Глава 2

Когда я проснулся в следующий раз, то солнце стояло высоко, а часы показывали одиннадцать утра. В кровати рядом со мной никого не наблюдалось, и даже никакого намека на то, что кто-то здесь, кроме меня, спал. Ведь всегда остаются едва заметные следы: запах, вмятина на матрасе, забытая заколка, волосок, оставленный на подушке, а тут – ничего. Осмотрел комнату – никаких следов присутствия Василисы, ни малейшего легкого намека на то, что она побывала здесь, я даже вышел на балкон, чтобы проверить – вдруг остались царапины от ступы? Но чем дольше искал, тем больше понимал, что никаких достоверных подтверждений реальности случившегося не сохранилось, неужели сон? Такой запутанный и добрый сюжет, столь похожий на правду, ведь обычно сновидения не выглядят столь реалистичными, а вот поди ж ты – привиделось почти как наяву! Какая жалость, и почему все самое лучшее со мной случается только во сне?

За окном стояло воскресенье, а я опять стал холостяком, которому нечем заняться в выходной день, поэтому распахнул все окна и не спеша, с удовольствием стал делать зарядку. Поднимая гантели, я раз за разом прокручивал перед глазами сегодняшний сон: все помнилось словно наяву, даже ароматы, обычно в моих снах нет запахов, а тут они изобиловали – солнечная лесная полянка, травы, заваренные в банной шайке, печеное мясо и непередаваемый запах волос Василисы – чрезвычайно отчетливо и реально! Неправдоподобным казалось только присутствие сказочного персонажа – Яги, хотя если предположить, что это просто баба Вера, живущая в избушке, которую все кличут Бабой-ягой, то тогда все сходится! Ведь если разобраться, то никаких особых чудес со мной и не произошло, кнопка Reboot с присоской? Какое же это волшебство, а избушка и баня с вениками – обыкновенные, накормили мясом по заказу – так я не видел, как его готовили, а само жаркое вполне обычное, разве что очень вкусное, но это тоже не колдовство. Ведь могло и наоборот случиться – Василиса готовила обед, а я учуял запах печеного мяса и чеснока, вот и подумал о таком деликатесе. Только эпизод, когда меня сгружали со ступы, немного странный, но в тот момент я точно спал, могло и померещиться.

Закончив зарядку, я пошел в ванную и, уже стоя под душем, отметил: надо же, а желудок-то совершенно не болит, вот как человеческая психология устроена: стоит даже во сне увидеть, что тебя полечили, как сразу становится лучше! Все-таки правильно говорят, что все болезни только от нервов, исключительно от них. Не успел я порадоваться, что так хорошо себя чувствую, как вдруг в ухе у меня что-то зашумело, наверное, вода попала. Я попрыгал на одной ноге, прижав ладонь, – шум не прекратился, мало того, зашумело и в другом. Попробовал широко открыть рот, имитируя зевоту – так я иногда борюсь с закладыванием ушей в самолете, – но и это не помогло! Пришлось выходить из ванной и искать леденец из тех же запасов, что раздают в авиарейсах – никакого эффекта! Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, сказал я сам себе, стоило только подумать, что ничего не болит, как тут же сглазил!

Случается такое, когда мошка залетит в ухо и там попискивает, а тут создавалось ощущение, что какое-то микроскопическое насекомое спряталась и тихо жужжит. Нельзя сказать, что я перестал слышать вообще, но тихие звуки забивались напрочь! Мысль про то, что кто-то мог таким способом преднамеренно уменьшить чувствительность слуха, меня насторожила, что-то в ней присутствовало довольно логичное. Ведь если у кого-то возникнет желание сделать так, чтобы я чего-то не услышал, то посадить мне в каждое ухо по маленькой мушке – очень хорошая идея. Только как это сделать, чтобы я не заметил, да еще так, чтобы мушки не улетали и не прекращали жужжать? Бред, полный бред, выругался я на себя, опять слишком много думаю о всякой белиберде. Более материалистическое объяснение в том, что к слуховому аппарату уха подходят кровеносные сосуды, и один из них лопнул, создав иллюзию шума. А если лопнуло сразу два, то, значит, повысилось кровеное давление. Мне тут же вспомнился плакат со стены поликлиники: «Вы можете даже не подозревать, что у вас повышенное артериальное давление!» Вот так сделал зарядочку – перенапрягся! Нет чтобы дать обычную нагрузку, а я по принципу «что нам, кабанам».

