Пассажиры, прибывшие в пункт назначения после межпланетного перелёта, ведут себя по-разному, но побудительной причиной неумеренной говорливости, преувеличенного радушия или к бесчувственной апатии служит одно и то же обстоятельство — пустота отступила, за тонкой оболочкой корабля воздух, пригодный для дыхания. Можно выйти туда прямо сейчас, а можно и подождать пять минут, пока в открытые люки не войдут, чтобы узнать причину задержки, люди. Ирина Волкова, узнав от мужа, что корабль уже лежит на стапелях терминала планетологической станции Веста, впала в некое подобие транса. Механически поднялась из кресла и за Волковым последовала как сомнамбула. Он говорил что-то об искусственной гравитации, но Ира не могла заставить себя сосредоточиться. «Да что же со мной такое?!» — обозлилась она на себя самоё и скорее почувствовала, чем поняла: одиночество вдвоём кончилось. Она даже шаг замедлила, но Саша не заметил или не придал значения, так спешил встретиться со своей Маргошкой-красавицей. Путь из рубки корабля к нижнему кессону недолог. Лифтом вниз и потом по короткому коридору…

— Ох, Сашка! — только и смогла выговорить Ирина, хватаясь за мужа обеими руками, чтобы не свалиться:

— Как же так? — недоумевала она, тараща глаза, да и было чему удивляться. Дикое, невероятное зрелище — на расчерченной квадратами стене перед дверью кессона — люди, целая толпа. Стоят на стене?!

— Сашка, как же они не падают?!

Волков только плечами пожал:

— Ирка, ты всё-таки меня не слушала. Говорил же — не удивляйся. В ангаре свои гравитаторы, у нас здесь — свои. Направления векторов не совпадают, только и всего.

«Направление векторов. Направление. У нас — одно, у них — другое. Ага… — заметила про себя, всё ещё тараща глаза, Ирина. — Ничего себе — другое. Вон как головы задирают, нас высматривают. А эта, чёрненькая, даже прыгает на стене. Жуть».

— Но мы сейчас туда, к ним…

— Нет! — пискнула осторожная девушка, сообразив, что ей предлагают сделать шаг в пустоту.

— Ирка, нас ждут, — с едва заметными нотками раздражения в голосе торопил Волков. — Давай же. Просто шагни и всё.

«Да-а… Просто шагни! Метров двадцать — ему пустяк. Этакая страсть!»

— Подожди. Можно я зажмурюсь?

Но Волков ждать не стал. Он подхватил жену на руки и шагнул в невидимую трубу гравитационного трапа. Глаза зажмуривать Ирочке не пришлось, у него на руках — совсем другое дело. И эти внизу не увидят, как принцесса Грави дрыгает на лету ногами и размахивает руками. Совсем другое дело — у него на руках. Даже романтично. Эти, которые на стене… «Нет, они не на стене, а рядом, — заметила Волкова и, задрав голову, глянула вверх, туда, где темнел провал люка. — Интересно бы посмотреть, как мы с Сашей летели».

— Сашка, пусти, — шепнула Ирочка, застеснявшись сидеть у него на руках, когда вокруг толпятся и гомонят:

— Кого ты нам притащил, бродяга?

— Дайте же мне посмотреть на него, ишь — обступили! Александр Сергеич, вы ли это?! Как будто вы похудевши. И с лица спавши.

— Волков, где раздобыл инопланетянку? Рассказывай, где такие водятся, я завтра в рейс.

— Ну-ка пустите меня к этому паршивцу! — прогудел боевой трубой голос. Ира оглянулась с опаской. Толпа колыхнулась, давая дорогу великану, ростом не уступавшему Волкову. Верзила издал грозный рык, набросился на Сашу и стал колотить его по спине раскрытой ладонью. И Саша отвечал ему тем же. Трескучие хлопки перекрыли гул голосов, но Ирочка, следившая за поединком гигантов с ужасом, всё же услышала:

— Гладиаторы! Ильи Муромцы и Алёши Поповичи.

