Глава 8
Начальник штаба только что сформированного отряда майор Вознесенов, как и полагается начальнику штаба, взял на себя всю заботу обо всех необходимых мелочах. Вечером он дважды прибегал в кабинет к подполковнику Судоплатову, чтобы согласовать некоторые вопросы. Дотошный майор вынуждал Павла Анатольевича звонить начальнику штаба бригады, чтобы тот вызвал из дома сначала одного, потом и второго начальников складов для получения чего-то необходимого в командировке. Утром можно было не успеть это сделать. Начальники складов и кладовщики обычно приходят на службу к девяти утра, если где-то не задержатся, а отряд за час до этого времени уже должен был выехать на аэродром.
Дважды прибегал и старший прапорщик Сколотов. У старшины роты забот было не меньше, чем у начальника штаба. Оба предварительно не звонили, понимая, что командир домой в такой момент не уйдет. Должность у него скорее боевая, чем хозяйственная, но и в организации командировки большого отряда он обычно принимает непосредственное участие.
Ночевать домой решили не уходить ни подполковник Судоплатов, ни майор Вознесенов, ни старший прапорщик Сколотов. Судоплатов только позвонил жене и сказал, что уезжает в командировку. Естественно, не в район боевых действий – как и всегда, на учения. Возможно, больше чем на неделю. Точный срок не знает. Не он его устанавливает, а командование ему не докладывает. Прощаться Павел Анатольевич не любил. «Тревожный чемодан» с самыми необходимыми личными вещами у него всегда был готов в кабинете. Кроме того, какие-то срочные дела решить можно было только на месте. Не бегать же всю ночь туда-сюда, хотя дома офицерского состава находились рядом, за забором бригадного городка.
У майора Вознесенова жена была в отъезде. Она ухаживала за малолетними внуками в областном центре, и дома его никто не ждал.
В третий раз старший прапорщик Сколотов не пришел, а позвонил:
– Товарищ подполковник, старший прапорщик Архиереев требует выдать молодым солдатам, которые едут в командировку, оружие и патроны.
– А что же они с голыми руками на Кавказ должны ехать? Там ты и не мужчина вовсе, если без оружия.
– Не утром. Сейчас требует выдать.
Это было что-то новое.
– Где он?
– В казарме.
– Я сейчас подойду.
Дойти до казармы отсюда можно было вдвое быстрее, чем до спортивного зала. Уже через несколько минут подполковник был там.
Идея насчет немедленной выдачи молодым солдатам оружия, тогда как вылетать отряду предстояло только утром, Павлу Анатольевичу не нравилась. Ему казалось, что-то здесь хваленый и всем известный старший прапорщик Архиереев намудрил. Ладно бы старослужащим. Но молодые солдаты еще и владеть оружием по-настоящему не умеют. Не будут же они на ночь автоматы под подушку укладывать!
При этом Судоплатов допускал, что Алексей Александрович желал провести занятия, не предусмотренные расписанием. Второй вариант был ближе к истине, потому что вооружить старший прапорщик хотел только тех, кто утром отправлялся в командировку. Смущало только желание Архиереева получить одновременно и патроны. Но два старших прапорщика, инструктор по рукопашному бою и старшина роты, договориться между собой не сумели. Поэтому потребовалось вмешательство комбата.
Едва Судоплатов переступил порог казармы, спорщики одновременно шагнули ему навстречу. Каждый хотел доложить первым.
Соображения старшины роты комбат в целом уже знал, поэтому кивнул Архиерееву и спросил:
– Что задумал? На ночные стрельбы группу вывозишь?
– Проще, товарищ подполковник. Хочу научить их снаряжать магазины вслепую.
Павел Анатольевич знал, насколько это важный элемент подготовки спецназовца. В разгар боя, если солдат будет снаряжать магазин автомата патронами и не следить за окружающей обстановкой, его смело можно зачислять в список кандидатов на «груз двести», то есть в покойники.
– Да, это необходимо, – сказал комбат уже не Архиерееву, а Сколотову. – Выдай, Андрей Петрович, оружие и патроны.
Строгий, любящий во всем порядок старшина роты спорить не стал. Он всю свою жизнь провел в армии и умел подчиняться приказам. Поэтому Сколотов заспешил в другой конец казармы к оружейной горке, отгороженной от всего помещения толстой металлической решеткой. Ключи от нее всегда хранились у старшины роты, и он со звоном доставал их из кармана на ходу. Второй экземпляр находился в сейфе у комбата, третий – у дежурного по штабу батальона.