Достал тонометр и померил давление – сто двадцать на восемьдесят, и пульс хороший, как говорят – хоть сейчас в космос! Да, материалистическое объяснение рассыпалось в прах. Вышел на балкон и посмотрел вниз, подо мной бушевали зеленые заросли деревьев и кустарников, по ветвям прыгали птицы, на площадке играли дети, чуть дальше в просвете между домами проходила улица, и по ней проезжали машины, я это все видел, но не слышал. В понедельник в моем распоряжении окажется вся мощь современной медицины, а пока у меня оставался еще один путь: нематериалистический. Тут, правда, мои знания исчерпывались сотней-другой книг из жанра фэнтези, специальной изотерической литературы я не читал, обучений не проходил, но попробовать можно, что нам, кабанам… вот привязалась же поговорочка! Потер ладонями лицо, сосредоточился и произнес:

– Мушки-мушки, зачем вам мои ушки? Летите себе с миром!

Не успел я закончить последнюю фразу, как обе жужжалки вылетели и с затихающим звуком скрылись. Повертел головой, пытаясь их разглядеть, но так ничего и не увидел – никаких мух, комаров и прочих насекомых – совершенно ничего, только едва заметный писк, но и он вскоре затих. Зато теперь стали слышны гомон птиц, крики детей на площадке, звуки проезжающих машин, чья-то игра на балалайке и пение. От радости я уже собирался подпрыгнуть и громко закричать, но неожиданно остановился: стоп! Какая еще балалайка в двадцать первом веке в нашем дворе? Ладно бы местные рэперы упражнялись, но откуда взялся столь редкий инструмент? Я замер и прислушался, текст песни меня поразил еще больше, чем трели балалайки:

А голос? Совсем как в моем сне! Или все-таки не во сне? У меня в голове опять начиналась путаница, поэтому я решил не размышлять, а оделся и выскочил на улицу. Во дворе никакого пения уже не слышалось, да и подозрительных бабушек с балалайками не наблюдалось. Присел на лавочку и задумался: вроде бы и сон, а с другой стороны, уж очень похоже на действительность – слишком все натурально и реально для сна, да и многовато странностей и совпадений, произошедших уже сегодня утром. Оставался только один способ проверить мои подозрения: повторить тот самый путь, что проделал вчера, хоть я и заплутал во сне, но найти дорогу сумею без труда! Память у меня просто великолепная – стоит хоть раз пройти – потом повторить маршрут смогу даже с закрытыми глазами. Не откладывая дело в долгий ящик, я встал с лавочки и пошел, стараясь в точности следовать вчерашнему курсу.

Поначалу все двигалось очень хорошо: кварталов десять шел как по писаному – каждый поворот, каждая мелочь подтверждала, что здесь я проходил, а вот дальше поход застопорился. Вот здесь, во сне, я зашел в арку старого сталинского дома, за ней начинался густо заросший двор, из которого я и попал в Заповедный лес. Вернее, так: деревья двора стали гуще и постепенно перешли в настоящий лес, но сегодня я пересекал густо засаженный двор и выходил к площадке, заставленной «ракушками» и бездомными автомобилями. После нее стоял еще один дом, а дальше пролегал очень хорошо знакомый мне проспект Мира – никакого леса поблизости и быть не могло, негде ему спрятаться среди столь плотной застройки! Именно здесь и начиналась разница между сном и реальностью: во сне я смог пройти дальше, но сейчас такой фокус не получался. А почему? Ответа на этот вопрос не находилось, поэтому пришлось возвращаться домой ни с чем.

