2
Паника началась… И именно этого следовало старшему лейтенанту Пашкованцеву добиться – такую задачу поставил перед ним майор Арефьев, и сам майор своими действиями такую же цель преследовал. При панике, как обычно бывает, будут подниматься все каналы связи. И эти каналы будут отслеживать…
Подозревая, что на следующей лесопилке их может ждать уже подготовленный к приему хозяин, то есть уже второпях убежавший с места, Алексей все же на следующую лесопилку тоже поехал. Так накануне договорились, когда просчитывали все варианты с Арефьевым.
Вторая лесопилка стояла на горке сразу за деревянным мостом с несколькими проломанными досками. Причем проломанными так основательно, что колесо вполне может в дыру угодить. Пришлось показывать водительский слалом. Но мост миновали удачно.
Когда остановились и собрались уже выйти, у Алексея зазвонил телефон. Он вытащил трубку, глянул на определитель номера и почувствовал себя очень неприятно. Звонил старший сержант Лопухин, оставшийся там, в далеком Дагестане, в госпитале и совершенно забытый старшим лейтенантом, своим бывшим командиром взвода. Как-то ни разу даже мысли не возникло о человеке, который был твоим подчиненным, о человеке, который всегда на тебя надеялся и которому сейчас очень плохо, не менее плохо, чем тебе…
– Здравствуй, Сережа…
– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант. Извините, что беспокою…
– Да что ты… Я же сказал, всегда звони… – Алексею очень трудно давался добрый тон голоса, потому что за последние дни он привык разговаривать голосом совсем другим. – Я сам собирался сегодня позвонить… Ты опередил… Деньги на счет пришли? Я переводил на твой номер тысячу…
– Да, спасибо, товарищ старший лейтенант… А у нас Васька умер… Русаков… Младший сержант… Ранения-то у него не опасные были, а ожоги вот… Не смогли спасти… Ночью сегодня умер… А ведь в сознании до этого был… Вечером еще разговаривали с ним… А ночью метаться начал, бинты с себя срывать… Жар поднялся… Медсестра сказала, от ожогов гангрена началась… Быстротечная… Может, она и раньше началась, а Васька терпел… Он же от сохи мужик, крепкий, все вытерпеть мог… Терпел, думал, так и должно быть… А ночью умер… Один я в палате остался…
Как было поддержать старшего сержанта Сережу Лопухина? Какие слова найти, чтобы укрепить в нем веру в то, что для него самого еще не все кончено… Не было таких слов… В какой-то момент подумалось даже, что следует сказать про свое несчастье… Не для того, чтобы пожаловаться, а для того, чтобы показать, что не одному Лопухину плохо, что и старшему лейтенанту тоже плохо, но старший лейтенант все же крепится, старший лейтенант продолжает жить и даже служить, несмотря на ранение…
Но Алексей вовремя остановил себя. Зачем же своей болью с другими делиться. От этого собственная боль легче не станет, а другому, если он тебе сочувствует, тоже переживать придется. А Сережа Лопухин как раз из тех людей, что сопереживать умеют. Ему и так плохо, а он будет еще за своего бывшего командира расстраиваться. Нет, говорить ничего нельзя.
– Трудно это, Сережа, переживать… Я понимаю… Но мы же с тобой мужики… Мы все переживем, все вынесем… Плечи у нас крепкие… Ты держись…
– Я держусь… Вчера комбат маму привез… Ее здесь устроили… Помогли комнату снять и временно на работу к нам в госпиталь устроили… Санитаркой… Через каждый час ко мне заходит… Все не так тоскливо… А вы как, отдыхаете?
– Мы с женой и дочерью в деревне… Воздух здесь свежий… Леса кругом… Грибы, ягоды… Только вот я ходить-то за грибами не могу… Нога пока не пускает…
Алексей поймал удивленный взгляд старшего лейтенанта Разгуляева.
