10. Оля
Есть у меня такое качество, как настойчивость, но оно редко когда приносило хорошие плоды. Настойчивость, граничащая с упрямством. Благодаря этому вздорному сочетанию я и оказалась вечером того же дня, как увезли Гарри, в полиции, где меня послали сначала (иносказательно, конечно) на известные три буквы, а потом уже, сжалившись, направили к следователю Шитову. Товарищи в полицейской форме в ответ на мое заявление, что моего друга похитили бандиты, разве что не покрутили пальцем у виска, вероятно, вид у меня был слишком уж несерьезный и растрепанный, и только поработав в своем информационном полицейском море с фамилией Горелов (Григорий Александрович), они ее связали с делом об убийстве какой-то женщины. Вот как на горизонте нарисовался следователь Шитов.
Он сидел в своем кабинете, за разлинованным солнечными лучами, пробивавшимися сквозь пыльные жалюзи, столом и вершил судьбы своих подопечных. Среди которых, как мне сказали, был и Гарри.
Все то время, что я искала следы моего любовника по всей Москве, меня не покидало чувство, что я на верном пути, а слова Гарри о том, что он устал от одиночества и что хочет жить со мной, придавали мне сил.
Конечно, визит моей соседки немного пошатнул мою уверенность в том, что я когда-нибудь стану замужней женщиной и что отцом моих детей станет красавец Гарри.
Стелла (вот повезло девушке с таким именем!) была первая, кому я рассказала о нем. И это при том, что мы с ней никогда раньше не общались. Говорю же, просто она иногда как-то призывно смотрела на меня, словно хотела сказать мне: может, поговорим?
– Слушай, я все видела, – сказала она мне прямо с порога.
Я схватила ее за руку и втянула в прихожую, заперлась дверь.
– Что тебе нужно?
– Да поговорить… Я видела, как они похитили твоего парня… Вот, думаю, ты сидишь дома и рыдаешь, тебе плохо, а тут я как раз… Ты не против? Но если тебе в лом говорить со мной, так я уйду… – и она уже повернулась, чтобы уйти. Я остановила ее.
– Проходи…
Мы курили с ней и говорили.
Я рассказала ей всю правду, ничего не приукрашивая. Как познакомились с Гарри в пирожковой, как он напоил меня, как мы провели с ним ночь.
– Знаешь, мне так нравятся такие истории… – глаза Стеллы заблестели. Она настоящая красавица, натуральная блондинка с огромными глазами. Вот только красоту свою она не осознает, она такая же простая и доверчивая, как мне показалось, как и я. И почему мы с ней раньше не подружились?
– Какие истории?
– Ну, романтичные… А этот твой Гарри – он прямо как какой-нибудь американский актер из Голливуда… Очень красивый… Эти высокие скулы, взгляд, который прожигает до самого дна… Ну, ты поняла меня… Эти плечи, густые волосы… И что он делал в нашей пирожковой?
– Пирожки ел, – сказала я, начиная немного ревновать Гарри к этой Стелле.
– А что теперь ты будешь делать? Ты хотя бы фамилию его знаешь?
– Знаю… Да только что делать, понятия не имею. Где его искать?
– Понимаешь, мне все нравится в твоей истории, кроме этой сцены с деньгами… И думаю, что его похищение связано именно с ними. Наверно, он просто решил тебя использовать как банк. Понял, что ты – девушка честная, что сохранишь его деньги… Вот скажи, ты сама как думаешь, он ждал, что за ним приедут?
– Думаю, да, – призналась я. – Иначе не провернул бы все так быстро… Но если, как ты говоришь, их интересовали его деньги, то почему же они не побежали за мной?
– Я же говорю, все видела! Ты бежала, как рысь, как пантера! Знаешь, мне нравятся такие девушки, как ты… Грациозные, с тонкой костью… Ты была как прекрасное и быстрое животное…
– И?
– Да, ты, наверное, права. И дело не только в деньгах… Но все равно, он замешан в криминале. А потому советую тебе, когда он объявится, вернуть ему деньги и распрощаться с ним. Все-таки это очень опасно…
Она встала и прошлась по кухне.
– А у тебя уютненько… Знаешь, мне нравятся такие большие шкафы… У тебя очень хороший, вместительный шкаф… все-все может поместиться…
– А ты сама-то чем занимаешься? – я решила сменить тему разговора. К тому же, рассказав Стелле все о Гарри, я почувствовала себя словно предательницей. Зачем я это сделала?
– Сказки детские пишу. Правда, их никто не печатает… Но я и не показывала их еще никому.
– А на что же ты живешь?