По дороге еще раз смотрел на пройденный путь и думал: какую злую шутку со мной во сне вытворила память, я же с детства помню все эти дома, дворы и улочки – мне шесть лет исполнилось, когда сюда переехали. И что же получается? Я во сне прошел по пути, знакомому мне с детства до мелочей, а потом как бы перескочил из реального города в несуществующий лес, а дальше и вообще в сказку. Причем не классическую, а в какой-то симбиоз из книжек, фильмов и анекдотов. И как жаль, что Василиса – лишь мое сновидение, ведь меня во сне угораздило втюриться в несуществующую женщину и почувствовать себя семейным человеком! Всю жизнь я искал свой идеал, влюблялся, разочаровывался, обжигался, казалось бы, давно мог выработать стойкий иммунитет к семейной жизни, но ведь нет, значит, где-то в глубине сознания сохранилась мечта о моей суженой, прекрасной и единственной. И вот в такой странной форме этот идеал проявился в моем сне, и почему такие замечательные девушки не встречаются наяву?

Вернулся я домой весь разбитый и в плохом настроении. То ли из-за мушек-жужжалок, то ли из-за мрачных мыслей о перспективе стать старым холостяком у меня разболелась голова. Причем боль чувствовалась только в одной точке: посредине лба, чуть выше переносицы. Пробурчав, что не хватало мне только дамской болезни – мигрени, лег и задремал. А снилось мне, что лежу у себя в комнате и слушаю разговор двух женщин, доносящийся откуда-то издалека, у одной из них голос звучал звонко и моложаво, а у второй надтреснуто и грубовато.

– Бабуля, зачем так делать? Я же тебя просила просто присмотреть за ним, чтобы он тебя не видел и не слышал.

– Дык, я и присматривала. Он мине не видел и не слышал почти. И как ему удалось слуховой морок прогнать – ума не приложу!

Разговор шел явно про меня – это интриговало, и тут до меня стало доходить: молодой голос – Василисин! Однако я не мог сказать с уверенностью, она это или нет, слишком приглушенно звучали голоса, да и не так много я разговаривал с Василисой, чтобы научиться различать ее интонации, только иногда в разговоре проскальзывали очень знакомые нотки.

– Бабуль, не видел и не слышал – означает, что надо вести себя так, чтобы тебя не видели и не слышали без мороков, а тем более таких неприятных.

– Так что же мне, со скуки подыхать?

– Нет, стащить балалайку и горланить песни: «Я здесь, я Баба-яга, берите меня голыми руками», кстати, он действительно очень быстро разобрался и снял морок.

– И уж как умудрился? Ух, не зря ты его, наверное, себе выбрала. А вот насчет того, что берите голыми руками, это уж фигушки с маслом! Меня так просто не возьмешь! Я им всем такую кузькину мать могу устроить, что мало не покажется!

– Ты здесь не в Заповедном лесу, где каждый кустик тебе помогать готов, а на вражеской территории. А кузькину мать – это ты про шестьдесят четвертый год намекаешь?

– Нашла что вспомнить! Разок оплошала, так теперь триста лет будете энтим случаем в глаза тыкать? Да табе тогда еще и на свете не было! Сплоховала чуток, так попрекать-то зачем?

– Бабуля, ты же знаешь, как я тебя люблю, поэтому и волнуюсь. Когда постоянно живешь в Заповедном лесу, то начинаешь забывать об опасностях, появляется безалаберность и бесшабашность, а нам сейчас надо быть очень аккуратными и осторожными. Ты же лучше меня знаешь, от кого и зачем его надо охранять.

В этом месте сна я понял, что моей скромной персоне что-то угрожает, и стал внимательнее прислушиваться, как-то неприятно задели слова, что меня надо от кого-то охранять, причем так, чтобы не замечал.