Голос тонкий, женский. Тон насмешливый. Мурлыкнула.

— Джеф, пусти. Я слышал — или мне показалось? — где-то здесь пищала крошка-Маргошка?

— Да здесь она, здесь. Проела всем сегодня плеши: «Когда Саша? Где Саша?» — диспетчер от неё уже под пульт прячется.

— Маргошка!

Жену Волков забыл представить. Полез обнимать эту чёрненькую, что прыгала. Волосы кучерявые, короткие. Носик вздёрнутый. Лицо бледное, но глаза… «Сияют», — отметила про себя Ирочка, не имея сил справиться с росшим внутри пузырьком пустоты.

— Сашка, ты и вправду осунулся, — проворковала девушка, названная Маргошечкой, отстранилась, чтобы рассмотреть, и резюмировала компетентно:

— Осунулся. Как мартовский кот.

«Не такая уж и красавица!.. И талия длинновата…» — ревниво отметила про себя Ирочка.

— Осунешься, когда такие дела, — оправдывался Волков.

— Осунешься, если таскать на руках… девушек, — проговорила эта Маргошка и снизошла — покосилась на бессильно уронившую руки Ирочку.

— Ох, — опомнился Волков и выпустил талию Марго. — Я же забыл сказать! Познакомься, Маргошка: моя жена, Ирина Волкова. Иришка, это Марго Лэннинг. Мы все зовём её Маргошкой, если она не брыкается.

— Маргарет, — задрав нос, представилась упомянутая Марго Лэннинг.

— Ирис, — не уступая в высоте поднятия носа, представилась бывшая принцесса Грави.

— Что на тебя нашло? — шепнул жене удивлённый Волков, но та только головой тряхнула.

— А меня ты не собираешься жене представить? — пробасил гладиатор, отстранённо наблюдавший конкурс задранных носов. «Что-то глаза у гладиатора невесёлые», — отметила Ирочка, не утратившая природной наблюдательности под воздействием приступа ревности.

— Это Джеф, Ирка. Джеффри Морган. Я тебе о нём…

— Здравствуйте, Джеф, — улыбнулась Ирочка, несмело протягивая руку. И гладиатор пожал её так же — несмело. В улыбке его было столько детского, что Ирина вспомнила — да ведь это же тот самый десятилетний мальчишка, с которым Саша когда-то отправился на поиски «Семи Сестёр»!

— Мне муж много рассказывал о вас.

— Да? — изумился Морган. Потом буркнул, переборов смущение:

— Э-э… и что же этот паршивец успел вам… Да ещё много!

— Рассказал о том, как вы украли у деда карабин, — пришла на помощь застеснявшемуся гиганту Ирина.

Вокруг засмеялись. Кто-то крикнул:

— Морган, я всегда подозревал в вас преступные наклонности. Теперь я знаю, кто постоянно тырит образцы с редкоземельными вкраплениями прямо у меня из-под носа.

Джеффри смешался окончательно, проворчал:

— И когда только он успел?

— У Саши вообще всё очень быстро и просто, — сказала как бы невзначай вредная Маргошка. — Отправляется наш Саша в одиночку к поясу астероидов на месяц, пропадает там неделю, потом возвращается. С женой. Странно, что вы детьми не успели обзавестись. Старшеньким и младшеньким.

— Марго! — ошеломлённо проговорил Волков.

— Не обращайте внимания, Ира, — попробовал разрядить обстановку Джеф. — Это от неожиданности. Мы просто страшно рады, что Сашка вернулся, и вам рады.

Он снова смутился, украдкой глянув на Марго. Потом спохватился и продолжил:

— И всегда рады, когда кто-то возвращается, потому что иногда…

— Кто?! — внезапно спросил Волков. Лицо его стало жёстким.

— Пьер и малыш Симонидис.

— Как?!

