Президенту не потребовалось и секунды, чтобы разобраться в сути происшествия. Цепочка связалась мгновенно: паника на ареостанции «Павлин», истребители-автоматы, Рэтклифф, сбой энергосистемы, удар, похожий на землетрясение, — всё стало на свои места. Было несколько неотложных дел, прежде всего… Но кто-то кричит. И кто-то толкнул кресло. И виснет кто-то на манипуляторе. «Свет нужен. Они же передавят друг друга! — подумал Володя, скользнул глазами по янтарным строкам виртуального меню и мертвенный синеватый свет ламп, вмонтированных в инвалидное кресло, залил гостиную. «Театр теней» — мелькнуло у президента определение фантасмагорической моментальной картинки: выхваченные из мрака белые пятна лиц с неестественно большими глазами, открытые рты, ломкие тени шевелятся на стенах, воздетые руки, и крик, крик…

— Слушайте меня! — проговорил президент, увеличив громкость электронного голоса до максимума. — Не кричите, стойте спокойно. Ничего страшного не случилось, просто авария на энергостанции.

Короткое шевеление в толпе, лица повернулись туда, откуда голос. Неузнаваемые лица. Президент выждал несколько секунд, после чего спросил будничным тоном:

— Айзек, вы можете отсюда атаковать «Арес»?

— Да! — отозвался от двери Лэннинг. — Запускать?

— Немедленно, — распорядился президент и добавил вдогонку:

— Дверь комнаты оставьте открытой. Гэмфри!

— Здесь! — прозвучал откуда-то сзади голос Моргана.

— Пойдёшь со мной, — приказал президент, аккуратно пробираясь к выходу. — Сьюзен! Когда мы уйдём, выведешь людей в коридор. Всё, Морган. Нужно торопиться. Его нужно остановить.

— Куда торопиться? Кого остановить? — спросил на ходу Морган. В остеклённом коридоре было по-утреннему светло, но Володя не стал выключать лампы, чтобы потом не пришлось тратить время.

— Наблюдательный пост. Рядом с кабинетом Рэтклиффа. Знаешь где? Его нужно остановить.

— Володя, я заскочу домой, возьму кое-что.

— Некогда.

— Это по дороге. Я тебя догоню.

Люди навстречу. Шарахаются, жмутся к стенам. Бегут. Паника. «Да! — вспомнил Владимир Борисович. — Паника на ареостанции!» И стал набирать номер.

— Швыдкой, слушаю! — ответил гравитонный голос. Какие-то крики фоном и воет сирена.

— Фёдор Семёнович? Да, это я. Слушайте внимательно, Федя. Немедленно прекратите панику. Откройте крышу седьмого ангара. Да, я знаю, что пылевой столб, не перебивайте. Как только корабль опустится в ангар, закройте крышу. Прибывших нужно встретить, при необходимости оказать помощь. Вы поняли меня? Любыми доступными средствами. Лосев у вас? Что? Какое извержение вулкана? Ага, он туда уже отправился! Хорошо. Что? Нет, всё правильно. Всех, кроме аварийщиков, медиков и людей Лосева эвакуировать немедленно. Всё.

— Воло-одя! — кричали позади. Президент приостановился и повернулся вполоборота. Кто? Морган догоняет. Что это у него?

— Гэмфри, — буркнул с досадой президент бывшему ареологу. — Зачем тебе эта палка?

Морган отозвался одышливо:

— Пригодится.

И на бегу добавил, карабин свой драгоценный держа двумя руками, наперевес:

— Отец… говорил мне… когда-то. Раз в год… палка стреляет. Может быть… Как раз сегодня…

— В нём же патронов нет, — Владимир Борисович поморщился и подумал мельком, увидев в конце коридора дверь: «Ломать придётся. Только сразу, с ходу».

— Ни… чего… — захлёбываясь, отозвался Морган. «Разучился бегать, — подумал Володя. — Постарел Громобой. Но не отстаёт».

Коридор нижнего яруса лишён остекления, если бы не лампы инвалидного кресла, темно бы там было, как в могиле. Увеличив перед входом скорость, президент повернул кресло в воздухе, выставив массивную плиту основания, и вышиб хлипкую дверь одним ударом. Пришлось поднять манипуляторы, чтобы не огрело притолокой. Темно. Пыль в лицо. Какая-то тень в чёрном, глаза вытаращены. Кто-то кричит сзади, лезет, толкает… Ага, это Гэмфри. Нужно посторониться. Что там вопит этот чёрный?