Молодые солдаты, которым предстояло утром отправляться в сложную командировку, стояли строем в центральном проходе казармы. Архиереев дал знак, и строй, не нарушая порядка, двинулся вместе с ним вдогонку за старшим прапорщиком Сколотовым.
Подполковник опять задержался, чтобы посмотреть, как дает задание старший прапорщик Архиереев. Получение оружия и боеприпасов много времени не заняло.
– Задача простая, – объяснил Алексей Александрович.
На сей раз за неимением места, да и по причине не слишком большого количества солдат он не заставлял строй вставать вокруг себя полукругом.
– Вы обязательно должны научиться снаряжать магазин вслепую. Глаза завязывать вам не надо, но смотреть на свою работу запрещается категорически. За остаток сегодняшнего вечера вы должны десять раз снарядить основной и запасной магазины стоя, потом сидя на своей кровати, далее лежа на животе и уперев локти в пол, в финале – лежа на спине. Получается, что вы за остаток вечера снарядите каждый по восемьдесят магазинов. Если кто не хочет учиться делать это вслепую, пусть заранее, до вылета завтрашнего самолета, напишет родителям прощальное письмо. Кто делать этого не хочет, тот будет заниматься. Начали!
В данной ситуации инструктор по рукопашному бою выполнял обязанности сотрудника отдела боевой подготовки, каковым он и являлся в дополнение ко всему прочему.
Вообще-то обычная практика была такой, что перед выездом на задание или на учения солдатам давали дополнительный отдых. Несколько часов, в зависимости от обстоятельств, но этого, как правило, хватало, чтобы солдаты отоспались и потом чувствовали себя бодрыми. Молодым солдатам всегда бывало сложно войти в четырехчасовую норму сна спецназа ГРУ. Кто-то даже не выдерживал таких требований. После консультаций с врачом их обычно отправляли дослуживать в другие части.
Старший прапорщик Архиереев решил в этот раз вместо отдыха загрузить солдат занятиями. Как показалось комбату, он был в этом прав. Слишком мало еще знают и умеют молодые бойцы. В драку они полезут с удовольствием, но, возможно, просто потому, что еще не знают настоящего боя. Их следовало обучить хотя бы самым необходимым навыкам. А выспаться парни успеют и в самолете. Полтора часа лета до Махачкалы – это как раз то время, которое позволит молодым солдатам чувствовать себя в норме. Если только Архиереев не надумает загрузить их занятиями и в пути. Он может придумать что-то подобное и такое же необходимое. Тогда комбат возражать, скорее всего, не будет.
У Павла Анатольевича уже стало складываться о старшем прапорщике Архиерееве собственное мнение как о человеке, знающем свое дело и весьма полезном бойцам батальона. Солдатам и, может быть, даже офицерам. Не зря к нему с таким уважением относится даже московское начальство. Оно имело возможность оценивать Алексея Александровича, поскольку до прибытия в бригаду он в Москве и служил.
– Думаешь, они за один вечер обучатся? – спросил подполковник вполголоса, надеясь получить такой же тихий ответ, которого солдаты не услышат.
– С восьмидесяти магазинов обезьяна навык приобретет. Первый десяток станут набивать, постоянно будут пытаться подсмотреть. Со второго десятка уже полностью вслепую начнут работать. На третьем почувствуют себя непревзойденными специалистами. На четвертом и пятом патроны в магазин заходить перестанут. Пальцы одеревенеют, будут работать неточно и долго. Только на шестом появится навык. Седьмой и восьмой будут закрепляющими. Это опробовано, товарищ подполковник, на сотнях солдат. Всегда работает.
Судоплатов кивнул двум старшим прапорщикам и посоветовал им:
– Помогайте друг другу.
Он вышел из казармы, вернулся к себе в кабинет, достал из сейфа свой пистолет «Грач», высыпал на стол коробку патронов к нему и приготовил две пустые обоймы. Вообще-то Судоплатов имел навык слепого набивания магазина, но автоматного. Его АК-74 хранился в оружейной горке, там же, где и солдатские. Демонстративно брать автомат с собой, а вместе с ним и патроны, показывая, что тоже хочет потренироваться, Судоплатов не захотел. Наверное, это слегка уронило бы его авторитет, поскольку командир автоматически должен во всем превосходить других. Даже в шахматы играть лучше профессиональных шахматистов.