— В шахте, — процедил в сторону сквозь зубы Джеффри. — Поехал пласт. Они пытались вырваться, но…

Кто-то рядом шумно вздохнул, стало тихо и отчуждённо в толпе встречающих. Встреча была испорчена окончательно. Молчание толпы способно произвести гнетущее впечатление на самого закоренелого циника, кроме того, в таком столпотворении, как ни отводи глаза в сторону, нет-нет да и встретишься с кем-нибудь взглядом. И люди стали расходиться молча, без шума. Куда-то делась Маргошка, Саша напрасно её высматривал. В минуту собрание поредело вдвое, кое-кто подошёл пожать руку Волкову — молча, прочие предпочли незаметно удалиться. Один Морган остался.

— Что же — проводить вас в комнату? — с надеждой спросил он, глядя почему-то на Иру, а не на её мужа.

— Проводи, — не очень приятным тоном согласился Саша.

— Конечно, проводите, Джеф! — поспешила деланным радушием уравновесить его нелюбезность принцесса Грави. Что-то подсказывало ей, — одними проводами дело не ограничится, но как отвлечь мужа от невесёлых дум и нужно ли это делать, Ира не представляла. Всё-таки Морган — друг. Знает, что в таких случаях нужно.

— И тебя рядом не было тоже, — проговорил с осуждением Волков.

Морган только вздохнул и развёл руками, зацепив при этом стену узкого коридора. «Втроём тут тесновато», — решила Ирочка, выпустила руку мужа и приотстала на шаг. Пусть поговорят, гладиаторы.

— А кто был? Что, ничего нельзя было?..

— Да были наверху… всякие там. Не хочу думать, что можно было, что нельзя. Их не вернуть всё равно, — прогудел Морган. — Думаю, ничего и я бы не успел. Можно было бы, конечно, попробовать поднять повыше «Титана», подставить его, чтоб дать им ещё пару минут. Но это как-то…

— Понятно, — буркнул под нос Волков и повернул налево, в открывшийся внезапно округлый коридор. «Точно как у нас, на Грави-айленд, — подумала Ира — но вместо стыковочных узлов какие-то двери, двери с номерами. Гостиница?»

— В столовую, может быть? — неожиданно спросил Джеффри, придержав друга за локоть.

— Завтракал, — коротко бросил Саша, потом одумался и поправил сам себя:

— Завтракали мы.

«Сашка никак привыкнуть не может к тому, что «мы» теперь, а не он один», — поняла умненькая Ирочка и сделала вид, что ничего не заметила, хотя после встречи с Марго никак не могла отделаться от неприятных мыслей.

Одна из дверей распахнулась, оттуда выскочил всклокоченный тип в белом, висевшем как на вешалке одеянии. В расставленных широко руках нёс огромный лист бумаги. Волкова не заметил, налетел, невнятно извинился, толкнул Ирочку и понёсся по коридору, не заботясь о том, случится кто-нибудь навстречу или нет. «Всё-таки это не гостиница, — решила Ирочка. — Офис?»

— Кацуми! — крикнул вслед Саша, но призыв пропал втуне.

— Побежал воевать с Уолтером. Третий раунд за сегодняшнее утро, — мрачно пошутил Морган, поворачивая на лестницу.

— И какой счёт?

— Пока что два ноль в пользу Кливи. Но Кацуми, как и подобает настоящему самураю, не сдаётся.

— Харакири? — коротко предложил Волков.

— Невозможно. У «Декарта» нет клавиши перезагрузки, — Морган, не сдержавшись, хихикнул, — а все тяжёлые предметы попрятали лаборантки. Заблаговременно.

«Хорошо, что он с нами пошёл, — радовалась Ирина, едва поспевая за перешедшими на походный шаг друзьями. — Ума не приложу, о чём бы я с Сашкой говорила, когда он такой надутый».

