73

— И какова моя роль? — Нестор понял, что уже давно, в день первого перевоплощения, а может быть, и раньше — в день знакомства с Киром или в тот день, когда отец подарил ему первую книгу — он уже взялся за гуж, и теперь никак не вправе ссылаться на пораженческое «не дюж».

— Твоя роль гармонирует с твоим профессиональным призванием, полностью отвечает твоим немалым талантам, — Кир поспешил обрадовать своего подопечного. — Тебе нужно будет подсказать простое решение сложной задачи одному толковому ученику.

— Я ж не математик, — улыбнулся Нестор, правда, немного обреченно.

— А задача самая что ни на есть историческая! — заверил Наставник.

Итак, самым губительным оружием массового поражения является тотальный брендинг. Брендинг всего — от шоколадного батончика до сакральных героев. Этот процесс необходимо разуметь как безапелляционное внедрение в сознание каждого потребителя любого продукта таких промежуточных положений, которые способствуют осуществлению основной мировоззренческой концепции — безвариантной господствующей доктрины. В качестве поражающих снарядов в этой бойне применяемы хаотические, на первый взгляд, вбросы вирусной информации, сгруппированной в многоёмкие массивы.

Почему эти снаряды имеют такую сокрушительную силу? Лишь потому, что против них не изобретена еще броня. У человечества нет еще иммунитета. Даже самый отъявленный скептик совершенно бессилен против высокотехнологичных атак, методично претворяющих естественный скепсис в неестественное доверие.

— Разве доверие — плохо? — удивился Нестор.

— Беда человечества в том, — отметил Наставник с нажимом, — что доверие — это один из его, человечества, классифицирующих признаков. Без доверия человек невозможен как уникальное явление. Доверие — это животворное горючее того корабля, который мы называем человеческой цивилизацией.

— Значит, корабль не парусный? — Нестор не столько хотел пошутить, сколько выиграть время — слишком много нового для него, хоть он и Второго дна перспективный Наг.

— Ну, или ветер в его паруса, — улыбнулся Кир. — И тот, кто направляет этот ветер, властен надо всем кораблем.

— И Раджас собирается создать броню?

— Разработать противоядие, найти антивирус, укрепить иммунитет. Можно называть, как угодно. Важна суть. Раджас хочет научить человечество сопротивляться агрессивному воздействию информационного хаоса.

— А может? — недоверчиво спросил Нестор.

— Раджас все может, — компетентно заверил Наставник. — Но не имеет права. Взвесь сама должна спасти себя. Мы можем только подсказать.

— Кому? — Нестор уже знал, но хотел услышать.

— Юджину Гулякоффу, — Наставник избавил от сомнений. — Ты, Наг Второго дна, призван «поработать совестью» во снах своего ученика, чтобы провести индоктринацию и показать, что возможен иной взгляд на мир. Ты внедришь идею, которая со временем приведет его к открытию брендденга.

— Вы хотели сказать «ребрендинга»? — поправил Наставника Нестор.

Вместо ответа Кир пододвинул к себе чистый лист бумаги и написал рядом два слова: «брендинг», «брендденг».

— Присмотрись, — Кир кивнул на лист. — Составители канонических писаний для любой из действующих религий знают: канонический текст — истинный и вечный по определению. Его нельзя улучшить. Его нельзя изменить. Это вызывает подрыв доверия. Слишком грубая работа. Конечно же, потребители, заметившие изменения, со временем привыкли бы, но общий градус безоглядной веры в постулируемый концепт стал бы падать, что негативно отразилось бы на тотальном брендинге. Но что делать, если потребности меняются? Для таких целей испокон существует техника тайных изменений, которая внешне сохраняет неизменность текста. Мы воспользуемся тем же самым приемом. Вздумай подросший Юджин открыто пойти на конфронтацию с институтом по изучению, — а правильно: по формированию, — общественного мнения, его прижмут и нейтрализуют еще до того, как он закончит какой-нибудь филиал Лиги плюща. Нет, наш Женя должен быть искренне убежден, что делает нужное, полезное для системы дело. Что он просто немного совершенствует великий по значимости процесс. Система сама должна пестовать своего служителя и всячески помогать ему. «Ре» в начале слова как отрицание слишком бросается в глаза. Поэтому мы используем отрицание «де» и спрячем его внутри слова. Наш Женя станет крестным отцом брендденга. В таком подходе кроется не только целесообразность. Так попросту безопаснее и для будущего социолога, и для его научной работы. И еще…

Наставник открыл верхний ящик рабочего стола и положил перед Нестором обтекаемый предмет, от которого явственно исходила угроза. Предмет можно было условно назвать металлическим. Рядом Кир положил другой предмет — длинный чехол, который можно было условно считать кожаным.

Прочитав немой вопрос в глазах своего подопечного, Наставник разъяснил, указывая на «металлический» предмет:

— Это — Наг-анн.

А потом указал на «кожаный» чехол:

— А это — нагалище.