Глава пятая
День первый. Неуклюжий
На следующий день первым уроком в расписании стояла литература, но вопреки привычке громогластвовать Мария Ивановна что-то тихо и крайне вяло вещала. Я впервые видела учительницу такой мечтательно-задумчивой, и даже подумала, что я сама-то сейчас такая же. Вчерашний разговор с Русланом упорно не давал мне покоя, я полночи не могла уснуть, и так и эдак гадая, что же этот крайне подозрительный Полянский задумал. Но то ли его план был уж чересчур каверзным, то ли у меня просто не хватало сообразительности – ответа так и не нашла.
Рита, видимо, чувствуя неловкость из-за моей отстраненности от свершения великих подвигов, старалась это компенсировать потоком информации.
– Ой, мы вчера с Виталькой весь вечер гуляли, – шепотом тараторила она. – И все без толку. Такой он, зараза, хитрый и скрытный, аж слов нет! И, блин, чересчур обаятельный. Даже я, стойкая ко всем этим донжуанским приемчикам, пару раз чуть вообще не забыла, что он вроде как, возможно, злодей. Но одно скажу точно, Самойленко на мозговой центр этой четверки явно не тянет. Слишком он для этого легкомысленный.
– Может, Вовка Орлов у них за мозговой центр, – я пожала плечами.
– Не, я думаю, он что-то вроде ходячего справочника, – Ритина деликатность как всегда не знала границ. – Да и глянь на него. На лбу же бегущей строкой, что его больше волнует учеба, чем какие-либо злодейские интриги.
Я послушно взглянула на сидящего через ряд Орлова, но взгляд сам по себе тут же переключился на соседствующего с ним Полянского. Словно почувствовав, Руслан обернулся ко мне. Хитро улыбнулся и подмигнул. Я тут же отвернулась.
– Хо-хо-хо, – обличительно протянула Рита. Видимо, наше с Полянским переглядывание не осталось незамеченным.
– Ничего не «хо-хо-хо», – поспешила возразить я.
– Ты это Деккеру скажи, он тоже запалил. И судя по выражению его лица, скоро Полянского хоронить будем. А я всегда говорила, ревность – признак неуверенности в себе.
– По-моему, как раз наоборот, Андрей чересчур в себе уверен. А ты-то чего на него взъелась? – нотки неприязни в Ритином голосе не остались мною незамеченными.
– Да я не то, чтобы взъелась, – блондинка вздохнула, – просто бесит, что у него в некоторых вопросах мозг переклинивает. Вчера вот подкатила я к Деккеру твоему с пустяковым делом. Ну ты же знаешь, как мне охота в Ледовый Дворец попасть.
Я с трудом вспомнила, что имеется в виду уже воспевавшийся ею супернавороченный каток.
– А при чем тут Андрей? Ты хотела взять взаймы у него денег на билет? Неужели шкрябанье коньками по банальному льду стоит баснословную сумму?
– Это не банальный лед, а лед в Ледовом Дворце, – крайне весомо возразила Рита. – И я же не просто так туда хочу, а именно на открытие. Его так давно и так соблазнительно рекламируют, что у меня прямо идея фикс. Я дико хочу покататься там именно среди первых! Потом уже и неинтересно будет. Понимаешь, главный кайф именно в первом дне. Да, билеты, конечно, не дешевые, но дело не в цене – их просто не достать! Я два месяца назад еще спохватилась, а билетов уже не было.
Я так и не поняла, что такого особенного в первом дне катания, но спорить не стала, иначе бы это затянулось надолго. Проще было согласиться.
– Это все понятно, но я связи с Андреем не вижу.
Рита наградила меня укоряющим взглядом:
– Не, ну ты как всегда не в курсе главных событий. Фирма же Деккеровского отчима и спонсирует открытие Ледового Дворца. Меня вчера и осенило, я тут же к Андрею подкатила, мол, сможет ли он достать билет для меня на открытие.
– И что, он отказал? Или это слишком сложно?
– В том-то и дело, что, по его словам, это запросто. Да только я все равно пролетела как фанера над Парижем, – Рита обиженно засопела. – Деккер заявил, что услуга взамен на услугу: он достанет мне билет, только если я на правах лучшей подруги тебе доходчиво мозги вправлю в выгодном Андрею направлении. Я, конечно же, отказалась. Как ты вообще его терпишь, Карин?
– Уже никак не терплю, – я устало вздохнула.
– Открытие Ледового Дворца уже завтра, – уныло продолжила Рита, – и не будь Деккер таким корыстным, я вполне могла бы там побывать… Ну да ладно, оставим это на гипотетически существующей деккеровской совести, ты мне лучше скажи, что со Светиком?