– Знаю, не маленькая.

– Ты ведь понимаешь, что мне сейчас некого больше попросить. Иначе ни за что не стала бы тебя из избушки в город вытаскивать, поэтому давай-ка не позволим супостатам воспользоваться нашими ошибками.

– Эх, правильно ты все говоришь, Василисушка. Как есть правильно. Я постараюсь.

Услышав это имя, я встрепенулся: Василиса, опять она мне снится, чтобы не проснуться и дослушать сон до конца, замер, стараясь не пропустить ни слова. Наступила небольшая пауза, какое-то время слышались только легкий стук посуды и звуки льющейся воды, потом опять раздался трескучий голос:

– Вася, я тут табе, это, принесла кой-чего – подарочек к свадьбе.

– Опять? Убери, даже видеть не хочу! Я тебе еще вчера сказала, что не собираюсь читать эту писанину. Не бу-ду!

– Зря ты так строжишься. Это же, почитай, главный научный труд моей жизни!

– Когда пишешь на тему, которой не знаешь, то получаются одни небылицы и выдумки, а никак не научная работа.

– Это я-то не знаю? – обиделась Баба-яга. – Перед тобой трактат об отношениях мужчины и женщины. А уж в этом я разбираюсь о-го-го как!

– Бабушка, ты же сама говорила, что последние отношения у тебя случились с драгуном в конце девятнадцатого века!

– Не с драгуном, а с гусаром, здесь огромная разница! К ним разный подход надобен! И энто все здесь описано, подробно, как есть!

– В том-то и дело, что сейчас двадцать первый век и таких родов войск не осталось в помине, да и человеческие отношения за два столетия кардинально поменялись.

– Зря ты так! Многие солидные издания готовы заплатить большие деньги за то, чтобы получить право на публикацию моего трактата!

– Бабуль, забери эти сказочки для прыщавых юнцов – они мне не нужны. Я хочу все проходить сама, так, как я считаю нужным.

– Вот во всем ты такая: я сама, я сама. Ладно, заболталась я тута с тобой. Пойду твое порученьице выполнять. Ух, и задала ты мне задачку! – В голосе Яги появилась гордость. – Да уж! Как самое сложное и запутанное, то только я. А если не я, то кто тады? Ладно, проводи меня.

Послышались шаги по коридору, хлопнула входная дверь. Вздрогнув от звука, я понял, что уже минут двадцать не сплю, а просто лежу и слушаю. Сердце у меня бешено заколотилось, значит, весь разговор – реальность, а не сон, и то, что вчера случилось со мной, тоже происходило на самом деле? Не в силах сдержать волнение, я вскочил и бросился на кухню.

Там царил просто колдовской запах обеда: на плите стояла кастрюля с борщом, а в духовке что-то запекалось – по запаху явно мясное! Все вокруг сияло чистотой и порядком. Нельзя сказать, что у меня грязная кухня, но чувствовалось, что мебель не новая, полотенчики застиранные, кастрюли чуть подкопченые, а тут все просто блестело! «Настоящее колдовство», – подумал я! На столе лежал тяжеленный фолиант в кожаном переплете с тисненной золотом надписью: «Женсчина. Жизнь дамы среди подлых самцов», такая красивая обложка и столь грубейшая опечатка. Наверное, Баба-яга забыла свой «научный труд», подумал я и взял том в руки. Весил этот талмуд килограмма три, не меньше. Открыл первую страницу и прочитал: «Мужчины – злобные и мстительные существа. Они добивающиеся своего господства над нами, дамами. Но есть много способов, позволяющих окрутить и обуздать мерзких паразитов, чтобы использовать их в своих целях». Дальше прочитать не успел: тяжеленный том вдруг легко взмыл из моих рук вверх, захлопнулся и лег обратно на стол, а за спиной я услышал голос Василисы:

– Не советую, после прочтения гарантировано расстройство психики и устойчивая ненависть ко всем представителям противоположного пола.