— Ни шагу больше! Стреляю! — истерично орал охранник, пистолет в его руке трясся. Огромная его тень корчилась и ежилась — перепуганный насмерть человек пятился от страшного, выломавшего дверь чудища, слепящего светом.

— Брось пистолет! — загремел Морган, поднимая карабин. Синий блик лёг на длинный сдвоенный ствол.

Охранник отозвался невнятно, рука его дёрнулась сильнее.

«Данг! — больно отозвалось в микрофонах одновременно со вспышкой, и ещё два раза: Да-Данг!» Кресло президента отбросило назад, развернув влево. Выравниваясь, Володя подумал с удивлением: «Он что — стрелял?» «Бип-бип-бип», — сигнал в ушах. Янтарные надписи перед глазами: «Кровеносная система повреждена. Дыхательная система повреждена. Задействованы резервные запасы крови. Кровопотеря…»

— Прекрати стрельбу, ты, идиот! — кричали рядом. Президент двинулся вперёд, думая: «Надо остановить Рэтклиффа. Видно плохо, мутно в глазах. Дым? Или это у меня глаза уже… Он опять выстрелит. Или нет?»

Охранник пятился. Пистолет висел у него на пальце стволом вниз. Синяк под глазом огромный. Глаза вытаращены, распялен рот, но без крика. Стал на проходе. Отодвинуть его. Почему не слушаются манипуляторы?

— Морган, убери… Его…

— Что с тобой, Володя? — крикнул страшным голосом Морган, хватая за грудки охранника. Лязгнул об пол пистолет.

— Он попал в тебя? Ты, пакостник мелкий!..

— Оставь… дурака… главное… Рэтклифф… — тщательно подбирая слова, проговорил президент. Темно в глазах. Мысли путаются. И мешают янтарные буквы: «Критическая кровопотеря. Большой круг блокирован. Малый круг…» — и тут надписи пропали. Осталась одна строка: «Обратимая смерть. Да/Нет?» Ничего из-за неё не видно. Президент поймал носиком курсора янтарный крестик — убрать. Теперь видно: тень скрючилась в кресле перед экраном. Лицо освещено. Рэтклифф. Щерится, глаза безумные. Что говорит?

— Нет, щенок, теперь тебе не увернуться! — рычал Рэтклифф, не обращая никакого внимания на незваных гостей, и страшно, резко дёргал всем туловищем из стороны в сторону, словно уклонялся от ударов.

— Морган… надо… терминал… Рэт… — едва слышно скрипнули динамики президентского кресла. Но Гэмфри услышал и понял. Президент успел увидеть, как приклад карабина описал широкую дугу, как посыпались (уже без звука) на пол обломки, но больше не увидел ничего. Снова надпись: «Обратимая смерть. Да/Нет?» Володя хотел шепнуть «Да», но не успел. Пропало изображение.

Серая плотная пелена вокруг, но бабл цел. «Ну хватит, дурочка», — сказала себе Ирина Волкова и, чтобы успокоиться окончательно, сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Марго больше не кричала, только дышала уж очень громко. Нужно оглядеться. Ирочка подошла ближе к сферической стенке обзорной площадки, всмотрелась — нет, ничего не разобрать. Дымный поток вверх, но сквозь него просвечивает. Солнце?

— Пыль, — догадалась Ирина, не замечая, что говорит вслух. — Здесь почему-то вверх. А снаружи казалось, что вниз. Или это мы падаем?

— Падаем? — прошептала Марго Лэннинг.

— Бабл теряет высоту, — сообщил навигатор, — но не падает. По приказу господина Волкова управление передано Планетарной Машине. К сожалению, я не могу взять управление, пока его не вернула Планетарная Машина, но могу послать ей запрос.

— Не нужно. Я всё поняла, — остановила его Ирочка, несколько минут тому назад ставшая чрезвычайным и полномочным представителем правления «Грави инкорпорейтед» на Марсе. Теперь вспомнила об этом, что и помогло вернуть утерянное чувство собственного достоинства. Ещё бы подкраситься, и совсем будет…

— Ты поняла? — спросила с надеждой Марго. — Что с нами будет?

