Наличие развитой печати (или хотя бы само ее наличие) – один из признаков высокого культурного и интеллектуального уровня общества. Поистине, когда в социуме отсутствует система тиражирования информации, оповещения широких слоев о происходящем, печатная платформа для дискуссий, то его можно смело признать отсталым. Самодержец Петр Великий никак не мог позволить русскому обществу пребывать во мгле и, реформируя жизненно важные экономические области, от которых непосредственно зависела устойчивость и выживаемость царства, незамедлительно принялся оживлять ее интеллектуальную жизнь. Выше мы писали, что государь лично участвовал в создании удобочитаемого шрифта, чтобы максимально приблизить информацию к читателю, ликвидировать барьер из замысловатых, неказистых и местами избыточных знаков.

В Царстве Русском предшественником массовой гражданской печати были «Куранты», текст которых выводили вручную дьяки Посольского приказа. Среди них были толмачи, которые подолгу корпели над переводами статей из зарубежной прессы. К стараниям толмачей добавляли всякого рода сводки из-за рубежа. Особым образом дополняли сумму тех сведений информацией, изъятой компетентными людьми из личной переписки иностранцев, проживавших в Московии, с родными. Отнюдь не справедливо было бы назвать эти труды дьяков «печатью» или «прессой». Откровенно говоря, финальный продукт был больше справочным материалом, актуальным донесением для элиты, нежели массовым информационным органом. Среди избранных были государь и приближенные, заслушивавшие поступившие из разных источников сведения из уст государевых мужей.

Еще Добролюбов писал, что на страницах газеты «Ведомости» «в первый раз русские увидели всенародное объявление событий военных и политических». 16 декабря 1702 года был подписан указ, учреждавший первую русскую печатную газету: «Великий Государь указал: по ведомостям о военных и всяких делах, которыя надлежат для объявления Московскаго и окрестных Государств людям, печатать куранты, а для печати тех курантов ведомости, в которых приказах, о чем ныне какие есть и впредь будут, присылать из тех приказов в Монастырский приказ без мотчания, а из Монастырскаго приказа те ведомости отсылать на Печатный двор. И о том во все приказы послать из Монастырскаго приказа памяти». Особым образом оговорим, что слово «газета», прочно вошедшее за минувшие два столетия (благодаря подзаголовку «Северной почты» 1809 года) в обиход русского языка, в петровские времена использовалось только для обозначений зарубежных изданий, для российских же пользовались термином «куранты».

Наверняка не только мысль о необходимости просвещения посредством прессы посещала ум царя. Вероятнее всего, он сознавал еще и колоссальный пропагандистский, воспитательный потенциал газет. Указ об учреждении «Ведомостей» появился в 1702 году, в критический момент Северной войны. Общий титул 1704 года отражал их содержание самым подробным образом: «Ведомости о военных и иных делах, достойных знаний и памяти, случившихся в Московском государстве и во иных окрестных странах». Русские войска в самом начале войны потерпели сокрушительное поражение под Нарвой от шведского великодержавия, лишившись всей артиллерии. Для того чтобы продолжать борьбу с опытным, выученным и мощным противником, необходима была мобилизация всех народных сил. Необходимо было привить народу мысль о необходимости переплавки четверти церковных колоколов знатных монастырей на пушки для продолжения войны. Естественно, массовый печатный источник здесь незаменим: как иначе оповещать о текущих международных обстоятельствах и убеждать в необходимости волевой мобилизации сил?