Вышли в остеклённую с одной стороны галерею. За стеклом — зелень листьев, древесные стволы с гладкой корой, яркий свет — Солнце? «Нет, это лампы в потолке, — определила Ирина, — Оранжерея?» Прямо в лицо из решётки в стене дунуло сильно, взъерошив волосы, и запахло чем-то незнакомым.

— Что за вонища? — осведомился, пошевелив ноздрями, Волков.

— Мишкины фокусы.

— Опять?

— Саша, ну ты же знаешь. Развлекается. Синтезатор ему игрушка. Поднял руку на святое — состав воздуха. Сказал — будет как в горах.

— В его горах водятся… Дай угадаю, не мешай! — Волков потянул носом. — Козы?

— Правильно, коровы, — Морган хохотнул. — Ботаники обещали оставить его в оранжерее привязанным к дереву на сутки, чтоб дышал, здоровья набирался.

— Людмилы Александровны на них здесь нет. Она бы им показала — Мишеньку к деревьям привязывать. Мы пришли, Иришка.

— Пришли?

Дверь их нового жилища, такая же как и несколько десятков дверей, оставшихся позади, открывалась прямо в галерею. «И это хорошо, — решила Ирочка, настроенная видеть в бытовых условиях Весты только приятное. — Выйдешь в коридор — деревья, листья, птички. Нет, птичек, кажется, нет».

Размеры нового обиталища молодожёнов укладывались в определение «миленькая маленькая квартирка», каковое определение и пришло Ирочке в голову сразу же, когда она заглянула внутрь. Тесный тамбур — если войдёт Джеф, для Саши не останется места! — комнатушка, в которой кровать, — ну она-то хоть приличных размеров, не то, что в каюте! — и письменный стол со стулом. Окон нет, зато есть раздвижная дверь, за которой… — ага тут коридорчик, интересно… Ещё двери? — Ирочка стала открывать двери по очереди: «Это кухонька. Мы с Сашей поместимся. Зато можно не вставать с места, чтобы сварить кофе. Это что? Душевая. Это? Гм-м. Ну, я-то ладно, помещусь как-нибудь. Но Саша?»

— Очень миленькая, ма… — начала Ирочка, вернувшись в комнату.

Джеффри и Саша посмотрели на неё, одинаково повернув головы. Морган хотел сказать что-то, но замялся, глянул в затруднении на Сашу, потом на дверь.

— Иришка… — неуверенно начал Волков.

«А, понятно. Им поговорить нужно», — догадалась Ирочка.

— Вы тут без меня не соскучитесь? Я бы под душ залезла.

— Да, конечно, Ирка, — чересчур поспешно согласился Саша. — Разберёшься сама с душевой или…

— Разберусь, — самонадеянно заявила Ирина, улыбнулась по очереди обоим заговорщикам и скрылась за сдвижной дверью, услышав напоследок: «Знаешь, что со мной случилось в поясе астероидов?»

«Что с тобой случилось, я знаю, — думала между тем Ирочка, не прислушиваясь к голосам, горячо, но невнятно бубнившим за тонкой перегородкой. — Но не знаю, что со всеми этими кнопками делать. И не включается ничего, только свет зажёгся, когда я открыла… А! Я думаю, нужно зайти в кабинку». Она разделась, свалив одежду в шкаф грудой, пощупала один из обнаруженных в шкафу купальных халатов — ничего, сойдёт, — смело вошла внутрь и задвинула за собой лёгкую матовую дверь.

— Стали стрелять в супермаркете, — рассказывал возлегавший на кровати поперёк, с руками под головой, Волков, — я даже перетрусил маленько. Подумал, не успею.

Морган слушал, оседлав единственный стул. В рассказе принимал живое участие — подался вперёд и открыл рот.

— И вот, когда я услышал Иркин крик…

Дикий нечеловеческий визг легко проник сквозь две двери и тонкую перегородку, Морган вздрогнул, Волков вскочил, точно его подбросило мощной пружиной, и кинулся на помощь. Поспел вовремя. Жена его как раз собиралась покинуть опасную душевую, позабыв и халат, и верхнюю одежду, почему и угодила прямиком в спасительные объятия мужа, а не выскочила к гостям в костюме Евы.

