Глава XXV
План господина де Сен-Люка
После обеда Монсоро взял своего нового друга под руку и увел из замка.
– Знаете, – сказал он ему, – я так счастлив, что встретил здесь вас. Меня заранее пугала меридорская глушь.
– Да что вы! – удивился Сен-Люк. – Ведь у вас тут жена! Что до меня, то в подобной компании мне, я думаю, и пустыня показалась бы слишком населенной.
– Да, разумеется, – ответил Монсоро, кусая губы, – и, однако же…
– Что – однако же?
– Однако же я очень рад, что встретил здесь вас.
– Сударь, – сказал Сен-Люк, очищая зубы крохотной золотой шпагой, – вы слишком любезны: никогда не поверю, что вы могли хоть на минуточку убояться скуки в обществе такой прелестной жены и в окружении столь прекрасной природы.
– Э! – ответил Монсоро. – Я полжизни провел в этих лесах.
– Тем более вам не пристало в них скучать, – сказал Сен-Люк. – Мне кажется, чем больше живешь в лесах, тем больше их любишь. Поглядите, какой восхитительный парк. Я уверен, что буду в отчаянии, когда мне придется с ним расстаться. Боюсь, что день этот, к несчастью, недалек.
– Зачем же вам расставаться с Меридором?
– Ах, сударь, разве человек хозяин своей судьбы? Он всего лишь листок, который сорван ветром и несется над полями и долами, сам не зная куда. Вот вы – счастливец!
– Счастливец? Почему?
– Потому что остаетесь под сенью этих великолепных деревьев.
– О, – сказал Монсоро, – я, вероятно, тут тоже долго не пробуду.
– Ба! Кто за это может поручиться? Я думаю, что вы ошибаетесь.
– Нет, – воскликнул Монсоро, – нет. О! Я не такой фанатичный поклонник природы, как вы, я боюсь этого парка, который вам кажется столь прекрасным.
– Я не ослышался? – переспросил Сен-Люк.
– Нет, – ответил Монсоро.
– Вы боитесь этого парка, сказали вы, почему же?
– Потому что мне он кажется небезопасным.
– Небезопасным? Ну, знаете ли! – удивленно воскликнул Сен-Люк. – А! Я понимаю, из-за его безлюдности, хотите вы сказать.
– Нет. Не совсем по этой причине, ведь в Меридоре, я полагаю, бывают гости.
– Что вы, – сказал Сен-Люк с безукоризненно простодушным видом, – ни души.
– А! В самом деле?
– Как я имел честь сказать вам.
– Не может быть! Разве время от времени к вам не наведывается кто-нибудь?
– Нет. Во всяком случае, за то время, что я здесь, никто не появлялся.
– В Анжере сейчас такое блестящее общество. Неужели ни один из придворных не навестил вас ни разу?
– Ни один.
– Это невероятно.
– Тем не менее это так.
– Полноте! Вы клевещете на анжуйских дворян.
– Не знаю, клевещу ли я, но черт меня побери, если я здесь видел перо хоть одного из них.
– Значит, я ошибаюсь.
– Разумеется, ошибаетесь. Вернемся, однако, к тому, что вы говорили о парке: будто в нем небезопасно. Разве здесь водятся медведи?
– О! Нет!
– Волки?
– Тоже нет.
– Разбойники?
– Возможно. Скажите, милостивый государь, ведь госпожа де Сен-Люк очень хороша собой, как мне кажется?
– Ну разумеется.
– Она часто гуляет в парке?
– Часто. Жена, как и я, обожает природу. Но почему вы меня об этом спрашиваете?
– Просто так. А вы ее сопровождаете, когда она гуляет?
– Всегда, – сказал Сен-Люк.
– Почти всегда? – продолжал граф.
– Но куда вы ведете, черт возьми?
– А! Боже мой! Никуда, любезный господин де Сен-Люк, или почти никуда.
– Я слушаю.
– Дело в том, что мне говорили..
– Что вам говорили?
– Вы не рассердитесь?
– Я никогда не сержусь.
– Ну, и к тому же между двумя мужьями такие признания допустимы. Дело в том, что мне рассказывали, будто видели, как в парке этом бродил какой-то мужчина.