Поэтому подполковник решил обойтись пистолетом. Автоматный магазин вмещает тридцать патронов, а магазин пистолета Ярыгина только семнадцать, но набивать его вслепую было куда сложнее. Во-первых, сами патроны гораздо крупнее. Как-никак, калибр почти вдвое больше. Да и магазин пистолета двухрядный, что тоже создает определенные сложности.
Давно не занимаясь перезарядкой, подполковник вначале решил, что полностью потерял старые навыки. Но они вернулись быстро. Судоплатов решил, что с него хватит пятидесяти заряженных магазинов. Потом он найдет время и возможность потренироваться с автоматом. У комбата, скорее всего, и в командировке появится своя отдельная комната. Так всегда бывало. Там можно будет и позаниматься, когда никто не увидит.
После этого Павел Анатольевич решил не тратить время на дорогу до дома и развернул в своем кабинете раскладушку, которой время от времени пользовался. Походная постель у него тоже в запасе имелась. Комбат считал себя более подготовленным, чем солдаты, но отдых его организму тоже требовался. Тем более что пример бойцы будут брать не друг с друга, а с него. Значит, он должен быть всегда бодрым и свежим, на каждом марш-броске постоянно менять свое местоположение, то задавая темп, то подгоняя отстающих.
Утром, едва комбат успел умыться в штабном туалете, прибежал запыхавшийся старший прапорщик Сколотов.
– Товарищ подполковник, неприятности!..
– Архиереев тебя заставил вместе с солдатами заниматься рукопашкой?
– Никак нет. Хотя я не против. На складе сухих пайков мало. Должны были вчера завезти, но машина не пришла. Что было, я все забрал. Всего на три дня запас.
– За три дня мы куда-нибудь к армейской столовой пристроимся. В Махачкале эти вопросы прорабатывает подполковник Крикаль из ФСБ. Говорят, он человек опытный. Со спецназом ГРУ уже работал. В крайнем случае там, на месте, в какой-нибудь части получим со склада.
– Общевойсковой сухой паек, товарищ подполковник, не соответствует нашему по калорийности. Если только десантный…
– Насчет десанта не обещаю. Просто не знаю, стоит ли там десантура. Но спецназ ГРУ в тех местах есть, и мы сможем у них позаимствовать, пока нам доставят. Я сейчас позвоню подполковнику Луковникову. Пусть озаботится. Что там вчера у вас в казарме было?
– Все спокойно. До отбоя Архиереев солдат занятиями загружал. Да и с утра тоже начал. Мы с ним разрешили солдатам перед командировкой не бриться. Как там будет, какие условия в Махачкале, не знаем…
– Ладно, пусть, если уже разрешили, – согласился Судоплатов. – Но когда условия будут, чтоб не распускались!
– Конечно, товарищ подполковник. Просто сегодня Алексей Александрович решил загрузить солдат с самого утра. Как занятиями, так и информацией. Он им что-то долго объяснял. Как я понял, занятия эти вне расписания.
Судоплатов удивленно приподнял брови.
– А что объяснял?
– Я только издали видел. Он что-то там делал с автоматным ремнем. Это в ущерб личному времени. На умывание дал всего три минуты. Но перед командировкой, думаю, такое допустимо.
– Я разберусь, что допустимо, а что нет, – пообещал Судоплатов.
Вообще-то он всегда старался бриться в полевых условиях, даже используя ледниковую воду, что плохо сказывалось на коже лица. Комбат не любил, когда в полевых командировках офицеры его батальона иногда позволяли себе вольность и щеголяли щетиной. Отпускать бороды они просто по времени не успевали, поскольку в полевых условиях работать приходится не постоянно.
У каждого отряда есть база, на которую предстоит время от времени возвращаться. Попал туда – побрейся, прежде чем на глаза командиру попадешься. Это закон. А лучше приведи физиономию в порядок в любом месте, где есть вода. Хоть у ручья, хоть у лужи. Нет лезвий, брейся малой саперной лопаткой или ножом. То и другое должно у спецназовца быть такой остроты, чтобы можно было ими бриться. Это тоже закон.
От начальника штаба бригады принесли комплект топографических карт района, где, как предполагалось, придется работать отряду подполковника Судоплатова. Комбат почти час сидел над картами, внимательно изучал их, представлял себе реальный рельеф и трудности перехода с места на место.
Район изобиловал хребтами и ущельями, и все они были вытянуты в юго-восточную сторону. Судя по отметкам карты, перебраться через хребет, чтобы попасть из одного ущелья в другое, было невозможно. Следовало совершать большие обходы. Многие ущелья не имели входа с южной стороны, и попасть в них реально можно было только из Грузии. Однако при всем своем умении читать карты и уважении к работе топографов подполковник Судоплатов всегда предпочитал рассматривать местность в реальном виде, только тогда давать ей оценку и строить планы. Это можно было и обязательно следовало сделать уже на месте.