Нужно было распространить известие, что заводы наращивают выпуск вооружений, а армия готова дать отпор врагу. Номера от 17 декабря 1702 года, от 2 января 1703 года проникнуты победоносной патетикой. Они содержали слова о том, что Петр вернулся в Москву с победами: «завоеванныя шведцкия алтилерия многое число привез, которую взял в Мариенбурге и Слюсенбурге». Есть и упоминание благоприятной международной обстановки, повествуется о намерении калмыцкого хана «великаго владельца Аюки-Паши» доставить 20 тысяч своих вооруженных воинов. Номер был проникнут уверенным духом надежды. Духом готовности вести войну до окончательной победы, ведь в Русском Царстве, по его материалам, открывали новые месторождения железной руды, серы, селитры, благодаря чему армия готовилась умножить свои вооружения и с большей силой бить врага. Цитата из номера от 2 января 1703 года показательна: «На Москве вновь ныне пушек медных, гаубиц и мортиров вылито 400 …А меди ныне на пушечном дворе, которая приготовлена к новому литью, 40 000 пудов». К сожалению, первые экземпляры «Ведомостей» от 16 и 17 декабря 1702 года не сохранились, но до наших дней дошли их рукописные прототипы. Самый ранний экземпляр газеты датируется 2 января 1703 года. Что интересно, на черновике одного из выпусков стоит пометка «сей статьи в народ не пускать». Оно и понятно: поначалу данные компилировались из переводов статьей германоязычной и голландской прессы, естественно, отбор велся только тех материалов, что положительно освещали игру России на международной арене. Северная война почти целиком определяла содержание газеты. Что до вещей, дурным образом ее характеризовавших, естественно, допускать их в народное чтение было немыслимо. Образчик цензуры из государственных соображений военного времени. Нельзя сказать, что объективные данные замалчивались, например, в сообщении о победе в морском сражении у полуострова Гангут 25–27 июля 1714 года, кроме перечисления данных о шведских потерях и захваченных в плен, мы прочтем и это: «Наших на том бою побито всего офицеров, такоже ундер офицеров сухопутных и морских и рядовых солдат и матросов 124, ранено 342». Впрочем, тексты «Ведомостей» и на этом фоне пестрели разнообразием: здесь мы отыскали бы с успехом не только описание сражения, но даже похвальбу лечебным свойствам вод Олонца.

Вообще можно сказать уверенно, что «куранты» мыслились изначально как рупор Северной войны, передающий самой широкой аудитории информацию о происходящем. С неподдельной радостью читатели обнаружили в номере от 12 сентября 1721 года такие строчки: «Корона шведская вечно уступает нам Лифляндию, Эстляндию, Ингерию и значительную часть Карелии, с городами Ригою, Ревелем, Нарвою, Перновом, Выборхом и Кексхольмом».

В черновиках газеты заметна царская рука. Петр не мог позволить выпускать газету без своего участия. Он с большой страстью редактировал номера, тщательно помечал места из зарубежной прессы, которые надлежало перевести. Наряду с этим и сведения о текущей военной обстановке он с большой точностью сообщал.

«Ведомости Московского государства» были не единственным заголовком первой русской газеты, вместе с ним попеременно использовались «Ведомости московские», «Реляции», «Российские ведомости», «Эссенция из французских печатных газетов» и другие. Ее подготовка была поручена Монастырскому приказу, руководил которым Н. А. Мусин-Пушкин. В переписке с Федором Поликарповым, директором Московской типографии, мы видим любопытнейший фрагмент: «Присланные от тебя куранты неугодны. Изволил Великий Государь говорить, не надобно писать „Реляция“, но „Ведомости“, писать из котораго места присланы. И ты, исправя, печатай и передавай в народ… А в конце надо писать: печатано в Москве 1709 лета марта… а не так, как у вас напечатано». В тот момент Мусин-Пушкин находился при государе в Воронеже, где Петр Алексеевич лично контролировал постройку первых русских боевых кораблей. Трудно даже представить, каким потенциалом работоспособности обладал самодержец, если даже в невероятном напряжении тех дней отыскивал момент для корректировки текста и поиска недостатков оформления первой русской газеты.

Первоначальным местом издания вновь учрежденной газеты был выбран московский Печатный двор (где Федор Поликарпов был ответственен за ее редакцию), правда, с 1711 года к нему добавляют и петербургскую типографию (где редактура была поручена Михаилу Аврамову, а с 1719 года чиновнику Коллегии иностранных дел Борису Волкову). С 1722 года прерогативу ее выпуска окончательно закрепляют за Москвой.