– Мужчина?
– Да.
– Который приходил к моей жене?
– О! Я этого вовсе не говорю.
– И совершенно напрасно не говорите, дорогой господин де Монсоро. Это донельзя интересно. А кто его видел? Скажите, сделайте милость.
– К чему?
– Все равно, скажите. Мы ведь с вами беседуем, верно? И какая вам разница, о чем говорить. Так, значит, говорите вы, этот мужчина приходил к госпоже де Сен-Люк. Ну и ну!
– Послушайте, чтобы уж сказать вам все до конца: нет, я не думаю, что он приходил к госпоже де Сен-Люк.
– К кому же тогда?
– Напротив, я боюсь, не приходил ли он к Диане.
– Ба! – произнес Сен-Люк. – Я бы предпочел это.
– То есть как? Вы бы предпочли это?
– Несомненно. Вы же знаете, нет больших эгоистов, тем мужья. Каждый за себя. Бог за всех.
– Вернее, дьявол, – поправил Монсоро.
– Стало быть, вы думаете, что сюда заходил мужчина?
– Я не просто думаю, я видел его.
– Вы видели в парке мужчину?
– Да, – сказал Монсоро.
– Одного?
– Нет, с госпожой де Монсоро.
– Когда? – спросил Сен-Люк.
– Вчера.
– А где?
– Да вот здесь, левее. Вот тут.
И так как Монсоро с самого начала прогулки повел Сен-Люка в сторону старой лесосеки, он смог теперь показать своему спутнику место вчерашних событий.
– А, – сказал Сен-Люк, – действительно, стена в весьма скверном состоянии. Надо будет сказать барону, что ему разрушают стены.
– А кого вы подозреваете?
– Я! Кого я подозреваю?
– Да, – сказал граф.
– В чем?
– В том, что он перелез через стену в парк, чтобы встретиться с моей женой.
Сен-Люк склонил голову и, казалось, погрузился в глубокие размышления. Граф де Монсоро с беспокойством ждал их результата.
– Ну? – сказал он.
– Проклятие! – произнес Сен-Люк. – Не вижу никого, кроме…
– Кроме… кроме?.. – с живостью спросил граф.
– Кроме… вас… – сказал Сен-Люк, поднимая голову.
– Вы шутите, любезный господин де Сен-Люк? – сказал ошеломленный граф.
– По чести, нет. Первое время после женитьбы я выкидывал такие штуки, почему бы и вам их не проделывать?
– Полноте, вы просто не хотите мне отвечать. Признайтесь в этом, дорогой друг, не бойтесь ничего… я человек мужественный. Ну же, помогите мне, поищите, я жду от вас этой огромной услуги.
Сен-Люк почесал себе ухо.
– Как ни думаю, никого, кроме вас, не нахожу, – сказал он.
– Перестаньте смеяться. Отнеситесь к этому серьезно, сударь. Уверяю вас, тут не до шуток.
– Вы полагаете?
– Говорю вам, я в этом уверен.
– Ну тогда другое дело. А как сюда приходит этот мужчина, вам известно?
– Тайком, черт побери!
– Часто?
– Еще бы! Тут в камнях уже ступеньки его ногами выбиты. Поглядите сами.
– Действительно.
– А вы разве никогда ничего такого не замечали?
– О! – произнес Сен-Люк. – У меня были кое-какие подозрения.
– А! Вот видите, – воскликнул, задыхаясь, граф. – Ну и что дальше?
– Дальше? Они меня не обеспокоили; я думал, что это были вы.
– Но я же говорю вам, что не я.
– Я вам верю, милостивый государь!
– Верите?
– Да.
– И значит?
– Значит, это был кто-то другой.
Главный ловчий устремил на Сен-Люка, державшегося с самой непринужденной и пленительной беззаботностью, почти угрожающий взгляд.
– А! – произнес он так яростно, что молодой человек поднял голову.
– У меня еще одна мысль появилась, – сказал Сен-Люк.
– Ну же, ну!
– А что, если это был…
– Если это был?
– Нет.
– Нет?
– Пожалуй, да.
