Глава 16

– Нельзя бросаться с ножом на каждого встречного и поперечного! – передразнил я Баррелия после того, как мы с ним торопливо покинули «Усталую секиру» и удалились в ночь. – Зато их можно бить лбами об стол, увечить и сворачивать им шеи! Спасибо за урок, сир кригариец – я это запомню!

– Можно убивать и калечить мерзавцев, когда это становится для тебя вопросом жизни и смерти, – заметил в свое оправдание Пивной Бочонок. – Мне было плевать на этих пьянчуг, пока я не заметил, что они – из того же бранна, что нападал на дворец твоего отца вместе с бахорами. Когда я рубился с теми островитянами, то запомнил их нательные росписи. А когда Сворргод начал пугать меня своими кулачищами и татуировками, я сразу понял, кто он такой. И понял, что эти четверо неспроста приперлись в Вейсарию. А поскольку болтать со мной по-дружески и выдавать свои секреты они все равно не стали бы, что мне еще оставалось? Только говорить с ними по-вражески. Вот я и поговорил. Жаль, пришлось ради этого пожертвовать нашим ужином и сном, ну да хоть не зазря. Зато теперь мы знаем, что над Кернфортом тоже нависла и вот-вот разверзнется Большая Небесная Задница. И это, парень, очень плохие новости. Я знал, что дальше будет еще дерьмовее, но не представлял, насколько. Капитул Громовержца продолжает покрывать Вирама-из-Канжира. И собирает новую, еще более серьезную армию. Для чего, как думаешь?

– Для того, чтобы убить короля Вейсарии Эдвайна Седьмого? – предположил я.

– Эдвайн Седьмой – марионетка, которая в этой стране мало что решает. Зачем его убивать? – не согласился со мной монах. – На самом деле Вейсарией правит не он, а Четыре Семьи банкиров: Кляйны, Базели, Штейрхоффы и Марготти. А многие говорят – и на то есть повод, – что Семьи правят не только Вейсарией, но и всем Оринлэндом. Раньше они в открытую воевали между собой, но потом до них дошло: вражда не идет на пользу банковскому делу и не привлекает в их погреба золото, а как раз наоборот. Поэтому они заключили между собой мир – по крайней мере, для вида, – и поделили текущие к ним золотые реки. Так что сегодня любая война в Кернфорте – это удар сразу по всем Четырем Семьям, даже если он будет нацелен лишь на одну из них.

– Ты говоришь о семье Штейрхоффов? Той, к которой меня отправил отец?

– Если причина всей этой суеты – пропавший наследник гранд-канцлера и печать от его семейного хранилища, то да – погреба Штейрхоффов видятся мне главной целью Чернее Ночи. Только на сей раз все выглядит как-то чересчур серьезно. Ведь если в Дорхейвене Капитул вышел сухим из воды и подставил под удар Торговый совет, то теперь-то всем станет известно, кто укрывал у себя армию островитян. Если, конечно, она собрана там не для сидения в засаде на самый крайний случай.

– И что это за случай?

– Не исключено, что у курсоров и храмовников есть некий могущественный враг, о котором мы пока ничего не знаем. Или, может быть… Хм…

Он не договорил и дальше покатил свою тележку в задумчивом молчании.

– О чем ты так долго шептался с трактирщиком? И почему не убил остальных браннеров? – поинтересовался я чуть погодя, когда мы остановились на короткую передышку. Вернее, просто сидел и отдыхал лишь я. А кригариец еще и посасывал рорридагский эль, бочонок которого он не забыл прихватить с собой, тем паче, что сам же за него и заплатил.