– А что с ней? Заболела? – я только сейчас озадачилась, что наша темноволосая подруга, возможно, отсутствует на уроке не просто так.
– Говорит, что нормально все, но какая-то шибко груженая. И все в Башне пропадает, в книги зарылась. То ли ищет что-то конкретное, то ли у нее очередной приступ «хочу-все-знать». Надеюсь, что скоро сама все объяснит.
За весь школьный день мы с Русланом и словом не перемолвились. Да и взглядом больше не встречались. Мне уже даже начало казаться, что он и думать забыл о нашем вчерашнем разговоре. Напоминать я, само собой, не стала, хотя и почувствовала легкий укол разочарования. Уж слишком раздразнилось мое любопытство, жаждая узнать, как бы Полянский своей цели добивался. А еще очень хотелось ясности. Хотя бы крохотной определенности среди прорвы разномастных предположений. Позвонила Свете, но ее телефон был отключен. Видимо, и вправду подруга не хотела, чтобы ее сейчас беспокоили. И остался только один возможный источник информации. По пути из школы домой я набрала на мобильнике номер Вадима. Заранее настраивала себя особо на него не надеяться, ведь, скорее всего, маг пропадал неизвестно где. Но он оказался не только в зоне доступа, но и через пару гудков даже трубку взял.
– А ты на Земле, что ли? – изумилась я, даже забыв поздороваться.
– Ну да, а что? – судя по невнятности речи, Вадим попутно что-то жевал.
– Так а чего тогда не объявляешься? Или ты уже передумал у нас в школе торчать?
– Нет, не передумал, занят был. Приду на днях. А что это ты так за мою успеваемость запереживала?
– Да при чем тут твоя успеваемость?! – я изобразила праведное возмущение. – Вселенная, можно сказать, на грани катастрофы, а тебя носит неизвестно где!
– А что со Вселенной не так? Вроде с утра все с ней нормально было, – прошамкал он и добавил что-то вообще уж нечленораздельное.
– Вадим, пожалуйста, выплюнь пельмень и поговори со мной нормально! – у меня кончилось терпение.
– Ты откуда знаешь, что я пельмени ем? – изумился он.
– Я много чего знаю. А вот ты в курсе, что Наташка пропала?
– В курсе. Это и есть, по-твоему, катастрофа?
– А, по-твоему, что ли, нет? – возмутилась я. – Тебе плевать на жизнь Хранителя?
– Да даже если бы мало-мальская опасность Хранителю порталов грозила, это бы мгновенно на Башне отразилось. Но что-то еще час назад Башня стояла себе целехонькая, такая же белая и сияющая.
Я даже замерла посреди тротуара.
– Ты что хочешь сказать? – опешила я. – Нет вообще никакой опасности?
– Вот именно. Где бы ни была сейчас Наташа, она явно вполне себе довольна жизнью.
– Хоть какая-то радость, – я с облегчением вздохнула. – Но тут и кроме этого что-то странное творится. Объяснять долго, при встрече поговорим.
– Ага. Рита-то там как? – словно бы между прочим спросил Вадим. – Нормально?
– Нормально-нормально, – я едва сдержала понимающий смешок, – нового ухажера себе нашла. Красавец! Блондин! Обаятельный аж жуть! Так что ты давай выползай уже из тени, пока совсем без шансов не остался. И это, по страшной тайне, завтра у нас в городе Ледовый Дворец открывается. Рита безумно хочет туда попасть в числе первых, а билетов не достать уже. Ты же у нас великий маг, возьми и яви маленькое чудо.
– Вот пусть этот красавец-блондин-ухажер и являет, – обиженно пробурчал Вадим и, кажется, принялся заедать горе очередным пельменем.
– Но ты все же подумай, – посоветовала я вкрадчиво. – И спасибо, что хоть про Наташу прояснил.
Попрощавшись с Вадимом, оставшийся путь домой я шла буквально окрыленная. Часть проблем решилась сама собой, осталось только разобраться с любителем пугать девушек огненными драконами.
Я уже успела поесть борща и догонялась бутербродом с колбасой, когда мне перезвонила Света. Видимо, включив мобильник, увидела оповещение о моей попытке с ней связаться.
– О, привет! Ты куда запропастилась-то? – поинтересовалась я, сооружая себе еще один бутерброд.
– Привет, Карин, я к тебе с вопросом, – судя по голосу, Света пребывала в глубокой задумчивости, даже мою реплику пропустила мимо ушей. – За все время владения талисманом ты хоть раз замечала какие-нибудь странности?