— Всё хорошо, — успокоила Ирочка. — Нас аккуратно опустят прямо в какой-то там ангар. Саша сказал, чтоб люки не открывали, пока не увидим вокруг людей. Правда, он не сказал, что нужно их открыть, когда увидим, но с этим мы разберёмся после.

— А что… это? — поинтересовалась, успокоившись, Марго Лэннинг, показывая большим пальцем через плечо.

— Пыль. Я думаю, её просто затягивает в эту… Тороедательную трубку.

— Тороедательную? — переспросила Маргошка, глядя на подругу с уважением.

— Да, кажется, так оно и называется, — подтвердила Ира. — Так что ничего страшного. Вот только не видно из-за неё ничего. И непонятно даже, когда мы… О! Я вижу! Вижу! Внизу красное. Приближается! Смотри, Маргошенька, оно как цветок! Всё равно плохо видно. Что это такое?

— Ангар, — ответила, подойдя ближе, практикантка Сектора Планетологии. — Видишь, семёрки на лепестках. Жирненькие такие. Седьмой ангар. Всё в порядке.

«С нами-то всё в порядке», — подумала Ирочка и глянула тайком на подругу. Должно быть, Маргошке в голову пришла та же мысль, потому что снова в её глазах страх и снова она пытается разглядеть хоть что-нибудь сквозь серую пелену.

Стало темнее. Тень от лепестка. Ирочка ожидала удара при посадке, но ничего не произошло. Только пылевая завеса поредела.

— Смотри, она расползается! — шепнула Марго. И действительно: пыль ползла слоями, стала скручиваться в клубы, словом — вести себя, как и подобает обычной пыли.

— Крышу закрыли, — прокомментировала Марго.

— Госпожа Волкова! Планетарная Машина сообщила, что бабл с минуты на минуту совершит посадку! — отрапортовал бравый навигатор.

— Спасибо, Том! Вы так предупредительны, Том! — съязвила Ирочка.

Пыль отнесло, сорвало, словно покрывало, утянуло куда-то.

— Я вижу людей. Люди! — пискнула Маргошка, запрыгала и замахала руками.

— Тише, тише, они же тебя не видят и не слышат, — одёрнула подругу Ирочка, испытавшая мгновение назад труднопреодолимое желание сделать то же самое — запрыгать и завизжать от радости. Но она сдержала этот свой порыв — нужно было привыкать к роли посла. «Или послицы? Как будет правильно? Не знаю… Послица… Послушка… Ладно, буду говорить — чрезвычайная и полномочная. Представительница».

— Может быть, пора люки открыть? — напомнила Марго.

— Да, я как раз собиралась, — соврала Ирочка. — Том, откройте люки стыковочных узлов.

— Госпожа Волкова, я должен вам напомнить, — начал навигатор.

— Открывайте же, говорю! — Ирочка поторопилась прервать предупреждение навигатора о том, что корабль находится вне атмосферы Земли. Тем, которые снаружи, тоже, наверное, не терпелось. Размахивали руками, кричали и зачем-то развернули оранжевую большую простыню. Ирочка хотела сообщить Маргошке, что пора идти, но заметила — говорить-то и некому. Пропавшая девушка обнаружилась тут же, стоило только Ирочке выглянуть из люка, — Марго барахталась в оранжевой простыне. «Зачем её подбрасывают? А, они просто её поймали! Ну да. Хорошенькое дело — туда прыгать. Жаль, нет у меня в бабле гравитрапа. Хоть и некому взять меня на руки… Ну же, трусишка! Все тебя ждут, вверх смотрят, чрезвычайная ты и полномочная».

Ирочка зажмурилась и смело шагнула в шестиметровую пропасть: «У-ух! Уже можно глаза открыть? О чём это он? Кому помочь?»

— … чем сможем, — говорил, поглядывая почему-то через плечо крепкий, какой-то даже быкообразный парень. — Владимир Борисович просил. Всё, ребята, можете сворачивать! Девушки закончились.

«Владимир Борисович — это Лаэрт. Сашин папа. Саша!»

— Послушайте! — Ирочка схватила этого, который командовал, за рукав.

— Швыдкой. Фёдор Семёнович. Можно просто Федя, — представился парень и тут же крикнул, обернувшись через плечо:

— Дэнни, как с погрузкой? Узнай! Я сейчас тут… Так чем мы вам можем помочь, девушки?

«Как он говорит смешно, — подумала мимоходом наблюдательная Ирочка, — на букву «о» налегает. Забавно».