Я повернулся и заключил свою жену в объятия:

– Василисушка, ты все-таки не сон, а реальность!

Она рассмеялась:

– Когда ты про лопату и печь думал, то показался мне гораздо сдержаннее! Ладно, отпускай меня, пора обедать, я голодная, да и ты тоже, а еще надо много чего тебе рассказать и кое-какие меры защиты принять. Не испугался, не передумал?

– Нет, и передумывать не собираюсь. Вот только ты мне объясни: волшебник – это обычный человек или какой-то особенный?

– Обычный, только прошедший посвящение. Все, садись за стол, если не собираешься уморить меня голодом!

Борщ оказался просто изумительный. Вкуснее этого я ел разве что печеное мясо быка с чесноком, но это случилось в избушке, в Заповедном лесу, там все дышало тайной и волшебством, но Василиса не дала мне развить тему про кулинарную магию:

– Давай-ка я тебе попробую рассказать самое основное, ты постарайся меня не перебивать, а вопросы задашь потом, идет?

Я моментально согласился и подналег на обед, а Василиса начала свой рассказ:

– Магическое сообщество живет совсем по другим законам и правилам. Все волшебники объединены в кланы, между которыми существуют очень непростые взаимоотношения, да и моральные нормы у нас сильно отличаются от общепринятых. Хоть многие волшебники и живут среди людей, но когда начинаются колдовские разборки, то человеческие нормы отбрасываются. Тут все быстро не расскажешь, например, существует целый кодекс, как правильно вызвать на дуэль и что считается благородным, а что подлым.

– Значит, между волшебниками идет война? – не удержался я. – И вообще, откуда такое нерусское словечко – клан, ведь оно больше Шотландии подходит?

– Слово еще во времена Петра Первого к нам пришло и прижилось, а войны между волшебниками сейчас нет, но существует постоянное противоборство. Есть кланы сильные и агрессивные, таких немного. Зато полно мелких, которые сидят на своем единственном артефакте и занимаются в основном сплетнями и слухами. Вот, попробуй, эти пирожки баба Вера специально тебе принесла – очень вкусные!

Я попробовал – пирожок оказался действительно восхитительным. Мясная начинка острая и сочная, почти как в чебуреке. Только у бабы-Вериных пирожков тесто оказалось дрожжевое: пышное, нежное и диетическое.

– А противоборство тоже, как в жизни, из-за денег и власти?

– Некоторые кланы любят деньги и занимаются стяжательством, но гораздо важнее артефакты, тайные знания и магические места.

Василиса убрала пустые тарелки из-под борща, достала из духовки и отрезала нам по огромному куску мяса, запеченного в фольге. Я попробовал и зажмурился от удовольствия: сегодня у меня выдался настоящий праздник – сидеть за столом с моей прекрасной Василисой и есть такую вкуснятину!

– А какие магические места ты имеешь в виду?

– Их много. Нашему клану издревле принадлежит Заповедный лес – очень мощный и своенравный артефакт. Есть и другие: пещеры, горы, озера, например водоем, в котором мать купала маленького Ахилла, держа его за пяточку.

– Вот это да! Значит, история про Ахиллеса – не сказка? Обалдеть легче! А волшебный Заповедный лес только один?

– Почему же, магических лесов много, есть рощи друидов, но они другие, со своими особенностями и волшебством.

– Значит, все, что написано в книгах, – правда?

– Не все, но много чего из сказок, легенд и древних преданий – правда.

– А змей Горыныч?

– Обычный дракон, одна из многих его разновидностей. Вредный и злобный, последний его представитель уничтожен у нас в Заповедном лесу при помощи меча-кладенца. Да, история про змея Горыныча – тоже не сказки, а волшебный непобедимый меч когда-то принадлежал нашему клану, но мы его не уберегли.