– Мне мой бывший муж, Миша, деньги дает, иногда продукты привозит. Знаешь, мне нравятся такие вот ответственные мужчины… Мы расстались с ним хорошо, без скандала, просто он сказал, что влюбился и что ничего не может с этим поделать…
– И как ты после этого? Тебе, наверное, тяжело…
– Он ушел от меня пять лет тому назад. Точнее, пять лет, три месяца и восемнадцать дней… – она распахнула свои красивые, почти фиолетовые глаза, и на лице ее появилась невероятно нежная, грустная улыбка. – Но ты права…
– Ты все еще любишь его…
– С любовью всегда так, трудно, – она закивала головой, словно убеждая саму себя. – Знаешь, мне так нравится, что с тобой можно запросто… Думаю, ты понимаешь меня, чувствуешь…
– И сколько ты сказок уже написала?
– Сорок три.
Я от удивления присвистнула.
– Класс! И о чем же эти сказки?
– Да… тебе будет неинтересно… Это как сериал… О девочке по имени Стелла. Ну, как она попала в сказочное королевство, как в подвалах дворца, в цепях, содержались пленники – Подлость, Коварство, Злость, Жадность… И как она их время от времени выпускала на свободу, чтобы посмотреть, что изменится в мире… Ну а потом ее верные стражники охотились за ними, возвращали… Там разные истории… Знаешь, мне нравится писать. Чувствуешь себя хозяином положения. Я иногда так увлекаюсь, так долго работаю за компьютером, что у меня голова кружится…
– Интересные сказки… А может, тебе предложить их издательствам?
– Не думаю, что это может кого-нибудь заинтересовать. Они же взрослые…
– Ну и что? Это философские сказки… К тому же можно сделать интересные иллюстрации…
– Я сама рисую иллюстрации… Ты приходи ко мне как-нибудь, я тебе все покажу.
– А у тебя друзья есть? – спросила я ее прямо в лоб, подозревая, что Стелла – очень одинокий человек. К тому же я ни разу не видела, чтобы к ней кто-то приходил.
– Да. Конечно.
– И много?
– Нет, одна подруга. Это ты, Оля.
– Я невеста человека, которого вы задержали, его зовут Григорий Александрович Горелов.
Шитов, услышав это, как-то импульсивно отодвинул от себя пачку документов, брови его приподнялись, и он посмотрел на меня уже более внимательно.
– Вы – невеста Горелова? Очень интересно… Как вас зовут?
– Оля. Ольга Васильевна Климкина. Что случилось с Гарри? То есть с Григорием? Мы с ним шли из магазина, и вдруг на него напали, схватили…
– Как давно вы знакомы с этим человеком?
– Суток не прошло. Но это ничего не значит. Он – прекрасный человек! Рыбак! Он недавно вернулся из Норвегии…
Я рассказывала следователю все, что знала о Гарри, уверенная в том, что делаю все правильно. Вот только про деньги ничего не стала говорить.
– Я видела его паспорт, он на самом деле недавно пересек границу… В его сумке на самом дне лежит тролль…
– Да, мы все проверили. Это так. Но дело в том, что, прилетев из Сургута в Москву, он первым делом отправился к своей тетке, Эльвире Андреевне Норкиной, и убил ее. Вот так.
Я истерично хохотнула.
– Убил? Как же у вас все просто!
Я не знала, что сказать, да и что было говорить, когда я не знала о своем Гарри ничего. Хотя, собираясь в Москву, он наверняка не планировал ужин с пирожками в забегаловке вроде нашей и последующую ночь с падкой до красивых мужиков обитательницей Кузьминок. Не скажу, что меня очень уж беспокоил вопрос, как Гарри вообще оказался в пирожковой, но что-то подсказывало мне, что он очутился там совершенно случайно. И слова Шитова лишь подтвердили это.
– Горелов сел в такси и поехал, если верить словам таксиста, «прямо»… То есть не назвал адреса, он произвел впечатление человека, который не знает, куда ему ехать… И вот в какой-то момент он попросил водителя высадить его – оказалось, возле пирожковой. Вы понимаете, Ольга Васильевна, к чему я веду? Убив свою тетку, он садится в такси и мчится подальше от места преступления… Встреча с вами была для него просто спасением! И если бы не водитель такси, мы вряд ли его вообще нашли!
Я посмотрела на следователя с недоверием.
– Послушайте, – осмелилась возразить я ему, – я, конечно, не юрист, но уж фильмов на криминальную тему насмотрелась, можете мне поверить, немало… Да и вообще… Не надо быть таким уж умным человеком, чтобы засомневаться в вашем утверждении, что Гарри – убийца, хотя бы на том основании, что, будь он действительно заинтересован в том, чтобы скрыться, разве стал бы он брать такси? Он совсем не глупый человек и понимал, что в Москве, да и не только, таксисты очень наблюдательны, и повсюду понатыканы камеры слежения… Я думаю, что когда он пришел к своей тете и увидел, что она мертва, он испытал шок, может быть, испугался (хотя это вряд ли!), остановил такси и поехал действительно, как вы и сказали, куда глаза глядят…
– Почему же он тогда не вызвал полицию?