— Как чрезвычайный и полномощный, — важно начала она, потом, озлившись, саму себя прервала, и сказала просто:

— Не нам помочь. Саше. Александру Волкову.

— Да, — поддержала её Маргошка, хватая Швыдкого за свободный рукав. — И Моргану. Джеффри Моргану.

— Джефу? — удивился Федя. — Идёмте, по дороге расскажете. Чёрт те что у нас тут творится. Что, Дэнни?! Пришёл ещё один «огурец»?! Грузите! Практикантов! Что?! Мало ли, чего они там хотят?! Взашей грузите!

Накричавшись до покраснения загривка, Фёдор снова снизошёл до общения с девушками, семенившими рядом:

— Откуда здесь Джеф? Он же на Весте! Здесь Марс, девушки, Веста — там!

Он неопределенно махнул рукой. Были уже в коридоре. Там суетились какие-то люди, завывала сирена…

— Там Веста, а здесь не Веста! — гневалась мисс Лэннинг, Джеффри погибнет, пока вы здесь…

— Кто из вас невеста?

— Я его невеста! Я! — перекрикивая сирену, пищала Маргошка. — И вы должны!..

— Скажите толком. Чем могу? — спросил, приостанавливаясь, Швыдкой. — У меня эвакуация здесь, девушки. Было землетрясение. Есть данные о начавшемся извержении вулкана Павлин. Так что — коротко: чем могу?

«Только без криков, спокойно», — приказала себе Ирина и почти на ухо Швыдкому заговорила, чтобы не приходилось кричать:

— Саша Волков и Джеф Морган пошли к Марсу на ботах.

— Зачем? — тут же спросил ареолог, но отвечать Ира не стала, вместо этого продолжила:

— Их атаковали истребители-автоматы. Только не спрашивайте, почему. Мы не видели, что было дальше. Из-за пыли. Нам нужно…

— Дайте нам транспорт! — вмешалась нетерпеливая Маргошка. Крикнула в другое ухо.

— Где это произошло? — спросил парень.

Ирочка попала в затруднительное положение. Ей задали конкретный, вполне естественный вопрос, вот только ответить она не могла — вряд ли Швыдкого устроила бы такая, к примеру, точность: «где-то над Марсом».

— Севернее станции, километрах в пяти отсюда, — пришла к ней на помощь Маргарет Лэннинг, которая припомнила практикум по ареологии. — Над древним лавовым полем.

— Сожалею, девушки, — тоном искреннего сожаления проговорил Швыдкой. — Но именно там сейчас… Словом, если они упали именно там, боюсь, мы ничем не сможем им помочь. Транспорт дать я не могу, но…

— Как чрезвычайный и полномочный… — начала Ирина Волкова заготовленную заранее ноту протеста, но ареолог только головой мотнул и продолжил:

— Но могу попросить планетологов взять вас на борт. Лосев уже там. Его ребята грузят оборудование в «галошу». Или уже загрузили. Если вы успеете…

— Куда идти? — деловито осведомилась Ирочка.

Оказалось — рядом. Соседний ангар. Здесь не было паники — деловитое копошение, но сирена вопила так, что приходилось кричать.

— Возьмёшь на борт этих двоих! — надсаживаясь, орал Швыдкой, показывая два пальца пойманному за рукав пареньку в серебристом одеянии странного вида.

— Скафандры! — проорал тот в ответ и показал пальцем на прозрачный, торчащий вверх, щиток своего диковинного шлема.

— Одевайтесь! — бросил Федя Ирочке и выразительно махнул рукой куда-то в сторону.

«Но мы же одеты! — подумала сбитая с толку девушка, однако её схватили за руку и потащили… — Маргошка? Куда она меня?»

Оказалось, Марго Лэннинг в курсе дела. Приволокла Ирочку в длинное помещение, вдоль стены которого в нише выстроились… «Нет, это не люди, — сообразила Ирина — сколько их здесь!» Костюмы. Такие же серебристые, с цилиндрической головой. Матерчатые, только щиток шлема жёсткий, прозрачный. «Как его надевают?» — растерялась Ирочка. Но Марго знала, что делать. Сорвала скафандр с крюков, расстегнула двумя рывками, буквально силком затолкала в него чрезвычайную и полномочную, оставила её разбираться с неудобными застёжками и мигом залезла в скафандр сама. Не успела Ирина освоиться с обновкой (тяжеловата одёжка и жарковата, но не жмёт), как её потащили обратно в ангар, заставив предварительно опустить щиток шлема. «У меня такой же уродливый горб?» — думала Ирочка глядя в спину Маргошки. Потом новое зрелище завладело её вниманием, Ирочка спросила себя: «Это и есть галоша? Вот, значит, что такое — сесть в галошу! Никогда бы не подумала».