– А я теперь уже никогда за грибами не пойду… А раньше любил вместе с родителями…
Старший лейтенант Пашкованцев понял, что опять впросак попал. Нельзя было вспоминать о своей выздоравливающей ноге в разговоре с человеком, который вообще без ног остался. Это и бестактно, и жестоко…
– Извини, Сережа… Я не о том говорю… Просто, как поправишься, как передвигаться начнешь, хоть на протезах, хоть в коляске, приезжай ко мне… У меня и жена и дочь рады тебе будут. Я им про тебя рассказывал… Приезжай… Позвони, чтобы я на месте был, и приезжай…
– Спасибо, товарищ старший лейтенант. Я приеду… Я обязательно к вам приеду… Мы же с вами вместе всех наших парней потеряли… Нам будет. кого вспомнить… Ой, извините, товарищ старший лейтенант, у нас обход… Врачи пришли… Вы звоните… До свидания…
– До свидания, Сережа…
Только убрав трубку, Алексей заметил, что из его машины никто не вышел. А пассажиры «Запорожца» рядом с «пятеркой» стоят, разговор слушают и ждут…
– Из твоего погибшего взвода? – спросил Разгуляев с сочувствием.
Оказывается, все уже знали, что случилось с его взводом… В принципе, если об этом знал отставной майор Арефьев, он мог и остальным рассказать, и странного в этом ничего нет.
– Парню ноги оторвало… Мину под дверью казармы заложили… Он первым утром вышел и… А с ним в палате лежал второй… Единственный, кто из взвода остался… Умер сегодня ночью… А я своими тут заботами и бедами живу, обещал звонить ему, а сам забыл совсем…
– Тебе только и до звонков… – сказал с улицы Мишка. – Пошли, что ли? Что-то не слышно, не работают они, похоже… Подождите здесь, я сбегаю…
Похмелье, похоже, из здорового организма братца полностью вышло, и шагал он энергично и быстро. Правда, кол на плече все же нес. И даже в лесопилку с колом зашел. Вернулся уже через пять минут…
– Мужики сидят, самогонку кушают… Лес сегодня не привозили, что было в наличии, вчера выработали, сегодня уже какие-то черные приехали и увезли… Мовсар, хозяин местный, куда-то смотался минут десять назад. Позвонили ему, поговорил по-своему и смотался… Я велел передать, если появится, что бить его приезжали и гнать отсюда взашей. Они злые на него… Если Ибрагим просто пройдоха, только и смотрит, как кого надуть, то Мовсар гаденыш пакостливый… Мужиков друг на друга натравливает… Этот про тебя то сказал, а это про твою жену рассказывает… Они бы сами его, говорят… Только волю дай… Я – дал… Сказал, старший лейтенант приказал бить и гнать…
– Чуть-чуть не так… – сказал Алексей. – Но, в общем, правильно…
Только отъехали, старшему лейтенанту Пашкованцеву снова позвонили. На этот раз следователь Строганов.
– День недобрый, товарищ подполковник… – сразу сказал Алексей.
– Почему? – не понял Артем Палыч.
– Потому что у меня теперь все дни недобрые…
– Да и нынешний для тебя тоже не лучшим покажется… – заметил следователь. – Потом покажется… Из-за своей недоброты…
– Вы что-то имеете мне сообщить?
– Имею… Менты к вам сейчас выезжают или уже выехали… Что вы там творите?
– Где?
– На лесопилке…
– Мы разве кого обидели?
– А что вы сделали?
– Мы попросили хозяина заплатить рабочим… Он согласился, что был не прав, и пошел за деньгами… Но платить не захотел и уехал…
– Такие вопросы суд решает, а не спецназ ГРУ… Или ты не слышал про такую штуку, как закон? Не надо только мне про дышло вспоминать…
– А вы, Артем Палыч, сами верите, что суд сможет заставить Ибрагима выплатить рабочим то, что он должен? Мне тут уже рассказывали, что в прошлом году был аналогичный случай… Только не с лесопилкой, а с работой в поле… Собрали люди урожай, а им платить не стали… Договора нет… Говорят, что просто попросили помочь… Точно такие же кавказцы… Вы не слышали, на чью сторону суд встал?… Я понимаю, что вы не знаете, сколько судье заплатили, но хотя бы результаты суда вы помните?…
Следователь выдержал паузу…
– Знаешь, Алексей Георгиевич, – сказал устало и уже без возмущения, – по большому счету, ты, конечно, прав… Но если тебя задержат, если будет, за что тебя задержать, я буду вынужден возбудить против тебя уголовное дело… Я сейчас позвоню ментам, чтобы возвращались… Но очень тебя прошу, чтобы ни одного синяка твоя тросточка не оставила… Иначе…
И следователь отключился от разговора.