– Говорите же!
– Что, если это был господин герцог Анжуйский?
– Я тоже об этом думал, – ответил Монсоро, – но я навел справки. Это не мог быть он.
– Э! Герцог большой хитрец.
– Да. Но это не он.
– Вы мне все только и говорите: «Не он, не он», – запротестовал Сен-Люк, – и требуете, чтобы я сказал вам, кто же «он».
– А как же иначе? Вы живете в замке, вы должны знать…
– Постойте! – воскликнул Сен-Люк.
– Нашли?
– У меня еще одна мысль появилась. Если это не были ни вы, ни герцог, то, конечно же, это был я.
– Вы, Сен-Люк?
– А почему бы нет?
– Зачем вам было приезжать верхом и перелезать в парк через стену, когда вы могли пройти в него из замка?
– А! Бог мой! У меня бывают свои прихоти! – сказал Сен-Люк.
– Зачем вам было обращаться в бегство, когда я показался на стене?
– Проклятие! И не от такого зрелища убежать можно.
– Значит, вы были заняты дурным делом? – сказал граф, не в силах уже сдерживать свое раздражение.
– Возможно.
– Да вы издеваетесь надо мной! – вскричал, побледнев, граф. – Издеваетесь уже добрые четверть часа.
– Вы ошибаетесь, сударь, – сказал Сен-Люк, вынимая часы и устремив на графа такой пристальный взгляд, что даже Монсоро, несмотря на свою свирепую храбрость, вздрогнул, – не четверть часа, а двадцать минут.
– Но вы меня оскорбляете, сударь! – воскликнул граф.
– А как вы полагаете, сударь, меня вы не оскорбляете, приставая ко мне с вашими вопросами, достойными сбира?
– Вот оно что! Теперь я все ясно вижу!
– Подумаешь, чудеса, в десять-то часов утра! И что же вы видите, скажите на милость?
– Что вы в сговоре с тем предателем, с тем трусом, которого я чуть не убил вчера.
– Проклятие! – воскликнул Сен-Люк. – Это мой друг.
– Что ж, если это так, я убью вас вместо него.
– Ба! В вашем собственном доме! Вдруг! Без вызова!
– Не думаете ли вы, что я буду церемониться с каким-то мерзавцем? – воскликнул выведенный из себя граф.
– Ах, господин де Монсоро, – вздохнул Сен-Люк, – как дурно вы, однако, воспитаны! И как скверно сказалось на вашей нравственности частое общение с дикими зверями! Стыдитесь!
– Вы что, не видите, что я взбешен?! – взревел Монсоро, скрестив руки на груди и наступая на Сен-Люка. Лицо главного ловчего было искажено страшной гримасой отчаяния, которое терзало его сердце.
– Смерть Христова! Разумеется, вижу. И, по правде говоря, ярость вам вовсе не к лицу. На вас просто смотреть страшно, дорогой мой господин де Монсоро.
Граф, не владея собой, положил руку на эфес шпаги.
– А! Обращаю ваше внимание, – сказал Сен-Люк, – это вы затеваете со мною ссору. Призываю вас в свидетели того, что я совершенно спокоен.
– Да, щеголь, – сказал Монсоро, – да, паршивый миньон, я бросаю тебе вызов.
– Тогда потрудитесь перейти по ту сторону этой стены, господин де Монсоро: по ту сторону мы будем не в ваших владениях.
– Мне это все равно! – воскликнул граф.
– А мне нет, – сказал Сен-Люк, – я не хочу убивать вас в вашем доме.
– Отлично! – сказал Монсоро, поспешно взбираясь на стену.
– Осторожней, не торопитесь, граф! Тут один камень плохо держится, должно быть, его часто тревожили. Еще разобьетесь, не приведи бог. Поверьте, я буду просто безутешен.
И Сен-Люк, в свою очередь, стал перелезать через стену.
– Ну! Ну! Поторапливайся, – сказал граф, обнажая шпагу.
«Я приехал сюда, чтобы пожить в свое удовольствие, – сказал себе Сен-Люк. – Ей-богу! Я славно позабавлюсь».
И он спрыгнул на землю по ту сторону стены.