– Попытки сжечь меня считаются? – я засмеялась. – Или это можно списать на дурной характер?
– Чей? Твой или талисмана? – Света мою веселость не разделила, восприняла слова всерьез.
– Да я просто не понимаю, что именно ты подразумеваешь под странностями.
– Я сама толком не понимаю, – она устало вздохнула. – Что-то такое, что нельзя списать на проявление эмоциональной сущности артефакта. Скажем, ты пыталась вызвать пламя, и не получилось. Бывало такое?
– Было, конечно. – Я не стала отрицать. – Но все в ту пору, когда талисман меня толком не слушался. Но больше ни разу. Как-то мы с ним дружно живем. – Я коснулась камешка на левой сережке, он в ответ обдал знакомым теплом. – А почему ты спрашиваешь? Что-то должно быть не так?
– Да, Карин, – мрачно подтвердила Света мои опасения. – Не так. И весьма не так. Я тут выяснила, что талисман огня… как бы выразиться помягче… В общем, он несовершенный.
– Ага, остальные три совершенные, что ли, а мой нет? – я обиженно засопела.
– Все верно, – огорошила она. – Талисманы остальных стихий идеальны, а твой, увы, нет. Причем эта своего рода «дефектность» у него не вдруг появилась, он таким создан.
– Может, так и задумывалось? – я даже обижаться передумала, уж слишком все прозвучало серьезно.
– Это только Создателям ведомо, но я очень сомневаюсь, что они нарочно сделали талисман огня неполноценным.
Так, не забыть при первой же возможности спросить у Кариан, почему она так с артефактом схалтурила.
– А в чем именно его неполноценность? Что-то я пока ничего такого не замечала за ним.
– Это могло и не проявляться раньше, Карин. Не знаю, почему началось именно сейчас. Да-да, началось. Тот дракон – доказательство. Не извне он был, понимаешь? Я это точно знаю, мне Зеркало Сущности показало источником твой талисман, когда я об этом спросила.
Я даже головой замотала. Так и хотелось ляпнуть, что мне вот Зеркало Сущности демонстрировало совсем другого виновника, но я предпочла Светины аргументы дослушать.
– Я сама толком не понимаю происходящего, Карин, пока еще пытаюсь разобраться. Зависла тут конкретно, бедный мозг уже кипит, – она вздохнула. – Глубоко пришлось копать, аж до самого создания талисманов. Способ, конечно, не описан, но он не суть важен. Смысл был вообще в том, чтобы заключить в материальной сущности все проявления стихий. Начиная от основных и заканчивая такими мелочными, что непосвященный сроду о них не догадается. Неполноценность твоего талисмана именно в том, что некой составляющей в нем не хватает. Одной единственной из, быть может, сотней тысяч. Я допускаю, что она какая-нибудь вообще неважная, но факт остается фактом: огненная стихия собрана не полностью. И потому не может быть управляемой. Вот тут и возникает страшенное несоответствие – твой талисман вообще не способен подчиняться чьей-либо воле!
Похоже, Света там схватилась за голову. Я бы, может, сделала то же самое, но пока еще толком не могла поверить в услышанное. Сняла с сережки талисман и положила его перед собой на стол. Величайший из когда-либо созданных артефактов как обычно притворялся обыкновенным бордовым камушком, на манер тех, из каких китайские умельцы делали дешевую бижутерию.
– В общем ладно, Карин, – Света в очередной раз вздохнула, – ты пока этим сильно не заморачивайся. Я непременно выясню подробней и надеюсь, что скоро. Проблема в том, что все записи тех времен на первичном языке, а переводить с него – это жесть вообще, тут и кольцо Элдина не помощник.
– Но ты хоть скажи, чем эта, как ты выразилась, неполноценность моего талисмана грозит?
– Чем грозит? – переспросила она таким загробным тоном, что у меня по коже даже мурашки от ужаса побежали. – Да тем, что в любой момент может высвободиться абсолютно неуправляемая огненная стихия! Ты вообще представляешь, какая мощь заключена в талисмане? Сотни миров могут погибнуть в пламени этой силы во вторую же долю секунды!
– А в первую? – опасливо поинтересовалась я.
– А в первую погибнешь ты.
Я нервно сглотнула.
– И чего делать-то?
– Я вижу пока только один вариант: для начала выяснить, какого именно проявления огненной стихии не хватает.
– Так, может, опять спросить у Зеркала Сущности?
