5

– Так вот, – продолжил Кир, – сукцессия ведет к некой финальной форме, к некому оптимальному содержанию. Это наиболее сбалансированное состояние экосистемы называют климаксным.

– К чему все это? – рискнул перебить Нестор.

– К тому, что Вы, мой друг, будучи героем битвы при Белом Ясене, спасшим нашу Взвесь от великой катастрофы, как я вижу, так и не поняли сами, за что сражались.

Как объяснил Наставник, тогда, девять месяцев назад, у Мирового дерева не искали ответ на вопрос «быть или не быть?». Нет, в жестоком бою определяли какой именно быть нашей Взвеси. Ее – Взвеси – экосистема обладает колоссальной внутренней устойчивостью. Баланс был бы сохранен при любом исходе. Вот только представления об оптимальном содержании этого баланса у Раджаса и иерофантов абсолютно разные.

– Провисела бы наша Взвесь черным яблоком у самой травы еще не один миллион лет. Мы просто сделали яблоко несколько светлее, – подвел итог Кир. – И противостояние, как сам понимаешь, еще не закончено.

Нестор почувствовал, что вот сейчас и начнется, собственно, разговор. Не на поминки – ох, не просто на поминки – позвал Наставник своего подопечного.

Тут Нестор вспомнил, что привез Наставнику подарок. Порывшись в перекинутой через плечо планшетке, он положил перед Киром на стол затертую, замусоленную салфетку. На салфетке рукой Семена Немировича Волха было выведено два коротких слова латиницей: «PIN» и «DOS».

– Нашел недавно в кармане, – пояснил Нестор. – Тогда, у Белого Ясеня, совсем о ней забыл. Вот и осталась.

– Personal Identification Number. Disk Operating System, – расшифровал Наставник обе аббревиатуры. – Помню. Гениальный эвфемизм. Оцифрованные мысли, поступки по алгоритму, жизнь по программе. Записали PIN на DOS, стерли PIN с DOSa, – кто заметит?

– Но мы же работаем над этим, – улыбнулся Нестор. – Над тем, чтобы люди перестали быть PINDOSами и снова вернули себе человеческий облик.

– Работаем, – согласился Наставник. – Но и стой стороны работа не прекращается.

Кир обхватил кружку пухлой дланью, осушил в два глотка и потянулся за второй, полной. Немного помолчав, Наставник спросил:

– Отдохнул?

– В процессе, – не соврал Нестор. – Но по ночам уже не кричу.

– Пора двигаться дальше, – не то попросил, не то приказал Наставник.

Нестор не возражал – раз надо, значит, надо. После достопамятной битвы оставшихся в живых Нагов можно было счесть по хвостам. Безусловно, перевоплощались, как и прежде, неофиты; малочисленные Наставники вели одновременно несколько линий, что в другое, менее тревожное, время было редким исключением. Штат Конторы понемногу восполнялся. Но бесценный опыт тех хмурых дней превратил Нагов, вышедших из пепла, в незаменимых сотрудников, в настоящих ветеранов Раджаса. И работы для «стариков» было много. Тонкой, деликатной работы, которую никак нельзя было бы доверить недавно «сыгравшим в прятки» новичкам – в виду недостатка у них квалификации. Так что Нестор был благодарен за столь долгий отпуск и воспринимал эти тихие дни в семье как щедрый подарок Раджаса и судьбы.

А теперь отпущенный для отдыха срок истек и пора было двигаться дальше. Осталось только спросить – куда. И Нестор спросил, и Наставник ответил.

– У Вас, Нестор Иванович, – официальным тоном предупредил Кир, – завтра свидание.

– Завтра? – поморщился Нестор. – Воскресенье все-таки. Нина ворчать будет.

– Совсем не отпустит? – посочувствовал Кир. – Даже будучи предупреждена, что муж идет по важным змеиным делам?

– Отпустить-то отпустит, – вздохнул Нестор. – И даже выкажет уважение и сделает вид, что прониклась, что верит в значимость и ответственность моих «змеиных» дел.

– Но? – подхватил Кир.

– Но все равно решит, что я пошел по бабам, – закончил Нестор.

Кир рассмеялся, хлопнув ладонями по объемным бедрам.

– Мой друг, ваша жена – прелесть! По бабам! Какое чудо! Жена дома – женщина, а женщина вне дома – баба. Какой претенциозный транспондер! Так в Древних Греции и Риме делили весь мир на эллинов и варваров. Славяне в древности говорили «не мы – немы», – ну, или как-то похоже – и делили мир на своих, говорящих, и «немцев», немых. Какое тонкое родовое чутье встроено в женщинах вообще и в Нине в частности! Какое чудо! Просто миракль, а не чудо! – стукнули бокалами, выпили за жен. – Знаю, что мы сделаем! – вдруг просветлел Кир. – Мы перенастроим их транспондеры. Обогатим их, так сказать, совместным опытом.

– Познакомим наших жен? – догадался Нестор.

– Именно, мой друг! Никак иначе! – энергично закивал Кир. – Все равно я напросился на кошку смотреть. Как там ее зовут?

– Кошку? – удивился Нестор вопросу. – Кошку зовут Ка-Це.

– Ка-Це, значит, – Кир «попробовал» кошачью кличку на вкус и усмехнулся, оценив масштаб иронии. – Вот соберемся по-свойски, чатланами, гравицапу откроем и обе наши бандуры – Нину и Ларису – настроим в одной тональности.

Вновь став серьезным в следующее мгновение, Кир продолжил:

– Уверен – Нина простит мужа за отсутствие. Но воскресная встреча должна состоятся обязательно, не взирая на женский форс-мажор.

– В Конторе? – смирился Нестор. – Или здесь, в «Варяке»? С кем встреча?

Наставник хитро улыбнулся.

– С напарником. Вам предстоит встреча с напарником.

– Играем сцену из гангстерского боевика? – Нестор был полон скепсиса.

– Думаю, таких боевиков еще не снимали, – заверил Кир. – После этой встречи любой уже виденный боевик Вам покажется пресным.

– Интрига! – оценил Нестор.

– Еще какая! – подтвердил Кир. – Впоследствии вы будете встречаться и в Конторе, и здесь, и даже дома, на Кисельной. (Нестор удивленно поднял бровь, Кир утвердительно кивнул). Но первая встреча символична. Ее попросили провести в конкретном месте. Не в «Варяке» – Ваш визави слишком изыскан для пива.