– Да никто, окажись на его месте, не сделал бы этого. Люди боятся попасть в подозреваемые, ведь у вас все эти делишки проворачиваются очень быстро!..
Я знала, что ему не понравилось то, что я ему сказала, но и молчать тоже не могла.
– А где его вещи? – спросил он, и вот тут я похолодела. Деньги его я припрятала в надежном месте, в подъезде, на техническом этаже за замурованным мусоропроводом. Вряд ли они будут там искать. Поэтому хотя бы в этом вопросе «содействовала следствию».
– У меня, где же им быть?! Можете приехать и обыскать… Все постирано и вывешено на лоджии. Бутылку мы не открывали, тролль тоже на месте, на дне сумки… Свитер…
– Вы не слышали, он разговаривал с кем-нибудь, находясь у вас?
– Слышала, конечно, он разговаривал со своим другом, рыбаком, Виктором. Говорили ни о чем… Как, мол, добрался и все такое… Говорили недолго.
– Да… Все верно… – покачал головой Шитов. – А может, к вам заходил кто-то из его друзей? По фамилии… Филлеман?
Меня как током прошило. Вот только секунду тому назад отчаяние накрыло меня с головой и я не знала, что делать и как помочь Гарри, и вдруг, услышав это волшебное, пахнущее холодной водой северных морей и рыбой имя легендарного Филлемана, почувствовала прилив сил, и улыбка расцвела на моих губах. Да, я улыбнулась.
– Я вижу, это имя вам знакомо…
– Нет, – сказала я, продолжая улыбаться, и песнь викингов зазвучала в моей голове. Больше того, мне показалось, что я слышу ее на норвежском языке! На языке, которого не знала. – Подскажите мне, товарищ Шитов, чем я могу помочь следствию? – Мне не надо было изображать из себя наивную дурочку, я искренне хотела помочь ему найти настоящего убийцу дамы по фамилии Норкина.
– Расскажите про Филлемана.
– Но мне нечего рассказывать… Понимаю, в ваших глазах я выгляжу несерьезной особой, впустившей в свой дом незнакомого мужчину, но в жизни, знаете ли, бывает все…
– А что, если он и вас бы убил?
– А как была убита эта женщина?
– Ей размозжили голову пепельницей…
– А что-нибудь украли?
Этот вопрос был не праздный. Ведь если у Гарри было так много своих денег, то зачем бы он стал, к примеру, грабить свою тетю?
– Нет…
Меня отпустило. Хотя бы это…
– А что говорит сам Гарри?
– Что действительно приехал к своей тете, хотел у нее остановиться, позвонил в дверь, а она оказалась открытой… Он вошел, увидел ее труп и убежал…
– Знаете, я бы помогла вам разговорить его, если бы вы устроили нам с ним встречу, – наивная, я предложила заведомо невозможный вариант сотрудничества со следствием. – И сама расспросила бы его про Филлемана.
Произнося последние слова, я чуть не расхохоталась.
– Вы что-то знаете о нем… Где они с ним пересекались?
– Ну, не знаю… А что он сам говорит? И откуда вообще взялось это имя?
– Он его напевал, – вздохнул Шитов. – Вы на самом деле решили нам помочь?
– А вы на самом деле позволите мне с ним увидеться?
Он развел руками, мол, что поделать?
Не прошло и четверти часа, как меня провели в комнату, без окон, освещенную бледным молочным светом, посреди которой стоял стол, по обеим сторонам его – два стула. На одном сидел мой Гарри. Увидев меня, он даже привстал. Я улыбнулась, давая ему понять, что все в порядке.
Нас оставили одних. И даже предполагая, что за нами следили камеры, мы бросились друг к другу, я просто повисла на шее у Гарри, а он принялся целовать меня, как если бы мы не виделись несколько лет.
– Почему ты не рассказал мне о своей тете?
– Ты бы поверила мне, что я ее не убивал?
– Думаю, да.
– Нет, Оля, ты бы испугалась… Ты и так утром была сама не своя, проснувшись в моих объятиях… Может, и пожалела сто раз, что впустила меня в свой дом. А тут – мой рассказ о мертвой тетке…
– Расскажи!