– Ибрагим ментов вызвал… – сообщил Алексей.
– Тем хуже для него… – сказал Володя. – Разгуляев мне на смену прибыл… Значит, на обратном пути высади меня у той лесопилки… Я Ибрагима дождусь…
* * *
На двух оставшихся лесопилках вообще никого застать не удалось. На дверях висел замок. Но вездесущий Мишка все же побегал по деревням и узнал, что лесопилки закрыли недавно. Хозяева сообщили, что леса пока нет и сегодня не будет, а сами уехали неизвестно куда…
– Я думаю, известно, куда они уехали… – сказал старший лейтенант Разгуляев. – И там они под полным присмотром…
– У Алихана? – спросил Алексей.
– Да… Алихан еще вчера выгнал последнюю бригаду строителей… Он чувствует, что ему на хвост наступают… И сейчас в доме собрались только его парни…
– Дагестанцы вчерашние тоже там?
– Нет, они сами по себе… Но там уже сегодня вопрос, кажется, решится… Работникам хотя бы паспорта отдали и часть денег уже выплатили… И, кажется, нашли покупателей на часть коров… Собираются… Но Алихану они тоже звонили… Ну что, возвращаемся?
– Возвращаемся…
Возвращение всегда проходит, как кажется, быстрее, чем удаление от дома. Очень быстро оказались рядом с поворотом на деревню, где держал лесопилку Ибрагим.
– Высади меня… – попросил Володя. – К тебе здесь претензий быть не может, потому что не ты заглянешь побеседовать с семьей Ибрагима… Я хочу дать его жене несколько дельных советов… Женщины умеют уговаривать мужей…
Алексей остановил машину. Капитан вышел и сказал несколько слов остановившемуся позади Анатолию. Следующая остановка была в лесу, когда просигналил «Запорожец». Там уже вышел сам Анатолий, уступая место за рулем Мишке.
– Я на Березовую базу… – сказал, наклонившись к Алексею. – Вместо меня Валера… Валера с Виталием тебя подстрахуют, потому что Алихан может взбрыкнуть… Но, видимо, скоро начнется основная операция… Тебя Арефьев задействовать не будет из-за ноги… Но мы сами справимся…
– В курсе дела меня держите… – попросил Алексей.
– Если Арефьев тебя командиром зовет, то будет, надо полагать, докладывать… Хотя зачем ему тебе докладывать, если он послал к тебе Разгуляева… Разгуляев сам тебе все расскажет лучше Арефьева…
Не очень разобравшись с ролью старшего лейтенанта Разгуляева, Алексей поехал дальше…
* * *
Анатолий с Володей свои временные места обитания, как полагал Алексей, слегка обжили. Но Валера с Виталием эти места обживать не пожелали. Они сразу устроились в тесной бане рядом с Алексеем. Виталий тут же вытащил из кармана какой-то необыкновенно маленький компьютер, на записную книжку похожий, и, не пользуясь пальцами, каждый из которых сразу мог четверть клавиатуры перекрыть, нажимал клавиши специальной пластмассовой палочкой с резиновым мягким наконечником.
– Далеко техника пошла… – сказал Алексей. – Я таких компьютеров и не видел…
– Это не компьютер, – не отрываясь от экрана, сообщил Разгуляев. – Это коммуникатор… Нечто среднее между компьютером и сотовым телефоном. С преимуществом компьютера… Еще существуют смартфоны… Это почти то же самое, только там преимущество за телефоном… Вот, я сразу вышел на пульт ГРУ. Мы можем следить за ходом своей операции… Итак, что нас интересует в данный момент?
– Допрос Вахи… Можно посмотреть материалы допроса? Касательно того, кто дал приказ поджечь дом…
Виталий от маленького монитора оторвался и посмотрел на Пашкованцева внимательно и с легким укором. Как школьный учитель на недоумка-ученика.
– В принципе, можно и посмотреть. Но для этого следует взломать пароль и при этом постараться не попасться… Последнее самое сложное… Или ты считаешь, что все материалы должны быть в открытом доступе?