– Думаешь, я не спрашивала? – у Светы вырвался нервный смешок. – Я у него много чего спрашивала. И про твой талисман, и где Наташа, но артефакт почему-то не реагирует. Лгать-то он не способен, но показывает не все и не всем. Я не знаю, по какому принципу, но он отбирает, на какие вопросы давать ответы. Так что придется нам выяснять самим, где недостающая составляющая огненной стихии. Найдем ее и попытаемся довести твой талисман до ума. Вот только не представляю, как. Если это не смогли сделать Создатели, то сможем ли мы…
– Давай решать проблемы по мере их поступления. У меня тоже есть кое-какие соображения по этому поводу, которые я совсем скоро проясню.
– Но ты будь осторожна, Карин. Внимательно наблюдай за талисманом. Раз уж стихия почему-то пока с тобой согласуется, есть шанс, что так будет еще некоторое время. Хотя бы до тех пор, пока мы не примем нужные меры.
На этом разговор и закончили. Наверное, мне следовало хотя бы ради приличия впасть в панику, но я спокойно закрепила талисман на левой сережке, дожевала бутерброд, допила чай. И после всего этого, сытая и спокойная, взялась звонить Полянскому.
Он опередил меня перекрестным вызовом буквально на пару секунд.
– Здорово, Полянский! – Я даже не пыталась скрыть свою веселость. – А я уж собралась сама тебе звонить, интересоваться, чего это ты так быстро сдулся.
– Не сдулся, даже не надейся, – насмешливо парировал он. – Я сегодня заеду за тобой около десяти вечера, будь готова.
– А чего так поздно-то? Тебе нужно храбрости набраться?
– Скорее, терпения. А то я догадываюсь, кое-кто явно намерен выносить мне мозг.
И выносить мозг, и поджаривать пятки.
– Не проще ли тебе заранее признать свой проигрыш и сэкономить нам обоим нервы? – я мило улыбнулась. – Тем более желание я уже придумала.
– Я ценю твою почти искреннюю заботу о моих нервах, но как-нибудь уж эти три дня переживу. Извини, если разочарую, но ты слишком недооцениваешь меня и при этом еще больше переоцениваешь свои силы. Все, до вечера.
Руслан сбросил вызов. Я мрачно буркнула замолчавшему мобильнику:
– Кто кого еще недооценивает, Полянский. Мы это еще посмотрим. Теперь-то я знаю, кто ты такой.
После разговора со Светой я сразу пришла к выводу, что именно у Руслана недостающая составляющая моего талисмана. Другого объяснения просто быть не могло. Осталось лишь дождаться его проигрыша и потребовать отдать мне эту неведомую разновидность огненной стихии. Каким бы злыднем Полянский ни был, я почему-то ни мгновения не сомневалась, что свое слово он сдержит.
– Куда это ты намылилась? – с подозрением поинтересовался папа, выглядывая в прихожую.
– Просто прогуляться, – я зашнуровала кеды и выпрямилась. – А что?
– Ты сколько времени видела? Почти десять вечера!
– Ай, да я ненадолго. Еще не темно и погода в кои-то веки хорошая, папа, не будь занудой. Мама, между прочим, разрешила.
– Посмотрим-посмотрим на это твое «ненадолго», – пробурчал папа, направляясь в зал.
Лично я ни капли не сомневалась, что вернусь, максимум, минут через пятнадцать. На дольше меня просто не хватит. Заранее представляла, что весь такой расфуфыренный Полянский припрется с букетом наперевес и будет приседать мне на уши какими-нибудь задушевными речами. Да тут и пятнадцать минут выдержать равноценно подвигу!
Но Руслан снова не оправдал моих ожиданий. Мало того что явился без цветов, так еще и явно не собирался петь мне восторженные дифирамбы.
– Садись, – скомандовал он, подъехав на мотоцикле к скамейке, на которой я ждала его уже минут пять.
– Есть смысл спрашивать, куда поедем? – полюбопытствовала я. Уже один тот факт, что прокачусь на так понравившемся мне мотоцикле, поднял настроение до небывалых высот. Да и вообще вечер, похоже, обещал стать куда интереснее, чем я предполагала.
– Спрашивай, конечно. Все равно не скажу, – Руслан протянул мне второй шлем.
– Ты как всегда мил. А как тут держаться-то? – я оглядела сиденье.
– За меня.
Видимо, на моем лице красноречиво отразилось все, что я о такой перспективе думаю, Руслан с добрейшей улыбкой добавил:
– Можешь и не держаться. Я тогда, так и быть, буду останавливаться через каждый метр и подбирать тебя с проезжей части.
– Ладно, забыли, – мрачно буркнула я, надевая шлем. Села позади Руслана и кончиками пальцев взялась за капюшон его ветровки.
– Карин, я не кусаюсь, держись нормально, – усмехнулся Руслан, тоже надел шлем. – Или ты наивно надеешься меня таким способом придушить?