В обязанности редакции входило не только формирование актуального и грамотного текста, но и оптимизация процесса, его ускорение, контроль. Вот, например, Борис Волков даже позволял себе слегка пошутить над оперативностью печатников, чересчур затянувших набор свежего номера, он писал, что аудитория читателей «не почтут за новости, но за какой-либо меморий для гисториков». Чтобы призвать к порядку распоясавшихся типографских служащих, срывающих выход номера, Волков даже сослался на самого государя, написав: «Сии куранты нравны Его Императорскому Величеству, который сам соизволит их прочитывать и погодно собирать, яко всекуриозный в литературе монарх».

Вообще, издание газеты осуществлялось иррегулярно, в 1703 и 1704-м объем составил 39 номеров, в 1705 – 46, а в последующие годы их количество нередко исчислялось несколькими за 12 месяцев. Уникальные объемы тиража были достигнуты, когда Екатерина родила Петру наследника – это 4000 экземпляров, в обычные же годы он едва преодолевал отметку в 200 экземпляров. До 1727 года она выпускалась в малом формате малым объемом (от 4–8 до 16 и более страниц). Распространяли ее за 1–2, 3–4 деньги. Дизайн «курантов» был незамысловатым: формат не менялся в течение всего периода издания и представлял из себя двенадцатую долю печатного листа с очень узкими полями, московские экземпляры содержали заставки с гравюрами на меди с ее городским пейзажами, аналогичная история была с петербургскими. Заставка содержала сочетание вида на Неву, где плыли корабли, с Петропавловской крепостью и церковью Троицы. На переднем же плане поместили летящего Меркурия с трубой, символизирующего воинский триумф. Вариант таких заставок содержит подпись А. Зубова. Надо сказать, что гравюра была исполнена в барочном стиле, что изрядно гармонировало с барочным же стилем шрифта. С 1722 года печатники стали использовать в декоре обрезные гравюры. Для выделения особенно важных сведений их печатали киноварью, нередко в качестве украшений использовались виньетки. К слову сказать, абзац, посвященный разгрому шведов под Полтавой, как раз и был напечатан киноварью.

Чтобы умножить число читателей «Ведомостей», Петр изобрел незамысловатую методику: газету надлежало передавать трактирам на бесплатной основе, чтобы их посетители приобщались к актуальным новостям. Нередко чтецов еще и бесплатно угощали чаем. Номера наполнялись нередко и оригинальными материалами, среди авторов были «птенцы гнезда Петрова», Шафиров, Головкин, Апраксин, Долгорукие. Их объем местами доходил до 300 строк в разном литературном исполнении, включая и памфлеты, и даже фельетоны.

Особое место в тематике обозреваемых тем занимали реформы в экономике, ее развитие и укрепление. Освещалась и промышленность, и торговля. «Купеческие, мануфактурные и всякие рукодельные дела зело успевают». В этом тоже просто усмотреть стратегический пропагандистский прицел: читателя надо убедить в том, что силы для борьбы со шведом есть, более того, и на суше, и на море их становится больше: «в Адмиралтействе на стапелях 11 кораблей, в том числе один чают нынешнею осенью спустить», а на петербургском литейном дворе отлита артиллерия «на новый манер разных калибров 20 штук». Благополучие России умножается: «в государстве обретающиеся материалы и минералы весьма изрядно выходят». На реке Ахтубе, в Казанской губернии, по сообщениям, вырос селитровый завод. Инфраструктура Русского Царства становится выносливее за счет Вышневолоцкого канала, а «морской флот в 30 больших купецких кораблей счастливо на Темзу реку пришел». Русский народ становится просвещеннее, число школ растет, ученики прилежно осваивают навигационные и математические науки и прочее.

К сожалению, с уходом Петра из жизни его печатное детище переживало не лучшие времена. Все же его расцвет и взлет пришелся как раз на годы Северной войны и буквально несколько лет после. Обеднели со временем публикуемые статьи, в итоге сведясь к хронике официальных празднеств. В 1727 году вышли рекордные 4 номера газеты, тогда же Академия наук была формально назначена ответственной за ее издание. Вплоть до 1914 года с 1728 года ее наименование, однократно преобразованное, неизменно: «Санкт-Петербургские ведомости».