До выезда на аэродром оставалось не так уж много времени. Павел Анатольевич хотел сходить в казарму и посмотреть, чем занимаются солдаты под руководством старшего прапорщика Архиереева. Тут опять, как и вечером, на крыльце штаба его достал телефонный звонок подполковника Крикаля.
– Слушаю, подполковник Судоплатов. У вас, Виктор Львович, новости? Или просто проверяете, летим мы или нет?
– Я знаю, что погода нормальная, Павел Анатольевич, значит, летите. У нас тоже солнышко светит. А вот рядом с нами, по ту сторону гор, снегопад. Говорят, всю восточную и центральную Чечню завалило. Половину дня и ночь сыпало. Но сейчас небо уже прояснилось. Я только что следственную бригаду туда отправил. По этому поводу вам и звоню.
– Я со своим отрядом имею отношение к мероприятиям вашей следственной бригады?
– Мы думаем, что имеете. У нас есть основания предполагать, что бандиты Тимирбекова в Чечню наведывались. Они отметились там очередным кровавым делом…
– Я слушаю вас. Подробности известны?..
– Вчера днем по другую сторону хребта от ущелья, в котором, по нашим сведениям, укрывается банда Тимирбекова, совершено нападение на пункт полиции. Убиты четыре чеченских милиционера и местный житель, который вышел из дома с автоматом в руках поддержать полицейских. Наличие оружия у местного жителя создает дополнительные вопросы, но это иная тема. Наши следователи разберутся. А вот вылазка бандитов Тимирбекова удивляет. Он обычно гораздо реже себя обнаруживает. Есть предположения, что бандиты по каким-то делам ходили в Чечню. Расстрел полицейских – дело попутное, хотя, возможно, как-то и связанное с первым. Там сейчас и следственная бригада МВД Чечни работает. Они еще вечером прибыли. Как только будут данные, я вам сообщу.
– Если успеете. Мы скоро на аэродром отправляемся. В самолете я буду вынужден отключить мобильник. Тогда расскажете после нашего приземления. Меня же другой вопрос волнует. Как люди амира Азамата перешли через хребет? Их ущелье, как я понимаю, имеет свободный выход только в Грузию. Со стороны Дагестана, с северо-запада, согласно карте, оно перекрыто.
– Да, по карте так. Но выход у Азамата есть и в Дагестан. Об этом говорит предпоследняя вылазка. Раньше он тоже выходил с северной стороны. Мы много раз искали, даже со служебными собаками, но найти проход не смогли. Собака должна брать имеющийся след. Видимый, оставленный, скажем, на земле или на снегу. Хорошо иметь какой-то предмет с запахом человека, который пошел в проход. У нас ничего этого нет. После снегопада Азамат предпочитает своих людей не выпускать.
– Вы упустили, мне кажется, возможность найти проход, – сразу сориентировался подполковник Судоплатов. – Если еще не поздно, можно и сейчас попробовать. Спросите у кинологов.
– Вы о чем?
– Вы говорили, что бандиты захватили в плен «крапового» капитана.
– Да.
– Уносили они его, полагаю, не по воздуху. Вещи, принадлежащие капитану, найти можно, думаю, без проблем. Дать понюхать собаке, и она взяла бы свежий след. Может, и сейчас сумеет, хотя время уже прошло. Спросите у кинологов. Только будьте осторожны. Рядом с собакой-следовиком в таких случаях следует обязательно пускать собаку-минера. Или даже впереди. Бандиты оберегают такие места с помощью хитрых взрывных устройств. Наверняка и там что-то выставили. Только настоятельно прошу вас не вводить в ущелье спецназ. Тимирбеков успеет увести свой отряд раньше, чем вы сумеете перекрыть им все пути отхода. Дождитесь нашего приезда. У нас есть богатый опыт проведения таких операций.
– Спасибо за подсказку. Это хороший вариант. Я сейчас же займусь его проработкой. У нас есть в кинологической службе хорошие собаки. Попробуем. А вам я позвоню, как только будут новости. До связи или до встречи.
– Скорее до встречи. Но «до связи» будет даже лучше. Любую информацию требуется осмыслить. Обычно на это нужно время, сразу все правильно не сообразишь. Вот и я после ваших слов не догадался. А сейчас возник вопрос. Зимой жить в ущелье… прохладно, скажем так, даже для закаленных бандитов. Там должна быть какая-то подготовленная база.