– Молодец, догадливый. Заводи уже давай, и поехали, пока я не передумала.
Стоило мотоциклу тронуться с места, как меня ощутимо потянуло назад. Законы инерции явно не хотели считаться с моим нежеланием прикасаться к Полянскому. Выбирая из двух зол меньшее, я вцепилась в Руслана намертво. Неприязнь неприязнью, а пропахать носом по асфальту меня ни разу не прельщало.
При всем удобстве автомобиля, он все равно не давал такого ощущения свободы. И уж тем более ощущения полета. Закрыв глаза, я вполне сейчас могла поверить, что не на мотоцикле еду, а на грифоне лечу. Не хватало только хлопанья крыльев и мрачных фразочек Авенсиса вроде «Где на этот раз свою смерть искать будем?». Впрочем, Руслан тоже мог сказать что-нибудь столь же доброе, но, к большой моей радости, все же молчал.
Я даже не пыталась гадать, куда мы едем. Мотоцикл лавировал в потоке машин, миновав так центр города и петляя по уже незнакомым мне улицам. Вот ведь странная жизнь: я побывала во множестве миров, а собственный родной город знала совсем мало.
Целью нашего пути оказалось громадное здание немного странной заостренной формы, в сумерках толком разглядеть не получилось. У меня сразу возникли ассоциации со старинными готическими соборами, но, насколько я знала, такие у нас в городе точно не водились.
Руслан остановил мотоцикл на обширной пустой стоянке.
– Подожди пока здесь, – предупредил он и направился в сторону виднеющейся невдалеке небольшой сторожки.
Мучимая любопытством я огляделась по сторонам, но никаких озарений меня не посетило. Неизвестное здание, скорее всего, являлось офисным, учитывая, что не виднелось ни одного горящего окна. Хотя, по идее, охранники же должны были там бродить? Но, может, все они именно в той сторожке и засели.
– Ладно, сдаюсь, давай колись, где мы, – не удержалась я, когда Руслан вернулся.
– А ты еще не поняла? – Он и вправду удивился.
– Вообще без понятия, – я не стала скрывать, хотя изначально собиралась до последнего сохранять равнодушный вид.
– Вот сама и увидишь, пойдем.
Вопреки моим ожиданиям наш путь лежал в обход здания и, соответственно, теоретически имевшегося главного входа. Нас ждала небольшая железная дверь с торца, от которой у Руслана имелся ключ. Я понимала все меньше и меньше, но лавину вопросов оставила при себе. Вообще чувствовала себя эдакой мелкой воришкой, пробирающейся в хранилище золотого запаса Родины.
– Слушай, а это законно? – шепотом поинтересовалась я, проходя в открывшийся за дверью темный коридор.
– Нет, но я тебя, так и быть, не выдам, – ответил Руслан так же шепотом. Судя по интонации, моя реакция его как минимум забавляла.
Мне же было совсем не до смеха. Уже заранее представляла, как буду звонить домой из отделения полиции: «Мам, пап, я тут совершенно случайно банк ограбила».
– Карин, да не бойся ты, – добавил Руслан уже без иронии в голосе, – ничего страшного не произойдет, у меня все под контролем. Пойдем.
– Смотри, ловлю на слове, – пробурчала я угрюмо, – иначе придушу собственными руками.
Но ворчала я больше для вида, чувствовала, что Руслан не врет. Да и уверенность его была уж очень заразительной.
Темный коридор вывел к узкой лестнице наверх. Тут тоже почему-то не имелось освещения, лишь вечерний свет из небольших окошек вдоль стены худо-бедно очерчивал пространство.
– Ну теперь-то хоть скажи, где мы! – взвыла я через несколько минут подъема.
– Имей терпение, – Полянский был непреклонен, – совсем немного осталось.
Я в очередной раз подавила желание стукнуть его чем-нибудь. Уж очень меня раздражала эта непробиваемая невозмутимость. Дико хотелось вывести Руслана из себя, даже взбесить – все, лишь бы его хладнокровие дало сбой. Но пока я могла лишь мечтать об этом. С удовольствием представляла, как краснющий от злости Полянский топает ногами и орет дурниной. Образ получался хоть и презабавный, но не особо правдоподобный. Я уже заранее смутно догадывалась, что ярость Руслана, если и увижу ее когда-либо, у меня, скорее, вызовет панический ужас, чем злорадное хихиканье.
Лестница окончилась небольшой комнатой, из которой вела всего одна дверь. А за ней снова темный коридор.
– Мы так и будем бродить по местному лабиринту до самого утра? – мрачно поинтересовалась я, следуя за Русланом.