– Ты же не в открытом доступе работаешь…
– Конечно, нет… У меня допуск на пульт в строго определенном секторе управления. Но – только на свой пульт, и только на свой сектор… Например, данные по бою, в котором твой взвод погиб, я посмотреть не могу… Зато могу посмотреть другое… Вот что творится у дома Алихана, мы посмотреть, к примеру, можем… Тем более что сообщение идет как раз об этом… Все… Они выезжают… У Алихана, оказывается, грузовик есть… На грузовике выезжают… Двадцать два человека, все вооружены автоматами… Я надеюсь, они едут не сюда… Иначе нам следовало бы выставить пару «МОН-50» за калиткой… Двух пистолет-пулеметов против такой толпы явно маловато… А что наши? Перебросимся в другой файл… Так… Наши выезжают на четырех машинах сразу… Восемнадцать человек… Нас меньше, но мы в тельняшках…
Виталий слегка балагурил, словно не замечал стандартно мрачного настроения Пашкованцева, но он старался не замечать его и при первой встрече на Березовой базе, когда вел себя точно так же. Похоже, это было привычным способом общения, и менять свои привычки ради кого-то Разгуляев не собирался.
– Так куда едут люди Алихана? Если к нам, мне следует подготовить им встречу…
– Ах, да… «МОН-50»… Нет… Они удаляются в противоположную сторону… Наши вышли в преследование, но на бетонной дороге догнать их не смогут… Алексей… Организуй для общества чай… Можно, кстати, и без самогонки… Лимон тоже не обязателен, а сахара можно доверху насыпать… Есть возможность?
– Попробую…
Алексей с трубки набрал номер Мишки.
– Михаил… Ты не можешь нам здесь комфорт организовать?
– Что надо? – спросил Мишка.
– Коллеги очень чай любят…
– Электрочайник сейчас принесу… Чай только в пакетиках…
– И сахара побольше… – неожиданно вмешался в разговор Разгуляев.
Алексей трубку убрал и посмотрел удивленно и с недовольством.
– Ты что, и меня прослушивать можешь?
– Это не я… Это управление космической разведки ГРУ. Твой номер на контроле, и контроль передается в наш сектор нашего пульта. Это вот информация открытая, поскольку мы с тобой оба в эфире… Мой коммуникатор тоже, кстати, на контроле спутника, и можешь не обижаться, если не хочешь, чтобы Мишка на тебе воду возил…
И все это было сказано, не отрывая глаз от монитора.
– Так… Вот это не совсем понятно… Монитор маленький, карту рассмотреть не могу… У тебя есть местная карта?
Алексей подсунул карту. Разгуляев только коротко глянул в нее, чтобы сориентироваться.
– Точно… Они свернули к лесопилке… К первой на нашем утреннем пути… У нас там остался Володя… Может, он что-то скажет… Какой же у него номер?… А…
Пластмассовая палочка застучала резиновым наконечником по цифровой клавиатуре, набирая номер. Потом последовало нажатие клавиши «Enter».
– Володя! – сказал Разгуляев. – Ты где?
– Недалеко от лесопилки…
– Машину видишь?
– Едет какая-то… Метрах в двухстах… Грузовик…
– Это Алихан со своими людьми… Все вооружены… Нас они искать не будут… Что им там надо? Проверь…
– Володя… – вмешался в разговор голос Арефьева. – Я хотел дать тот же самый приказ… Хорошо, что ты там застрял… Я не знал, Анатолий сейчас сообщил… Осторожнее…
– Я уже в траве растворился… Они не в село… Они к лесопилке едут… Ко мне то есть…
– Тебя не видели?
– Я сам себя не вижу… Я стоял в тридцати метрах в стороне… Уже ползком перебежал… Меня видеть не могут, если только у них тепловизора нет… А у меня есть…
– Докладывай…
– Кто-то вышел из машины… Из кузова выпрыгнул… Второй из кабины вышел… Зашли в лесопилку… Больше машину никто не покидает… Ждут…
– Мы тоже ждем… – напомнил Разгуляев.
– Что молчишь? – спросил Арефьев.
– Мне что, выйти поторопить?
