На балконе форта, выступающем над площадью, стоял, заложив руки за спину, сам пленник.

Испанская стража в блестящих латах и шлемах с красными перьями окружала его пестрым строем.

Колен Патюрель стоял с непокрытой головой. На нем был драповый камзол каштанового цвета с отворотами, расшитыми золотыми нитями, видимо, доставленный с «Сердца Марии».

Его простая одежда, коротко остриженные волосы и борода произвели впечатление, так как никто не признал сразу в этом гиганте, одетом как для казни, страшного и блестящего пирата по имени Золотая Борода. Никто и не подозревал, что у него такой богатырский рост!

Почти тотчас же показался и Жоффрей де Пейрак, одетый на французский манер в атласный шафранового цвета камзол, открывавший расшитый жилет — настоящее чудо искусства.

Толпа только ахнула множеством удивленных и восхищенных голосов и качнулась волной голов. Гугеноты вообще были чувствительны к театральным эффектам, демонстрируемым для них этим джентльменом из Аквитании, этим непонятным и непохожим на них человеком, который драматическим сплетением обстоятельств был поставлен на перекрестке их судеб, прежде заурядных, и окончательно покорил их.

Его присутствие позволило избежать опасного всплеска эмоций и воплей, которые готовы были разразиться, когда другие пленные пираты из экипажа «Сердца Марии» были доставлены на площадь скованными или связанными по рукам и ногам. Вооруженная мушкетами стража подогнала их, словно стадо, к подножию форта.

Некоторые из них строили страшные гримасы и скрипели зубами, но большинство проявляли смирение людей, которые, потерпев поражение, знают, что их путешествию пришел конец и наступило время расплаты.

Графу де Пейраку не пришлось долго призывать к молчанию. В нетерпеливом ожидании приговора все затаили дыхание и тишина установилась почти мгновенно. Слышался лишь шум моря.

Граф приблизился к краю балкона, нагнулся и обратился непосредственно к группе протестантов из Ла-Рошели, собравшихся в первых рядах и составлявших компактное, неподкупное и нерушимое ядро их поселения.

— Господа, — сказал он, указывая рукой на Колена Патюреля, стоявшего между стражниками, — господа, я представляю вам нового губернатора Голдсборо.