Синий низкий корабль с чёрным ободом вокруг всего корпуса. Спереди обод задран, точно утиный клюв. Борта подняты, как крылья у жука.

— Садитесь быстрее… — хрипнули наушники. Ирочка оглянулась: «Кто говорит?» но понять не смогла. Должно быть вон тот, который руку протягивает. Все в скафандрах, лица видно плохо. «Не потерять бы Маргошку!» — обеспокоилась Ирочка, но одни из серебристых толстых уродцев подтолкнул её к сиденью, Маргошкин голос сказал в наушниках: «Садись. Через десять минут будем там». Ирина заглянула уродцу в лицо, случайно при этом боднув.

— Ты чего? — недовольно спросила Маргошка. «Да это она», — успокоилась Ирочка.

В наушниках — разноголосица.

— Ты слышал? Пошла лава. Тяжёлая.

— Придётся Томеку съесть свой шлем. А я говорил ему — здесь тебе не Ио.

— Говорят, какой то кретин на боте врюхался прямо в самую…

— Да ничего подобного, Серёж. Откуда здесь боты? Ты уж прямо тогда скажи — на десантном корабле.

— Да я тебе говорю! Сэм вообще кричал — два бота, но я думаю, у него с перепугу двоится. Он вообще какой-то странный был. Визжал что-то про воздушный бой. И потом прервалась связь.

— Получил по шлему от Лосева, вот и прервалась. Визжатель.

— Посмотрим, как сам ты там сейчас запрыгаешь.

— Пять — четырнадцать, готов?

— Готов.

— Открываю створки. Спокойного Марса.

— Слышь, а интересно бы — подойти на боте вплотную, взять пробы лавы из самого эпицентра.

— Ты Дуремару это скажи. Он тебе даст бот. Так даст, что приземлишься как раз в строительном департаменте. А то и вообще охранником сделает. Унылым сидельцем.

— Заткнитесь, надоели. В окно лучше гляньте.

Ирочка, не находившая себе места после того, как услышала болтовню об упавших ботах, перегнулась через подлокотник сиденья и глянула в окно. По левому борту пепельно-чёрная стена высотой до небес над равниной, усеянной каменным крошевом. Жаркая, плюющаяся огнём кайма у подножия дымной стены. Ад. От мысли о том, что круглоголовый маленький бот с человечком внутри тонкостенного хрупкого пузырька упал туда, у Ирочки сжалось сердце. Заставила себя сесть ровно и смотреть прямо перед собой — в спинку переднего кресла. Но скоро ведь придётся выйти наружу, потому что человечек в мыльном пузырьке… Худо пришлось Ирине Волковой. И сразу стало понятно, почему Марго Лэннинг, хоть и сидит возле окна, видами не интересуется и молчит. Но беду в кресле не пересидишь, пару минут — и нужно будет выйти к мерзкой дымной стене. Ирина Волкова заставила себя снова выглянуть в окно, но дым нашла не сразу — «галоша» поменяла курс, шла прямо к эпицентру катаклизма.

— Ну, наконец-то, — нервно сказал чёй-то незнакомый голос в наушниках. Каменистая равнина приблизилась, под днищем заскрипело, двинулись вверх крылья бортов, в салон сразу полез дым. Не чёрный, седой.

— Пять-четырнадцать прибыл, — весело сообщил кто-то. — Принимайте груз, чумазенькие.

Серебристые тела в салоне зашевелились. «Надо выйти, а то затрут», — сообразила Ирочка, нащупала руку подруги и потащила её за собой к выходу, не разбирая дороги.

— Эй, полегче копытами! Куда прёшь?

Ирочка не обращала внимания на такие мелочи, как отдавленные ноги.

Грязно-белое у трапа. Снег? Но снег не поднимается облаками, когда в него прыгнешь. Не снег. Пепел. Какой-то тип в перепачканном сажей комбинезоне схватил за рукав. Верзила.

Ирочка подняла голову.

— На разгрузку! После будете осматриваться! — приказал ей долговязый. Потом наклонился, вглядываясь сквозь щиток.