– Я просил Безухого Гира оказать мне услугу, – пояснил он, оторвавшись от бочонка в очередной раз. – Ты не смотри, что он похож на обглоданного рыбами утопленника. На самом деле Гир – хороший человек, которого в молодости кригарийцы спасли от большой беды и который с тех пор многим им обязан… Короче говоря, после того, как эти трое браннеров очнутся и увидят труп, Безухий расскажет им вот что. Убив в драке их приятеля, мы с тобой перепугались, что сюда вот-вот нагрянут другие Ледяные Акулы, и удрали из «Усталой секиры» так быстро, что даже не стали грабить избитых врагов. Он расскажет им еще кое-что: о том, что мальчик, который был со мной, похож на сына убитого гранд-канцлера Дорхейвена, чье описание храмовые дозоры развесили вдоль главных дорог Вейсарии…

– Но… зачем Гир им так скажет?! – опешил я. – Ведь это же сущая правда!

– Затем, что сегодня, после того, как Илиандр допросил всех выживших слуг из дворца, он знает про то, что в ту злополучную ночь там присутствовал кригариец. А раз мой труп, как и твой, тоже не нашли, значит, высока вероятность, что это я помог тебе скрыться. Тем более, что до этого я как бы считался твоим наставником… В общем, обстоятельства изменились, парень. И снова не в лучшую для нас сторону. Но мы все равно попробуем извлечь из этого пользу. Если Безухий расскажет Акулам, что слышал краем уха… или, вернее, той дыркой, что осталась у него вместо уха, будто мы с тобой, испугавшись, сбежали обратно в Промонторию, то Акулы постараются как можно скорее донести эти сведения до Чернее Ночи.

– И он бросится искать нас на юге вместе со своей армией! – догадался я.

– Если он дожидается в Кернфорте именно нас, то бросится. Как и большинство тамошних храмовников, я полагаю. А мы тем временем, пока их не будет в Кернфорте, наведаемся туда и предупредим Штейрхоффа и прочие Семьи о нависшей над городом опасности. Ну и заодно решим твои дела насчет наследства.

– Ура! – обрадовался я. – Значит, мы все-таки идем в Кернфорт!

– Не хотел я туда соваться, но Чернее Ночи не оставил мне выбора, – обреченно вздохнул ван Бьер. – Все идет к тому, что вскоре о нем пойдет по миру дурная слава. После чего кто-то обязательно зароется в архивы и откопает сведения о том, что Вирам-из-Канжира – кригариец. Первый и последний кригариец, который пошел в услужение Капитулу Громовержца. И начал по их указке проливать реки крови не на войне, а устраивая резню в мирных городах. Всего один-единственный отступник, но он покроет тяжким позором все наше монашеское братство. И оставит на его славной истории несмываемое пятно… Я должен во что бы то ни стало предотвратить резню в Кернфорте. И рассказать хозяевам города о, возможно, готовящемся против них заговоре. Должен, даже если ради этого придется рискнуть твоей жизнью, ты уж извини, парень. Просто у меня нет времени искать для тебя безопасное убежище. Возможно, если нам повезет, сир Магнус Штейрхофф окажется приличным человеком и позаботится о тебе и твоем будущем. Но пока мы до него не добрались, тебе надо быть готовым ко всему. В том числе к тому, что я брошу тебя, если вдруг окажется, что на пути к моей цели ты станешь для меня обузой.

– Я не стану обузой! – поспешил заверить я кригарийца, испугавшись его жутковатого признания. – Клянусь, что буду бежать за тобой изо всех сил, буду делать все, что скажешь, и не буду путаться у тебя под ногами!

– Это мы еще поглядим, – проворчал он. – Но пока ты здесь, иди-ка займись тележкой, а то после эля я немного размяк. Дорога тут ровная, так что не надорвешься. Давай, я понесу твой фонарь. А ты, будь добр, постарайся не наступать мне на пятки, как в прошлый раз.

– Как прикажете, сир! – с готовностью откликнулся я. И, впрягшись в оглобли, покатил кригарийский арсенал следом за его хозяином, не ведая что до начала Золотой войны – самой кровопролитной войны в истории Оринлэнда, – оставались всего лишь считанные дни…