– Нет, мы уже пришли, – он остановился перед очередной дверью, на этот раз запертой. Но и к ней у моего спутника вновь нашелся ключ.
– А там что? – опешила я, когда взгляду открылась буквально непроглядная темнота.
– Разве тебе не любопытно? – С хитрой улыбкой Руслан первым шагнул за дверь. – Не трусь.
– Я не трушу, – пробурчала я обиженно, – я просто не люблю бродить во мраке неизвестно где.
Но все же шагнула следом. И подлый Полянский тут же дверь за нами закрыл. Я нервно сглотнула, но испуганный писк все же сдержала.
– Ты вообще еще тут? – как можно спокойней поинтересовалась я, тщетно вглядываясь в окружающую темноту.
– Тут-тут, – насмешливо отозвался Руслан совсем рядом, – взять тебя за руку?
– Нет уж, спасибо, обойдусь. Дальше-то что?
– Просто помолчи немного и подожди.
– Радуйся, что я тебя сейчас не вижу, – проворчала я.
– А то кинулась бы в объятия? – он засмеялся. – Карин, ну не на первом же свидании.
– У нас не свидание, между прочим! – возмутилась я. – А деловое соглашение! И… – я осеклась на полуслове, прислушавшись к едва уловимому звучанию.
Тихий звон повторился. И снова, и снова. Казалось, где-то там наверху в темноте падают маленькие хрустальные капельки. Это даже походило на замысловатую мелодию, ну или моему воображению просто так показалось.
Еще несколько отчетливых «дзинь» прозвучало во мраке, и на несколько мгновений воцарилась тишина. Вверху надо мной мелькнул крохотный сполох. Медленно кружась, он опускался все ниже, пока я отчетливо не разглядела что это.
– Снежинка?.. – у меня от изумления даже голос осип.
Руслан ничего не ответил, да я особо и не ждала, меня больше занимало другое. С уже знакомым серебристым звоном из темноты сверху неспешно спускались снежинки. Я даже не сразу сообразила, что они ненастоящие. Пусть крупнее обычных и светящиеся, они все равно казались неким чудом, а не творением современных технологий. Их становилось все больше, и оттого вокруг все светлее. Я даже могла уже разглядеть стоящего буквально в полушаге от меня Руслана.
Снежинки устлали весь пол, обрисовав своим светом очертания громадного зала. Белоснежное сияние сменилось приглушенным голубоватым мерцанием, и метрах в десяти от нас вдруг взмыли светящиеся столпы, формируя очертания какого-то строения. Снова завертелись вокруг снежинки, и едва подобие метели улеглось, взору открылся настоящий дворец. Я даже ахнула от восхищения. Словно созданный изо льда, он устремлял свои башни к звездному небу. Я даже не сразу сообразила, что и звезды-то искусственные, настолько все живописно выглядело. Получается, внутри громадного здания размещался небольшой дворец. Но зачем?
– Погоди, – до меня наконец-то дошло, – так это и есть тот самый Ледовый Дворец? Но ведь открытие вроде только завтра.
– Все верно. Завтра здесь будет толпа народу. А сегодня только мы с тобой. Пойдем, – он протянул мне пару коньков.
Видимо, я была настолько поглощена зрелищем, что даже проморгала, когда это Руслан успел сходить за коньками и переобуться.
– Эм-м… а это обязательно? – Я без энтузиазма покосилась на представленный мне инвентарь и на простирающийся буквально в полуметре ледяной простор. – Я как бы не особо умею кататься. Точнее, совсем не умею.
– Научишься заодно, – Руслана явно мало волновало, сколько раз я проборозжу по льду носом.
– Учти, Полянский, если я грохнусь, то ты загремишь вместе со мной, – мрачно предупредила я, но все же переобулась. Коньки оказались мне по размеру и, видимо, из местных, стилизованные под ледяные. Смотрелось красиво, на ноги вставалось ужасно.
Презрев всю неприязнь, я вцепилась в руку Руслана и кое-как выпрямилась. Наотрез не соглашающиеся на такое издевательство ноги норовили разъехаться в разные стороны. Я мрачно подумала, что пусть и не кататься, но на шпагат садиться точно сегодня научусь.
– На них же стоять невозможно! – взвыла я в следующее мгновение, буквально повиснув на ухахатывающемся Руслане. – Как ты не падаешь?! Ты вообще человек?!
– Для начала перестань голосить и постарайся сохранять равновесие, – он держал меня за талию, почти в объятиях, чтобы не упала, но сейчас меня такая близость не возмущала. Да я и сама вцепилась в него мертвой хваткой.
