31

В больнице подняться на каждую ступень мне стоит больших усилий. Ноги отказываются идти, и двигаться вперед заставляет меня мое сознание. Когда мы доходим до верха, я останавливаюсь и собираюсь с духом, представляя, что мне снова предстоит ощутить ужасные запахи болезни и смерти, пережить воспоминания о молодой девушке на столе доктора.

— Как вы себя чувствуете? — спрашивает Жюль.

— Спасибо, отлично. — Ни в коем разе он не узнает, что я претерпеваю момент, как он сказал бы, «женской слабости».

Приемный покой все так же переполнен бедняками, жаждущими исцеления от своих болезней. А бывает ли момент, когда он не переполнен? Мне кажется, что кого-то из этих людей я уже видела вчера, но я отмахиваюсь от этого наваждения. Однако запах химикалий и болезни тот же самый. И те же измотанные клерки за стойкой. Мы проскальзываем к доктору «без предварительной записи».

Держа в руках уксусные губки, бродим по коридорам, пока Жюль не находит доктора Дюбуа, занятого осмотром пациента в одной из палат, похожей на дортуар, где содержатся как больные, так и мертвые. Доктор выходит к нам в коридор.

После представлений Жюль спрашивает:

— Как я понимаю, вы определили источник инфекции у проститутки, которую мадемуазель Браун видела на кладбище.

— Ах да, эти газетчики… Они многое добавили к моим словам. И доставили мне кучу неприятностей. Я получил нагоняй от главного врача, и мне запретили делать какие-либо заявления для прессы. — Он понизил голос. — Я подозреваю, что его гнев был вызван тем, что в газетах появилось мое имя, а не его. Мадемуазель знает, что у меня есть микроскоп. Если начальство узнает, что я произвожу опыты, меня уволят.

— Случайно ли то, что многие жертвы — проститутки? — спрашиваю я.

Дюбуа пожимает плечами.

— Проститутки живут в бедных районах. Бедняки умирают.

— Создается впечатление, что от этой болезни умирают очень быстро, — говорит Жюль, — если мадемуазель Браун видела жертву живой и здоровой за несколько мгновений до смерти. Это совпадает с результатами ваших обследований других жертв гриппа?

Если я видела эту женщину живой и здоровой?

— Как быстро умирают от гриппа? — перебиваю я, пытаясь владеть собой.

Дюбуа ответил не сразу.

— Это зависит от многих факторов: от возраста, состояния здоровья человека, оттого, как он заразился. Мы считаем, что источник болезни — сточные каналы: люди заражаются главным образом при попадании испарений в легкие. Инфекция также может передаваться при физическом контакте, через пищу и воду.

— Может ли наступить смерть через несколько минут? — спрашивает Жюль.

Дюбуа вздыхает.

— Я не знаю. У «черной лихорадки» такие же симптомы, как при инфлюэнце. Если женщина получила большую дозу инфекции непосредственно в кровь, то, вероятно, умерла бы скоро, но в течение нескольких минут…

Эти «если» мне уже надоели.

— Доктор Дюбуа, я понимаю, вам трудно поверить мне, но я знаю, что она была здорова. Я видела ее.

— Мадемуазель, я не беру под сомнение ваши слова. Она могла выглядеть и казаться здоровой, но, очевидно, это было не так. Мы знаем, что есть ядовитые газы, которые убивают человека моментально. Если данная инфекция может так быстро убить человека, это служит подтверждением того, что ее вызывают ядовитые испарения.

К нам подходит служащий больницы с небольшим деревянным ящиком в руках.

— Доктор Дюбуа, вам еще посылка из Китая.

— Спасибо, отнесите в мой кабинет.

Служащий уходит, и я спрашиваю:

— Была ли у нее царапина на плече или в области шеи?

Доктор Дюбуа хмурится и поджимает губы.

— Царапины я не помню, меня интересовали лишь существенные следы насилия. Но если и была, то, вероятно, она могла поцарапаться при падении в состоянии предсмертной комы.

— Инфекция могла проникнуть через царапину или порез и молниеносно распространиться в организме?

— Не могу ответить, потому что мы не знаем точно, что вызывает заболевание.

— А у других жертв «черной лихорадки» были царапины, порезы или необычные следы? — спрашивает Жюль.

— Нет. — В голосе доктора слышится тревога. — Повторяю: я специально на это не обращал внимания. Почему вас так интересуют царапины и порезы?

Я произношу фразу серьезным тоном, так как она по своей сути парадоксальна:

— Мы хотим знать, можно ли умышленно заразить этой болезнью.

Доктор Дюбуа поднимает брови.

— Она пришла к нам из степей России, и распространяется дальше. Такое под силу только Всевышнему.