— Я чуть не сварилась! — пожаловалась она, укоризненно глядя снизу вверх, — Я больше нравлюсь тебе в варёном виде?

— Ты и в сыром ничего, — шепнул, ухмыльнувшись, Волков, комбинезон которого действительно слегка отсырел от соприкосновения с мокрым телом. — Я же спросил: Иришка, справишься сама с душевой или помочь?

— С душевой я бы справилась, не в первый раз, — обиделась Ирочка, с опаской возвращаясь к отрытому зеву кабины. — Но это не душевая, а душегубка. Камера пыток с электронным управлением.

— Не преувеличивай, милая, — балагурил, нажимая кнопки пульта, Волков, — Это демократичная душевая — на любой вкус. Может быть, некоторым нравится погорячее. Смотри — это температура. Регулировать здесь и здесь. Это скорость потока и дисперсность капель. Это степень ионизации, примеси…

— Обойдёмся пока без них, — заявила благоразумная Ирочка, заметив, что мужу не терпится вернуться. Кто их знает эту ионизацию и примеси всякие. — Я всё поняла Сашенька.

Она дождалась, пока закроется за Волковым дверь, и сделала вторую попытку принять душ. На этот раз сплошной поток мелких капель, подувший на неё сверху, не обжигал, напротив. Гладил кожу тепло и влажно, обволакивал нежно. Ободрённая таким обращением Ирочка стала экспериментировать со скоростью потока и дисперсией капель, превращая туман в морось, морось — в крупный летний дождь, придавая дождю силу тропического ливня и снова обращая его в туман. Возилась в душевой долго, когда же заглянула, облачившись в халат, к заговорщикам, услыхала:

— …и спряталась в шкаф. Представляешь, Джеф? В шкафу от меня укрылась, а потом пробралась в рубку «Улисса».

— Наш человек, — одобрительно кивнул Морган.

— И вот захожу я уныло к себе в рубку, и нахожу там….

— Меня, — сказала Ирина Волкова, открывая сдвижную дверь комнаты.

Эффект от появления превысил ожидания; виной тому сногсшибательный вид принцессы Грави в домашнем наряде. Как и все удачные экспромты, появление было хорошо организовано: не меньше пяти минут коварная девушка тайно готовилась, вертясь перед зеркалом. Похоже, в воде были всё-таки какие-то примеси, от которых волосы после сушки (оказывается, если уменьшить размер капли до нуля, поток воздуха в волшебной душевой становится сухим и жарким, как в пустыне), так вот, после сушки волосы совершенно потеряли вес и торчали в разные стороны очень эстетично — копной. И кожа какая-то стала… Как будто подсвечена изнутри. Теша тщеславие, Ирочка вертелась перед запотевшим зеркалом на три минуты больше, чем требовалось, и в комнату явилась, рассчитывая произвести впечатление. Но, как и было сказано, эффект превысил самые смелые ожидания.

Волков, лежавший поперек кровати, сел торчком и раскрыл рот по примеру своего лучшего друга. Зрачки его, совершали движения вверх-вниз, следуя изгибам фигурки, укутанной в белое. «Великоват халатик», — огорчилась Ирочка. Бросив быстрый взгляд на Моргана, Ирочка выругала себя за излишнюю театральность. Джеффри был красен и смотрел прямо в глаза, напоминая мышь, внезапно встретившую на прогулке змею.

— Как же я мог после этого не жениться?! — завершил свой рассказ риторическим вопросом капитан «Улисса».

— Понимаю, — пробормотал Морган, не найдя в себе силы отвести взгляд.

— Кофе будете, мальчики? — спросила, Ирочка, посылая Моргану улыбку яркостью несколько тысяч люмен.

— Лучше ча-чай, — выдавил ослеплённый Джеффри. — То есть я хотел сказать, буду.