– Произошел магический бой, и меч у нас отбили?

– Давай тарелку, сейчас подам десерт. Нет, просто-напросто выкрали.

На десерт оказался фруктовый салат с мороженым – вкуснятина необыкновенная, особенно летом, в жару!

– А такое воровство противоречит нормам морали волшебников?

– Нисколько. Если ты свое богатство не уберег, значит, ты разиня и недостоин им владеть. А тот, кто выкрал, – молодец, слава и почет ему.

– А вот посвящение, как оно действует, прошел и тут же стал колдуном?

– Не сразу, у человека всего-навсего открываются скрытые возможности, а чтобы стать настоящим волшебником, надо очень долго учиться и оттачивать мастерство. Новорожденный ребенок может видеть, но не осознает, что перед ним, может слышать, но не понимает смысла слов. Так и волшебник – после посвящения получает способности, но пользоваться ими еще не может.

– И каков обряд посвящения? Вручение волшебной палочки?

– У каждого клана свой обряд с разными артефактами, но суть одна.

– А потом магические школы?

Василиса опять рассмеялась:

– Нет, процесс обучения – сугубо индивидуальный. Мастер берет ученика и занимается только с ним одним, и все происходит только внутри клана, знания на сторону никогда не уходят, так как никто не станет обучать чужих волшебников.

– А скрытые возможности, они у всех одинаковые?

– Нет, конечно. Как и все способности человека – они разные, у кого-то слабые, а у кого-то сила бьет через край. Еще существуют магические существа и животные, обладающие определенными способностями, но волшебниками могут стать только люди.

– Все приходят в клан, как и я, через брак с волшебником?

– Совершенно не обязательно. Кто-то находит нас сам, некоторые кланы целенаправленно ищут людей с выдающимися способностями.

– А самому стать волшебником?

– Исключено. Эпоха одиночек давно закончилась. Лет триста назад убили последнего мудреца-одиночку, жившего в пещере. Все сокровища и артефакты забрал клан-победитель. И не смотри на меня так, с точки зрения морали волшебников, это нормально. Его по всем правилам вызвали на поединок, и он проиграл. Наши принципы ближе к средневековым рыцарям, думай о нас в таком ключе, и тебе станет проще все воспринимать.

– Так ведь он мог не принять вызов?

– Отказавшийся от дуэли автоматически считается проигравшим, и победитель может делать с ним все что заблагорассудится – заколдовать, взять в рабство, убить, хотя может просто ограбить и отпустить.

– Хорошенькое дело! И часто такое происходит?

– Регулярно. Например, есть такой клан Бессмертия, так он за последние десять лет шесть кланов уничтожил.

Я попробовал пошутить:

– А предводителем там Кащей Бессмертный?

– Он самый, собственной персоной.

– Ничего себе! Вот уж и не думал, что очень многое из того, что считал выдумками, окажется правдой!

– Помнишь такую подсказку: «Сказка ложь, да в ней намек…»?

Вставать из-за стола не хотелось, вот так бы сидел и разговаривал с Василисой до бесконечности. Я даже немного боялся того, что как только мы встанем, придется куда-нибудь идти и что-нибудь делать, а мне хотелось смотреть на мою Василису и упиваться счастьем от того, что она рядом. Поэтому, может, я и продолжал разговор? Хотя, честно говоря, любопытство меня тоже разбирало.

– Насколько я понимаю, есть колдуны злые – черные и добрые – белые?

– Опять несоответствие категорий. Цель любого клана одна – овладение могуществом: знаниями и артефактами. Есть волшебники, которые не чураются грязных методов, поэтому их так и называют – темные, и есть те, кто не пользуются такими методами, или светлые.

– А какие методы называются грязными?

– Их много, сразу все и не перечислишь. На самом деле существует масса оттенков серого цвета, например, кто-то допускает применение заклинаний с использованием крови, но не приемлет пытки. Да, есть и такие, которые практикуют истязания, кстати, и в кланы собираются волшебники, довольно близкие по оттенку.