– Ты это специально, Полянский! Чтобы поиздеваться надо мной! Все, я накаталась! Забирай эти дурацкие коньки и вези меня домой!
– И тебе совсем неинтересно взглянуть на Ледовый дворец?
– Мне куда интереснее не треснуться об лед, – я оглянулась на так привлекательно мерцающую громаду, словно воплотившуюся из сказки, и тоскливо вздохнула. – Да и все равно я туда не дойду.
– Если так дальше и будешь пытаться меня задушить, то, конечно, не дойдешь. Давай выпрямляйся, – он отстранился от меня и теперь держал за вытянутые руки.
Я только чудом не упала. Но к счастью, то ли умудрилась найти равновесие, то ли просто ноги удачно свело.
– Ну вот, уже стоишь. Теперь потихоньку пойдем.
– Может, тебе еще сразу тройной тулуп сделать? – я снова чуть не взвыла.
Руслан демонстративно закатил глаза, но, видимо, терпение у него еще не кончилось.
К Ледовому дворцу мы продвигались черепашьими темпами. С языка так и просилось крылатое «Не так страшен черт, как корова на льду», но я не стала радовать Полянского приступом самокритики. Спасибо, хоть он особо не издевался. Но и без того за время пути мы успели пару раз переругаться и уже у самой цели все-таки дружно загремели вниз.
– Я тебя ненавижу, – буркнула я, кое-как поднявшись на колени.
– Я тебя уже тоже, – Руслан, на которого я более-менее удачно приземлилась, с мрачным видом потирал ушибленный об лед затылок.
– Слушай, а ты уверен, что нам туда можно? Следы же останутся, – мои мысли уже переключились. Я с любопытством разглядывала арочный вход в ледяное творение. Судя по идеальной глади, там еще явно не ступал конек человека.
– Если ты клятвенно пообещаешь ничего не разрушить, то можно, – Руслан поднялся на ноги и помог встать мне. – И, в конце концов, мы что, зря сюда шли?
– Ну да, после стольких страданий глупо отступать, – в кои-то веки согласилась я. Любопытство все-таки победило, да и стояла я на коньках уже более-менее терпимо. Идти, правда, без помощи Руслана все равно не получалось, но раз уж его угораздило меня сюда притащить, то пусть отдувается.
Уж насколько мне понравились падающие в темноте псевдоснежинки, настолько разочаровал сам дворец. При всем внешнем великолепии внутри оказалось очень просто: череда катков-залов со статуями. Конечно, вполне любопытно было побродить среди искусных ледяных фигур, которым продуманная подсветка добавляла еще больше красоты, но все же я ждала большего. Чуда, сказки, чего-нибудь такого, чтобы восторженно ахнуть. Но, увы-увы… Впечатление еще очень портила тут же зазвучавшая при входе во дворец музыка. Видимо, местные владельцы ориентировались исключительно на массового потребителя – звучали попсовые песни последнего времени с незатейливыми мотивами и текстами «догадайся-с-первого-раза-в-чем-тут-смысл-если-он-вообще-есть».
Руслан явно тоже не впечатлился. Мы молча брели из зала в зал и, думаю, Полянский вполне солидарно со мной надеялся, что скоро выход. Наверное, надо было что-то сказать, но я все глазела по сторонам, смутно надеясь на еще какое-нибудь чудо.
Единственное, в своеобразном тронном зале мне все же понравилось. То ли так задумывалось, то ли случайно, но когда мы вошли, зазвучала величественная органная музыка. И так совпало с атмосферой, что я бы не удивилась, если бы сидящие на тронах ледяные король с королевой вдруг ожили. Здесь подсвечивались не только фигуры, но и пол со стенами, отчего создавалось впечатление, что мы оказались внутри гигантского кристалла.
Я вновь воспрянула восторженным духом, но этот зал оказался последним. За выходом простиралась небольшая ледяная площадка со светящейся на полу подо льдом крайне оригинальной надписью «Приходите к нам еще!» и совсем уж не вписывающаяся в пейзаж похожая на барную стойка гардероба.
– Так мы отсюда и зашли? – изумилась я, увидев чуть в стороне собственные кеды с разноцветными шнурками.
– Видимо, залы шли по кругу, – Руслан, похоже, тоже не сразу понял, где мы.
– Блин, тут так здорово вход организован, могли бы и для выхода что-нибудь оригинальное придумать, – я переобулась и радостно ступила на вполне себе обычный пол. Несмотря на всю красоту льда, чувствовать привычную опору под ногами было куда приятнее.