— Мы будем, — поправил его опомнившийся от потрясения Волков.

— Чай так чай, — притворно вздохнув, согласилась Ирина, сделала ручкой и направилась в кухню. «Тебе понятно, — вполголоса сказал у неё за спиной Волков, — а мне вот непонятно, что нам теперь делать».

Из кухни не было слышно ничего, поэтому чай Ирочка готовила поспешно (оборудование кухоньки оказалось самым прозаическим, помощь технического специалиста не потребовалась). Спешила, потому что очень хотелось узнать, какие события ближайшего будущего вызывают у мужа сомнения. К сожалению, способ приготовления чайного напитка не претерпел под влиянеим технического прогресса сколько-нибудь заметных изменений — чаю нужно дать настояться, иначе он не будет иметь право на почтенное древнее имя «чай».

— Чай! — объявила Ирочка, внося три чашки с блюдцами и пузатый чайник на чёрном изрисованном крупными огненными цветами подносе. Пока входила, успела услышать Сашины слова: «…оставлю на Весте. А сам пойду на «Улиссе»… Увидев жену, он осёкся.

«Кого ты оставишь на Весте?» — огорчилась Ирочка, предугадав ответ на свой незаданный вопрос.

— В одиночку не пойдёшь, — сказал Морган тоном непререкаемым, избегая смотреть на Ирину, аккуратно опустившую чайный поднос на стол в двух дюймах от его локтя. — И «Улисс» не годится. Если я правильно понял, ты собираешься высадиться в одной из точек?

— Да. Возьму на борт ботик.

— Ботик — другое дело. Но ты возьмёшь на борт два ботика.

— И кто же поведёт второй? — возвысив голос, спросил Волков. Гладиаторы встретились взглядами, Ирочка, успевшая обеспечить подносу мягкую посадку, следила за «игрой в гляделки», испытывая смутное беспокойство. Морган не ответил ничего, но в поединке взглядов выиграл именно он.

— Или не пойдёшь туда вовсе, — заявил Морган и получил приз зрительских симпатий — чашку чаю. — Слушай, Сашка, может, отсидишься здесь? Лаэрт так и писал — скитаться меж островов, искать поддержку. И он, помнится, считает, что делать это придётся долго.

— Лаэрт собирается изгонять дьявола в одиночку, — сказал Волков, потянувшись за чашкой. — А сахар, Иришка?

Сахар нужно было ещё найти. Когда Ирочка вернулась, разговор вступил в новую фазу:

— … успеть! — горячился Волков, — иначе не видать нам Земли, как собственных ушей! Вечно будем «скитаться меж островов», таская для всяких проходимцев каштаны из огня голыми руками. Как Пьер, или малыш Симонидис. Как на Ио ребята.

— Ч-ч-чёрт тебя подери Волков, ты умеешь вывести человека из себя! — шипел Морган, успевший выхлебать свой чай без сахара. — Тебя уже объявили вне закона и приговорили заочно, тебе этого мало? Лаэрт знает, что делает, если Планетарная Машина запущена, у нас нет шансов, они прихлопнут твой «Улисс», как…

— Есть шанс, — спокойно заявил Волков. — О, спасибо, Иришка.

Он ограничился одной ложкой сахара и стал неторопливо размешивать. В наступившей тишине слышно стало, как позвякивает сталь о стенку чашки.

— Есть шанс, — повторил Саша веско, — и Лаэрт, конечно, знает о нём, иначе не стал бы посылать гравиграмму и расчёты, рискуя, что всё это будет перехвачено. А прямо не говорит, потому что боится…

— Кого? — тут же спросил Морган.

— Не кого, а чего. Шанс невелик, предупреждаю сразу. Но я уже решился. Начну со второго, экваториального аттрактора.

— Почему ты решил, что второй — именно экваториальный?

— Где бы наши красавцы расположили реактор, если бы хотели скрыть факт его существования до поры до времени.