– Она не родная мне тетя, она – жена моего дяди, сводного брата моего отца. Его звали Евгений Борисович Норкин. Замечательный был человек, хотя видел я его всего несколько раз, когда мы с родителями приезжали в Москву к ним в гости… Он был крупным чиновником, человеком состоятельным, но очень щедрым, добрым и не заносчивым. Во всяком случае, мои родители (мы родом из Екатеринбурга) чувствовали себя у них как дома. Очень гостеприимные люди, пока мы у них гостили, водили нас по театрам, по выставкам, тетя Эля кормила нас пирогами, баловала меня ужасно, покупала подарки, а когда мы уезжали, собирала полные сумки разных деликатесов… Вот такими они остались в моей детской памяти. Шли годы, мои родители стали часто болеть и в Москву уже не выбирались, так только, перезванивались… А потом дядя Женя умер. Никто из нас тогда не сумел выбраться на похороны, я вообще работал в море, в Норвегии… Я знал, мне мама говорила, что тетя Эля очень тяжело переживает смерть мужа, что у нее проблемы с нервами и сердцем, что она несколько месяцев уже живет в каком-то подмосковном пансионате. А после она и вовсе перестала отвечать на мамины телефонные звонки, да и письма возвращались. Мама все собиралась навестить тетю Элю, да у нее постоянно давление скачет, а у отца – ноги… он еле передвигается… Словом, связь с Норкиными была потеряна. А тут эта история с моей женой… Я бы мог поехать домой, в Екатеринбург, да не хотел расстраивать родителей предстоящим разводом. Решил вот отправиться в Москву, найти тетю Элю, пожить у нее до тех пор, пока Вик не вышлет мне деньги… Вот такой был план. Я прямо с аэропорта на такси поехал на Остоженку, я хорошо помнил, где они жили… Приезжаю, а мне там говорят, что квартиру Норкина продала, а где живет – неизвестно. Я отправился в адресный стол, и мне дали новый адрес Эльвиры Андреевны Норкиной. Ну, я и поехал. На такси. Поднимаюсь, подхожу к двери, звоню – никто не открывает. Попробовал открыть, и дверь поддалась… Вхожу и вижу – в прихожей на полу лежит женщина с разбитой головой… Кругом кровищи…
– Господи, какой ужас!
– Да уж, зрелище, скажу я тебе… Но все дело в том, что это была не тетя Эля! Я понимаю, конечно, что годы меняют людей, но это точно была не она… Эта женщина намного моложе, и вообще другой тип…
– Может, адрес напутал?
– У меня же глаза есть! Там на доме есть указатель: Большой Козихинский переулок, номер дома… И номер квартиры. Я ничего не перепутал.
– И что дальше?
– Я ушел, подумал, что эта история не имеет никакого отношения ко мне, поэтому зачем мне ввязываться во все это? Вот если бы это была тетя Эля, другое дело, я бы поднял всю полицию на ноги… Но это, повторяю, была не она.
– Ты сказал следователю?
– Я попытался ему сказать, но потом вижу – они уже все решили…
– Что решили?
– Повесить на меня это убийство.
– Ты можешь мне назвать точный адрес, где все это произошло?
– А тебе зачем?
– Может, мне удастся что-нибудь выяснить? Я хочу тебе помочь…
Я записала адрес и все, что меня интересовало в связи с этим делом.
– Послушай, а может, ты кого-нибудь видел, ну, кто выходил из дома? Или, наоборот, входил? Ведь если время твоего визита приблизительно совпадает с временем ее смерти, значит, убийца был где-то рядом!
– Да может, сосед убил… Мало ли. Но убийство явно не спланированное, понимаешь? Ее убили большой тяжелой малахитовой пепельницей… Она рядом валялась…
Тут он вдруг замолчал.
– Оля…
– Да, слушаю тебя…
– А вот пепельницу эту я как раз узнал. Это их пепельница. Я видел ее раньше в их квартире на Остоженке. Она стояла на столе в кабинете дяди Жени.
– Гарри, все будет нормально… – голос мой предательски задрожал. – Знаешь, я осмелилась постирать все твои вещи… Ты как, не злишься на меня, что я забралась к тебе в сумку?
Он поцеловал губами воздух. Глаза его смотрели так, что я вся покрылась мурашками.
– Вот… Я нашла в Интернете… – с этими словами я включила запись на своем телефоне, и маленькая мрачная комната наполнилась звуками рога и грубоватых мужских голосов, поющих хором, которые на незнакомом языке выводили походную песню викингов.
Брови Гарри взлетели вверх, он на время просто онемел.
– Меня попросили узнать, кто такой Филлеман… Представляешь? – засмущалась я.
Губы его расплылись в улыбке и потом зашевелились, беззвучно подпевая.
– Я вытащу тебя отсюда! – сказала я и крепко поцеловала его.