Только через пару минут Володя сообщил:
– Выходят вместе с рабочими. Забирают их с собой… Разговор какой-то… Похоже, ругаются… Автоматы подняли… Похоже, это или захват заложников, или…
– Именно – или… – прочитал ситуацию Арефьев. – Им рабочая сила понадобилась… Мужиков везут с собой… Сколько человек?
– Четверо.
– Мало… Значит, и на следующую лесопилку заедут…
В баню Мишка вошел. Принес электрочайник и ведро свежей воды. Из кармана вытащил чашку с ложкой и упаковку пакетного чая. Из другого кармана целлофановый пакет с сахаром. Выгрузил все это, послушал разговоры и тронул Алексея за локоть.
– Что? – невнимательно, не оборачиваясь, спросил старший лейтенант Пашкованцев.
– Мне тут еще подсказали… Неделю назад в соседнюю деревню еще дагестанцы приехали… Четыре брата с семьями… Сразу три дома купили… Мы съездим, поговорим с ними…
– Давай… Только аккуратно…
Мишка ушел, и скоро послышался громкий звук двигателя «Запорожца». Команда начала действовать без своего командира и идейного вдохновителя…
– Володя… – позвал Арефьев. – Что там?
– Все… Поехали… В село не заезжают… А зря… Жена объяснила бы Ибрагиму, что пора ехать билеты покупать… Сначала на автобус до железной дороги, а потом дальше…
– Отслеживаем машину… – сказал Арефьев. – Мы уже на бетонке… Будем их обгонять…
– Да… – согласился Разгуляев. – Пока они еще людей соберут…
– А как машина отслеживается? – поинтересовался Алексей.
– Много способов есть. Ты чай пока сообрази… Если есть необходимость, спутник может номер машины прочитать… Но задействование спутника – это уже зависит не от желания, а от уровня важности операции… Мы вот свой уровень важности даже не знаем… Мы пока спутник постольку-поскольку используем… И машину отслеживаем по sim-карте любой трубки мобильника, что в машине находится. Если вдруг обнаружится, что здесь что-то серьезное и опасное, сразу подключат полное слежение…
– А как это обнаружится, если мы сможем узнать, только когда они на место прибудут и доберутся до того, что им надо. Степень важности к нам поступит только, когда все завершится…
– Ну, не совсем так… Мы здесь – только частица, звено в большой операции. Сейчас уже полным ходом работа в Чечне идет, в Ингушетии, в Нальчике… Алихан туда дозванивался, спрашивал, как им быть… Там начали проверку. Абонентов «под колпак» взяли… Могут что-то интересное найти… По-моему, из Нальчика и из Грозного звонили по одному и тому же номеру в Саудовскую Аравию… Тоже советовались… Посмотрим…
– Посмотрим… – согласился Алексей…
* * *
Воюя там, в Дагестане и Чечне, Алексей понятия не имел, что точно такие же офицеры спецназа ГРУ уже воюют совершенно на ином уровне, уже могут с места действия связываться через спутник сразу с любой точкой и могут контролировать ситуацию не в одном месте, связывая воедино звенья одной цепи. Этим и отличалась служба в офицерской группе, как понял Алексей. И ему, можно сказать, повезло…
Больше двух часов они пили чай и потихоньку скучали. Чашку Мишка принес всего одну. Правда, был еще стакан из-под самогонки. Но мутная самогонка и стакан сделала мутным, и пить из него было не слишком приятно. Потому поочередно пользовались чашкой.
Время от времени Разгуляев включал коммуникатор. Посматривал на монитор, хмыкал и выключал снова.
– Что там? – спрашивал каждый раз Алексей.
– Едут… Уже полную машину набили… Как только поместились в кузове… Их там двадцать, да шестнадцать мужиков посадили…
После такого сообщения снова за чай принимались. Потом от скуки постреляли из арбалета в сделанную тут же мишень. У Алексея получалось лучше всех. Валера. молчаливый старший лейтенант, который за все время пребывания в бане и десятка слов не сказал, был подслеповат и стрелял плохо. А для рук Разгуляева, казалось, больше подходит гранатомет, чем хрупкий арбалет. Потом опять чай пили…
Потом коммуникатор сам послал сигнал вызова. Виталий включился в работу сразу.