— Я жена Александра Волкова! — пояснила Ирина, не представляя, как эта информация поможет установить цель её прибытия, но собеседник попался понятливый.

— Пойдёмте со мной, — услышала Ирочка. Ей пришлось догонять. Она оглянулась. Нет, Марго не отстаёт.

— Алексей Мстиславович! — позвал кто-то.

— Сейчас я вернусь, — ответил долговязый. — Начинайте без меня Сэм. В первую очередь зонды. Сразу на стартовые позиции их.

Идти легко. Комбинезон, казавшийся в ангаре тяжеленным, стал как пушинка, Ирочку даже подбрасывало вверх при каждом шаге, но, хоть телу и было легко, на душу лёг груз. Пепел из-под ног клубами. Впереди — рукой подать! — огромная дымящаяся площадь, ровная, тёмно-серая, с покатым краем. Мерцание мириад ярчайших огоньков, а по краю гигантской лепёшки — огненные трещины плюются искрами, исходят дымом. Ирочка споткнулась о какой-то булыжник и перестала смотреть по сторонам.

— Лосев! — окликнули долговязого. — Ты мне достал ультрасканер?

— Да, разгружают его, — отозвался Алексей Мстиславович, подойдя к двоим в оранжевых комбинезонах. «Аварийная служба» — прочла Ирочка надпись на спине того, который сидел на микроскопическом раскладном стульчике перед брошенными прямо на землю оранжевыми ящичками.

— Кого ты привёл? — спросил басом второй оранжевый. — Прочь всех посторонних. И без того забот выше горловины.

— Мы не посторонние! — возмутилась Марго Лэннинг.

— Это жена Волкова, — пояснил Лосев. — И с ней… ещё кто-то. Всё, я вам их оставляю.

— Сканер мне сюда срочно! — крикнул вслед ему тот, что сидел возле ящичков.

— Жена-а-а, — протянул второй упавшим голосом. — Этого только… Вот что, уважаемая. Придётся вам вернуться на станцию. Согласно инструкции…

— Нет, — отрезала Ирочка, отталкивая оранжевую руку. — Мы останемся здесь. Я полномочный представитель, ваши инструкции на меня не распространяются. Вы немедленно скажете мне, что произошло с двумя ботами, которые…

— Что произошло, — буркнул тот, который возился с экранами в крышках оранжевых ящичков и разговор слушал вполуха. — Лезут в пекло, потом спрашивают, что произошло. Тащи их потом оттуда. Вот смотрите сюда, на реконструкцию траекторий. Может быть, видео показать?

— Да, — преодолевая дурноту, попросила Ирочка. Всё равно ничего не получалось понять по пятнам и линиям на маленьком экране. Маргошка, сильно толкаясь, просунулась к экрану ближе.

— Качество неважное. Снимал с борта. Но разобрать можно. Вы из Департамента Безопасности? — спросил, нажав на обрезиненную клавишу маленького пульта, второй аварийщик.

— Это жена Волкова, Олег! Ты что, не слышал?

— Жена? — переспросил Олег и потянулся — выключить. Но Ирина успела поймать его руку. На экране: трещит, щерясь обломками, плюётся крошкой серая равнина. Изображение смазано дрожью, но видно прекрасно, как летят вверх фонтаном базальтовые глыбы, открывая чёрный провал — дыру в преисподнюю. И падают в оскаленную щербатую пасть битые камнями «осы» а следом за ними сразу же — сдвоенная капелька, топорща чёрные чёрточки щупалец, опускается всё медленнее, словно нехотя.

Голоса в наушниках:

— Температура что-то уж очень быстро падает, Алексей Мстиславович. Это невероятно.

— Зонды готовьте! Невероятно!.. Есть много, друг Горацио, такого, что и не снилось нашим мудрецам.

— Олег, да выключи же, не показывай ей!

Сдвоенной капельки больше нет на экране. Чернота сглотнула её и тут же отрыгнулась дымом. По краю зубастого трещиноватого рта выросли малиновые губы, брызги светящейся слюны взлетели в воздух, чтобы через миг упасть уже не в черноту, а в озеро огня.

Ира пала на колени возле оранжевого страшного ящичка, взмолилась: «Са-шень-ка!» — хватая неуклюжими серебристыми пальцами седой пепел, но в руках не осталось ничего. Пустота.