— Подальше от поселений, на отши… А! Вот ты о чём… Ну да, я как-то не подумал. Нет, Сашка. Не получается логичной картины. Если всё так, как ты говоришь, то на экваторе вообще ничего быть не должно. Ты же видел — обычное поселение, горы… Проверяйте настройку «Фобосов», пора им на профилактику.

— Вот ты, — со сдержанным гневом проговорил Волков, — и проверяй «Фобосы». А я займусь вторым аттрактором.

Гладиаторы ели друг друга глазами. Ирочка на всякий случай отодвинула поднос подальше от шарившей по столу руки Моргана.

— Ч-ч-чёрта с два, — прошипел Джеффри. — Пойдём вместе искать то, чего нет. Точно как тогда.

— С той разницей, — невесело усмехнулся Волков, — что на этот раз дело не ограничится сломанной ногой и парой подзатыльников. И «осами» одними тоже, потому что…

Но он не договорил. Вспомнил — рядом Ирочка и она всё слышит.

— Не пущу, — с максимальной твёрдостью, на какую была способна, припечатала Ирина Волкова.

— Вот видишь, Джеф, нас не пускают, — Саша подмигнул Моргану.

— И правильно, — неожиданно согласился Джеф. — Будем скитаться меж островов и ждать поддержки. Людей собирать. Я говорил тебе, что Лаэрт вчера отчебучил?

— Нет, — поглядев с интересом на друга, ответил Саша.

Ирочка заподозрила подвох. Что-то уж очень легко получилось уговорить мужа изменить планы.

— Перенёс зачем-то конференцию планетологов из «Центрума» сюда. Представляешь?

— Ага! — губы Волкова растянулись в широкой улыбке. — Значит, все наши завтра будут здесь! Замечательное прикрытие. Ты понимаешь меня?

— Понимаю, — протянул Морган. Глаза его снова стали похожи на щёлочки.

Ирина внимательно разглядывала то одного, то другого, пытаясь понять истинную подоплёку, но в голову пришло только: «Значит, планетологи и есть те самые люди, которых Саша хочет собрать. Заговорщики. Да и Сашечка всё время называет себя математиком, а планетологом — никогда. Значит, он планетологом стал только чтобы иметь возможность…»

— Ну, раз всё так у нас чудно складывается, пойду я работать, — заявил вдруг Морган. И так странно произнёс слово «работать», что Ирочку снова стали грызть сомнения.

— Ну да, ну да, — поддержал его Волков. — А я тогда разгружу пока «Улисс». Кстати, Ирка, ты же не будешь против, если я похвастаюсь перед обществом нашим пузырьком?

Не сразу сообразив, что имеется в виду бабл, Ира взглянула на мужа недоумённо, потом ответила: «Конечно, я не против», — пытаясь понять, к чему клонит хитроумный капитан. Хотела спросить прямо, но Волков засуетился, стал собираться, приговаривая:

— Ну и хорошо. Нашим интересно будет, особенно дамам. Ручаюсь, некоторые из них комбинезоны прогрызут на локтях от зависти, когда увидят твою спальню. Если бабл — наше будущее, нужно подготовить несчастных учёных к его наступлению.

— Вот-вот, — буркнул Морган. — Подготовить, а то вступят в это будущее с разбегу.

— Пойдём Джеф, — позвал Саша от двери.

— А я? — жалобно пискнула Ирочка.

— Тебе бы выспаться, Ирка, — совсем не шутливым тоном посоветовал ей Волков, приостановившись у выхода.

— Ну уж нет. Я тогда поброжу по станции, осмотрюсь. Не заблужусь?

— Негде здесь заблудиться, — печально проговорил, выходя, Морган.

— Только не попадайся в лапы нашим биологам. На Весте нет живности, поэтому они повсюду подстерегают неосторожных и превращают их в подопытных животных, — всё так же серьёзно предостерёг Волков, вышел и закрыл за собой дверь.