь к его холодной жене, чем к аттану, сказал, что это хорошая идея, и немного передвинул королеву, чтобы мы уместились на кровати вчетвером. Мои возражения насчет того, что будет тесно, они проигнорировали.

Когда начали укладываться, я повернулась лицом к королеве, уткнувшись взглядом в ее спину, и несмело положила руку на ее талию. В этот момент с другой стороны мостился Ясарат и тоже решил обнять жену. Наши руки столкнулись. От соприкосновения с горячей кожей его ладони я ойкнула, а Ридгарн холодно поинтересовался, не мешает ли нам королева, чем добавил неловкости. Я огрызнулась, что мешает он, втайне мечтая столкнуть его ночью с кровати.

Понятное дело, что в сложившихся обстоятельствах сон ни к кому не шел.

— Никогда не думал, что в моей постели с женой будет так людно, — глубокомысленно заметил монарх.

— А я в такой тесной компании с института не засыпала, — отозвалась я.

— Института?! — откликнулись два голоса в унисон.

— По-вашему — академия.

— Ты училась? — заинтересованно спросил король.

— Экономике, — кратко ответила я, ругая себя за несдержанность.

— И часто тебе приходилось засыпать не с одним мужчиной? — раздался вопрос из-за моего плеча.

— Слушайте, такое чувство, что вы не были студентом и не ночевали у друзей. С чего такой интерес? Я же не спрашиваю вас, приходилось ли вам засыпать с двумя женщинами, — огрызнулась я, не оборачиваясь.

— Могу точно сказать, что нет! — авторитетно заявил Его Величество. — Ридгарн для этого слишком правильный.

— Скорее скучный, — поправила я.

— Зато ты, насколько я понимаю, любишь повеселиться. Твой муж знал о твоих похождениях?

— Да. С несколькими моими институтскими подругами он даже знаком, — голосом, сладким, как патока, ответила я.

Ясарат рассмеялся и начал вспоминать студенческую вечеринку, когда два парня так напились, что заснули и их положили рядом. Спьяну один из них начал приставать к другому, решив, что он рядом с девушкой, а потом оба щеголяли синяками под глазами. Один зарядил за домогательства, а второй ответил за разочарование.

Мужчины стали вспоминать забавные случаи во время учебы. Я поняла, что они учились вместе и Варгос был в их компании. Сначала я слушала с интересом об их похождениях, но потом под негромкий разговор и смешки заснула.

Жаль, что все наши усилия не увенчались успехом. Я проснулась, все так же обнимая статую, а вот меня обнимал аттан и дышал мне в макушку. Когда я осознала этот факт, то чуть не взвилась на месте. Замереть меня заставили слова короля, который тихо говорил с женой. Наверное, именно он меня и разбудил.

— Ничего, малышка моя, я обязательно что-нибудь придумаю, — шептал он ей, гладя ее по лицу, и столько в его голосе было уверенности и любви, что я боялась пошевелиться, чтобы не мешать в этот интимный момент.

— Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватает. — Мужчина приник к каменным устам, и тут блеск в волосах привлек мое внимание. Я увидела, что гребень в прическе королевы изменил цвет, и тут же вскочила, осененная догадкой.

— У нас ничего не вышло, — потухшим взглядом посмотрел на меня король, заметив, что я проснулась, и отстраняясь от жены.

— Наоборот! — радостно воскликнула я. От моего возгласа и резкого движения проснулся и аттан, но я не обратила на него внимания. — Поцелуйте ее еще раз.

Мужчина замешкался, а потом опять склонился к лицу жены, но на этот раз ничего не произошло.

— Не так. С любовью! — Как же я сразу об этом не подумала. Во всех сказках пишут о поцелуе любви, который возвращает к жизни и творит чудеса.

Ясарат не стал спорить и, посмотрев на жену, медленно наклонился к ней. Как только он коснулся ее губ, гребень изменил цвет, и стремительным движением я вытащила его из волос королевы. На этот раз артефакт легко поддался и остался в моих руках.

Король, почувствовав, как в его руках оживает тело любимой, будто сошел с ума, осыпая ее поцелуями, и я поняла, что мы лишние.

Повернулась к аттану и начала выталкивать его с постели. Кажется, она монаршей семье вскоре понадобится в единоличное пользование. Оставив Ясарата объясняться с женой, мы тихо удалились. Артефакт, все еще зажатый в моей руке, я отдала Ридгарну.

— Я так и не понял, как снималось заклинание? Нужно было ее просто поцеловать? — спросил он, когда мы шли по темным узким коридорам. Мужчина запустил над нашими головами светлячок, который освещал путь. В этой суматохе глаза мне никто завязывать не стал, а я напоминать и не подумала.

— Думаю, не все так просто. Поцеловать нужно было с любовью, и, скорее всего, вытащить гребень могла только рука того, кто его вдел. Иначе какой смысл во всем этом?

— Фрейлину казнили, и если бы не ты…

— То была бы ваша королева до скончания века статуей, — довольная собой, заключила я.

— Как ты догадалась, как его снять?

— Я проснулась, когда он с ней разговаривал, а потом поцеловал, и заметила, что во время поцелуя цвет гребня в волосах изменился. Если бы королева лежала на другом боку… — не закончила я.

Да, тогда бы мы еще долго ломали голову, что делать. Меня переполняла радость, и хотелось танцевать.

— А неплохо придумано, — усмехнулась я, посмотрев на аттана. — Король уезжал, вдевая фаворитке гребень, возвращался на крыльях любви и вытаскивал его.

Мужчина глянул на гребень, который держал в руке, а потом окинул меня задумчивым взглядом.

— Но-но, даже не думай! — тут же воскликнула я. — Для этого нужно любить. Желаешь последнюю наяриту в статую превратить? — напомнила я о своей уникальности, а то мало ли.

— Иногда я об этом просто мечтаю, — проворчал мужчина. Подумаешь, какие мы нежные.

— Мечтать не вредно. Вот сдадите меня на руки мужу и можете забыть о моем существовании.

— Так кто твой муж? Теперь-то ты можешь об этом сказать.

— Волшебник, — усмехнулась я, озвучив расхожую у нас фразу. Воодушевление схлынуло, оставив после себя лишь грусть. Кто ж знал, что это окажется правдой.