– Вот это уже конкретно… Подогнали компрессор и экскаватор к входу в один из командных пунктов… И слава богу… Я уж боялся, что в смутные времена там в шахте ракету забыли, и они эту ракету добыть пытаются… Так… Есть информация из Нальчика… Арефьев… Слышишь?
– Слышу… Отозвался Арефьев… Это мы сообщили про компрессор и экскаватор… Мы уже на месте, занимаем позицию по полуокружности… Что там?
– Я не знаю, что это такое… У меня нет допуска к расшифровке… Сам запроси. Тебе ответят… Ты же не можешь отбивать то, не знаешь что…
– Сейчас… Запросим…
Арефьев, видимо, запрашивал по закрытому командирскому каналу, потому что коммуникатор Разгуляева его переговоры не слышал. Наконец, сам Виктор вышел на связь.
– Есть данные из Нальчика… Им нужен пульт корректировки полета отдельных боеголовок после разделения поражающих частей. Там отдельно управляются ложные боеголовки и отдельно боевые. По данным чьей-то там разведки эти пульты не демонтировались. И по пульту можно понять систему управления. Следовательно, можно сбить эту систему или просто вмешаться в нее своим сигналом. Я так понял объяснения. Приказ на уничтожение живой силы и техники…
– Помощь нужна? – пошутил Разгуляев.
– Спасибо, я не курю… – очень серьезно ответил Арефьев. – Есть возможность работать с десяти метров… Заросло все кругом… Подпустим вплотную… Где там Пашкованцев?
– Он здесь… Рядом… Его к вам отослать? – не мог умерить шутливый пыл Виталий.
– Есть для него нехорошая весть… Поскольку спецназу ГРУ в этих местах делать нечего, а кавказцы привезли с собой мужиков из деревень, чтобы потом, по всей вероятности, расстрелять, нам приказано после уничтожения бандитов провести с мужиками профилактическую беседу и объяснить им, что эти сволочи, убитые то есть, сожгли живьем женщину и ребенка… И пощады им быть не может… И от имени Алексея подарить им лесопилки… Пусть пользуются… И бьют тех, кто попытается на эти лесопилки права предъявить…
– Виктор… Вы не охренели там? – спросил Алексей, наклонившись к коммуникатору.
– Слегка… Но ничего, привыкай… Служба такая… Если кто и сболтнет лишнее, доказать ничего не сможет, потому что тебя никто на месте не увидит…
* * *
Алексей понимал, что при таком незначительном перевесе в численном составе бандиты обречены. Их подпустят на десять метров. С десяти метров ни один спецназовец не промахнется… Только четверым придется взять на себя по два противника. Если сюда же добавить эффект неожиданности, то можно быть уверенным, что вся боевая часть операции закончится в течение нескольких секунд.
Майор Арефьев вышел на связь через полчаса.
– Мы отработали… Алексей… Мы заедем за Валерой и Виталиком… Пусть на дорогу выходят через час двадцать… Тебе я только сочувствую… Тебя еще долго будут на допросы таскать…
* * *
Еще до того как Валера с Виталием ушли, к забору подъехал «Запорожец». За рулем сидел не Мишка, а дядя Леня. Мишка с переднего сиденья встал, и Алексей издали увидел его окровавленную грудь. И потому закостылял, торопясь, навстречу.
– Как же тебя угораздило…
У Мишки с левой стороны была сильно рассечена грудная мышца. Но ранение было не проникающим и жизни не угрожало.
– Ерунда, заживет… – отмахнулся Мишка. – Шуганули мы этих дагестанцев… Один с ножом на меня выскочил… Я как раз кол только поднимал… Но потом я опустил… Ему прямо на рожу… Там не рожа, а незнам чего стало… Короче, дал я им неделю от твоего имени, чтобы убирались… Дома продать и мотать домой…
– Тебе к врачу надо… – чему-то улыбаясь, сказал старший лейтенант Разгуляев.
– Я еще жить хочу… – улыбнулся и Мишка, показывая в дополнение ко всему и выбитый зуб. – У нас тут ветеринар-пенсионер живет… Он любую рану зашьет… Не впервой… А батя-то мой… А… Не смотри, что старый и больной… Рука-то тяжелая… Как приложился одному, аж ноги на заборе повисли, а сам за забором…
– Значит, еще и это на мне… – вздохнул Алексей…