– Конечно, база есть. По нашим данным, в хребте, разделяющем Дагестан и Чечню, имеется малоисследованная пещера.
– Малоисследованная или совсем не исследованная? Это разные вещи.
– Мне сказали, малоисследованная. Так в наших документах значится.
– Сам термин должен означать то, что ее начинали исследовать, но дело до конца не довели. Я бы на вашем месте поискал тех спелеологов, которые бывали в этой пещере. Тогда вопросов стало бы меньше. Вполне вероятно, что пещера имеет два выхода: в свое ущелье и в Чечню. Так часто бывает. Мне доводилось иметь дело с пещерами, поэтому я говорю обоснованно. Ищите спелеологов. Наверняка в Дагестане есть какой-нибудь их клуб. Насколько я знаю, они чаще всего называются «Плутон». У спелеологов плохое воображение, и ничего другого они придумать не могут. Я лично знаю в разных городах России три клуба с таким названием и ни одного – с другим.
– Эта мысль мне тоже в голову приходила. Меня остановило то, что построить землянки в ущелье нетрудно. Бандиты могут жить и в них.
– В том-то и дело, что трудно, даже нецелесообразно. Если они появлялись в Чечне, значит, у них есть проход. Из землянки его проложить трудно. Мне почему-то так кажется. Кроме того, землянки требуют постоянной подтопки и наличия печек. Хотя бы простых буржуек. А для этого нужны дрова. В немалом количестве. Где их набрать на целую зиму для всей банды? В пещере температура тоже, конечно, невысокая, но и не такая низкая, как в землянке. В теплой одежде там можно существовать и не погибнуть от переохлаждения организма. Хотя костры они должны жечь и в пещере. Хотя бы для приготовления пищи. Ходить за дровами в Грузию далековато. Значит, они за ними в Чечню отправляются. По крайней мере, летом туда ходили.
– Да. Мы рассмотрим и этот вариант, – согласился подполковник Крикаль. – Приятно работать с человеком, который может дать такие дельные советы, еще не включившись в операцию. До связи.
– До связи. Только я уже вошел в операцию. Хотя бы мысленно.
Судоплатов убрал мобильник в чехол, лежащий на столе. В обстановке военного городка Павел Анатольевич всегда носил телефон на поясе. Только отправляясь в командировки он перекладывал его в карман. Достать аппарат оттуда можно было быстрее, не забираясь под одежду.
В дверь кабинета после короткого стука заглянул майор Вознесенов.
– Разреши?
– Заходи.
– Павел Анатольевич, через три минуты машины выходят из гаража. Готов?
– Я готов. А что так рано? Можно было бы еще пятнадцать минут погодить. На летном поле ветер, как всегда, гуляет. Кто-нибудь в ожидании посадки обязательно нос или ухо отморозит.
– Я распорядился, чтобы машины сделали остановку у храма в поселке. У нас есть верующие. Они захотят зайти помолиться перед командировкой. Да и я сам с ними…
– Ты разве верующий?
– Конечно. И тебе советую церковь навестить.
– Что мне там делать, если я только допускаю возможность существования Бога, но не более? Я полагаюсь во всем только на человеческий разум. На собственный мозг. И на твой тоже.
– Ты слышал про такую женщину – академик Бехтерева?
– Она умерла уже, кажется.
– Да. Была директором института мозга. Ученый с мировым именем. Так вот, она сказала, что чем больше изучает мозг, тем сильнее верит в Бога. Только высший разум мог создать такое чудо, как человеческий мозг, в который ты веришь.
– Она что, верующая была?
– Да, глубоко верующий православный человек.
– Странно. Ученые чаще всего бывают атеистами и даже гордятся этим.
– Это только потому, что они мало знают. Самые крупные ученые, по-настоящему умные или даже гениальные люди, всегда были верующими. А всякая мелочь… Она из той же когорты, что и Ева.
– В смысле?.. – Комбат не понял такого сравнения.
– Яблоко познания добра и зла. Ищут знаний… Хотят быть всемогущими как боги. Но это желание – основная характерная черта денницы, то есть сатаны. Так ты что же, Павел Анатольевич, возражаешь против остановки у церкви?
– Я не могу возражать против современных армейских установлений. Они предписывают командирам не препятствовать исполнению верующими военнослужащими религиозных отправлений. Если надо, то надо. Как верующие говорят? С Богом!..