Пока Руслан относил коньки на место и тоже переобувался, я успела обежать весь зал в поисках хоть одной из тех восхитивших меня псевдоснежинок. Само собой, утаскивать на память я не собиралась, но уж очень хотелось рассмотреть их поближе. Но так и не нашла. Видимо, тут было все автоматизировано даже до таких мелочей: чудесный снегопад теперь ждал следующих посетителей.
Мы вышли тем же путем коридоров и лестниц, что и пришли. Сумерки на улице сменились глубокой ночью. Я даже не гадала, сколько сейчас времени, да и лезть в карман джинсов за мобильником было лень. Несколько фонарей расцвечивали стоянку перед зданием, прячущим внутри Ледовый Дворец, и я все пыталась разглядеть, как же выглядит это сооружение снаружи. Но то, что в сумерках мне напомнило готический собор, теперь же в темноте казалось гигантским трехярусным тортом, чуть покосившимся на правый бок.
Руслан отнес ключи обратно в сторожку охранников. Меня так и подмывало спросить, как это он вообще умудрился договориться о визите в Ледовый Дворец до открытия. Но я оставила все вопросы при себе, все равно догадывалась, что не скажет.
– Ладно, Полянский, признаю, было довольно… интересно, – все-таки вежливость во мне победила желание вредничать дальше.
– Да? А, по-моему, явно мимо, – он подал мне шлем. – На мой взгляд, дальше входа там делать нечего. Да, дворец красив, но со стороны. Сказка остается сказкой, только когда она на расстоянии, – Руслан задумчиво улыбнулся каким-то своим мыслям.
В это мгновение он вдруг показался мне другим. Пусть искренняя улыбка и заметно потеплевший взгляд предназначались, само собой, не мне, но я невольно тоже улыбнулась. Сразу же захотелось поверить, что Руслан на самом деле совсем не такой, каким я его воспринимаю. Но это иллюзия длилась лишь миг.
Он потер глаза, будто бы отгоняя наваждение, и снова обдал меня ледяным взглядом.
– Поехали.
По пути домой я старалась ни о чем не думать. Особенно о том, что чуть не поверила в самой нафантазированную распрекрасность Руслана. Да, в нем таилась некая загадка, но она заключалась явно не в тщательно скрываемых доброте и благородстве.
– И все же, Полянский, давай начистоту, – я не удержалась от ехидной улыбки, сняв шлем, когда мотоцикл остановился у моего подъезда. – Сегодняшний вечер тебя ни на шаг не приблизил к цели спора. Пусть твой замысел и превзошел мои довольно банальные ожидания, но не настолько. Да и вообще, чтобы я захотела кого-либо поцеловать, необходимы сильные чувства, как бы избито это ни звучало. А единственное, что я чувствую к тебе более-менее сильного, это изредка возникающее желание треснуть чем-нибудь по голове.
Руслан тоже снял шлем и удостоил меня снисходительным взглядом.
– Начистоту так начистоту. Ты, конечно, не поверишь, но мне, чтобы добиться цели и одного вечера было бы достаточно. Почему же тогда три? Потому что я не люблю легкие победы. Правда, ты и на сложную не тянешь, – он ловко увернулся от моей возмущенной попытки треснуть ему шлемом по затылку и невозмутимо продолжил: – Вот я и решил немного добавить себе препятствий. Ты зла на меня сейчас, и учитывая твой очевидно дурной характер, найдешь повод разозлиться и завтра. Не сомневаюсь, ты точно так же будешь меня уверять, что ничего я не добьюсь. А послезавтра я получу, что хочу.
– Угу, а уши тебе повидлом не намазать? Вот ты вроде не похож на умалишенного, но иногда такой бред несешь, – покачала я головой. – Слушай, Полянский, ответь мне на один вопрос. Только честно. Зачем тебе вообще сдался этот поцелуй?
Руслан мрачно усмехнулся. И без того тяжелый взгляд потемнел еще больше. Неведомым наитием я поняла, что он действительно скажет сейчас правду, и тут же испугалась. Одно дело – гадать о скрытых мотивах, и совсем другое – их узнать. Мало ли, вдруг Руслан затеял нечто такое жуткое, в котором с виду вполне себе банальный поцелуй является отправной точкой чуть ли не разрушения Вселенной.
– Зачем мне сдался этот поцелуй? Да затем, что он мешает мне жить. А я не люблю, когда мне что-то мешает.
Больше не сказав ни слова и даже не попрощавшись, Руслан уехал. А раздосадованная я побрела домой. Что толку было услышать правду, если я все равно ничего не поняла?
Но очень радовало одно: за весь вечер талисман вообще никак не реагировал на присутствие Руслана. И я сочла это добрым знаком.