– А мы какие?

– Ого, уже «мы»! Значит, ты уже ощущаешь себя частью клана? Мы – светло-серые, а клан Бессмертия – темно-серый. Вроде градация небольшая, а на самом деле – между нами огромная пропасть!

– А я могу стать волшебником?

– Можешь, только надо решить: хочешь ты этого или нет? И постарайся подойти к решению со всей серьезностью, ведь у человека, прошедшего посвящение, уклад жизни сильно меняется, ты готов к этому, хочешь таких изменений? Случались прецеденты, когда просились обратно, поэтому, если ты не уверен, – самое время передумать. Я тебя торопить не собираюсь – поживешь со мной, осмотришься, войдешь в курс дела, тогда и решишь.

Я не раздумывал ни секунды, вернее, во время нашего разговора уже давно для себя понял, что хочу раскрыть свои волшебные способности, поэтому ответил моментально:

– Да, я готов и хочу!

Василиса пристально посмотрела мне в глаза, не знаю, что она там высмотрела, но отговаривать меня не стала и тут же согласилась:

– Хорошо, пойдем, я посвящу тебя в клан Заповедного леса.

Но вот так просто встать и пойти – не получилось, я уже завязывал шнурки на кроссовках, когда в квартиру зашла Баба-яга. Как она смогла войти без отмычки, не сломав замок, я не понял. Внешне все выглядело так, словно у меня не стальная дверь, а терминатор из жидкого металла: дверное полотно изогнулось, открылось и вернулось в нормальное состояние. А дальше между Ягой и Василисой произошел диалог, из которого я почти ничегошеньки не понял.

– Васенька, он все-таки сделал это, растудыть его костлявенького. Все своими глазами видела.

– Сколько у нас есть времени?

– Ихто ж его знает, ведь энтого тысячу лет никто не пробовал. Да и тот случай – жутко странный.

– Значит, надо действовать.

Мне надоело изображать из себя молчаливую мебель:

– Василиса, объясни мне, что произошло?

– Извини, потом, время дорого. Я сейчас отлучусь, а когда вернусь – все постараюсь объяснить.

– Я пойду с тобой.

– Нет, – твердо ответила Василиса, – я тебе обещаю, что когда придет время, сама не позволю тебе прятаться за чужими спинами. Но сейчас не тот случай, просто дождись меня, хорошо?

Я остался, а Василиса с Ягой ушли. Попробовал позаниматься домашними делами – все валилось из рук, начал читать, но глаза проскальзывали по тексту, не оставляя никаких следов в голове. Так продолжалось до вечера, а когда стемнело, я включил лампу, взял лист бумаги и попытался нарисовать схему того, что уже узнал, это меня немного успокоило и отвлекло от грустных мыслей. Получился рисунок с несколькими неприступными крепостями, в каждой из которых окопался какой-то клан, а в центре наш Заповедный лес, и сотни лет, если не больше, длится вражда и противостояние. Да, ситуация неприятная, а если судить по нарисованной схеме, то можно предположить, что суть разговора Василисы с Ягой сводилась к следующему: кто-то из противостоящего клана решил применить какое-то страшное заклинание, результаты которого непредсказуемы. Например, волшебники, его применявшие, просто-напросто не выживали, вроде все сходится, но от подобных мыслей мне не становилось легче, а скорее наоборот. Василиса в опасности, а я даже не знаю, где она, что ей угрожает, а самое главное, чем ей можно помочь? До глубокой ночи я ходил из угла в угол, но никаких известий от нее не поступало, и только ближе к полуночи мне померещилось, будто моя милая откуда-то издалека тихо прошептала: «Ложись спать, за меня не бойся: утро вечера мудренее». От этих слов глаза у меня стали закрываться так быстро, что я едва успел раздеться и дойти до кровати.